Версия для печати темы

Автор: арнольд 31.1.2018, 21:01

Дорогие друзья!

Фантастическую и приключенческую литературу люблю с детства.

Я зарегистрировался на этом благословенном ресурсе 12.11.17г.
Некоторое время присматривался, пытался понять – чем живут здешние обитатели.
Сразу скажу: участие в литературных конкурсах, попытки издать свои писания – это не моё. Может быть, поэтому я старался не вылезать за пределы темы ОФТОП и как можно меньше путаться под ногами участников…

Хочу предложить вам салонную литературную игру, которая никого ни к чему не обязывает. Это коллективное писалово по типу старой игры в чепуху. Помните? После праздничного застолья, немного захмелевшие гости, пишут несколько фраз, заворачивают листки и передают их по кругу…

Основные правила (не обязательные):
1. Стараемся поддерживать общую линию сюжета (как вы себе ее представляете).
2. Не вводим персонажей более одной штуки за одно писание.
3. Объем единичного текста - не менее одного листа А4 (интервал – 1,5).
4. Не критикуем соавторов, не цепляемся к мелочам.

Смысл игры – своеобразная гимнастика, отработка взаимодействия с соавторами, получение удовольствия от ничем не скованного творчества.
Как вам такое?

С огромным уважением ко всем, всегда ваш Арнольд.

Автор: Сочинитель 31.1.2018, 21:51

У нас нечто подобное было на заре становления форума:

- Буриме "Вне времени"

http://fantasts.ru/forum/index.php?showtopic=109&hl=%E1%F3%F0%E8%EC%E5

- Новогоднее буриме

http://fantasts.ru/forum/index.php?showtopic=176&hl=%E1%F3%F0%E8%EC%E5

Забавная штука. Может, и сейчас получится.

Автор: арнольд 31.1.2018, 23:05

Вы думаете? Очень хотелось бы надеятся!

Тогда для начала:

"...«…Под утро приснился какой-то совсем уж гадкий сон: черные коты в дворовой пыли с урчанием разрывали на части дохлую ворону. Громкий лай цепных кобелей, заметивших эту мерзкую сцену, заставил котов зашипеть, выгнув спины и, медленно убраться восвояси. Лай становился все громче и яростнее, окончательно разогнав остатки сна…
Отставной поручик Дымович вскочил с постели и, откинув тюлевую занавеску на единственном окне мезонина, выглянул во двор. Собаки, натягивая цепи, честно отрабатывали свой хлеб, силясь дотянуться до штанов человека который, пытаясь пройти в дом, отбивался от них тростью, загораживаясь своим саквояжем как щитом. Заметив выглянувшего из окна Дымовича, он помахал ему рукой с тростью и прокричал: «Алло, Эдуард! Уберите собак, иначе я за себя не ручаюсь!
-Сейчас, сейчас!- Дымович стал спешно натягивать форменные галифе и сапоги. Через несколько секунд он резво сбежал вниз по скрипучей лестнице с точеными балясинами и, прыгая через ступеньку, выскочил во двор. Отогнав собак, Дымович обнялся с вновь прибывшим и проводил его в сени. Поднявшись в мезонин, гость безо всяких церемоний уселся в единственное, изрядно потертое вольтеровское кресло, положив свою шляпу-канотье на ломберный столик . Утвердив трость между расставленных коленей и водрузив обе руки на костяной набалдашник он со снисходительной улыбкой наблюдал, как Дымович пытается наскоро устранить беспорядок в спартанской обстановке своего жилища.
Спешно убрав с полдюжины пустых бутылок за ширму с китайскими аистами и драконами, Эдуард накрыл постель грубым солдатским одеялом, уселся на нее, глубоко вздохнул и смущенно поглядел на гостя.

-Тэкс, тэкс… -пришедший иронически окинул взглядом скромное жилище своего друга
– Трехдневная щетина, батарея пустых бутылок, тяжелый сон, чуть ли не до обеда… Налицо все спутники тяжкого уныния…
Дымович покраснел и подавлено молчал.
- И главное – было бы от чего! Влепил мерзавцу пулю в висок – поделом! Не будет грязно выражаться о дамах…
-Матвей!
-Что Матвей? - гость поднялся с кресла и прошел к стене, на который булавками была приколота географическая карта северного полушария, фотографии знаменитых авиаторов, киноактеров и всякая тому подобная ерунда.
Отцепив булавку от кусочка мелованного картона, он с удовольствием взглянул на него. Там был нарисован лихой гусар с кудрявой головой в высоченных кавалерийских сапогах со шпорами. Над гусаром аркой изгибалась надпись: «Спасение чести». Ниже, более мелким шрифтом: «Помощь в организации дуэлей. Опытные секунданты. Разъяснение правил.» Еще ниже совсем мелко: «Поручик Ржевский. Собственный дом к-хи Пантелеевой в замоскворечье, в мансарде.»
- Моя визитка тебе пришлась как нельзя более кстати!
-Матвей…В последний момент я подумал, что убивать его не стоит, я хотел лишь изуродовать этому фанфарону щеку и ухо, но он дернулся…
-Прекрати терзаться, Эдуард! Что сделано, то сделано. Все правила и обычаи соблюдены. Честь дамы спасена. Жизнь продолжается! – с этими словами он поставил на столик свой саквояж и извлек из него бутылку Цимлянского и апельсин. – А где твоя хозяйка? –Ржевский принялся очищать кожуру с апельсина – насчет фужеров, ведь, это к ней? – Ржевский Лукаво усмехнулся и подмигнул Дымовичу, заставив его покраснеть.
-Домна Евстигнеевна? Она с утра ходит за молоком…Почему-то уверилась, что всех авиаторов надо с утра поить молоком…
-Всех авиаторов надо с утра поить шампанским, это я знаю наверное ! – Ржевский громко захохотал. Дымович подошел к окну и взял с подоконника граненый стакан, стоявший подле графина с кипяченой водой. Сняв со спинки кровати полотенце, Дымович вытер стакан и поставил его на столик перед Ржевским. Себе он взял чашку из-под вчерашнего чая, предварительно ополоснув ее из графина в горшок с цветущей фуксией.
Ржевский, стрельнув в потолок пробкой, ловко наполнил чашку Дымовича и свой стакан.
-Ну те-с, первый тост традиционно – за дам! Друзья чокнулись и выпили, закусив дольками апельсина.
- Так ты всю неделю так и тоскуешь? – Ржевский жуя апельсин подошел к окну. Внезапно вдалеке раздались глухие выстрелы авиамотора, сменившиеся низким рокотом пропеллера - на аэродроме готовили аэропланы к полетам.
-Не могу этого слышать! – Дымович обхватил голову руками, заткнув уши. – Раньше это воспринималось, как прекрасная музыка, а теперь…
-Ну, ну! – неодобрительно проговорил Ржевский. – Расскажи еще про птицу подранка, про не спетую песню…
Не свет клином сошелся на твоем отряде. Небо – оно большое! Кто же знал, что убиенный окажется племянником генерала из генштаба… В Сибирь не упекли? Вот и славно! А служба… Войны нет, и не предвидится. Найдешь себе подходящее занятие! Новостей никаких? – Ржевский вновь наполнил чашку и стакан.
- Третьего дня принесли телеграмму. Просят явиться в Столешников, в нотариальную контору для принятия наследства…
-Да ну?! Что же за наследство?!
- Дядя из Таганрога оставил имение…Я в детстве бывал там – оно и тогда считалось чепухой, а теперь и подавно… Одно название – имение! Старый двухэтажный дом, несколько десятин земли, пруд, роща…
-Брат, да ты теперь помещик?! Вот за что выпить-то надо!
Друзья чокнулись и выпили. Беседа, шампанское и дружеское участие благотворно сказались на настроении Дымовича. Он заметно повеселел, на небритых щеках появился румянец. Только раз на его лице снова появилась грусть, когда над домом низко с басовитым рокотом пронеслась пара Ньюпоров с трехцветными розетками на крыльях...

-Это событие надо отпраздновать подобающе! – В голосе Ржевского стали преобладать энергические нотки – Бриться! Одеваться! На поезд, и в Москву. Семнадцать верст в один час преодолеем! Заедем в нотариальную контору, а потом в «Славянский Базар»! Только надо к Кузявкину зайти. Он страшно обижается, когда про него забывают…
Дымович покорно повесил полотенце на шею и пошел во двор к летнему умывальнику. Намылив щеки, он принялся бриться, смотрясь в маленькое зеркальце и вытирая бритву о край полотенца.
Псы во дворе начали повизгивать и вилять хвостами. К калитке подошла Домна Евстигнеевна в сопровождении моложавой соседки. Они остановились и продолжали о чем-то беседовать. Дымович ополоснул лицо, вытерся и поднялся к себе. Ржевский стоял у окна и наблюдал из-за занавески за хозяйкой и ее собеседницей.
-Ну-с, Домну я знаю. Имел честь быть представлен. А что за молодая особа с ней?
-Молодая? Да ей уже лет тридцать пять, тридцать шесть…Это Лидия Ивановна, соседка. Она вдовеет второй год, живет скромно, тихо…
- Эх молодость! Да будет тебе известно, что это тот самый возраст, когда женщина находится в самом расцвете…Однако – Бог с ней! Ты готов? – последний вопрос был обращен к Дымовичу.
- Готов…- Дымович нарядился в темно-синюю тройку в светлую полоску, повязал на шею галстух, ноги обул в туфли с гамашами, на затылок нахлобучил фетровую шляпу. Ржевский придирчиво оглядел своего друга, поправил воротничок его сорочки и придал шляпе на его голове более приемлемое положение. Закончив все приготовления, друзья спустились во двор и прошли к калитке.
Воодушевившись присутствием хозяйки, цепные псы демонстрировали истинные сторожевые качества: как бы не узнавая своего жильца и его гостя, они изо всех сил бросались на Дымовича и Ржевского, до предела натягивая цепи и царапая землю задними лапами…

Проскользнув мимо хрипящих и скалящихся сторожей, Ржевский и Дымович протиснулись в калитку и, приподняв шляпы, раскланялись с дамами.
-Батюшка, Эдуард Васильевич! Куда это спозаранку? - Домна Евстигнеевна всплеснула руками.- Ни пивши, ни евши…
-Мы с Другом в ресторане позавтракаем, не волнуйтесь! – успокоил ее Дымович.
Квартирная хозяйка Эдуарда Васильевича с сокрушением покачала головой, хотя было заметно, что она довольна переменой в его настроении. Ее соседка стояла, скромно опустив взор и, только раз украдкой сверкнула темными очами на молодого человека. Это обстоятельство не укрылось от внимательного Ржевского, наводя его на размышления. Идя по третьей просеке дачного поселка, друзья любовались архитектурными изысками дач, шпалерами и трельяжами, увитыми цветным горошком, вдыхали аромат жасмина, доносившийся из садов, слушали утреннее разноголосье птиц Подмосковья…
Через двадцать минут ходьбы, друзья вышли на окраину поселка. Дальше начинались поля, через которые шла узкая извилистая тропинка. За полями верстах в полутора виднелся дом помещика Кузявкина – двухэтажное строение с флигелем.
Позади друзей раздалось треньканье велосипедного звонка. Обернувшись, они увидели едущего на велосипеде почтальона, с кожаной сумкой через плечо. Остановив велосипедиста, Ржевский выяснил, что тот направляется в поместье, намереваясь вручить г-же Кузявкиной ценную бандероль.
-Вот,что, любезнейший: у меня будет к вам поручение -Ржевский достал из кармана пиджака записную книжку и огрызок карандаша. – Вы отвезете в имение мою записку, которую вручите строго конфиденциально господину Кузявкину лично.
С этими словами он вручил почтальону двадцать копеек серебром и свои наскоро набросанные каракули.
- Мы будем ожидать ответа здесь же.- Ржевский присел на штабель ошкуренных бревен и жестом пригласил Дымовича последовать его примеру. Почтальон с готовностью принял деньги и записку, вскочил в седло своего велосипеда и, нажимая на педали, покатил по полевой тропинке.
Ржевский достал из кармана серебряный портсигар, предложил папиросу Дымовичу и закурил сам.
-Нам весьма удачно попался этот почтальон! Явиться к Кузявкину лично – было бы неосмотрительно… Его супруга сторожит его как цербер! Боится, что друзья собьют ее благоверного с пути истинного – поручик сделал пару затяжек и посмотрел на Дымовича – Можно подумать, что ей наверное известно – каков он есть – путь истинный… Скажите, Эдуард : этот же почтальон доставил вам телеграмму - уведомление из нотариальной конторы?
-Да, этот самый. Он в этих местах один на несколько деревень – Дымович посмотрел на гильзу папиросы и прочитал название: «Герой».
- Думаю, что он раззвонил местному обществу о вашем наследстве.
-Ну, так что же? Не велико приобретение…
-Так-то оно так, но вы плохо знаете скучающего обывателя. Наверняка это известие уже успело обрасти самыми фантастическими подробностями. Мне показалось, что и ваша хозяйка и ее соседка осведомлены о случившемся. – Ржевский отшвырнул окурок и достал из жилетного кармана старинный брегет.
-Однако, пора бы уже быть ответу на наше послание – поручик прищурившись посмотрел на полевую тропинку – Да вот и ответ! – он указал Дымовичу на появившегося вдали велосипедиста.
На это раз почтальон ехал медленнее и вилял рулем сильнее. Вероятно, это происходило оттого, что на багажнике его велосипеда находился сам помещик Кузявкин собственной персоной! Он приветственно размахивал своим неизменным цилиндром кремового цвета и издавал восторженные вопли. Поравнявшись с ожидающими, взмокший почтальон не удержал руль и оба велосипедиста свалились на землю, подняв при этом тучу пыли.
Восстав из праха земного, Кузявкин отряхнулся от пыли и картинно раскрыл руки для дружеских объятий.
-Друзья мои! – Кузявкин всем своим видом выражал восторг и глубокое удовлетворение – Как мило, что вы вспомнили обо мне! Я, было, совсем приуныл от скуки, как вдруг – депеша! Я ускользнул из-под бдительной опеки моей благоверной и поспешил воспользоваться обратной оказией… - с этими словами он протянул осматривавшему свой велосипед почтальону полтинник серебром. Почтальон повеселел и собирался что-то было сказать, но наткнувшись на подозрительный взгляд Ржевского поспешил убраться.
-Да, уж… - промолвил Ржевский, выбирая застрявшие щепки из бородки-эспаньолки Кузявкина – явился – не запылился…
Дымович поднял с земли сплющенный цилиндр помещика и, придав ему первоначальную форму, водрузил на законное место.
-Так каковы же открывшиеся новые обстоятельства? Из записки я ничего не понял…
-Обстоятельства таковы, что на голову нашего друга Дымовича свалилось наследство ввиде имения! – торжественно провозгласил Ржевский – Вашего полку помещиков прибыло!
- Имение? – Кузявкин вытаращил глаза – Эдуарду?! Однако… - он вдруг поник и помрачнел – Имение – сплошное обременение…Управляющие все воры, работники все лодыри и пьяницы, погоды за последние пять лет, словно взбесились…А ярмарка? Цены несообразные, купеческий сговор…Сводить концы с концами невероятно трудно!
-Да ладно тебе причитать!- Ржевский хлопнул помещика по плечу – Сначала надо вступить во владение, затем отметить это как следует, а там уж видно будет!
-Кстати, я и не думаю всерьез заниматься сельским хозяйством. Продам подороже, а там – что Бог даст! – примирительно сказал Дымович.
-Господа, извольте поторапливаться! Нам надо успеть на поезд. – с этими словами Ржевский зашагал по направлению к железной дороге. Дымович и Кузявкин последовали за ним, продолжая обсуждать перипетии сельской жизни.
Добравшись до железнодорожной платформы, друзья дождались четырехвагонного дачного поезда, влекомого крошечным паровозиком – «кукушкой», расселись по местам и покатили в Москву.

Устроившись в вагоне дачного поезда, друзья принялись смотреть в окно. Мимо неторопливо проплывали рощицы, деревеньки, поля, сады, мелкие зарастающие ивняком речушки…
Внимание Дымовича привлекла ватага ребятишек, запускающая воздушного змея. Почти аршинный конверт змея был изготовлен из дранок, обклеен газетой и снабжен мочальным хвостом. Дети мчались по лужайке изо всех сил, натягивая бечевку, но змей и не думал подниматься в небо: он егозил из стороны в сторону, волоча по земле хвост, цепляясь за верхушки редких кустов.
-Эх, путлю неправильно отрегулировали!- Дымович даже привстал со своего места, из-за охватившего его порыва – Подвязать чуть покороче, и полетел бы… -он проводил взглядом ребятишек и снова опустился на свое место. Ржевский, иронически поглядывая на Дымовича, толкнул локтем в бок Кузявкина:
-А вы говорите – поместье!
Устыдившись своего порыва, Дымович покраснел и притих.
Внезапно паровоз засвистал и начал резко сбавлять ход. Высунув голову в окно вагона, Ржевский выяснил, что препятствием к движению послужило деревенское стадо, не очень ловко перегоняемое через рельсы. Поезд остановился, из некоторых вагонов на насыпь спустились кондукторы и, ругая пастуха на все корки, принялись наводить порядок, немилосердно пиная зазевавшихся коров и нещадно нахлестывая их прутьями, сломанными с ближайших кустов. Наблюдая за их действиями, Кузявкин вздыхал, выражая уверенность, что от такого обращения с животными надои наверняка упадут…

Через четверть часа порядок был восстановлен, и движение поезда продолжилось, а еще через некоторое время, состав прибыл на казанский вокзал.
Выйдя из вагона, друзья проследовали на каланчевскую площадь, где наняли извозчика и с шиком покатили в столешников, в нотариальную контору.

На улицах Москвы было шумно, людно, тесно от прохожих, торговцев, торговок, повозок, пролеток, конок, водовозных и золотарских телег с бочками. Кузявкин и Дымович редко бывавшие в столице изо всех сил крутили головами, глазея по сторонам, впитывая нахлынувшие впечатления. В глазах рябило от пестрых платьев, шляпок, мундиров, поддевок, лапсердаков, лохмотьев, вычурных вывесок, афишных тумб, шикарных экипажей и иногда попадавшихся лакированных авто. Бравые городовые, подкручивая лихие усы, умело управляли всеобщей суматохой, вовремя «давая в зубы» нерадивым возчикам, по ротозейству которых экипажи раскорячивались в узких переулках, сцепляясь колесами.
Над всей этой людской суетой плыл малиновый звон колоколов многочисленных храмов, соборов и церквушек..."

Автор: Max Krok 31.1.2018, 23:34

ну ладно еще по одному абзацу или предложению.. но СТОЛЬКО!

Автор: Сочинитель 1.2.2018, 9:58

Согласен. Это чересчур много.

Автор: арнольд 1.2.2018, 11:44

Много? Я полностью согласен. Этим писаниям скоро уже четыре года. Я выложил четыре дозы, чтобы потом не путаться. Раз уж они родились – пускай будут…
Писал понемногу, уговаривал принять участие, пытался воодушевить личным примером… Не сбылось…

Автор: Главный Маг 1.2.2018, 11:54

Нормально.
Целая первая глава.
Я было хотел что-то написать, но я только про пришельцев... Получится не в тему.

Хотя - может быть.

Остроухий шестиногий Ун Бун Ан Бан, находясь в своей летающей тарелке над Таганрогом, взял на заметку пустующее поместье.
- Так, подумал он, - тут нет помещика - значит можно начать свою работу по внедрению в земное общество.
Он еще раз порепетировал русскую речь, которая у него звучала немного странно - не то с немецким акцентом, не то с арапским акцентом... в действительности, это бы Унский акцент, но про инопланетян никто на Земле не знал и поэтому Унский акцент никто бы и не определил правильно.
Самой большой проблемой было уместить шесть ног в человеческие двуногие штаны.
Тут ему на выручку пришло галифе - подогнув третью и четвертую ноги, он всунул из в левую штанину, а пятую и шестую - в правую.
Галифе подозрительно раздулось, но выдержало.
Бун попрыгал на двух ногах и упал.
- Как же эти чертовы земляне равновесие не теряют? - удивился Бун. - Две точки опоры - нестабильная фигура! И даже в математике же земной об этом говорится!
- Нет бы хвост отрастить, чтобы была третья точка опоры... - ворчал Бун, тренируясь прыгать на двух ногах из шести. Постепенно начало получаться.
- Какой внешний вид принять? - обратился он к Трансмутанту Консультанту, который был встроен в каждую летающую тарелку Унов.
- Назовите главную потребность, - ответил Трансмутант.
- Эммм... наверно, не быть расшифрованным в первую же минуту, - предположил Бун.
- Священнослужитель, - ответил Трансмутант. - У священнослужителей реже всех проверяют документы.
- Урай! - воскликнул Бун, что примерно означает в переводе Окей!
- Есть ли какие-то особенности во внешнем виде?
- Есть. Это черное одеяние, балахон с дырками для головы и рук. На голове клобук, на ногах онучи.
- О, как непрактично! - огорчился Бун. - Я и так еле держусь на двух конечностях - а если еще балахон будет под ногами путаться...

Летающая тарелка опустилась на окраине Таганрога.
- Смотри, Петя - какой-то пузырь летит! - закричал один из играющих на улице мальчишек.
Ну правильно, летающая тарелка включила невидимость - но дождь-то сквозь нее не пролетает, значит в дожде она отлично видна как пузырь чистого воздуха...
Открылся шлюз, и из тарелки вышел высокий поп в галифе.
Петя встал в ступор.
Поп был очень странный: сутана правильная, но коротковата, из-под нее выглядывают галифе, и на ногах одеты онучи... самое смешное было на голове - какой-то дурацкий колпак, которые русские попы издревле никогда не носили.
Поп огляделся и сказал звучным голосом:
- Мир вам, земляне! Пути господни неисповедимы! И да пребудет с вами Сила!
Затем поп медленно двинулся по улице.
Залаяли собаки.
Из-за забора выглянула баба Дуся, перекрестилась:
- Свят, свят... - и убежала обратно в дом.
На перекрестке из кривенькой улицы на всем скаку вылетела тарантайка.
- Стой, стой! - раздались крики. - Хватай коня под уздцы!
Тарантайка неслась прямо на попа. Поп остановился и нахмурил брови.
- Отойдите, батюшка, лошадь понесла, зашибет! - закричал идущий мимо сапожник.
Но тут случилось чудо господне.
Лошадь на всем скаку шмякнулась об попа и упала на землю. Никто не заметил, что лошадь собственно шмякнулась не об попа, а об защитное гиперполе вокруг попа. Тарантайка вздыбилась, пацан из тарантайки вылетел и был пойман на лету попом за руку.
Пацан взвыл.
Поп сказал:
- Не говори с гневом. Да будут слова твои, как и молчание твое, исполнены благоразумия и мудрости. - и поставил его на ноги.
Одуревший пацан так и остался стоять в ступоре.
Прохожие зашептались:
- Чудо... Чудо господне...
Поп оставил без внимания лошадь и размеренной... чуть подскакивающей походкой двинулся дальше.
Сапожник подошел к лошади и встал в удивлении: у той была свернута шея. Как будто она на всем скаку влетела в дерево головой...

Фух, для одного раза много. Дальше следующий раз, завтра...

Автор: арнольд 1.2.2018, 13:50

Изрядно! Неожиданно (резкий поворот)...

Кто продолжит?

Автор: Max Krok 1.2.2018, 22:22

Аптекарь...