и где ошибка?

Понятно, что не всегда уместно вникать, особенно когда язык вообще непонятен. Но литература для того и создана, чтобы мыслить. Литература для поглощения - это другое.

Читаю, читаю и не могу не заметить, что комментаторы, их часть, какие-то злые что ли... Критика монотонна типа "Идея лучше воплощения", "Рассказ сжат", "Сюжет не раскрыт", "Фуфло" (ну, не было такой фразы, но смысл проскальзывает), "Ерунда", "А я не захотел вникать, поэтому рассказ полное "г"", "Не мой стиль, поэтому я напишу, что рассказ полное "г" из-за каких-то метафоричных посылов"... Не кажется ли, господа и дамы, что надо учить людей критиковать. И пора бы уже высмеивать шаблоны "критики", который только напрягают авторов, при этом такая критика не несёт в себе ничего дельного. Я там в одном комментарии счёл нужным заступиться за автора от непонятного критического комментария. Но чего теперь - вычитывать весь форум на предмет такой критики? Время не хватит. Короче, предлагаю отойти от этого бестолкового современного щаблона, когда люди думают, что в критике они только чего-то из себя представляют. В той критике, которую я выше продемонстрировал, видится и нежелание вникать в рассказы. Понятно, что не всегда уместно вникать, особенно когда язык вообще непонятен. Но литература для того и создана, чтобы мыслить. Литература для поглощения - это другое.

Нет запятой перед тире.

Это не теория Дарвина, которую навязывают всему миру, хотя уже по-моему большинству ясно, что она не верна.

Ну, если вам, как пресловутому "большинству", ясно, что теория Дарвина не верна, может, вы скажете, в чём она неверна?

Бросьте, сарказм тут не работает, это особенный типаж - что угодно, лишь бы не забвение. Ее надо кушать понемножку и с наслаждением))

Я лично к критике спокойно отношусь - она у меня желание писать ещё не смогла отбить

Все мы жертвы массовых заблуждений, но только самые упертые в них остаются, если осознают.

Человек заблуждаетися, потому что не понимает, о чем говорит. Лучший способ его убедить - предоставить возможность самому обнаружить и осмыслить ошибки. Все мы жертвы массовых заблуждений, но только самые упертые в них остаются, если осознают.

Поэтому не ругайте читателей)) Кто как может, тот так и воспринимает.

"Не стреляйте в читателя! Он читает, как умеет."
=)

во вменяемых терминах, находящихся в ином лингвистическом формате, нежели чем слова "бред" или "муть"

Правда? Например, в каких? Это уже интересно. Почему вдруг желтый стал цветом конкурса? Картинка с фиолетовым фоном. Загробный мир и желтый цвет никак не согласуются. Скорее черный.

Вот и пусть читает.
А чтобы "мнение иметь", надо сначала научиться формулировать это свое "мнение" во вменяемых терминах, находящихся в ином лингвистическом формате, нежели чем слова "бред" или "муть"

Опыт просмотра фильма Германа "Трудно быть богом".

Я вот, честно говоря, тоже с опаской жду "Трудно быть Богом". Всегда считал, что лучшим фильмом у Германа была "Проверка на дорогах", а чем дальше, тем больше они из целого рассыпаются в пусть очень впечатляющие, но детали...

Так же, кстати, как у Тарантино лучшие "Бешеные псы", а не все последующие громкие ленты, хотя и по другой причине...

Значит, не я один уловил что-то гамлетовское Записку автора не понял, думаю, он не сам не разобрался, что написал. Но текст уже принадлежит миру, надо было жечь до публикации.

Эстрагон смотрит на дерево.

Э. – Его вчера здесь не было?
В. – Да нет же. Ты не помнишь. Мы были на волосок от того, чтобы на нем повеситься. (Думает.) Да, правильно. (Раздельно произнося слова.) чтобы-на-нём-повеситься. Но ты не захотел. Не помнишь?
Э. – Тебе приснилось.
В. – Возможно ли, чтобы ты уже забыл?
Э. – Такой уж я. Или я забываю сразу, или не забываю никогда.
В. – А Поццо и Лакки, ты их тоже забыл?
Э. – Поццо и Лакки?
В. – Он всё забыл!
Э. – Помню, какой-то сумасшедший бил меня ногой. А потом дурака валял.
В. – Это был Лакки!
Э. – Это-то я помню. Но когда это было?
В. – А второго, что его вел, ты тоже помнишь?
Э. – Он дал мне кости.
В. – Это был Поццо!
Э. – И ты говоришь, что всё это было вчера вечером?
В. – Ну да, конечно.
Э. – На этом месте?
В. – Ну конечно! Ты не узнаешь это место?
Э. – (внезапно разозлившись) Узнаешь! Что тут узнавать? Я провел всю свою жизнь в грязи, и ты хочешь, чтобы я в ней видел разницу? Посмотри на эту мерзость! Я из неё никогда не вылазил!
В. – Спокойно, спокойно.
Э. – Так отстань от меня со своими пейзажами! Расскажи мне про то, что под землёй!
В. – И всё же ты не станешь утверждать, что это (жест) похоже на Воклюз! Между ними очень большая разница.
Э. – Воклюз! При чём тут Воклюз?
В. – Но ты ведь был в Воклюзе.
Э. – Нет, я никогда не был в Воклюзе. Всю свою поганую жизнь я прожил здесь, я тебе говорю! Здесь! В Дерьмоклюзе!
В. – И все же, мы вместе были в Воклюзе, готов поклясться. Мы собирали виноград, да, у человека, которого звали Бонелли, в Руссильоне.
Э. – (спокойнее) Возможно. Я ничего такого не заметил.
В. – Но там все было красное!
Э. – (доведенный до крайности) Я сказал, я ничего не заметил.

Молчание. Владимир глубоко дышит.

В. – С тобой тяжело жить, Гого.
Э. – Нам лучше расстаться.
В. – Ты всегда так говоришь. И каждый раз возвращаешься.

Молчание.

Э. – Чтобы получилось, надо меня убить, как другого.
В. – Какого другого? (Пауза.) Какого другого?
Э. – Как миллионы других.
В. – (напыщенно) Каждому свой крест. (Вздыхает.)
Э. – Давай, пока ждем, будем разговаривать спокойно; раз уж мы неспособны молчать.
В. – Да, мы неумолчны.
Э. – Это чтобы не думать.
В. – У нас есть оправдание.
Э. – Это чтобы не слышать.
В. – У нас есть причины.
Э. – Все мёртвые голоса.