1. Корабль плывет в Египет

Попутный ветер надувал широкий прямоугольный парус галеры, и Мевний считал это добрым знаком. Боги благоволят к ним, а значит, и к его предприятию. Дело настолько секретно, что даже наемник Хемнон не знает, зачем плывет в Египет. Впрочем, Хемнон не любопытен, зато слывет многоопытным воином. Говорят, он служил у Яхмоса Второго . И хорошо говорит по-египетски, что немаловажно. Знает тайну только Мевний. Скилох, конечно, догадывается, что миссия не из легких, иначе с чего осужденного на смерть выпустили из афинской тюрьмы? Но этот внебрачный сын Пана не подозревает, что именно придется украсть. И пусть хранят нас боги, потому что, если его поймают... Говорят, в Египте изощренные пытки. И если Скилох развяжет язык, то укажет на Мевния. А Мевний указать ни на кого не сможет. Весь экипаж «Лариссы», Хемнон и Скилох, думают, что дальнее плавание — его собственная затея. Великие олимпийцы, зачем он только согласился на это?
Мевний плыл в Египет как частное лицо. Вся команда и капитан предупреждены, что везут важного чиновника, и отношение к нему самое почтительное. Знали бы они, кто послал меня и для чего, думал Мевний, провожая глазами удалявшиеся желтые скалы Аттики. Он в сотый, наверное, раз перебирал в уме действия по прибытии в страну фараонов. Все должно быть в высшей степени достоверно, и последняя крыса в египетском порту не должна пронюхать о цели их плавания.
Взрывы смеха с палубы привлекли внимание Мевния, и он неодобрительно посмотрел на Скилоха, развлекавшего моряков непристойными историями. Вот бестолковый раб! Разве для вора не лучше быть тихим и неприметным, а голодранец собрал вокруг себя пол-команды! Неужели он так искусен в своем ремесле - ведь сам Филидор приказал взять его в дело! Про Скилоха говорили, что тот мог украсть что угодно, даже трезубец Зевса. Врут, конечно. Но его простая, вечно улыбающаяся физиономия служила неплохим прикрытием. Его бы приодеть, постричь, подумал Мевний, умастить тело маслом — и получится добропорядочный гражданин Афин или любого другого полиса. Сколько, интересно, ему лет? Он окинул взглядом сутулую фигуру вора, отметив перебитый нос и седину в волосах. Уже не молод. Но, наверно, это и хорошо. В любом деле ценятся зрелость и опыт — что в военном, что в морском. И воры не исключение. Мевний решил, что непременно устроит Скилоху проверку. Очень хочется узнать, на что действительно способен пройдоха. В любом случае, другого вора на борту нет, а если б и был, вряд ли согласился на такой риск, пусть и за огромную плату. Но Скилох будет стараться не за деньги, а за свою шкуру. Это надежней.
— Боги благоволят нам, — сказал, появляясь рядом с Мевнием, Хемнон. — С таким попутным ветром мы скоро прибудем в Египет. Панагон говорит: приближаемся к Криту.
— В Египте другие боги, — задумчиво отвечал Мевний. — Надеюсь, что олимпийцы нас не оставят.
— В Беотии говорят: боги помогают тому, кто сам что-то делает, — сказал воин. — Разве ты, господин, стал бы помогать бездельнику?
Мевний кивнул, соглашаясь. Помимо огромных мускулов, у беотийца есть кое-что в голове, отметил он. Странные, противоречивые чувства владели Мевнием. С одной стороны, он — главная фигура предприятия, а Хемнон и Скилох — наемники, отрабатывающие свои деньги или свои грехи. Но с другой... С другой он понимал, что благополучный исход миссии и его карьера целиком зависят от этой парочки. И, разумеется, от благоволения богов. Накануне отъезда Мевний побывал во всех храмах, стараясь не обидеть никого из олимпийцев, и везде принес щедрые дары. Благо, что деньги на расходы Филидор выдал немалые. Впрочем, львиную долю выданных на троих средств Мевний присвоил, справедливо рассудив, что обратно вернутся не все, а потому деньгам лучше полежать у него.
Мевний с завистью посмотрел на статную, с широченными плечами и мощной грудью, фигуру Хемнона. Мевний был небольшого роста, худ и костляв, а беотиец напоминал самого Геракла. Он стоял на носу галеры, подставляя бугрившееся мышцами тело брызгам, и длинные волнистые волосы его развевались на ветру. Даже не зная о способностях Хемнона, Мевний, не колеблясь, поставил бы на воина хоть в борьбе, хоть в кулачном бою. От беотийца веяло уверенностью и силой, и Мевний мысленно не позавидовал его будущим противникам, кем бы они ни были.
Отвернувшись, тайный посланец ареопага оперся на борт и задумчиво посмотрел в пенившуюся под бортом воду. В голубых струях мелькали странные образы, а он пытался разгадать их, вспоминая предсказание оракула в Дельфах . Мевний съездил в храм Аполлона, пытаясь узнать исход намечавшейся экспедиции. Вопрос был прост: удачным будет плавание или нет, но пифия ответила загадочно и туманно:
Трудным и страшным окажется дело в Египте.
Странные звери судьбу вашу круто изменят.
Но берегитесь, в Речную страну отправляясь,
Смерть и опасность за вами последуют всюду!
Ну, о каких зверях говорила пифия, Мевний догадывался, но вот чем закончится путешествие, он так и не понял. Смерть и опасность! Это и так ясно! Проникновение в священные покои египтян равнозначно битве со львом или крокодилом. Хорошо, что внутрь полезет не он, а Скилох и Хемнон.
На шершавой поверхности дерева пальцы нащупали насечки. Мевний нагнулся и посмотрел: на внутренней стороне борта было нацарапано: «Панагон — скотина». Мевний улыбнулся. Панагон был капитаном и владельцем корабля. Он выделялся грубым нравом, не расставался с кувшином вина и носил необычно длинный для моряка, ниже колен, хитон, а сверху еще и гиматий . Матросы зубоскалили, что все из-за необычайной длины детородного органа, который надо было хоть как-то прикрыть. Услыхав про это, Скилох сказал, что такое достоинство не должно пропадать втуне и предложил использовать его вместо весла, хотя бы рулевого. Матросы хохотали до упаду, и вор мгновенно стал для них своим. Мевний брезгливо морщился, слушая скабрезные шутки. Корабль был небольшим, и скрыться от голосов разбитных моряков было некуда, разве залить уши воском, как сделали спутники Одиссея. Приходилось терпеть. Это было не его общество. Мевний родился в уважаемой аристократической семье и воспитывался, как полагается потомку древнего рода. Помимо занятий с рабом, хорошо знавшим литературу и историю, он брал уроки философии у почтенного Феспия, а тот учился у самого Фалеса ! Не только за ум и происхождение избран он для столь важной и секретной миссии. В Афинах он известен как Мевний Счастливый.
Во время вражды Афин с Фивами Мевний, как и все горожане, был обязан защищать город и вступил в войско. Он надел доспехи, чувствуя, как от их тяжести вот-вот рухнет на землю, взял щит, копье и присоединился к гоплитам. Когда афиняне построилась перед войском противника, Мевний еще держался. От страха у него отнялись ноги, но, сжатый с обеих сторон товарищами, он не падал и двигался вместе с фалангой. Едва фиванцы издали боевой клич и кинулись на них, Мевний потерял сознание и, что было дальше, помнил смутно. Плотный строй воинов тащил его вперед, и от первого же удара по щиту Мевний пал, как убитый. К счастью, битву выиграли афиняне. Когда бой закончился, Мевний очнулся и, весь залитый кровью, выбрался из-под множества трупов фиванцев. Кровь была не его — Мевний не получил и царапины, но прославился, как храбрец и счастливчик.
Все это было давно. Времена безрассудной молодости миновали, Мевний желал спокойной и обеспеченной жизни, вот только дела его постепенно приходили в упадок. Несмотря на свою жадность, Мевний любил развлечения, особенно игру в кости, и вскоре спустил все состояние. Но не зря его нарекли Счастливым. Неожиданно умер брат, оставив в наследство дом и много земли, и Мевний зажил прежней, разбитной жизнью. Сомнительные друзья, нагие танцовщицы, огромные суммы на вино, роскошную одежду и благовония едва не довели его до долговой ямы. Слава богам, нашлись достойные люди, которые и предложили ему это дело. Если предприятие закончится успехом, он может ни в чем себе не отказывать до конца дней. Лучшее вино и вкусная еда, красивые рабыни будут развлекать его в собственном дворце...
Над ухом кашлянули, и Мевний с сожалением отвлекся от сладких грез.
— Господин, не желаете ли вина? — рядом стоял раб Панагона с большим кувшином в руках. — Капитан угощает. Это хорошее критское.
— Наливай! — великодушно разрешил Мевний и огляделся. — А где моя золотая чаша? Ладно, потом найду, налей пока в эту.
И он протянул рабу глиняную чашку. Никакой золотой чаши у Мевния никогда не было. Он любил прихвастнуть, а уж здесь, где его принимают за важного чиновника и богача... Раб направился к выходу, и афинянин крикнул вослед:
— И позови сюда Скилоха!
— Да, господин.
«Сейчас посмотрим, что это за Скилох, — подумал Мевний, отпивая изрядный глоток неразбавленного критского. — Недурное винцо. Хотя я бы предпочел хиосское».
Он решил держаться перед Скилохом гордо и даже презрительно, чтобы пройдоха понял, насколько велик его новый хозяин.
Дверь каюты открылась, и явился Скилох.
— Входи, — сурово проговорил Мевний. Он сузил глаза и приподнял подбородок. Ему казалось, что так он выглядит очень грозно. — Садись вот здесь.
Скилох сел. Его озорные глазки забегали по дорогому убранству каюты.
— Я вызволил тебя из тюрьмы, Скилох, и ты обязан мне жизнью! — важно начал Мевний, отпивая изрядный глоток. Вытащить пройдоху из тюрьмы ему ничего не стоило в прямом и переносном смысле. Все расходы взял на себя ареопаг в лице Филидора, но Скилох этого не знает. И знать не должен.
— И ты поклялся служить мне!
— Это так, мой господин, — поклонился Скилох.
— Ты раб, Скилох, мой раб, ибо я выкупил тебя! Но я дарую тебе свободу, если...
— Свободу? — переспросил Скилох. Его глаза загорелись неподдельным интересом.
— Да, свободу. Если наша миссия закончится успешно.
— Что я должен сделать, господин?
— В Египте ты должен кое-что украсть, — проникновенно сказал Мевний.
— Что? — мгновенно спросил Скилох.
— Это я скажу тебе после, — Мевний отпил еще. Вино приятно обволакивало язык и облегчало мысли. — Ответь, Скилох, правда ли то, что о тебе говорят?
— А что обо мне говорят? — вопросом на вопрос ответил вор.
— Будто ты украл серебряный ошейник у раба-эфиопа, да так, что тот ничего не заметил? Еще говорят, что ты можешь двигаться бесшумно, словно тень, и достаешь вещи, не открывая сундуков? Все знают, что ты вор, но до сих пор никто не поймал тебя.
— Мой господин, вы меня с кем-то путаете. Я простой гражданин Афин. И в тюрьму попал по недоразумению.
— Вот как? — Мевний даже приподнялся на ложе. — А мне сказали, что ты искусный вор, и равного тебе не сыщешь во всей Элладе! Значит, это не так?
— Увы, мой господин, мои враги оклеветали меня! — Скилох возвел очи горе, но хозяин криво усмехнулся, поглаживая ухоженную бородку:
— Мне говорили, что ты мастер притворяться, но меня не проведешь, понятно! — Мевний сдвинул брови и вытянул губы в трубочку. По его мнению, такое выражение лица должно испугать Скилоха еще больше. — Если не выполнишь задание, я продам тебя в Египте. Будешь строить пирамиды до конца своих дней!
— Я сделаю все, что смогу, — покорно проговорил Скилох, еще раз кланяясь. На глаза попались дорогие сандалии Мевния, лежащие возле ложа. — Мой господин, я слышал, что вы необычайно образованный человек...
— Да, — важно протянул Мевний. — Я учился у самого Феспия!
— О-о! — благоговейно произнес Скилох. — Мой господин, если ты настолько учен, не сможешь ли ответить на один, давно мучающий меня, вопрос?
— Спрашивай! — надулся Мевний.
— Как-то раз я встретил одного критянина. И он сказал мне, что все критяне лгут. Я никак не пойму: лжет ли этот критянин или говорит правду?
— Это просто, — отмахнулся Мевний. — Следи за ходом моей мысли, раб!
Скилох почтительно склонил голову, а Мевний принялся рассуждать:
— Если критянин утверждает, что все критяне лгут — а он сам критянин — следовательно, он тоже лжет! А так как он лжет, что все критяне лгут, то, следовательно, говорит правду. А если он говорит правду, что все критяне лгут...
Мевний остановился. Ему показалось, что здесь что-то не так.
— Я слушаю, — подбодрил его Скилох, — продолжайте, мой господин, вы на верном пути.
— А если он говорит правду, что все критяне лгут, значит, он тоже лжет. А если он лжет, как все критяне, то следует, что... — ученик Феспия, учившегося у самого Фалеса, наконец, понял, что его познания философии и риторики пасуют перед простой на вид задачей. В голове Мевния мелькнула кощунственная мысль, что даже великому мудрецу из Милета не удалось бы разрешить эту дилемму. И хорошо, что никто не видит его поражения. В каюте только они двое. Мевний прочистил горло и изобразил на лице живейшую борьбу ума:
— Видишь ли, Скилох... Гх-м... Эта задача требует хорошей подготовки.
— Я понимаю, — кивнул вор. Глаза его смеялись.
— Так что когда-нибудь... Когда у меня будет время, я займусь этим и скажу тебе ответ.
— Не сомневаюсь, мой господин, — склонил голову пройдоха.
— А сейчас ступай. Мне нужно отдохнуть.
Скилох вышел на палубу. Гелиос гнал свою колесницу, и она почти скрылась за краем воды, окрашивая волны алым. Свежий морской воздух показался сладким после пропахшей благовониями каюты хозяина. Никогда прежде Скилох не был рабом, и все же не особо печалился над своим новым положением. Мы лишь игрушки в руках богов, думал вор, зачем горевать, ведь завтра, может быть, все изменится...
Сунув руку за пазуху, Скилох извлек одну из дорогих сандалий Мевния. Он мог бы украсть и вторую, но вору хотелось услышать, как будет кричать этот надутый аристократ. Новый хозяин обещал свободу за некую вещь. Что ж, Скилох еще ни разу не попадался, а чтобы удача и впредь не оставила его, хорошо бы принести жертву богам... Прежде всего, Посейдону , ибо сейчас только от него зависит, доплывут ли они до Египта. И вор торжественно уронил сандалию за борт.

Очень хорошо и очень образно, Монк. Вы смогли удивить меня своим умением так подать текст. Браво.
Если, скажем, "Мокошь" мне уже не интересна и я бросил её читать, уж простите за откровенность, то здесь зацепило сразу. Причина, наверное, кроется в моих воспоминаниях о ранней юности, когда я много-много раз перечитывал "Мифы Древней Греции".

Спасибо. Рад, что вам понравилось. Этот текст писался давненько, лет пять ему, не меньше.
Да, кстати, а что мы все время на "вы"? Какая-то дистанция получается... Вроде, не враги. Может, пора на "ты" перейти?

Очень жаль, щас там пошел экшен, покатилось к развязке. А вообще, я говорил, что "Мокошь" мне тяжело давалась. Закончил ее только из принципа, потратив два года. Это много для меня на один роман. Именно в процессе написания я понял, что детективы - это категорически не мое. И больше писать их не буду.

Здесь такой веселый, непринужденный стиль. Это развлекательная повесть, которую могут читать даже дети ( единственная скабрезность в начале убирается - и дальше все пристойно ).
Кстати, я сделал к ней много исторических сносок - но при переносе текста из Ворда все они куда-то подевались...

Хорошо. Постараюсь больше не дистанцироваться.

Думаю, для детей сложновато будет в плане названий и отсылок ко всяким событиям.

Нет, там все очень просто. Такой незатейливый экскурс в историю... Например:
1. Фалес - философ, основатель так называемой Милетской школы философии...
2. Яхмос Второй - фараон Египта, правящий (если не изменяет память) во втором веке д.н.э.
(что, кстати, указывает на время действия )
И так далее.

Интересно, но, конечно, не для детей. Для них будет сложно.

Ну, скажем, я в детстве запоем читал Балашова, Яна, Дрюона и вообще все историческое, вплоть до специальной литературы. Сужу по себе. Вообще, надо интерес к истории прививать! А в повести, между прочим, обыгрывается малоизвестный, но очень любопытный исторический факт. Когда я о нем узнал, тут же решил написать.
С другой стороны, мой стиль полегче, чем у Балашова. Да и вся история пронизана юмором, там много шуток и комических ситуаций. Дети вполне могут читать. Но я не настаиваю, тем более, что, оказывается, размер не 2 - а 4 авторских... Это отдельной книжкой издавать надо. А что... Было бы здорово. Уверен, ждали бы продолжения.

Издать можно. Продать нельзя.
Мой совет - добивайте до 10 алок, побольше мистики - и в Альфу. Точно пойдет.

Имеете в виду, что исторические книги для детей не востребованы? Это печально...

Увы, да. Абсолютно. Еще по нашей истории - туда-сюда, и то если про войну (лучше - ВОВ) и сугубо патриотические, а уж по древней истории...
Таковуха селявуха.

Как это грустно, Граф...
А совет ваш не приму. Пусть повесть остается, как есть. Раздувать - только портить. Выложу здесь, пусть люди читают.

А на ЛитРес чего не выложить? У меня "Гришка-Рейхстаг" отдельным файлом продаётся.

Вот как. Ну, и как успехи? Читают, качают? Можно в личку.
Насчет Литреса подумаю. Не хочу ради повести заморачиваться, ну разве что в довесок с романом отправлю. А роман надо править, а на это надо время. В общем, жду отпуска.

Динамика так себе, но я на что-то особенное не рассчитывал. Всё равно лучше, чем в компе "пылиться".

2. Мевний раскрывает тайну

Корабль вошел в порт рано утром, но в это время пристань была уже шумна и многолюдна. Прогуливавшийся по палубе Мевний увидел множество кораблей, больших и малых, стоящих у пирса, и ему показалось, что места причалить просто нет. Даже известный всем грекам Пирей казался убогим по сравнению с этим портом. Панагон, покрикивая на гребцов, уверенно вел корабль, лавируя между рыбачьими лодками, отправлявшимися на промысел.
Место для галеры все же нашлось, и «Ларисса» аккуратно причалила между «финикийцем» с разукрашенными бортами и крутобоким критским кораблем. Было еще не жарко — солнце только начинало подниматься над горизонтом, и Мевний мысленно сравнил здешний климат с греческим, найдя их весьма похожими. Он был в Египте впервые и жадно осматривал раскинувшийся у моря город. На греческом языке он носил имя Навкратис. Это был молодой город, для древнего Египта просто малыш. Каких-то сто с небольшим лет назад фараон Псамметих приказал возвести здесь порт. Строения из желтоватого песчаника громоздились на склонах невысоких холмов и ступеньками сбегали вниз, утопая в зелени пальмовых рощ. Один из рукавов великого Нила сливался здесь с морем, образуя удобную для кораблей бухту. Город был небольшим, но говорили, что он растет очень быстро. Конечно, ведь мимо пролегают морские пути с востока, ведущие в Карфаген и Италию, к многочисленным колониям эллинов.
Навкратис, как и все города мира, был поделен на кварталы, отличавшиеся друг от друга так же, как отличается богач от бедняка. Обширные дома и дворцы, принадлежавшие местной знати, бросались в глаза обилием колонн и террас, высокими стенами и садами, имели по два и даже по три этажа! Более скромные дома торговцев и ремесленников теснились, прижимаясь друг к другу, образуя узкие извилистые улочки, или рассыпались в стороны, открывая заставленные палатками торговцев площади.
Множество чаек кружилось над пристанью, вылавливая плавающие в воде отбросы, а легкий ветерок доносил запах свежей рыбы, пряностей и перезрелых фруктов. Мевний никогда прежде не видел столько чернокожих людей, в основном, рабов или носильщиков, следующих за хозяевами. Еще его внимание привлекли две белые башни, высоко вздымавшиеся над городом.
Матросы занялись выгрузкой товара, а посланец ареопага вернулся в каюту, чтобы приготовиться к важной встрече. Здесь он должен найти Деметия — уважаемого греческого купца, давно обосновавшегося в Навкратисе. Мевний надел лучший хитон , украшенный цветным орнаментом, а Скилох расчесал ему бороду. Наконец, с приготовлениями было покончено, и Мевний собрался выходить...
— Где моя сандалия?!
Скилох развел руки и скосил глаза.
Вторую сандалию Мевния не нашли. Аристократ кричал так пронзительно, что Панагон перевернул вверх дном весь корабль, но искомого не обнаружили. Немудрено, ухмыляясь, думал Скилох, боги никогда не отдают пожертвованное.
Дом Деметия располагался недалеко от пирса, в квартале греческих купцов. Местные дома больше напоминали склады — длинные и обширные, они не имели колонн и лепных украшений, и в этом мало отличались от домов египтян, разве что внутренним убранством, традиционными жертвенниками и палестрами, а также навесами от жгучего солнца, закрывающими почти весь внутренний двор.
Хемнон шел, не оглядываясь, а Скилох постоянно крутил головой, рассматривая город и населявший его люд. Здесь были и греки в привычных глазу хитонах, но чаще встречались египтяне и чужеземцы. В отличие от греков, предпочитавших носить белое, местные одевались более разнообразно. Скилох видел рабов, одетых в передники из кожаных лоскутов, сопровождавших богатых египтянок в полупрозрачных приталенных платьях, окрашенных в красный или нежный персиковый цвет. На головах египетских женщин, как правило, была повязка-диадема, украшенная вышивкой или пластинками из серебра, на руках — многочисленные браслеты и кольца, на шее — ожерелья или украшенные замысловатой чеканкой обручи. Мужчины, в большинстве своем, были обнажены по пояс, носили набедренные повязки или передники, отличавшиеся как материалом, так и отделкой. Иноземцы щеголяли добротной одеждой из цветных и полосатых тканей и дорогими сандалиями. Руки купцов унизывали перстни и браслеты, торговцы шествовали важно и с достоинством, задрав завитые, крашеные хной бороды. Скилох почувствовал, что здесь ему понравится, и тут они подошли к дому.
В мегароне было не так жарко, как на улице. Деметий — солидный и важный человек с золотыми браслетами на руках и богатой, отороченной узорчатой каймой одежде — показал Мевнию его комнату, которой посланец Афин оказался весьма доволен. Окно второго этажа выходило на море, и прохладный морской воздух успокаивал полуденную жару. Отобедав с радушным хозяином, постояльцы улеглись спать. Мевний в своей комнате, а Скилох и воин — вместе со слугами.
Вечером Мевний уединился с Деметием и стал расспрашивать о городе. Греческий купец, владеющий несколькими кораблями и множеством лавок в Навкратисе, был весьма словоохотлив и рассказал пытливому Мевнию все, что знал. Он давно работал глазами и ушами афинян, вместе с товаром привозя в Грецию последние, подчас немаловажные слухи о торговых союзах, выгодных сделках или назревавшей войне. Мевний знал, что его цель находится во дворце Амертота — жреца Амона-Ра, наиболее почитаемого египтянами бога. Две белые башни, хорошо просматривавшиеся с пирса, были главным украшением его дворца. В Навкратисе Амертот обладал огромной властью, поговаривали, что даже фараон прислушивается к словам могущественного жреца. Это неудивительно, ибо в свое время Амертот оказал поддержку Яхмосу, свергнувшему своего предшественника Априя на волне народных бунтов. Нынешний фараон намного лояльнее относился к чужеземцам и опирался на помощь греческих полисов.
Обширные связи помогли Деметию узнать о существовании во дворце Амертота священных зверей, обладающих удивительными способностями приносить владельцу здоровье и удачу. Говорили также, что эти существа могли еще очень многое, но что именно, Мевний не знал. Лишь немногие посвященные видели их, и всем было приказано молчать. Амертот не терпел неповиновения, и неугодные жрецу быстро и бесследно исчезали в желудках священных крокодилов.
Разумеется, таинственные звери были у самого фараона и у самых высоких сановников, но те жили в других городах Египта. Украсть зверей из Фив или Мемфиса было бы во сто крат сложнее, если вообще возможно. Здесь, в случае успеха, можно быстро сесть на корабль и отплыть в Элладу. В отличие от земли, море не оставляет следов.
В иных обстоятельствах деньги сильнее страха, и потому Деметию удалось узнать больше, чем положено торговцу-греку. Сославшись на огромные расходы, Деметий заявил, что не скажет ни слова, пока Мевний не компенсирует ему все траты. Едва не обливаясь слезами, Мевний расстался с частью выданного Филидором серебра, которое уже считал своим.
Получив вознаграждение, Деметий поведал, что загадочные зверьки, приносящие здоровье и удачу, содержатся в специально выстроенном дворце посредине оазиса, вокруг которого возведены стены. Рядом находится дворец самого Амертота, могущественного жреца бога Амона. Слово жреца имело больший вес, чем слово правителя города, что лишний раз подтверждало опасность миссии. Охраны во дворце немного, да она и не нужна. Египтяне никогда не осмелятся нарушить покой Амертота, зная его жестокий нрав. «Как удачно, — думал Мевний, слушая Деметия, — почти никакой охраны! Но египтяне мудры, а значит, хитры и коварны. Возможно, во дворце устроено множество ловушек. Что ж, придется положиться на мою удачу и хитрость Скилоха. Удача до сих пор не изменяла мне, надеюсь, хитрость тоже ему не изменит...»

После разговора с купцом Мевний позвал Хемнона и Скилоха, а когда подручные пришли, собственноручно и тщательно запер за ними двери.
— Итак, — произнес Мевний, когда они остались одни. — Теперь о деле. Предупреждаю сразу: лучше вам не попадаться. Вы не знаете, насколько изощренными пытками владеют египтяне, и хорошо, если никогда не узнаете!
— Хемнон не боится пыток! — уверенно сказал воин.
— А Скилох? — спросил Мевний и посмотрел на вора. Тот покрутил головой:
— Что ты знаешь о пытках, господин? Когда я сидел в Афинской тюрьме, я каждый день подвергался пыткам!
— Правда? — недоверчиво произнес Мевний. — Как же тебя пытали?
— Я получал корку хлеба и воду, когда каждый день мимо меня носили обед начальнику тюрьмы — это настоящая пытка! — всплеснул руками Скилох. — О боги! Эти запахи сводили меня с ума! Не думаю, что египтяне будут столь изобретательны.
— Они не будут изобретательны, они бросят тебя в яму с крокодилами, — Мевний содрогнулся от ужаса, представив, что в этой яме может оказаться и сам.
— Тогда они просто дураки, — вынес вердикт Скилох. — Кормить крокодилов людьми, когда здесь, в городе, я видел множество бедняков, которые наверняка не отказались бы полакомиться крокодилами. Да и я бы не отказался, я много чего пробовал, но крокодилов...
— Не вздумай здесь кому-нибудь сказать об этом! В Египте крокодил священен, и он может есть людей, сколько пожелает!
— Это так, — подтвердил Хемнон. — Когда я служил наемником у фараона и переправлялся через Нил, один из наших воинов упал в реку, и его схватил крокодил. Я хотел помочь бедняге и проткнуть чудовище копьем, но египтяне не позволили. Они сказали, что боги отдали воина в жертву, и это добрый знак.
— Варвары и глупцы, — сказал Скилох. — Разве можно так разбрасываться воинами?
— А они нас считают варварами и глупцами, — сказал Хемнон.
— Истинно так, — важно проговорил Мевний. — Феспий говорил, что его учитель сам учился в Египте, а местные храмы на тысячу лет древнее, чем Акрополь . А их жрецы — маги и волшебники.
— Возьмите, — руководитель миссии протянул компаньонам два темных шарика. — Если вас схватят, проглотите это. Умрете безболезненно и быстро.
Скилох взял шарик. Хемнон не двигался.
— Бери, Хемнон!
— Мне не нужен яд! — гордо проговорил беотиец. — Я воин, и умру в бою.
— Это мой приказ, воин!
Хемнон нехотя взял шарик и спрятал в пояс. Мевний удовлетворенно улыбнулся. Как приятно командовать таким верзилой.
— Отдайте шарик, господин, — смиренно попросил Скилох. Мевний приподнял брови:
— Я только что дал его тебе, раб.
— Тогда почему он у вас в бороде?
Мевний замер, а Скилох протянул руку и предъявил запутавшийся в бороде аристократа шарик. Что такое, изумленно подумал Мевний, я же видел, как он взял его!
— Что мы должны украсть? — спросил Скилох.
— Я скажу это на месте. Этой ночью.
— Где?
— Под стенами... — Мевний вовремя осекся. Он хорошо запомнил жесткий наказ Филидора: рассказать о цели путешествия только тогда, когда у исполнителей не будет возможности где-либо разболтать о ней. То есть непосредственно перед делом. — Все, что вам нужно знать, вы уже услышали, — холодно сказал Мевний. — Где находится сокровище, вы узнаете в свое время.
Будущие напарники переглянулись.
— Нет, я не согласен! — заговорил Скилох. — Пойди туда, не зная, куда! Укради то, не зная, что! Ради чего мы будем рисковать своей шкурой, хотел бы я знать?
— Если б не я, Скилох, тебя бы давно цикутой напоили! — веско произнес Мевний. — Помни об этом! Помни и о том, что обещал мне! И клялся богами!
— Хорошо, господин, — Скилох потер волосатые руки и захрустел пальцами. — Я знаю: боги не любят клятвопреступников. Всю свою жизнь я обходился без клятв и сделал исключение лишь для тебя. Мне и так всегда верят, клянусь бородой Зевса ...

3. Укради то, не зная, что...

Встречу назначили ночью недалеко от пристани. Никто не должен догадаться, что они заодно, и потому Мевний еще днем отослал Хемнона и Скилоха на корабль готовиться к краже, а сам проводил время в приятном обществе служанок Деметия. Владелец дома велел ни в чем не отказывать гостю, и Мевний от души пользовался таким расположением, хватая податливых смуглых рабынь за мягкие места.
Но приближался вечер, а за ним ночь, которая может дать Мевнию все. Или отнять все. Грек мрачнел на глазах и чашу за чашей глотал хиосское, забывая разбавлять водой.
На корабле было тихо. Команда спала, и только в каюте Мевния горели несколько медных светильников. Два человека сидели на полу, и их тени причудливо метались по комнате, отзываясь на движения тел.
— Не боишься? — спросил Хемнон. Вор пожал плечами:
— Нет. Дело непростое, но мне и не такое удавалось. Плохо то, что мы в Египте. Вокруг египтяне, а мы, чужеземцы, у всех на виду. И язык я почти не знаю. Но кое-что придумал.
Хемнон усмехнулся и покачал головой:
— Что же тут придумаешь?
Вор протянул воину бритвенный нож:
— Мы сбреем волосы.
Хемнон помрачнел.
— Твои волосы слишком заметны, Хемнон, — сказал Скилох. — А здесь половина народа ходят без волос. Так узнать нас будет труднее. Лучше потерять волосы, чем голову, не так ли?
— Я не боюсь потерять голову! — гордо произнес Хемнон.
— У тебя есть запасная? — предположил вор. Беотиец мрачно признался, что нет и, скрестив руки на груди, подставил голову под бритву. Скилох ловко выбрил ему голову и подал лезвие воину.
— Теперь ты.
Остриженные волосы Скилох аккуратно собрал и спрятал под доску.
— Зачем ты их прячешь? — спросил воин. Без волос ему было непривычно, и он без конца мял пальцами голый череп.
— Они еще пригодятся, — загадочно ответил Скилох. Он достал какой-то сверток и аккуратно развернул. Хемнон увидел странные амулеты, несколько крошечных сосудов с притертыми крышками, хитро изогнутые металлические палочки, пучки травы, игральные кости и кучу вещей, названия которым беотиец не знал. Часть из них Скилох засунул за пояс, что-то поместил в маленький мешочек на груди, что-то просто исчезло на глазах изумленного воина.
— Есть еще одно средство остаться незамеченными, — загадочно произнес вор.
— У тебя есть мазь, делающая человека невидимым? — хмыкнул воин. — Тогда зачем мы побрились?
— Нет, кое-что попроще. Это я придумал, — похвастался Скилох, протягивая Хемнону черную тряпку. Беотиец развернул ее и увидел прямоугольный клочок материи с двумя прорезанными отверстиями и двумя пришитыми лентами по краям.
— Что это?
— Наши маски, — ответил вор, ловко нацепляя материю на лицо. Ленточку он протащил над ушами и завязал на затылке. — Они могут увидеть наши задницы, но не лица! Моя маска еще войдет в историю! — уверенно пообещал Скилох. Он осклабился, показывая прореху меж зубов.
— Думаешь, это поможет? — недоверчиво проговорил Хемнон, разглядывая черную тряпочку.
— Думаешь, побрил голову, и ты уже египтянин? — усмехнулся Скилох. — В этом нас точно никто не узнает!
— К чему такие хитрости? — пробурчал силач, презрительно разглядывая маску. — Просто не станем оставлять свидетелей! — и он выразительно погладил рукоять меча.
— Ты же не варвар, Хемнон! — с укором сказал Скилох. — Зачем убивать? Скилох никогда не убивал, и прекрасно справлялся без этого!
— Посмотрим!
— Поверь мне, друг, мы сможем все, если будем доверять друг другу, — улыбнулся Скилох, и беотиец невольно почувствовал уважение к этому удивительно притягательному человеку. Этой ночью они станут играть со смертью. Хемнон не боялся таких игр, ему приходилось вспарывать людям животы и отсекать головы. Но этот вор держится молодцом. По крайней мере, пока.
— Послушай, Скилох, — сказал беотиец. — Если ты настолько искусный вор, как говорит Мевний, как ты оказался в тюрьме? Тебя поймали?
— Меня никто не поймал, Хемнон.
— Тогда как ты попал в тюрьму?
— Я выдал себя за афинского гражданина, — пояснил вор.
— А разве ты не гражданин? — удивился Хемнон.
— Моя мать из семьи илотов . По законам Афин этого достаточно, чтобы осудить на смерть .
Хемнон понимающе кивнул. Он знал, что после правления Солона в Афинах многое изменилось к лучшему, но некоторые законы остались подобными драконовским .
Засунув тряпку за пояс, Хемнон достал глухо звякнувший металлом деревянный сундук и разложил перед ошеломленным вором целый арсенал. Там были мечи, ножи, метательные и обычные, мотки веревок и крючья для лазанья по стенам, праща и короткие, но от этого не менее опасные, дротики.
Хемнон выбрал небольшой, длиной не больше локтя, бронзовый меч, заткнул за пояс несколько ножей и надел прошитые медными пластинами наручи. Вор молча наблюдал за облачением. Его дополнил легкий кожаный доспех и кожаные же поножи.
— Ты что, в таком виде собрался идти воровать? — спросил Скилох. Хемнон пожал плечами:
— А что такого? Все равно ночью этого никто не увидит. Можно закрыться плащом.
— Зачем тебе эта тяжесть? Ну, крючья пригодятся на стену лезть, а мечи зачем?
— Убить охрану!
— Запомни, Хемнон: никогда никого не убивай, если есть возможность обмануть. А возможность будет всегда, если с тобой Скилох.
— Я без оружия не пойду! — прогудел воин. Скилох подскочил:
— Клянусь задницей Посейдона, такого упрямого человека я еще не встречал! Ты еще копье схвати, возьми гоплон и с криком «Ахайя!» вломись в храм! Нам надо украсть сокровища, а не завоевать! Понял ты? Если затеешь драку, переполошится весь город!
— Но я не умею красть.
— Я умею! А ты... — Скилох на мгновенье задумался. — Скажи, Хемнон, силен ли ты в кулачном бою?
— До сих пор в панкратионе не проигрывал, — грозно нахмурился воин. — А что, ты сомневаешься?
Скилох посмотрел на огромные, испещренные шрамами, кулаки беотийца и кивнул:
— Я не сомневаюсь. Но слышал, что начальник охраны дворца слывет непобедимым бойцом. Говорят, он ходит без оружия, потому что способен кулаком проломить любому голову. Так говорят в городе.
— Вот как? Это меняет дело, — Хемнон решительно сорвал с себя пояс с мечом и ножами. — Ни за что не поверю, что какой-то бритый египтянин может драться лучше эллина! Я шею ему сверну!
— Ты доспехи забыл, — напомнил Скилох.

Когда Хемнон собрался выходить, Скилох удержал напарника:
— Погоди, Хемнон, какую награду обещал тебе Мевний?
— Награду?
— Ну, да. Что ты получишь, когда мы вернемся?
— Мевний сказал: две мины серебром.
— И это все? — всплеснул руками Скилох. — Клянусь несравненными бедрами Афродиты , тебя бессовестно обманывают!
— Это почему? — прогудел воин. Он сжал кулаки, его могучие длани заиграли мускулами.
— Мы будем рисковать жизнями, друг! Скажи мне: разве твоя жизнь стоит две мины? Каких-то двести драхм?
— Но это много больше, чем обычная плата наемнику, — недоуменно проговорил Хемнон. Скилох склонил голову набок и ласково улыбнулся:
— Я другое дело, я раб, но даже я знаю себе цену! И она явно выше. Ты знаешь, сколько стоит хороший раб. А цена воина должна быть выше цены раба! А цена хорошего воина... Ведь ты же лучший!
— Это верно, — Хемнон поскреб бритый затылок. На его простом мужественном лице отразилось сомнение. Считать он умел, но не так быстро, как Скилох.
— Когда мы добудем сокровище, потребуй у Мевния не две мины, а двадцать!
— Двадцать?! — изумился воин.
— Да, двадцать, — подтвердил Скилох.
— Двадцать — это очень много, — недоверчиво сказал беотиец.
— Да, это много. Хватит и тебе и мне. Ведь ты поделишься со мной за хороший совет?
— Конечно, друг! — широко улыбнулся воин. — А если Мевний не согласится?
— Согласится, будь уверен! А если нет, скажи, что пусть идет сам! Я вчера заглянул в его шкатулку: там полно «сов» и золотых статеров ! Уверен, что это деньги на расходы. Мы рискуем больше, чем он, значит, имеем право на хорошую долю!
— Имеем! — сжал кулаки беотиец. Потом удивленно посмотрел на Скилоха. — Ты открывал его шкатулку?
— Всего лишь посмотрел, что там внутри, а что здесь такого? Я ничего не взял.
— Ты правду говоришь? — усомнился Хемнон.
— Я вор, но не дурак, — ответил Скилох. — Стал бы я красть, зная, что Мевний обязательно подумает на меня! Скилох всегда придумает, как заработать.

Мевний ждал соучастников у причала. Ему было страшно. Черная египетская ночь обволакивала город вязкой бархатной тьмой, тая неисчислимые опасности. Мевний взглянул на небо. Яркий Осирис, почитаемый египтянами, взирал на съежившегося грека холодно и беспощадно, напоминая, что эту землю хранят иные боги. Зная, что здесь прохладные ночи, грек с ног до головы укутался в полосатый кусок материи и напоминал купца из далекой Каппадокии . Не хватало лишь ослика с поклажей.
Он и не подозревал, что две пары глаз давно наблюдают за ним. И владельцы этих глаз не понимали, что делает купец глубокой ночью на пристани и без охраны? Два уроженца Нубии решили, не откладывая, узнать это.
Мевний вздрогнул, когда два черных человека неслышно возникли перед ним. Бежать было поздно, да и некуда — его руки мастерски прижали к стене. Мгновение спустя он почувствовал, как острое лезвие прижалось к горлу:
— А ну-ка давай все, что у тебя есть! — зловеще прошептал один из нубийцев.
Грек затрясся от ужаса. Он не понял их речь, но язык ножа, приставленного к горлу, понимают во всей Ойкумене без исключения. Дрожащими руками он полез под накидку и вытащил кошелек.
— Ого! Какой тяжелый! — восхитился нубиец, взвешивая кошель на ладони. — Брат, сегодня нам повезло!
— Не убивайте меня, великодушные люди, возьмите все, только не убивайте! — запричитал Мевний.
— Что он говорит? — спросил грабитель у приятеля.
— Кто его разберет? — развел руками второй. — Вроде, по-гречески лопочет. Наприезжали тут всякие, сначала по-египетски говорить научись, а потом по городу ходи! Слушай, зачем кричишь? Мы тебя быстро зарежем, даже больно не будет!
— Если вам мало, я могу сходить на корабль и принести еще! У меня есть серебряное блюдо и праздничный хитон!
— Что он снова кричит? — спросил первый.
— Сдается мне, ему не нравится, что его грабят. Кажется, он нам угрожает.
— Угрожает? Тогда я выпущу ему кишки, — разбойник перехватил нож другой рукой и размахнулся. В то же мгновение его голова с громким треском столкнулась с головой чернокожего подельника, и сыны Нубии без чувств рухнули наземь. За их спинами возник здоровенный бритоголовый египтянин со зверским выражением лица.
— Господин, вы не пострадали? — спросил он. Мевний со стоном сполз по стене.
— Вроде бы цел, — сказал Скилох, осмотрев бесчувственное тело предводителя, — проткнуть не успели.
Незаметно от Хемнона он поднял кошелек и спрятал под хитон.
— Ты можешь привести его в чувство? — спросил вор. — У нас мало времени...
— Запросто, — воин схватил Мевния за уши и резко повернул. Краткий вопль подтвердил правильность выбранного метода. Очнувшись от боли в ушах, предводитель увидел нависавших над собой двух бритых египтян в набедренных повязках. «Воины Амертота! — похолодев, подумал Мевний. — Деметий предал нас! Это конец!»
— Что я говорил, Хемнон, — сказал один из египтян. — Даже предводитель не узнал нас!
Выпученные глаза Мевния никак не могли признать в лысом полуголом египтянине длинноволосого красавца Хемнона.
— Это вы... — пролепетал аристократ. — Слава богам! А где грабители?
— Вон, лежат, — кивнул Хемнон. Мевний резво поднялся на ноги и кинулся к распростертым телам, шаря по ним руками.
— Ты что-то потерял? — участливо спросил Скилох.
— Деньги! Они отняли у меня все деньги! — простонал Мевний. — Где же они, куда подевались?
Нубийцы были практически голыми и мест, чтобы спрятать кошель, у них было немного.
— Где же деньги? — изумленно спросил Мевний, и его взгляд остановился на Скилохе.
— Ты думаешь, что я взял? — изумился вор. Он демонстративно поднял руки. — Ты можешь обыскать меня, господин!
Скилох не боялся, потому что мгновением ранее прицепил кошелек к ремню за спиной Хемнона. Мевний тщательно обшарил раба и горестно вздохнул:
— Ничего не понимаю... Где же мои деньги?
— Я слышал, — сказал Скилох, — что иногда грабители глотают похищенное, дабы их не могли взять с поличным. Может, они успели проглотить твое золото?
— Я могу вспороть им животы, — предложил воин, поднимая оброненный преступником нож. Мевний побледнел:
— Нет, не надо! Идем. Если мы выполним задание, нас щедро наградят, а это просто мелочь...

*** Респект и уважуха) Люблю Египет) Да и написано интересно)

Вот от кого не ждал похвал... Может, сегодня день какой-нибудь особенный... излучение солнечное... погода...
Ну, ладно, коли так, буду выкладывать продолжения. Жаль только, сноски не работают - а я их так старательно делал...

Можно вручную набивать. После нужного слова ставить, например, (1), (2), и т.п., а внизу текста вот так:
__________
(1) значение слова
(2) значение слова

Конечно, можно. Но лениво.
Сноски делать не буду, но готов прояснить читателям все исторические экскурсы и незнакомые слова, если понадобится. Спрашивайте.