А не кажется ли Вам, что такой язык - для лучшей характеристики именно этого подростка? Да, далеко не каждый подросток обладает таким словарным запасом и изъясняется такими словами, но это говорит о его начитанности (в последний момент, кстати, вспоминает о неотданной книжке) и развитости.

А ногами как есть? Неудобно ведь.

Но будь я хозяином страшного журнала, печатать у себя не стал бы.

Мишка, ты про текст или?

Скорее про себя. Завтра будет маленький Апокалисис. Дрожу.
Не обращайте на меня внимания. Сегодня я псих психопаточный.

Мишка, извините, что тыкнул. Всё будет хорошо. Визуализируйте картинку как уже выходите из больницы.
П.С. А я, грешным делом, подумал, что вы изящно намёкивали на то, как писался этот рассказ.

Уже читал подобный рассказ.

После нескольких абзацев стало раздражать повествование от первого лица. Становилось понятно, что это, якобы школьник, но, видимо такой нафталиновый «ботан», что выражается официально правильным и литературным языком 50-х годов прошлого столетия.

Собственно, об этом, только мягче говорили Фотка и, отчасти, Локи.
Но проблем в этом тексте больше, имхо.

С момента появления Циркуля в классе мне постоянно хотелось знать, кто этот странный мальчуган, чем он живет, чем болеет и как проводит свободное от уроков время.

— Автоматоны, — прошептал я.
Прозвучало так зловеще, что мурашки пробежали по коже.

Весна в этом году выдалась мрачная и унылая. Снег сошел рано, обнажив смурые пыльные газоны, усыпанные сугробными сокровищами. Тучи пролитыми натяжными потолками нависали над головой — казалось, что до них можно дотянуться, если взобраться на крышу пятиэтажки. Птицы чирикали безрадостно, будто не были уверены в том, что наступила весна, и каждую минуту ожидали подвоха: лютого холода или снегопада. Солнце призрачно маячило за тучами, изредка бросая блеклые пятна света на крыши. Деревья и кусты выглядели умершими, иссохшими и ненастоящими, будто картонные декорации к мрачному спектаклю, выкрашенные дешевой гуашью. Только запах был настоящий, весенний: запах пожухлой травы, так долго томившейся под снегом, запах пыльного асфальта, запах ритуального весеннего дыма. Тяжело дышалось — в воздухе не хватало влаги, свежих ноток, от которых обычно хочется вдохнуть полной грудью, дышать глубже, пока не закружится голова. Находиться на улице было неуютно и безрадостно. Виной тому слыла не только скупая весна, но еще и ощутимая людская тревожность. Она читалась в тяжелых взглядах прохожих, в их торопливости и пугливой ощеренности.

Слаб я на тайны, не работает у меня перед ними сила воли