Двигатель прогресса.



Молодой человек на трибуне нервно взъерошил волосы, облизал пересохшие губы и потянулся за стаканом воды. Отхлебнул. Под высокими сводами готического собора раздалось жадное бульканье.
- Для доброго христианина, он слишком нервный… - перебирая четки, заметил сидевший в первом ряду монах, облаченный в белую тунику и черный плащ.
Отблеск сотен свечей играл на его гладко выбритой тонзуре. Тонкие губы терялись на широком лице, а колючие глаза прятались за массивным носом.
- Не торопитесь с выводами, товарищ Торквемада, - ответил ему человек со звездой на фуражке и крохотными усиками под самым носом. - Дадим ему высказаться.
- Да… да… - кивнул сидевший между ними невзрачный тип в очках и костюме от Армани. - Товарищ Ягода прав – послушаем.
Монах пожал плечами и уставился на трибуну:
- Отчего же одному доброму христианину не выслушать другого? И да услышим мы истину сердцем, узнаем и отринем речи лукавого!..
Молодой человек на трибуне заметил их готовность слушать:
- Прежде чем приступить к решению вопроса, я хотел бы…
Монах протестующе выставил перед собой руку. Оратор смолк.
- Он говорит слишком громко, а ведь мы еще не приступили к основному допр… докладу - тихо пожаловался монах своим собеседникам и чуть громче добавил: - Вопросы здесь задаем мы. И помни – в нашем лице ты отвечаешь перед Господом!
- Перед своей страной и народом! – добавил Ягода.
- И всем Министерством Энергетики и лично господином Президентом! – добавил невзрачный в костюме.
- Это все суета мирская. Думайте лучше о душе, господин министр, - резко сказал монах.
- Для этого позвали вас, отец Торквемада, - съежился министр энергетики.
- Не скажите, - ощетинился колючими усами Ягода, - здесь, как раз, дело сугубо гражданское. И вообще…
- Господа! – нервно поправил очки министр. – Может быть, все же выслушаем этого… докладчика.
Снаружи бушевал ветер, и витражные окна собора тихо звенели. Из сумрака ниш сурово поглядывали святые. Мраморный ангел господень холодно блистал белизной за спиной докладчика. Министру стало неуютно.
- И все же, немного о сути проблемы! – юноша за трибуной упрямо подался вперед. – Потребление энергоресурсов растет с каждым годом. Между тем, природные запасы истощаются. Пока вспыхивают лишь локальные конфликты, но недалек тот день, когда ресурсы закончатся, и настанет мировой кризис. Тогда…
- Ближе к делу, - поморщился министр энергетики.
- Мы должны оставить Землю в покое. Энергия Солнца – вот наше будущее!
- Хм… - задумчиво дернулись усики Ягоды. – Звучит прогрессивно.
- Энергия, испускаемая Солнцем, многократно превышает любые потребности Земли. Надо лишь научиться ее брать. Энергия впустую уходит в космос, тогда как могла бы обогревать наши дома, двигать машины и даже…
- Уже ересь! – оборвал его Торквемада. – Господь дал нам огонь и ноги – все остальное от дьявола! Кроме того, как известно, Солнце очень мало. Как оно может обогреть и накормить все созданное Господом? Слова твои Дьяволом нашептаны, дабы погубить род человеческий.
- Но я сделал все расчеты! – юноша вытащил из-под трибуны скатанный в рулон ватман. – Вот чертежи и мои записи.
- Мы признаем лишь записи апостолов, сделанные со слов Божьих. Ты считаешь себя апостолом? – хищно ощерился монах.
- Нет…– юноша прижал к груди чертежи. - То есть, в каком-то смысле, да!
- Еретик.
- Но я, как и они, несу надежду!
- Бесовский обман. – Торквемада в негодовании вскочил с места и вперил в него перст. - На костер его! Немедля!
Полыхнула зарница и осветила окна. Яростно вспыхнули стеклянные глаза разноцветных святых в витражах.
Тихий голос невзрачного министра едва не потонул в раскате грома:
- А что скажете вы, товарищ Ягода?
- Ну что сказать… - Ягода сосредоточенно набивал трубку, - …вот посудите сами – что есть двигатель нашей страны? Его основа? Что дает народу силы жить?
Министр недоуменно на него взглянул.
- Мясо?..
- Ну, можно и так сказать, - усмехнулся Ягода. – А мясо нашей страны – это рабочие. Пролетариат! Шахтеры, бурильщики, транспортные рабочие и прочие. Чем они займутся, если вот так – взять и перестать разрабатывать недра?
Министр почесал затылок:
- Полагаю, экономика рухнет.
- Именно! Считаю это предложение вредительством. Причем вредительством, направленным на моральное разложение трудовых масс, что на корню подрывает устои нашего общества. Потому - согласен с коллегой, - Ягода закурил. – Этого саботажника - на костер. Конечно, можно было бы и на строительство канала отправить, пусть делом займется, но… - он окинул хлипкую фигуру докладчика и удрученно сплюнул на пол. – В общем – на костер, - он решительно рубанул рукой воздух.
- Но послушайте!.. – испуганно закричал юноша.
Послышался раскатистый гром. Ветер с силой ударил в окна. Хлопнуло. Звонко посыпались осколки витражей, сверкая разноцветными искрами.
Ожил орган, и крик потонул в торжественном гимне. В разбитое окно ворвался ураган. Шквал сбил докладчика с ног и потащил. Юноша бросил чертежи и попытался ухватиться за трибуну, но не успел и полетел на пол. Он тщетно ломал ногти, цепляясь за половицы. Затем его подняло в воздух и поволокло вдоль стены. Он ухватился за статую святого, стараясь прильнуть к ней, прижаться, укрыться, но пальцы соскользнули с полированного идола. Святой холодно и мудро улыбался.
- А-а-а! – раздался запоздалый крик докладчика.
Он полетел. Его бросало на колонны, подпиравшие купол, било о статуи, кололо и резало о края разбитых витражей – летели капли крови - и волокло дальше, по кругу, по кругу, и с каждым новым витком он съеживался, уменьшался, а троица в первом ряду равнодушно и молча смотрела перед собой. Ягода попыхивал трубкой.
Юношу несло к центру зала, он стал чуть больше таракана и крик его превратился в тончайший писк.
- Пора… - Ягода глубоко затянулся.
Юношу затянуло в трубку. Мгновение его ручки еще торчали, отчаянно цепляясь за толстые края, но потом внутри трубки щелкнуло, ярко пыхнуло, и он исчез. Стих ветер. Его последний порыв швырнул к ногам министра рулон чертежей.
- Что у нас дальше на повестке дня? – Ягода пустил колечко черного дыма и внимательно следил за его полетом.
Оно величественно плыло в сторону Торквемады. Тот отогнал колечко прочь, осенил себя крестом, молитвенно сложил руки и что-то быстро зашептал на латыни.
Министр посмотрел на опустевшую трибуну. Мраморный ангел позади нее блаженно улыбался, глядя в потолок.
- И все же… я не совсем уверен, - вдруг сказал министр, разглядывая чертежи под ногами. – А если реорганизовать предприятия. Наладить все заново. Это создало бы новые рабочие места…
Торквемада оборвал молитву и грозно взглянул на него из-под кустистых бровей:
- В словах его был яд и ересь! Господь давно указал нам путь. Какое право мы имеем сворачивать с него на пути, подсказанные Сатаной? Сказано: всяко новое от Лукавого, ибо вызывает брожение умов! А брожение, как известно, ведет к пучению. Так подрываются основы государственности и веры, - тут он многозначительно и неодобрительно взглянул на Ягоду. – Чему уже имеются примеры…
Министр вновь призадумался: что есть основа государственности сейчас? Государственность – это власть. А власть, это люди, обладающие ей. Людей делают деньги. А деньги, в наше время делает нефть…
- Еретик и саботажник! - министр отбросил чертежи кончиком лакированного ботинка.
Рулон отлетел и скрылся в пыльной тени колонн. Очередное черное колечко из трубки Ягоды коснулось носа министра. Он глубоко и с наслаждением вдохнул его.
- Ха! – воскликнул министр. – А все же, это было забавно!
Он внезапно подскочил и ринулся к трибуне.
- Энергия Солнца! – он повернулся и отсалютовал ангелу. – Ха! А вот это ты не хочешь?!
Министр расстегнул и приспустил штаны, являя ангелу голый зад.
- Я несу вам надежду! – кривляясь, выкрикнул министр.
Штаны упали. О пол глухо стукнула пряжка ремня.
Торквемада медленно поднялся с места. Его лицо раскраснелось, глаза сверкали, а ноздри широко раздувались:
- Пора воздать хвалу Господу нашему! – сдавленный голос тонкой змейкой вознесся под купол собора.
Он накинул на голову черный капюшон и широким шагом направился к министру, на ходу доставая из широкого рукава белоснежной туники плеть-семихвостку.
Министр обхватил трибуну руками и прижался щекой к холодному полированному дереву.
Щелк! И стальные иглы впились в белоснежный зад министра. Министр со стоном вдохнул, его побелевшие пальцы крепче впились в трибуну. Он зажмурился.
- Да покинет нас скверна! – Торквемада решительно задрал тунику, обнажая большой, темный, покрытый узловатыми венами член.
Инквизитор приставил его к подрагивающему мягкому заду министра, но вдруг замер:
- Не желаете? – он взглянул на Ягоду.
- Только после вас, - Ягода кивнул и принялся неторопливо набивать трубку.
Торквемада резким толчком ввел член. Министр охнул. Инквизитор входил так глубоко, что министр чувствовал ляжками прикосновения его крупных волосатых яиц.
- В правильном направлении двигаетесь, товарищи! – крикнул Ягода и раскурил трубку.
Торквемада двигался мощными толчками, сосредоточенно и жарко дыша в ухо Министра. Тот кряхтел и тихо постанывал.
- Смело, това-арищи, в жо-опу! – Ягода откинулся на спинку скамьи.
Монах содрогнулся всем телом, тяжело навалился на министра, обмяк и на мгновение замер. Затем осенил макушку министра крестом и с влажным чавканьем вытащил член.
- Что посеяно нами, то и пожинать будем… - сказал Торквемада, глядя, как министр, поднатужившись, выдавливает из ануса тонкую струйку спермы.
Поблескивая в свете свечей, семя казалось пурпурным. Шлеп, и на полу образовалась маленькая круглая лужица.
Министр и монах неторопливо оправили одежду и вернулись на свои места.
- Следующий! – крикнул Ягода.
Эхо его голоса гулко отразилось от древних сводов и вылетело сквозь трещину в куполе. Собор чуть дрогнул. Забулькала лужица спермы, забурлила, вспенилась, жадно ощупывая пространство вокруг себя, густея и медленно разрастаясь.
Троица молча ждала.
И вот, из-под трибуны медленно вылезло нечто бесформенное и сизо-розовое. Медленно извиваясь, оно увеличивалось и принимало очертания человека.
Спустя минуту, за кафедрой стоял сухощавый пожилой мужчина в строгом черном костюме-тройке. Он положил перед собой толстую папку в потрепанном кожаном переплете.

Комментировать уже можно? Местами очень остроумно. Но я не понимаю, почему почти в каждом рассказе на этом форуме столько похабщины? В классики с таким текстом не выбьешься.

Комментировать не можно, а нужно!
Ой. А где еще? Можно ссыль?)))
Да и не похабщина это вовсе, а житие метафизических демиургов... или типа того.
Классики - не знаю. А туда тоже выбиваться нужно? Да и нужно ли?.. Надоело уже выбиваться))))

Не понравилось, Марти. Если честно, даже не понял для чего это вообще написано. И остроумного тоже не увидел ничего.



Да, тут, похоже, есть над чем подумать. Придется видимо ужесточать правила. А то так все нормальные люди отсюда скоро убегут...

Разве Ягода курил трубку?
И почему министр безымянный?

Это было написано для конкурса "Изменим мир к худшему". Кст, я поставила "этому" - высшую оценку 10 баллов.



А как вы определяете, кто нормальные, а кто нет?)

А сексуальные пристрастия Торквемады не смущают?

присоединяюсь к Honey pepper, хоть сам и не поставил 10 баллов, но достаточно высоко оценил произведение Марти, несмотря на гнойное непотребство. Мне кажется, не стоит воспринимать этот рассказ столь замогильно серьезно: черный йумар и ничего более.. ну прикололся автар.

А про трубку Ягоды... может Ягода в мире Зубатки её не курит, но в мире Марти возможно все))))

Ничего не меняет. Рассказ не нра...



Как и все - исключительно субъективно, под влиянием эмоций :-).

Sodom, я его не воспринял ни с серьезностью, ни с веселостью. Я его почти никак не воспринял. Я только не понял для чего он вообще был написан. Марти. Ну, после "Достигая прозрения". Вот и все.

Понятно) спс за инфу.
Не зря я в монастырь собралась идти. В смысле и идти никуда нинада, здесь я, как бы уже и в нем)))

Нет, поскольку гомосексуализм в закрытых однополых сообществах, к которым относятся и монастыри, нормальная обыденность.
Вы заявили, что этот текст - альтернативная история. Заявленный жанр предусматривает точность в деталях.

А? Чиво? Хто? Я? А... ну да... заявил. Было дело. Шютка удалась. Осталось выяснить, к какому периоду истории относится данное действие.

ПС. Ну, хоть в плане гомосексуализма не обманул читательских ожиданий. И слава богу!

Не, Хани неправильный поворот мысли. Если, скажем, человек пишет пару-тройку лет нф-романы, он это делает для чего? Для того, чтобы опубликоваться? Так, да? Но это только половина ответа. А еще для того, чтобы начать профессиональную писательскую карьеру - вот именно так. Этот рассказ вряд что даст на пути к этой карьере. Точнее, ничего не даст. Ну, ежели она - карьера, еще этого человека интересует.

Все сказанное есть мое сугубое имхо :-)

ЗЫ. извиняюсь у Марти что о Марти в третьем лице :-)

Почему неправильный?

Про монастырь, это я как раз о правилах и их ужесточении и говорила)))



Тут я не спорю, потому что не знаю - даст или не даст.

Марти.
И всё-таки, почему министр безымянный? Судя по его высказываниям, он - наш современник. Но кто?
И почему Вы из великого множества известных в истории государственных палачей выбрали именно Ягоду?
А вот главенство Торквемады объяснимо и оправданно: он - глава ордена, а Ягода и министр - подчинённые исполнители. Кроме этого, Торквемада - идеолог.

Ягода тоже, своего рода, идеолог. Причем их с Торквемадой идеология схожа. Торквемада начал гонения на ведьм, Ягода организовывал репрессии.
Министр безымянный, ибо таких министров во все времена было множество. Была мысль его Чубайсом назвать, но это сильно ограничило бы общий смысл.

Каркун, смысл есть. Опыт нужен разный.

сейчас в личку отвечу :-)

и тебе тоже в личку :-)

Администрация лукавит?