это познавательно, но чаще автор рассказывает интересную ему историю, мало заботясь о канонах.

Фрей – Джеймс Фрей «Как написать гениальный роман».

Я только что закончила читать его последний роман: "Endgame. Вызов"... (Вызвалась аннотацию написать, на своё горе).
Занудно, жестоко, вторично, предсказуемо, дебильно просто. Трэш редкостный.
Если он напишет книжку "Как пиарить говно" - куплю, может. А "как писать"- у других поучусь лучше.

В жанровой литературе есть жанровая же конвенция, по которой первым всегда появляется главный герой. Единственное исключение - детектив.
Не хотите соблюдать жанровую конвенцию - рискуете потерять читателя на том или ином этапе обмана ожиданий. Так как редакторы оценивают поступающие рукописи на основе оценки коммерческого потенциала, то начиная не с главного героя вы уменьшаете вероятность принятия рукописи к изданию.

Любой роман не только сборник историй. В первую очередь это классическое построение: начало, середина, конец. А так же классическая восьмипунктовая дуга: стазис (завязка), кризис, цель, неожиданность, решающий выбор, кульминация, поворот, развязка.
Кризис, главному герою стало плохо, глупо ставить в конце книги. Точно так же глупо помешать кульминацию в начале. Так то можно, но для этого нужно быть Мастером слова. Еще аксиома – напряжение должно возрастать. Если главный герой сначала поранил пальчик, а потом сломал руку, то логичней сначала описать, как он плакал над пальчиком, а потом стонал над рукой.
Иначе говоря, пазла быть не должно. Должно быть развитие, последовательность событий, которые все вместе работают на кульминацию и только так.

Рискну предположить, что вы не думали ни о кульминации, ни о развитии, ни стазисе, ни о кризисе. Заранее не определили о ком будет ваша книга, какая у нее главная мысль, цель, тема. Не удивительно, что у вас получился пазл.

С уважением.

Забейте на каноны. Пишите как пишется. Главное чтобы были попаданцы, алиены и рубилово. Ну или попаданки, прынцы и любоффь
начало надо сделать максимально крутым, штобы интерес не протух у аудитории.

*** Господин Волков, вот каждый раз - когда я читаю Ваши пафосные речи, так и хочется взять скалку и шандарахнуть Вас по башке. Чтобы людей в заблуждение не вводили...

Рыжая, вы меня поражаете.
Ну кто, скажите, ну кто заставляет вас читать мои «пафосные речи».
Я не скрываюсь, не шифруюсь, не выдаю себя за другого, не держу батальон виртуальных клонов. Не нравлюсь, так проходите мимо.
В Интернете есть товарищи, которые мне лично тоже не нравятся. Так я просто их не читаю. Не лезу со своими разоблачениями. Пускай остальные сами разбираются, сами решают что пафосно, а что нет.
Не тратьте на меня свое драгоценное время.

С уважением.

*** Это Вы меня поражаете) Сами же понимаете - мне Ваши лекции пофигу, я сама лучше Вас все знаю)
Но за молодежь страшно, которую Вы вводите в заблуждение

Вы утверждаете, что у вас замечательные сюжеты, оригинальные персонажи, но, прямо скажу, я не добрался до того момента, когда они становятся таковыми. Может быть, я слишком взыскательный читатель?

*** Покажите, плиз, где-что-когда я о себе утверждала? О замечательных сюжетах и оригинальных персонажах говорят читатели, но никак не я) Я вообще считаю, что сам автор никогда не способен объективно оценить свою работу.

Невезучие и СП - романы для женской аудитории. Поэтому, Ваше мнение меня ни чуть не удивило.

Ну и главное - не нравится, напишите лучше. В чем проблема-то?)

Хорошо, покажите мне ваш роман для "мужской аудитории". Посмотрим, написан ли он лучше. Честно, вот именно из-за таких книг, как ваши, я обхожу полку с отечественным фэнтези стороной.

По поводу замечательного сюжета и оригинальных персонажей - я не знаю, где ваши читатели их находят. Вероятно, это просто такие читатели - малочитающие, плохо знакомые с хорошей литературой.

А насчет того, чтобы написать - так пишу. Не знаю, правда, для какой он аудитории, мужской или женской, ибо подобными вопросами не заморачивался.

UPD: Собственно, что хочу сказать вам? Почему не растете, как писатель? Из книги в книгу один и тот же суконный язык, несмешные шутки и какая-то сюжетная нелепица. И так схавают? Нет, не схавают. Я, например - не схаваю. И самоуверенность ваша выглядит глупо и смешно. Ну, не пристало это человеку, мешающему в одну кучу славянщину и эльфов с гномами. Просто не пристало.

Мое последнее произведение сугубо для мужской аудитории (если Вы так вопрос ставите) называется "Система контроллинга КАУ ИССО". И знаете, я на все 100% уверена, что если ВЫ ее прочитаете, то критика будет аналогичной - нет замечательного сюжета и оригинальных персонажей) Поэтому извините, но фэнтези специально для мужчин я не пишу)

Видно, ругать писателей теперь не модно, появился тренд ругать читателей? Погуглите отзывы в инете, будет Вам там и про сюжеты мои, и про персонажей)

Кста, я сама плохой читатель - совершенно не воспринимаю Достоевского и многих других классиков)

Ну вот когда закончите, когда издадите - тогда и поговорим)

А без подобных Вам "хавателей" я как-нибудь обойдусь.

Спасибо, но по Вашей манере общения и лексикону я итак уже вижу, что мои романы и стихи - не для Вас.

Сады не радовали. Редчайшие растения, собранные со всего мира, трепетно пронесенные через порталы, бережно посаженные и отлично прижившиеся. Сады – достойные богов. Не радовали. Наряды из бесценных эльфийских шелков, обильно изукрашенные самоцветами. Приелись. Огромная библиотека, переполненная раритетными манускриптами, надежно оберегающая все тайны магии. Наскучила до смерти. Уроки волшебства под руководством мудрой и внимательной богини Аолы…

Ринецея завистливо посмотрела в сторону учительницы, заинтересованно наблюдающей за тиглем, где закипал очередной экспериментальный декокт. Глаза ученицы пылали ненавистью, смазливое личико перекосилось. Ну и что, что магичка? Подумаешь… Ну и что, что воспитанница самой богини? Ерунда. Да, хорошенькая, да, могущественная. Но ведь не красавица, не всесильная, как… некоторые. Злобный взгляд Ринецеи, словно притянутый магнитом, неотступно следил за Аолой, деловито сновавшей по лаборатории. Кровь стучала в висках, во рту пересохло от волнения и предвкушения. Как демона ни учи, во что ни одевай – Тьма прочно укореняется в черных сердцах. Богиня ошиблась, да еще хуже того – забыла, что за ошибки приходится платить. Вознамерилась перевоспитать юную, щедро одаренную способностями Ринецею, сделать из нее доверенную помощницу. А вместо этого пригрела в своем доме лживую, опасную тварь, с каждым днем все больше и сильнее ненавидящую добросердечную наставницу. О, если бы глаза Ринецеи могли превратиться в лезвия острых кинжалов…

Мейзон-сити.
Чтобы попасть туда, вы едете из города на северо-восток по шоссе 58;
шоссе это хорошее и новое. Вернее, было новым в тот день, когда мы ехали.
Вы смотрите на шоссе, и оно бежит навстречу, прямое на много миль, бежит,
с черной линией посередине, блестящей и черной, как вар на белом бетонном
полотне, бежит и бежит навстречу под гудение шин, а над бетоном струится
марево, так что лишь черная полоса видна впереди, и, если вы не
перестанете глядеть на нее, не вдохнете поглубже раз-другой, не хлопнете
себя как следует по затылку, она усыпит вас, и вы очнетесь только тогда,
когда правое переднее колесо сойдет с бетона на грунт обочины, - очнетесь
и вывернете руль налево, но машина не послушается, потому что полотно
высокое, как тротуар, - и тут, уже летя в кювет, вы, наверно, протянете
руку, чтобы выключить зажигание. Но, конечно, не успеете. А потом негр,
который мотыжит хлопок в миле отсюда, он поднимает голову, увидит столбик
черного дыма над ядовитой зеленью хлопковых полей в злой металлической
синеве раскаленного неба, и он скажет: "Господи спаси, еще один
сковырнулся". А негр в соседнем ряду отзовется: "Гос-споди спаси", и
первый захихикает, и снова поднимется мотыга, блеснув лезвием, как
гелиограф. А через несколько дней ребята из дорожного отдела воткнут здесь
в черный грунт обочины железный столбик, и на нем будет белый жестяной
квадрат с черным черепом и костями. Потом над травой поднимется плющ и
обовьет этот столбик.

Мальчик Александр строгал на кухне планки. Порезы на пальцах у него покрывались золотистыми съедобными корками.
Кухня выходила во двор; была весна, двери не закрывались, у порога росла трава, блестела пролитая на камень вода. В сорном ящике появлялась крыса. В кухне жарили мелко нарезанную картошку. Зажигали примус. Жизнь примуса начиналась пышно: факелом до потолка. Умирал он кротким синим огоньком. В кипятке прыгали яйца. Один жилец варил раков. Живого рака брал он двумя пальцами за талию. Раки были зеленоватого, водопроводного цвета. Из крана вылетали вдруг сами по себе две-три капельки. Кран тихо сморкался. Потом наверху заговаривали несколькими голосами трубы. Тогда сразу определялись сумерки. Один лишь стакан продолжал сиять на подоконнике. Он получал сквозь калитку последние лучи солнца. Кран разговаривал. Вокруг плиты начиналось разнохарактерное шевеление и потрескивание.
Сумерки были прекрасны. Люди ели подсолнухи, раздавалось пение, комнатный желтый свет падал на тротуар, ярко озарялась съестная лавка.
В комнате, по соседству с кухней, лежал тяжело больной Пономарев. Он лежал в комнате один, горела свеча, флакон с лекарством стоял над головой, от флакона тянулся рецепт.
Когда приходили к Пономареву знакомые, он говорил:
– Поздравьте меня, я умираю.
К вечеру у него начинался бред. Флакон смотрел на него. Рецепт тянулся, как шлейф. Флакон был бракосочетающейся герцогиней. Флакон назывался «тезоименитство». Больной бредил. Он хотел писать трактат. Он разговаривал с одеялом.
– Ну, как тебе не стыдно?.. – шептал он.
Одеяло сидело рядом, ложилось рядом, уходило, сообщало новости.
Больного окружали немногие вещи: лекарство, ложка, свет, обои. Остальные вещи ушли. Когда он понял, что тяжело заболел и умирает, то понял он также, как велик и разнообразен мир вещей и как мало их осталось в его власти. С каждым днем количество вещей уменьшалось. Такая близкая вещь, как железнодорожный билет, уже стала для него невозвратимо далекой. Сперва количество вещей уменьшалось по периферии, далеко от него; затем уменьшение стало приближаться все скорее к центру, к нему, к сердцу – во двор, в дом, в коридор, в комнату.
Сперва исчезновение вещей не вызывало в больном тоски.

А по поводу стихов - ну, я посмотрел вашу страничку на Стихи.ру.

Не знаю, что сказать. Обычные женские стихи.

Стихи. Женские, понимаешь. Мужские. М-да...
У меня, к примеру, даже на этом сайте висит куча стихов, баллад, романсов.

Интноесно, какие они? Чиркните, если, конечно, не трудно, пару-тройку фраз.
Просто любопытно...

Я, любезная Рыжая, не литературный критик, а просто читатель, скромно пишущий "в уголку" Проблема в том, что вы, будучи плохим писателем - в сравнении с теми, что я читал (а я читал много) - пыжитесь так, будто вы первая величина. Нет, это не так.

А написать - я напишу. Это не проблема. С изданием будет труднее, ибо не попаданщина, не фантастика, не фэнтези, то есть в серию поместится со скрипом. Налаживаю контакты с издателем, будем думать, что делать.



Вы сами сделали акцент на том, что два упомянутых мной романа - для женской аудитории. Следовательно, для мужской вы бы написали иначе? Или нет? А есть у вас текст, не рассчитанный на какую-то аудиторию? М?



Да я посмотрел отзывы, было дело. С текстом они соотносятся слабо, если честно.



Нет, это слишком легкая наживка, я на такое не куплюсь. Плохо в вас не то, что вы плохо пишете, а то, что вы не желаете учиться. Плодите яркие безвкусные томики один за другим, и все. И каждый прибавляет вам самомнения.



Поживем - увидим



Уцепились за словечко - и пошло-поехало. Ну-ну.



Моя манера общения различается в зависимости от того, с кем я говорю. С приличным человеком я беседую прилично, великосветски, с хамом - говорю по-хамски. Вы, Рыжая, лучше бы поменьше хамили и побольше учились писать.

Вообще, плохо то, что со времен этой дурацкой "Сумасшедшей принцессы" вы нисколько не эволюционировали.

И еще, покажите - где, кому и когда я хамила? Видите ли, вся трабла в том, что мне совсем не нужно хамить, чтобы опустить человека ниже плинтуса. Кста, судя по Вашим бурным выплескам - с Вами мне это тоже удалось)