Н.Лесков опровергает заповеди графоманов.

Для него это будет серый диалог из коротких бессмысленных реплик.

Знаете что мне больше всего не нравится в российских фильмах? Ужасающего убожества диалоги. В любых.
Если быть точнее диалогов вообще нет -одни монологи двух существ не слышащих друг-друга.

На западе даже во второразрядных фильмах с этим дела очень прилично.

Не говоря уж о классиках вроде Хичкока.

Есть компьютерная игра Dragon Age. Там спутники ГГ во время игры треплются и подкалывают друг-друга очень остроумно.

В вашем собственном тексте герои то и дело краснеют, бледнеют, пожимают плечами, вздыхают, потупляют взор и даже от волнения хватаются за столешницу.

Я потерял дар речи, кровь прилила к голове сердце застучало сильно-сильно. Я даже схватился за столешницу, чтобы сохранить равновесие.

Я почувствовал, что покраснел — мне стало стыдно. Месяц назад я обещал ей, что больше подобное не повторится.

- Да ничего особенного. Он как раз в лес шел, с ночевкой собирался. С похмелья был. Я ему налил, но немного. Ни о чем особенно не говорили, он недолго был.
- Можешь припомнить разговор?
- О музыке говорили. У него в городе много знакомых было. Я попросил его достать у них какой-нибудь альбом Боба Марли, - начал врать я. - Он мне обещал.
- Это кто-такой? - поднял взгляд от своей писанины Андрей.
- Певец такой из Ямайки.
- Понятно, - кивнул Андрей.
Вообще-то я действительно собирался поговорить на эту тему с Маратом, но не стал, видя что он был в плохом состоянии.
Участковый писал а я продолжал, но уже почти правду:
- Марат собирался ко мне зайти на обратном пути, но так и не появился.
- У Марата были враги? - продолжил допрос Андрей.
- Конечно не было. Он был безобидный и мирный. Его мамаша в ежовых рукавицах держала. Она знает?
- Ей уже сообщили.
- У него девушка была? - поинтересовался Андрей.
- Не знаю, - я же с ним не так часто общался. Предпоследний раз целый месяц назад его видел.
- Жена твоя с ним вчера разговаривала?
- Нет, она уходила когда он пришел. Только поздоровалась.
На этом допрос, как ни странно, кончился.

- Ну Вы и мерзавец! - сказала она, весело смеясь и обмахиваясь веером.
- Ну Вы и мерзавец! - сказала она, упёршись руками в стол и глядя на него исподлобья.
- Ну Вы и мерзавец! - сказала она, и выстрелила в него из пистолета.

Покраснение один раз. Причина более чем уважительная.

Увидев что я это заметил он покраснел, словно я поймал его на чем-то неприличном.

Я вспомнил, что прошлый раз вел с ней себя очень некрасиво и покраснел.

А зачем вы оправдываетесь? Я вовсе не говорю, что это плохо!

Ана то нападала, то отступала, играя с противником, пока, наконец не выбила у него оружие, ударом ноги в грудь опрокинула его на спину, запрыгнула ему на грудь и вонзила кинжал точно в сердце.
Затем она поднялась на ноги и торжествующе помахала рукой в сторону Орина.
Он сбежал с пригорка и вышел на свет к костру.
— Видел, как мы их? Здорово получилось! — радостно воскликнула она, подойдя к нему.
— Нет, — хмуро ответил Орин, — плохо.
Ана изменилась в лице и спросила с обиженным видом:
— Почему? Мы же их победили!
— Это правда? — глядя на нее в упор задал вопрос Орин.
— Что?
— Что ты пытала человека, а потом убила его.
— Нет, — ответила Ана, краснея и Орин сразу понял, что она бессовестно лжет, — он испугался и сразу все рассказал. Я так сказала, чтобы посмеяться над твоими врагами.
— Это не смешно, - возразил он.
Ана закричала в гневе:
— Ты ничего не понимаешь! По всей степи бродят шайки наемников и все они ищут тебя! Я не знаю что им от тебя нужно, но я тебя им не отдам, пусть даже мне придется убить их всех!
— Зачем ты убила пленного? - не отставал Орин.
— Потому что он знал что ты со мной. Что я, по твоему, должна была сделать? Отпустить его, чтобы он привел еще больше своих людей, которых бы мне тоже пришлось убить? - разозлилась она и Орин увидел как в ее голубых глазах заплясали опасные огоньки.
Орин не знал, что ответить.
— На рассвете мы отправляемся в путь, — сказала Ана, немного успокоившись. — А если ты не захочешь ехать, мы с Гиндхуком свяжем тебя и повезем против твоей воли. Я тебя не никуда отпущу. Я все сказала. А теперь пора спать, нам завтра рано в дорогу.

Но у начписов, начитавшихся книжек о написании шедевров много лишних движений, которые вообще не несут смысловой нагрузки и притом почти после каждой реплики.

Важное уточнение.
Согласен, все телодвижения и прочие ужимки во время разговора должны работать на образ и передавать то, о чём персонаж не говорит.

Ну а теперь представте разговор двух человек, чья речь практически не отличается. Предположим, они спорят и, как это часто бывает, используют одни и те же доводы в свою пользу. Если вы не сопроводите диалог спорщиков маркерами, определяющими кому принадлежит та или иная фраза, то даже вы сами скоро перестанете понимать кто о чём бедит.

- А, будь оно все проклято! - заорал Кличбор с такой безудержной силой, что даже Смерзевот улыбнулся. То была, возможно, бледнейшая, легчайшая из улыбок, когда-либо оживлявшая на миг нижнюю половину человеческого лица. Глаза в ней участия не принимали. Глаза остались холодными, как блюдечки с молоком; лишь один из краешков рта приподнялся, как могла бы приподняться ледяная губа Форели.
- Господин Мух. - произнес Школоначальник голосом, отсутствующим, как бы призраком уже угасшей улыбки. - Господин Мух, вирус вы этакий, где вы?
- Сударь? - отозвался Мух.
- Это был Кличбор?
- Он самый, сударь, - ответил Мух
- И как он в последнее время?
- Боли мучают, - сказал Мух.
- Сильные боли?
- Желаете, чтобы я выяснил, сударь?
- Почему бы и нет?
- Кличбор! - крикнул Мух
- Что, черт бы вас взял? - откликнулся Кличбор.
- Начальник интересуется вашим здоровьем.
- Моим? - удивился Кличбор.
- Вашим-вашим, - подтвердил Мух.
- Сударь? переспросил Кличбор, вглядываясь туда, откуда доносился голос.
- Подойдите поближе... - сказал Смерзевот. - Я не вижу вас бедный мой друг.
- Я вас тоже, сударь.
- Протяните руку Кличбор. Нащупали что-нибудь?
- Это ваша нога, сударь?
- Это она, мой бедный друг.
- Да, это она сударь, - сказал Кличбор.
- Вам не здоровится, мой бедный друг?
- Локализованные боли, сударь.
- Совсем как в прежние времена, когда вы еще были честолюбивы. Когда у вас имелись идеалы, Кличбор. Мы тогда все, помнится, возлагали на вас большие надежды. - Послышался жутковатый смешок, такой могла бы издать овсяная каша.
- Точно так, сударь.
- Кто-нибудь еще верит в вас, мой бедный друг?
Ответа не последовало.
- Ну же, ну... Не вам обижаться на судьбу. Выискивать недостатки в сухом, увядшем листе. О нет, мой бедный Кличбор, вы стали зрелым человеком. Быть может, перезрелым... Как знать? Мы все становимся со временем только хуже. А выглядите вы все так же, друг мой?
- Не знаю, - сказал Кличбор.
- Я устал... - сказал Смерзевот. - Что я здесь делаю? Где этот вирус, господин Мух?
- Сударь? - мгновенно откликнулся карлик.
Увези меня отсюда. Выкати в какое-нибудь тихое место, господин Мух. В мягкую тьму.- Голос его, по-прежнему пустой и невыразительный, но обнаруживший вдруг начатки жизни, возвысился до призрачной трели. - Выкати меня...- Смерзевот уже кричал. - В золотистую пустоту.
- Сию минуту сударь, - сказал Мух.

В.Миллер я бы посоветовала вам прочитать Мервина Пик, раз вы уж так не любите отечественных авторов, то это писатель западный и он оригинален во всем, начиная от диалогов, кончая просто структурой романов!

В.Миллер я бы посоветовала вам прочитать Мервина Пик, раз вы уж так не любите отечественных авторов, то это писатель западный и он оригинален во всем, начиная от диалогов, кончая просто структурой романов!

Послышался жутковатый смешок, такой могла бы издать овсяная каша.

Это штампы графоманов.

Это примитивно и ничего такого оригинального в диалоге я не заметил.

Теперь Глеб узнал, как выглядит «правильный демон». Существо смахивало на помесь бультерьера с кротом; от первого — конусообразная морда, а от второго — толстые лапы с внушительными когтями. Мелкая чешуя — не зеленая, а красноватого оттенка, а на шкуре — шрамы и подпалины. Короткий хвост с шишкой на кончике — такого точно ни у кого из земных животных не имелось. От низшего демона исходил еле уловимый аромат тухлой рыбы и прелых листьев.
— Отличный экземпляр! — возвестил архимаг. — Забирай этого, а я сейчас вытащу еще одного…
— Какой милый! — прошептала Ленка.
— Ага, — усмехнулся Глеб, когда существо, пошатываясь, доковыляло до обескровленной жертвы. [...]
— Кто здесь? Высший? — просипел демон, принюхиваясь. Голосок у него оказался противным, прямо как скрип несмазанной калитки.
Когда Глеб переступил границу рисунка, уродец хрюкнул и свернулся в чешуйчатый мячик чуть меньше футбольного. Арциус проинструктировал, что делать в таком случае: кольнув уродца острием шпаги, ученик ухватил испуганного демона за хвост. В развернутом виде он оказался чуть больше упитанного кота. Но намного тяжелее: килограмм десять навскидку…
— Я — тот, кому ты будешь служить! — громко сказал маг, подумав, что шишка на хвосте — очень полезная вещь для переноски.
Посадив демона в ведро, Глеб заметил, что у того на морде нет глаз, зато много крошечных бугорков, похожих на ноздри. Вероятно, там, где проживал уродец, зрение не требовалось, зато было что понюхать.
Подруга стояла рядом, сжимая крышку от ведра на манер щита, однако демон вел себя прилично — тихо сопел, не пытаясь выбраться.
— Что тебе нужно, высший? — изогнутый коготь поскреб эмаль ведра. — Убить эту самку человека?
— Нет! Это моя самка человека! — сказал Глеб

Один Вы гениальный и всезнающий...

Да, этот отрывок возможно хорош в контексте... Сам по себе он не очень отличается от диалогов у АлексаЧ (которые мне, впрочем, нравятся).

В первом я не поняла, то ли они все слепые, то ли в полной темноте дело происходит. Но если так, то как было видно улыбку. Как бы то ни было, герои похоже друг друга не видят, и даже с трудом представляют себе кто есть кто. Видимо в этом и фишка. И это, видимо, и определяет форму, когда совсем нет описания действия, если вы это имеетe ввиду.