еще о фуфломицине

Баня удалась. Пар был хорош, компания – ух, на столе вкусно и крепко. Всех потянуло на подвиги.
Подвиги состоялись.
Последствия имел сугубо второстепенный, мелкий подвиг ныряния в холодную купель. Как-то я не уловил равновесия, поскользнулся и неправильно врезался в воду. Ухом. Восторг произошел неописуемый. Кто еще стоял на ногах, упал от смеха.
Как известно, чудес не бывает, но фигня случается. На следующий день это самое ухо заболело. Не то, чтобы очень, но все-таки. Особенно когда с мороза – в тепло.
Всю зиму я затыкал ухо ватой, самолечился компрессами и размышлял о преимуществах здорового образа жизни. Усердие принесло плоды, все прошло.
Как потом оказалось, временно. Однажды весной меня разбудила боль. Да, какая…
В районной поликлинике чувствовал себя идиотом. С утра к «Ухо-горло-носу» только глухие бабули ходят. Я: «Бабушка! Бабушка! Тут очередь!!». Они: «А?» и шасть в кабинет. Двоих упустил. Каждая - минут в сорок. Вот вам успокоительное, пожалуйста, а вот и патроны к нему! Встал перед дверью утесом, третья не прошла.
Докторша оказалась неразговорчивой и меня просила помолчать – все писала, писала у себя чего-то, потом выдала рецепт на сверхмощный антибиотик широкого действия и отпустила.
На семейном совете было решено дурака не валять, а идти сразу к правильным спецам в серьезное заведение. В данном случае, какой-то институт при Минздраве по ушным делам, где служила знакомая чьей-то знакомой.
В институте, по блату и за деньги, было как в американских фильмах про врачей или в наших - про будущее. Сначала меня отвели в зал с вогнутыми стенами и натуральным троном по центру. Мигали лампочки, скрытые динамики гудели на разные голоса. Было круто. В кабинете попроще на голову водрузили жуткого вида шлем, в ушах опять чего-то пикало. Чувствовал себя джедаем.
А потом профессорша в красивых очках на пол-лица, сообщила, что дело серьезно. Большинство анализов еще впереди, но первые результаты показали, что ушная мембрана неправильно шевелится и надо, значит, срочно ее лечить изнутри, пока мозг не воспалился. Заодно, я узнал, что операции по трепанации черепа у них в институте идут на ура, персонал донельзя внимательный и квалифицированный, а палата реанимации – просто чудо.
У некоторых людей слово - не воробей, а птеродактиль с расстройством желудка.

- - -

- Алло, скажите доктор Кедров когда принимает?
- А каждый будний день с девяти. А запись к нему на два месяца вперед кончилась. А потом он в отпуск уйдет.
- Спасибо.
Тема с гомеопатией энтузиазма не будила никак. Я это все по другому поводу в детстве проходил – сначала миллион бестолковых вопросов, потом дурацкие шарики по часам. Эффект если и будет, так через полгода не раньше, а у меня болело сейчас. Но, почему бы и не сходить, когда тебе заломили руки и тащат за волосы?
В девять я прогуливался у нужной двери гомеопатической поликлиники и нервно оглядывался на лестницу – не идет ли законно регистрированный пациент. Пять минут десятого из кабинета выглянула медсестра, обнаружила, что я не тот, кто в списках, но все-таки пустила.
Гомеопатический отоларинголог Кедров строго спросил, за каким чертом я к нему без записи, выслушал мой скулеж и нацепил на лоб старомодное зеркальце с круглой дыркой посредине. Тут я сразу его зауважал, потому что все предыдущие доктора смотреть в ухо избегали.
Некоторое время он разглядывал больное ухо, потом хмыкнул, взял пинцет, поковырялся и вытащил оттуда заскорузлый, похожий на кусок резины, ватный тампон. То есть, я его туда в свое время сунул, вынуть забыл, а потом запрессовал, когда новый пихал.
- Похоже, вас можно поздравить, - пробубнил Кедров продолжая ковыряться у меня в ухе. – Воспаления нет, это просто сере деваться некуда стало. Давила на перепонку.

- - -

Как сказал бы Ушелец: «Я вовсе не матерюсь, а лишь употребляю ненормативную лексику в целях более полного выражения своих эмоций»