Одесса, монологи Опции

[Andrey-Chechako]

1. Имена, люди и города.
Меня зовут Андрей. Очень часто я пытался найти сакральный смысл в своем имени, пытаясь отыскать закономерность своего земного бытия, мечт и желаний с именем. Все вещи имеют имена, и нет вещей без имени – все было и пребудет вовеки. Правы ли номиналисты, не правы ли – но мужественности выше и ниже пояса у меня в пределах статистических колебаний «нормального половозрелого мужчины» и в моем характере достаточно как «мужских» так и «женских» черт. Плюс впечатлительность зашкаливает: плачу при просмотре «Форест Гампа» и «неслизливой Москвы» раз в год как миленький… «Ах, какой я впечатлительный!».
У меня есть несколько больших побед, когда заслугу в достижении цели я приписываю лично себе, несколько поражений и четыре стыдных случая, которые я до сих пор вспоминаю с выделением холодного пота. Есть еще две непоправимые ошибки, но о них я никому не расскажу.
Наверное, стыдные случаи еще более страшны, чем поражения – те хоть еще можно как-то исправить, переиграть, увидеть, как проплывают «трупы твоих врагов», наконец! Но как исправить воспоминание о том, как я был на концерте своей любимой «Алисы», привел чуть ли не сотню своих друзей, и вот находясь в самом кайфовом состоянии, плавая в волнах энергии зала, я вдруг заметил высокого парня лет двадцати, с пухленьким восторженным лицом, который прыгал держась за руку своей, увы, невысокой девушки. Я ему крикнул: к себе на шею, ее возьми! Он не услышал в реве «Моего поколения» и я показал себе на шею, он радостно кивнул и полез на меня! На мою шею! И целую минуту я не знал что делать с этим седоком, а когда он слез, я перестал быть фанатом «Алисы» и вообще кого-либо.
Сейчас я понимаю, что мне ужасно повезло: судьба наглядно мне продемонстрировала, что фанату идеи в итоге садятся на шею совершенно незнакомые люди, но эти ноги у меня на плечах, и растерянность – я совершенно не знал что делать – останутся со мной навсегда.
Я родился и вырос в Запорожье, но, вероятно, уже никогда не буду фанатом этого города. Да и любого другого – тоже не буду. Это навсегда. Помните:
«- Я понял, что нет такого места, которое было бы настолько хорошим, чтобы ради него стоило бросаться жизнью. И таких людей, ради которых это стоило бы делать, тоже почти нет. До самых простых истин доходишь иногда окольными путями.»
Вот и я, хочу рассказать вам о нескольких городах и людях. О городах, в которых я жил, и о людях, с которыми я там жил. Я вспоминаю этих людей, когда вижу названия этих городов в прогнозе погоды. Еще я вспоминаю этих людей, когда просто встречаю такие же имена: «приятно познакомиться, Виталий!» Виталий? Какой Виталий? Вы совершенно не похожи на Виталия!
Конечно, я пишу эти заметки не без тайной причины и сверхидеи, и эту причину я выскажу прямо сейчас, чтобы сбить интригу раз и навсегда, а сверхидею высказывать совершенно не буду. Никогда не писал «для простых людей» и «среднего читателя» и писать не буду. Зачем оно мне? Не понимаешь – иди тренируйся на простых рассказах, а потом приходи ко мне, я тебе расскажу, о том сколько оттенков различает умный человек в простом слове «ХУЙ» написанном на заборе.
Так вот, причина одна: никто сейчас не пишет «разно», о том месте, в котором живет. Все вокруг подменяют субъективные ощущения и объективную действительность нам через эти ощущения данную - конъюнктурой, модой, пиаром. А жизнь и люди – тяжело сравниваются с фломастерами. Даже с очень большой коробкой.
Страничку в день - а там, через месяц посмотрим, смог ли я приблизится к своей «сверхидее».
Заодно посмотрю, был ли мой путь кому-то интересен, да и чтобы лучше писать – надо писать больше, а я, за последние два месяца ни строчки не написал.

[Andrey-Chechako]

6. Легкий способ кинуть всех.
Когда я учился на Втором факультете Донецкого института внутренних дел, я пытался, насколько мог, развить свою природную коммуникабельность. В увольнительных я ставил перед собой задачу познакомиться с новым человеком, сойтись с ним, узнать его поближе.
Я становился перед входом в торговый центр «Маяк», загадывал число и знакомился с тем человеком, который выходил из торгового центра согласно загаданному номеру.
Мне попадались и домохозяйки и алкоголики, и пенсионеры и безработные. Однажды один алкоголик привел меня в соседний двор, попить пивка рядом с ларьком, в котором изготавливали ключи, и меня там раскусил полковник службы внешней разведки на пенсии. С ним мы провели много дней и вечеров в разговорах о жизни, внешней политике СССР. А в ларьке я увидел гораздо больше, чем на всех спецкурсах по криминалистике об оперативно-розыскной деятельности. Но об этом – ни-ни! Строго секретно, и лучше прочитайте серию романов о Льве Гурове – там все гораздо подробнее расписано.
Самое главное, это то, что я начал обращать внимание на людей. Смотришь на одного человека, и видишь что он овен, смотришь на другого – батенька, да ведь ты скрытый алкоголик! Но все мы крайне одиноки и сосредоточены на себе. Мы то любим, то не любим себя, то надеемся на свою удачу, то на себя, то ненавидим, и надеемся на своего бога, договариваясь с самим собой праздновать его праздники и обещая приходить в церковь не только тогда, когда тебе плохо.
Мы рассуждаем о полезности или бесполезности своих друзей, родственников, сослуживцев по работе. Боже мой! Да ведь мы своих маленьких детей любим больше всего на свете за их бескорыстную любовь к нам любимым, за самую большую сосредоточенность на нас, любимых, за то что они являются безусловным подтверждением нашей мысли о том, что именно мы являемся центром мира. А наше лицо – не просто самое красивое, оно единственное в мире, отражает отношение ко всему в этом мире происходящему. Мы и раньше подозревали, что наше отношение самое правильное, но ведь это было внутри нас, а тут, в глазах нашего ребенка, в нашем общем с ним смехе, и в нашем общем с ним страхе – мы получили абсолютное подтверждение своей уникальности.
Курсанты получали кроме студенческой стипендии еще и зарплату рядового милиции. Надо сказать, что добавка была отнюдь не лишняя. Жить или снимать комнату на нее было нельзя, но купить нормальных сигарет, или пить пивка в увольнительной – вполне хватало. В любом случае у нас еще был бесплатный проезд в общественном транспорте, и льготы на проезд по железной дороге. Но во время коротких суточных или трехсуточных отпусков мы предпочитали передвигаться «на жезле».
Главное было добраться до какого-нибудь поста ГАИ, а там – от поста до поста домой. Проблема была только в том, что отпускали нас поздно, и зачастую до поста мы добирались к полуночи, и куковали там в ожидании попуток.
Я ездил то через Днепропетровск, если днем, то через Курахово, нижней трассой, если ночью. Причина простая: постов на днепропетровской трассе было гораздо меньше, а поворотов гораздо больше, и если днем на трассе тебя мог кто-то подобрать, то ночью – шансов не было.
В тот раз я поехал через Курахово, и по стечению обстоятельств первая попутка, жигуль с семейной парой лет сорока, мог довести меня только до следующего поста. Женщина оказалась разговорчивой, а после того, как я завел разговор о детях – ее стало просто не остановить! Она мне рассказала все о свое дочери: и о ее работе, и о ее парне. О том что живет она с подругой, и о ее знаке зодиака, и о том чем болела, чего больше всего боится в этой жизни ее дочь, и о чем ее дочь мечтает.
Увлекшись рассказом, она попросила мужа завести меня на сам пост, избавив меня даже от минимальной пешей прогулки.
Ее дочь работала в центре Донецка, совсем недалеко от библиотеки Крупской, куда я имел возможность, по специальному приказу ректора, ходить каждый день. Несколько вечеров я потратил на то, что вычислил девушку в автомобильном салоне, и негласное наблюдение за ней. Прикольно было то, что квартира, которую она снимала напару с подругой, находилась по пути от библиотеки к институту, недалеко от Ветки.
В один зимний вечер, когда она шла ехала домой, трамвай остановился – рельсы об леденили, и ей пришлось идти домой пешком, держа в руках пакет с продуктами.
Более удобного случая тяжелее было сыскать, и через сорок минут она уже сама пригласила меня на чай, а потом, когда пришла ее подруга – мы вышли погулять, тем более, что девушки решили меня поделить друг с другом, и пока мы гуляли, с одной стороны меня под руку меня держали и блондинка и брюнетка. Но тут я допустил промах: я рассказал о том, где я живу. Моя цель остановилась, посмотрела не меня и сказала:
- Мне мама о тебе рассказала! Да, еще пару минут, и ты смог бы с меня веревки вить!
Веревки-не-веревки, а лишнее место, где можно выпить чай в женском обществе у меня появилось, что для нищего курсанта совсем неплохо.
Я не знаю, буду ли я еще рассказывать об этих людях – в любом случае спасибо им за душевную теплоту, и… прощайте, во всех смыслах этого слова.
Сейчас я вижу, как легко люди делятся собой в Одноклассника, Контакте и так далее, но я часто думаю о том, что бы было, если был бы не нищим курсантом, а мошенником.