Особый случай, Автор: Юлия Сошникова (Api) Опции

[Каркун]

Автор: Юлия Сошникова (Api)


Особый случай



Багровое светило медленно поднималось над пустыней. На лазоревом небе не было ни облачка, и только изредка пролетала в вышине одинокая птица. Рыжие барханы казались безжизненными, и немая тишина царила вокруг.
Дни на Траторе долгие и жаркие, а ночи темные и холодные – планета эта расположена на самой окраине Галактики, вблизи нет ярких звезд, и только Млечный Путь белой лентой рассекает небо да пустынные светлячки несутся по ветру, словно искры от невидимого костра.
Хил с трудом передвигал ноги: притяжение здесь было сильнее, чем на Фелте. Рабочая одежда казалась очень неудобной, но теперь придется ее носить. Он – Наблюдатель, ученый, и сегодня первый день его миссии.
Хил ожидал, что приезд на родину даст ему радость, но вид бесконечной рыжей пустыни нагонял тоску. Он, траторианин, скучал по цветущим полям далекой планеты, и здесь ему все было чуждо. Ему не верилось, что когда-то он жил здесь. Воспоминания были смутными и тяжелыми. Кажется, они сидели в какой-то норе и играли с сестрой в палочки, и все время хотели есть и пить… потом пришел гость. Он был веселый, и его сразу приняли в деревне. Однажды он позвал Хила, и мальчик пошел за ним. Так началась его новая жизнь…
Этот гость, Наблюдатель Ксилан, привез его на Фелту, и там Хил столкнулся с неведомым миром. Ко многому было тяжело привыкнуть. Даже сами фелтияне сначала казались ему чудовищами: у них у каждого по четыре руки, и ростом они намного выше любого траторианина. И еще у фелтиян странный цвет кожи и огромные глаза. Маленький Хил боялся их взгляда. Но постепенно привык, только, даже когда вырос и стал ученым-геологом, все равно чувствовал себя рядом с ними беспомощным ребенком. Наверное, причиной была разница в росте. Однако это не мешало Хилу считать пилота Алида своим другом.
Хил собрал оборудование, замаскированное под обычные предметы быта, и вышел из флаера.
- Удачи, - сказал ему вслед Алид. – Только помни: Наблюдатели не вмешиваются.
Хил кивнул и пошел прочь. Ступив несколько шагов, он оглянулся – и увидел только песок позади: флаер был окутан специальным колпаком, так что со стороны его нельзя увидеть. И, хотя Хил знал, что друг наблюдает за ним, ему вдруг стало страшно и одиноко. Камни пустыни больно впивались в босые ноги, но обуться было нельзя: аборигены не знают, что такое обувь. А он теперь один из них, так что придется привыкать.

Бескрайняя пустыня тянулась до самого горизонта. Кликли с надеждой всматривался вперед: он шел быстро, и уже могла бы появиться деревня Тулуки. Но ничего не было. Только на востоке засияло вдруг озеро, но мальчик уже знал, что оно не настоящее, а даже если настоящее, наверняка такое соленое, что из него не утолить жажды.
А пить хотелось. В маленькой фляжке осталось всего несколько капель воды – их Кликли боялся допивать до того, как покажется деревня. Но деревни не было.
Ему поручили отнести послание в Тулуки – сухой лист пустынной травы, больше напоминающий пластину или огромную чешую неведомого чудовища. Лист этот был ломким, и Кликли нес его бережно. На нем было что-то нацарапано. Письмо, думал мальчик.
Читать Кликли не умел – и не знал, что на самом деле письма никакого нет, на листе просто каракули, которые ничего не значат. Его отправили прочь, потому что руки мальчишки изуродованы и из него не выйдет работник. Он обуза, лишний рот, а в суровой траторианской пустыне каждая кроха, каждое зернышко на счету.
Мальчик допил последние капли воды и поплелся дальше. Ему говорили, что до Тулуки только день пути, и к вечеру он увидит деревню – это придавало Кликли силы, но он не знал, что на самом деле деревня расположена совсем в другом месте, а здесь на многие мили вперед нет ничего, кроме скал и барханов…
Вскоре у Кликли стала болеть голова и перед глазами замелькали солнечные зайчики. Он сел отдохнуть. И не заметил, как забылся.

Хил приподнял ребенка, помочил ему голову и попытался влить в рот немного воды из своей фляги. Мальчишка был еще жив, но, видимо, получил сильный тепловой удар. Наверное, он отбился от каравана – деревень рядом не было, до ближайшей идти почти целый день. В таком состоянии он не пройдет столько, а Наблюдатели, известно, не вмешиваются. Скат выругался и снова смочил губы ребенка. И тут заметил его распухшие, негнущиеся пальцы и сухой лист. Хил схватил его, чтобы прочитать, но на нем были одни каракули.
Вскоре ребенок пришел в себя. Давясь, он выпил почти всю воду из фляги и распластался на песке перед Хилом, чтобы показать свою покорную благодарность. Ученый поднял его и отвел в тень от скалы. Мальчишка твердо стоял на ногах, и Хил порадовался, что малыш отошел так быстро.
- Как ты сюда попал? – спросил он у ребенка.
- Я шел в деревню Тулуки.
- Ты, наверное, заблудился. Деревня Тулуки совсем в другом месте, и до нее отсюда три дня пути, - ответил Хил.
- Нет, она там, за барханами, - мальчик говорил с твердой уверенностью. – Мне поручили отнести туда важное письмо.
- Это? – Хил указал на лист. Ребенок кивнул.
Ученый хотел ему возразить, но вовремя прикусил язык. Он вдруг все понял.

Наблюдатели не вмешиваются, таково основное правило в его работе. Но этого милого мальчика нельзя оставлять на погибель! Наверное, его отправили в пустыню потому, что семья бедная. У Хила много монет, которые ходят в этих деревнях; можно отдать горсть Кликли, и его уже точно не выгонят умирать в песках.
Но тут Хил снова обратил внимание на его руки, и в голове ученого возникло страшное подозрение.
Он подозвал мальчика и осмотрел его ладонь. Да, это очень походило на курку. Если так, то через месяц то же самое начнется с его ногами, а через полгода он умрет. Значит, деньги не помогут. Помочь может только Фелта: там подобные болезни могут вылечить за неделю.
- Сиди здесь, никуда не уходи, - приказал Хил Кликли и, отойдя за скалу, вызвал Алида.
- Никто не возьмет его отсюда, - сказал фелтиянин, выслушав его просьбу. – Вашего народа среди Наблюдателей достаточно.
- Но он мог бы стать художником или композитором, - возразил Хил. – Или пилотом. Или администратором.
- Институт может взять аборигена только в случае нужды в Наблюдателях. Ни по какой другой причине мы не можем похищать разумные существа…
- Да не похищать, а спасать! Говорю же – он погибнет!
- Их тысячи погибают каждый день. Тебя предупреждали, Хил, что это непростая работа. Но ты геолог и можешь не ходить в их деревни; ксенологам еще тяжелее.
- Послушай, Алид, я хочу его спасти. Давай подумаем вместе, как это сделать. Какой-то способ должен быть.
- Способа нет.
- Не верю.
- Я могу отправить запрос в Институт. Но они откажут, это точно.
- Все же отправь, пожалуйста.
Алид пообещал отправить тотчас же. Хил вернулся к мальчику. Он сидел и рисовал что-то палочкой на песке.
- Укажи мне еще раз, где Тулуки, - попросил Кликли. – Пойду туда, а то не успею к ночи.
- Не торопись, побудь пока здесь.
- Мне сказали, что послание важное.
- С пустой флягой ты не дойдешь до Тулуки, а я не смогу тебе до вечера дать еще воды.
- Тогда придется ждать.
Хил сел на песок рядом с Кликли.
- Расскажи мне про свою деревню, - попросил он.
Кликли стал говорить про то, как они ведут хозяйство в пустыне, и что в их деревне есть целых два колодца. Он рассказывал о каких-то растениях, которые они выращивают, и о пустынных животных. Про животных Кликли знал особенно много. До того, как заболел, мальчик очень хорошо стрелял из лука и хотел стать охотником. Один раз он убил дикую каралоку, так что вся его семья досыта наелась. Хил спросил, с кем мальчик живет, и Кликли рассказал, что у него было восемь братьев и сестер, и пять из них умерли. Один, старший, ушел с караваном в дальние страны… родители оба живы, но уже старые и очень строгие.
Хил слушал его и вспоминал все то, что знал про неповторимую траторианскую культуру. Про то, что у Тратора свой, особый путь к прогрессу… Давно известно, что сотрудничество возможно только между равными, а такие молодые цивилизации никак не равны Союзу Фелты и его влияние только вредит им. Хил не мог судить, правда это или нет, но суровые условия этой планеты ужасали его. На Фелте он привык совсем к другой жизни и к другой морали. Там он думал, что найдет здесь тишину и гармонию, но в первый же день он столкнулся с обреченным существом; Алид говорит, что таких здесь много… судя по всему, это правда. Что тогда хорошо и что плохо?
Его мысли прервал звонок. Хил попросил мальчика подождать и спешно побежал за скалу.
- От Института отказ, - сказал фелтиянин. – Но есть разрешение аннигилировать его.
Хил вздрогнул.
- Это не годится, - возразил он. – Я хочу спасти, а не убить.
- У тебя на сегодня много работы. Ты должен собирать образцы и сканировать грунт, а не строить из себя благодетеля. Покажи ему, куда идти, дай воды с собой – и пусть уходит. Мы уже из-за него не укладываемся в план.
Хил промолчал, но в уме снова стал перебирать все возможные варианты. Наконец ему показалось, что он нашел выход.
- По законам Союза, я могу его усыновить, ведь так? – обратился ученый к Алиду.
- Ты хоть понимаешь, в какую сумму тебе это обойдется? – голос у фелтийцев всегда резкий, но теперь он буквально рубил уши Хила.
- Понимаю. Но за эту экспедицию должны хорошо заплатить. Думаю, нам хватит. А если нет, возьму кредит.
- Ты молод и недостаточно понимаешь жизнь, Хил. Подумай о том, как ты будешь работать дальше? Весь Тратор притащишь к себе в дом?
- Нет, зачем же. Но раз я имею право, я им воспользуюсь, спасу хотя бы одного несчастного. Сейчас приду и сам свяжусь с Фелтой, буду просить разрешение.

К вечеру пришел ответ: усыновление одобрили. Хил разбудил мальчика, спавшего в тени от скал, и повел его к флаеру.
- Ты сейчас увидишь много необычного, Кликли, - обратился он к ребенку, - но ничего не бойся. Никто не сделает тебе зла.
Кликли кивнул и пошел за своим спасителем. Внезапно перед ним вырос блестящий дом, показавшийся мальчику сказочным дворцом. Он замер от изумления, а потом радостно скользнул в открытую дверь. Хил сам накормил его и устроил в маленьком отсеке, где раньше был склад – фелтиянина Алида малыш мог сильно испугаться.
Кликли поблагодарил Хила и скоро снова дремал, завернувшись в одеяло. Хилу тоже захотелось спать: день казался поистине бесконечным; но ни одно из заданий выполнено не было, и пришлось снова отправляться в пустыню.
Солнце еще стояло высоко, и по-прежнему была страшная жара. То и дело прикладываясь к фляге, Хил дошел до скалистой россыпи, где предстояло собирать образцы. Он осмотрел склон и просканировал его своими приборами. Потом начал анализировать данные. Они оказались очень противоречивыми, и Хил, увлекшись работой, забыл о времени.
Когда он вбежал во флаер, уже темнело.
- Летим на базу, - обратился он к фелтиянину. – Я нашел какую-то аномалию. Там все приборы словно сошли с ума! И в образцах грунта явно примесь курумита или чего-то подобного…
Они поднялись над погружающейся во мрак пустыней и бесшумно понеслись к базе – флаер был совсем новый, и Хил даже не ощущал движения. Он посмотрел в видеофон на спящего Кликли – мальчик свернулся калачиком и мирно посапывал, явно не догадываясь о том, что несется сейчас по воздуху в двух километрах от земли…
Обсуждение загадочной аномалии назначили на следующий день: перед этим нужно было изучить пробы в лаборатории и тщательно проанализировать полученные данные. За дело взялся опытный химик Сат, худой старый фелтиянин. Передавая ему образцы, Хил снова ощутил себя ребенком.
Ученый ввел в мощный компьютер базы показания приборов, и вдруг глаза химика загорелись. Он быстро добавил к частичкам грунта какой-то неизвестный Хилу реактив, и пробирка засияла нежно-голубым светом, словно в ней зажглись звезды.
- Там огромные залежи теурина, - сказал Сат. – Все говорит об этом. И в пробе, что вы принесли, тоже есть небольшая примесь: смотрите, реактив светится.
- Но этого… этого… не может быть! – воскликнул Хил.
- Может. Нашли же теурин на Мете. Он встречается в естественном состоянии, только очень редко. Вы сделали великое открытие, поздравляю! Теперь вся Галактика у нас как на ладони…
Хил побледнел и прислонился к стене. Он знал, что Мета разлетелась на куски два века назад. Говорили, что причиной послужила крупная авария при добыче теурина: это ценнейшее вещество, необходимое для работы гиперпространственных двигателей, но очень опасное.
- Наблюдатели никогда не вмешиваются, - напомнил Хил.
- Не в этом случае.

[SHWY]

Наблюдатели, конечно, не вмешиваются, поэтому со взрывом в конце неясно, кому он угрожает и когда?