Азимут рассвета, автор Константин Бахарев (юджен) Опции

[Каркун]

***

АВТОР: Константин Бахарев (юджен)


Азимут рассвета


Чёрная ночь падает быстро. Пешеход вполголоса ругается. На дорожке уже не отличить лужи от сухого места. Шлёп-шлёп. «Мать-мать!». Шлёп, шлёп. «Да мать твою!»
Сзади слева бесшумно подлетает патрульный катер.
- Проблемы, гражданин? – луч света прямо в глаза пешехода. – Почему пешком? Почему ноги грязные?
Взгляд вниз. Брюки действительно в грязи. Тёмные пятна на голубой ткани. Ботинки блестят от воды.
- Вот документы, - пешеход протягивает пластмассовый квадратик. – Деньги израсходовал на похороны матери и племянника, - чувствуя неловкость и неконтролируемое почти желание рассказать про себя под жёсткими взглядами полицейских, начинает говорить про неудачи, гоняющиеся за ним. – На работе лишили премии, потом погибла родня. Сейчас надо неделю продержаться до получения пособия.
Патрульный протягивает обратно карточку. Его напарник уже проверил все данные. Пешеход Сергей Мохан говорит правду. Демонстрируя заботу о гражданах, предписанную уставом, полицейский предлагает добросить пешехода до дома. Тот отказывается. Патрульный кивает, так и должно быть. Если бы Мохан согласился с предложенной помощью, его следовало арестовать за попытку доступа к контрольным полицейским системам.
Катер гасит прожектор и пропадает во тьме. Патрулю свет не нужен. Полицейские зоркие, как кошки. Пешеход прищуривается, расслабляется, но ничего уже не видит. Также вполголоса ругаясь, шлёпает по лужам дальше.
Дошёл. При тусклом свете вылезшей из-за чёрной горы луны Сергей разглядывает сияющие таблички: улица Кирпичный Завод, дом 45. Стучит в деревянную, с облезшими завитками краски дощатую дверь.
Вскоре он сидит в тёмной комнате. Пьёт чай с засохшими бубликами. Сергей не видит никого, но знает, что его видят отлично.
- Акция завтра, - говорит ему хозяин явки. – Вы готовы?
Сергей кивает. Он знает завтрашний день до последнего шага, но понимает и подпольщика. Тот нервничает. Сергей слышит, как собеседник хрустит пальцами и шуршит ногами по ковру.
Пора спать.
Днём Сергея проводят до центра контроля. Он должен его уничтожить. Задача проста, исполнение неимоверно сложное. То же самое завтра проделают подпольщики в других городах страны. Правда, об этом им неизвестно. Для конспирации руководство мятежников сообщило каждому, что уничтожение контроля будет пробным, в одном городке.
Сергея Мохана везли на стареньких «Жигулях». Патрули, которые, чем ближе к центру контроля, тем чаще попадались, придирчиво проверяли документы.
- На установку программ везу, - пояснял нервничающий для полицейских водитель. – Родственник, приехал из деревни. Пришлось всё продать ему, чтобы своих похоронить.
Патрульные молча проверяли документы, пихая их в тёмную щель сканера. Щелчок, зелёный свет, всё в порядке.
Последняя проверка самая серьёзная. В холле первого этажа центра контроля Мохана сажают в мягкое глубокое кресло, краем глаза он видит, как на площади перед зданием разворачивается и уезжает машина, на которой его привезли. Сейчас он один. Надо играть деревенского мужичка, вынужденного из-за бедности пойти на установку необходимых программ.
На голову надевают лёгкий пластмассовый шлём. Виски немного сдавливает. Глаза закрываются. Под сомкнутыми веками пляшут цветные огоньки, где-то в затылке мягко застучал барабан.
Шлём снимают. Мохан трясёт головой. Равнодушный санитар помогает ему подняться из кресла и указывает на дверь с табличкой «Первичные программы».
- Как же ты, бедолага, все программы свои продал? – ласково спрашивает Сергея оператор, налаживая аппаратуру. – Тебя же оштрафуют сейчас.
Мохан вздыхает, лицо его становится привычно-запуганным.
- Так деньги надо было на похороны, - он опускает голову. – А тут эти приехали, по сбору старых программ. Я и сказал, что у меня все старые, они и скачали всё.
Оператор сочувственно кивает. Сергей знает, что после процедуры программирования он подаст обязательный доклад в патрульную службу. Но это не важно. Сегодня это не важно.
Мохан ложится на жёсткую кушетку, сняв рубашку и майку. Его от пояса до макушки обматывают проводами и облепливают датчиками.
Первый сигнал – на потолке мигнула розовая лампа. Процесс начался. Сейчас. Оператор просканировал мозг – ни одной программы, ни даже ошмётков от старых приложений.
- Удобно с тобой работать, - улыбается оператор и поворачивается к экрану. Там уже выведены и готовы переместиться в нервные узлы Мохана шесть основных программ гражданина – повышение работоспособности, понижение социальных запросов и другие.
Много раз отрепетированным движением Сергей перекладывает датчик с правого плеча на грудь, а оттуда на шею.
- Поехали! – весело говорит оператор.
Сергей усилием воли начинает разгребать в своём мозгу ментальные блоки. Аппаратура пищит. Отошедший в сторону оператор оглядывается, делает шаг и вдруг, схватившись за голову, падает на пол. Он бьётся в конвульсиях, белый халат мнётся, пачкается.
Сергей с трудом садится. Он смотрит на экран, где мелькают цифры и буквы.
Вдруг высвечивается слово «Пароль». Сергей набирает пятнадцать цифр, в голове шумит и он падает обратно на кушетку.
Открывает глаза. Видит сидящего на полу оператора. Тот щупает перед собой руками пол.
«Ослеп» - понимает Сергей. Значит, всё сработало как надо. Программы, заведённые в людские головы, стёрлись.
Он встаёт, находит рубашку, одевает её. Снимает с вешалки свою куртку и выходит в коридор. Там никого нет.
В холле ползают по полу охранники и санитары. Без программ, которые ими управляли, они беспомощны.
Сергей выходит на площадь. Отовсюду слышны стоны и крики. Люди мучаются. Тяжело жить с одним своим мозгом.
Сергей Мохан улыбается. Подполье достигло своей цели. Народ свободен. Он видит, как на площадь въезжают старенькие «Жигули». Сейчас он поедет к своим – отмечать победу.
С неба падают скутеры с надписями на бортах «Агентство спортивных побед». Оттуда выскакивают парни в тёмных комбинезонах. Один из них стреляет из пистолета прямо в голову Сергею. Череп раскалывается, и Мохан падает навзничь.

- Операция по ликвидации подполья прошла успешно, - глава тайной службы отпивает глоток воды из тонкого стакана. – Всех выявили, ни один не ушёл.
- Молодцы, - Прайм Октос хлопает его по плечу. – Объяви своим людям благодарность и выдай деньги на установку новой версии сексуальных утех. Им понравится.
Глава тайной службы довольно ухмыляется.

Водитель стареньких «Жигулей» гнал свою развалюху в горы.
- Нет, не может быть, чтоб всё так и закончилось, - он глянул в зеркало заднего вида. – Мы ещё поборемся. Люди должны быть свободными. Только бы добраться до брата Мохана в горской деревне. Только бы доехать до него.
Не углядев знак крутого поворота, он слишком поздно тормозит и «Жигули», подпрыгнув на бордюре, улетают в пропасть.
На горящую машину смотрит молодой парень, очень похожий на погибшего боевика подполья Сергея Мохана. Сегодня по радио сообщили, что мятеж подавлен, и подполье ликвидировано.
Молодой парень видит, как с неба к горящей машине спускается скутер агентов спортивных побед, поднимает с земли гранатомёт, прицеливается и нажимает спуск.
Небесная машинка взрывается в воздухе.
- И никаких компьютеров! – парень сплёвывает. – И никакой пощады! Пуля и нож, больше ничего не нужно для свободы.

[Vesper]

Ну да.
Рвать, может, и не нужно. Хотя бы оставить для образца.
Это больше похоже на сценарий, причем отрывочный, людям нравится быстрота действия. Хорошо то, что быстро кончается.
Писать Вы можете, при втором прочтении все выглядит куда логичнее, на фоне многих рассказов Ваш смотрится не так уж плохо. Поэтому "местами" и понравился. Если точки-тире заменить более связными фразами, будет намного лучше.
Конечно, на шедевр не тянет, самокритика вполне уместна, но и не утиль. Доработать, подправить, прописать более внятно. Можно и полный разнос устроить, и похвалить, с какой точки зрения смотреть. Всегда есть варианты.