Диспут о сленге для авторов о ВОВ Опции

[Граф]

Купят, конечно,

Не, не купят. Ибо... как бы помягче выразиться?.. в общем, очередное тупое попадалово. Со всеми избитыми атрибутами: мудрый тов. Сталин, послезнание и крутое нагибалово, одниммахомвсехпобедяхом (в широком смысле), совершенно картонные герои (да не герои даже, так, плоские картинки), полное отсутствие логики и знания военных реалий в описываемый период.
Сцена первая: Дм. Павлов при всех учит военной тактике и стратегии самого тов. Сталина (ржунимагу!), смело советует не ставить тов. Жукова на Генштаб и вообще пересмотреть и переиграть всю подготовку СССР к будущей войне. Типа - я умнее, я лучше знаю. Тов. Сталин и все прочие ему с восхищением внимают...
После этого можно дальше не читать. Вдобавок - ни малейшего представления о бронетехнике, ни советской, ни немецкой. "Немецкие танки лучше наших..." Ога-ога. Какие именно? Каких типов, моделей?
Я открою вам, Генрих, страшную военную тайну (только вы никому не говорите!): не было у немцев до середины 1942 г. НИ ОДНОГО танка лучше нашего Т-34. Ни одного, Карл! (в смысле - Генрих).
И лишь с появлением длинноствольных Pz.IV и новейших Pz.VI (надеюсь, вы знаете, что это такое) гитлеровцы получили временное преимущество.

В общем, типичный опус человека, абсолютно ничего не знающего ни о ВОВ, ни о РККА, ни тем более - о Вермахте и Панцерваффе.
Фтопку. Сразу. Не думая.

[Граф]

Вот, отрывок - абсолютный реализм, было на самом деле.
Бригадный комиссар Николай Попель, получивший под свое командование целую моторизованную группу (по сути – половину 8-го мехкорпуса), выступил на Дубно немедленно. Хотя, по идее, следовало бы проверить технику, провести мелкий ремонт... Да и люди нуждались в отдыхе – после пяти дней бесконечных мотаний по дорогам…
Но командующий ЮЗФ генерал-полковник Кирпонос требовал быстрых и решительных действий. Его, в свою очередь, торопил начальник Генштаба Георгий Жуков. Да и Военный совет фронта призывал идти на Дубно без задержек…
Дали бронетехнику – и на том спасибо, многие и этого не имеют… А тут - около двухсот сорока танков и бронемашин, артиллерия, минометы и пулеметы, в общем, все, что положено по штату. Можно наступать…
…Первое серьезное столкновение произошло около поселка Верба. Советские танки двигались по шоссе так стремительно, что вышли на его окраины совершенно неожиданно. Гитлеровцы беспечно лежали у панцеров, загорали (причем в одних в трусах) и даже не думали о войне...
Увидев внезапно появившиеся советские машины, бросились к панцерам, принялись заводить моторы. Да поздно: БТ и Т-34 с ходу открыли огонь и разнесли их в клочья. А затем раздавили гусеницами противотанковые орудия и минометы. Остатки немецкого батальона разбежались...
После этого дорога на Дубно оказалась открытой. Советские машины без препятствий пошли по шоссе. Через несколько километров нагнали немецкие грузовики – те везли для 11-й панцерной дивизии продукты, топливо и боеприпасы. Крытые трехтонные автомобили были доверху забиты коробками с крупами и макаронами, бумажными мешками с мукой, заставлены металлическими бочками с бензином…
Гитлеровские солдаты с интересом смотрели по сторонам, любовались пейзажами - зелеными рощами, полями с поспевающей рожью, аккуратными беленькими домиками. Некоторые читали газеты или играли на губных гармошках. В общем, летняя идиллия! Ну, а чего, в самом деле, опасаться? Это же уже глубокий тыл, можно расслабиться…
Они приняли советских мотоциклистов за немецких и даже приветливо замахали руками – давайте, ребята, обгоняйте! Водители фургонов стали притормаживать, пропуская двухколесные машины. Из-за пыли они не видели звезды на пилотках, а может быть – просто не обратили внимания. Начальник немецкой колонны тоже равнодушно скользнул взглядом по мотоциклистам и кивнул: гоните, парни, не задерживайтесь! Вас, наверное, давно уже ждут в Дубно…
Этим наши бойцы и воспользовались: приблизились к фургонам и ударили в упор из пулеметов. Били по скатам, чтобы остановить машины, и, конечно же, по охране. Гитлеровцы не могли понять, что происходит, смотрели, как ошарашенные... Потом, наконец, сообразили - что-то не так, начали выскакивать из грузовиков. И попали под пулеметные очереди... Из пробитых бочек на землю вытек бензин, затем ярко вспыхнул. Машины ярко запылали, языки пламени мгновенно охватили брезентовые кузова.
Шоферы безуспешно пытались вывести фургоны из-под обстрела, но по ним не переставали палить из пулеметов, да и советские танки подоспели, добавили жару. Грузовики сталкивались друг с другом, врезались, сцеплялись, взрывались. Огонь быстро сделал свое дело. На земле возле пылающих машин лежали тела в серо-зеленых кителях...
Грузовики закупорили шоссе, их пришлось объезжать далеко стороной, по полю. Наконец обогнули колонну, двинулись дальше. Через пятнадцать километров догнали еще один транспортный конвой, тоже с грузом для 11-й танковой дивизии.
Повторился тот же самый сценарий: приблизились, открыли огонь, уничтожили. Расстреляли трехтонки, как в тире… В самом конце боя (или, лучше сказать, избиения) экипаж одного БТ заметил «опель-адмирал», поспешно удирающий по шоссе. Несся, что называется, со всех ног, то есть со всех колес. Значит, в нем кто-то очень важный…
Тратить снаряды не стали – догнали «опель» по обочине и двинули бронированным лбом в кургузый багажник. «Опель» врезался в телеграфный столб и замер, из него выскочили два немца: худощавый, высокий оберст и молоденький лейтенант, очевидно, адъютант. Бросились наутек… Низко пригибаясь, нырнули в рожь, еще секунда – и скрылись бы, но не успели - достали очередью из пулемета. Оба повалились на землю…
Танкисты обыскали «опель», нашли портфель с бумагами. Отличный трофей! Наверняка там важные штабные документы и карты... Пригодится! Будем знать, с кем имеем дело, вернее – кого уничтожили…
Оказалось, что догнали или, лучше сказать, врезались в тыловую автоколонну. И теперь лишили панцергренадеров так необходимого им горючего. Что же, неплохо. Но нужно идти дальше на Дубно – застать гитлеровцев врасплох. В городе – склады с продовольствием, ремонтная база, артиллерия… Вот бы захватить их в целости и сохранности! И потом использовать для собственных нужд.