Белая береза Опции Подписка на тему Сообщить другу Версия для печати Скачать тему Подписка на этот форум Режимы отображения Древовидный Переключить на: Стандартный Переключить на: Линейный

[братья Ceniza]

Белая береза

В середине апреля в наш квартал приехал «Зеленстрой».
Спецмашина, развернувшись перед въездом на улицу Озерную, поползла вдоль голых, пока еще спящих тополей, оставляя после себя, словно огромный жук-древоточец, след из опилок и срезанных веток.
Холодный воздух наполнился ревом пилы и веселыми криками рабочих.
Деревья было жаль, но только чуть-чуть. Разросшиеся ветки рвали электрические провода. Трухлявые стволы жалобно стонали, когда дул ветер, и у меня не раз возникала мысль, что рано или поздно то, что старее, упадет на чью-нибудь крышу. И если у двухэтажного особняка были шансы отделаться небольшими повреждениями, то для маленького дома это была бы катастрофа.
На следующий день рабочие добрались до нашей улицы. Вернувшись с работы, я увидела на голой клумбе спиленные ветки березы.
Двери гаража были открыты, ниссан стоял на подъезде. Заглянув в пахнущий машиной сумрак, я позвала Степу:
— Привет, а почему это все лежит?
— Завтра уберут. Если нет, займусь, когда приеду из командировки.
Степе предстояла поездка за тысячу километров, и он к ней готовился.
Ветки, действительно, убрали, так что Степе не пришлось никуда звонить. А через неделю, когда воздух прогрелся до плюс пяти, береза заплакала. Прозрачный сок крупными каплями сбегал из открытых срезов.
— А пить-то его можно? — спросила я, заглядывая в пластиковое ведро, выставленное Степой.
В него беспрерывно капало: тук-тук-тук. Чуть дальше наполнялось еще одно и трехлитровая банка.
— Можно, конечно. Обычный березовый сок, — Степа пожал плечами. — Я пил.
Вспомнилось, как мы собирали сок на выезде из Грибного, когда нам было по семнадцать. Между березами сквозило апрельское солнце, уже не такое холодное, как зимнее, но в нем еще не доставало жара, чтобы окончательно пробудить деревья от сна.
Степа делал надрез на стволе и вставлял палочку, по которой сок сбегал в банку. В прозрачной, как слеза, жидкости, плавали частички коры. Набрав сока, Степа заклеивал рану варом. Я делала первый глоток: вкус отличается от магазинного.
Подняв голову, я отыскала взглядом срезанные ветви и подумала о том, что никто не обработал срезы. Я представила "зеленстроевцев". Какой вар? О чем вы? Радуйтесь, что вообще приехали. Сами же жаловались на искрящие провода.
— Ну и? — я посмотрела на Степу. — Что теперь будет?
Березу было жаль. Она напоминала о затерянном среди березовых лесов поселке, в котором прошло мое и Степино детство. Летом она умиротворяюще шелестела под окном, давала тень и прохладу, осенью радовала взгляд оттенками золота.
— Посмотрим, — Степа поднял банку с соком, и тотчас капли застучали по земле.
Последующие дни холодильник был полон березового сока. Пили его и наши соседи, с которыми мы делились.
— Сок из дерева, — с подростковым сарказмом хмыкнула дочь Маша, наблюдая за тем, как Степа наполняет кружки.
— И что? Заграничный кленовый сироп стопудово с радостью бы пила, — садясь за стол, произнес сын Владик.
Он был старше сестры на два года и при каждом удобном случае демонстрировал "независимость мышления".
— Но это хорошо, что ты не будешь, а то нам мало, — Владик придвинул к себе две кружки.
— Почему не буду? Буду! Мама, скажи ему!
Дни шли, береза продолжала плакать. Днем, занимаясь делами, я забывала о ней. Вечером же, когда заботы отступали, я слышала мерное "тук-тук" за окном, и становилось неуютно. Словно я предаю что-то важное. Я не могла подобрать слова, чтобы описать, что это. Что-то пахнущее травой, луговыми цветами, земляникой, июльским зноем, грозой и еще чем-то неуловимо прекрасным, чем наполнено детство.
— Может, сами замажем срезы? — спросила я у Степы.
— Я пробовал. Но там слишком высоко, стремянки не хватает, а ствол тонкий. Без машины не подобраться. Ладно, что-нибудь придумаю.
Утром береза плакала. Стоя под ней, я на глаз попыталась определить, на какой высоте находятся срезанные ветки. Со временем я осторожней стала относиться к доставанию лун с небес. Мне совсем не хотелось, чтобы Степа пострадал. Без спецмашины было не обойтись. С этой мыслью я направилась к калитке.
На работе я первым делом отыскала телефон "Зеленстроя".
— Девушка, да вы с ума сошли! — Женский голос на том конце провода пылал искренним возмущением. — У нас спецтехника расписана. Рабочих рук не хватает.
— Это понятно, — поддержала ее я.
— Хотите, оформляйте коммерческий заказ, но это тоже не быстро.
— Когда ваша техника в ближайшее время будет в соседних кварталах? — я взяла карандаш.
Легко и быстро я шла домой по золотисто-зеленой аллее. За день, прогревшись на солнце, почки раскрылись и выпустили первый листок. Длится этот золотисто-зеленый период всего лишь день, и выпадает он на конец апреля или начало мая.
Береза тоже качала распустившимися ветвями. Она перестала плакать и, помолодев, смотрела на меня зеленым взглядом.
Подняв голову, я отыскала взглядом срезанные ветки. Одна-две капли за все время, пока я смотрела, не больше. Все правильно, когда появляются листья, движение соков замедляется.
Брякнула калитка, я обернулась. Это был Степа.
— Таня, я выяснил, что послезавтра через дорогу будут работать "зеленстроевцы". Можно дать им пару тысяч.
— Ага, — я улыбнулась.
Степа посмотрел на березу, потом на мою ухмылку до ушей, и вертикальная морщина, перечеркивающая его лоб, разгладилась.