Человек и волк Опции

[оленька]

Рассказик не прошёл в полуфинал Пролёта фантазии с диагнозом слабый рассказ. Четыре минуса и ни одного плюса.

Человек и волк

В сегодняшнем лесу Мишу обволакивал особенный, незаметный уют. Вежливые деревья и кусты прятали когти. Высокая жёсткая трава ложилась, не путая ноги, давая спокойно идти. Солнце не слепило, но в воздухе висело приятное тепло. Подберёзовики не особо и прятались, заполнив корзинку больше чем наполовину. И так Миша увлёкся собирательством, что сразу не заметил серой тени. То справа она мелькала сквозь кусты, то слева. Сначала думал, что померещилось. Стал приглядываться. Но так наверняка и не понял, бродит ли кто рядом. Остановился. Крикнул наудачу.
- Видел уже! Выходи, блохастый!
Приседая, виляя опущенным хвостом, из ивового куста вылез волк. Он и голову опустил, чтобы смотреть снизу. Этот волк был очень застенчивым, совсем не походил нравом на остальных хищных. Он и убивал-то из жалости, и только неизлечимо больных или кто уже при смерти. Многие жители леса даже сами к нему шли, чтобы от боли избавиться вместе с жизнью, когда уже не терпелось. Звери, птицы, гады – всё, где есть вкусные калории, утилизировалось. Жалоб не было.
Однако постепенно больное и дефективное лесное население почти полностью переварилось в волчьем желудке, и всё реже теперь кто-нибудь приходил к нашему санитару желая уйти насовсем, и те в основном не по болезни, а от несчастной любви. Ещё иногда волка подкармливал знакомый человек, а так он голодал.
- Принёс? – в уголках пасти качалась слюна.
- Принёс. Котёнок, - Миша полез запазуху.
- Болеет? – насторожился волк.
- Здоров. Хоть сейчас в космос отправляй, - Миша шарил под пиджаком.
- Я не буду его есть. Знаешь же.
- Ты что, волчара, против гармонии мира?
- Я – за. Я гармонию эту и поддерживаю, в некотором роде.
- Тогда ешь. Кошки родят много больше, чем в природе выживает, с запасом. Он всё равно умрёт.
- Нет, Миша, так нельзя. Сейчас убью этого, а его брат заболеет, или сестра. Тут судьба решает, а я лишь орудие её. Извини! А другого у тебя ничего нет? Со вчерашнего дня я только лягушку с поломанной лапой проглотил. Мне так плохо. Голова кружиться от голода.
- Да не думай, проверял я тебя – нету котёнка, - Миша показал пустую ладонь. Пойдём со мной. Есть у меня идея кое-какая. Ты хлеб ешь?
- Сейчас можно и хлеб, но лучше белковое что-то. Но можно и хлеб, - согласился волк.
- К бабушке я иду. Вон за тем леском еловым, видишь?
- Ага.
- Как его пройдём, дом виден будет на краю луга….
- Тётя Галя? – вставил волк.
- Откуда знаешь её? – уточнил Миша.
- Да так, слышал. За лугом, говоришь?
- На краю луга за оврагом бабушка моя живёт – Галина Архиповна. Грибы для неё по дороге дособираю. Любит она их, особенно жареные со сметаной, а сама ходит плохо – годы. Ну и для тебя гостинец выпрошу.
- Для меня? Ты расскажешь?
- Нет, конечно. Совру что-нибудь. А на обратном пути себе грибов настригу. Идём.
- Какой же ты добрый человек, Миша. Ты – человечище!
- Да ну тебя.
Почти сразу человек и волк набрели на плодородную полянку, где корзина и заполнилась грибами до краёв. Теперь они так шли по едва заметной тропинке в направлении домика Мишиной бабушки. Рассуждали, сокращая путь.
- Волк, а ведь не все добровольно умереть хотят. Многие цепляются за жизнь-то. До последнего вздоха борются. Насильно же умерщвляешь. Как тут с моралью быть? Докажи и обоснуй.
- Да. Некоторые не понимают, инстинктами врождёнными идут по жизни. И на природу им плевать. Сами у края, а всё царапаются. Всем приходит срок и я следом. Ещё и ем заодно. Не ты ли, Миша, гармонию мира поминал?
- А как ты определяешь кому когда пора? Ты доктор что ли? – допытывался человек.
- Ха! Скажешь ещё – доктор, - усмехнулся волк. – Но кое-какие симптомы определяю. Вялого, хромающего, облезлого, равнодушного – вижу. Ну и, соответственно, вершу. Ещё и ем заодно.
- Так «ем» - не главное, а заодно?
- Тут, Миша, всё главное. Комплекс. Одно из другого. Цепочка пищевая, слышал? Естественный отбор в виде меня. Я отбираю и этим улучшаю. А не то захиреют виды-то. Но тут главное баланс соблюсти между желудком и моральными установками.
- Ладно, волк, не грузись. Ты молодец! Правильно живёшь.
Так за разговором и добрели они до дома бабушки. Миша вошёл, а волк спрятался, чтобы ненароком не напугать старушку. Пока родственники делились новостями за закрытыми дверями, волк в кустах слизывал капли поздней росы. Отыскал какой-то гриб, но тот оказался на вкус как мыло. Всё равно съел. А дальше лежал и представлял, что же такого может принести Миша. То, что хлеб будет, волку думать не хотелось.
Через час-полтора дверь скрипнула и открылась. Миша нёс пустую корзину в одной руке, а в другой - целый целлофановый пакет куриных костей. Волк едва сдержался, чтобы не выбежать из укрытия навстречу, но унял эмоции.
- Угощайся, блохастый, - Миша высыпал кости на траву, когда они оказались за пределами видимости из окон дома.
- Тётя Галя – святая женщина, - резюмировал волк, жуя.
- Она Дружку копила. Он две недели как пропал, а она надеялась, кости не выкидывала. Знаешь про него что? Рыженький такой. Дворняга.
- Не. Не знаю, - бросил волк, не отвлекаясь от еды.
- А чего глаза отвёл? Ну-ка на меня смотри!
- Да он сам пришёл ко мне! Сам! Заболел от старости. Разве ты не слышал, что собаки уходят из дома умирать? – признался волк.
- Слышал, что уходят, но не знал куда.
- Что-то, говорит, у меня в животе поселилось и растёт. Не хочу, говорит, подыхать в муках и хозяйку мучить, лучше сразу.
- Так-то да. Семнадцать лет Дружку. Было. И чего у него в животе?
- Точно. Сидела ерунда какая-то. В пол брюха. Вроде и мясо, а и не мясо. Я есть не стал, выкинул, - подтвердил волк.
- Ясно. И всё равно не по себе как-то. Я его ещё щенком помню, от кошки нашей защищал. Смешной такой был, неуклюжий.
- Все дети хорошие. Думаешь, я был другим? Да, я тоже был маленьким. Помню, месяца три мне было. Мать тогда с охоты ничего не принесла, расстроилась, аж слёзы текли. Тогда мы с сестрой сговорились и ночью пошли еду для семьи добывать.
- И как?
- Да никак. Чтобы всех накормить, никого крупного не поймали. Малыши же. Наелись зато жуков, гусениц. Понос приключился. Заблудились. К утру мама нас нашла, домой притащила, люлей навешала.
- Ты извини, волк! А то я подумал….
- Не думай. Жизнь идёт.
- Доел? Пойдём, проводишь меня.
- Пойдём. Червячка заморил, поотпустило маленько. Хоть желудок расправился.
Двинулись они в обратный путь. Молчали. Выговорились. Сразу за оврагом начинались берёзовые перелески, и уже не соскучишься – там грибы.
- Как тёти Гали драгоценное здоровье? – вдруг спросил волк.
- А ты с какой целью спрашиваешь? – в шутку высказал подозрение Миша.
- Что ты? Только из вежливости этикета. Здоровья и долгих лет жизни ей желаю. Как ты мог подумать?
Но Миша ответить не успел. Он катился вниз по скользкому ещё от росы склону оврага и уже набрал приличную скорость, но тут это дерево попалось на пути. Уродливое оно росло параллельно земле метра два и только потом тянулось кверху. Обе человеческие ноги нырнули под горизонтальную часть дерева, а тело по инерции полетело дальше. Колени с громким хрустом выломало в обратную сторону. По оврагу разметало эхо Мишин рёв. Осторожно упираясь ногами, волк спустился следом.
- Ох! Как же так? Что ж теперь делать? – причитал волк.
- В-в-в-в! - человек выл, не мог от боли говорить, не мог и видеть ничего вокруг, кроме своих изуродованных ног.
- Позвать бы на помощь, но звук из ямы этой не вылетает. Всё напрасно, - вслух думал волк.
- В-в-в-в!
- А кровь-то так и хлещет. Тёплая такая, ароматная, - волк слизнул с носа несколько капель.
- В-в-в-в! Вытащи меня! – крикнул Миша.
- А толку-то? Колени – в труху. Крови вон, сколько вылилось да в землю ушло. Пропала кровь.
- В-в-в-в! Вытащи! Я кормить тебя буду каждый день, сколько влезет.
- Не в этом дело, Миш. Нельзя сопротивляться ходу вещей. Раз случилось такое, надо исчезнуть, уйти, другому живому место освободить. Тебе ведь очень больно?
- В-в-в-в! Совсем не больно. Даже приятно. Ты же не будешь меня убивать из-за пустяковой царапины?
- Царапина? Хм. Тогда встань и иди, - предложил волк.
- Не хочу я никуда идти. Мне и тут нормально в теньке. Полежу немного, отдохну, посплю, может, потом уйду. А ты ступай своей дорогой. Завтра приходи. Я тебе голову свиную куплю. Принесу. Завтра. Завтра приходи.
- Эх, Михаил. Ты такой же, как все.
- Да какой?!
- Мелочный.
Человек не ответил, глаза помутнели, прикрылись наполовину.
- Сейчас будет больно, но не долго. Потерпи. А дальше сразу всё кончится. Станет тепло и спокойно. Только помоги мне немного – шею освободи. Тут ведь точность нужна. Как укол.
Человек послушно запрокинул голову и увидел небо.