№ 6 Ещё один взгляд на часы, Турнир миниатюр "Маятник" Опции

[NatashaKasher]

– Я же говорила! Я же говорила! Я же говорила! – она неслась по траве, на ходу расстегивая куртку. Светлые волосы развевались, из груди рвался крик.
– Эге-гееей!
Споткнулась о кочку, с трудом сохранив равновесие. Замедлила бег, остановилась. Упала на колени, раскинув руки в стороны, а потом – плашмя на землю, лицом в мягкий травяной ковёр. Живое… Всё живое! Травинки, цветы, букашки, птицы в небе! Нужно просидеть в космосе долгие месяцы, чтобы понять, как всего этого не хватает.
Она перевернулась на спину, с наслаждением втягивая в себя сладкий аромат летнего луга. Села, обернулась на шаттл, стоящий на сопке, метрах в ста позади. Рик как раз появился в проеме люка.
– Иди сюда! – махнула ему рукой.
Глянув по сторонам, словно опасаясь чего-то, он спустился по трапу и направился к девушке.
– Ленка, ты бы хоть…
– Я знала! Я же говорила!
Он улыбнулся. Подошёл к ней, присел на корточки. Большой, сильный мужик. Серый комбез обтягивает бугрящиеся мышцы.
– Ну?
– Баранки гну! Я говорила, что это место офигенное! – Лена снова раскинула руки, будто пытаясь обнять и траву, и лес, и само голубое небо.
Рик ещё раз огляделся. Кивнул. А она вдруг бросилась ему на шею, стиснула в объятиях.
– Ты не представляешь, как я этого ждала! Как долго! Этого! Ждала!
– Как обычно, год, – спокойно ответил он.
Она отстранилась, взглянув на него с укором. Год? Его год и её год – величины несопоставимые. Но не обиделась. Слишком счастлива!
– Нам надо поесть, а то потом будет поздно.
Рик усмехнулся.
– Всё равно перед гибернацией промывание делать.
– А то ты не хочешь почувствовать вкус еды!
– Хочу, конечно, – признался он.
Лена вскочила и вприпрыжку бросилась обратно к шаттлу.
Он смотрел ей вслед. Девчонка. Маленькая, наивная девчонка. Что она здесь делает? Зачем подписалась на это?
Ленка подхватила брошенную куртку, покрутила ею в воздухе и с очередным гиканьем зашвырнула вперёд. Добежала, подняла и снова швырнула. Ее цветастая футболка пузырилась на ветру, приподнимаясь над белыми шортами, демонстрируя осиную талию, пока она не скрылась в темном дверном проёме. Через минуту вернулась с большим пластиковым контейнером. Таким же, как в прошлом году. Он знал, что будет внутри – не слишком шикарный, зато настоящий обед. Довольно пресные овощи с гидропоники, восстановленное мясо, синтетический хлеб. Единственным натуральным продуктом была нелегальная бутылка коньяка, которую Лена раз в год доставала из надежного укрытия и к которой они бережно прикладывались, позволяя себе прямо из горлышка сделать два-три маленьких глотка. Не ради хмеля в голове, а чтобы почувствовать нечто настоящее, обжигающее.
– С днём рожденья!
– И тебя!
– А у меня в этот раз есть подарок.
– Подарок?
Она достала тонкую цепочку, на которой болталась пуговица с выштампованными на ней цифрами – 2100.
– Ты не сможешь взять ее с собой, но, по крайней мере, будешь знать, что верхняя пуговка у меня всегда расстегнута. Как ты любишь!
Рик посмотрел на самодельный кулончик, болтающийся вправо-влево, молча покачал головой. У него не было для неё подарка.
– И у тебя есть, – Лена слизнула с губ коньячный вкус, навалилась на Рика, поцеловала, пытаясь и с него собрать остатки горькой терпкости. Он перевернул ее на спину, навис над подругой. Девушка чувствовала его горячее, участившееся дыхание. Бросила быстрый взгляд на своё запястье. Раритетные механические часы со львёнком на циферблате, секундная стрелка движется размеренно, не торопясь, но каждое мгновение вычеркивает ещё один кусочек их счастья – тик-так, тик-так…
– Давай! Времени у нас немного.
Щеки ее зарделись румянцем, она закрыла глаза.
Безымянная звезда, которую они по привычке именовали Солнцем, закатилась за горизонт. Несколько часов двое не могли оторваться друг от друга. Сейчас они лежали, раскинувшись на траве, уставшие от борьбы, оставившей на их телах синяки и царапины.
Ещё один взгляд на часы. Тик-так. Тик-так.
– На тебе кто-то ездит.
– А?
Он осторожно снял с ее плеча зеленое насекомое.
– Прелесть какая!
– Надо убить. Вдруг какой-нибудь местный клещ.
– Я тебе убью, – она ударила его по руке, сбрасывая спасённого жучка в траву. – Убийца!
– Ну да… – он вдруг смутился, хрустнул костяшками пальцев, – Безжалостный.
Провела ладонью по его шершавой щеке.
– Нет. Ты хороший. Всё, не отвлекайся, скоро начнётся! В прошлом году мы на каких-то два дня опоздали. А я так хотела, чтобы ты это увидел.
На небе одна за другой загорались звезды, быстро группируясь в чудные, незнакомые созвездия.
– Надо было все-таки просканировать это место с орбиты. Вдруг здесь есть крупные хищники, выходящие ночью на охоту.
Она обняла его.
– Я под твоей защитой. И ничего не боюсь. Вот когда вернёмся, придёт моя очередь наблюдать, контролировать, оберегать.
Рик нахмурился.
– Лен. Послушай. Ты не должна…
– Вот-вот, смотри!
Она протянула руку вверх, к почерневшему небу. Его только что перечеркнул вспыхнувший метеор.
– Сейчас начнётся!
Ещё один росчерк. Другой. Поток усиливался и через каких-то пятнадцать-двадцать минут уже весь небосвод искрился от гигантского звездопада! Порой был слышен свист и даже глухие хлопки от умирающих в атмосфере космических странников.
Нужно сказать ей, объяснить, уговорить! Но он молчал, завороженно глядя на небесную феерию.
– Открылась бездна, звезд полна, и звездам этим нет числа, а бездне дна, – задумчиво прошептала Лена.
Она хотела, чтобы он это увидел. Сама сдвинула сроки гибернации, чтобы показать. Море вспыхивающих огней, появляющихся здесь лишь на одну ночь, и уходящих в пустоту на целый год, чтобы потом снова вернуться и снова уйти. И так всегда. Так – вечность.
Он проглотил комок в горле. Ничего он не сможет ей сказать.
Утром шаттл с ревом оторвался от поверхности планеты, оставляя на сопке выжженный след. Они возвращались домой. Полет в тягостном молчании – она в кресле пилота, он рядом, в пассажирском. Полет, ставший для них невидимой ниточкой, соединяющей две разных жизни: год ожидания и один день счастья. Возвращались, чтобы снова зависнуть в одном мгновении, которое будет тянуться триста шестьдесят четыре дня.
Увидев в обзорное окно точку прибытия, Рик поморщился. Серый шестигранник станции тускло сверкнул одной из сторон, демонстрируя большие буквы: «Исправление. Автономный блок 2100».
Лена сосредоточенно подводила шаттл к стыковочному модулю. Она уже не была веселой, наивной девчушкой. На лбу морщинки, губы плотно сжаты, движения отточены и быстры. Лязг швартовочных узлов. Они дома.
Душ, санитарная обработка, спецпроцедуры подготовки к криогенной камере.
Рик стоял перед ней в просторных, белых шортах. Она – в сером форменном комбезе.
– Дай мне свою пуговицу.
– Тебе нельзя с ней, туда ничего лишнего…
– Я просто хочу примерить.
Она сунула руку в карман, достала кулон. Рик нацепил его на шею, всего на несколько мгновений. Улыбнулся, довольный, снял и отдал Елене пуговицу, качающуюся из стороны в сторону.
– Хотя бы поносил чуток.
Он поправил непослушную прядь ее волос.
– Не продлевай контракт. Ты не должна. Из-за меня…
В ответ шёпотом:
– Замолчи.
– Но уже четыре года, и… У меня оранжевый статус. Открытый срок. Я не знаю – сколько ещё, не продлевай.
– Замолчи! – уже в голос.
И про себя: «Не плачь, дура, не плачь!»
Вымученно улыбнулась. Положила ладонь на сенсор терминала.
На мониторе – «Доступ разрешён».
«Заключенный №27, Ричард Блэк, M42, оранжевый. Процедура профилактического осмотра завершена, к гибернации готов. Активировать криогенную камеру?»
Рик сделал шаг назад, натолкнувшись спиной на поставленный вертикально стол-форму. Позволил эластичным ремням прижать его мощное тело к холодному пластику. Злобный, но бессильный хруст костяшек. Камера закрылась прозрачным колпаком.
«Активировано! Цифровая подпись – дежурный офицер автономного блока 2100 Елена Светлячкова, F27».
Через секунду он проснётся. Для него – через секунду. Для неё – через триста шестьдесят пять дней. Год високосный…
Каждого из пятидесяти заключённых нужно было раз в двенадцать месяцев выводить из гибернации для профилактического осмотра. После знакомства с Риком Ленка хакнула его контрольный браслет и уже во время следующего пробуждения вывезла на ближайшую пригодную для жизни планету. А потом продлила с полицейским управлением контракт дежурного офицера. А потом ещё на год. И ещё. Жизнь светловолосой Ленки превратилась в год-день, день-год…
Бюрократам в управлении не было до этого дела, лишь бы все работало, как часы. И всё работало.
Тик-так, тик-так, тик… Стрелка замерла. Старый механизм. Нужно подводить вручную.

[Мой дядя]

Любовь...
Интересно, остальных она как осматривает? Чисто профилактически? Протерла и назад?
Все хорошо в счастливом новом мире. Только убийцы-заключенные откуда берутся?
По стилю - практически безукоризненно

[Diana]

А вот и что-то живое. Относительно живое, конечно.
Смешение радости и грусти, столкновение желаний и возможностей.
Мир спасает не красота, мир спасает любовь. Даже такая вот. Странная, беспросветная, ускользающая, но настоящая.
Стиль, язык автора, чувства героев - все настоящее. Какая разница в какой реальности и времени происходят события? Они просто происходят.
Читается легко, воспринимается как реальность. Сопереживаешь героям по-настоящему. Что еще надо для хорошей, качественной зарисовки на конкурс?
Все есть.

[Мой дядя]

Я тут подумала... Получается, что заключенной является девушка. Она годами ждет одного дня. А у мужика - все дни - праздники. Двадцать лет заключения - двадцать пикников с любимой девушкой на шикарной природе и с коньячком.
Причем, через двадцать лет она постареет, а он, как Дункан Макклауд останется бодрячком.
Кто же наказан?

[Virgin]

Вполне интересный рассказ. Неплохая подача. Особенно понравилась фраза про вычеркнутый стрелками часов кусочек счастья.
Однако, сюжет хромает, ибо в деталях четко видны сюжетные дыры, и вот какие.
1) "Бюрократам в управлении не было до этого дела, лишь бы все работало, как часы."
Серьезно? Никому нет дела до того, что дежурный офицер тюрьмы (который, судя по всему на всю тюрьму один) взломал контрольный аппарат слежения у заключенного, который явно представляет опасность (не зря же намекают на его цветовой статус, и неизвестный срок заключения), и позволяет ему покидать учреждение, в добавок, ко всему прочему, похищая служебный транспорт.
О да. Их правление будет долгим.
2)"– Я знала! Я же говорила!"
Что говорила? Что на этой планете красиво? Но ты ведь была тут вместе с ним ровно год назад, и еще год назад? Зачем этот возглас?
3)"Серый комбез обтягивает бугрящиеся мышцы."
Пусть я придираюсь, но это весьма маловероятно. Поскольку по сюжету Рика выводят из гибернации (кстати, это не то же самое, что криогенная заморозка. Так что упоминание криогенной камеры опять же способно запутать просвещенного человека) лишь раз в год (причем не известно на сколько именно. ясно лишь, что не больше дня), а потом снова туда погружают, то у героя, без нужных физических нагрузок (поскольку - опять повторюсь - это не криогенная заморозка, где практически полностью останавливают его жизнедеятельность) пойдет неизбежная деградация белковой массы. Спустя четыре года ни о каких буграх мышц не может идти и речи.
4)"Он осторожно снял с ее плеча зеленое насекомое.
– Прелесть какая!
– Надо убить. Вдруг какой-нибудь местный клещ.
– Я тебе убью"
Как я понял из сюжета:
Тюрьма - автономная космическая станция, причем дрейфующая у неизвестной системы - Не планеты Земля. Значит, мы читаем о продвинутом, в отношении освоения космического пространства, обществе, для которого космические перелеты стали уже вполне привычной вещью. А по сему, такое пренебрежение техникой безопасности весьма странно для общества, тем более для квалифицированного офицера космической станции. И дело не в том, что там может быть неизвестная живность (если вы читали "Поселок" Булычева - вы знаете, чем грозит пренебрежение), она наверняка просканнировала планету на десяток раз. Нет. Дело не в этом. Она сотрудник космической станции, и по ее словам проводит там весь год. Что это означает? Что она проводит целый год в окружении искусственно созданной атмосферы, без бактерий, без микробов. После такого даже не долгое пребывание на родной Земле ее может если не убить, то свалить с ног наверняка, ведь ее иммунитет отвык от борьбы со всяческими вирусами и микроорганизмами. Что уж говорить о всяких насекомых, которым и кусать то не обязательно, чтобы убить.
5)Не последнее, но мне уже надоело.
Как вообще произошло их столь близкое знакомство? Сколько длится профилактический осмотр, несколько часов? Она такая увидела его при осмотре всего раз, поболтала и потом взломала его контрольный браслет. Я конечно могу представить, что она потеряла голову, увидев его полностью при осмотре (совру, что не по наслышке), но блин, она ведь офицер. Ее не должна так легко охватывать ласковая нехватка.
Т.о. - думайте сами.

[Horra Ora]

Судя по всему, убил он тьму тьмущую насекомых и тем самым заработал себе оранжевый статус))) Ну а что, автор же не сказал, за что так ему! Хотя...а что ему-то? Спит и тра...эээ...отдыхает на планете с красивой девушкой. Живи, не кашляй))
Но надо отдать должное автору, написано замечательно! Чувства, эмоции, образы... хоть местами не логичные, но всё же располагающие. И у меня стойкое ощущение, что автора я знаю. Спасибо за рассказ.

[Алексей2014]

О, тяга к брутальным самцам переживёт Великую Феминистическую революцию?! Вместе с преступностью, пенитенциарной системой и бюрократией/профилактикой... Ладно. Примем за неизбежность.
По сути: слишком слащаво, слишком раскрашено. Театрально, если одним словом. А вот эта фраза "Ее цветастая футболка пузырилась на ветру, приподнимаясь над белыми шортами, демонстрируя осиную талию, пока она не скрылась в темном дверном проёме." вызывает вопросы, кто что демонстрировал, и кто скрылся? Профессионалы, помогите!

[Мышель]

Занимательно, эмоционально, чуть-чуть сладковато - мой вкус. Девушке не завидую - еще лет пять-шесть, и кондиции свои, по сравнению с весьма комфортно отбывающим срок брутальным самцом, она потеряет. И сразу возникнут сомнения в его искренности. А ему что, у него всё нормально, насколько это возможно в подобной ситуации.
Но это так, придирки. Больше понравилось, чем нет.
Да, от полицейского офицера никто не требует дословного цитирования классика, но всё же: "Открылась бездна звезд полна; Звездам числа нет, бездне дна."

[Джек Скеллингтон]

Несмотря на "бугрящиеся мышцы" серого комбинезона рассказ понравился.
Есть в нём какая-то светлая наивность и щенячий восторг. Пусть «ее цветастая футболка пузырилась на ветру» в тот момент, когда «осиная талия скрывалась в темном дверном проёме» - не важно.
Даже если по героям ползали зелёные клещи или рептилии, у меня всё равно оставалось ощущение на протяжении всего повествования, что персонажи находились под надёжной защитой – что-то в роде целлулоида или целлофана. Это была любовь.

«Всем нужна любовь!» - пели незабвенные Битлз в прошлом веке, отдаваясь в сердцах героев века будущего.
Но по репликам персонажей (не всегда понятным, кстати, кто из них говорит), я сделал вывод о том, что любовь здесь односторонняя. Елена Светлячкова любила заключённого №27, оранжевого брутала 42 лет от роду, а сам герой, Ричард Блэк – нет.
Он только пользовался чувствами наивной и влюблённой девушки, получая service по высшему разряду и удовлетворяя все свои основные инстинкты.

Несколько коробило, когда автор пытался обозначать чувства героев, а не показать их:

Но не обиделась. Слишком счастлива!

Мне не очень нравится, когда автор выступает в роли Капитана Очевидность, особенно, когда при этом меня держат за шизоида с планеты Кретинизм.

До встречи с этой сладкой утопией не знал, что такое «гибернация», полагая, что речь здесь идёт о некоей сверх нации, произнесённой с насморочным прононсом.
Но с криогенной камерой знаком не понаслышке, поэтому направление общего посыла главного героя в камеру было относительно ясным.

В целом очень достойный рассказ, вполне претендующий на благосклонное внимание и вынимание.

Автору – всех благ!

[Мюнхгаузен]

У молодых авторов подход - лишь внешнее во главе угла, волосы-мышцы-осиная талия-шорты - эдакий обязательный набор, без которых им кажется, что герои не состоятся. А вот желания отойти от заштампованных клише редко находим. И странный поступок - раз в год. Да если это Любовь, она должна устроить побег, не клевать носом до следуюей встречи.
А так - язык неплох, восторженности через край. Надеюсь, баланс восторгов и достоверности однажды будет достигнут.
В начале фраза про споткнулась и едва удержала равновесие= перевёрнуто= споткнувшись... удержала, так логичнее.
И почему секс с преступником так интересен? Неужто вокруг одни роботы? Непонятный мотив: я могу иметь хоть сотню мужиков, но назло всей сотне буду с одним... О, тут множество течений.

[Полудиккенс]

Мне тоже скорее понравилось, чем нет. Я согласен, что история практически маловероятная, но полагаю, что не в практической вероятности ее соль, цель и смысел. Это условная ситуация, вроде декораций в театре. А если говорить о ситуации не условной, то не связывайтесь вы, женщины, с этими зэками. Немного выдержки и силы воли и женщине можно примириться с потерей даже доцента или артиста оперетты. Я и героине посоветовал бы заморозить своего бугристого оранжевого, да и уволиться. Любовь пройдет, когда два сердца разделяет море. К таким вопросам надо подходить проще, тогда Алексей2014 не будет писать, что слишком слащаво. Ведь нельзя сказать, чтобы он был совсем уж не прав. Я понимаю, хорошо с милым другом поваляться на травке, посмотреть на звездопады, но у этого криминального элемента после заморозки головы бог знает что может быть на уме...

[Джуффин Халли]

Далеко не в каждом рассказе - есть подобное ощущение. Правды и искренности автора. На секунду закрыть глаза - и ощутить, что описанный мир реален. Может быть - далекое будущее? Язык живой, легкий. Все читается так, как будто написано с ходу, на одном дыхании - и это дорогого стоит. Кажется, что автору - не хватило совсем чуть-чуть времени или объема - чтобы намекнуть, объяснить - не выделяя отдельный абзац. Уверен, автор бы с этим справился. Пусть бы зрители додумали сами. А правильно или нет - какая разница? Каждый решает сам. Все, как в жизни.

[Виктор Не]

Читатель не знает Рика. Поэтому невозможно оценить трагичность или глупость решения Героини.

И что "Нужно сказать ей, объяснить, уговорить!" ? То что у него оранжевый статус? Так она и так это знает по должности, еще и холодильник каждый раз это проговаривает.

По эмоциям хорошо, но если включать логику, то плохо.

[tequiller]

Большой, сильный мужик. Серый комбез обтягивает бугрящиеся мышцы.

Ура, щас будет женский эротический роман.

верхняя пуговка у меня всегда расстегнута

Точно!

Он перевернул ее на спину, навис над подругой. Девушка чувствовала его горячее, участившееся дыхание

Блин. Где нефритовые стержни.

Конечно, девушкам только дай большого сильного мужика, но чтоб так ждать его целый год и больше ни с кем ни-ни? Не вижу мотивации для такого подвига целомудрия.

После знакомства с Риком Ленка хакнула его контрольный браслет и уже во время следующего пробуждения вывезла на ближайшую пригодную для жизни планету.

Не вижу здесь мотивации. На любовь с первого взгляда что ли всё валим? Пфф.

[Алхимик]

Хороший рассказ. Интересная идея в основе сюжета. И сделан душевно. Выдержан романтический дух, настрой, атмосфера, образность. Несколько портит впечатление только концовка про бюрократов, это лишняя здесь объяснялка.

[Андрей Мансветов]

Романтика, эх.
Сюжет есть. про интригу догадался быстро.
Прошло тридцать лет... - цинично добавил бы я в финале.
И вопрос к автору, нафига замораживать преступников? Нет более дешевого способа их утилизировать. Или фантдоп в том, что замороженные они перевоспитываются.
про срывающиеся в дверях шатла осиные талии Джек уже сказал.

И вот одно забавное сравнение:

По лесу бежал крестьянин. Он замедлил бег у потемневшего от времени камня. Крестьянин пал на колени, закрыл глаза и замер пытаясь отдышаться.

в рассказе 1000 лет одиночества
здесь.
Уважаемые авторы, чего ж они все, перед тем как пасть на колени, бег-то замедляют, а?

[Мышель]

Уважаемые авторы, чего ж они все, перед тем как пасть на колени, бег-то замедляют, а?

Инстинкт, однако. Вы попробуйте с разберу на колени плюхнуться (если, конечно, таким кунштюкам специально не обучены). Ну, в состоянии крайнего душевного волнения выполнить, разумеется, можно - только встать потом будет проблематично. И вид коленок будет крайне неэстетичен.

[Андрей Мансветов]

если, конечно, таким кунштюкам специально не обучены

увы, обучен. а про бег замедляют - это к лошадям и времени. люди и автомобили обычно тормозят.

[Граф]

Светлые волосы развевались, из груди рвался крик.
– Эге-гееей!

Э.. Точно из груди? Грудь - орган речи?

[Джек Скеллингтон]

Э.. Точно из груди? Грудь - орган речи?

Это - образ, высокочтимый Граф! Вам ли не знать?
Никогда не слышали/не читали, как из груди вырывается крик? Полноте, сир.