Турбулентность, Автор: Evgeniya L. Опции

[Каркун]

Автор: Evgeniya L.


Турбулентность


Без двадцати семь в дверь постучали.
Стук повторился через полминуты, уверенный и настойчивый. Я вполголоса выругался, но вставать не стал. Был бы пожар – стучали бы иначе, друзья и коллеги без предварительного звонка не явятся. Значит, почтальон или какой-нибудь вконец охамевший коммивояжер, больше некому. В последний раз, когда я открыл дверь на стук незнакомца, мне попытались продать супер-миксер за десять тысяч рублей. К черту! Людей, способных отнять у себе подобного последние двадцать минут утреннего сна, следовало бы содержать в изоляторе.
Второй раз стук раздался в полвосьмого, выдернув меня из душа. На этот раз к раздражению подключилось любопытство: кому это я так отчаянно понадобился? Пришлось все-таки протопать к глазку, наскоро обернувшись полотенцем.
Из глазка на меня подозрительно уставился объект вида «бабка подъездная обыкновенная».
- Это Ангелина Ивановна! – проскрипела гостья, едва увидев, что глазок заслонила тень. Я приоткрыл дверь, не снимая цепочки. Оставалось надеяться, что десяти сантиметров проема недостаточно, чтобы смутить старушку видом полуголого мужика в полотенце.
Кто такая эта Ангелина Ивановна, к слову сказать, я не имел ни малейшего представления, хотя старушка, пожалуй, казалась смутно знакомой. Как и прочие соседи, с которыми я практически не пересекался.
- Как вы знаете, я старшая по подъезду, - сообщила она, чуть склонившись к двери и зыркая любопытным глазом поверх моего плеча. Было бы что рассматривать – пустая прихожая, никаких излишеств.
- Не знал. Очень приятно. Какие-то проблемы?
- Я по ночам не сплю, - неспешно развивала тему носительница столь высокого звания, - у меня давление, я вызываю врача, чтобы померили…
Я мысленно посочувствовал бригаде «скорой» - кого еще она могла вызывать по ночам, спрашивается.
- … и вот я заметила, что ваш почтовый ящик висит на одном гвозде, представляете?
Любопытный карий глаз, гротескно искаженный толстой линзой очков, не мигая уставился на меня.
Родители учили меня уважать старость, правда. Немало в этом преуспели. Пожалуй, только благодаря этому я и не хлопнул дверью в тот же момент.
- Непорядок, вы правы. Я повешу…
- Его хотят украсть! – старушка на миг понизила голос до драматического шепота. – Вот неделю назад девяносто третий тоже висел на одном гвозде, а потом вообще исчез! Это они присматриваются, примеряются. Сначала один, потом другой. Главное – расшатать, чтобы потерял устойчивость…
- Спасибо, что предупредили. Сегодня же прибью его покрепче! Всего хорошего.
Возвращаясь в душ, я тихо посмеивался себе под нос. Пока такие Ангелины Ивановны да Клавдии Никифоровны стоят на страже, мир может спать спокойно. Старшая по подъезду, надо же. Какая-то и впрямь отдельная порода людей эти бабушки, несущие вахту на лавочке у подъезда. До всего им есть дело, все-то у них под контролем. Ящики, лампочки, моральный облик проживающей в подъезде молодежи. Интересно, это возраст дарит им новую социальную роль, или же поколение наших бабушек – какое-то особенное?
Или им просто больше нечем заняться. Станем стариками – узнаем точный ответ.
***
В лаборатории я оказался первым, пришлось брать ключи с вахты. Шеф придет следом, оценит рвение. А может, и не оценит. Сколько раз говорили: не по графику работаем, а на результат.
Впрочем, под дверью уже ошивался еще более вдохновенный, чем я, субъект. Практикант Коля, которому ключи с вахты все равно не выдадут, и прийти ему назначили приблизительно к десяти, однако же – вот он, переминается с ноги на ногу, рассматривая выцветшие, советских времен еще, агитплакаты на стенах.
- Что, и тебе ночами не спится? – иронически поприветствовал его я, отпирая дверь.
- Да вот, хотел пораньше… - щуплый парнишка прошмыгнул в комнату, на ходу натягивая халат. – Я тут вчера думал… о турбулентности.
- Слушай, хоть ты себе голову не забивай, - я со вздохом покачал головой. – Тут без тебя есть кому подумать о турбулентности. Пол-института о ней, проклятой, думает. А мы с тобой будем считать распределение потоков. Пока она у нас на опытной установке не возникает… тьфу на нее, и не поминай всуе.
- А если увеличим мощность, а она раз! И того? – практикант широко развел руками. На его физиономии застыло почти комичное выражение ужаса.
- Ну с чего бы?
- Самопроизвольно. Спонтанно. Хаотически. Я тут читал интересную книжку по теории хаоса…
- Понимаю, - хмыкнул я. - Сам в твоем возрасте интересовался всем подряд. В какой-нибудь статье про моделирование ссылку нашел?
- Не совсем… Там вообще-то, про живые системы было. И про социальные.
- Ну, это тебе к биологам, в соседнее здание, - я подмигнул парню. – Там у них девчонок на одном этаже больше, чем у нас во всем здании, кстати. Так что я б на твоем месте давно заглянул к ним, скажем, с пачкой печенья к чаю… Заодно и узнаешь у них, как теория хаоса замечательно применима к живым системам. Если всем их словесам верить, получается, что и сама жизнь зародилась самопроизвольно, спонтанно и хаотически.
- Точно, - воодушевился мой практикант. И ладно бы он на слове «девчонки» глазами засверкал, так нет же, зацепился за «хаотически». – Там как раз про это и было. В любой достаточно сложной системе, при наличии некоторого количества свободной энергии, начинается…
- Утро начинается, начинается! – бодро пропел от дверей шеф. – Я угадал?
Коля при виде него, кажется, еще уменьшился в линейных размерах, явно испытав непреодолимое желание залезть под стол. Нормальная реакция на нашего завлаба, я первый год сам так делал. Ничего, пускай привыкает, это еще не самый страшный зверь в мире науки.
- Коля тут беспокоится насчет турбулентности, - сообщил я.
- Ничего, - оптимистично ответил шеф. – Сейчас перестанет. Я тут вчера нашел кое-какие нестыковки в ваших расчетах…
И закрутилась привычная рабочая «карусель»: люди, дела, бумаги, цифры. Экспериментальная установка, прототип нового двигателя, мирно покоилась на стенде, прикрытая защитным кожухом. До запуска сегодня дело так и не дошло – закопались в расчетах. Коля, проходя мимо, ласково погладил рукой кожух, и я притворился, что ничего не заметил.
Надо бы при случае выяснить, откуда берутся наши практиканты. Возможно, их выращивают в секретных инкубаторах глубоко под землей, заложенных еще Сталиным, лично. Иначе не объяснить, как такие энтузиасты выживают среди сверстников, массово поклоняющихся айфону и соцсетям.
Про почтовый ящик, естественно, я и думать забыл. Зато, надо полагать, Ангелина Ивановна не забыла.
В семь часов вечера, стоило мне оказаться дома, закинуть ужин в микроволновку и устало развалиться в кресле, в дверь постучали.
- Да чтоб тебя, - искренне сказал я в потолок.
После тридцатисекундной паузы стук повторился. На этот раз – я ушам своим не поверил - неугомонная бабка выстукивала какой-то бодрый марш.
- Я забыл про ящик, но честное слово… - начал я, открыв дверь.
- Ящик, конечно, ящик… Тут такое дело, - забормотала себе под нос старушка, - такое дело…
И каким-то непостижимым образом протиснулась мимо меня к квартиру. Я остолбенел от ее напора, а когда вышел из ступора, «старшая по подъезду» уже целенаправленно топала в гостиную, направляясь к столу с компьютером.
- Послушайте, - со всей доступной в данной ситуации вежливостью произнес я, - мне сейчас не до того, чтобы…
Закончить фразу мне не дали. Экран компьютера вдруг засветился. Возникло и тут же исчезло окошко ввода пароля: похоже, для неведомого хакера, перехватившего управление, подобрать мой пароль было делом одной секунды.
- То есть, ты говоришь, он и есть ближайшая точка бифуркации, - проворчала старушка, обращаясь к компьютеру.
На три четверти экрана тут же развернулось окошко видеосвязи. Интерфейс незнакомой программы напоминал «скайп», но выглядел поскромнее. В окошке виднелась плохо освещенная физиономия молодого смуглого парня, или даже подростка. Мальчишки – я убедился в этом, стоило ему заговорить. Язык был мне незнаком.
- Простите… что? – надеюсь, в этот возглас мне удалось вложить максимум язвительности. Единственное доступное в такой ситуации оружие. Ну не бить же старушку по голове тяжелой вазой с комода? Да и вазы, честно говоря, у меня подходящей нет.
- Ракеш говорит, что с вероятностью семьдесят восемь процентов оптимальным решением будет все тебе рассказать, - с явной неохотой перевела Ангелина Ивановна. Сейчас ее голос звучал тверже, чем утром, да и движения были чуть уверенней. Впрочем, на замаскированного воина-ниндзя или иного мифического персонажа она по-прежнему не походила. Просто не в меру бодрая и инициативная старушка, каких у нас полно.
Я посмотрел на парнишку на экране. Тот дружелюбно улыбнулся и с акцентом произнес:
- Хэллоу. При-вьет. Я Ракеш.
- Ваш внучок? – мрачно спросил я. Ситуация была совершенно нелепой, и разум не оставлял попыток найти в ней хоть какую-то логику.
- Алеша, - серьезно произнесла Ангелина Ивановна, глядя мне в глаза. – Ситуация критическая. Ваши разработки по проекту девяносто три попали в руки агенту потенциального противника. Нам стало известно, что сегодня в десять вечера состоится передача материалов связному, после чего их распространение не остановить. Это нежелательным образом изменит баланс сил в мире.
Я так и застыл на месте. По телу прокатилась ледяная волна адреналина.
Наша установка. Наши расчеты. О них знают только четыре человека, в лучшем случае.
Кто эта бабка, агент контрразведки? ФСБ, ГРУ?
Ладно, должен признать, я был худшего мнения о наших спецслужбах. Если они работают настолько оперативно и… стильно, то я им искренне аплодирую.
- Я ведь тебе утром намекала, - старушка на секунду вернулась к привычному ворчливому тону. – Думала, по ассоциациям натолкнешься. Номер проекта, почтовый ящик, ну? Институты, вроде вашего, раньше как называли? «Почтовыми ящиками» звали, знаешь, почему?
Мальчишка на экране что-то сказал. Я разобрал только слово «история» и английское «time» - «время».
- Ну да, на да. Судя по твоим невербальным реакциям, ни черта ты не знал, - жестко произнесла Ангелина Ивановна. – Так что ты вне подозрений, расслабься. Впрочем, нет, не расслабляйся. В стрессовой ситуации ты лучше соображаешь. Кто мог допустить утечку?
- Я лучше соберу совет, - сказал Ракеш. Эту фразу он произнес по-английски, и моих познаний вполне хватило, чтобы понять его, несмотря на акцент.
И вскоре экран моего ноутбука заполнился аналогичными окошками, из которых на меня таращились, тараторя каждый на своем языке, совершенно разные люди. Совершенно непохожие на работников спецслужб, уж по крайней мере – русских спецслужб.
Ангелина Ивановна представила мне таинственный «совет», давая краткую характеристику каждому. Я растерянно кивал, переводя взгляд с одного окошка на другое.
Ракеш, школьник из Индии, учится в шестом классе, углубленно изучает математику.
Катрин, мулатка-француженка лет тридцати, учитель младших классов.
Томас, сварщик из США. С виду около пятидесяти, крупный мужчина с залысинами, постоянно вытиравший лоб платком – видно, у них, в Техасе, стояла жара.
Темнокожая австралийка со непроизносимым именем. Зарабатывает на жизнь, демонстрируя народные танцы аборигенов перед туристами. Ангелина отдельно отметила, что дама «отвечает за логистику», видимо, желая подчеркнуть, что моя визави – отнюдь не дикарка, каковой может показаться.
Гюнтер, немец-бизнесмен, мужчина средних лет в хорошем костюме. Единственный, кто хоть как-то напоминал секретного агента.
Китайская девочка по имени или фамилии Ли – сколько же в Китае людей с такой фамилией? Передвигается в инвалидном кресле, зарабатывает на жизнь гаданием по руке.
Старый японец, колоритный лысый и длинноусый дед по имени Иошикэзу.
И, разумеется, Ангелина Ивановна, пенсионерка. Старшая по подъезду.
Меня она тоже представила почтенному собранию. «Это Алёша, он очень старается, чтоб наши новые ракеты летали». Точное описание, не поспоришь.
А потом вся эта компания принялась бурно общаться между собой на невообразимой смеси всех мировых языков.
- Послушайте, - сказал я, когда у меня от происходящего голова начала буквально гудеть, прямо как наша установка, когда разогревается. – Я даже не совсем понимаю, кто вы и почему я должен с вами сотрудничать. По-хорошему, я должен связаться с нашей службой безопасности.
Честно говоря, я был совсем не уверен, что в нерабочее время эта самая служба работает, но им об этом знать не обязательно.
- Алеша, ты вот грамотный человек, кандидат наук, - Ангелина Ивановна обиженно поджала губы – точь-в-точь моя бабушка. – Знаком с таким понятием – системный анализ? Наверняка знаком. А про самоорганизацию сложных систем слышал?
- Не далее, как этим утром, - со вздохом признался я.
- Если кратко, то мы управляем этим миром, - сказал с экрана немец Гюнтер. По-русски, с неплохим произношением.
Я нервно рассмеялся.
- Вы? Кто именно?
- Вот эти восемь человек, что были тебе представлены.
- Бред. Почему именно вы?
Миловидная француженка Катрин наклонилась ближе к камере и улыбнулась.
- Мы не знаем, Аль’оша. Неизвестно, почему именно мы. Так сложились обстоятельства. Стихийно. Как вы это говорить? Spontan’ment.
- Спонтанно. Хаотически, - хмыкнул я, вспоминая практиканта. – Просто прекрасно. И почему я должен вам поверить?
- Ли, стандартную программу, - произнесла за моей спиной Ангелина Ивановна. Юная китаянка застенчиво улыбнулась и стала рассказывать – на неплохом английском, между прочим. Рассказывать обо мне. О моей жизни, о тех моментах, о которых никто не мог знать – если только не принять на веру безумную, параноидальную версию мира, где тайное правительство следит за всеми. За каждым, ежечасно и ежеминутно. Через каждый глазок видеокамеры, через каждый динамик телефона. Со спутников, в конце концов.
Когда она закончила, я понял, что сижу на стуле, заботливо пододвинутом Ангелиной.
- Чтобы целенаправленно следить за каждым человеком на Земле, не хватит ресурсов ни у одной спецслужбы в мире, - мягко сказала она, стоя рядом. – Но так уж сложилось, что именно к нам стекаются потоки информации. При существующих вычислительных мощностях… я уже упоминала системный анализ? Чтобы менять мир, нужно всего лишь точно знать ключевые точки, на которые следует воздействовать в той или иной конкретной ситуации. Вот сейчас ты у нас – ключевая точка, понял? Ракеш просчитал, что проще тебе рассказать, чем использовать втемную. Вот, рассказываю…
- Ваш институт для нас в некоторых моментах – закрытый, «черный ящик», - пожаловался индус. – Мы можем читать переписку, следить за перемещениями людей… А в систему безопасности не влезем, к камерам не подключимся. Не то чтоб не можем – вмешательство опасно. Вы сейчас не знаете, думаете – просто двигатель! А это ключевая точка. Для многих стран, для войны, которой будет или не будет…
Когда мальчишка волновался, он немного путался в собственных конструкциях. Англелина Ивановна пришла ему на помощь:
- Наше прямое вмешательство может нарушить систему безопасности, сделать ее открытой для чужих атак. Перестраховались, а теперь уже и поздно, теперь мы вынуждены ловить шпиона простыми, дедовскими методами… Итак, Алёша, на тебя вся надежда. Мы сорок минут потратили, уговаривая тебя, у нас остается меньше двух часов.
- Время расчетное, - скрипучим голосом произнес Иошикэзу. – Не кипишуй, пакля старая, все идет по плану.
Фраза, произнесенная на чистейшем русском, настолько не вязалась с обликом благообразного старца, что я не выдержал и истерически расхохотался.
- И еще сорок пять секунд на психологическую разгрузку, - невозмутимо подытожила старушка. – Аригато, Иошикэзу-сан. Алексей, а теперь сделай глубокий вдох и слушай…
Через полчаса я ехал в полупустом вечернем трамвае, стараясь не слишком нервно озираться по сторонам.
Сотрудник, который вознамерился передать информацию о наших разработках «вероятному противнику», кого бы мои свежеприобретенные союзники под этим не подразумевали, сегодня вечером вернется в институт и попытается снова их скопировать из нашего рабочего компьютера. Снова, потому что сегодня завербовавший его агент узнает – разработчики внесли в формулу важные изменения. В последний момент, да. И это правда, потому что не далее как сегодня мы все пересчитали. Честно говоря, я бы еще тридцать раз все перепроверил, так что шпион, скорее всего, поторопился красть сведения. Вот будет потеха, если «враги» воспроизведут двигатель – а он не работает, потому что практикант Коля что-то напутал в расчетах! Такая вот вам теория хаоса, выкусите. Исключительно русское ноу-хау по защите информации…
Впрочем, если верить тайному мировому правительству, которое около часа назад вышло со мной на связь, формула была вполне готова к тому, чтобы ее украсть. Лучшая оценка работы, какую только можно себе представить.
Если шпион не вернется за обновленной информацией, это будет значить, что она у него уже есть. Тогда подозреваемых останется двое – Коля и шеф. За ними, понятное дело, уже ненавязчиво следят. В этом случае задача решалась бы довольно просто, хоть и крайне неприятным лично для меня образом. Ну не хотелось мне верить, что люди, которые работают со мной, способны на подобную мерзость.
Однако пока рабочей версией было, что это некто из службы безопасности. Ли уже составляла их детальные психологические портреты – в этом она была мастером. Как пояснила мне Ангелина Ивановна, «некоторые вещи она просто знает». То есть, если я правильно понял, в этом самом тайном правительстве еще и экстрасенсы обретаются.
Если, конечно, все это вообще не бред воспаленного сознания. Если это не наркотические галлюцинации. Возможно, какие-то вполне реальные и далеко не дружественные спецслужбы просто промыли мне мозг и используют «втемную». Но…
… но меня не просили ничего выносить из института. Напротив, просили не допустить утечки. Что же тут плохого, в конце концов? Как ни крути, послужу на благо своей страны…
… вот только, если все услышанное – правда, мировому правительству плевать на страны, континенты и нации. Они изо всех сил блюдут некое равновесие, динамический баланс разнонаправленных сил. Сегодня для этого баланса нужно не допустить утечку, завтра – понадобится убить кого-то особенно ретивого, уничтожить какое-нибудь изобретение, опередившее свое время и потому слишком опасное…
Мои размышления прервала кондукторша. Монументальная женщина в форме, замершая надо мной темной глыбой плоти. Она уже проверяла мой билет, какого черта еще ей нужно?
- Возьми, - кондукторша, не глядя, пихнула мне какой-то сверток, умело прикрывая его полами форменной куртки от потенциальных любопытных взглядов. Впрочем, никто в нашу сторону и не смотрел.
Я осторожно взял сверток. Сквозь мягкую ткань прощупывался тяжелый, холодящий руки металл. Пистолет?
- Это сына, - прошептала женщина, глядя мимо меня. – Витеньку два года назад убили. Эти их разборки… Мне Глаша все рассказала, про твою ситуацию. Ничего мне не надо, денег не надо, просто отомсти за него. Положи этих козлов, и сохрани тебя Господь…
- Спасибо, - только и смог выдавить я. Трамвай остановился, хотя до остановки было еще с полкилометра.
- За остановкой могут следить, обходи дворами, - произнес голос мальчишки-индуса в крохотном, полупрозрачном наушнике, который мне выдали перед выходом из квартиры.
Я уже не удивлялся, что мои действия координирует школьник. Мне объяснили – у него ай-кью за двести. Производит в уме сложнейшие расчеты вероятностей, а когда занят уроками – тайком подключается к суперкомпьютерам Пентагона, чтоб те его заменяли. Компьютеры, говорят, справляются с трудом.
- Иди, иди скорей, - напутствовала меня кондукторша.
Оставалось только гадать, что наплела ей незнакомая мне Глаша. Похоже, так они и работали, в этом был их стиль: сплетать цепочки мелких событий, кажущихся естественными всем их участникам.
Ни одна спецслужба в мире не способна отследить сотни не связанных друг с другом мелочей. Но в этом мире все решают мелочи. Взмах крыла бабочки на одном континенте… и так далее.
Если верить моим недавно обретенным союзникам, они вполне могли устроить звонок директору ЦРУ с прямым приказом прекратить охоту за секретами неприметного российского НИИ. Но последствия столь грубого вмешательства – непредсказуемы. А вот рядовой работник, случайно оказавшийся в лаборатории в нерабочее время, случайно имевший при себе оружие…
Это что же получается, мне придется в кого-то стрелять?
Повезло им, что в «ключевой точке» потока событий оказался научный сотрудник, вообще умеющий обращаться с оружием. Потому что вообще-то это умение не слишком характерно для научных сотрудников.
Или потому меня и выбрали для этой миссии?
- Тряпку не разворачивай, пока на входе сканер не пройдешь, - теперь в наушнике раздался голос Ангелины Ивановны. – Она из умного наноматериала, маскирует металл.
- И откуда, интересно, такие тряпки у простой кондукторши? – хмыкнул я.
- Она думает, что это старая занавеска, десять лет как прикрывавшая окно на даче. Инженеры, решавшие эту задачу, два дня воспроизводили структуру выцветшей занавески в горошек.
Ладно. Если все это чья-то дурная шутка, или меня накрыло приступом галлюцинаторного бреда, сейчас на проходной все прояснится.
Ночной охранник окинул меня равнодушным взглядом, записал в журнал фамилию. Сканер не издал ни звука.
- Что-то забыли?
- Новая идея пришла, - улыбнулся я. – Не терпится проверить.
Охранник кивнул и развернулся к экранам, отображавшим пустые коридоры института. Объяснение, по нашим меркантильным временам достойное лишь записного психа, его вполне удовлетворило: очевидно, на его взгляд, мы все тут были психами, в большей или меньшей степени.
В лаборатории было пусто и темно. Я потянулся было к выключателю, но отдернул руку, услышав в наушнике резкое:
- Никакого света!
- Мне спрятаться под столом и сидеть в засаде? – иронично осведомился я.
- Под столом не стоит. Включи компьютер, но за ним не сиди, отойди к стенду. Шпион будет растерян, узнав, что в лаборатории кто-то есть, но он не должен терять надежду на успешный исход операции. Дай ему шанс, пусть импровизирует.
- Я не буду стрелять в своих сотрудников, учтите, - сказал я, взвешивая в руке пистолет. Массивная, но изящная «беретта» - у неизвестного Витеньки, мир его праху, было определенное чувство стиля.
- Мы просчитываем шансы по всему персоналу. По крайней мере, для вашего заведующего вероятность уверенно снижается. Он все время на виду, ему негде было встретиться с агентом. К тому же, его психопрофиль не предполагает причин для предательства. Если только ради острых ощущений…
- Ради острых ощущений он с директором на совещаниях лается, думаю, ему хватает. Практиканта нашего проверили?
- С ним сложнее. Он почти не пользуется техникой. Телефон регулярно оставляет дома, не позволяя прослушивать разговоры…
Неужели Коля? Да, это имело бы смысл. Как бы ни хотелось верить в увлеченную своим делом молодежь, а подозрительный он все-таки, со своим энтузиазмом.
- А больше и некому. Над этим проектом мы трое работаем. Ну, еще Заозерский из отдела проектировки, мы его в соавторы статьи взяли…
Я замер, осознав, что сказал.
- Статья!
- Что статья? – непонимающе переспросила Ангелина Ивановна. Перебивая ее, в наушник вклинился голос мальчишки:
- Мы читали черновую версию, которую вы направили в отдел экспор… экспер…
- Экспортного контроля, - помог я ему справиться со сложным словом. – Да, там конкретных расчетов нет. Иначе бы ее в печать и не выпустили, все-таки разработки курирует Минобороны. Но что, если… черт, их же Коля отправлял. Что, если он перепутал и вставил расчеты? Конечно, ему бы указали на ошибку, он извинился и принес новый черновик… Но кто-то мог успеть, увидеть распечатки… И ведь он сам вызвался заняться этой возней с бумажками, вот что подозрительно!
- С вероятностью девяносто семь процентов Коль’я неравнодушен к девушке из отдела эксп… из этого отдела. Дария Слептщенко.
Слепченко, Даша. Ну конечно! Значит, не так уж безнадежен наш Николай, не кладет личную жизнь на алтарь науки, как можно бы показаться.
- Вы доверили подготовку статьи к печати практиканту? – недоуменно спросил Гюнтер. Похоже, на связи был весь «совет», или, как минимум, половина.
- Это же скучная рутина, - честно ответил я. – Конечно, мы ее свалили на Колю. Я когда сам после вуза пришел на работу, года полтора был таким же «салагой».
- Это российская наука, Гюнтер. Системным анализом ее не понять, аршином общим не измерить, - со вздохом произнесла Ангелина Ивановна.
- По данным камер наружного наблюдения, Слептщенко Дария не покидала здание после окончания рабочего дня, - сообщил Ракеш.
Я подскочил на месте, едва не задев плечом установку, на которую все это время рассеянно таращился.
- Это она!
- Анализирую все ее перемещения за последние несколько месяцев… сейчас… так, есть точка пересечения! Мистер Тре… то есть, объект наблюдения номер сорок два, присутствовал в одном ювелирном магазине двенадцатого июля в то же самое время, что…
- Достаточно, - оборвала его «старшая по подъезду». – Если так, новыми данными ее должен был снабдить ваш практикант. Значит, сюда ей приходить незачем, информация на ее рабочем компьютере. Но тогда у нее остается не больше десяти минут, чтобы покинуть здание. Переслать информацию по сети она не сможет: помимо ограничений вашего прокси-сервера, вся связь в здании блокирована нами. Только сама, ножками, к месту встречи, с флэшкой в зубах… или еще где, кхе-кхе.
- Мне отобрать у нее флэшку? – я был уже в коридоре. Адреналин в крови бурлил, призывая к действию. Кажется, главная причина, по которой я ввязался в эту странную историю почти без раздумий – не наигрался в детстве в шпионов.
Интересно, насколько это очевидно из моего, как они выражаются, «психопрофиля».
- Не нужно. Ее остановит охрана. Сейчас они получат анонимный звонок…
В конце коридора, где лифты, кто-то стоял. Мне понадобилась секунда, чтобы опознать массивную фигуру шефа. Не заметив меня, он вошел в раскрывшиеся створки лифта.
- Здесь наш зав! – возмущенно прошептал я. – Вы говорили, что он ни при чем!
Отдел экспертного контроля располагался двумя этажами выше. Лифт идет довольно медленно. Если рвануть по лестнице, возможно, прибудем одновременно.
- Вы зря бежите, привлекаете внимание охраны… - сказал чей-то голос с легким акцентом. Я не стал анализировать, кто именно из этой интернациональной шайки со мной говорит, и на всякий случай на бегу выхватил пистолет из внутреннего кармана.
- Вы же не думали, что точка для изменения потока событий будет только одна… - бубнил в наушнике Ракеш, но я его уже не слушал.
Ворвавшись в приоткрытую дверь отдела экспертного контроля, я застал там сцену, которую никак не ожидаешь увидеть в скромном российском НИИ: миловидная девушка целится из миниатюрного пистолета в нашего завлаба, тот целится в нее, и у него «игрушка» явно посерьезнее, а у стены дрожит бледный, как мел, практикант Коля.
«Он-то здесь откуда», - успел подумать я, а дальше события развивались настолько стремительно, что мозг со своим логическим анализом за ними просто не успевал.
Даша, увидев меня, вскрикнула, развернула пистолет и выстрелила в меня. Шеф что-то заорал и выстрелил в нее. Я бросился в сторону и тоже выстрелил куда-то в направлении девушки, прежде чем сообразить, что происходит. А практикант Коля героически прыгнул к своей возлюбленной и закрыл ее своим телом.
В криминальной драме на полу осталось бы, как минимум, три трупа. К счастью, мы были всего лишь научными сотрудниками, которым выдали оружие и опрометчиво посоветовали импровизировать. Иными словами, все промазали.
Коля, впрочем, в своем героическом прыжке все-таки умудрился поймать пулю предплечьем, а также чувствительно приложиться головой. По крайней мере, когда я схватил его за отвороты куртки и поставил на ноги, взгляд у него был совершенно безумный.
Шеф схватил упирающуюся девицу и приставил к ее голове пистолет.
- Где флешка? - проревел он. – Пррредательница!
Кажется, он всю жизнь ждал именно этого момента. Некоторым людям очень к лицу вдруг оказаться в середине экшн-боевика.
Я же себя героем боевика совсем не чувствовал. Кровь практиканта заливала мои руки, как в прямом смысле, так и метафорически. Вероятно, по закону жанра мне тоже полагалось что-то заорать, и я, встряхнув для острастки Колю, выдал грозное:
- Я же просил тебя проверять статью перед отправкой в экспортный, дубина ты этакая!
Коля закатил глаза и обмяк у меня в руках, теряя сознание.
И тут появилась охрана.
***
Мне казалось, что после подобных событий непременно должен подняться шум. Однако в реальности историю довольно быстро «замяли». В нашей службе безопасности кого-то сместили, нас заставили подписать еще несколько бессмысленных бумажек о неразглашении. Несколько людей в серых костюмах и с красными «корочками» провели со мной исключительно вежливую беседу, не столько спрашивая, сколько ища подтверждения каким-то уже известным им выводам. Судя по их предупредительности, они считали меня едва ли не своим коллегой, работающим под прикрытием. Не иначе, Ангелина Ивановна сотоварищи позаботились.
Больше всего меня поразило, что никто даже не спрашивал, откуда сразу у двух сотрудников оказалось незарегистрированное оружие. Это было довольно пугающим подтверждением возможностей «совета». Наши пистолеты загадочным образом исчезли с «поля боя», а когда я попытался в осторожных разговорах выяснить, что известно о ситуации шефу, оказалось, что ему «скормили» версию о сотрудничестве с ФСБ.
Похоже, правды в этой истории по непонятным причинам удостоился только я. Если, конечно, моя версия событий была правдой. Каковы шансы, что передо мной не разыгрывали сложный спектакль, идеально подобранный под мой «психопрофиль», с точно выверенной долей абсурда, достаточной, чтобы я поверил в его реальность?
Ангелину Ивановну я долгое время не встречал, и вполне закономерно усомнился, что она действительно живет со мной в одном подъезде. Слишком странным совпадением это было бы.
Но однажды, поднимаясь по лестнице с пустым мусорным ведром, я услышал ее голос:
- … и еще спичками этими своими тыкают! Вон, смотри какие черные пятна на потолке! А давеча лампочку опять скрутили…
- Доброго дня, Ангелина Ивановна, - подчеркнуто вежливо сказал я, поднимаясь на площадку третьего этажа.
Парень с рукой на перевязи, внимательно слушавший бабку, повернулся ко мне.
- А я вас ищу, Алексей Григорьевич.
- Коля! – я растерялся, не зная, что сказать практиканту… теперь уже бывшему, конечно. Кадровики приносили его заявление шефу на подпись. Придя в себя в больнице, он, судя по всему, решил не связывать жизнь с фундаментальной наукой и поискать какое-нибудь менее опасное для жизни занятие. А может, стыд за свою, пусть и невольную, роль в истории со шпионами стал решающим фактором?
Стыд, без сомнения, одна из великих сил, что движут человеческими мотивациями. В частности, именно из-за него я так и не навестил парня в больнице. Все-таки я в него стрелял, пусть и непреднамеренно.
- А я ему и говорю, - довольно сказала Ангелина Ивановна, - Алешенька выше живет, а тут Наташа с детьми, она женщина хорошая, только пьющая, а еще…
- Всего хорошего, - ухватив парня за локоть здоровой руки, я буквально потащил его дальше по лестнице. Странно было слушать притворство старушки – я еще слишком хорошо помнил, как она рассуждала о системном анализе. Невольно начинаешь задумываться, не был ли тот разговор бредом воспаленного сознания.
- Забавная бабушка, - прокомментировал Коля, оказавшись, наконец, в квартире. – Так обо всем беспокоится, печется.
- Да. Она у нас старшая по подъезду, - я усмехнулся.
- Это здорово, что есть еще люди, которые добровольно взваливают на себя ответственность, - серьезно сказал парень.
- А что такое ответственность? Лично я, например, спичками потолок не жгу и лампочки не выкручиваю. Но отвечать за чужие, так сказать «косяки» - увольте.
- Ответственность, это, пожалуй… готовность влиять на события. Если представить себе всю совокупность объектов мира как единую систему, объединенную прямыми и обратными связями – а так и есть – то ответственность будет неким количественным параметром, обозначающим, какое число связей с другими объектами имеет каждый конкретный объект…
- Ты все про теорию хаоса читаешь, как я погляжу.
- В больнице много времени было. Так вот, ответственность… если она распространяется по системе по неким… градиентам, что ли, то неизбежно будут точки, где она сконцентрирована, понимаете? Президенты там, владельцы крупных корпораций… или еще кто… И вот в потоке событий возникает неконтролируемая… турбулентность.
- Коля, - сказал я утвердительно. – А ты ведь работаешь на них.
- На кого? – спросил парень, не поднимая глаз. – С работой сложно сейчас. Я в одну фирму устроился, родители помогли… Может, потом доделаю диссертацию. Но не сейчас. Мне подумать надо. Я, собственно, зачем… Вы мне ответьте, только честно. Даша правда была шпионкой, да? Продавала куда-то информацию?
- Я не знаю, Коля, - я покачал головой. – Всей правды мы никогда не узнаем.
Когда он ушел, я отодрал с глазка видеокамеры на ноутбуке приклеенную недавно «заглушку» из фольги, сел перед компьютером и спросил:
- Он должен был умереть, да? По вашему плану?
На экране всплыло окошко с лицом красавицы Катрин. Видимо, сегодня она была дежурной по ответам на риторические вопросы.
- Ну зачем же так… ж’эстоко, - улыбнулась француженка. – То, что он оставил карьеру, нас вполне устроило. Вы должны понимать… система всегда защищает свою… центр управления. Свой… nerveux. Нервы.
- Вся эта история - только чтобы сломать его? Никаких шпионов не было?
- О, нет! Никогда не бывает только одна точка бифуркации, - и, взмахнув густыми ресницами, француженка исчезла.
- Я так и думал, - сказал я выключенному экрану. – Чтобы соблюдать баланс сил в мире, вы будете тормозить все слишком смелые идеи… потенциальные революционные открытия, мыслителей, способных вычислить ваше существование. Вы боитесь, что вас найдут и вырвут с корнем, отключат от общей сети.
- Мы не боимся, - сказал голос Ангелины Ивановны из динамика моего мобильного телефона. – Ты еще не понял? Если даже кто-то потрудится убить нас восьмерых, тут же возникнут новые. Те, к кому сами собой стекаются потоки информации. Те, кто оказался в точке максимума… градиента ответственности.
- Почему вы оставили меня в живых, рассказав всю правду? Даже память не стерли. Наверняка ведь есть и такие технологии.
- Нецелесообразно. Тебе все равно никто не поверит. Да ты и не станешь рассказывать. Это противоречит твоему психопрофилю.
Я снова заклеил глазок видеокамеры. Отключил ноутбук от сети. Вынул аккумулятор из телефона, отсоединил сим-карту. И только после этого сел за недоделанные днем расчеты.
Через некоторое время экран выключенного телевизора мигнул значком спутниковой связи, и на нем появилось лицо деда-японца Иошикэзу. Некоторое время он просто таращился на меня и молчал.
- На самом деле, мой мальчик, миром правит Хаос, - со значением произнес он, наконец, и вновь исчез.
- Тоже мне новость, - пробормотал я и вернулся к работе.

[Nekto]

Любая кухарка может управлять государством.(с)
Написано ровно, гладко, но слишком спокойно, слишком размазано по тарелке.
Хотелось бы почитать это же, но в более бодром темпе. Вот финал, кстати, хороший, бодрый.
Перестрелка позабавила.)) Ме-е-едленная такая... Стёбная. Ну а что вы хотели? Пистолетики плохо монтируются с тайной властью и нанотехнологиями, пистолетики хорошо с бондианой монтируются.

Иными словами, все промазали.
Коля, впрочем, в своем героическом прыжке все-таки умудрился поймать пулю предплечьем

Иными словами, не все промазали.

[Константин Шабал...]

а почему у него дверной звонок не работает?

[Sofico]

"Если представить себе всю совокупность объектов мира как единую систему, объединенную прямыми и обратными связями..." Даже если человек и много читает про теорию хаоса, для диалога это всё-таки.... неказистенько. Но в целом читается не плохо. Т.е. диалоги тяжеловаты, но это не смертельно. Ставлю твёрдую четвёрку )))...

[Nekto]

а почему у него дверной звонок не работает?

И это всё, что вы можете сказать о рассказе?))
Меня больше интересует, почему в тайные разработки посвящают практикантов. Настолько, что они даже могут сливать информацию. То есть, есть что слить.

[Константин Шабал...]

И это всё, что вы можете сказать о рассказе?))

фсё.

[Nekto]

фсё.

Да вы оратор.)))

[Агния]

Довольно крепкий рассказ)
В полуфинал)

[unzor]

Хороший рассказ. Понравился.
Сочувствующий бригаде скорой человек, всегда вызывает симпатию)

[Кенира]

Из глазка на меня подозрительно уставился объект вида «бабка подъездная обыкновенная».

Миниатюрная, однако, бабка!

- Слушай, хоть ты себе голову не забивай, - я со вздохом покачал головой.

И я.

свежеприобретенные союзники

Почем?

Мрак.

[Orion-2009]

Мне рассказ не вкатил, хотя начало было интересным. Как начала бабка скайпить и объясняться, уже стал зевать... Да и в заговор не веришь, что-то не то...

[karpa]

Однозначно - это ktgun

"- Вы доверили подготовку статьи к печати практиканту? – недоуменно спросил Гюнтер. Похоже, на связи был весь «совет», или, как минимум, половина.
- Это же скучная рутина, - честно ответил я. – Конечно, мы ее свалили на Колю. Я когда сам после вуза пришел на работу, года полтора был таким же «салагой»."

-- это уж точно фантастика, чтобы практиканту доверить серьезную статью и выводы!

Экшн вроде как есть, а художественности, к сожалению не наблюдается, извиняюсь Но в кино смотреться будет, наверняка.
Идейка - типа люди в серо-буро малиновом и впрочем не нова, но имеет место быть.

Удачи автору,

[Wadim]

Этот рассказ написал любитель Сергея Лукьяненко. А мне Лукьяненко нравится. Написано вполне гладко, хоть сейчас снимай новый "дозор". Спасибо, автор)

[Гость_Anger Builder_*]

Забавно получилось.

[Алексей2014]

Таких людей очень мало, а из этих немногих не более десяти заслуживают высшей похвалы. К этому десятку я причисляю и бабу, что очень любопытно. Как велико и привлекательно должно быть дело, если оно может закалить даже сердце бенгальца! (С) - Р. Киплинг

[Тафано]

Очень, очень много лишнего. Одному странному намеку с "ящиком" сколько времени отдано.
И потом, про теорию хаоса в социальных системах можно было б столько всего накрутить!
А от рассказа только и осталось что воспоминание о забавных фразах с разными акцентами; от теории хаоса как-то и ничего почти...

PS. "с вероятностью семьдесят восемь процентов оптимальным решением". Что-то не так здесь. Или просто оптимальное или любое какое-то вероятностное.

[Vernor]

Как-то средне, и по идее,и по изложению, и по стилю. Ляпов хватает, но основные уже перечислили. Но потенциал у автора есть. Даже этот рассказ вполне можно довести до вполне приемлемого уровня. Такое ощущение, что автор просто поторопился отписаться.
4.

[zubr]

а почему у него дверной звонок не работает?

Сняли с языка. Айфоны, ноутбуки, телевизоры и прочее, но к ГГ в дверь не звонят, а настойчиво долбятся. И они ещё борются за звание дома высокой культуры быта! Бабушкин намёк про ящик был очень издалека, как, собственно и вся их спецоперация. Признаться, принять идею о том, что все инфпотоки стекаются к группе из семи человек, которые ещё и успевают это обрабатывать - сложно, даже как фантастическую. Вспомните фильм "Брюс всемогущий", когда его стало заваливать просьбами и мольбами, а он, как никак, всемогущий. Приятно, хотя бы, что им всем пришлось выучить русский, хотя бы за то, что им разговаривал Альоша. С чем не поспоришь, так это с неожиданным заявлением усатого дядьки в финале.

[vsplesk]

Неплохой, эмоционально равнинный рассказ,
наполненный рассуждениями и страдающий дефицитом действия.
Понравилось:

...Из глазка на меня подозрительно уставился объект вида «бабка подъездная обыкновенная».
- Его хотят украсть! – старушка на миг понизила голос до драматического шепота.
... - Ответственность, это, пожалуй… готовность влиять на события.
... Через некоторое время экран выключенного телевизора мигнул значком спутниковой связи, и на нем появилось лицо деда-японца Иошикэзу. Некоторое время он просто таращился на меня и молчал.
- На самом деле, мой мальчик, миром правит Хаос, - со значением произнес он, наконец, и вновь исчез.

[DamnCynic]

Из глазка на меня подозрительно уставился объект вида «бабка подъездная обыкновенная».

Чёрт. Нет! Зачем? Вот этот натужный юмор… Зачем?! Он же всё портит!
Он сбивает с ритма, сбивает с мысли, он банален и сер, как нечищеная обувь. Выкидывайте.
Вообще, текст ладный и с самого начала берёт в оборот, но видно, что не вылежался. Его ещё можно сделать гладким: заменить громоздкие конструкции, упростить и состыковать фразы друг с другом, чтобы речь нежно лилась, а не сыпалась песком. Бабушка, кстати, будет представляться сразу по форме: такая-то, старшая по подъезду. Там не будет разрыва, в котором главный герой может бесцельно поразмышлять о судьбах старшего поколения. И она не будет рассказывать о проблемах со здоровьем. Но вот про почтовый ящик плешь проест – если он, конечно, отдельный, а не в составе навесного почтового шкафа, как в большинстве современных домов. Стук в дверь – тоже архаика: неужели звонок не работает? Это я, повторюсь, к тому, что текст не отлежался.

Про почтовый ящик, естественно, я и думать забыл. Зато, надо полагать, Ангелина Ивановна не забыла.

«Забыл – не забыла». Лит. техника: найдите синоним или переиграйте предложение. В принципе, предложение можно выкинуть без вреда для текста: бабулька всё равно придёт буквально в следующем абзаце (который бы тоже переписать: «В восьмом часу, когда я только уселся перед телевизором с тарелкой нехитрой еды, кто-то опять начал терзать дверной звонок»).
Офигенная Тайная Власть, просто офигенная!

Вот будет потеха, если «враги» воспроизведут двигатель – а он не работает, потому что практикант Коля что-то напутал в расчетах! Такая вот вам теория хаоса, выкусите. Исключительно русское ноу-хау по защите информации…

Безумно хочется ввернуть сюда шуточку про «после сборки обработать напильником».

- Новая идея пришла, - улыбнулся я. – Не терпится проверить.

Рекомендую воспользоваться «отчётом». Типа «начальство вызвонило: говорит, недельный отчёт куда-то пропал, нужно заново переслать». А то один мэнээс за большой и гремучей установкой в пустом здании… Ну это только если в институте так не принято. Вы – автор, вы и думайте.
Фантдоп, тыкскызыть, коррелирует. Турбулентность, бифуркация, вот это всё… Простой матстат на пальцах: если в силу объективных закономерностей после разного рода революционных событий возникает энный процент жуликов и бандитов, то он возникает, и если в масштабах твоего дома это вещь случайная (твой сосед может стать бандитом с какой-то исчезающей долей вероятности), то в масштабах страны – железобетонная закономерность. И эта закономерность управляет случайностью: не твой сосед, так ты, не ты – так коллега по работе. Но кто-то всё равно возникнет, а если его убрать, то придёт другой.
Резюме: хороший рассказ. Тайная власть победила и восстановила равновесие, только непонятно, хорошо это или плохо. Турбинку-то жалко.