Собиратели душ, хоррор, чёрный юмор, детектив, трэш Опции

[overdigger]

В детстве я мечтал стать киллером. Но что-то пошло не так… В отрочестве понял: с пути «химбио», навязанного родителями, свернуть уже совсем не просто, поэтому заверял всех, что стану гинекологом. Интересна была реакция, знаете ли… Потом с паршивым аттестатом, как с нераскрытым парашютом, рухнул с небес на землю. Прозрел, познал суть вещей. Уже талдычил под нос мантру «пожалуйста, стоматолог, пожалуйста, стоматолог», только подозревал, что у этого сообщения нет адресата.

Так жизнь разобрала мои мечты на донорские органы.

Метания во все сферы врачебной деятельности увенчались успехом — сделали меня специалистом широкого профиля!

Теперь я патологоанатом.

«Ну хоть не проктолог!» — подбадривали друзья. Эх, они не осознавали масштаба своей ошибки! Проктолог хотя бы не заходил так далеко…

Это вам не мышей и лягушек резать. Впрочем, я не жаловался. Поначалу было прикольно. Может, сказался стресс. Или тонна сочинений Кинга, которую я оставил далеко позади.

Потом всё это мракобесие постепенно обернулось занудной рутиной, за которую платят сущие гроши. Несмотря на высшее медицинское образование, я выступал в роли жалкого интерна — ходил в подчинении у Любви Казимировны. Это не женщина, скажу я вам. Это персонаж! Она непостижимым образом сочетала в себе самые яркие качества мерзких тёток из «Мизери» и «Тумана». Ещё напоминала ненормальную училку из «Матильды». Но всё же была неповторима, как ни крути! Ростом — каланча, мужеподобная, крикливая, с большим пучком чёрных волос на затылке. Что характерно - никакого макияжа. К сожалению, всё её внимание было сосредоточено только на мне. Как несложно догадаться, штат сотрудников в морге нашего городка был невелик.

А вот трупов хватало. Почти каждый день мы оформляли новых клиентов. На зависть конкурентам, которых ещё не было! Обычно по количеству с большим отрывом лидировали старики и алкаши-утопленники. Последних в холодное время заменяли замёрзшие насмерть бомжи. «Холоднички», как говорила начальница. Огонь, вода и дедные трупы. В общем, это не лучшее место для поиска доступных красоток.

Казимировна – само очарование. Деловой диалог она предпочитала вести с помощью шизофренического визга, уровень которого без всякого смысла резко менялся на отдельных словах. Не только тональностью: грозные повеления внезапно перетекали в уменьшительно-ласкательную форму. Достаточно вспомнить вопли о том, как пользоваться большой красной кнопкой тревоги, которая массивно выпирала из стены в главном зале морга. Та предназначалась для вызова одновременно полиции и скорой помощи: вдруг какой нежилец, по ошибке причисленный к мёртвым, очнется.

— Кравцов! Этую кнопку я тебе железно наказую ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах, вжись никогда не нажимать! Ни при каких условиях, ни за какие коврижки, даже не думай трогать, вообще тереться возле этой стенки никакушеньки не смей! Будешь бит, бит и еще раз бит, ломан-переломан, зажарен и высушен! За ложный вызов голову откручу, ножки-ручки поотрываю, разрежу на мелкие кусочки, сделаю фарш и буду маленькими порциями смывать в унитаз, чтобы не забилось, не засорилось и не осталось никаких улик! Понимаешь, Кравцов? Кнопка предусмотрена высшим руководством, но за мои тридцать лет службы ни разу не выпадало случая ею воспользоваться. И не выпадет, не под мою ответственность, никогда, слышь! Поэтому предусматриваю жесточайшее и справедливейшее наказание, коли ослушаешься в этом вопросе. Понял меня, Кравцов? Хорошо услышал? Тогда повтори всё, что я сказала, слово в слово повтори!

Думаете, у неё были какие-то проблемы с этой кнопкой? Неа. Она так реагировала абсолютно на всё.

— Проводить вскрытие всех трупов времени нет, сверху не требують и нигде не заведено регламент соблясти, но мы будем проводить вскрытие всех и каждого, всегда и всенепременно! Понял, Кравцов? Не успеваешь – значит, будешь работать сверхурочно. А если хоть одно тело не пройдёт соответствующую процедуру – мне всё равно, родственнички, не родственнички, плачут, умоляют, хоть смертью угрожают не трогать ребятёночка их ненаглядного – придушу, кремирую, а пепел закопаю, если не сделаешь, как приказывает твой прямой, между прочим, начальник! Понял, Кравцов? Причину смерти устанавливаем только на основе аутопсии. И никак иначе!

— Господи, и как ты всё это выносишь? – частенько после работы спрашивала меня Нина, самый яркий лучик в мрачном спектре моей жизни. – Да любому дураку понятно, что работать в морге – это не для нормальных людей. А по твоим рассказам – так вообще ужасы какие-то! – И бровки смешно хмурит. Ну не золотце?

У неё рыжие волосы, карие глаза, очень мягкие черты лица, заразительная улыбка. Другие девчонки завистливо говорили, что всё дело в её круглых щёчках, но я никак не мог понять, что такого особенного именно в щёчках, поскольку вообще будто бы не замечал их, а обожал в ней нечто совершенно другое. Щёчки, ямочки, реснички, косички… Пофиг. Я любил её не за отдельные части тела.

Она ещё училась, предстоял последний курс… на сварке. По этому поводу у Нины энтузиазма было с кошкин нос. Разница между нами: я уже ненавидел свою работу, а она не любила её авансом.

— Ничего страшного, — отвечал за меня её брат Коля. – Работники моргов – самые жизнерадостные люди в мире! Как не ценить жизнь, не отрываться по полной, насмотревшись на бесчисленные причины смерти, на всё это количество онкологий?

— Да, в наше время естественная смерть от износа организма не менее редка, чем работающие мусоропроводы в домах, — делился опытом я.

Ранее мы с Колей учились в одной параллели в медицинском. Теперь он работал терапевтом, ну, тоже проходил интернатуру. И я уже два года встречался с его младшей сестрой Ниной. Наши отношения, всей троицы, прошли через множество этапов, а теперь, как мне казалось, сложились наиболее благоприятным образом: все мы по-прежнему были лучшими друзьями, хотя двое из нас спали вместе. Коля, который сразу принял это с адекватным пониманием, давно уже не испытывал подсознательного раздражения, полуотцовской ревности. Это легко читалось, поскольку он был на редкость доброкачественно открытым человеком: всегда говорил, что думает, а думал только в интересном и позитивном ключе. Увлекался модой, любыми яркими субкультурами, всегда был «в теме», «в тренде», в курсе последних событий, стремился попробовать всё самое новое. В соцсетях он постил шутки собственного сочинения — в основном тоже связанные с современными тенденциями, новостными заголовками, свежими мемами. Один из последних постов — «А ИГИЛ возьмёт на себя ответственность, когда Трамп станет президентом?» — уже собрал несколько сотен лайков.

В общем, жили-были, не тужили, имели цели, строили планы, пока однажды ночью всё не полетело к хренам собачьим.


(продолжение следует, позже выложим небольшими порциями)

Авторы: Куклин Василий и Титаренко Константин.

[Dafar]

Рассказ как худ. произведений яркий, написан хорошо. Название классное.
По мне бы лучше б была чистая мистика, без криминала. Но это дело вкуса.