Смысл жизни 19360 зн., Турнир №4, автор: Джек Скеллингтон Опции

[Распорядитель Ту...]

Роскошный особняк утопал в зарослях чего-то вьющегося и душистого. Стив поднял голову и потянул носом. Солнце пробило дорогу сквозь густые кипарисы, полосонуло по глазам, и Стив неожиданно звонко чихнул. Торопливо достал платок и привёл себя в порядок. Сверился с карточкой, на которой каллиграфическим шрифтом было вытеснено: «Генри Бенгард, Парадиз-роуд, 7», и осторожно взялся за массивную решётку калитки.
Пробежался взглядом в поисках кнопки звонка и аккуратно покачал металлические прутья, покрытые золотой патиной. Хмыкнул, заметив красный огонёк видеокамеры, светящийся на колонне, совершенно неуместный в этом старинном великолепии. Вдруг вкрадчивый голос из ниоткуда спросил:
– Стивен Доусон, я полагаю?
Стив кивнул и пристально посмотрел в красную точку. Щёлкнул замок, и калитка поехала в сторону. Стив был почти уверен, что сейчас раздастся ржавый скрежещущий звук, однако проход открылся совершенно бесшумно. Он шагнул между колоннами и направился к резной двери, инкрустированной потемневшей от времени бронзой.
На ведущей ко входу дорожке, вымощенной жёлтым песчаником, стоял чёрный кот и внимательно следил за Стивом. Его хвост подёргивался, но не так, как обычно бывает у котов, когда они насторожены, а двигался из стороны в сторону, как у собаки, когда она приветствует человека. Кот замурлыкал и потёрся о брюки Стива, продолжая вилять хвостом.
«Однако», – подумал Стив и с уважением окинул взглядом исполинскую входную дверь. Она медленно отворилась: на пороге стоял хозяин особняка – Генри Бенгард.
Его тщедушная фигура терялась на фоне величественной двери. Японский атласный халат – чёрный, с красно-жёлтыми драконами – был великоват, и мистер Бенгард словно поддерживал его узловатыми жилистыми руками, сложенными на груди. Блестящий жёлтый череп обрамляли длинные седые волосы, лежащие на плечах. Вздёрнутый нос или, точнее, почти полное его отсутствие, придавали лицу мальчишеское выражение. Пронзительные впалые глаза, очерченные тёмными кругами, ярко светились, выдавая признаки нездоровья. Худые ноги, обутые в стоптанные башмаки, нелепо торчали из-под халата, завершая образ эксцентричного миллиардера.
Стив посмотрел в лицо владельцу особняка. Тот широко улыбнулся и, сделав приглашающий жест, отступил в тень. Его лицо с неизменной белоснежной улыбкой, часто мелькавшее на обложках финансовых журналов, было хорошо известно Стиву. Вот и теперь улыбка Генри Бенгарда была так обаятельна и заразительна, что Стив, почувствовав необъяснимое доверие к хозяину, невольно улыбнулся в ответ.
Стив кивнул и вошёл в вестибюль, размахом и красотой напоминающий концертный зал. Следуя за хозяином особняка в просторную гостиную, он поражался царящему вокруг великолепию. Изысканное убранство комнат непостижимым образом сочетало в себе старинную помпезность и хай-тек. Дизайнер интерьера искусно соединил многочисленные деревянные шкафы, секретеры, трюмо и ящики, отделанные витиеватой инкрустацией, с современными панелями управления, вмонтированными в стены и мебель.
– Мистер Доусон, вы в точности следовали моим указаниям? – прервал Генри осмотр гостиной.
– Уважаемый мистер Бенгард, учитывая чек, который я получил вместе с вашим любезным приглашением на аудиенцию, было бы глупо предположить, что…
– Оставим церемонии, – сухо перебил его собеседник. – Просто ответьте на вопрос… впрочем, я посмотрю сам, – закончил он и повернулся к стене.
– Моя яхта «Бриллиантина» отчалила ровно в десять тридцать, как вы и просили. – Стив тонко улыбнулся. – Конечно, вместе со мной на борту.
Казалось, Генри не слушал его. С потолка бесшумно опустился огромный экран, на нём появилось изображение бескрайнего моря с маленькой светлой точкой посередине. Она росла с каждой секундой и превратилась в роскошную белоснежную яхту. За штурвалом стоял темнокожий капитан и смотрел вдаль, лениво поворачивая баранку.
– Это что же… – непонимающе произнёс Стив, уставившись на экран.
– Да, это ваша «Бриллиантина», а это мой дрон. – Генри усмехнулся. – От скромности вы не умрёте, мистер Доусон.
– Ну, учитывая моё положение в обществе… – Стив многозначительно замолчал и приосанился.
– Да! Стивен Доусон, известный общественный деятель и филантроп. – Генри нарочито изысканно поклонился. – Импозантный мужчина в самом расцвете сил, в прошлом – талантливый психолог и оратор, создавший в своё время целую секту поклонников…
– Да будет вам… секту! – Стив деланно рассмеялся. – Между прочим, «Братство Доуса» и сейчас…
– Вот и прекрасно! – перебил его Генри. – Садитесь поудобнее, мистер Доусон. Давайте поболтаем, – и он обезоруживающе улыбнулся.
Они уселись в роскошные кресла друг напротив друга, и не успел Стив устроиться, как из журнального столика, стоящего рядом с ними, бесшумно поднялся мини-бар с напитками в хрустальных графинах.
– Угощайтесь, – небрежно бросил Генри, с любопытством следя за гостем.
Стив взял ближайший к нему графин, вытащил пробку и осторожно понюхал.
– «Hennessy Beaute du Siecle» двадцатого года? – Стив уважительно поднял бровь.
– Девятнадцатого, – отмахнулся Генри и спросил в лоб: – Вы знаете, мистер Доусон, зачем я вас пригласил?
– Сумма, полученная вместе с приглашением, вполне достаточна, чтобы побеседовать с вами, мистер Бенгард, совершенно на любые темы, – сказал Стив, щедро плеснув себе в стакан коньяка, стоившего шестизначную сумму.
– Надеюсь, мистер Доусон, вы не будете разочарованы, – сказал Генри.
– Как вы изволили выразиться, мистер Бенгард, я приглашён поболтать, – ответил Стив. – Позвольте полюбопытствовать, в чём, собственно, состоит ваш интерес? – добавил он, взглянув на Генри.
– Это ведь вы написали, не так ли?
Стив всмотрелся в журнал, чудесным образом появившийся в руках Генри.
– Да, это моя статья, – подтвердил Стив. – Написал я её очень давно, и одному богу известно, зачем вы её откопали.
– «В чём смысл жизни?» – прочитал Генри заголовок и уточнил: – Вы по-прежнему разделяете взгляды, изложенные в этой статье, мистер Доусон?
Стив уверенно кивнул.
– Не просто разделяю, я всей своей жизнью стараюсь добиться этого.
– То есть вы полагаете, что смысл жизни человека… – Генри наклонился к собеседнику и пристально посмотрел ему в глаза.
– Стать бессмертным, – закончил Стив.
Генри искренне расхохотался. И в тот же момент Стиву почудилось, будто неясный шёпот пронёсся по многочисленным шкафам и ящикам гостиной. Словно на разные лады одновременно забубнили множество голосов. Стив испуганно оглянулся по сторонам.
– Поясните эту глубокую мысль, – сказал Генри, успокаиваясь.
– Видите ли, мистер Бенгард… каждый человек сам определяет для себя, зачем он живёт на земле, в чём его предназначение. – Стив устроился поудобнее и взял себя в руки. – Я пытался в этой статье вывести общие цели существования человека как индивидуума, благодаря чему суть его бытия…
Стивен говорил и говорил, а Генри слушал собеседника с нескрываемым удовольствием.
– Вы же не будете оспаривать, что существование на уровне инстинктов – это удел животных, а не разумных существ? – закончил Стив и посмотрел Генри в глаза.
– Буду, – улыбнулся Генри.
– Вот видите! – кивнул Стив, не придав значения ответу Генри, но тут же осёкся. – Позвольте… мне показалось или я ослышался?
– В чём же выражается бессмертие по-доусоновски? – уточнил Генри, уклонившись от ответа.
– Нужно жизнь прожить так, чтобы твоё имя осталось в веках, – ответил Стив. – Авраам Линкольн, Альберт Эйнштейн, Фёдор Достоевский – все эти люди обеспечили себе бессмертие.
– А также Адольф Шикльгрубер, Чарльз Менсон, Чикатило, – улыбнулся Генри. – Список можно продолжить.
– Это неудачные примеры. – Стив поёжился и отвёл глаза.
– Почему же? – Генри с живостью придвинулся к собеседнику. – Эти люди прожили жизнь так, что мы их никогда не забудем. Разве эти примеры выпадают из вашей теории?
– Да, выпадают! Потому что смысл жизни – в созидании, а не в её разрушении.
– Однако в статье вы утверждали, что смысл жизни – в бессмертии. – Генри хитро улыбнулся. – А теперь выходит, что в созидании…Это потому, что мои убийцы портят вашу общую картину мироздания?
Стив нервно налил себе коньяка, забыв о его стоимости, и залпом выпил изрядную порцию.
– Ну, а вы, что же, полагаете, что жизнь, равносильная существованию какого-нибудь муравья в муравейнике, достойна человека?
– У муравья нет выбора, он запрограммирован базовыми инстинктами на выполнение определённых функций: охранника, строителя, добытчика и так далее. – Генри откинулся в кресле. – У человека есть выбор, и этим он отличается от муравья.
– То есть вы считаете…
– Я считаю, что пора перекусить! – весело ответил Генри и поднялся. – Прошу в столовую: Бенуа с удовольствием накормит нас.
В столовой, куда проследовали Генри и Стив, стоял старинный обеденный стол, сервированный на двоих. Они сели вдоль одной из длинных сторон стола, и не успел Стив разобраться в обилии столовых приборов, лежащих перед ним, как из большого пенала, стоящего у стены напротив, вышел – нет, скорее, выкатился невысокого роста человек в белом фартуке.
– Это Бенуа, мой повар, – представил его Генри и повернулся к Стиву. – Мистер Доусон, филантроп.
Стив прищурился.
– Это случайно не Бенуа Виолье?
Генри улыбнулся.
– Насколько я помню из газет, полиция Швейцарии так и не раскрыла загадочную гибель одного из самых известных и титулованных поваров в мире... Кажется, Бенуа Виолье был найден застреленным в своём доме.
Генри кивнул повару:
– Бенуа, голубчик, удиви нас.
Пока Бенуа колдовал со сковородками, кастрюлями и прочими кухонными принадлежностями, Стива не покидало ощущение, что с поваром – кроме того, что он оказался жив – что-то не так. Из-за стола была видна только верхняя половина туловища повара и его руки, снующие над столом. Он так неестественно плавно перемещался вдоль рабочей зоны, словно ездил по рельсам. Но постепенно изумительно-пряный аромат так окутал столовую, что Стив отвлёкся от своих наблюдений.
Это был поистине королевский обед: Стив не помнил, когда он так вкусно ел в последний раз. Они с хозяином переместились обратно в гостиную и с удовольствием приняли в креслах полулежачее положение.
– Итак, мистер Бенгард, а что вы сами думаете на этот счёт? – Стив потянулся к коньяку, благодаря которому последний час так приятно шумело в голове.
– Отчасти я согласен с вами, мистер Доусон, однако моё представление о бессмертии разнится с вашим... Как вы думаете, сколько мне лет?
– Эм… вы прекрасно выглядите, мистер Бенгард!
– Спасибо за комплимент, Стивен. Однако я действительно бессмертен по человеческим меркам. – Увидев недоверчивый взгляд гостя, Генри поспешно добавил: – Конечно, дело совсем не в памяти человечества, а в физиологи. – Он на секунду задумался. – Впрочем, во мне мало осталось человеческого… И уж, конечно, я против такой постановки вопроса в контексте смысла жизни.
– В чём же, по-вашему, заключается её смысл? – удивлённо спросил Стив, так и не разобравшись в вопросе бессмертия хозяина дома.
– В удовлетворении потребностей. – Генри впервые был серьёзен за всё время разговора. – Я придерживаюсь этой позиции.
Воцарилась тишина. Стив словно смаковал эту мысль.
– Но у каждого человека разные потребности, – осторожно сказал он наконец.
– Во-первых, это не так, – мягко возразил Генри, – достаточно вспомнить пирамиду Маслоу, а во-вторых, что это меняет? Мистер Доусон, назовите мне базовые потребности человека, – миролюбиво продолжил он.
– Утоление голода, жажды, потребность в сексе… ну и так далее, по списку.
– Надеюсь, Бенуа убедил вас, что первую проблему я решил, причём самым наилучшим образом?
Стив непонимающе уставился на Генри.
– Потребность в утолении жажды в моём жилище тоже решена: в систему водоснабжения особняка заведён подземный минеральный источник с возобновляемым водоносным слоем.
Стив всё ещё не понимал, куда клонит собеседник.
– Что касается вопросов полового удовлетворения… одну минуту, мистер Доусон.
Генри поднялся с кресла и открыл шкаф, стоящий в тёмной нише гостиной. Он выкатил оттуда небольшой столик на колесиках из хромированного металла и богато инкрустированный восточными вензелями. На столике покоилась коробка, размером примерно полметра на метр, обтянутая бордовым бархатом. Поверх коробки лежала узорчатая белая ткань, похожая на тюль.
– Прошу знакомиться! – провозгласил Генри и улыбнулся. – Моя Бриттани!
Стив улыбнулся в ответ и поднялся с кресла, поставив стакан на стол. Он подошел поближе, продолжая улыбаться, и заглянул в коробку. Там лежала кукла: обнажённая белокурая женщина. На вид ей было не больше тридцати. Пухлые губы были приоткрыты. Длинную шею украшало изящное ожерелье. На кукольном лице проступал густой макияж. Её глаза были широко раскрыты и взгляд устремлён в потолок. Точнее, это была не целая кукла – только торс. Ни рук, ни ног у нее не было.
Улыбка так и застыла на лице Стива.
– Какой ужас, – пробормотал он. – Такой натурализм! Интересно, сколько стоило её изготовление? Она же вылитая актриса Бриттани…
– Тс-с-с. – Генри приложил палец к губам и загадочно улыбнулся.
Стив протянул руку, чтобы потрогать, из чего она была сделана, но не успел: кукла моргнула и удивлённо посмотрела на него.
Стив остолбенел.
Бриттани шумно вздохнула, отчего её грудь приподнялась, и томно закатила глаза. Стив попятился назад, как был, с протянутой рукой, пока не уперся в ручку кресла. Комната закружилась перед глазами, ноги подкосились, и он рухнул в кресло, не сводя глаз с коробки.
Генри трясся от беззвучного смеха.
– Видели бы вы себя сейчас в зеркале, мистер Доусон! – наконец выговорил он.
Генри отечески потрепал груди женщины, отчего они заходили ходуном.
– Конечно, привести её в товарный вид – немалые деньги, но это того стоило. Из тех, кто в то время был в наличии, мне больше всего понравилась эта. – Генри наклонился и поцеловал «куклу» в губы. Она ответила ему долгим поцелуем.
Внезапно к горлу Стива подкатил противный ком, но ему удалось удержать содержимое желудка: было жаль выпитого коньяка.
– Она… – голос пропал, и Стив, кашлянув, повторил: – Она живая?!
– Ну, не дохлая же, – невозмутимо ответил Генри. – Некрофилией я не страдаю. Фи! – Он поморщился.
Стивен чувствовал себя прескверно. Дыхание сбилось, и он с шумом втянул носом воздух.
– Можете потрогать и убедиться, я разрешаю. – Генри улыбнулся. – Вы же сможете отличить живую женщину от резиновой, мистер Доусон?
В полном ступоре Стив встал с кресла и осторожно приблизился к коробке. Бриттани взглянула на Стива и широко улыбнулась. Зубов у неё не было. Стив вздрогнул и отвёл глаза. Скользнул взглядом по красивым грудям, гладко выбритому лобку, но больше всего Стиву бросились в глаза конечности женщины. На них было надето подобие тюбетейки, только розового цвета: четыре шапочки – по одной на каждую культю. Руки обрывались сразу после подмышек, а ноги росли до середины бедра.
– А-бал-деть, – выдохнул Стив, взявшись за края коробки и нависая над калекой. Его глаза бегали по телу женщины, возвращаясь все время к обрубкам.
– Да, всё функционально, ничего лишнего! – кивнул Генри, по-своему истолковав реплику Стива.
«Жуть какая!» – подумал Стив. Он заставил себя посмотреть кукле в лицо.
– Ну и как вам… тут? – спросил он, неопределённо разведя руками.
Бриттани посмотрела на него и отвернулась. Стиву показалось, что у неё заблестели глаза.
– Она вам не ответит, – сказал Генри. – У нее подрезаны связки. Она немая.
Стив отшатнулся от коробки, непроизвольно провел рукой по своей шее и в ужасе уставился на Генри.
– Как немая? Почему?!
– Чтобы не болтала и не жаловалась попусту. Это раздражает.
Стиву стало не по себе. Он на ватных ногах вернулся к столу, налил себе коньяку и жадно выпил, закашлявшись в конце. Все плыло перед глазами.
– Как же вы узнаёте, чего она хочет?
Стив боялся смотреть в сторону коробки. Он залпом допил стакан, потом схватил графин и отхлебнул прямо из горлышка.
– Читаю по губам, в основном. Но и по глазам, конечно. Они же – зеркало души, – заметил Генри.
– И в чем смысл её жизни? В удовлетворении каких потребностей? Или вы заставили её насильно? – Вопросы роились в голове, как осы в гнезде. Стив был в шоке от увиденного.
– Никто никого не заставляет. Это свобода выбора. Осознанная необходимость. Акт доброй воли. – Генри прикрыл человеческий обрубок ажурной тканью и покатил столик на место. – Мой отец говорил, – он пожевал губами, – если не знаешь, что делать в этой жизни – сделай счастливыми своих близких. Тех, кого любишь. Кстати, вот вам ещё одна версия ответа на тот же вопрос, мистер Доусон.
Генри вернулся к столу и разлил коньяк. Стив взял наполненный стакан и выпил залпом.
– И вы, что же, так делаете её счастливой? – ужаснулся он.
– Не я. Она делает. А я воспользовался. Удовлетворил, так сказать, свои потребности. – Генри отпил глоток и посмаковал его во рту. – Был период, когда Бриттани долго не могла найти работу. Она с детьми буквально подыхала с голоду. – Он поднял глаза к потолку и рукой взъерошил волосы. – Зато теперь её дети и родственники обеспечены до конца своих дней.
Стив оторопело посмотрел на Генри.
– А как же она сама?! – Стиву казалось, что он в сумасшедшем доме беседует с главврачом отделения вивисекции. – Она, по-вашему, счастлива?
– Её никто не спрашивает, – жестко сказал Генри. – Это осознанный выбор. Теперь у её потомства есть шанс добиться лучшей жизни. Материнская любовь безгранична и способна творить чудеса... Одно такое чудо лежит у меня в коробке. – Генри кивнул на шкаф. – Бриттани обрела свой смысл жизни.
У Стива на глаза навернулись слёзы, но он держался из последних сил, чтобы не заплакать. Страшная догадка вспыхнула в голове – и Стив побледнел.
– Мистер Бенгард, – сказал он глухим голосом, – что случилось с вашим поваром? Почему он так странно двигался за столом?
– Бенуа? – Генри чарующе улыбнулся. – У него был рак костей, и я оставил ему только половину тела. Но зато – самую лучшую, здоровую половину! Всё должно быть функционально – ничего лишнего. Вы обратили внимание, мистер Доусон, как он ловко управляется с кастрюлями?
Стив попятился и упал в кресло, стоящее позади него. Он вцепился в подлокотники, словно они могли спасти его от происходящего. Вдруг из кресла с лязгом выдвинулись металлические кольца и надёжно зафиксировали его руки и ноги.
– Мистер Бенгард! – взвизгнул он, в ужасе дёргаясь в кресле и пытаясь освободиться. – Зачем я здесь? Что это значит?!
– Это значит, мистер Доусон, что вы прекрасный собеседник и я намерен оставить вас себе.
Стив закричал.
– Все ваши средства уже переведены в мой благотворительный фонд, так что ни один цент не пропал даром, – голос Генри был сух и деловит. – Кстати, я оказал вам неоценимую услугу, мистер Доусон: для всего мира вы стали бессмертным.
С потолка беззвучно опустился экран с последними кадрами новостей.
– Наше общество постигла невосполнимая утрата, – скорбно вещал диктор на экране. – Сегодня трагически погиб на своей яхте «Бриллиантина» известный общественный деятель и филантроп Стивен Доусон. Полиция возбудила дело и пытается установить причины взрыва на яхте, унёсшего жизнь мистера Доусона и членов его команды. Его имя навсегда останется в наших сердцах…
Генри прошёл к дальнему шкафчику и открыл его. Стив глянул туда и онемел от ужаса.
– Я не люблю людей, мистер Доусон. – Генри достал чёрную сморщенную человеческую голову на подставке-контейнере и водрузил её на стол перед Стивом. От головы шло несколько трубок. – В сущности, за что их любить? – невозмутимо продолжал он. – Однако даже мне иногда хочется поболтать… Это ведь тоже входит в потребности человека, не так ли, мистер Доусон?
Стив зажмурился и замотал головой. Ему казалось, что он находится в каком-то кошмарном сне.
– Помните знаменитого комика, Кевина Барнетта, внезапно умершего в возрасте тридцати трёх лет? Он так чудесно развлекал меня все эти годы. – Генри ласково погладил засохшую голову по щеке. На стол осыпалось несколько чёрных струпьев. – К сожалению, я забыл вовремя наполнить контейнер питательным раствором и вот… – Он сокрушённо вздохнул. – В общем, мне теперь нужен новый собеседник.