№ 7 Узы, Литературный турнир № 10 Опции

[NatashaKasher]

1

Рыцарь Бирт взбирался на холм. Яростный дождь хлестал его грубый плащ из серой шерсти, холодными пальцами залезал под нагрудник из клепаной кожи. Из-за густой пелены туч царила непроглядная тьма. Только серой зубчатой кромкой выделялся лес на горизонте.
Дорога вышла сложной. Тропу размыло, и с каждым шагом шла борьба за обитые мехом сапоги, утопающие в слякоти.
Каждый удар молнии Бирт смотрел на вершину холма. Алебастровое зарево освещало башни крепости.
Вскоре Бирт заметил желтые огоньки. Они увеличивались, пока рыцарь не разглядел приземистую деревянную хибару, из окон которой струился свет. Он громко постучал. Из-за двери послышался заливистый лай.
– Тише, тише, – заворчал старческий голос. – Да? Кого принесла нелегкая в столь поздний час?
– Я торговец, – ответил Бирт. – Заплутал и оголодал. Щедро заплачу за кров.
Старик не отвечал.
– Очень щедро.
– Я, конечно, открою, милостивый господин, – осторожно сказал хозяин дома. – Однако послушайте сразу. Я не богат, и кроме жизни моей, забирать в этом доме нечего… Так что если вы из-за Старого Рога, или местный бандит, то сразу уходите.
Бирт промолчал.
– Что же, – ответил старик. – тогда добро пожаловать.
Рыцарь скользнул за дверь.
Бедно обставленную комнату освещал трескучий очаг. В одном углу стоял широкий стол, в другом пылилась лежанка. Утоптанный пол покрывала солома. Вкусно пахло грибами.
Бирт снял плащ и повесил на вбитый в стену чугунный крюк. С плаща тут же ручьем полилась вода.
Огромный лохматый пес обнюхал рыцаря, вернулся к очагу и улегся на драный коврик. На стуле у окна сидел старик, укрытый одеялом из сшитых волчьих шкур. Над одеялом торчала сухая морщинистая голова с длинными серыми волосами.
– Как видите, я не врал, – сказала голова, – я беден и слаб.
Бирт бросил звенящий холщовый мешочек старику на колени
– Я тоже.
– Тогда угощайтесь, – сказал старик. – Не особо сытная еда, зато горячая.
Бирт налил себе грибной похлебки из котелка, сел у огня и жадно набросился на пищу. Старик не отвлекал, ожидая, пока гость закончит трапезу.
Рыцарь облизал деревянную искусанную ложку, убрал посуду и сел у огня.
– И чем же торгует славный торговец… как, бишь, вас?.. – спросил старик.
– Я Бирт. Торгую солью.
– Гм, гм… Хорош тот торговец, что владеет информацией, не так ли говорят? – спросил старик.
– Может, и говорят, – пожал плечами Бирт.
– Тогда, славный торговец Бирт, вы должны были знать, что края тут гиблые? Не заметили?
– Земля как земля. Ничего особенного.
Старик прокашлялся. Когда удар молнии ярко осветил комнату, Бирт заметил огромные черные круги под глазами хозяина дома.
– Как знать… Или, может, по всей империи теперь встречаются заброшенные деревни? Летает воронье?
Бирт заметил, как дрожит тело старика под одеялом. Пес посмотрел на хозяина и жалобно заскулил.
– Или лорды тащат людей в замок силой?
– Нет, я такого не помню, – ответил Бирт.
– С какого ты города, торговец солью?
– Я из столицы.
– Славная столица! Может, наш благодетельный император издал указ собирать налоги людьми, а не зерном, а, торговец из столицы?
Бирт повернул загорелое лицо от огня к старику.
– Нет, такого указа не было.
– Тогда почему мою жену забрали две луны назад? Ворвались ночью, вытащили за волосы, связали, как сноп, и бросили в повозку? Уж я-то исправно плачу налоги, господин!
Воздух сипло вырывался из глотки старика.
– Я не знаю.
– А мне кажется, ты лжешь. Нельзя ступить на нашу землю и не знать про ее дурную славу.
– И давно тут такие странные законы? – впервые во взгляде Бирта проглянул интерес.
– Давно ли? – пожевал губы старик. – Да уж с год…
Бирт сел поудобнее.
– Наш великий лорд Орвейн радушно принимал ко двору каждого путника. Пришло время, и к нему явились черные рясы. Монахи Гардама, как они себя называли. Мы всегда думали, это те пузаны, что варят черное пиво и любят подраться на кулаках во время ярмарки, но они оказались совсем другие.
Тут у старика дрогнул голос, он прокашлялся и продолжил.
– Они долго гостили… а потом пошли слухи: о том что Орвейн принимает их веру, о строительстве их церкви. Затем наступило затишье. Из замка не приходило никаких вестей. А потом с замка спустились и они…
Старик умолк.
– Они? – Бирт прищурился. – Кто – они?
Собака завизжала так, будто в боку у нее торчала стрела.
– Заткнись, псина! – рявкнул старик и продолжил. – Рыцари в накидках с символами монахов Гардама. Кольцо эдакое, с полосами, как у осы – так мне говорили. Они скакали из замка, хватали женщин и везли в замок. Плевать, девочек или старух... Всех, кто сопротивлялся, они убивали.
– И неужели вы все терпели?
– Нет, конечно. Собрались мужики помоложе и двинулись к замку, да так никто и не вернулся. Никто…
Бирт равнодушно смотрел на старика.
– Я уж старый совсем, еще сопляком нашего лорда видел. Лесником работал. Живу, как видите, почти у замка, работу исправно выполняю. Но и до моей старухи добрались. А теперь, с той ночи, как видите, вообще не сплю. Совсем. Боюсь.
– Неужели за год никто не приходил на помощь?
– Из лордов? Никто. Пару рыцарей приезжало разузнать, да так и не возвращались. Мы, как видите, в глуши живем, благородный торговец. Никому до нас дела-то и нет.
Бирт со скрежетом почесал небритую щеку.
– А потому, славный Бирт, не идите этой дорогой через замок, – старик ухмыльнулся. – Хоть и чувствую я, что вы не торговец, как держитесь и какие у вас повадки… Но ничего вы не сможете.
Рыцарь даже не вздрогнул.
– Не понимаю, о чём ты.
С этими словами Бирт повернулся на бок и уснул. За окном шумел дождь, а в маленькой, душно натопленной комнатке дрожал под одеялом слепой старик.

2

Путник явился к замку около полудня, когда дождь утих, и сумрачное небо роняло последние капельки. Он смело прошел через широко раскрытые ворота. Внутренний двор был пуст, только на ступеньках у входа в зал лорда сидел рыцарь в кольчуге и черной накидке с рисунком змеи. Змея была свернута в клубок осиной расцветки.
Рыцарь в накидке встал, поправил меч на поясе. Странник выглядел безобидным – высокий, коричневый от загара. Лицо его когда-то было красивым, с тонкими чертами лица и прямым носом, но долгие странствия и невзгоды иссушило его, сделало грубым. Только умные глаза смотрели холодно и ясно.
– Добро пожаловать в замок лорда Орвейна, – сказал рыцарь в кольчуге.
Странник молча поклонился.
– Кто ты и зачем прибыл?
– Я монах-почитатель Свитка Небес, – ответил путник. – Имя мое Бирт, я веду путь к побережью, в паломничестве своем…
– Достаточно, – оборвал его рыцарь. – Я Араин, командир стражи этого замка. Наш лорд в доброте своей разрешает духовным лицам останавливаться в замке и даже присутствовать на трапезе. Желаешь ли ты присоединиться к обеду?
– Да, сир, – потупился Бирт.
Араин хмыкнул.
– Оно и понятно, вас, видно, не кормят совсем. Иди за мной.
Командир быстрым шагом двинулся вдоль стены замка, стуча латными сапогами по камню.
– Зал и жилые помещения у нас тут, – объяснял Араин. – А у крепостной стены стоят казармы. Я проведу тебя через кухню и представлю лорду. Лишнего не болтай.
– Лишнего, значит, не болтать, сир. Я вас понял.
– Это хорошо, – улыбнулся Араин. – Поклон, сел, поел и вышел. И об ордене своем не слова, понял?
– Это же как, – удивился Бирт. – Ни словечка? Но орден наш…
– Придержи язык, монах, коли жить хочешь, – цыкнул командир. – Я не шучу. Запрещенная тема. Сядешь, где скажут, и всё. Деревенщины у нас в разговор не влезают.
Бирт кивнул.
В высоком зале стояла мертвая тишина. Три ряда широких столов стояли торцом к длинному столу лорда на возвышении. За ними сидели солдаты и монахи в черной одежде. Пыльные гобелены у мутных окон изображали строительство замка и становление рода Орвейн.
Между столами ходили девушки и разносили еду. В воздухе витали запахи жареного мяса и свежего хлеба. Изредка обедающие перешептывались.
Собак в зале не было.
– Жди тут, – сказал Араин Бирту. Монах встал в дверях, наблюдая за трапезой.
Араин подошел к столу лорда. Дамор Орвейн сидел в центре, укутанный в плащ из рысьей шкуры, и глодал куриную ногу. Жиденькая бороденка блестела от жира, взор блуждал в пустоте.
– Мой лорд, – прошептал Араин ему на ухо. – Прибыл паломник, почитатель Свитка Небес. Просит дозволения сесть за стол.
– А… – Дамор с трудом сфокусировался на лице командира. – Это ты? Араин?
– Да, да, это я.
– И чего ты хотел?
Дамор простонал, будто у него болел зуб.
– Мой лорд, – сказал Анаир, сгорая от стыда. – Пожалуйста, сосредоточьтесь. В замок пришел паломник. Пустить его за стол?
– Конечно пустить, – раздался ненавистный голос за спиной, и Анаир похолодел. – Вы же знаете, любое духовное лицо садится за стол на равных с лордом и его рыцарями. Это традиция замка Орвейн.
Анаир почтительно поклонился брату Гьязламу, лидеру монахов Гардама, высокому костлявому мужчине в мятой бурой рясе, опоясанной бечевкой.
«Я думал, ты придешь только вечером, грязная псина».
– Я помню. Просто спросил позволения у дяди.
– Я не думаю, что он против, – улыбнулся Гьязлам и положил длиннопалую кисть на плечо лорда. – Верно, лорд Орвейн?
Дамор выронил куриную кость. Его полное тело била мелкая дрожь.
– Тут как-то холодно, – сказал он. – Где мой плащ, Анаир? Принеси его, будь добр.
– Он на вас, дядя, – ответил Анаир, сжимая кулаки.
– Видите? – спросил Гьязлам. – Лорд Орвейн совершенно не против паломников. Пригласи его сюда.
– Но есть место за нижними столами…
– Сюда. Ко мне, – процедил Гьязлам. – Ты понимаешь, на этот стул?
Анаир вздрогнул и бросил взгляд на дядю. Дамор побагровел.
– Черни не должно быть доступа за высокий стол.
– Лорд решает, – фыркнул брат Гьязлам, – это решает лорд, ты понимаешь?
Дамор начал задыхаться, будто ему передался гнев монаха.
– Да, – сдался Анаир. – Сию минуту.
Он обреченно двинулся к паломнику. Бирт стоял, скрестив руки на груди.
«Лучше бы ты бежал, проклятый паломник».
– Ты удостоен чести отведать пищи с лордом Орвейном и братом Гьязламом, главой монахов Гардама. Веди себя достойно.
«Да от него несет, как от свиньи, – с отвращением подумал Араин. – Но он сядет с великим лордом и разломит с ним хлеб. Какой позор. Ещё никогда род Орвейн не падал так низко».
Бирт прошел между столами и опустился на стул напротив брата Гьязлама.

3

Рыцарь Бирт внимательно осмотрел холеное лицо Гьязлама и вымазанное жиром лорда Орвейна.
– Смиренно прошу простить за столь отвратительный вид, – сказал Бирт. – И благодарю за пищу.
Лорд не обратил внимания. Он с удовольствием обсасывал кость.
– Для меня честь разделить еду с истинно верующим. Вы же паломник, не так ли?
Бирт положил на тарелку кусок курятины, отломил ржаного хлеба и поближе придвинул кубок с вином.
– Верно, – сказал он. – Почитатель Свитка Небес.
– Так любопытно, что наши религии похожи.
– Да? – удивился Бирт. – Я не слышал о вас, э… как там…
– Монахи Гардама, – прищурился Гьязлам. – Наш орден молод, но вера крепка. Храни Судьба императора и его лояльность к чужим верованиям.
– И во что же вы верите?
Гьязлам подлил Бирту вина.
– О, – сказал монах. – Вам будет любопытно. Я и сам ранее был почитателем Свитка Небес, совершал паломничество.
Бирт услышал где-то над ухом вздох и повернулся. Бледный Араин стоял у стола.
– Чего ещё? – резко спросил Гьязлам. – Дай двум верующим поговорить о сокровенном.
– Как командир стражи я слежу за безопасностью дяди.
– Поверь, тут есть кому следить за этим без тебя. Верно, лорд Орвейн?
Орвейн вздрогнул.
– А, д-да… Есть, конечно, есть. Или нет? Думаю, есть…
Бирт прожевал кусок мяса и рыгнул.
– Есть, – сказал он. – Даже отсюда их видно.
Он кивнул в сторону темного угла, где в полумраке скрывался монах в черном балахоне и тонким лезвием у пояса.
– О, вы так внимательны, – улыбнулся Гьязлам, хотя в глазах его не было веселья.
– В таком случае… – сказал пораженный Араин: он до сих пор никого не замечал.
– В таком случае, неси свой пост где угодно, только не здесь, – огрызнулся Гьязлам. Орвейн, словно отражение, тоже затрясся от беспричинной ярости.
Араин слегка поклонился и вышел из зала с ушами красными, как рубины. Обедающие в зале даже не подняли головы. Ножи стучали по тарелкам, вино наполняло глиняные стаканы, щелкали зубы, разрывающие мясо.
– Так на чем мы остановились? – спросил Гьязлам.
– На вере монахов Гардама.
– Ах, да. Гардам небольшая деревенька в сосновом лесу, к западу отсюда. Народ там темный и бедный. Однако все изменилось, когда настоятель Барсам приплыл по реке и братил нас в свою веру.
– Эти змеи, – показал Бирт на накидки рыцарей в зале, – символ веры?
– О, да. Согласно Свитку Небес, каждый человек связан нитями Судьбы с другими людьми, местами. Их неудержимо влечет друг к другу. Мы, люди, всего лишь игрушки.
– Да, так говорится в Свитке.
– Вы будете смеяться, но именно поэтому крестьяне Гардама терпели бедность и непосильные налоги. Они считали, что это их Судьба – ублажать непомерные аппетиты лорда.
Гьязлам на мгновение замолчал, словно ожидая, что Бирт засмеется, но паломник только усиленно жевал.
– Барсам же ходил по деревням и говорил, что предназначение это змея, держащая тебя в тисках. – продолжил монах. – Нужно всего лишь отрубить ей голову. Я был одним из первых его учеников.
Гьязлам медленно выпил стакан воды, будто смакуя дорогое лакомство.
– И что дальше? – спросил Бирт.
– О, – будто удивился монах. – Барсам ушел в замок. Спустя пару дней лорд покончил с собой. Мы решили не останавливаться и распространить нашу веру по всей империи.
– Любопытная история. А где сам настоятель?
– Мой дорогой наставник слишком стар для долгого пути и остался в Гардаме.
Бирт отодвинул пустую тарелку.
– Я думаю, отличие не только в символике, верно? С удовольствием бы послушал побольше… о ваших догматах, и прочем…
– Тогда вы пришли в нужный момент. Завтра утром у нас в замке пройдет один из традиционных ритуалов, где вы сможете больше узнать о нашей вере.
– Могу ли я присутствовать?
– Сочту за честь, – улыбнулся Гьязлам.
Бирт встал и стряхнул хлебные крошки со штанов. От резкого звука отодвигаемого стула лорд Орвейн захныкал.
– А не пугает ли мысль, – вдруг сказал Бирт. – Что Судьба накажет вас за неповиновение?
– Друг мой, монахи Гардама отрицают само существование предназначения. Змея на шее каждого лишь метафора. Даже самый мерзкий червяк ползает в грязи, потому что считает, что такова его судьба. Мы говорим, что нужно бороться с этим.
– В истории часто попадались такие же… – Бирт осекся.
– Глупцы? Это вы о самой известной сказке из Свитка Небес? О сыне императора, который убил всю свою семью?
Бирт кивнул.
– Ну, – пожал плечами Гьязлам. – Я восхищаюсь его действиями и желанию пойти наперекор судьбе. Жаль, что это вымышленный персонаж. Судьба наказала его согласно канонам жанра, только и всего. Анаир! – позвал он командира. – Проведи нашего гостя в отдельную комнату и покажи баню.

4

– У вас тут довольно уютно, – сказал Бирт.
Анаир стоял в дверях. Лежанка на полу, узкое окно. Комната напоминала скорее темницу. Темное, холодное место.
– Я неприхотлив, – сказал Бирт, словно читая мысли. – Вы бы меня поняли, если б провели половину жизни в пути.
– Слушай, монах, – не выдержал Анаир. – Уходи.
Паломник вздохнул и сел на лежанку.
– Не могу.
– Ты дурак! Неужели в этих землях никто не рассказал тебе, что происходит? Ты не заметил нашего лорда-идиота? Хитрого лиса в рясе?
Бирт поднял взгляд. Анаира передернуло от его глаз, обжигающих, как две льдинки.
– А ты сам, – спросил он. – Не заметил?
– Я… – опешил Анаир.
– Если ты тут ради дяди, то можешь покинуть замок. Его уже не спасти. Помрет дурачком.
Бирт встал и вышел в коридор.
– Откуда ты знаешь? – спросил Анаир, сглотнув слюну.
– О, я видел, как от подобного яда размягчаются мозги. Вскоре он будет гадить под себя и звать мамочку.
Анаир округлил глаза.
– Так ты знаешь, что это!.. Я думал, ты просто слепец, но ты… Кто ты?
– Я тот, кто пришел убить Гьязлама.
– Не сможешь, – у командира стражи пересохло во рту. – Ты не знаешь, что он такое.
– Знаю, поверь мне. И он тоже знает, кто я. Правда, не до конца.
– Тебе помочь? – у Анаира вспотели ладони. – Я так давно мечтаю… Я…
Он посмотрел по сторонам. В коридоре было пусто, только плясали пылинки в косых лучах света из окон.
– Да, мне нужна твоя помощь. Во-первых, покажи, где у вас тут баня, а во-вторых, когда завтра начнется заварушка, ты запрешься в этой самой комнате и никуда не выйдешь до вечера. Понял?
– Конечно нет! – горячо возразил Анаир. – Я...
– В-третьих, ты расскажешь, где они держат женщин.
Анаир побледнел.

5

В бане Бирт с удовольствием помылся и сел в купальню. Над гладью воды клубился пар, лизал лицо жарким влажным языком. Серое небо проглядывало через крохотное окошечко.
– Какое счастье после долгого пути просто посидеть в горячей воде, – сказал Бирт. – Да, Гьязлам?
Монах вышел из темного угла.
– И зачем вы спрятались? – спросил Бирт. – У вас в ордене принято подсматривать в бане?
– Вовсе нет, – сказал Гьязлам, – вот, примите мой дар. Вы прошли трудный путь.
Монах протянул сверток пергамента. Бирт развернул его. Внутри лежала льняная рубаха с вышитой змеей на груди.
– Благодарю.
Гьязлам поклонился и направился к выходу. У дверей он замер.
– Интересные татуировки.
Бирт машинально погладил руки, которые покрывали изображения цепей – перекрученных, скрещивающихся и сходящихся на спине.
– Надо же… Уже и не помню, когда их сделал. Они со мной, сколько себя помню.

6

Праздник во внутреннем дворе замка собрал всю прислугу и стражу. Гьязлам и монахи стояли в центре. Лорд Орвейн сидел на деревянном стуле и пил эль.
Бирт вышел около полудня. Солнце сильно палило, и солдаты на стенах замка обливалась потом.
– Добрый день, Бирт, – сказал Гьязлам. – Сегодня ты увидишь празднование. Счастливый день для нашей веры!
Бирт молчал.
– Мы принимаем нового человека в нашу большую семью! Бирт, добро пожаловать!
Бирт осмотрел толпу. Все стояли мрачные, с пустыми глазами, только Гьязлам лучезарно улыбался.
– Ты же надел ту рубаху, верно? Брат мой…
Бирт погладил грудь там, где был рисунок змеи, и вдруг резко рванул ее и бросил смятую ткань в лужу.
– Нет, – наконец сказал он. – Я отказываюсь.
– Но у тебя нет выбора, – Гьязлам слегка наклонил голову в бок, как кот, – даже если судьба предназначила тебе пахать поле, сидеть в церкви или печь хлеб, мы в нее не верим.
– Невозможно сломать предназначение, – усмехнулся Бирт. – Давай заканчивать этот спектакль. Вы не монахи Гардама, а секта Змеи Кертиса.
– Неважно, – прошипел Гьязлам. – Неважно, слышишь? Мы не секта, мы благодетели рода людского, мы несем каждому ссссвободу выбора...
– Человек не властен ни над своею волей, – сказал громко Бирт. – Ни над волей других. Судьба это не какая-то там змея на шее.
– Именно змея! – завопил Гьязлам. – И чтобы контролировать свою жизнь, надо самому стать судьбой!
В горле Гьязлама что-то заклокотало, глаза пожелтели и прорезались вертикальной щелкой. Во рту его блеснули огромные клыки, и он бросился на Бирта. Паломник успел броситься в сторону, и чудовищные зубы щелкнули в воздухе.
– Свобода это когда можно красть женщин, насиловать их и приносить в жертву богу-извращенцу? – спросил Бирт, глядя на раздувающегося Гьязлама, с пасти которого капала желтая дымящаяся слюна. Круг людей сжимался. Они хватали мечи, палки, камни, ножи. Только лорд Орвейн скорчился и рыдал от страха. – Или мутить сознание людей, отравляя их отвратительным ядом? Зачем вам это?
– Ссс-сссвобода! – шипел Гьязлам, все больше изменяясь. – Равенссс-ство! Мы принессс-ем их всему миру, разобьем оковы ссс-судьбы!
Он уже не походил на человека, возвышаясь над Биртом. Монах ползал из стороны в сторону, скребя чешуйчатым брюхом по земле.
Гьязлам резко крутанулся вокруг своей оси и сбил Бирта с ног хвостом. К нему подскочил один из монахов в рясе и проткнул насквозь длинным узким мечом.
– Так будет ссссс каждым, кто пойдет против насссс и нашей сссвободы, – сказал Гьязлам.
Где-то за стеной хрипло каркнула ворона. Люди сгрудились вокруг паломника и тут же отпрянули.
– Знаешь, монашек, – усмехнулся Бирт, поднимаясь и отряхиваясь. – Ты ошибаешься.
– Что?.. – опешил Гьязлам. – Н-но как? Ты…
– Судьба, змей, – сказал Бирт, – это даже не нити, о которых ты вчера говорил.
Из раны паломника текла белая кровь. Татуировка цепей на мускулистом, сухом теле вдруг засеребрилась.
– Судьба, – сказал Бирт странно изменившимся голосом. – Это цепи.
Цепи на спине и руках паломника ожили, зашевелились, как черви, резко вытянулись к кистям. Спустя миг Бирт держал в руках белые цепи, горящие синим огнем. Странное оружие продолжалось по руке татуировкой, пересекало спину, где дрожало от натяжения, и выходило из другой руки.
На Бирта бросились люди. Он закрутился волчком. Цепи с ревом и свистом рассекали плоть, ломали кости, сжигали глаза. Дворик наполнился криком и воем, вонью паленого мяса.
Гьязлам бросался на Бирта, пытаясь перекусить пополам. Паломник ускользал от огромной змеи, наносил тяжелые удары по бокам.
Бирт захлестнул цепь вокруг зубца крепостной стены, подтянулся, и, оттолкнувшись от стены, хлестнул Гьязлама по янтарным глазам. Змей зашипел, свернулся в клубок.
Паломник ловким движением обмотал Гьязлама цепями от шеи до хвоста. Змей корчился от боли.
– Эти раскаленные цепи просто ужас, верно? – спросил Бирт. Он больше не напоминал слабого мирного путника. У него было лицо воина, суровое и беспощадное. – Самое интересное, что меня они жгут еще больше.
– Всссё равно… я не один… – визжал змей.
– Ну, теперь мне надо пойти в Гардам, – кивнул Бирт. – За остальными.
– Кто ты?! – захрипела тварь, когда цепи сжались еще сильнее. – Я думал, ты обычный паладин, но ты… ты…
– Я первый человек, бросивший вызов Судьбе, – грустно улыбнулся паломник. – Бирт ненастоящее имя. Когда-то меня знали как безумного наследника, который убил свою семью, чтобы не садиться на трон.
– Бред… Сссказки дураков… Безумие... – захрипел Гьязлам.
– Безумием было идти против предназначения, – возразил Бирт, все сильнее стягивая стальную удавку. – Теперь я за это горько раскаиваюсь. А сейчас поплатишься и ты.
Последние слова монах уже не слышал.
Бирт собрал цепи.
Анаир еще долго смотрел из окна комнаты в сторону обычного паломника, который пересек заваленный трупами двор, вышел из замка и отправился в сторону Гардама.

[Агния]

Начало одолела с трудом - весьма ученическое, но потом привыкла) Пафос понравился.

[Алексей2014]

Кольцо эдакое, с полосами, как у осы

Скрытая реклама Билайна?!
По рассказу: есть ошибки, есть странные сочетания слов, есть любимые фэнтезийщиками со времён Р. Говарда люди-змеи (из "Махабхараты" или шумерские?). На "Пролёте" такой рассказ похвалили бы за форму и разнесли за подачу. Мне было сложно удерживаться от претензий почти к каждому предложению. А сюжет... Не впечатлил, извините. Удачи!

[Андрей Мансветов]

Мне было сложно удерживаться от претензий почти к каждому предложению. А сюжет... Не впечатлил, извините. Удачи!

мне тоже. но я удержался и перегорел внутри самого себя. одно скажу, автору просто не хватает описательского навыка, в итоге не веришь ни единому слову, увы. Да и сюжет предельно стандартный. могу вспомнить десятки текстов на ту же тему, от классиков жанра начиная. Так что предмета для критического разбора как бы и нет.
Рассказ ученический. надо много работать над языком, логикой повествования, сюжетом.
Удачи в будущем.

[Мюнхгаузен]

Бирт промолчал.
– Что же, – ответил старик. – тогда добро пожаловать. (ГДЕ логика? Промолчишь - впустят?)
Рыцарь скользнул за дверь. (неудачный глагол. Это не тайная встреча, это шаг в ночлег).
повесил на вбитый в стену чугунный крюк. С плаща тут же ручьем полилась вода.= (вода ждала этого момента?)
бросил звенящий холщовый мешочек старику на колени= опыт: бросаем колокольчик. Пока летит - не звенит, лишь при ударе о пол звякнет. А деньги совсем не колокольчик, сами подумайте.
пес обнюхал рыцаря, вернулся к очагу и улегся на драный коврик.= ГОСТя, псу всё равно: рыцарь ты или вор, ему надо запомнить запах/ и коврик драный = чего ради? Лучше соломы нет ничего. А её валом!
облизал деревянную искусанную (шедевр!) ложку, убрал посуду (в карман? В помойное ведро? почему здесь нет авторского слова?) и сел у огня./ Собак в зале не было.= И что из этой новости мы узнаём? /глаза пожелтели и прорезались вертикальной щелкой.= смешение величин / цепью змею... Куда ни кинь глаз, перебор. Без хороших учителей и примеров трудновато. Всё это похоже на описание винегрета: морковь, лучок сверху, маслица и соли... Неужели автор думает, что рассказ станет хуже, если к подбору деталей подойти иначе?
И таких огрехов, чувствую впереди немало. Детализация не идёт на пользу рассказу, автор излишне самоуверен в том, что всё на высшем уровне. Из штапов - вездесущие "пару раз/дней и т.д." Работать по схемам можно, но надо выработать чувство Слова и Смысла, в противном случае выходит набор случайных чисел, которые просто должны присутствовать, чтобы соответствовать заявке. При всё уважении - работать над собой, иного не дано. Ведь есть рука, надо лишь выкарабкаться из разбитой предшественниками колеи.

[NatashaKasher]

– Гм, гм… Хорош тот торговец, что владеет информацией, не так ли говорят? – спросил старик.

Что за "информация", откуда вдруг в их мире такое слово?

Развивается очень неторопливо, я было подумала - начало повести, ан нет - действительно рассказ.

Мне не показалось, что написано "по ученически", по-моему вполне сносно. Любителям жанра должно понравиться.

[vostok]

Очень понравилось! Качественное, добротное фентези. Поставлю высокую оценку.

[IljyaRoman]

Начиналось неплохо: гиблые земли, злые монахи. А в конце все скатывается к дворовому побоищу, в котором герои пытаются то ли убить друг друга, то ли заговорить до смерти пафосными речами.

[Алексей2014]

облизал деревянную искусанную (шедевр!) ложку,

В чём проблема? Видел такие неоднократно.

Ведь есть рука, надо лишь выкарабкаться из разбитой предшественниками колеи.

А я, грешный, ногами пытаюсь, если уж приведётся в колею носом... Так что : "Врач, исцелися сам!"(с)

[Гость_korz1973_*]

У рассказа найдётся своя ЦА. Стилистически выдержанно везде. Уж лучше так, хоть и не моё. Такое лучше смотреть в виде видео, и в подрастковом возрасте.

[Агния]

У рассказа найдётся своя ЦА. Стилистически выдержанно везде. Уж лучше так, хоть и не моё. Такое лучше смотреть в виде видео, и в подрастковом возрасте.

Своя, очень нетребовательная, ЦА)

[Мой дядя]

Тут верно было подмечено, что рассказ ученический. Но стоит похвалить хотя бы за попытку выбиться из стандарта. Есть мысль, еще не сформировавшаяся, об устройстве мира (ну, то, что под лозунгами свободы, равенства и братства обычно строят гильотины и расстреливают у стены Коммунаров).
Но главный герой, протестуя, идет по стандартному пути: навалил кучу трупов и пошел дальше, чтобы навалить следующую. Вряд ли это решение вопроса.

Стилевых огрехов много, но спрошу только об одном: зачем старух-то воровали? Тоже насиловать?

[Zaniraya]

Начало действительно трудное. Не привыкла и потом. Пафос не нравится в принципе )))

[Ябадзин]

Не сказал бы, что ученический рассказ. Написано крепенько, законченный рассказ со всеми атрибутами.
Немного провисает по динамике начало, слишком затянуто.
Этакое боевое фэнтези, без замаха на оригинальность. В целом неплохо.

[Алхимик]

Как мне показалось стремлением автора стало воплотить "эффект Арагорна" или "Гендальфа", когда неприметный странник оказывается искусным воином или могущественным волшебником, или тем и другим сразу. Вот его никто не принимал в расчёт, а вот он уже главный и всё зависит только от него. Эта раскрутка ощущается с самого начала и в целом удалась, читаешь и ждёшь развязки. Как это будет, когда он начнёт всем показывать Кузькину мать.
В то же время всё это требует начала и продолжения. Это должна быть сага. С неизменным тягучим ритмом и кучей разных подробностей.

[Valico]

Написано интересно, хотя кажется слишком затянуто.
Ожившие татурировки-цепи прям списаны с одного фильма... название забыл, к сожалению. Там тоже был один мужик-змей. У него на руке были татуировки змей, которые иногда оживали и убивали людей.

[Ну типа Я]

Говорят, говорят, говорят... один сплошной диалог.
Очень стереотипно и "правильно". От себя автор вложил только старание, имхо конечно.

[vostok]

Все критикуют, а лично мне очень даже зашло. Я автора поддержу пятёркой.

[Мышель]

И что все набросились? Более-менее динамично (за исключением начала), жанр выдержан. Стилистика тоже - почти везде, за исключением редких чуждых слов (например, "информация"). Присутствует некая философия, не очень явно выраженная - многовато повторов одного и того же постулата. Не очень свежо - иногда возникает ощущение, что подобное уже читалось. Тем не менее, прочитано без раздражения, и даже с некоторым удовольствием.

[Гость_Anger Builder_*]

Конан - призрачный гонщик))
Ничего так, читалось с интересом.