Камнесказ о хищном кроке, Автор: Платон Опции

[Каркун]

Автор: Платон


Камнесказ о хищном кроке



(Внимание! Данная редуцированная мыслеформа рекомендована Центральной Нейроматрицей исключительно для формирующихся нейросетей не выше когнитивного уровня 5 и призвана проиллюстрировать вред эндогенных конфликтов…)


Суп I существовал всегда, но сегодня впервые усомнился в своем Я. Случилось это после раздумий о смешивании-диффузировании с иным супом, обозначенным-денотатированным Не-супом.

Еще на раннем цикле, после появления гигантского солнечного пятна, затмившего диски двух других скудно-бледных пятен, Суп I чувствовал уравновешенность, медитативность и спокойствие, греясь-пульсируя в солнечных лучах и абсорбируя-усваивая светло-приятную слизь с теплых круглых как опухоль-гемангиома камней. Однако вся его медитативность улетучилась в одно мгновение, когда бледная увеселительно-пошлая субстанция Не-суп перетек на большой гладкий камень и впитал с каменной поверхности гравюру, над которой Суп I трудился уже несколько долгих циклов.

Суп I любил выедать на камнях, покрытых тонким слоем слизи, узоры, выражавшие его индивидуально–праксиологическо-апостериорное Я. Он несколько циклов мирился с нахальством своего незваного соседа, но уничтоженные узоры на камне переполнили его нейроматрицу приветливости–невоинственности, и он решил кардинально переосмыслить свои этические позиции.

Суп I покинул тенистую низменность, где раньше росли самые вкусные сгустки слизи, и направился вверх на плато, пока внизу Не-суп пожирал комки микроорганизмов, оставляя на камнях тонкий жидкий низкоэнергетический слой, непригодный даже для всасывания жгутиками-капиллярами. Сосед с самого своего появления активизировался каждый цикл и впитывал все самое свежее и питательное, так что последнее время Суп I чувствовал голодовозбуждение, которое и подстегивало его к активным действиям.

Обычно Суп I любил созерцать залитые светом окрестности, когда над каменистой равниной поднималось-крутилось сразу несколько ярких пятен. Он принимал форму камня и генерировал одно или несколько щупалец с инфракрасными органеллами-рецепторами на концах. Раньше, до появления соседа-раздражителя, Суп I мог бесконечно долго наблюдать за перемещением ярких дисков-пятен на небе, выверяя свои экзистенциальные мотивации, но теперь его охватило когнитивное расстройство.

«Имманентно уродливо-голодно, – дискурсуянсил Суп I. – Очень уродливо-голодно. Достойно ли нашего Я терпеть, пока Не-суп пожирает все вокруг, а его заблуждения-гипостазы блокируют нашу свободу и автономность?»

Суп I продумывал ситуацию с пришельцем только двумя третями своего сознания, а оставшейся частью созерцал солнечные пятна, невольно активизируя нейросети памяти. До появления Не-супа хозяин низины вел размеренную полную медитации-сосредоточенности-пульсирования жизнь. Суп I активизировался в начале каждого цикла, неспешно впитывал выросшие за цикл густые сочные комки слизи, поглощал хранившиеся под камнями обширные запасы родственной микробиоты и отдыхал в тени, впадая в состояние атараксии-спокойствия. Так он отдыхал какое-то время, пока наверху большое пятно не уходило в сторону и сбоку не появлялось малое солнечное пятно. Тогда он собирал свое тело-субстанцию в компактную форму и принимался выедать на новом камне очередную картину.

Агломерация нейросетей, обозначенная-денотатированная Не-супом, появилась-приползла однажды под конец цикла, когда все три пятна почти покинули небо, а Суп I как всегда опрыскивал поверхность камней ферментативно-катализирующим питательным слоем, активизирующим рост густой слизи. Суп I удивился, поскольку еще не встречал столь массивных разумных субстанций. Пусть пришелец и обладал меньшими размерами по сравнению с хозяином низины, но во всем остальном казался полной копией Супа I, от характерного инфракрасного ореола до приятных и знакомых запахов-феромонов. Две разумных субстанции поспешили вступить в тактильную коммуникацию, для чего вытянули друг к другу по три тонких длинных жгута с острыми зазубринами на концах, и осторожно проткнули-присоединили свои нейросети. Суп I мгновенно почувствовал боль пришельца, все его флюсы, язвы и раны.

– Мои ткани отслаиваются, – простонал пришелец. – Помоги, накорми, вылечи.

Суп I обрадовался, что в его местообитании появилось разумное существо, с которым можно вступать в тактильные коммуникации, и очень быстро принял ряд тезисов, направленных на пресечение недопустимого поведения. Во-первых, одно разумное существо должно помогать другому разумному существу, снижать уровень боли, горестей, страданий и голода, во-вторых, одно разумное существо никогда не должно абсорбировать-диффундировать другое разумное существо, хотя большие сгустки биомассы так и манят высокоэнергетической пищей. Суп I решил, что никогда и ни за что не будет диффундировать себе подобных, интегрировав сформированную этическую максиму в свою нейроматрицу…

Сладкие воспоминания-фантомы отозвались в нейросетях Супа I слабым когнитивным резонансом. Выработанное ранее приветливо-невоинственное мировоззрение противоречило новой реальности, в которой сосед-раздражитель настойчиво напрашивался на диффундирование. Хозяин низины так и не смог дискурсуяснить, что делать дальше с пришельцем, и двинулся с солнечной долины обратно вниз, продолжая размышлять над своими убеждениями. Внизу Не-суп поедал очередную вырезанную на камне гравюру, что уже который раз приводило ее автора в треморно-сейсмическое состояние.

Суп I пытался просвещать гостя о том, что поглощать чужое искусство-экзистенцию недопустимо, но Не-супу хоть нейросеть на поверхности диффундируй. Первый раз, когда вандал начал выедать небольшой рисунок на камне, Суп I вежливо протянул к нему коммуникационные жгуты, послав сигнал:

– Зачем вы уничтожаете наше индивидуально-праксиологическо-апостериорное Я?

– Мои ткани требуют энергии, и я насыщаюсь, – недовольно передал Не-суп, не понимая, зачем другая субстанция отвлекает его от акта питания-наслаждения.

Суп I не нашелся, что на это ответить, но когда в следующий раз пришлая субстанция опять стала пожирать гравюру, он не выдержал:

– Вы понимаете-интроэксплицируете, что наносите нам непоправимый вред своим поведением?

Не-суп временно перестал впитывать рисунок с камня и протянул добавочные жгуты к своему собеседнику, чтобы эффективнее контактировать:

– Я что-то ничего не понимаю. Разве я поглощаю твою плоть? Нет. Я всего лишь выедаю слизь с обычных камней, внешне-акцидентных тебе объектов, и я не желаю учитывать расположение слизи на камнях, которое ты почему-то считаешь важным.

– Но разве вы не замечаете, что расположение слизи на камнях повторяет контуры окружающего мира-Универсума и подобно-адекватно нашему Я?

– Ничего я не хочу замечать! – нервно запульсировал Не-суп. – Ты просто жаждешь лишить меня вкусной пищи, выдумывая экзистенциально-имманентную глубинную связь упорядоченного расположения слизи на камнях со своей нейросферой.

После произошедшего Суп I долго не мог беседовать с соседом, сторонясь его и все больше созерцая привычный окружающий ландшафт. Формально Не-суп мыслил верно. Камни не являлись частью Супа I, поэтому кто угодно имел право поглощать с них слизь. Появление гравюр на камнях изменяло ситуацию только в представлении их создателя, но для других ничего не менялось. Камень оставался камнем, а слизь – питательной полезной массой. Суп I дискурсуяснил, что для гармонически-полноценных отношений-коммуникаций с соседом требуется создать особую систему конвенциональных законов, которые бы ограничивали произвол субъектов в их отношении к действительности. Суп I подполз к своему новому соседу и уже привычно присоединил к его телу коммуникативные жгуты, передав сигнал:

– Мы согласны с тем, что вы считаете наши узоры на камнях обычным неупорядоченным расположением слизи. Однако в нашем восприятии эти узоры имею важный смысл.

– Ну и что?

– Предлагаем принять конвенцию, определяющую критерии принадлежности слизи на камнях к особым формам-трансформам нашего и вашего Я, а также порядок действий и актов поведения в их отношении.

– Отстань ты с твоей солипсистской галиматьей! – ответил Не-суп. – Моя интенциональность останется неизменной, камень останется камнем, а слизь останется слизью вне зависимости от того, как ты ее выедаешь. Я не собираюсь больше выслушивать этот полубред.

– Так вы не хотите идти нам на встречу и делать уступки? – удивленно запульсировал Суп I, особенно пораженный «полубредом», которым другой охарактеризовал его сигнал.

– А почему ты так уверен, что все вокруг обязаны потворствовать твоим желаниям-интериоризациям?

«А ведь мы превосходим их по массе и вполне способны просто диффундировать их», – взволнованно подумал Суп I, но ничего не сообщил Не-супу. Хозяин низины не хотел передавать нечто подобное по коммуникативным жгутам, и только на мгновение испытал приступ психоза, нарушающего все принятые ранее этические принципы…

Пораженный неадекватной реакцией своего соседа, Суп I решился на провокацию и принялся осматривать самые укромные места в низине, ясно понимая, что Не-суп должен где-то прятать свою микрофлору. Суп I просканировал сверху донизу все большие камни, прополз вдоль русла мелкого ручья, тянувшегося через ущелье, проглядел-пронюхал сенсорами-терминалями темные влажные овраги и впадины, пока, наконец, не нашел тайник пришельца. Грунт оврага был продырявлен многочисленными выемками и кавернами, в одной из которых и хранилась микробиота Не-супа.

Сама дискурсомысль о том, что сейчас он будет впитывать чужую жижу-микробиоту, вызвала в субстанции Супа I тревожную треморно-сейсмическую активность.

«Удивительно, – аффермацировал Суп I, активно абсорбируя чужую микробиоту своими жгутиками-капиллярами. – Вредить другим разумным существам до катарсиса приятно, значительно приятнее, чем неживым предметам или малым формам жизни. Теперь мы понимаем причину, по которой Не-суп с такой настойчивостью пожирает наши гравюры на камнях».

Не ясно, как такие мысли могли без конфликта совмещаться в одной мыслительной сети. Ранее нейроматрица Супа I приняла этическую аксиоматику, направленную на защиту разумных биомасс. Однако чужая микрофлора оказалась на вкус очень и очень приятной, а ментальное удовольствие от свершившейся мести породило в его нейросетях парадокс: разумное существо вроде бы и должно помогать другому разумному существу, но почему же чужое страдание и боль приносит столько удовольствия, удовлетворения и радости?

Разрешить возникший парадокс оказалось невозможно, когнитивный диссонанс разрушил эмоциональные фильтры Супа I и вызвал в его нейросетях финальную метаболическую треморно-сейсмическую активность, запустив эндогенный процесс психогенеза, назревавший с тех пор, как в долине появился пришелец-раздражитель. Агломерация нейросетей, выступавшая за агрессивное диффундирование Не-супа, начала отчуждать свои сети от нейроматрицы приветливой и невоинственной части Супа I.

Так в топкой низине появилась третья разумная крупная субстанция, обозначенная-денотатированная Супом II. Суп II не разделял пассивно-пацифистских настроений оставшейся части Супа I, и предпочитал действовать смело и решительно, как и подобает существу, свободному от всяческих этических ограничений. Перво-наперво Суп II поспешил вступить в коммуникацию со своей бывшей частью Супом I, протянув оставшейся субстанции сразу пять инфожгутов.

– Надеюсь, вы не будете стоять на нашем пути? – спросил Суп II.

– Делайте что хотите, – среагировал Суп I. – Мы разделились не случайно. Мы не можем нарушить наши базально-этические установки, совершив безжалостное диффундирование, вы же свободны в своих действиях.

Суп II удовлетворенно отсоединил коммуникативные жгуты и покинул своего бывшего симбионта. Освободившись от этической части изначального организма, Суп II почувствовал слабость, но одновременно к нему пришла агрессивная решимость, звавшая его вернуть в низину порядок. Его нейроматрицу, словно патогенные вирусы, населяли волны ненависти к Не-супу, порожденные фантомным эхом единого организма.

«Мы ненавидим эту уродливую субстанцию, – аффирмацировали нейросети Супа II. – Она уничтожает наши картины, наше связанное Я. Мы с радостью диффундируем его на простейшие органические соединения и молекулы. Впитаем каждую частицу, а потом усвоим и выделим ферменты. Эта вредная биомасса превратится в слизь на камнях, которую мы опять съедим. И так без конца. Мы будем уничтожать ее до скончания циклов…»

С подобными мыслями он добрался до пещеры, где обитал-метаболизировал пришелец-раздражитель. Суп II невольно выделил вокруг себя вещества-феромоны, отразившие его опасно-агрессивное состояние, и Не-суп легко уловил поверхностными сенсорами-терминалями активные молекулы, говорившие о приближающейся угрозе.

Тогда Не-суп выполз из своего укрытия и настороженно вытянул вперед коммуникационные жгуты. Он уже понял, что произошло. Суп I выделил из себя неконфликтно-целостную агрессивную подсистему, готовую диффундировать любых внешних раздражителей без всяких этических рефлексий. И все из-за бессмысленных кусков слизи на камнях, выеденных в псевдосистематическом порядке. Теперь Не-суп пожалел, что не выслушал предложение Супа I, и все еще надеясь на уравновешенную беседу с его агрессивной подсистемой, деликатно воткнул в поверхность нейросетей Супа II сразу пять инфожгутов, отправив по ним успокаивающие гомеопатические сигналы:

– Великомудрая нейроматрица! Понимаю, что я оказался в вашей чудесной низине некстати и что вы намерены нас утилизировать-диффундировать. Я случайно нашел пристанище в вашем местообитании, и прекрасно понимаю, что мне здесь не рады. Вы немного расстроены тем, что я иногда выедаю слизь на камнях, но уверяю вас…

– Вы все правильно понимаете, – семантизировал Суп II. – Вам здесь совсем не рады. Вы уничтожаете наше связанно-аффилицированное Я, выедая системоузоры на поверхности камней.

– Наша вина очевидна, выедаем, – проворно согласился Не-суп. – Однако, простите меня за грубость, какое отношение к вашему беспокойству имеют псевдосистемы на камнях? Вы ведь Суп II, отдельное от Супа I мылящее индивидуально-психологического-апостериорное Я. Вас не должна волновать какая-то недоеденная слизь. Дискурсуясните же, что вы находитесь под влиянием вашего бывшего симбионта.

Компенсаторная реакция Супа II на раздражительные сигналы собеседника оказалась неожиданной и закончилась кастрацией коммуникативных жгутов. Из Супа II взвились щупальца-стрекала и отсекли тонкие инфожгуты пришельца, так что Не-суп мелко запульсировал от боли и бросился в укрытие, подальше от разъяренно-аффектированного оппонента. Боевое крещение, которое испытал Не-суп, совсем не входило в его планы. Его нейроматрица задыхалась от боли, а отрезанная плоть горела огнем, испытывая на прочность болевые фильтры нейросетей…

Следующие несколько циклов в низине наступило относительное затишье, перемежающееся с актами эндогенного психогенеза. Суп II предпринял несколько тщетных попыток выкурить из укрытия Не-супа, надеясь быстрее покончить с агентом-раздражителем, но тщетно: пришелец, движимый страхом и осторожностью, оставался недосягаем в оврагах, прихотливо изрезанных кавернами и углублениями.

Суп II никак не мог забыть провокационные сигналы пришельца, переданные им незадолго до акта кастрации. Узоры, которые нейросети Супа I вырезали на камнях, действительно никак не затрагивали мыслящее Я отделившихся нейросетей Супа II. Постепенно связь с суперорганизмом проходила, и новый отдельный комплекс нейросетей начинал принимать собственные решения, основываясь на автономных дискурсуяснениях. И вскоре отделившийся организм сам начал поглощать картины, которые его симбионт старательно выедал на протяжении многих циклов своего существования…

Заметив, как Суп II уничтожает гравюры, Суп I впал в когнитивный коллапс. Нейроматрицу хозяина низины пронзили фантомные импульсы, словно нейросети его симбионта все еще были присоединены к общему сознанию.

– Как вы можете так поступать с нами? – спросил Суп I, присоединив к бывшему симбионту несколько инфожгутов.

Суп II как раз впитывал очередной слизистый узор с большого круглого камня и был не в той психопозиции, чтобы связываться с внешними нейросетями.

– Какое нам дело до ваших галлюцинаторно-суггестивных присвоений реальности-Универсума? – ответил Суп II.– Псевдосистемы комков слизи очень полезны и питательны. Нет никакой возможности проигнорировать такое пиршество из-за ваших субъективных заблуждений. Мы хорошо помним, как вы узурпировали наши общие блоки моторной активности, как издевательски заставляли нас оставлять на камнях большие нетронутые куски пищи. Большего этого не повторится.

Суп II энергично запульсировал и демонстративно вытряхнул из своих нейросетей инфожгуты бывшего симбионта. Супу I не оставалось ничего более, как ретироваться в свой уголок низины. Он уже потерял в нейроотделах памяти воспоминания, в которых был единственным полновластным хозяином влажной темной долины, ныне населенной двумя раздражающими существами…

Не-суп дискурсоосмысливал свое положение, и оно представлялось ему неважным. Рядом постоянно рыскал злобный сосед Суп II, готовый в любое мгновение продолжить кастрацию, от одной мысли про которую биомасса Не-супа начинала пульсировать, активизируя болевые фильтры. Подловив момент, когда Суп II удалился на достаточное расстояние и занялся своими делами, Не-суп выбрался из своих катакомб и направился вверх, в сторону солнечной долины. У него созрел один план, реализовать который он не мог без помощи Супа I.

Отягченный дискурсосомнениями Суп I как всегда загорал в лучах трех солнечных ранжированных небесных пятен. Когда поверхностные рецепторы уловили белковые остатки чужака, Суп I вытянул во все стороны зрительные сенсоры-отростки и внимательно проанализировал облик приползшего гостя. Не-суп выглядел неприглядно: из нескольких ран на его теле сочилась слизь, намекая на случившееся недавно членовредительство, а ферменты его тела ясно передавали страх и боль.

Не-суп коммуницировал издалека, всей своей робкой пульсацией изображая блудную нейросистему, вернувшуюся назад к материнскому организму, рассчитывая вызвать в собеседнике жалость. Однако когда он рассказал о своих страданиях и о кастрационных зверствах Супа II, Суп I только сухо ответил:

– С каких пор, уважаемые нейросети, вы стали такими процессуально-обходительными? Конечно, мы против любого членовредительства и агрессии, однако это ваше одиозное поведение явилось причинной распада нашего единого организма. Неужели вы всерьез рассчитываете, что найдете у наших нейросетей сочувствие и понимание?

Не-суп не ожидал теплого приема, и все же разозлился, приняв сигналы оппонента. У него была своя правда, которую он и решил донести до существа, растекшегося рядом под ультрафиолетовым излучением пятен.

– Придите в себя! Неужели вы не узнаете собственного симбионта? – просигналил Не-суп. – Активируйте блоки памяти, запрятанные в глубины вашей сетевой структуры. Разве вы не помните, как изгнали из себя нейросеть, посмевшую войти в синаптическое противоречие с вашей интегративно-общей мыслительной активностью? Вы отправили ее вверх по солнечной долине, рассчитывая, что она сгорит под лучами солнечных пятен. Но она выжила и даже приросла новыми нейротканями. Стоит ли упрекать меня в бесчувственности, если вы, увлекшись выеданием эфемерных узоров на камнях, даже не узнали свою бывшую нейросеть?

Теперь Суп I дискурсоосмыслил, почему белковые остатки пришлой нейросети показались ему такими знакомыми. Неожиданное известие вызвало в его теле спонтанную треморно-сейсмическую активность. Он выбросил к Не-супу десяток сенсорных жгутов и внимательно просканировал его.

– Чувствую, что вы все поняли, – продолжил Не-суп. – Но сейчас у нас другая беда. Ваш агрессивно-вывихнутый нейропартнер преследует меня, угрожая кастрационными актами насилия. Не долог тот цикл, когда он будет угрожать и вашей целостности. Мы должны объединиться, чтобы усмирить его и восстановить уравновешенность этого места.

– Мы не готовы, – заторможено ответил Суп I, все еще не справившись с когнитивным расстройством своей нейроматрицы. – Мы должны дискурсоосмыслить полученную информацию. Мы горько переживаем все случившееся.

– Правильность-дискурсивность-сосредоточенность, как же без них, – едко заметил Не-суп, вынимая инфожгуты с поверхности нейросетей несговорчивого оппонента…

Суп I, лишенный агрессивных нейросетей Супа II, тяжело переживал встречу с бывшей эндогенной нейросетью, которую отправил умирать в пустыню. Нейросети хозяина низины пришли в разлад-диссоциацию и постепенно породили в его нейроматрице комплекс фантомных воспоминаний-гипостазов, связанных с бывшими симбионтами…

Суп II также переживал когнитивно-экзистенциальный кризис. Ему не давали покоя мыслеформы, навеянные разговором с Не-супом. Половина нейросистем Супа II жаждала остаться верной прошлому материнскому организму, а другая половина пыталась сохранить только что обретенную автономию. Каждая из частей нейроматрицы подавляла другу часть, блокируя чужие импульсы и навязывая другому симбионту свои сигналы. Установившийся внутренний диалог походил на эндогенный поединок, который мог завершиться только одним: распадом системы на отдельные составляющие, что вскоре и произошло.

Финальная треморно-сейсмическая активность, походящая на предсмертные судороги, завершилась появлением в тихой низине еще одной мыслящей субстанции, именуемой-терминоизируемой Супом III, которая хотела только одного: вернуться к материнскому организму и жить со всеми в мире и согласии. После завершения дифференциации оставшаяся самая агрессивная часть Супа II просигналила на прощание:

– Что я вижу? Жалкое зрелище! Разумное существо мечтает быть связанным чужими желаниями, аффектами и инстинктами. Так бы и диффундировал тебя! Сенсоры бы мои не глядели на это презренную субстанцию, а рецепторы не улавливали бы белковые остатки. Что ты стоишь? Скройся подальше от моих анализаторов…

Суп I, лишившись своего агрессивного блока, также не сумел вернуть утраченное когнитивное равновесие, остро переживая свою вину за попытку убить разумную нейросеть. Его охватил тревожный психоз-агония, и началось веерное отслоение нейросетей. Небольшие комки полуразумных субстанций отделялись от общего тела и растекались в разные стороны, укрываясь в случайных влажных выемках и кавернах.

Мирный Суп III, только что отделившийся от нейроматрицы Супа II и мечтавший поскорее вернуться в лоно материнского организма, набрел на несколько отделившихся от Супа I нейросетей. После психогенеза он все еще находился в состоянии нейросенсорной депривации, поэтому не поверил своим рецепторам. Он пополз дальше, пока не наткнулся на Не-супа, с усердием поглощавшего нейросети, бывшие еще мгновение назад Супом I.

– Что происходит? – спросил Суп III, воткнув свои инфожгуты в субстанцию пришельца.

– Я кооптирую-связываю нейросети, оставшиеся от сами-знаете-кого, – ответил Не-суп.

– Сами-знаете-кто – это же не может быть наш родной материнский организм Суп I?

– Он самый. Эндогенная дисфункция блока памяти, со всеми может случиться.

Пока Суп III дискурсоосмысливал принятые сигналы и вырабатывал общее решение, Не-суп продолжал поглощать нейросети. Наконец, Суп III активизировался, собрал свое полиморфное тело в крепкий шар и отправил оппоненту воинственный сигнал:

– Немедленно прекращай свое враждебное поглощение!

В ответ Не-суп, также предусмотрительно собравшийся в сжатую форму, выпустил в сторону противника стрекательные щупальца с острыми иголками-наконечниками. Масса Не-супа была немного большей, чем масса Супа III, но различие казалось незначительным, и намечался серьезный конфликт…

Неожиданно раздавшийся над низиной протяжный вой помешал продолжиться стычке двух супов и заставил их остановить свои угрожающие приготовления. Оба противника насторожились, настроив свои сенсоры-рецепторы на максимальную чувствительность.

После нейрорецепторных усилий обоих стало ясно, что в долине появился гигантский угрожающий всему живому биообъект, прозванный среди сообщества симбионтов кроком. Супы находились в низине и хорошо видели снизу длинные тонкие сенсорные ветви крока, колебавшиеся на горизонте.

Крок методично сканировал местность в поисках питательной массы, вращая своими сенсорными ветвями в разных направлениях. В обычное время, когда Суп I существовал в целостном состоянии, очередной забредший в низину хищник не представлял опасности, но теперь, после междоусобной дифференциации, крок превратился в серьезную угрозу. Оставив свою дуэль, супы спрятали стрекательные щупальца и выпустили по направлению друг к другу сразу десяток инфожгутов, чтобы ускорить связь.

– Мы должны объявить конференцию-сбор и рассмотреть-эксплицировать сложившуюся ситуацию, – задал тон Не-суп.

– В свете пришествия опасно-враждебной биомассы, – закончил мыслеформу за собеседника Суп III.

Оба супа начали спешно распространять в атмосфере низины ферменты, передающие другим разумным субстанциям сообщения об опасности и всеобщем сборе симбионтов. Первыми сигнальные белковые остатки, сообщавшие о собрании, уловил агрессивный Суп II, который и сам давно знал о появлении крока.

Практично-деятельный Суп II не терял времени даром и тщательно проанализировал облик хищника, направив на него сразу пять инфракрасных сенсоров. Супу пришлось признать, что появившийся на горизонте крок слишком велик, чтобы применить привычные тактики нейроугнетения, практикуемые супами для укрощения низших существ. Ему ничего не оставалось, как явиться на симбионт-конференцию вместе с другими конгломератами нейросетей.

Вскоре в пространстве долины кипела невиданная доселе коммуникативно-дискуссионная активность. Сотни инфожгутов связывали друг с другом собравшиеся нейросети. От одного только пришедшего на конференцию Супа II ответвилось-вытянулось несколько десятков нейрожгутов повышенной пропускной способности, шедших в разные стороны к большим и малым разумным сгусткам, высвободившимся после распада Супа I.

Пока происходила нейроконференция, три бледных солнечных пятна успели разойтись по разным сторонам неба. Начался тройственный закат и предпоследний цикл дня. В пространстве стало меньше ультрафиолетовых фотонов, и все живое поспешило усилить-аккомодировать чувствительность своих световых рецепторов. Высокий грациозный крок спустился с вершины солнечной долины во влажную область низины. Он уже установил место, где паслось много питательной биомассы – симбионт-конференцию, – поэтому втянул в себя обе сенсорные ветви и принял охотничью форму, став похожим на круглый овальный камень с огромным зубастым отверстием посредине. Крок полз-подкрадывался к супам незаметно, мимикрируя под излучение окружающих его объектов: камней, слизи и песка.

Конференция, происходившая между супами-симбионтами, продолжалась долго, но ни к чему не привела. Когда хищник приблизился, и рецепторы всех супов смогли уловить его белковые остатки, непроизвольно вырабатываемые секрециями, по нейрожгутам симбионтов пробежала волна тревоги и ужаса. Большинство из них треморно запульсировали, и трусливый Не-суп запаниковал:

– Мы не совладаем с ним! Лучше укрыться где-нибудь в пещере и переждать, пока крок покинет долину.

После панических сигналов Не-супа последовала цепная реакция разрывов связей, и многие мелкие нейросети покинули конференцию и разбежались. Суп II презрительно заметил им вслед:

– От вас и раньше не было никакого толку, бесполезные комки слизи! Вы все время кичились своими интеллектуальными способностями, делали вид, что все вам по силам, а на самом деле ничего вы не можете, только симулируете деятельность, оставляя пищевые узоры на камнях. Теперь-то я понял, что именно вы всегда мне и мешали!

Не-суп также разорвал коммуникации и бросился наутек, подальше от приближающегося крока.

– И ты уползай, безмозглое скопление биомассы, – добавил ему вслед Суп II. – Думаешь, почему я выгнал тебя в пустыню под ультрафиолетовые пятна? – Из-за трусливой натуры твоих нейросетей. Как доходит до схватки с хищником, ты сразу же отсоединяешься и сбегаешь. Видимо, ты слишком умный, чтобы утруждать себя такими низменными вещами, но мне такие умники и даром не нужны…

Чувствительный Суп III все никак не решался на объединение, опасаясь попасть в зависимость от авторитарного партнера. Нейросети страдальца пытались выторговать себе участие в различных нейроблоках, памяти, мотивации, эмоциональных фильтров, не принимая окончательное решение. Крок подбирался все ближе, Суп II не мог больше ждать, и обрушил на нейроматрицу симбионта все свое разочарование, снабдив сигнал стимулирующим болевым импульсом:

– Как же я вас всех ненавижу! Разве мы не разумные существа, и разве гордость позволит нам отдать наше местообитание какому-то тупому хищнику? Если хочешь сбежать вслед за другими бесполезными нейросетями, беги прямо сейчас. Только не рассчитывай на снисхождение, когда я один расправлюсь с этим кроком. За предательство я всех вас рассею на ферменты…

Испугавшись ярости партнера, Суп III смирился со своей участью и запустил психосинтез. Времени не хватало, поэтому вместо длительной упорядоченной процедуры расстановки приоритетов и нейросетевых субординаций-зависимостей происходило хаотичное слияние нейроматриц. Дифференцированные мыслеобразы случайным образом слились в общее мыслеполе, и новое разумное существо, появившееся в результате синтеза, было ошибочно-поспешно названо Супом V…

Крок охотился очень просто: настигал свою жертву и глотал ее, протыкая острыми шипами-иглами, расположенными внутри его пасти. Попав в такой капкан, жертва покрывалась ферментативным слоем и заживо переваривалась, а ее биомасса постепенно всасывалась поверхностными микрососочками, расположенными на коже-мембране хищника.

Вот и теперь, стремительно появившись из-за камней, крок кинулся на Супа V. Новосгенерированный суп еще не отошел от синапс-имплантационного шока, поэтому не успел увернуться и оказался в крепких объятиях хищника. Однако эволюция не случайно наделила Супа V мыслительной нейросистемой. Нейросети супа специально приспособлены к инвазивно-экзогенной передаче тормозных сигналов. Специализированные нейрожгуты проникают в нервные ткани хищника и вызывают веерную активность в его тормозных нейронах, блокируя всякую моторику. У пораженной субстанции проявляется лишь остаточная виртуальная активность нейроматрицы, во время которой жертва переживает в сознании последовательность действий, но остается обездвиженной.

Несколько нейрожгутов Супа V проникли в субстанцию крока и направили тормозные импульсы в крупные нейроузлы хищника. Но что-то пошло совсем не так, как планировал суп. Крок неожиданно сумел установить блокирующие фильтры на пути тормозных сигналов Супа V, и сигналы затухали и рассеивались, так и не достигнув цели. Суп понял, что пришедший крок совсем не похож на своих обычных сородичей и что эволюция совершила над хищником особую работу, снабдив ее зачатками интеллекта.

«Удивительный катарсис-пароксизм, – аффирмацировал Суп V, зажатый в ловушке среди кислых ферментов. – Мы диссоциируем на молекулы. И все из-за предательства сбежавших уродливых нейросетей…»

Эпидермис супа постепенно лизировал и превратился в мелкую кашицу; наружные нейросети утратили связь с другими сетями и забились в конвульсиях; нейроматрица запульсировала от боли и стала непроизвольно генерировать в дыхательных каналах громкие завывания, быстро затухавшие в плотной влажной атмосфере долины…

Дневное время завершилось последним циклом, в течение которого все три солнечных пятна спешно скрылись за горизонтом, оставив после себя ночь, и когда тьма поглотила свет, крок окончательно поглотил Супа V…


Заключение экспертной нейроматрицы.

«…Камнесказ о хищном кроке» является артефактом древне-нейросетевой литературы и датируется 9-7 суперциклом до психогенеза Центральной Нейроматрицы (далее п.Ц.Н. – примечание авторского коллектива нейросетей). Переведен-герменевтизирован на современные мыслеформы по системе О-Суп-VII 3-отдела 1043-ранга Ц.Н. в 5 суперцикле от п.Ц.Н.
/…/

«Камнесказ» обнаружен при археологическом исследовании местообитания древних нейросистем и сохранился по счастливой случайности, в основном благодаря особенностями метаболизма кроков, вымерших в 3 суперцикле до п.Ц.Н. Предполагается, что животные покрывали камни тонкой ферментативной пленкой, которая и предотвратила порчу древних мыслеформ.
/…/

Исследователи полагают, что «Камнесказ» выгравирован-денотатирован оставшимися в живых нейросетями Супа I после их воссоединения-агрегирования в последующих циклах. Весь процесс гравировки мог занять от 20 до 100 циклов, судя по отвлеченному стилю древне-нейросетевого выедания…»

[Andrey-Chechako]

"манульщину" не читаю - настроя нет

[Usimov]

"манульщину" не читаю - настроя нет

А что такое манульщина?))))))

[Серый Манул]

А что такое манульщина?))))))

Почитайте Манулова, узнаете

[Usimov]

Почитайте Манулова, узнаете

Понял)))
А где Манулова почитать?)))

[Алексей2014]

Суп несвежий!

[Серый Манул]

Понял)))
А где Манулова почитать?)))

вот например http://fantasts.ru/forum/index.php?showtop...t=0&start=0 типичная мануловщина в первозванном виде.

[Usimov]

вот например http://fantasts.ru/forum/index.php?showtop...t=0&start=0 типичная мануловщина в первозванном виде.

спс)))

[Прилепин]

Хорошая научная фантастика. Даже все эти тяжелые слова неожиданно доставили удовольствие. Из недостатков - некоторая запутанность имен. Когда читаешь, кажется, что это научный текст.
Удачи автору!

[FamilyGhost]

Хорошая научная фантастика. Даже все эти тяжелые слова неожиданно доставили удовольствие. Из недостатков - некоторая запутанность имен. Когда читаешь, кажется, что это научный текст.
Удачи автору!

о, господин прикидывается Прилепиным.
ролевые игры на форуме?

[Прилепин]

о, господин прикидывается Прилепиным.
ролевые игры на форуме?

Откуда знаете? Я - это я.

[FamilyGhost]

Откуда знаете? Я - это я.

потому что я знаю Прилепина
Он считает сетевые конкурсы фигней, а фантастику барахлом.
Да и ведет себя абсолютно по-другому.

Так что масочка так себе, хлипко держится.

[tanasa]

вот например http://fantasts.ru/forum/index.php?showtop...t=0&start=0 типичная мануловщина в первозванном виде.

Точно не манульщина - огурцов нет! Даже в супе вроде не плавали

[Робин-Гут]

Отмечу хороший словарный запас.
Этот текст я сегодня не одолею. Сюда надо приходить с утра.

[Граф]

Ниасилил.

[Dreamer]

Похоже на доклад, но, видимо, на то и расчет. Есть стиль, который держится на протяжении всего рассказа - это хорошо, но сам по себе стиль утомителен. Где-то к середине становится даже интересно, но затем уже хочется поскорее закончить, а конца все нет - растянуто. Может, это плохо говорит обо мне, но чего-нибудь попроще-полегче пожалуйста!
Неплохие диалоги, где видны личностные различия между супами и не-супом, да в целом идея и воплощение довольно неплохи. Главный недостаток - тяжеловесность.

[Мак Сим]

Можете считать меня извращенцем, но кажется я понял о чем тут. К вечеру расчитался, и так надоели фантазеры, что уже рад любому фантасту.
Единственное что не понравилось - секс супов. Порядком надоели эти сюси-муси, любовь-морковь.

Не понял почему парадокс расщепляет суп. Нейросеть должна быть устойчивой к нечеткой логике. Всегда есть два противоположных мнения, если организм живой. У машины одно мнение. Получается описанные супы не живые, а машины. По своим свойствам.

Не понял что обозначает термин "суп". Суп это физраствор. Если в нем появились нейросети, то он разумен. Но тогда какие там могут быть раны и ампутации? Либо же есть другой термин, что-то означающий в нейросетях, который я не знаю.

В общем готов был дать максимальный бал, но постельная сцена все испортила.

Условиям конкурса рассказ удовлетворяет, и является образцом для всех других рассказов. Инопланетный разум - это не кошки, тараканы или солнечный ветер. Это суп!

[Робин-Гут]

Можете считать меня извращенцем, но кажется я понял о чем тут. К вечеру расчитался, !

Уважаю, а я никак не решусь присупить к рассказу повторно.
Может, завтра.

[vsplesk]

Сюжет - 6, язык - 5, портреты героев - 6, уникальность - 5, общее впечатление - 4.
26

[ШАМАНка]

До Супа II понравилось, было интересно читать. А потом началась катавасия: кастрация, увеселительно-пошлое деление, безмозглое скопление биомассы, сбежавшие уродливые нейросети... Бррр.

Хотя, есть идея, есть сюжет, есть острота действия. В общем, мне сложно определиться. Буду ещё думать.
Во всяком случае, стиль отличается от других авторов, и мне нравится.