Добрых дел Мастер (внеконкурсная работа) Автор: Дон Рэба, Дилогия Опции

[Дон Рэба]

1


Добрых дел Мастер Андрей сидел на завалинке и перочинным ножиком стругал кусок дерева. Что из этого получится, Мастер особо не задумывался, поскольку краем глаза поглядывал за женой, которая пыталась выгнать с огорода козу Дуньку.

Животина уродилась глупой и признавала людей, только получив еду. Вот и сейчас не обращала никакого внимания на бесполезные потуги хозяйки, которая от злости так отчаянно ругалась, что распускающиеся на клумбе георгины краснели от стыда, а морковь старалась глубже закопаться в землю, прихватив с собой длинные зелёные косы.

— Марина, — подал голос Мастер, пытаясь урезонить жену.

— Помог бы что ли?! — взмолилась Марина. — Сладу с ней, окаянной, никакого, а толку ноль. Чтоб ей пусто было!

Мастер мольбе внял и, шевельнув бровью, перевёл взгляд на собачью конуру.

Пёс Полкан будто только этого безмолвного приказа ожидал, в одну секунду сорвался с места, спугнул по пути кота Царапкина и, едва не снеся калитку, ворвался в огород. Вдвоём дело пошло веселее. Пёс звонким лаем переполошил всех, но всё же исхитрился выдворить нахалку в переулок. Полкан, довольный своим успехом, подскочил к хозяйке и, вздымая хвостом клубы пыли, стал дожидаться заслуженной похвалы.

Однако Марина была не в духе раздавать награды направо и налево.

Это пёс осознал, когда получил по загривку сухим стеблем репейника.

— Куда, лентяй эдакий, глядел, когда эта прожорливая дурында пёрлась в огород?! — пронзительный, словно пожарная сирена, вопль взбешённой женщины сотряс переулок.

С тревожным квохтаньем разлетелись топтавшиеся у навозной кучи куры, поперхнувшийся собственным криком петух слетел с забора, Царапкин счёл за благоразумие исчезнуть в придорожных кустах, всхрапнула в стойле лошадь, а перепуганный телёнок протяжно замычал.

Полкан сжал в ужасе уши и втянул голову глубоко в шею, покорно ожидая справедливой нахлобучки. Однако наказание не состоялось. Стебель в руке Марины переломился.

— Марина! — вмешался Мастер. — Не шуми понапрасну.

Ласковый, с некоторой укоризной, голос мужа подействовал. Марина погрозила кулаком в сторону виновницы скандала, с невозмутимым видом пощипывавшей травку, и удалилась в дом, напоследок хлопнув от злости дверью так, что осыпалась штукатурка.

Мастер покачал головой, но промолчал. Силой воли приподнял куски, приладил их на место, после чего вернулся к прерванному занятию. Ничем не удерживаемая штукатурка тут же осыпалась меловой пылью.

— Эх, Мариночка, Марина, — проговорил Мастер, принимаясь ножом колупать кору. — И что мне с такой прикажешь делать?

— Ведь всё равно любишь её, несмотря на все недостатки, — глубокомысленно изрёк Полкан, вылезая из-под крыльца, куда спрятался после внезапной вспышки женского гнева.

— То-то и оно, — добродушно согласился Мастер, запуская пятерню в начавшую седеть шевелюру. — Люблю и понимаю. А вот она меня понять никак не хочет.

— Или не может, — вступился за Марину кот Царапкин.

— Что-то с ней нужно делать, — сказал Полкан. — Почему ты, такой всемогущий, не можешь изменить её характер?

— Доброту в душу вложить нельзя, — печально вздохнул Мастер, откладывая в сторону незатейливую поделку.

— Но ведь она одна единственная такая в округе, — заметил пёс, ревниво поглядывая на кота, растянувшегося на коленях хозяина.

— Ничего не попишешь, — ещё тяжелей вздохнул Мастер. — Равновесие.

В это время послышался грохот и незамедлительно последовавшая витиевато мудрёная матерная брань.

— Кажись, кастрюлю уронила, — сонно отметил кот.

— Остались мы сегодня без ужина, — тревожно зашевелился Полкан.

— Пошёл бы, что ли, успокоил её, — вскакивая на лапы, предложил Царапкин. — Не то так с неделю буйствовать будет.

Из дому донёсся ещё один громкий звук, похожий на звон разбитой посуды.

— Похоже, до зеркала добралась, — предположил Полкан, наклонив голову набок и выставив ухо торчком, чутко прислушиваясь к шуму.

— Пожалуй, пойду, — поднялся Мастер. — Натворит дел, расхлёбывай потом.

Он подошёл к крыльцу, осторожно перешагнул через меловую кучку и зашёл внутрь. Дверь закрылась, и лёгкий ветерок радостно сдул с досок ненужную пыль, медленно развеяв по воздуху.

Мастер шёл степенно и неторопливо, словно стараясь оттянуть время встречи. В голове мелькали разные мысли, однако решения проблемы не видел. Войдя в комнату, понял, что мрачные предположения оправдались.

Марина сидела у стола и, опустив голову на колени, отчаянно рыдала. У её ног лежали осколки разбитого зеркала.

— Последнее, — невольно вырвалось у Мастера.

Марина взглянула сквозь слёзы на мужа и обессилено всхлипнула.

Мастер поразился перемене, происшедшей с супругой.

На него взирала усталая старуха, лицо было испещрено многочисленными морщинами, безжалостно исказившими некогда красивые черты.

— Ну вот, — горестно прошептала Марина, утирая сбегавшие по щекам слёзы, — это повторяется чаще и чаще.

Мастер подошёл к жене, провёл ладонью по её лицу. Однако привычного изменения не произошло. Мастер снова приложил свои усилия.

На миг лицо женщины просветлело, помолодевшая кожа расправилась, являя миру естественный румянец, но в один момент иллюзия исчезла, оставив всё, как было.

— Теперь твоя магия, Андрюшенька, не поможет. Ведь мне сегодня исполнилось шестьдесят. Или запамятовал, что у меня сегодня день рождения?

Мастер запоздало осознал причину, заставившую его с утра взяться за резьбу по дереву. Хотел сделать подарок любимой.

— Не забыл, — ответил он. — Я всегда это помнил, едва увидел тебя, шестнадцатилетнюю.

— С той поры столько воды утекло. И всех твоих фокусов не хватит, чтобы постоянно поддерживать во мне былую молодость.

— Для меня это не тяжело. Просто ты сама этого не желаешь.

— Я устала, милый. Надоело быть вечно молодой. Измоталась жить в вечном равновесии меж силами Добра и Зла. Я думаю, Андрей, что тебе придётся подыскивать другую спутницу.

— Не говори глупостей, Марина... Кроме тебя мне никого не надо!

Неистовый собачий лай прервал беседу, возвещая о том, что приехали по важному делу.

— Подожди. Я сейчас узнаю, кто это, — сказал Мастер, выходя из дому. В сенях забросил на полку деревяшку, которую нервно вертел в руках в течение всего разговора. Ему бы посмотреть, что получилось, но мысли его крутились в ином направлении. Да и времени свободного не было: нужно встретить гостя.

У ворот стояла запряжённая телега.

Полкан усердно облаивал неказистого мужичка, не позволяя войти во двор.

— Здравствуй, — поздоровался Мастер, тщательно оглядывая гостя, — заходи, он не тронет.

Пёс замолк и, с видом гражданина, сознательно исполнившего свой священный долг, скрылся в конуре.

— Здравствуй, Мастер Андрей, — снимая шапку и кланяясь в пояс, проговорил приезжий. — Я хотел просить помощи. Моя дочурка Рита игралась во дворе и сломала себе ногу. Не мог бы ты сейчас отправиться со мной и осмотреть её.

— Для того я и есть, — хмуро буркнул Мастер, недовольный тем, что приходится уезжать в тот момент, когда он собирался выяснить отношения с супругой. Однако отказать не имел права. Вся его суть – творить добро.

— Полкан, — обратился Мастер к собаке, — я поехал, поглядывай тут за всем.

Пёс понимающе кивнул, на что мужик отреагировал обычным для всех остальных людей в подобных случаях образом: крякнул, удивлённо покачав головой. Хоть все знали, что Добрых дел Мастера владели не только языком зверей и птиц, но и запросто общались с деревьями, однако никак не могли привыкнуть к подобному чуду.

— Как величать-то тебя? — спросил Мастер, забираясь в телегу, не забыв прихватить с собой сумку с аптечкой.

— Люди Фёдором кличут, — охотно отозвался возница, хлестнув кнутом кобылицу.

Повозка тронулась в путь, и вскоре трусившая лёгкой рысью молодая кобылица оставила дом Мастера далеко позади. В деревню въехали лишь на закате.

Мастер без слов последовал за Фёдором в избу, вошёл в комнату, где на деревянной, грубо сколоченной из плохо обструганных досок кровати, лежала, укутанная в суконное одеяльце, пострадавшая. Девчушка лет эдак восьми.

При первом же взгляде на ребёнка у Мастера зародилось подозрение, что она, эта девочка, предназначена ему в жёны. И если это так, то, следовательно…

Его мысли сами собой возвращались к утренней злобной вспышки Марины. Тут не нужно обладать даром предвидения, чтобы понять: ничего случайного в этой жизни не происходит. И чтобы опровергнуть или, чего доброго, подтвердить страшную догадку оставался один выход. Поскорее вылечить девочку и как можно скорее вернуться домой. К Марине. Нужно приложить все усилия, чтобы не случилось неотвратимое. Мастеру не хотелось терять жену. Уж очень привязался к ней за сорок четыре года совместной жизни, смирился с её сварливым характером, незаметно от неё самой успевая подавлять все черты зарождающейся злобы в самом зародыше. Но несмотря на тщательную заботу, он, Мастер Андрей, где-то исподволь допустил оплошность, проглядев тёмные силы, окутавшие Марину.

Однако долг заставлял забыть Мастера обо всех проблемах и сосредоточиться только на лечении.

Мастер сел на край кровати, высвободил из-под одеяла повреждённую ногу девочки и ощупал место перелома.

— Болит?

— Нет, — мотнула головой девчушка, но тут же сморщилась от боли.

Врёт, но держится молодцом. Мастер невольно залюбовался её по-детски выразительным личиком. Уже сейчас Рита выглядела привлекательно. Что же будет с ней в шестнадцать? Наверняка превратится в красавицу.

Впрочем, жёны Мастеров обязаны быть красавицами. Как для блага Мастеров, так и для всего народа. Жена должна соответствовать Мастеру. О каком Равновесии могла идти речь, если твоя супруга – страшна как смертный грех? А если она, скажем, вдобавок ко всему прочему и готовить не умеет?! Кошмар!..

Нет, жена Мастера обязана быть красавицей. Как Марина, например. Или как вот эта девчушка. Ритка-Маргаритка. Интересно, знает ли она о предназначении? Хотя кто ей скажет об этом? Если только Старейшина Пётр. Если только он в курсе. Да и то, не ей, а отцу. Стало быть, и этот врачебный визит – не просто совпадение.

Мысли Мастера текли своим чередом, а сам он привычно занимался делом, внимательно отслеживая, как заново срастаются пока ещё детские, не совсем окрепшие косточки.

Лет сорок назад, роясь в какой-то свалке, Мастер Андрей откопал книгохранилище, чудом уцелевшее после глобальной катастрофы. Среди прочих книг, интересных и не очень, он отыскал литературу по медицине. Добро Добром, но им всем так не хватало простых, элементарных знаний. А подобные находки всегда двигали любую науку вперёд. Мастер помнил, как писари, собранные со всех близлежащих районов, скопом засели переписывать драгоценную находку. Для этого понадобилось целых полгода, но в итоге копии двадцати четырёх томов Медицинской энциклопедии были переданы в руки остальных Мастеров. Оригинал же, разумеется, остался у Мастера Андрея.

Потребовалось немало лет, чтобы проштудировать всю энциклопедию от корки до корки. Большую часть неизведанного Мастеру Андрею удалось осмыслить самому, кое какими догадками поделились его коллеги. Но за это время сообща Мастера вернули познания в медицине до вполне приемлемого уровня.

Кажется, всё. Кость он зарастил, осталось несколько добавочных штрихов, необходимых скорее для успокоения совести, но девочке это ничуть не повредит. Вынул из сумки аптечку, где хранились различные мази и лекарства, достал небольшую резную шкатулочку, вынул пузырёк с пенициллином и развернул пакетик из шёлковой материи, в которой хранилась главная ценность – шприц. Их было чрезвычайно сложно отливать. Этот шприц, что держал в руке Мастер Андрей, преподнесли в подарок жители поселения Гусь-Хрустальный, знатные мастера-стеклодувы.

Мастер Андрей провёл рукой над шприцом, стерилизуя, набрал определённую дозу лекарства и посмотрел на испуганную грозным видом тонкой, но острой иглы девочку.

— Не бойся, — ласково сказал Мастер, протирая предплечье ваткой, смоченной спиртом.

— А я и не боюсь, — отчаянно прошептала девчушка, закрывая глаза и прикусывая губу от нахлынувшего в душу ужаса.

Мастер почуял страх девочки и накрыл её ментальной волной дружелюбия.

— Вот и всё, — произнёс он вслух, введя лекарство. — А ты, дурёха, испугалась.

— Вовсе и нет, — возразила, хорохорясь, девчушка. — Вовсе это и не больно.

— Вот и хорошо.

Мастер сложил инструменты в аптечку. Затем встал, подошёл к Фёдору и сказал:

— Неделю постельного режима. Питание усиленное. Поменьше движений. Пока всё. Организм девочки сильный, с болезнью справится самостоятельно. Вот если бы ногу сломал ты, то пришлось повозиться подольше.

— Спасибо Вам, Мастер, — поблагодарил Фёдор. — Что бы мы без вас делали?!

— Полно, не стоит благодарностей, — остановил Мастер Андрей словоизлияние мужика. — Мне пора возвращаться.

— Куда это на ночь-то глядя? — удивился Фёдор. — Аль не переночуете у нас?

— Некогда, Фёдор, некогда. Чует моё сердце, беда большая дома приключилась. Поехали.

Федор недоумённо пожал плечами, переглянулся с женой, но вышел во двор, чтобы заново запрячь лошадь.

— А ты, Ритка - Маргаритка, — Мастер подошёл к вновь заботливо закутанной девчушке, — больше не озоруй. Не ломай себе ничего.

Затем вытащил из воздуха леденец на палочке (такие штучки он давно научился творить), протянул его ошарашенной девочке и вышел в ночь.



2


Как ни подгонял сонную кобылку Фёдор, но до дома Мастера добрались лишь к рассвету.

Солнце, медленно выбирающееся из-за линии горизонта, высветило мягкий полумрак спящего двора. Следов какого-либо переполоха не наблюдалось. Даже Полкан, мирно дремавший в конуре, был спокоен. Но почему в таком случае сердце Мастера шептало о свершившейся трагедии?

Мастер Андрей спрыгнул с повозки и, отперев калитку, вошёл во двор. Тут же у его ног закрутился пёс, который при виде хозяина преобразился в деятельное существо.

— Здорово, спящая красавица, — буркнул Мастер, потрепав по лохматому загривку верного стража.

— Полчаса назад прибыл Мастер из Торжка, — сообщил пёс.

— Чего-нибудь сказал?

— Не понял я ничего. Обещал тебя дождаться. Сейчас в доме спит, наверное.

— А Марина? — вопрос не был праздным, но Полкан тревоги в голосе хозяина не уловил.

— Как ты уехал, притихла. Она даже Бурёнку не подоила, — пожаловался Полкан на хозяйку. — Пришлось самому корову в стойло загонять. И поесть не дала! Хорошо, я умудрился пару костей про запас закопать.

Мрачные предчувствия сбывались. Мастер Епифан по пустякам не ездит.

Мастер Андрей вошёл в сени, зажёг свечку и потянулся за закинутой на полку поделкой. В руках он держал миниатюрную модель гроба. Теперь всё становилось на свои места. Подсознание, словно предчувствуя беду, загодя готовилось к подобному повороту.

Мастер Андрей вошёл в дом и едва не наткнулся на Мастера Епифана. Угрюмый вид гостя не сулил ничего хорошего.

Не говоря ни слова, Мастер Андрей прошёл в комнату. С первого взгляда ему стало ясно, что женщина мертва. Он подошёл к кровати, молча подсел на краешек.

Время, неподвластное даже всемогущим Старейшинам, разительно изменило некогда милые черты любимого лица. Трудно было узнать в иссохшей мумии весёлую хохотушку Марину.

— Скоро здесь будут и другие Мастера, помогут с погребением, — вошел в комнату Мастер Епифан.

— Я видел предназначенную мне. Это дочь Фёдора. Того мужика, что привёз меня.

— Это хорошо. Он в курсе? Её кто-нибудь готовил к миссии?

— Ей всего восемь.

— Это плохо, — встревожился Мастер Епифан. — Выхода нет. Порядок ты знаешь.

— Ответь, Епифан. Почему именно сейчас? Почему она ушла, не дождавшись, пока не подрастёт другая?

— Пойду, сообщу этому парню весть о его дочери, — уклонился от ответа Мастер Епифан, оставляя собрата наедине со своим горем.

— Почему так случается в мире? — продолжал монолог Мастер Андрей, так и не заметив, что остался в одиночестве. — Почему мир жесток, и только мы, Мастера, должны удерживать его от окончательного распада? Почему я не могу последовать за тобой, Марина? Почему?

Устав от безответных вопросов, он повалился на белоснежные простыни, мгновенно забывшись спасительным сном.



3


На погребальный костёр собралось множество народу. Здесь были и другие Мастера, и простой люд из соседних деревень. Каждый хотел выразить соболезнования.

Мастер Андрей сам запалил погребальный костёр, воздвигнутый на берегу реки. Поначалу дерево никак не желало загораться, однако постепенно пламя, поначалу болезненно хилое, набрало силу под дуновением поднявшегося ветра и постепенно превратилось в огромный факел. Когда всё было кончено, Мастер Епифан передал прах Мастеру Андрею, который молча принял деревянный сосуд, чтобы позже добавить к четырём таким же.

Гости не стали долго задерживаться и разъехались.

Тишина, воцарившаяся во дворе дома, казалась неестественной. Даже животные прониклись чувством скорби, испытываемым хозяином.

— Поверь мне, — убеждал Епифан Мастера Андрея, — это вынужденная мера. И ты прекрасно знаешь, о чём я говорю.

— О принудительном сне, — выдохнул Мастер Андрей. — А может всё-таки отыщется возможность избежать столь неприятной процедуры?

— Нет, — покачал головой Мастер Епифан. — Иного не дано. Никто ещё не смог выдержать даже года одиночества. А тут целых восемь лет! Помни, это делается во благо человечества.

— Против такого аргумента не возразишь, — горько усмехнулся Мастер Андрей. — А что произойдёт с подворьем, с жителями моего округа?

— Животных передадут на попечение Фёдора, отца твоей будущей супруги. Ну, а на счёт людей можешь не беспокоиться. Старейшины уже поставлены в известность. Они распределят территорию между другими Мастерами. Часть перейдёт и ко мне. Через три дня прибудет старейшина Пётр, который и погрузит тебя в принудительный сон.

— Ну, а мне что всё это время делать?

— Решай сам. Я побуду рядом.

— Наблюдать?

— Ты порядки знаешь не хуже меня.

— А Рите сообщили о предназначении?

— Да, кстати. Её отец хочет, чтобы эти три дня ты погостил у него. Он ждёт тебя во дворе. Поедешь?

— Хорошо. Заодно посмотрю, как заживает нога. Как-никак будущая жена.

— Вот и ладненько, — потёр в ладони Мастер Епифан. — Ты езжай, а за хозяйством я тут присмотрю.

Мастер Андрей в последний раз взглянул на портрет Марины, нарисованный накануне свадьбы знакомым художником, напомнив себе, что в памяти она останется навечно, подхватил медицинскую сумку, без которой никуда не отлучался, и вышел из дому. В ближайшие восемь лет он сюда не вернётся.

При утере спутницы жизни, пока не подберётся замена, любой Мастер обязан уйти в принудительный сон, как медведь в зимнюю спячку. Нельзя было допустить, чтобы горе утраты надолго поселилось в сердце Добрых дел Мастера, превращая гнездившееся в душе Истинное Добро в Абсолютное Зло. Иначе последствия могут оказаться непредсказуемыми. А баланс сил Добра и Зла в мире после ряда экологических и техногенных катастроф, в том числе и ядерных, происшедших на Земле, названных впоследствии Великим и Глобальным Изменением, слишком хрупок. И не стоило этого равновесия, поддерживаемого Добрых дел Мастерами, нарушать ни в ту, ни в другую сторону.

Во дворе Мастера Андрея ждал Фёдор с неизменной повозкой.

Мастер Андрей не стал прощаться со своими животными (не стоило терзать и без того надорванное сердце), лишь прихватил кота Царапкина да пса Полкана, чтобы отдать их под присмотр Ритки–Маргаритки.

Ехали молча.

Мастер молчал, погружённый в размышления, ну а Фёдор не решался его тревожить. Мысль Мастера Андрея металась, словно встревоженный зверёк, угодивший в ловушку охотника, не задерживаясь на чём-нибудь конкретном, складываясь в хаотичном беспорядке то в один образ, то в другой. Мастер осознавал, что в ближайшие восемь лет он не увидит всего того, что в данный момент его окружало. Солнце, нависающее над долиной и дарящее миру тепло и свет; деревья, лопочущие о чём-то своём под лёгкими дуновениями шаловливого ветерка; трава, упорно пробивающаяся из-под земли; облака, грациозно плывущие по синему небу; и даже беззаботная лошадь, весело трусившая по пыльной дороге. Словом, всё это он потеряет. Пусть ненадолго. На каких-то восемь лет, которые лично для него промелькнут как мгновения лёгкого и ненавязчивого сновидения.

И всё-таки на душе было неспокойно.

Ему оставалась лишь малая радость: встреча с будущей спутницей. Эта мысль слегка согрела начавшее остывать сердце. Ведь у него ещё оставалось три дня полноценной жизни. За это время он успеет хоть немного подготовить девочку к некоторым премудростям достаточно сложной и тяжёлой службы Великому Добру. Быть может, он успеет даже научить её понимать зверей и птиц. Словом, она, эта маленькая девочка, вновь наполнила смыслом его готовую заснуть долгим, беспокойным сном сущность. Вдохнула тепло в леденеющее сердце, закрыла брешь в надтреснутой груди, откуда безвозвратно утекала сила доброты, необходимая не только всему живому, но, в первую очередь, самому Мастеру. Иначе нет никакого смысла в существовании Добрых дел Мастеров. Ведь без искренней и душевной Доброты, по сути, нет самого Мастера. Именно в этом подлинный смысл существования – приносить миру Добро.

Теперь Мастер Андрей иначе взглянул на мир, продолжавший жить своей жизнью. И ему вдруг нестерпимо захотелось запеть. Запеть громко, во весь голос.

Пусть в его распоряжении осталось всего три дня, но они станут для него переломными, заполненными радостью и счастьем, так необходимые для душевного равновесия. Всего три дня… Или, скорее, целых.

И Мастер Андрей впервые за всю историю существования Добрых дел Мастеров запел. И пусть он пел неумело, то и дело фальшивя, перевирая слова и ноты, но всё-таки пел. Пел и не обращал внимания на свою неуклюжесть. Пел, потому что его душа требовала этого. Пел, чтобы в мире существовало извечное Истинное Добро.

Добрых дел Мастер Андрей пел и не замечал, что его сначала поддержал Фёдор, выводивший чистым голосом каждую нотку необычной песни, после чего эту мелодию подхватил и остальной мир, невидимый для глаз, но от этого не менее реальный.

[karpa]

Задумка интересная, но мрачноватая.

[Кира Баева]

Хорошая, светлая и небанальная история.

Не сразу понимаешь, что это постап, что дело происходит, вероятно, в будущем. Поэтому подбор имен поначалу смутил: Рита и завалинка плохо совместимы в одном текстовом пространстве. Потом все становится на свои места.

Не уверена, что отсылка к Булгакову (Мастер – Маргарита) здесь нужна. Слишком навязчивая аналогия. Поневоле начинаешь сравнивать сюжеты, но общих мест, которые работали бы на обогащение рассказа, не находишь.

Возвращаюсь к завалинке. Какой-то уютный посконно-домотканный мир получился после глобальной катастрофы. Практически реконструкция древней Руси. Сомневаюсь, что насквозь технологический мир может возродиться после краха именно в таком обличии – натуральным хозяйством жить вряд ли получится, ядерные катастрофы как минимум отменяют земледелие. Впрочем, надо подумать (гм… то есть актуализация «духовных скреп» и даже развитие магических способностей после катастрофы кажутся возможными, а вот экономическая модель развития нового общества – не очень)). Может, зря здесь эта катастрофа? Была бы сказка, ничуть не хуже, и сомнений меньше).

Текст, на мой взгляд, недовычитан: есть повторы и шероховатости.
Но это частности. Рассказ, повторюсь, хороший, достойный публикации.

[Фиалка]

История захватила с первых строк. Все персонажи и обитатели двора понравились. Даже коза впечатлила, она получилась очень забавной.

Переживания ГГ вызвали сочувствие. Тяжело терять многолетнюю любовь. Но мне кажется, что любовь к жене вряд ли исчезнет из-за морщин. Может, ГГ разочаровался в жене после её
грубоватой реакции на козу? Может, описывая потерю любви, надо продолжать делать акцент на характере героини (стала сварливой, неряшливой, непричесанной, ходит в выцветшем платье и в старомодном фартуке и т.д.) Ей как бы надо поставить на вид, что она
не хочет нравиться мужу, не желает меняться. Тут она заблуждается. Пусть работает над собой. А вот над морщинами она не властна, в этом её вины нет, поэтому как бы не за что её разлюбить. К тому же, в 60 лет морщин может и не быть. Например, актриса Сальма Хайек в свои 56 лет выглядит моложе иных старшеклассниц. Фестиваль "Канны-2023" такие её фото
выдал, что хоть картину пиши.

Очень рада, что прочитала этот рассказ! Доброта и вечность - значимые темы, в них приятно погружаться. Сюжет меня увлек настолько, что хотелось продолжения.
Рановато пришел финал. Я бы еще читала и читала. Хочется знать, что дальше? Как там ситуация-то вырулилась бы? Требую продолжения рассказа!

[Дон Рэба]

Но это частности. Рассказ, повторюсь, хороший, достойный публикации.

Кстати, его взяли в журнал на публикацию. Не "Полдень", конечно, тем не менее.

[Natallyia]

С удовольствием прочитала, но хотелось бы больше, как писали выше. Почему-то возникло предчувствие, что сон пойдёт "не по плану". Что-то случится и это отразится на будущих отношениях с Маргаритой. А потом раз - и конец. Эх ))) Не угадала. Хорошо это или плохо? Не знаю) Но интересно)

[Феникс]

Переосмысление джедайской концепции на деревенский лад. Но я не верю в то, что добренький мужичок будет терпеть какую-нибудь истеричку, и не падёт на тёмную сторону силы, став деревенским Вэйдером. По мне история неправдоподобная. А вот если он наоборот ситх которого женская доброта контролирует, чтобы он светопалкой в окружающих лишних дырок не наделал, то вот так поинтереснее могло бы получиться. Идите-ка вы бвтенька в криокамеру на 8 лет, пока от одиночества людищек не закошмарили. Полярность у мастера не та.
Ну и скучновато без какого-нибудь яркого события, типа нападения монстра, с которым герой справляется голыми руками.
Животные обладающие сверхчувствительностью обязаны были почувствовать смерть хозяйки, или её приближение.

[Дон Рэба]

Переосмысление джедайской концепции на деревенский лад. Но я не верю в то, что добренький мужичок будет терпеть какую-нибудь истеричку, и не падёт на тёмную сторону силы, став деревенским Вэйдером. По мне история неправдоподобная.

Каждый выбирает свою судьбу. То есть, вы безоговорочно поверили в то, что Люк остался верен светлой стороне, хотя отец выбрал тёмную, а здесь нет. Хотя даже подручные Бога оказались предоставлены выбору. Кто-то, как Асмодей и Вельзевул, последовал за Денницей, кто-то, как Гавриил и Михаил, остался в рядах воинства небесного. И в данном тексте выбор за героем.

[Феникс]

Каждый выбирает свою судьбу. То есть, вы безоговорочно поверили в то, что Люк остался верен светлой стороне, хотя отец выбрал тёмную, а здесь нет. Хотя даже подручные Бога оказались предоставлены выбору. Кто-то, как Асмодей и Вельзевул, последовал за Денницей, кто-то, как Гавриил и Михаил, остался в рядах воинства небесного. И в данном тексте выбор за героем.

Ну вообще-то Люк по книгам перебегал в ученики Палпатина, теперь эти истории признаны Легендами. Да и во имя добра он переубивал народу больше, чем папашка. На одной только звезде смерти несколько сотен тысяч разумных из-за него погибло. И в целом эта поганая семейка много бед Галактике принесла. Но не в этом суть.
Ваш герой как-то странно переживает горе. Даже поёт в конце. А, ну одна жена померла, но скоро другая вырастет, а пока отосплюсь. Такое с архетипом добряка не вяжется никак.