Видящий Опции

[Гость_Андрей Исаев_*]

— Нет, ну как, как, я тебя спрашиваю, можно описывать сцену, не зная всех деталей?! — сидящий за столиком летнего кафе несуразный, маленький пухлый человечек, одетый по случаю установившейся жары в цветастую гавайскую рубаху навыпуск и льняные мятые брюки, был явно на взводе, в избытке чувств размахивая руками. Избытку этих самых чувств явно помогло какое-то количество алкоголя — человечек был однозначно под 'мухой', о чем свидетельствовало раскрасневшееся лицо и уже слегка заплетающаяся речь.
— Как, как... Каком кверху, — сидящий напротив несуразного наоборот был флегматичен, строго одет, весьма высок, навскидку под два метра, ну, мне сверху так показалось, и болезненно худ. Эта парочка привлекла мое внимание. Они были ну очень разные, прямо карикатурно, и я поневоле прислушался к их разговору, хотя до их появления собирался вздремнуть. — Чего ты паришься вечно из-за всякой ерунды? Ну, пропесочат тебя несколько 'заклёпочников' на литературных форумах, выскажут своё 'фе', тебе-то что с этого?
— Как это, что?! — подпрыгнул на месте пухлый. — Читатель должен быть уверен, что его не обманывают! В тексте должна быть достоверность!
— Не обманывают? В художественной литературе? — длинный прищурил левый глаз, куда угодил луч солнца, пробившийся сквозь декоративные лианы, оплетавшие решетчатое ограждение кафешки, но передвинуться не соизволил. — Да брось ты. Всем плевать. Главное, как там тебе тот главный редактор написал?
— Главное не точность деталей, а сюжет и нужный формат, — буркнул несуразный, плюхаясь обратно в плетёное кресло и вытерев пот с обширной лысины грязным скомканным платком, извлечённым из кармана мятых штанов.
— Вот и я о том же. Главное — побольше драк и секса, а детали, да кому они нужны? Специалисты твои нетленки один хрен читать не будут, а неспециалистам плевать, — костлявый потёр гладко выбритый подбородок и отпил глоток из стоявшей перед ним чашки давно остывшего кофе. — Ты лучше скажи, что там у тебя в Японии случилось? Ты ведь так ничего и не рассказал толком. Ты же меня ради этого сюда вытащил? Чего тебя туда вообще понесло?
— Ну, ты же в курсе, как меня заинтересовала Япония и религия синто, — нахмурился пухлый. — Ты знаешь, я атеист, но я ведь по образованию историк, и японской культурой ещё с института интересовался. А мне для нового романа надо было материал собрать, у меня ж договор с издательством, а сроки сдачи поджимают. В интернете найти информацию, конечно, можно, но только общего плана. К тому же погрузиться в атмосферу таким образом нереально, кто бы что ни говорил. Надо видеть собственными глазами все детали. Вот я и решил слетать, тем более что сам давно хотел. Распотрошил накопления, заначку на чёрный день, и рванул.
— Ты же, вроде, на новую машину копил? — удивлённо округлил глаза длинный.
— А, кому она нужна, — махнул рукой коротышка. — В Москве, ты же знаешь, автомобиль — это недвижимость. Да и ездить мне после развода не к кому и незачем.
— Да уж... — неопределённо прокомментировал тощий, запакованный в чёрный, несмотря на жару, костюм. — И что там?
— Да, ты знаешь, — понизил голос толстяк, бросив взгляд по сторонам, и зачем-то посмотрев вверх, туда, где устроился я. Я тоже огляделся. Лишний раз осмотреться и мне не помешает, береженого, как говорится... Народу в кафешке было совсем немного — через три столика сидела семейная пара с ребёнком лет пяти, да в углу пила мятный чай старушка — божий одуванчик. — Мне, похоже, пора к психиатру на прием записываться.
— Что так? — заинтересованно поднял брови тощий.
— Чертовщина какая-то мерещиться начала, — передёрнуло пухлого, и я заинтересованно навострил уши. День переставал быть скучным. — Я там на экскурсию записался, — коротышка в очередной раз вытер блестящую от пота лысину. — Там по синтоистским храмам можно, как у нас по Золотому Кольцу ездить. Ну вот я и поездил. Посмотрел, что да как, поспрашивал у гида-переводчика. Там в самом деле интересно, в синтоизме этих богов и духов пруд пруди, никакой тебе строгой иерархии, у каждого храма могут быть свои особо почитаемые боги и ками — духи, то есть. Но что-то сдаётся мне, что там примерно как у нас, с шапками-ушанками, матрёшками и медведями в кокошниках и с балалайками. Совсем не то, что мне было нужно. Мишура и лубок, рассчитанный на тупых гайдзинов. Ты, кстати, тоже гайдзин, — хмыкнул толстый. — Там всех иностранцев так называют. Нас там даже за людей не считают. Не веришь? Я серьёзно! У них даже в официальных бюллетенях после землетрясений написано: пострадавших мужчин столько-то, женщин столько-то, гайзинов столько-то. Нормально вообще?
Я только хмыкнул, услышав эти слова, подвинувшись поближе к рассказчику, и зависая практически над головой пухлого, чтобы было лучше слышно. Гайдзин — он и в Африке гайдзин, это точно, не врет толстый. Там ко всем приезжим такое отношение. Приходилось мне как-то бывать в стране восходящего солнца, по делам, еле тогда ноги унёс. Да уж, в тот раз меня знатно обложили. Воспоминания того давнего приключения возникли в памяти, и я на некоторое время отвлёкся. Приятно иногда вспомнить былые деньки, тем более что в тот раз мне таки удалось вырваться. Да ещё и с хорошей прибылью. Те ребята потом меня ещё долго искали, крепко тогда я им самолюбие прищемил, но они хозяева только у себя дома, а меня потом найди, попробуй, путать следы и уходить от слежки я научился давно.
— ... ну а потом я уже плохо помню, — вернул меня из воспоминаний голос толстяка. — Накидались мы тогда знатно. Саке их гадость та ещё, конечно, но отказываться было некрасиво. Мне стало нехорошо, ты же знаешь, я с алкоголем не дружу.
Длинный кивнул, ковыряя ложечкой в вазочке с растаявшим мороженым. Как он не потеет в своем чёрном костюме в тридцатиградусную московскую жару? Ведь даже верхнюю пуговицу рубашки не расстегнул, так и сидит с врезавшимся в шею белым католическим воротничком — колораткой. Не люблю священников. Никаких. Один вред от них.
— Я взял такси и поехал в свою гостиницу, — продолжил пухлый. — Но, то ли неправильно назвал адрес, то ли таксист решил сделать гадость пьяному гайдзину, но высадил он меня совсем в другом месте. Я к тому времени успел задремать, и разобрался, что к чему уже когда машина уехала. Вокруг темно, что вообще странно, в Японии на уличном освещении не экономят. Вижу только, вдали какой-то свет горит, вроде фонариков их, что возле домов вешают, красные такие, из бумаги сделанные. Ну я и попёр туда, что делать-то? Пиджак с брюками порвал, пока сквозь колючки продрался. Главное, везде чистота, порядок, как по линейке, а тут как будто в тайгу, в бурелом попал, — коротышка перевёл дыхание и вновь вытер скомканным платком лысину. — Подхожу и вижу, что это синтоистский храм. Только странный какой-то. В других, где я был с экскурсией, всё прилизано, празднично, эти их японские монахи — каннуси в красивых нарядах, лавки с сувенирами. А тут ничего, только два фонарика перед входом горят, да на воротах паук какой-то деревянный вырезан.
Что?! Я чуть не свалился сверху прямо на голову пухлому. Храм Паука? Не может быть! Ещё ни один человек не мог подойти к этому храму!
— Ну, я и вошёл, — продолжил человечек, не обращая ни малейшего внимания на метания, происходившие прямо над его головой. — Постучал, конечно, для приличия, и вошёл. А что оставалось? На дворе ночь, я непонятно где, телефон почему-то не работает. Внутри никого, ни монахов, вообще никого, может, спали уже все, не знаю. Вижу небольшой такой домик, с такими же фонариками по краям крыши. Там по вере японцев и живут ками. Ну, я же видел на экскурсии, как там что делать надо, да и повторил. Уважение к культуре, все такое. Да и саке ещё не выветрилось. Полил из специального ковшика на руки, бросил в ящик для пожертвований сто йен, как у них полагается. Кстати, ящик пустой был. И жутко старый, уже разваливаться начинал. Вот. А потом положено ладошки вот так сложить, — коротышка хлопнул в ладони, показывая, как, — и молиться.
— Ох, Валера, — тяжело вздохнул длинный, скрестив руки на груди. — Молиться языческим демонам...
— Миш, не начинай только опять, ладно? Мы с тобой давно обсудили эту тему, не надо по новой! Я ведь к тебе обратился, как к старому школьному другу, — взвился коротышка.
— Да, и я примчался к своему другу, отменив все свои дела, — поджал губы святоша. — Ладно, я знаю, что тебя не переделаешь, коммунист-безбожник. Что дальше-то было?
— Я не коммунист, — буркнул, немного успокаиваясь, пухлый, откручивая крышку на бутылке минеральной воды, стоявшей на столике и хорошенько к ней прикладываясь. — Даже комсомольцем не был, в отличие от тебя, между прочим. Ну вот, — человечек отставил бутылку в сторону, и я напрягся, ожидая услышать его слова. — Я помолился о том, чтобы встретить настоящего ками. Живого. А потом... — толстяк нервно улыбнулся, в очередной раз оглянувшись по сторонам и опять посмотрев наверх, где устроился я. — Я услышал сверху какой-то странный шорох. Поднимаю голову, и вижу, что с верхушки дерева прямо на меня спускается огромный паук, с теленка размером! И у паука этого человеческая голова. Женская! И она мне что-то говорит по-японски! — голос толстяка сорвался, а руки явственно затряслись.
Да уж встретить кумо — паука-оборотня, и остаться в живых — это совершенно невероятное событие. Я навострил уши, не желая упустить ни одного слова. То, о чём говорил несуразный пухляш, было не просто невероятным, оно было совершенно невозможным! Последнего из Видящих убили лет пятьсот назад!
— Я до жути боюсь пауков. У меня арахнофобия. Я заорал и бросился бежать. Споткнулся обо что-то, ударился головой. А потом... А потом я очнулся у себя в номере.
— Так, ты, главное, успокойся и не паникуй, — принялся успокаивать своего друга костлявый святоша-католик. — Может, тебя просто разыграли. Смотрел бразильские жестокие розыгрыши? Японцы в этом деле ничуть от бразильцев не отстают. Ну, или грибочков галлюциногенных тебе в пищу подбросили. Не удивляйся, ещё несколько лет назад в Токио их можно было купить в уличном автомате.
— Если бы... — коротышка сжал кулаки, пытаясь унять дрожь. — Грибочки давно бы уже отпустили. Я ведь и сейчас продолжаю видеть всякую чертовщину. Ты в курсе, что наш разговор уже давно подслушивает здоровенная голубая крыса с двумя хвостами, которая сидит сейчас на балке прямо над нами? — пухлый несуразный человечек поднял голову, посмотрев мне прямо в глаза. Демоны и преисподняя... Он что, видит меня в истинном облике? Чтоб меня прихлопнуло. Видящий...

[Ascar_D200]

Андрей Исаев
по редактуре сказать нечего за исключением канцеляритов, а по сюжету фрагмент слишком мал, чтобы обсуждать композицию.