Литературный форум Фантасты.RU

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

Литературный турнир "Игры Фантастов": "Шестое чувство" (Прием рассказов закончится 6.04.2024 года 23:59)

2 страниц V   1 2 >  
Ответить в данную темуНачать новую тему
Приемши нож, Псевдоисторический рассказ
Роня
сообщение 17.2.2017, 18:13
Сообщение #1


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 180
Регистрация: 31.1.2017
Вставить ник
Цитата





Дробный дождь стучит по листьям ольх. Сквозь мокрый темный бор едет с малой дружиной боярый муж Будай. На дубовых, окованных железом, щитах воев взметывает крылья алый остроклювый петух. Немало поярилась сия птица по селищам непокорных данников Зареборского князя Летослава. Близок Будай гневливому князю, оттого и страшен люду Зареборья. А не от того, что ростом в двенадцать вершков и единой долонью человечий череп в куски крошит. Не всякая лошадь такого седока поднимает. А и конь у Будая под стать – грудь ровно бочонок, мохноногий, глаз дикий васильковый – Ярко зовется. Мурмолка алого сукна с петушиным пером заломлена на бок, и влажны боярские смоляные кудри и борода, уж щедро разбавленные сединой.
- Худой лес, - сторожко озираясь, сплюнул ехавший обок Будая ратник. - Глухо, аки на скудельнице.
Будай не ответил, лишь зыркнул темным глазом на воина. Молод еще Заруба, и, несмотря на имя, настоящей сечи не видывал. Зорить дома да амбары – дело немудрящее. Иное дело – на равного клинок поднять. А лес… Лес ладный – с мягкой подстилкой прелых листьев – не хрустнет ветка, не зашелестит трава, упреждая засечников о приближении гридей. Не закаркает укрывшееся в гнездах мокрокрылое воронье, отмечая их путь через бор.
На воробьиный чвирк Будай махнул рукой в перстатой рукавице, останавливая отряд. Из-за темного ствола выступил человек, приблизился к Ярко. Будай склонился к выглядчику, внимая тихим словам.
- До засеки сотня сажен. Сторожей дюжина. Полова повдоль засечной полосы дозором стоит, остатние поверху, на настах.
- Долга ли засека?
- И десяти сажен нет - поленились.
- А вылом?
- Готов.
Кивнул Будай, выпрямился, взглянув на темный лес впереди. Поднял вверх ровную длань – знак для пластышей. И те, соскользнув с коней, неслышно исчезли в сыром сумраке. Ни вскрика, ни стона – лишь тройной воробьиный «чвирк» в подтверждение того, что уложены дозорные на прелый листвяный полог с располосованными выями. Спешившиеся дружинники безмолвно устремились за выглядчиком туда, где в лесной чаще на подступах к Ольховицам щетинился заслон.
За ними, оставив Ярко, двинулся и данщик, крепкою рукою сжимая шипастую булаву. Засеку прошли по вылому, над которым седмицу тайно корпели вальщики.
А как проникла в пределы спящих Ольховиц дружина, ощерился Будай волчьим оскалом, махнул булавой.
- Жги!!!
И пали осмоленные горящие стрелы огненными перьями на крыши. Разбудил Будай «красного петуха», пустил его беситься по углам да стрехам. Ворвалась дружина в избы, расшвыривая люд, яростно побивая противящихся, и выбрасывая уцелевших в сырую ночь. Разгоняя темень, полыхали дома, и человечьи крики, сливаясь в единый вопль ужаса и буйства, будоражили лесную глушь, взметывая в заревное небо всполошенных птиц. Валили гриди посреди селища на землю добро, ухваченное в избах - связки куниц, белок, соболей и лис, запястья, мониста и гривны.
А Будай, расставив широко ноги в козловых сапогах и опершись шуйцей на булаву, удовлетворенно озирался кругом. На примятой траве, то вытягиваясь, то приникая к стопам, исступленно плясала его рваная тень.
Подскочила седовласая волхвица, потрясая пред лицом Будая рогатым рябиновым посохом. А рогатка, будто червонными ягодами, яхонтовым ожерельицем обвита, и дразнит оно боярский глаз.
- Почто разор учиняешь, Будай?! Али мало тебе худой славы?
- Уйди, волхва, - огрызнулся Будай. – Берем, что в княжьем уложении сказано.
- Ведь и сам ты из боровых, - не унималась волхвица. - К чему лиху служишь? Князь твой, Лютослав, как есть лиходей. На разоренной земле свою крепость поставил, не зря Зориборьем его град зовется.
- Не порочь княжьего имени! - нахмурился княжий мытник.
- У града и мужа то прозвище, коим его народ зовет. Уходи!
- Покуда полюдье в полную не соберу – не уйду.
Оттолкнув старицу, Будай двинулся туда, где дружинники согнали ольховицких поселян. Подошел, оглядел сподлобья людской гурт – девки да бабы простоволосые, в исподних рубахах, к ним ребятишки жмутся, со страхом глядя на чернобородого волота. Мужики – от отроков до старцев - стоят насупленные, юшкой пятнаные, руки назади закручены.
- Мати, то лешак? - послышался робкий ребячий голос.
- Этот пострашнее лешака, - ответила молодуха, глядя на боярина впрямую и обнимая сына. – То сам Будай-пальник, тать ночной, со своими кочетами.
Данщик усмехнулся в бороду, перевел взгляд с крутобедрой жинки на мужиков.
- Посадник княжий где?
В ответ - лишь треск просмоленной пакли в факелах гридей. Будай терпеливо ждал, грозно поводя очами.
- Посадник-то? – раздвинув могутными плечами людей, вперед выбился коренастый селянин, насмешливо прищурился. - А вона, глядь-ко, не его ли голова на тыну мокнет? Посадили, так ужо посадили – не соскочит.
По знаку Будая один из ратников направился к изгороди. На длинной жерди, изрядно попорченная вороньем и тлением, торчала человечья голова. Дружинник пригляделся и кивнул.
- Граздомысл, его серьга.
Будай свел брови, с недоброй улыбкой глядя на тын.
- Негоже княжьих людей смерти предавать. За то кара следует.
- Али мало народу тута посекли? – возмущенно тряхнул опаленной русой бородой ольховец, указавший на посадникову голову.
- За одного мужа боярого двунадесять смердов секут, - отозвался Будай.
По его словам дружинники стали вытаскивать из толпы мужиков, и, подшибая под ноги, валить наземь.
- Руби повинные головы, - указал Будай Зарубе на селян.
Завыли и запричитали бабы. Ратник ошалело взглянул на Будая и вытянул из ножен меч. К мытчику, воздев руки горе, кинулась волхвица, повисла на нем.
- Милуй, боярин! Не замай! Приемши нож, ножем погибнет!
Рассвирепел боярин от её слов, рванул из рук рябиновый посох, да и вдарил старице по челу. Много ли старухе надобно – повалилась навзничь, неподвижная, а с-под берестового очелья потекло алое.
- Руби! – гаркнул Будай.
- Погодь, боярин! - вскинул голову говорливый селянин. – Я староста Ольховицкий, Стрижак, почитай – князь тутошний. Бери мою голову за посадскую. Остатних не трожь.
Будай прищурился, обмысливая сказанное. По правде, губить охотников да добытчиков, что княжью казну восполняют - последнее дело. Но острастке бысть должно.
- Тятя!!! – крепкий юнош с малой светлой бородкой подался к Стрижаку, а тот, отстранив его, вышел из гурта, глянул спокойно снизу в лицо воеводы.
- Быть по сему, - и Будай кивнул дружиннику.
Покатилась наземь старостина голова под сыновий крик и жинкин плач. А Будай подобрал волховий посох, снял яхонтовую понизь, и, ткнув рогаткой, воздел на него голову Стрижака. Поиграв ожерельицем в перстах, сунул его себе за пазуху. А посох передал Зарубе.
- На изгородь.
Уходил обоз из Ольховиц, груженый данью, через засечные ворота. В последней телеге под присмотром гридей лежал связанный Стрижаков сын, взятый аманатом в знак смирения ольховичей пред князем Летославом. Да на ночном привале под самым Зареборьем, распутав тенета, сбежал, получив вдогонку стрелу в тулово. Долго шли дружинники по кровавому следу – до топкой трясины, с изломанным кустом багульника на краю, под которым валялась шапка ольховицкого заложника.
- Утоп, не иначе, - глядя на вязкую болотную зелень, молвил Заруба. Так Будаю и было сказано.

-/-

- Тятенька!
С тесового крыльца в руки Будаю сбежала юная девица, прижалась к широкой груди. Боярин, ласково улыбаясь, заглянул в серые девичьи очи, огладил по черным волосам, заплетенным в тяжелую долгую косу.
- Чернава, донюшка моя.
- Все ли ладно, тятенька? – беспокойно повела она соболиными бровями. – Измаялась я - мало ли татей по лесам!
- Добро всё, ласка моя. На-ко вот тебе подарочек, - и вынул из-за пазухи яхонтовые бусы.
Зарделась Чернава от радости на щедрое отцово подаренье. Приняла ожерельице, и, привстав, потерлась о смоляную бороду.
- Благодарствуй, батюшка! Ох, как от тебя, тятя, гарью разит! Повелю баню справить!
Восходя на крыльцо своего терема, глядел добродушно вослед дочери Будай – до чего ж походит лицом на мать-покойницу! И мыслил о том, что вскорости уж и сваты захаживать начнут. Полагал боярин немалые надежды не столько на расцветающую девичью красу, сколь на приданое Чернавы, с коим можно было и о княжиче чаять.

-/-

Четыре лета минуло с той поры, коей зорил Будай ольховических ослушников. Обелилась голова боярина еще больше, да силы в руках не убавилось. По-прежнему грозен данщик, и исправно князю, с коим еще отроком в походы ходил, служит. Летит впереди боярина его слава, и платят исправно оброк зареборские данники.
Одна отрада у сурового мужа - Чернава. Цветет девичья краса, ровно маков цвет. Заглядывается на Чернаву немало дружинных воинов и ходоков, что с уложенной данью на двор Будая являются. Да строг отец - лишнему глазу не кажет свое сокровище, уж не единый раз получали отказ сваты. Таит Будай надежу, что присватается к его донюшке молодой княжич. А и Чернава строптива – не всякого молодца одарит своим взглядом, не со всяким слово молвит. Но отчей воле покорна - за кого назначит ей отец, за того и пойдет.
По тому времени захворал Летослав. Сколь не крепился, а свалил его недуг – подкосил, ровно серп колос. Чадно в княжьей светлице – тлеют и дымят в чашах наговоренные смолы, курят волхвы целебными травами. Лежит князь на высоком ложе, утый да белый – заморила, иссушила его нутряная хворь. Подле ложа стоит Будай, поникши широкими плечами. Горестно ему видеть таким немощным князя, коего не брали ни меч, ни стрела.
- Не устал ли, Будаюшка? – поднял Летослав очи на боярина.
Встрепенулся тот, шагнул к ложу.
- Отчего же мне уставать, княже?
- А я истомился. Как с врагом биться - знаю, а как хворобу одолеть – и мне не ведомо, и им не под силу, - глянул он на волхвов. – Недолго уж мне. Ты блюди Велебу, боярин. Будь ему оплотом и защитой. Молод он еще, опытом не крепок, умом не мудр.
- Полно, князь. Потопчем еще широкое поле, изопьем меда на твоих пирах.
Лишь улыбнулся князь в ответ на речи Будаевы, двинул перстами – иди, мол.
Вышел данщик из княжьих палат с тяжелым сердцем. А на четвертый день преставился Зареборский князь, оставив по себе лютую славу да единого сына – княжича Велебу.

-/-
Хорош собой молодой князь – высок, белолиц, румян да синеглаз. Не одна боярышня сохнет по Велебе, а тому милее забавы охотничьи да потехи кулачные. Не раз Будай, исполняя наказ покойного князя, порывался угомонить молодца. Да увещевал, что жениться тому надобно, дабы продлевался княжий род.
- Не свою ли Чернаву ты мне сватаешь? – сердился Велеба. – Моя катуна – не твоя забота.
Вот и в этот раз – собрал своих отроков и гридей, и умчался на охоту. Раздосадовался Будай, что не известил его князь, не позвал с собой. Кликнул боярин четверых своих лучших дружинников, да вдогон Велебе пустился.
А ловля в самом разгаре. Уж навалены у княжьего шатра зайцы да лисы, утки да лебеди. Сам Велеба, раскрасневшийся и веселый, покармливал сидящего на посеребреной перекладине любимого ястреба. Завидя Будая, что подъезжал к стану, князь рассмеялся.
- На что мне кречет, коли есть у меня кочет! Не пустить ли этого ловчего птаха, пускай принесет мне золотую утицу. Ему это по силам.
Отроки и челядь захохотали.
- С чем пожаловал? – глянул недовольно князь на данщика.
- Батюшка твой, светлый князь, нарядил меня на смертном одре в подмогу тебе, - спешиваясь и кланяясь, молвил боярин.
- Какой от тебя прок? Твое радение – оброк. А звериная потеха – не твое дело. Езжай шкуры с данников сдирай.
Обиделся Будай, да виду не показал. Поклонился молодому князю и развернул Ярко. За ним последовала и его дружина.
- Эй, Заруба! – окликнул князь дружинника. – Останься со мной, покажи, чего твое прозвище стоит!
Замешкался гридь, но Будай строго повел бровью.
- Али не слышал, что велено? – и тихо добавил. – Доглядывай за князем.
Ехал гневный Будай один через бор, подхлестнув Ярко и обогнав дружину. Кипело боярское сердце, негодуя на князя за насмешку. Тут и выскочил на тропу, потревоженный в своем углу княжескими псами да загонщиками, медведь. Всхрапнул Ярко, стал на дыбы, и прянул прочь, сбросив боярина. Поднялся Будай, а зверь уж валится на него. Схватились человек и боровой хозяин, ровно свирепые лесные чудища – с рыком и ревом. Тянет руку Будай к поясному ножу, а медвежья жаркая пасть уж у самого лица. Вдруг осела мохнатая туша, навалилась тяжко на боярина, и, исторгнув последний хрип, издох медведь.
- Живой, человече? – услыхал Будай – Помогай, коли!
Заворочался боярин, выбираясь из-под туши, кою отваливал нежданный спаситель. Выполз кое-как, поднялся на ноги. Отшатнулся охотник, увидав, кого спас.
- Прости, боярин, не признал сперва, - опустив очи долу, тихо молвил молодец.
- Али знаешь меня? – утираясь шапкою, спросил Будай.
- Как не знать княжьего данщика, батюшку-боярина Будая, - отозвался спаситель, блеснув очами.
Оглядел его Будай - коренаст, молод, на лицо собой пригож, кудри – ровно пшеничный колос - кожаным ремешком на челе перехвачены, одет по-простому.
- Как величать тебя, спаситель?
- А зови Аркудой, - помедля, отозвался лесной ухарь.
- В дружину ко мне пойдешь? – улыбнулся Будай тому, что назвался парень медвежьим именем.
- Нет, боярин, - выдергивая из звериной холки нож, молвил тот. - Я человек вольный, по чужой указке жить не привык.
- Какой же награды просишь?
- А не сказывай никому, что я тебя от медведя спас. Вот и будет мне награда, - усмехнулся Аркуда в соломенную бороду.
- Почто так?
- Не в чести ты, боярин, у простого люда. Кабы мне за твое спасение батогов не отведать.
Нахмурился боярин, но, подивившись простоте молодца, усмирил себя.
- Будь по-твоему.
Сняв перстень с калаигом, Будай подал его Аркуде.
- Коли воля наскучит, приходи ко мне на двор. Неволить не стану, а в сытости будешь.
- Благодарствуй, боярин, - ответил тот, принимая подарок.
Невдалеке на тропе показались дружинники. Завидя боярина, помятого да подранного, припустили гриди коней. Когда оглянулся Будай, Аркуды и след простыл.
- Батюшка боярин!!! – спрыгивая с седел, устремились к нему ратники. – Жив ли?! Никак, один на один хозяина уложил?
И пошла по Зареборью молва о том, что одолел в поединке княжий данщик борового хозяина.

-/-

На третью седмицу пришел Аркуда на боярский двор. Явил сторожам дареный перстень и попросился к боярину. Провели его в хоромы.
- А-а, соименник медвежий, - узнал его Будай. – Пришел-таки.
- Пришел, - тряхнул соломенной головой молодец.
- Что, воля тебе наскучила?
- На дармовой хлеб и зверь лесной бежит, - отозвался Аркуда.
- Ну, дармового хлеба в моем тереме и для зверя нет. А за исправную службу оплата сторицей. К конюшему в подпору пойдешь?
- А чего не пойти, - пожал плечами Аркуда.
Работником Аркуда оказался справным да покладистым. Лошади у него всегда сыты да вычищены, денники выметены. Сам всегда веселый да озорной. Челядинки дворовые быстро заприметили молодца - подле конюшен тропку протоптали. А Аркуда пугает их – рычит по-медвежьи, да в догонялки с ними на подворье играется.
Кликала раз Чернава девушку-служанку, да недокликалась. Осерчала, вышла искать, и набрела за конюшней на веселье: ходит-рычит молодой конюшенный, да девок словить норовит, а те хохочут и хворостинами его легонько стегают. Подошла Чернава, брови свела - стихло веселье, потупились девушки, стоят молча. Глянул Аркуда на боярышню – хороша, да лицом сурова, а на шее – яхонтовая понизь.
- Здрава буди, боярышня, - подмигнул Аркуда, подошедши, а сам все на ожерельице поглядывает. – Пойдем с нами в хоровод.
Оглядела его Чернава гордо.
- Всякому свое место. Горлице – в небеси, медведю – во бору. Пляши, Аркуда, без меня. Да остерегайся, кабы батюшка твой медвежий хребет не переломил.
Отвернулась и пошла, кликнув свою девушку. Только усмехнулся Аркуда ей вослед.

-/-

Тиха ночь на Будаевом подворье. Не спят верные сторожа, оберегая сон боярский. Да не спиться Будаю. Ходит по своей горнице, ровно зверь в конуре. Чадит жирник, и колышутся тени на стене. Томит боярское сердце княжеская опала. Донесли надежные люди, что оклеветали его перед князем злые языки – будто утаивал Будай немалую часть оброка от казны. Знает боярин, чем страшен княжий гнев. Сам зорил боярские дворы изменщиков, что молодого еще Летослава под нож подвести хотели. Семьями на воротных столбах вывешивали, в острастку. Ежели похож Велеба хоть толику на своего князя-отца, то несдобровать Будаю.
Стукнул кто-то в дубовую дверь. Насторожился данщик, потянул из-под подушек нож.
- Батюшка боярин, это я, Заруба.
Отворил боярин дверь – за нею дружинник его стоит, с ноги на ногу переминается. За ним в сумраке еще двое ратников. Отшатнулся от него Заруба с недавнего времени, все по княжьим палатам пропадает.
- Чего в потемье бродишь? Али случилось что? – глянул ему в очи Будай.
- Послание тебе от князя, боярин, - прячет глаза Заруба.
- Говори, - отворотился Будай, чуя уж недоброе.
Ничего не сказал Заруба. Кинулся с мечом, ровно волк, на боярина. Молод и ловок Заруба, а Будай могуч и в битвах опытен. Да неравны силы - один супротив троих. Тесно в боярской горнице, не размахнуться мечом сплеча.
Сбежалась челядь на шум. А в горнице боярской – побоище жестокое, дружинники мертвые лежат. А Будай, хоть и жив еще, да посечен вельми - хрипит и кровью исходит.
- Тятя!!! – кинулась Чернава к отцу, приникла к его груди. – Батюшка!
Пошарил Будай очами по людям, углядел Аркуду.
- Поди, - прохрипел, поманив к себе. – Прочь все. Чернава, и ты…
- Тятенька! - вскричала боярышня.
- Пр-рочь, - одарил её гневным взглядом Будай.
Закрыл Аркуда двери в горницу, склонился к боярину.
- Кончаюсь я, - прошептал Будай. – Окажи милость, Аркуда, помоги.
Молчит конюший, смотрит на боярина. От былой приветности и следа нет, холодны глаза.
- Чего молчишь, медведь? – спрашивает Будай.
Помедлив, говорит Аркуда.
- Али и вправду не помнишь меня, боярин?
Пригляделся Будай, повел головой.
- А припомни-ка Ольховицы. Старосту тамошнего. И сына его, коего твои вои изувечного в болото загнали. Вспомнил ли, Будай-батюшка?
Хотел Будай челядинцев позвать, да Аркуда прикрыл ему уста широкою дланью - молчи, мол.
- Ежели б я знал, кого на той тропе медведь дерет, рази б я подошел?
- Зачем пришел на мой двор? – глядя на ольховича, молвил боярин.
- Убить тебя хотел, - ответил Аркуда. – Да не поспел. Без меня все справили.
Опустил Будай очи.
- Повинен я, - тихо вымолвил, помедлив. – Да я один повинен, никто более. Что ж всех под нож подводить. Почитай, хотение твое сбывается – помру нонче. Но Чернава, доня моя, ни при чем! Окажи милость, Аркуда! Не губи моего дитя! Князь суров, и её моя доля ждет, коли попадет в его руки - бесчестье и смерть. Увези её, сбереги в своем бору!
- А чем же я лучше князя, что ты мне её поручаешь? – усмехнулся Аркуда.
- Князю она – дочь изменщика. А тебе женой будет. Бери с ней злата, сколь надобно, только не отдай её Велебе!
Удивился Аркуда. Подумав, кивнул Будаю.
- Зови уж Чернаву, - приказал боярин.
Вбежала боярышня в горницу, пала на алую отчую грудь.
- Рушник, - прошептал Будай, и Аркуда подал ему висящий подле березовых ветвей рушник. Ухватив Чернаву за пястье, боярин вложил её в длань Аркуды, и, обернув их руки рушником, молвил. – Отцовской волею вручаю тебе дочь Чернаву женою, Аркуда. Отцовской волею, Чернава, повелеваю тебе повиноваться мужу твоему.
Глянула, как громом пораженная, Чернава на Аркуду. А Будай гонит их.
- Уходите не медля. Прощай, донюшка! Прощай, ласка моя.
Всхрапнул тяжко боярин, очи закатил и помер.
- Тятя! – зашлась в истошном крике Чернава. Да и сама пала без памяти.
Вынес её Аркуда из горницы. Покуда челядь дворовая причитала да по терему металась, оседлал ольхович Ярко, вывел со двора, прижал Чернаву к груди и вон из Зареборья.
Очнулась Чернава поутру под зелеными березами на речном берегу. Рядом Ярко пасется, бирюзовым глазом на неё косит. Вспомнила про батюшку, да про спешное её помолвление, и полились горючие девичьи слезы. Утирая очи, подошла Чернава к берегу, а там Аркуда, рубаху скинув, полощется. Глядит Чернава, а на спине у него рубец застарелый.
Обернулся к ней муж.
- Полно плакать, Чернава. Радоваться впору, что сама жива.
- Кто тебя так? Волк али медведь? – коснулась Чернава рубца.
- Петух, - ухмыльнулся Аркуда, натягивая рубаху.
Чернава вскинула на него удивленные очи.
- Батюшки твоего поминок. Остра стрелка была, глубоко засела. Ехать пора уж. Ополоснись, да ежевики вон набрал, поешь.
На широком листе лопуха синели крупные ягоды.
- Куда повезешь меня?
- К матушке в Ольховицы. Жена ты мне, как-никак, боярышня Чернава, - поднимая её в седло, молвил Аркуда.
- Имя-то свое истинное скажешь, али нет? – робко глянув в мужнино лицо, спросила Чернава.
- Батюшка Мстиславом нарек.
- Почто меня под княжий нож не отдал?
- Приемши нож, ножем погибнет, - ответил Мстислав, обнимая суженую и направляя Ярко в лесной сумра
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Markus Green
сообщение 17.2.2017, 19:00
Сообщение #2


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 244
Регистрация: 31.10.2016
Вставить ник
Цитата




Цитата(Роня @ 17.2.2017, 18:13) *
квозь мокрый темный бор едет с малой дружиной боярый муж Будай. На дубовых, окованных железом, щитах воев взметывает крылья алый остроклювый петух. Немало поярилась сия птица по селищам непокорных данников Зареборского князя Летослава. Близок Будай гневливому князю, оттого и страшен люду Зареборья. А не от того, что ростом в двенадцать вершков и единой долонью человечий череп в куски крошит. Не всякая лошадь такого седока поднимает. А и конь у Будая под стать – грудь ровно бочонок, мохноногий, глаз дикий васильковый – Ярко зовется.


Былинный стиль, типа. По мне, так ужасно. Читать словеса сии, аки "единой долонью" моск в куски крошат, непотребно... Паки, паки... Иже херувимы. Житие мое...
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Роня
сообщение 17.2.2017, 22:33
Сообщение #3


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 180
Регистрация: 31.1.2017
Вставить ник
Цитата




Цитата(Markus Green @ 17.2.2017, 21:00) *
Былинный стиль, типа. По мне, так ужасно. Читать словеса сии, аки "единой долонью" моск в куски крошат, непотребно... Паки, паки... Иже херувимы. Житие мое...


Житие мое тяжко, ноша неподъемна, чтиво непотребно... Пойду возьму в длань ендову, да заем горе писарево.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Касторка
сообщение 18.2.2017, 10:46
Сообщение #4


Нечто зелёное
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 2581
Регистрация: 3.12.2012
Вставить ник
Цитата
Из: Ярославль




Не продралась сквозь сие ... хм... издевательство над современным читателем. По мне так перебор с анахронизмами.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Ябадзин
сообщение 18.2.2017, 10:49
Сообщение #5


созерцатель собственного трупа
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 8387
Регистрация: 7.3.2016
Вставить ник
Цитата
Из: Зеленоград (Москва)




Нормально. Атмосферно.
Поменьше бы старинных слов (об них спотыкаешся) - и было бы совсем хорошо.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Роня
сообщение 18.2.2017, 11:18
Сообщение #6


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 180
Регистрация: 31.1.2017
Вставить ник
Цитата




А попробую-ка я убрать то, обо что глаз спотыкается. Не заглянете ли снова?
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Ябадзин
сообщение 18.2.2017, 11:39
Сообщение #7


созерцатель собственного трупа
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 8387
Регистрация: 7.3.2016
Вставить ник
Цитата
Из: Зеленоград (Москва)




Цитата(Роня @ 18.2.2017, 11:18) *
А попробую-ка я убрать то, обо что глаз спотыкается. Не заглянете ли снова?


Не исключено.
Учтите, что просто "убрать слова" мало. Самое построение предложений "под старинную речь" править придется.

Например:
Цитата
"Четыре лета минуло с той поры, коей зорил Будай ольховических ослушников."


Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Алексей2014
сообщение 18.2.2017, 12:24
Сообщение #8


Житель
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 9369
Регистрация: 18.11.2014
Вставить ник
Цитата




Петух по старославянски "петел", или "кур". Ещё украинское "пивень" - всё лучше привычного. Да и Вы ниже "кочет" использовали. А вот "амбар" - анахронизм ( персидское). "Житница" органичнее в подобном тексте. "Худой лес"=тонкие лесины, а не синоним "плохой вообще". Слабо сочетается с "глухо" и дальнейшим описанием бора. "Череп" в древнерусском языке="лоб", пригодится? Не понравилось "опершись шуйцей на булаву" - оружие довольно короткое, надо бы уточнить - как опёрся? Рукоятью в бок?
Можно и дальше позанудничать, если надо.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
NatashaKasher
сообщение 18.2.2017, 15:10
Сообщение #9


Гениальный извозчик
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 23158
Регистрация: 6.10.2013
Вставить ник
Цитата
Из: МБГ




Мне понравилось.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Роня
сообщение 18.2.2017, 16:11
Сообщение #10


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 180
Регистрация: 31.1.2017
Вставить ник
Цитата




Ябадзин "Самое построение предложений "под старинную речь" править придется".
Это само собой, стиль хочется сохранить.

Алексей 2014 "Можно и дальше позанудничать, если надо"
Конечно, надо! Приму с благодарностью.

NatashaKasher
Спасибо!

Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
NatashaKasher
сообщение 18.2.2017, 16:41
Сообщение #11


Гениальный извозчик
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 23158
Регистрация: 6.10.2013
Вставить ник
Цитата
Из: МБГ




Хотя если честно, не очень я поняла мотивировку действий Мстислава, если он хотел убить Будая, так почему служил ему верой и правдой, а не убил, что неужто прям так ни одного случая не представилось? И уж не говоря о том, что он мог спокойненько убить его, когда обнаружил его под медведем! Вместо того, чтобы разговоры разговаривать, да ещё кольцо брать, пырнул бы ножом, и дело с концом, никто бы и не узнал ничего, на медведя бы подумали... Так нет, три года ждал зачем-то, потом пришел, нанялся, работал, опять ждал чего-то...
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Роня
сообщение 18.2.2017, 16:43
Сообщение #12


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 180
Регистрация: 31.1.2017
Вставить ник
Цитата




Ну, собственно, вот. Первый вариант оставляю для сравнения.


Дробный дождь стучит по листьям деревьев. Сквозь мокрый темный бор едет с малой дружиной боярый муж Будай. На дубовых, окованных железом, щитах воинов взметывает крылья алый остроклювый петух. Немало поярилась сия птица по селам непокорных данников Зареборского князя Летослава. Близок Будай гневливому князю, оттого и страшен люду Зареборья. А не от того, что ростом в двенадцать вершков и одним ударом быка наземь валит. Не всякая лошадь такого седока поднимет. А и конь у Будая под стать – грудь ровно бочонок, мохноногий, глаз дикий васильковый – Ярко зовется. Мурмолка алого сукна с петушиным пером заломлена на бок, и влажны боярские смоляные кудри и борода, уж щедро разбавленные сединой.
- Дурной лес, - сторожко озираясь, сплюнул ехавший обок Будая ратник. - Глухо, ровно на погосте.
Будай не ответил, лишь зыркнул темным глазом на воина. Молод еще Заруба, и, несмотря на имя, настоящей сечи не видывал. Зорить дома да житницы – дело немудрящее. Иное дело – на равного клинок поднять. А лес… Лес ладный – с мягкой подстилкой прелых листьев – не хрустнет ветка, не зашелестит трава, упреждая ольховичей о приближении гридей. Не закаркает укрывшееся в гнездах мокрокрылое воронье, отмечая их путь через бор.
На воробьиный чвирк Будай махнул рукой в перстатой рукавице, останавливая отряд. Из-за темного ствола выступил человек, приблизился к Ярко. Будай склонился к выглядчику, внимая тихим словам.
- До засеки сотня сажен. Сторожей дюжина. Полова повдоль засечной полосы дозором стоит, остатние поверху, на настах.
- Долга ли засека?
- И десяти сажен нет - поленились.
- А вылом?
- Готов.
Кивнул Будай, выпрямился, взглянув на темный лес впереди. Поднял вверх ровную длань – знак для пластышей. И те, соскользнув с коней, неслышно исчезли в сыром сумраке. Ни вскрика, ни стона – лишь тройной воробьиный «чвирк» в подтверждение того, что уложены дозорные на прелый листвяный полог с располосованными выями. Спешившиеся дружинники безмолвно устремились за выглядчиком туда, где в лесной чаще на подступах к Ольховицам щетинился заостренными бревнами заслон.
За ними, оставив Ярко, двинулся и данщик, крепкой рукою сжимая шипастую булаву. Засеку прошли по вылому, над которым седмицу тайно корпели вальщики.
А как проникла в пределы спящих Ольховиц дружина, ощерился Будай волчьим оскалом, махнул булавой.
- Жги!!!
Ппали осмоленные горящие стрелы огненными перьями на крыши. Разбудил Будай «красного петуха», пустил его беситься по углам да стрехам. Ворвалась дружина в избы, расшвыривая люд, яростно побивая противящихся, и выбрасывая уцелевших в сырую ночь. Разгоняя темень, полыхали дома, и человечьи крики, сливаясь в единый вопль ужаса и буйства, будоражили лесную глушь, взметывая в заревное небо всполошенных птиц. Валили гриди посреди селища на землю добро, ухваченное в избах - связки куниц, белок, соболей и лис, запястья, мониста и гривны.
А Будай, расставив широко ноги в козловых сапогах и поигрывая булавой, удовлетворенно озирался кругом. На примятой траве, то вытягиваясь, то приникая к стопам, исступленно плясала его рваная тень.
Подскочила седовласая волхвица, потрясая пред лицом Будая рогатым рябиновым посохом. А рогатка, будто червонными ягодами, яхонтовым ожерельицем обвита, и дразнит оно боярский глаз.
- Почто разор учиняешь, Будай?! Али мало тебе худой славы?
- Уйди, волхва, - огрызнулся Будай. – Берем, что в княжьем уложении сказано.
- Ведь и сам ты из боровых, - не унималась волхвица. - К чему лиху служишь? Князь твой, Лютослав, как есть лиходей. На разоренной земле свою крепость поставил, не зря Зориборьем его град зовется.
- Не порочь княжьего имени! - нахмурился княжий мытник.
- У града и мужа то прозвище, коим его народ зовет. Уходи!
- Покуда дань в полную не соберу – не уйду.
Оттолкнув старуху, Будай двинулся туда, где дружинники согнали ольховицких поселян. Подошел, оглядел сподлобья людской гурт – девки да бабы простоволосые, в исподних рубахах, к ним ребятишки жмутся, со страхом глядя на чернобородого великана. Мужики – от отроков до старцев - стоят насупленные, юшкой пятнаные, руки назад закручены.
- Мати, то лешак? - послышался робкий ребячий голос.
- Этот пострашнее лешака, - ответила молодуха, глядя на боярина впрямую и обнимая сына. – То сам Будай-пальник, тать ночной, со своими кочетами.
Данщик усмехнулся в бороду, перевел взгляд с крутобедрой жинки на мужиков.
- Посадник княжий где?
В ответ - лишь треск просмоленной пакли в факелах гридей. Будай терпеливо ждал, грозно поводя очами.
- Посадник-то? – раздвинув широкими плечами людей, вперед выбился коренастый селянин, насмешливо прищурился. - А вона, глядь-ко, не его ли голова на тыну мокнет? Посадили, так ужо посадили – не соскочит.
По знаку Будая один из ратников направился к изгороди. На длинной жерди, изрядно попорченная вороньем и тлением, торчала человечья голова. Дружинник пригляделся и кивнул.
- Граздомысл, его серьга.
Будай свел брови, с недоброй улыбкой глядя на тын.
- Негоже княжьих людей смерти предавать. За то кара следует.
- Али мало народу тута посекли? – возмущенно тряхнул опаленной русой бородой ольховец, указавший на посадникову голову.
- За одного мужа боярого дюжину смердов секут, - отозвался Будай.
По его словам дружинники стали вытаскивать из толпы мужиков, и, подшибая под ноги, валить наземь.
- Руби повинные головы, - указал Будай Зарубе на селян.
Завыли и запричитали бабы. Ратник ошалело взглянул на Будая и вытянул из ножен меч. К мытчику, воздев руки, кинулась волхвица, повисла на нем.
- Милуй, боярин! Не замай! Приемши нож, ножем погибнет!
Рассвирепел боярин от её слов, рванул из рук рябиновый посох, да и вдарил старице по челу. Много ли старухе надобно – повалилась навзничь, неподвижная, а с-под берестового очелья потекло алое.
- Руби! – гаркнул Будай.
- Погодь, боярин! - вскинул голову говорливый селянин. – Я староста Ольховицкий, Стрижак, почитай – князь тутошний. Бери мою голову за посадскую. Остатних не трожь.
Будай прищурился, обмысливая сказанное. По правде, губить охотников да добытчиков, что княжью казну восполняют - последнее дело. Но острастке быть должно.
- Тятя!!! – крепкий юноша с малой светлой бородкой подался к Стрижаку, а тот, отстранив его, вышел из гурта, глянул спокойно снизу в лицо воеводы.
- Быть по сему, - и Будай кивнул дружиннику.
Покатилась наземь старостина голова под сыновий крик и жинкин плач. А Будай подобрал волховий посох, снял яхонтовую понизь, и, ткнув рогаткой, воздел на него голову Стрижака. Поиграв ожерельицем в пальцах, сунул его себе за пазуху. А посох передал Зарубе.
- На изгородь.
Уходил обоз из Ольховиц, груженый данью, через засечные ворота. В последней телеге под присмотром гридей лежал связанный Стрижаков сын, взятый заложником в знак смирения ольховичей пред князем Летославом. Да на ночном привале под самым Зареборьем, распутав тенета, сбежал, получив вдогонку стрелу в тулово. Долго шли дружинники по кровавому следу – до топкой трясины, с изломанным кустом багульника на краю, под которым валялась шапка ольховицкого заложника.
- Утоп, не иначе, - глядя на вязкую болотную зелень, молвил Заруба. Так Будаю и было сказано.

-/-

- Тятенька!
С тесового крыльца в руки Будаю сбежала юная девица, прижалась к широкой груди. Боярин, ласково улыбаясь, заглянул в серые девичьи очи, огладил по черным волосам, заплетенным в тяжелую долгую косу.
- Чернава, донюшка моя.
- Все ли ладно, тятенька? – беспокойно повела она соболиными бровями. – Измаялась я - мало ли татей по лесам!
- Ладно всё, ласка моя. На-ко вот тебе подарочек, - и вынул из-за пазухи алые бусы.
Зарделась Чернава от радости на щедрый отцов подарок. Приняла ожерелье, и, привстав, потерлась о смоляную бороду.
- Благодарствуй, батюшка! Ох, как от тебя, тятя, гарью разит! Повелю баню справить!
Поднимаясь на крыльцо своего терема, глядел добродушно вослед дочери Будай – до чего ж походит лицом на мать-покойницу! И мыслил о том, что вскорости уж и сваты захаживать начнут. Полагал боярин немалые надежды не столько на расцветающую девичью красу, сколь на приданое Чернавы, с коим можно было и о княжиче чаять.

-/-

Четыре лета минуло с той поры, коей зорил Будай ольховических ослушников. Обелилась голова боярина еще больше, да силы в руках не убавилось. По-прежнему грозен данщик, и исправно князю, с коим еще отроком в походы ходил, служит. Летит впереди боярина его слава, и платят исправно оброк зареборские данники.
Одна отрада у сурового мужа - Чернава. Цветет девичья краса, ровно маков цвет. Заглядывается на Чернаву немало дружинных воинов и ходоков, что с данью на двор Будая являются. Да строг отец - лишнему глазу не кажет свое сокровище, уж не один раз получали отказ сваты. Таит Будай надежу, что присватается к его донюшке молодой княжич. И Чернава строптива – не всякого молодца одарит своим взглядом, не со всяким слово молвит. Но отчей воле покорна - за кого назначит ей отец, за того и пойдет.
По тому времени захворал Летослав. Сколь не крепился, а свалил его недуг – подкосил, ровно серп колос. Чадно в княжьей светлице – тлеют и дымят в чашах наговоренные смолы, курят волхвы целебными травами. Лежит князь на высоком ложе, тощий да белый – заморила, иссушила его нутряная хворь. Подле ложа стоит Будай, поникши широкими плечами. Горестно ему видеть таким немощным князя, коего не брали ни меч, ни стрела.
- Не устал ли, Будаюшка? – поднял Летослав очи на боярина.
Встрепенулся тот, шагнул к ложу.
- Отчего же мне уставать, княже?
- А я истомился. Как с врагом биться - знаю, а как хворобу одолеть – и мне не ведомо, и им не под силу, - глянул он на волхвов. – Недолго уж мне. Ты блюди Велебу, боярин. Будь ему оплотом и защитой. Молод он еще, опытом не крепок, умом не мудр.
- Полно, князь. Потопчем еще широкое поле, изопьем меда на твоих пирах.
Лишь улыбнулся князь в ответ на речи Будаевы, двинул перстами – иди, мол.
Вышел данщик из княжьих палат с тяжелым сердцем. А на четвертый день преставился Зареборский князь, оставив по себе лютую славу да единого сына – княжича Велебу.

-/-
Хорош собой молодой князь – высок, белолиц, румян да синеглаз. Не одна боярышня сохнет по Велебе, а тому милее забавы охотничьи да потехи кулачные. Не раз Будай, исполняя наказ покойного князя, порывался угомонить молодца. Да увещевал, что жениться тому надобно, дабы продлевался княжий род.
- Не свою ли Чернаву ты мне сватаешь? – сердился Велеба. – Моя жена – не твоя забота.
Вот и в этот раз – собрал своих отроков и гридей, и умчался на охоту. Раздосадовался Будай, что не известил его князь, не позвал с собой. Кликнул боярин четверых своих лучших дружинников, да вдогон Велебе пустился.
А ловля в самом разгаре. Уж навалены у княжьего шатра зайцы да лисы, утки да лебеди. Сам Велеба, раскрасневшийся и веселый, покармливал сидящего на посеребреной перекладине любимого ястреба. Завидев Будая, что подъезжал к стану, князь рассмеялся.
- На что мне кречет, коли есть у меня кочет! Не пустить ли этого ловчего птаха, пускай принесет мне золотую утицу. Ему это по силам.
Отроки и челядь захохотали.
- С чем пожаловал? – глянул недовольно князь на данщика.
- Батюшка твой, светлый князь, нарядил меня на смертном одре в подмогу тебе, - спешиваясь и кланяясь, молвил боярин.
- Какой от тебя прок? Твое радение – оброк. А звериная потеха – не твое дело. Езжай шкуры с данников сдирай.
Обиделся Будай, да виду не показал. Поклонился молодому князю и развернул Ярко. За ним последовала и его дружина.
- Эй, Заруба! – окликнул князь дружинника. – Останься со мной, покажи, чего твое прозвище стоит!
Замешкался гридь, но Будай строго повел бровью.
- Али не слышал, что велено? – и тихо добавил. – Доглядывай за князем.
Ехал гневный Будай один через бор, подхлестнув Ярко и обогнав дружину. Кипело боярское сердце, негодуя на князя за насмешку. Тут и выскочил на тропу, потревоженный в своем углу княжескими псами да загонщиками, медведь. Всхрапнул Ярко, стал на дыбы, и прянул прочь, сбросив боярина. Поднялся Будай, а зверь уж валится на него. Схватились человек и боровой хозяин, ровно свирепые лесные чудища – с рыком и ревом. Тянет руку Будай к поясному ножу, а медвежья жаркая пасть уж у самого лица. Вдруг осела мохнатая туша, навалилась тяжко на боярина, и, исторгнув последний хрип, издох медведь.
- Живой, человече? – услыхал Будай – Помогай, коли!
Заворочался боярин, выбираясь из-под туши, кою отваливал нежданный спаситель. Выполз кое-как, поднялся на ноги. Отпрянул охотник, увидав, кого спас.
- Прости, боярин, не признал сперва, - опустив очи, тихо молвил молодец.
- Али знаешь меня? – утираясь шапкою, спросил Будай.
- Как не знать княжьего данщика, батюшку-боярина Будая, - отозвался спаситель, блеснув очами.
Оглядел его Будай - коренаст, молод, на лицо собой пригож, кудри – ровно пшеничный колос - кожаным ремешком на челе перехвачены, одет по-простому.
- Как величать тебя, спаситель?
- А зови Аркудой, - помедля, отозвался лесной ухарь.
- В дружину ко мне пойдешь? – улыбнулся Будай тому, что назвался парень медвежьим прозвищем.
- Нет, боярин, - выдергивая из звериной холки нож, молвил тот. - Я человек вольный, по чужой указке жить не привык.
- Какой же награды хочешь?
- А не сказывай никому, что я тебя спас. Вот и будет мне награда, - усмехнулся Аркуда в соломенную бороду.
- Почто так?
- Не в чести ты, боярин, у простого люда. Кабы мне за твое спасение батогов не отведать.
Нахмурился боярин, но, подивившись простоте молодца, усмирил себя.
- Будь по-твоему.
Сняв перстень с бирюзой, Будай подал его Аркуде.
- Коли воля наскучит, приходи ко мне на двор. Неволить не стану, а в сытости будешь.
- Благодарствуй, боярин, - ответил тот, принимая подарок.
Невдалеке на тропе показались дружинники. Завидев боярина, помятого да подранного, припустили гриди коней. Когда оглянулся Будай, Аркуды и след простыл.
- Батюшка боярин! – спрыгивая с седел, устремились к нему ратники. – Жив ли?! Никак, один на один хозяина уложил?
И пошла по Зареборью молва о том, что одолел в поединке княжий данщик борового хозяина.

-/-

На третью седмицу пришел Аркуда на боярский двор. Явил сторожам дареный перстень и попросился к боярину. Провели его в хоромы.
- А-а, соименник медвежий, - узнал его Будай. – Пришел-таки.
- Пришел, - тряхнул соломенной головой молодец.
- Что, воля тебе наскучила?
- На дармовой хлеб и зверь лесной бежит, - отозвался Аркуда.
- Ну, дармового хлеба в моем тереме и для зверя нет. А за исправную службу оплата сторицей. К конюшему в подпору пойдешь?
- А чего не пойти, - пожал плечами Аркуда.
Работником Аркуда оказался справным да покладистым. Лошади у него всегда сыты да вычищены, денники выметены. Сам всегда веселый да озорной. Челядинки дворовые быстро заприметили молодца - подле конюшен тропку протоптали. А Аркуда пугает их – рычит по-медвежьи, да в догонялки с ними на подворье играется.
Кликала раз Чернава девушку-служанку, да недокликалась. Осерчала, вышла искать, и набрела за конюшней на веселье: ходит-рычит молодой конюшенный, да девок словить норовит, а те хохочут и хворостинами его легонько стегают. Подошла Чернава, брови свела - стихло веселье, потупились девушки, стоят молча. Глянул Аркуда на боярышню – хороша, да лицом сурова, а на шее – яхонтовые бусы.
- Здрава буди, боярышня, - подмигнул Аркуда, подошедши, а сам все на ожерельице поглядывает. – Пойдем с нами в хоровод.
Оглядела его Чернава гордо.
- Всякому свое место. Горлице – в небе, медведю – во бору. Пляши, Аркуда, без меня. Да смотри, кабы батюшка твой медвежий хребет не переломил.
Отвернулась и пошла, кликнув свою девушку. Только усмехнулся Аркуда ей вослед.

-/-

Тиха ночь на Будаевом дворе. Бдят верные сторожа, оберегая сон боярский. Да не спится Будаю. Ходит по своей горнице, ровно зверь в конуре. Чадно горит жирник, и колышутся тени на стене. Томит боярское сердце княжеская опала. Донесли надежные люди, что оклеветали его перед князем злые языки – будто утаивал Будай немалую часть оброка от казны. Знает боярин, чем страшен княжий гнев. Сам зорил дворы изменщиков, что молодого еще Летослава под нож подвести хотели. Семьями на воротных столбах вывешивали, в острастку. Ежели похож Велеба хоть толику на своего отца, то несдобровать Будаю.
Стукнул кто-то в дубовую дверь. Насторожился данщик, потянул из-под подушек нож.
- Батюшка боярин, это я, Заруба.
Отворил боярин дверь – за нею дружинник его стоит, с ноги на ногу переминается. За ним в сумраке еще двое ратников. Отшатнулся от него Заруба с недавнего времени, все по княжьим палатам пропадает.
- Чего в потемье бродишь? Али случилось что? – глянул ему в очи Будай.
- Послание тебе от князя, боярин, - прячет глаза Заруба.
- Говори, - отворотился Будай, чуя уж недоброе.
Ничего не сказал Заруба. Кинулся с мечом, ровно волк, на боярина. Молод и ловок Заруба, а Будай могуч и в битвах опытен. Да неравны силы - один супротив троих. Тесно в боярской горнице, не размахнуться мечом сплеча.
Сбежалась челядь на шум. А в горнице боярской – побоище жестокое, дружинники мертвые лежат. А Будай, хоть и жив еще, да посечен сильно - хрипит и кровью исходит.
- Тятя!!! – кинулась Чернава к отцу, приникла к его груди. – Батюшка!
Пошарил Будай очами по людям, углядел Аркуду.
- Поди, - прохрипел, поманив его к себе. – Прочь все. Чернава, и ты…
- Тятенька! - вскричала боярышня.
- Пр-рочь, - одарил её гневным взглядом Будай.
Закрыл Аркуда двери в горницу, склонился к боярину.
- Кончаюсь я, - прошептал Будай. – Окажи милость, Аркуда, помоги.
Молчит конюший, смотрит на боярина. От былой приветности и следа нет, холодны глаза.
- Чего молчишь, медведь? – спрашивает Будай.
Помедлив, говорит Аркуда.
- Али и вправду не помнишь меня, боярин?
Пригляделся Будай, повел головой.
- А припомни-ка Ольховицы. Старосту тамошнего. И сына его, коего твои гриди, изувеченного, в болото загнали. Вспомнил ли, Будай-батюшка?
Хотел Будай челядь позвать, да Аркуда прикрыл ему уста широкою ладонью - молчи, мол.
- Ежели б я знал, кого на той тропе медведь дерет, рази б я подошел?
- Зачем пришел на мой двор? – глядя на ольховича, молвил боярин.
- Убить тебя хотел, - ответил Аркуда. – Да не поспел. Без меня все справили.
Опустил Будай очи.
- Повинен я, - тихо вымолвил, помедлив. – Да я один повинен, никто более. Что ж всех под нож подводить. Почитай, хотение твое сбывается – помру нонче. Но Чернава, доня моя, ни при чем! Окажи милость, Аркуда! Не губи моего дитя! Князь суров, и её моя доля ждет, коли попадет в его руки - бесчестье и смерть. Увези её, сбереги в своем бору!
- А чем же я лучше князя, что ты мне её поручаешь? – усмехнулся Аркуда.
- Князю она – дочь изменщика. А тебе женой будет. Бери с ней злата, сколь надобно, только не отдай её Велебе!
Удивился Аркуда. Подумав, кивнул Будаю.
- Зови уж Чернаву, - приказал боярин.
Вбежала боярышня в горницу, пала на алую отчую грудь.
- Рушник, - прошептал Будай, и Аркуда подал ему висящий подле березовых ветвей рушник. Ухватив Чернаву за руку, боярин вложил её в ладонь Аркуды, и, обернув поверх рушником, молвил. – Отцовской волею вручаю тебе Чернаву женою, Аркуда. Отцовской волею, Чернава, повелеваю тебе повиноваться мужу твоему.
Глянула, как громом пораженная, Чернава на Аркуду. А Будай гонит их.
- Уходите не медля. Прощай, донюшка! Прощай, ласка моя.
Всхрапнул тяжко боярин, очи закатил и помер.
- Тятя! – зашлась в истошном крике Чернава. Да и сама пала без памяти.
Вынес её Аркуда из горницы. Покуда челядь дворовая причитала да по терему металась, оседлал ольхович Ярко, вывел со двора, прижал Чернаву к груди и вон из Зареборья.
Очнулась Чернава поутру под зелеными березами на речном берегу. Рядом Ярко пасется, бирюзовым глазом на неё косит. Вспомнила про батюшку, да про спешную её помолвку, и полились девичьи слезы. Утирая очи, подошла Чернава к берегу, а там Аркуда, рубаху скинув, полощется. Глядит Чернава, а на спине у него рубец застарелый.
Обернулся к ней муж.
- Полно плакать, Чернава. Радоваться впору, что сама жива.
- Кто тебя так? Волк али медведь? – коснулась Чернава рубца.
- Петух, - ухмыльнулся Аркуда, натягивая рубаху.
Чернава вскинула на него удивленные очи.
- Батюшки твоего памятка. Остра стрелка была, глубоко засела. Ехать пора уж. Ополоснись, да ежевики вон набрал, поешь.
На широком листе лопуха синели крупные ягоды.
- Куда повезешь меня?
- К матушке в Ольховицы. Жена ты мне, как-никак, боярышня Чернава, - поднимая её в седло, молвил Аркуда.
- Имя-то свое истинное скажешь, али нет? – робко глянув в мужнино лицо, спросила Чернава.
- Батюшка Мстиславом нарек.
- Почто меня под княжий нож не отдал?
- Приемши нож, ножем погибнет, - ответил Мстислав, обнимая суженую и направляя Ярко в лесной сумрак.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
NatashaKasher
сообщение 18.2.2017, 16:47
Сообщение #13


Гениальный извозчик
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 23158
Регистрация: 6.10.2013
Вставить ник
Цитата
Из: МБГ




Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
Дробный дождь стучит по листьям ольх.

Эти "листья ольх", да ещё в первом предложении, меня уже и в прошлый раз сильно напрягли! Почему не "по ольховым листьям"?
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Роня
сообщение 18.2.2017, 16:51
Сообщение #14


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 180
Регистрация: 31.1.2017
Вставить ник
Цитата




NatashaKasher,
"Хотя если честно, не очень я поняла мотивировку действий Мстислава, если он хотел убить Будая, так почему служил ему верой и правдой, а не убил, что неужто прям так ни одного случая не представилось? И уж не говоря о том, что он мог спокойненько убить его, когда обнаружил его под медведем! Вместо того, чтобы разговоры разговаривать, да ещё кольцо брать, пырнул бы ножом, и дело с концом, никто бы и не узнал ничего, на медведя бы подумали... Так нет, три года ждал зачем-то, потом пришел, нанялся, работал, опять ждал чего-то..."

Тогда было бы неинтересно )) Обычные разборки.
А так, рассказ о добром парне )). Встреча с медведем - случайна. Аркуда не убийца, потому и не воспользовался первой возможностью. К боярину пришел - дочку увидел, увидел её любовь к отцу. Как он её сиротой оставит? Нож - не его метод.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Алексей2014
сообщение 20.2.2017, 10:40
Сообщение #15


Житель
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 9369
Регистрация: 18.11.2014
Вставить ник
Цитата




Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
Зорить дома да житницы

Вместо "дома" - избы, красивее!
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
клинок поднять

оно верно, только "клинге" - германское. Может, проще - меч?
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
Ппали осмоленные
опечатка
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
факелах гридей
- тоже германизм. Я бы так написал: светочах-факелах гридей. Более архаично кажется.
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
Али мало народу тута посекли?
"Людство" архаичнее "народа", подойдёт?
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
По правде,
лучше с заглавной: по Правде.
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
вышел из гурта,
"гурт" - для свиней. Может, "вышел в круг"?
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
потекло алое.
Кровь=руда, сгодится?
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
вязкую болотную зелень
"мутную дрягву"?
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
С тесового крыльца
"гульбище" не лучше? Для теремов-то боярских...
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
Повелю баню справить!
"Велеть мыльню истопить?"

Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
Полагал боярин немалые надежды не столько на расцветающую девичью красу, сколь на приданое Чернавы, с коим можно было и о княжиче чаять.

-/-

Четыре лета минуло с той поры, коей зорил Будай ольховических ослушников.

Два "коих" подряд.
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
Обелилась голова
не годится, так об оправдании говорили. Может, "словно горностай зимой вылинял"?

Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
отказ сваты
либо тут, либо в следующем предложении уместно "засватчик", чтобы не повторяться.
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
Но отчей воле покорна
"Из отчей воли не выходит"
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
курят волхвы целебными травами
"Волхвы=арбуи" не очень подходят, "знахари=лечцы" более уместны, раз лечат.
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
преставился
- церковное, не языческое. Может, "ушёл к навям", "в навь"?

Ещё, или хватит?
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
NatashaKasher
сообщение 20.2.2017, 12:15
Сообщение #16


Гениальный извозчик
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 23158
Регистрация: 6.10.2013
Вставить ник
Цитата
Из: МБГ




Ух ты, классно, Алексей, хорошие поправки!
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Роня
сообщение 20.2.2017, 15:58
Сообщение #17


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 180
Регистрация: 31.1.2017
Вставить ник
Цитата




Алексей, спасибо огромное! Замечательные обороты и слова. На будущее возьму на вооружение. Да и в этом рассказе, как я понимаю, еще шерстить и шерстить. Ваши поправки очень кстати)). Есть ли в дебрях инета ресурсы с информацией подобного толка, или все же соответствующая художественная литература лучший учитель? ))
Вот только как быть с такой дилеммой: для одних читателей текст труден из-за старинных оборотов и слов, для других пресен и бледен без них. Как же найти золотую середину? unsure.gif
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Алексей2014
сообщение 21.2.2017, 7:24
Сообщение #18


Житель
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 9369
Регистрация: 18.11.2014
Вставить ник
Цитата




Цитата(Роня @ 20.2.2017, 15:58) *
Алексей, спасибо огромное! Замечательные обороты и слова. На будущее возьму на вооружение. Да и в этом рассказе, как я понимаю, еще шерстить и шерстить. Ваши поправки очень кстати)). Есть ли в дебрях инета ресурсы с информацией подобного толка, или все же соответствующая художественная литература лучший учитель? ))
Вот только как быть с такой дилеммой: для одних читателей текст труден из-за старинных оборотов и слов, для других пресен и бледен без них. Как же найти золотую середину? unsure.gif

Пожалуйста. Про информацию в инете не знаю - пользуюсь "залежами под волосами" что, накопились за сорок лет чтения исторической литературы, в том числе серьёзной, типа Рыбакова, Грекова, Кирпичникова. Конечно, себя перепроверяю теперь с компом, но основное - капитал из советских времён, в голове.
С дилеммой не помогу - у самого такие же затруднения cool.gif Середины, похоже, нет!
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Алексей2014
сообщение 21.2.2017, 11:49
Сообщение #19


Житель
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 9369
Регистрация: 18.11.2014
Вставить ник
Цитата




Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
А ловля в самом разгаре

Ловы - мн. число.
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
на посеребреной перекладине
вряд ли - скользко будет. Знаю про бархатом крытые нашести. Ну, может, их златом-серебром вышивали?
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
в подмогу тебе
тебе в помочь.
Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
батогов не отведать
анахронизм, да и слово финское. Может, кием по маковке, или ослопом по головушке?

Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
Работником Аркуда оказался
можно - трудник.

Цитата(Роня @ 18.2.2017, 16:43) *
пала на алую
не звучит. Пала на отчую грудь, сбруснявевшим холстом затянутую.
Ну, в основном всё. Что увидел - уточнил.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Роня
сообщение 21.2.2017, 17:55
Сообщение #20


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 180
Регистрация: 31.1.2017
Вставить ник
Цитата




Алексей, спасибо большое! Мне очень приятно, что вы уделили столько внимания моему произведению.
Буду вникать в тему - распечатала Рыбакова. Теперь знаю, что вместо "погоста" можно "жальник". Дай мне бог разумения )). Еще раз спасибо!
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение

2 страниц V   1 2 >
Ответить в данную темуНачать новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



RSS Текстовая версия Сейчас: 28.3.2024, 20:25