№ 5 Желание гостя – закон ≈ 14,200, "Ни о чём не жалей", Литературный турнир Игры Фантастов №7 Опции

[NatashaKasher]

По ночам деревья потрескивали. Это только так называется – потрескивали. Скрип, шорох, легкое дребезжание листвы на ветках сливались в однообразный шум, который для человеческих ушей слышался как треск. Но людей на маленькой планете размером с крохотный астероид не было, и не предвиделось. Почему, возникает резонный вопрос? Да потому, что в случае приземления даже самой миниатюрной одноместной ракеты упомянутая планетка тут же перевернулась бы вверх тормашками, если такое определение уместно для космоса. Конечно, смешно так говорить про кусок космического тела, вращающегося вокруг Солнца, ни ног, ни головы у него нет, но приземление ракеты вызвало бы большую отдачу при посадке, и кувырок в безвоздушном пространстве планетке был гарантирован.
Но гипотетическая ужасная катастрофа космической малышке не грозила, ведь межзвёздные путешественники обращали на неё ровно столько внимания, сколько секунд мог видеть усталый путник булыжник, валяющийся на обочине дороги. Лежит себе серый камень и лежит, хорошо, что не надо обходить! Так и планетка вращалась себе и вращалась внутри пояса астероидов, куда ни один уважающий правила безопасности космический корабль не заруливал.
А зря!
Планета, как вы уже поняли из небольшого предисловия, была очень даже непростой. С секретом: треск деревьев на самом деле гармонично разделялся на множество различных звуков, разных по децибеллам и тембру, и был вполне разумной речью разумных существ. Правда, сами древоподобные не подозревали, что они разумны, пока….

Пилот одноместного транспортника изнывал от скуки. Автоматика успешно справлялась с навигацией: все приборы работали нормально, о чем сообщали перемигивающимися зелёными лампочками, развлечений никаких, кроме надоевших фильмов да занятий физкультурой. Можно погрузить себя в гипносон, но стоит ли из-за каких-то десяти часов до орбитальной станции? А там – разгрузиться и в обратный путь. От предстоящего однообразия «романтики дальних миров» пилот заскрежетал было зубами, но, вспомнив о ежедневном медосмотре, остановился, иначе не избежать принудительного заточения в капсулу здоровья. А это - ремни, полная иммобилизация при ясном сознании, словно в саркофаг живьём затолкали, да ещё со всех сторон иголками обкалывают, витамины капают. С медроботом не поспоришь!
От нечего делать скучающий пилот включил экран внешнего обзора, хотя разглядывание кромешной тьмы и редких мерцающих звёзд за годы космических полётов ему изрядно надоело. А больше всего ему не нравилось, что после таких обзорных видов он сутками не мог отвязаться от строчек: «Открылась бездна, звёзд полна, звездам числа нет, бездне – дна». Никогда не увлекающийся поэзией пилот даже не знал, кем написаны эти строчки, но помнил наизусть и избавиться от назойливого прокручивания в голове не мог.
Ну вот, звёзды все на месте, экран можно свернуть, прилипчивые строчки снова заполнили мозговое пространство до последней клеточки, но мыслям очень просторно, потому что из множества осталась всего одна, можно расслабиться и часов десять пережёвывать её -«звездам числа нет…».

Эврика!
Пилот подскочил в кресле, но не буквально, потому что ремни безопасности аккуратно и моментально погасили его рывок. Идея скоротать скучный полёт была до гениальности проста - открыть бортовой поисковик, найти и прочитать весь стих, и переписать надоевшее четверостишие в своём варианте. Не беда, что ни разу не сочинял, есть генераторы рифм, можно попробовать. Задумано, сделано! Имя найденного автора обескуражило. Михаил Ломоносов – гениальный самородок, величайший русский ученый семнадцатого века.
- Кто Он и кто я? - размышлял пилот. - Разве можно встать вровень с величайшим, хоть и живешь в 22 веке? Хотя можно не переписать, а дописать, криминала в этом не будет. Что там у нас в финале? Вот: «Сомнений полон наш ответ о том, что окрест ближних мест…»

Итак, успокоив свою совесть, он вывел стихотворение на экран-блокнот рядом с панелью навигации, подмигнул мерцающим зелёным лампочкам, отключил связь и, прочитав текст вслух и с выражением три раза, чтобы запомнить наверняка, включил связь обратно.
- Произошло отключение связи, произошло отключение связи, – заладил недремлющий автомат станции слежения.
- Все хорошо, плановая проверка!
Еще раз визуально убедившись в безотказной работе навигационных приборов, начинающий поэт стал подбирать рифму на «ответ, мест», не заботясь пока о смысле. За десять часов лёту, впрочем, осталось уже девять, как-нибудь срифмуются четыре новые строчки. Не думайте, что в это время ракета осталась практически без надзора: муштра в космической академии, доводящая до автоматизма рефлексы будущих капитанов кораблей, и большой стаж полётов не давали пилоту полностью расслабиться. Он то и дело бросал взгляд на мирно мигающие зелёные лампочки и продолжал творить.
Уже начала складываться третья строчка, ещё немного усилий, и новая строфа будет готова, но что-то, еле уловимое боковым зрением, отвлекло от поэзии начинающего рифмоплёта. Панель навигации не внушала беспокойства, и он продолжил сочинять, но опять, вот… что-то идёт не так.
Решительно задвинув поэтические мысли на периферию головного мозга, пилот сосредоточился, наблюдая за приборами. Так, курс в норме, дальность расстояния до базы… ого, как уменьшилась, двигатели без отклонений, расход топлива нормальный, герметичность корабля не нарушена… а это что?
Датчик внешнего наблюдения показывал повышенную астероидную опасность прямо по курсу, и вот-вот должен был сработать аварийный сигнал, который автоматически выведет ракету на новый курс в направлении другой орбитальной станции. Только творческим умопомрачением можно объяснить последующий необъяснимый, но решительный поступок пилота,
- База, база! Прямо по курсу небольшой астероид. Отключаю автоматическое управление, перехожу на ручное.
Ход его мыслей был таков,
– Времени предостаточно, запаса топлива с лихвой, скафандры с кислородом есть. Приземлюсь, погуляю часик и дальше продолжу путь. А взлететь я с любой каменюки могу.

***

Трам! Бам! Тара - ра - рам!!
Стройный и гармоничный шёпот листьев и потрескивание ветвей нагло и нахально нарушил ужасный рёв, от которого затрещали и стали ломаться ветки, гнуться стволы, ломаться под корень хрупкая молодая поросль, только–только входящая в пору юной красоты. Ничего подобного прежде на уютной планетке не происходило.
- Что такое? Где это? У нас наступила ночь! А у нас внезапный день… И мы падаем, падаем… Держите это корнями, иначе нас закружит, закружит… ужас, ужас… катастрофа… Прячемся все в почву! - заскрипели, затрещали древоподобные.
Но тем и хорош разум, будь то человеческий, будь то инопланетный, что он всегда находит выход из непредвиденной ситуации. Пока пилот приходил в себя от приземления на «каменюку», где ракета оказалась почему-то вниз головой, а «каменюка» - наверху, миллионы корней разумных деревьев окутали инородное тело срочно выращенными поверхностными отростками и удерживали его от падения в «бездну-дно» космоса. Посадка корабля по ощущениям пилота больше смахивала на акробатический подскок на батуте – ударился, подскочил, еще раз ударился, а потом сетка порвалась, и корабль запутался. Об этом говорило неестественное положение тела после приземления, оно вместе с кораблем висело ногами вверх, точно по законам притяжения.

***

Тормозные двигатели упорно не хотели разворачивать ракету на сто восемьдесят градусов. И, чертыхаясь, космонавт с трудом напялил защитный скафандр. Осталось выйти наружу и обозреть место посадки. Дальше трапа уйти не удалось. Остов ракеты опутала белая масса, напоминающая тополиный пух. Вот тебе и гравитация! Больше похоже на плен, чем на приземление. Наконец-то пилот впервые оценил гений конструктора скафандра, магнитные присоски на подошвах которого не давали ему упасть. Приветствовать неведомых аборигенов, вися вниз головой, было как-то недипломатично. Смущало, что в таком положении, даже будучи единственным представителем великой земной цивилизации, он ощущал себя букашкой. Всё бы ничего, но как взлететь с этой каменюки, которая на самом деле оказалась кочкой, покрытой слоем липкого тополиного пуха? С трудом оторвав стопу правой ноги, пилот попытался сделать шаг, надо же как-то очистить ракету, и эта «подлая каменюка» накренилась вместе с ним и ракетой…
- Вот влип! Так я тополем прорасту, пока воздух в скафандре не закончится, - выругался вслух незадачливый путешественник.
Пух под ногами зашевелился, из-под толстого слоя начали прорастать тоненькие стебелёчки, вот уже они дотянулись до пояса космонавта, стали пробиваться первые ярко-зеленые листочки, клейкие чешуйки с треском отлетали в сторону.
- Мать честнАя! Да что это за наваждение! Уж лучше бы ковер из жёлтых листьев постелили для торжественной встречи! Должен же я засвидетельствовать свое почтение аборигенам этой подл… ходящей ка… па… планетки! – дипломатично выразил пилот недовольство неудачным приземлением. И обомлел.
Вокруг ракеты расстилался ковер из листьев самой разнообразной конфигурации, различных оттенков от бледно-желтого до яркого шафранового.
Сообразив, что все высказанные пожелания тут же сбываются, пилот немедленно выразил радость от встречи,
- Дорогие аборигены! Я, конечно, очень рад встрече с вами, вы украсили мою посадку, я рад, что камее… ваша планетка оказалась красивой и гостеприимной, но меня ждут космические трассы, и как бы мне взлететь, не перевернув ваше…э… жилище вверх тормашками?
Ответа не последовало.
- Аборигены! Аууууу! Уберите свой ковер, я оценил.
Спустя секунду голая каменистая пустыня расстилалась под ногами.
- Мне не нравится, что я вишу вверх ногами, а небо подо мной. Переворачиваюсь.
Пустыня никак не реагировала, но первый же шаг с трапа, и ракета вновь оказалась в коконе пуха.
- Ладно, сдаюсь. Но хоть переверните меня с ракетой. И рощу берёзовую что ли, и полянку медовую… Пилот не успел договорить, как стал медленно поворачиваться вместе с планеткой, камни прорастали молоденькими берёзками, вот уже они – белоствольные взрослые красавицы, и непрошенный гость оказался в центре летней полянки, сплошь заросшей травами и цветами.
От радости он собрался спрыгнуть с трапа, но снова оказался в липком плену.
- Понял, понял, не дурак! Если прыгну, то и вся планетка, и я в тартарары улетим.
И осторожно-осторожно, стараясь не нарушить хрупкое равновесие, почти сполз на цветущую поляну.

***

«Псиволны ему недоступны. Недоступны… Только ужасные звуковые». - информация мигом распространилась среди жителей планеты и перешла далее в оживленное обсуждение.
- Согласитесь, с этим непонятным громкоголосым звуковым существом мы открыли для себя новые и неожиданные возможности!
- Не скажите! Быть каменюкой совсем неинтересно.
- А что делать? Только так мы смогли покрыть планету защитным слоем и удержать от краха нашу планету.
- Да, он забавен. И легко обучается. Вот уже лесную поляну заказал. Но что с ним делать дальше?
- Прирастить к себе.
- А он захочет? И что делать с неперевариваемым каркасом?
- Отпустить…
- Отпустить…
- Отпустить…
- Куда?
- Он должен сам сказать…

***

На поляне впритык к ракете появились деревянный грубо оструганный столик и деревянная скамейка, как у прадедушки на пасеке. Космонавт присел с краю и пригорюнился, то есть положил руки на стол локтями, сцепил в ладонях и склонил на них голову. Такую картинку он видел в фильмах о древней Руси и никогда не понимал этого жеста. А сейчас яркий художественный образ и подходящие слова сами всплыли в памяти.
- Эх, аборигены! На миру и смерть красна! – скинул шлем скафандра, зажмурив глаза.
Но смерть не наступала. Берёзки успокаивающе шелестели листьями, тончайший запах цветов ласкал ноздри, лёгкие требовали нового и нового вдоха чудного аромата, настоенного на иван-чае, зверобое, клевере… названия цветов помимо воли подсказывала всё та же услужливая память.
- Генетическая память, мать честнАя! И как вы это делаете, колдуны? А медовуху слабо?
На столе появился берестяной туесок, и через край тоненькой струйкой стала наливаться жидкость янтарного цвета. Пилот с опаской глотнул и опрокинул содержимое в горло.
- Ещё! – уже потребовал.
Туесок наполнился тотчас и моментально был опустошён. Жизнь уже не казалась скучной и однообразной, захотелось петь и плясать, но пилот рассуждал здраво в любой ситуации и понимал, что танцы грозят катастрофой и ему, и невидимым аборигенам, поэтому он безостановочно разливался соловьем, исполняя песни, непонятным образом возникающие в его мыслях под новые и новые туески медовухи. Аборигенам особенно понравились песни про деревья, а «Яблони в цвету» пришлось повторить на «бис» (дружное и громкое шелестение листвы с покачиваниями веток) раз десять.
- Спустя некоторое время задрожали руки, и очередной туесок пролился под ноги. Космонавт повел себя как настоящий и благодарный гость.
- Спасибо, уважили, пора и честь знать! - и попытался выползти из-за стола.
Но слава космической выучке! Еще на первом курсе академии курсантам вбили в подкорку, что, вылетая в ближний или дальний рейс, надо заучивать наизусть координаты базы, до которой летишь. Вдруг автоматика откажет, тогда придется вводить их вручную.
- Мне надо туда - дальность… ик… радиальная скорость… ик … угловая ориентация …ик…

На базе пилот появился с небольшим опозданием и вывалился из люка прямо под ноги опешившим встречающим. В непонятной эйфории он громко напевал: «Берёзы, берёзы, родные берё-о-о- зы не спят…» и нёс чушь про минипланету в поясе астероидов, где на лесной поляне угощают медовухой.

А на планетке с деревьями долго сокрушались, что только-только начав общаться на псиволне, они вынуждены были отправить гостя домой. А как вы думаете, они узнали координаты базы после троекратного и невнятного ик… ик… ик?
Но что поделать, желание гостя – закон! Зато долгие годы спустя шли оживленные научные споры по этимологии бессмысленных звуковых сигналов «дурак, колдуны, мать честнАя, тартарары».

[Мюнхгаузен]

Забавненько, почти чистенько, слегка вторичненько. Ни о чём не жалей - где здесь? Был = около десятка, прим: кувырок (был) гарантирован= на 1 меньше. "Пилот" = много его получилось, хотя один. "Запах ласкал ноздри" =не дошёл по назначению?/ через край стала наливаться= откуда? автор утаил/ абзац "ладно, сдаюсь" = речь не отделена от авт. текста.
Спасибо автору за Добро, каким пронизан весь рассказ.

[Artem_m]

Мать честнАя! Да что это за наваждение!

Пожалуй, фраза охарактеризует в кратце все впечатление от прочитанного. Очень длинные, бесконечные, сложные предложения которые не кончаются! Они льются на тебя через текст как поток сознания пилота, деревьев, планеты, камней, и прочего! Сумбурно очень, некоторые моменты в рассказе вызывают чувство двоякого офигевания. Добром рассказ пронизан, это верно...

[Кэш]

Мягко, завораживающе, по-домашнему получилось. Непонятно: если в начале говорится, что от приземления будет ужасная катастрофа, то как всё обошлось-то? И не нравится такой стиль в начале: "Почему, возникает резонный вопрос?" - хочется сказать "А не возникает", немного детскости, заигрывания придаёт.

[Алексей2014]

"Человек живет не тем, что он съедает, а тем, что переваривает. Положение это одинаково справедливо относится к уму и к телу."(с) - Б. Франклин. Представляете, каково с медовухи?! По тексту - нарочитая наивность описаний отталкивает, но позитивный импульс хорош. В целом - понравилось, спасибо. Удачи!

[Д.Пихто]

"Гуливер стране астероидов". Однако смотрится рассказ не совсем как фанфик, ибо - русским духом пахнет. Тему конкурса "ни о чем не жалей" автор заменил на нечто более родное и близкое, а именно - "русский человек везде нажрется - даже в космосе". Перед нами добрая поучительная история про то, как большие дяди пьют на работе и разговаривают с травкой - самое то для детишек. Отличный пример для подражания

[constp]

Интересно, автор представляет себе вероятность встречи с астероидом и затраты на смену траектории?
Ну, а если не придираться к небесной механике, то приличная рассказка получилась. В чем-то занятная даже.
И написана без особых огрехов, а блох пусть автор сам ловит, если не найдутся любители среди конкурентов.

[Агния]

Автор, а где тема?) Вообще не видно.
А почто Ломоносова в семнадцатый век поселили?) Спасибо, конечно, что напомнили о нём аудитории, за это вам пирожок, но жил он в восемнадцатом.
А так - милая сказка на тему встречи с иным разумом.

[Елена Белова]

Ой! Какая милая планетка нарисована! Прямо вся такая игрушечная, живая. И переворачивающаяся, что непонятно. Как будто центр притяжения не внутри ее, а где-то рядом.

[Полудиккенс]

Не чувствую себя компетентным в этом вопросе, но при чтении был несколько удивлен туеском в качестве сосуда для жидкости, я думал, это нечто вроде корзинки. С эмоциональной точки зрения впечатление от текста легкое приятное - иих-иих! кто у нас карошенький! - вот такое впечатление. Мне, мизантропу, оно чуждо как таковое, я себя с ним нездорово чувствую. Не верю я в эту дружбу народов, кто-нибудь кого-нибудь все равно сожрет. Но кратковременно отвлечься от реальности и полюбоваться на забавы подрастающего поколения способен и я, соблюдая, естественно, меры безопасности и не теряя бдительности, поскольку потенциальные подкрадуны не дремлют. Написано неплохо, я считаю, хотя и не для меня, но мне и не надо, у меня этих книжек, как грязи...

[grark]

По порядку:
- тема не отражена точно!
- что это было всё-таки: планета, планетка или крохотный астероид? Надо было на одном остановиться;
- на астероидах нет атмосферы (тем более на крохотных), значит, не будут расти деревья, трава, цветы; шлем снял и в вакууме сразу помер;
- нет атмосферы, открытый космос, значит, вакуум, тогда не будет слышно "рёва";
- межзвёздные путешественники исключаются, т.к. речь идёт о поясе астероидов вокруг Солнца ( по тексту); до остальных звёзд - далеко;
- листьям деревьев для питания нужен углекислый газ, но его, как и всей атмосферы нет на астероиде;
- магнитные присоски к камням астероида не "присосутся" (если камни не будут представлять железную руду, но тогда деревья и т.п. точно не вырастет).
Перевороты "планетки" с кораблём - это что-то про наркотическое опьянение. Сумбур полный!
Никакого добра от такой ситуации не может быть. Как сказка произведение не идёт, любая сказка чему-то учит. А чему такой рассказ может научить?
Как медовуху пить? Положительно оценить невозможно. Понятно, что автор старался, но не продумал детали.

[Inferno]

Пятый. По следам гигантов - туесок это такое ведро. Из бересты. С крышкой)
По рассказу. Вновь что-то такое легонькое, ненавязчивое и к сожалению не задевающее. Забавная такая рассказка из космических далей. После прочтения остается улыбка и туесок, в который неизвестно откуда и из чего "через край тоненькой струйкой стала наливаться жидкость янтарного цвета". Где такой взять, вот в чем вопрос... А, на вопрос "а где же тема турнира" всегда можно сказать - а ГГ и не жалеет, что залетел на огонек. На утро жалеть будет ))

[Полудиккенс]

По следам гигантов - туесок это такое ведро. Из бересты. С крышкой)

Ну, теперь все понятно. Автор прав, из ведра пить сподручнее. Крышка только лишняя, после выпитого ведра крышка и так...

[Мой дядя]

Как физик-теоретик абсолютно согласна с grarkом. Если описан астероид, то не может быть ни неба, ни зеленых (а так же багряных и прочих) листочков.
Астероид имеет слишком слабое тяготение. Понятия верх-низ там очень относительны.
Снять шлем скафандра на астероиде - то же самое, что снять шлем в открытом космосе.

Можно было бы исправить ситуацию, описав, или хотя бы намекнув на аномалию. Типа, при приближении к астероиду, пространство меняло структуру и все уменьшалось в размерах. Тогда то, что издали выглядело астероидом, на самом деле полноценная планета земного типа...
Хотя, пояс астероидов достаточно далеко от Солнца. Холодновато там для жизни. На Марсе вон средняя температура -50 градусов...

Написано мило, по-доброму. Но автору не хватает знаний.

[Кира Баева]

Автора уже отправили учить матчасть? Вот и славно, тогда я вкратце о всем прочем.

История-то забавная получилась, почти сказка! На космический лад.
Автор умело акцентировал внимание с самого начала и на самом главном – на листьях. Причем акцент необычный: «дребезжание листвы на ветках». Сразу показалось, что глагол неуместный, дребезжание – это дрожащий звон, звяканье. Но это же астероид и листва необычная, так что это с первого взгляда «неправильное» слово очень правильно привлекло внимание.

Хороший теплый юмор. И Ломоносов так к месту упомянут. А с темой что? В смысле, пилот сделал глупость, приземлившись на астероиде, но жалеть о ней не приходится – было весело? Соглашусь, было))
Удачи автору!

[Полудиккенс]

Что-то, на мой вкус, вы чересчур шпыняете автора за антинаучность. Мне кажется, ему вообще надо идти в противоположную сторону - усилить условность и сказочность происходящего... Которые, как по мне, и так уже достаточно очевидны...

[mgk]

Космическая сказка!
Только так и напрашивается имя пилота - Ваня, Иван!
А то пилот, космонавт, да после медовухи на поляне никак язык не поворачивается назвать ГГ космонавтом, Ваней самое то!

[Sowyer]

Лёгкий, приятный текст. Читается с интересом. Стиль чем-то даже напоминал раннего Брэдбери. Но именно в тех небольших рассказах, когда он писал для детей. И у Вас все так же сказочно космически. Только вот полное раскрытие конкурсной темы я не увидел.

[Дмитрий Трещев]

Многие критикуют автора за физические несоответствия. А нужны ли они (соответствия) рассказу? У меня сложился образ напоминающий крошечные планеты из иллюстраций к "Маленькому принцу". Только вот ни глубины ни очарования произведения де Сент-Экзюпери (и даже иллюстраций к нему) в данном рассказе нет, к сожалению. Тема не раскрыта (не только конкурсная, но и заданная во вступлении рассказа). Скорее всего автор был вдохновлен интересной идеей, но так и не смог реализовать задуманное. Свелось всё к пусть и позитивной, но довольно бессмысленной концовке. А жаль. Лучше бы они его прирастили к себе.

[Полудиккенс]

У меня сложился образ напоминающий крошечные планеты из иллюстраций к "Маленькому принцу".

Абсолютно та же ассоциация и у меня, именно картинки к "Маленькому принцу", три дерева, занимающие всю крохотную планетку, всякое такое...