Мой парень с Альдебарана |
Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )
Мой парень с Альдебарана |
12.2.2016, 14:59
Сообщение
#1
|
|
Создатель миров Группа: Пользователи Сообщений: 2020 Регистрация: 1.6.2011 Вставить ник Цитата |
Мой парень – с Альдебарана
Девушка ехала в метро. На ней были: кроссовки; гетры: один жёлтый и один красный; чёрная юбка, приталенная, по колено и с воланами; жакет и серёжки, в виде миниатюрных паучков. Над головой девушка держала зонтик – словно укрывалась от дождя. Поезд поскрипывал, втягиваясь в нутро туннеля; по стенам тянулись провода, похожие на провисшие струны исполинской гитары. Была поздняя ночь: как раз тот час, когда электронное табло вот-вот подмигнёт локомотивам, и поезда торопливо устремятся в тёмные норы, чтобы дремать и видеть сны – электронные сны, полные добрых пассажиров и нежных рук машиниста. — Следующая станция – «Партизанская», — сказало метро грудным контральто, но девушка его не слышала. Она держала плеер. «Рожки» в ушах исторгали звуки дождя. Рокот капель в амазонской сельве; удары напористых Нью-йоркских ливней; хлёсткие поцелуи шквала в Сингапуре. Электронный дождь, пробегающий по проводам – и зонтик над головой: в этом было метафорическое единство. — Осторожно, двери закрываются. Панели устремились друг к другу, дабы слиться в резиновом поцелуе. На двери красовалась надпись: чья-то рука сцарапала буквы «при» и «яться», оставив загадочное послание – «Не слон». Вагон обезлюдел; чуть поодаль дремала азиатка в пуховике, а напротив – моложавый негр в пальто, закутанный по самый подбородок в шёлковое кашне – и больше никого. Негр бросал престранные взгляды на девушку под зонтом, переводил их на азиатку, а его пальцы, тем временем, жили собственной жизнью – выстукивали ритм на ноутбуке, который он держал на коленях. Наконец, будто приняв решение, он встал. Поднялся и направился к девушке, картинно поправляя кашне. — Простите, — церемонно обратился он к ней. Девушка не слышала его. Негр вздохнул, замялся, и, наконец, протянул руку: тонкие пальцы в тончайшей перчатке – и коснулся её щеки. Девушка вздрогнула и отшатнулась. Он виновато развёл руками, как бы демонстрируя невинность намерений. Девушка вздохнула и вытащила рожки. — Простите? — неуверенно сказала она. Негр улыбнулся ей. — Хороший дождь? — О да, дождь чудесен, — улыбнулась она в ответ. — Он барабанит, словно тысячи гномов выстукивают молоточками по рудной жиле. — Ваш зонтик помогает вам от дождя? И она снова улыбнулась. — О да. От дождя, что идёт в амазонской сельве… Незнакомец покачал головой. — Но ведь случаются и другие катаклизмы, — загадочно сказал. — Спасёт ли он вас от града, или оползня, или земли, что расколется под ногами? Девушка рассмеялась. — Боюсь, что нет. Он протянул ей обтянутую перчаткой ладонь: — Тогда позвольте мне препроводить вас в конец вагона. Спустя мгновение здесь разверзнется катаклизм. У девушки на глаза выступили слёзы. Она сипло выдохнула и отвернулась. — Вы издеваетесь? Издеваетесь, да? — Я… — незнакомец показался растерянным. — Позвольте, я… — А как же тогда, — судорожно вздохнула девушка, — вас… Я вам подыграла, я с вами пошутила… а вы… вы… — Но, — развёл руками негр, — я просто хочу вас защитить. — Защитить от чего?! И в этот миг фиолетовое щупальце кокетливо обвилось вокруг талии незнакомца. Оно выглядело настолько сюрреально в ночной пустоте вагона, что в первый миг девушка не поверила глазам. Незнакомец лишь скосил на него глаза с лёгким раздражением, как на незначительное неудобство. — Ну вот, — вздохнул он. — Примерно от этого. Девушка икнула. Невзирая на общую фантастичность происходящего, щупальце было вполне реальным – громадная нога кальмара, развёрстые «рты» присосок, скользкая плоть, розовая и гладкая. — Эт-то… — пассажирка невольно ткнула в щупальце пальцем. Палец погрузился наполовину, хлюпнув и исторгнув струйку слизи. Она отдёрнула его назад. — Как раз то, о чём я говорил, — недовольно поморщился её новый знакомый. — Не успеешь завести куртуазный разговор с девушкой, как… Девушка так и застыла с пронзающим воздух пальцем, на коем повисла капелька слизи. Капелька подумала-подумала и заскользила вниз – к отверстию рукава. — Эт-то что за… — Ну, — кашлянул негр, — не так-то просто объяснить… На девушку пала тень, и она лишилась дара речи. За спиной чернокожего поднималось нечто неописуемое – гора пульсирующей фиолетовой плоти, сотни глаз на стебельках, похожих на глаза улитки, щупальца осьминога и громадные рты – провалы в карминно-красной коже, окаймлённые клыками. Всё это выглядело гротескно – как если бы кто-то объединил наиболее отвратительные детали максимально неприятным образом. — Пришло время ланча, — нежно сказало существо. — А вот и она, — вздохнул негр. — Катастрофа. Он подёргал кашне, давая доступ кислороду. — А я ведь предупреждал. Девушка опять икнула. — Эй! У меня есть имя, знаешь ли! — возмутилось существо тоном добропорядочной старушки, обиженной в лучших чувствах внуком-проказником. — Опустись на колени и воспользуйся сирианским языком Унижения, когда говоришь с Принцессой Дома Болотных Лилий! — Вот так всегда, — обратился негр к девушке. — Сплошные неприятности. А в следующий миг его не стало – чудовище выдернуло его из-под носа невольной свидетельницы с такой быстротой, что он словно растворился в воздухе. Дальнейшее действо напоминало сценку из Голливудского боевика. — Отдай, отдай мне этот бластер, плохой мальчишка, — вещало чудище. — Это не игрушка для больших мальчиков! Рывки и броски – щупальца, зажавшие парня в своих жарких объятьях, сбили его телом пару поручней и испортили обивку сидений – вспышки выстрелов; запах палёной плоти; а затем чудовище прижало парня к полу и нависло над ним – комками синюшно-багряной кожи, неприятно похожей на внутренности. — Пардон, — пропыхтел он, улыбнувшись девушке, — БОЛЬШАЯ неприятность. Чудовище захохотало. — Ваше высочество, — пропыхтел чернокожий, — не могли бы вы объяснить, что вы делаете в метро этой заброшенной и бестолковой планетёнки? — Эй-эй, — невольно возмутилась девушка. Монстр облизнулся сиреневым языком. — Меня изгнали, — недовольно буркнуло оно. — Отправили в ссылку. Я воспользовалась автоматическим телепортом, чтобы бежать. А тут замечательные чипсы и столько вкусной биомассы! — Я невкусный, — предупредил её молодой человек. Принцесса призадумалась. — Зато в тебе есть витаминчики. Тот скривился: — Жаждешь несварение? Чудовище раздражённо отшвырнуло его в сторону. — Тогда я съем её! Аппетитный коктейль из полипептидов, замечательные фосфаты, немного кальция для хруста! — Э, нет-нет! — возмутился чернокожий. — Это запрещено Галактической Конвенцией от 3452-го года! — К чёрту конвенцию! — взревел монстр. — Рацион важнее! Тварь нависла над несчастной, источая запах шаурмы и капая слюной зонтик из бархата. Ткань шипела, в ней появлялись дыры. Девушка ойкнула и съёжилась на сиденье. «Этого не может быть, — пробормотала она. — Мне сниться сон, этого не может быть…» — Дьявол! — воскликнул негр. — Я не успеваю зачитать твои права! Он стоял прямо, направив на чудище большущий, совершенно нереального вида пистолет – блестящий, с множеством рычажков и деталей. — Втяните псевдоподии или вы будете дезинтегрированы! — Аррр! — сказало чудовище. — Арарарар! Помешать принцессе в её трапезе! Нет вам прощения! Вы не прощены! Бородавчатое пульсирующее тело бросилось на чернокожего. В мгновение ока повалило его и прижало к полу. Девушка подумала, что на этот раз всё действительно кончено – но нет: вот гору копошащейся плоти прорезали алые вспышки – одна, другая, третья… — Вы можете сдаться! — голос негра был заметно искажён горой мяса. — Рацион превыше всего! Как же я покажусь на Галактическом балу! Тело чудовища будто разбухало, наполнялось красным огнём. А затем – бувуушшш! – и лопнуло. — Ааа! — сказала девушка. Ошмётки мяса оросили вагон кровавым дождём. Рядом с ней валялось несколько фрагментов – похожих на мясную вырезку из гастронома. Негр поднялся на ноги – но теперь он не походил на человека. Позвоночник был явно сломан – в нескольких местах. Руки – вывернуты из суставов. Из разорванных артерий била кровь. Лицо обгорело и казалось жуткой пародией – то ли на живого мертвеца, то ли Терминатора. И всё же он ухмыльнулся ей. — Неплохо вышло, да? — А! — сказала она. — О! Ну. Да. — Пожалуй, нужно регенерировать, — сказало искалеченное подобие человека. Он дёрнул головой, и шея со щелчком встала на место. Раны на лице затягивались, руки вернулись в суставы, ожоги подёрнулись нежной кожицей, розовой, как у младенца. Девушка мимоходом отметила, что он перестал был чернокожим и стал рыжим. — Так-то лучше, — удовлетворённо сказал он. Или, вернее, оно. Существо. Оно почесало за ухом. — Впрочем, — задумчиво протянуло оно. — Поддерживать земную морфоформу более нет нужды… И в мгновение ока изменилось. Живое тело распалось, будто растворилось; оно стало прозрачным – и человеческие штрихи испарились. Теперь бывший чернокожий напоминал лишь дымное облако, в котором плавали неузнаваемые детали – порой появлялся нос, иногда – ухо, а чаще глаз. Облако подплыло к девушке. — Как тебя зовут? — благожелательно спросило оно. — А… Аня, — сказала девушка. — А’Аня, — нежно пропело облако. — Видишь ли, ты стала свидетелем небольшой полицейской операции… Девушка попыталась что-то сказать, но осознала, что губы едва слушаются её. Наконец, она вытолкнула из себя: — И вы меня убьёте? — Убью? — удивилось облако. — Мы не убиваем мирных граждан. Что за причудливая фантазия? Мы обеспечиваем мир и покой в Галактике. Сейчас мы немного сотрём тебе память… — То есть… — заикнулась девушка. — Ну-у… — иронично протянуло облако. — Немножко подправим, сделаем вам чудесные воспоминания о вечернем странствии в метрополитене…. Однако, позвольте приступить к моим обязанностям… Просто посмотрите на этот кубик-рубик. Девушка посмотрела. Кубик висел в воздухе, вращаясь и завораживая мерцанием граней. Само облако тоже завораживало – подобно хрустальному туману, в котором загорались и гасли искры. Последнее сходство с человеком исчезло: облако отрастило глаза из полированных стеклянных линз и взирало на землянку с благожелательностью вычислительной машины. — Всё закончится в считанные секунды, — нежно пропело оно. Аня согласно кивнула. Голос облака был мягким, и в то же время – металлическим, словно гитара ожила и решила пообщаться с ней. — А теперь, — ласково сказал её бесплотный гипнотизёр, — закройте глаза и попытайтесь вообразить… ох… чёрт… что за?!... — Слушаюсь, сэр, — послушно повторила девушка. — А как воображать «что за»? — К чёрту гипноз, — нервно сказало облако. — Проснись! — К чёрту гипноз, — благожелательно согласилась девушка и открыла глаза. А затем они непроизвольно распахнулись ещё шире. — Что за?!... — прокомментировала она. Облако мерцало, и Аня увидела в нём нечто новое – густой, взвихрившийся алый сгусток. Он бурлил в сердцевине призрака, словно капля пурпурной ртути. — Энергетический вампир! — пробормотало облако. — Принцесса была не одна! На ней паразитировал вампир – а она, возможно, и не подозревала об этом… Облако сгустилось, пытаясь раздавить красную каплю – но та не поддавалась. Она сжималась и расширялась, пульсировала, как противоестественное сердце. По составу пронёсся стон. Облако вдруг потеряло плотность, стало туманом – и растеклось по вагону, словно вязкий овсяный кисель. События окончательно потеряли реальность. Минчанка подумала, что она будто стала персонажем мультсериала или компьютерной игры. Но, в тоже время – вагон был вполне реален: обшарпанные сиденья, перекатывающаяся по полу пустая бутылка из-под «Coca-cola»… И совершенно немыслимое облако над ней. Это была реальность – странная, беспощадная, пугающая реальность. Красный паразит набухал, набирал силу: он рос, пускал в серебряное тело тумана всё новые и новые корни. Голос облака стих и звучал, как призрачный, потусторонний шёпот. — Возьми… возьми мой пистолет – и выстрели… Аня, размазывая слёзы, бросила взгляд на пол – футуристический бластер, словно попавший в метро из «Звездных войн», всё так же поблёскивал на полу. — Я не могу! — сдавленно выкрикнула она. — Можешь, — шептал ей туман. — Можешь… скорее… Она упала – буквально повалилась с сиденья – встала на четвереньки и поползла. Наконец, холодная рукоять оружия обожгла ей пальцы. Она подняла его трясущимися руками и прицелилась. — Как стрелять? Как стрелять? — всхлипнула она. — Просто пожелай… — Я не наврежу тебе? — Скорее… И, закусив губу и глотая слёзы, она нажала на курок. *** Туман плавал – на полу и сиденьях – густой, вязкой манной кашей. Он не подавал признаков жизни. Девушка, плача, сидела на полу. Вагон нёсся в пустоту – километры тёмных переходов, повисшие провода, словно паутина электрического паука. И никаких признаков перрона. Тук-тук, стук-стук… Где она? Что произошло? Наверно, ей снится сон – страшный сон. Последствия аварии – иначе и не может быть… Она всхлипнула и закрыла лицо руками. Воспоминания нахлынули с пугающей чёткостью – визг тормозов, перекошенное лицо отца и страшный удар, раздирающая боль в области поясницы… «Я сплю, я сплю… — молилась она. — Боже, сделай так, чтобы всё это оказалось страшным сном». Но ничего не менялось – увы. Поезд мчался в темноту. Она была одна, как бывает в кошмарах: пустой вагон, и в соседних вагонах – пусто, только мертвенный, неживой электрический свет, и угрожающее постукивание состава: «тук-тук, тук-тук». Куски мяса на полу – Ане казалось, что они шевелились. Она раз за разом проезжала фрагмент стены: пучок проводов, темнота, мягкий свет – часть стены отходит в сторону, открывая каверну в стене – пыльную, заброшенную, металлические лестницы, кабели и опорные столбы – и опять: фрагмент стены, темнота… Кошмар повторялся. Она распростёрлась на полу и закрыла глаза. Единственный способ выбраться из кошмара – умереть. Она облизнула губы и поднесла к голове пистолет. — Нет! Стой! — что-то вскрикнуло в её голове. Она открыла глаза. В вагоне было пусто. — Я регенерирую, — пробормотал невидимый собеседник. — Мне нужно время, сразу себя не соберёшь по частям… 70% памяти утрачено, но основные схемы не повреждены. Не так уж плохо! Скажи-ка мне, а ты кто? — Я А… Аня, — пробормотала девушка. — Ааня! — восхитился призрак. — Прелестное имя! — Угу. Голос в её голове продолжал разглагольствовать. — Так-с, куски на полу – несомненно, фрагменты жизненной формы Октопулис вивенс, чрезвычайно агрессивной формы амебоидной жизни с Сириуса-5… А ты, как я понимаю, представитель прямоходящих узконосых обезьян? — Сам ты обезьяна… прямоходящая! — возмутилась девушка. — Нет-нет, я представитель математических организмов, — вежливо возразил ей собеседник. — Правда, сейчас значительная часть моих фракталов и интегралов утрачена, что затрудняет правильную ориентацию по обстановке… Хмм… ты мне не подскажешь, что я тут делаю? — Болтаешь со мной, — буркнула Аня. — Восхитительный пример формальной логики! — обрадовалось существо. — Мы поладим и найдём общий язык… — Не неси ерунды! — не выдержала девушка. — У меня кошмар, и ты мне снишься… Мне нужно только… — она судорожно сжала рукоять бластера. — Эй-эй, — всполошилось существо. — Что за ерунда! Не смей! — А то что? — скривилась девушка. — Твои нейроны вскипят, — пояснил ей навязчивый кошмар, — и мы получим замечательные запечённые мозги без горошка. — Это, — ласковым увещевающим тоном пояснила ему Аня, — не настоящий бластер. Это всё сон. Вот смотри, я даже ущипнула себя, но это ни о чём не говорит. Это – кошмар. Разбросанные куски мяса на полу… Бррр! Такого не существует в реальности. — Да ну? — удивилось существо. — Ну да, — радостно пояснила ему Аня. — А почему ты лежишь на полу? — Да потому… — Аня отшвырнула пистолет в сторону и снова разрыдалась. — Я почти забыла об этом, сволочь, сволочь, сволочь! В вагоне наступила тишина. — Эй, — наконец, тихо сказало существо. — Ты позволишь мне заглянуть тебя в память? Я хочу разобраться, что произошло. Аня вздохнула. — Валяй… если это сон, то хуже не станет. Она закрыла глаза. — А если реальность… то пусть она скорее закончится. Туман сгустился вокруг неё – как шёлк раздуваемой ветром занавески. Тончайшие струйки ласкали её голову, затекали в уши, словно тайные признания, запутались в прядях волос. А затем голос сказал: — О-о! Вот оно что! Она не пожелала отвечать. — Теперь всё понятно, — тихонько сказал голос. — У тебя шок. — У меня такой шок, — буркнула она, — всем шокам шок, а если я не проснусь, и обнаружу, что всё это наяву, у меня будет такой шок, что из меня можно будет шокосодержащие шоколадки зафигачивать. — «Шок – это по-нашему», — хихикнул голос, припомнив какой-то пещерный рекламный проект до-капиталистической давности. — Угу, — сказала она. — И скажи-ка мне, Голос, что же мне теперь с этим делать? — Жить, — сказал невидимка. — Вот то, что следует делать в любой ситуации. Остальное можно отложить на потом. Она открыла глаза. — И как прикажешь мне жить? — Ну-у… — рассудительно сказал Голос. — Сначала я приму привычную для тебя форму. Правда, придётся ещё немного пошарить в твоих мозгах… — Мои мозги – не место общественного пользования, — буркнула она, но без особой злобы. — Ну, вот и всё, отлично! — воскликнул её невидимый собеседник. — А ну-ка, зацени! Туман заколыхался бурлящим супом. В нём что-то поблёскивало, подрагивало, вращалось и качалось, а затем внезапно – рывком, движением, порывом – будто вошло в фокус, сконцентрировалось и успокоилось. И обрело плоть. Плоть имела вид симпатичного парня ростом примерно в метр семьдесят пять, с неоново-зелёными волосами, разноцветными глазами – одним карим и одним золотистым, в потёртой джинсовке и с татуировкой на левой руке. Человекоподобное существо подмигнуло ей: — Это образ показался тебе наиболее привлекательным. Аня закрыла лицо руками, и наполовину разрыдалась, наполовину рассмеялась: монстр скопировал её сексуальную фантазию – образ, что наполовину был взят из книг и фильмов, а наполовину – от её бывшего парня. Слёзы высохли, и всё не казалось уже таким кошмарным. — Ну… — ты выглядишь неплохо, — наконец, признала она. — Вот и чудно, — подмигнул он ей. — А теперь – вставай. Она отвернулась, и её лицо искривилось в гримасе. — Я не могу подняться, — наконец, сказала она. — Ты покопался в моих мозгах, а главного не заметил? Она закрыла глаза. — Вон те штуки у сиденья – костыли. Мне перебило позвоночник… два года назад. Я никогда не стану на ноги. Никогда. — О, — сказал зеленоволосый парень. — Вот как? Он провёл ладонью над её талией. — Здесь, да? — задумчиво сказал он. — Так? — Какая разница, — утирая слёзы, отвернулась она. Он улыбнулся, и улыбка будто осветила его веснушчатое лицо. — А я бы хотел с тобой станцевать. — О боже… — Ну? — он бесцеремонно вздернул её на ноги. — Так что же мы предпочитаем? Свинг? Фокстрот? — Хватит, хватит, — умоляла она. Слёзы лились у неё, не переставая. — Посади меня на место! — Ну что же ты, — он ловко перехватил её за талию. Она откровенно рыдала, уткнувшись в его плечо. — Я не чувствую ног! — отчаянно провыла она. — Два года я не чувствую ног! Ничего ниже талии – понимаешь, ничего! — Ммм… ниже талии? — он бесцеремонно ущипнул её за ягодицу. — Вот тут? Она ойкнула. На её лице отобразилось потрясение. — Что за… — Ну же, давай, давай! — он закружил её в суматошном подобии вальса. — Ножку сюда, бедро вот тут… — Ты… ты… — она хрипло дышала, словно вскарабкалась на Килиманжаро. — Я чувствую, как ты меня ущипнул! — Немного фамильярно, ты не считаешь? — он запрокинул её назад и поцеловал в шею. — Я счёл, что перенесённые испытания нас заметно сблизили… — Прекрати! Мы упадём! Но пришелец перемешался в движущемся вагоне с такой лёгкостью, словно это была танцевальная площадка. Он вальсировал и вальсировал, удерживая её на лету – словно пушинку, лишь изредка позволяя коснуться пола кончиками стоп. А затем вдруг повалил её на сиденье – томным, отработанным движением, будто охваченный страстью испанский кабальеро. — Перейдём к фламенко, — блеснул улыбкой он. — Или сразу?.. Он наклонился и поцеловал её коленку. — Ты и впрямь не чувствуешь ВОТ ЭТИХ ног? Аня закрыла лицо ладонями и зарыдала: — Боже, боже, прекрати! Ты исцелил их? Он нежно провёл ладонью – от колена к её бедру. — Ну, это было несложно. Небольшая гистологическая операция, сшить парочку нервных волокон, восстановить немного кальций-содержащих тканей… Сущая чепуха, на уровне школьных занятий по анатомии земных существ! — О Боже, — сказала она. — Боже. Она боялась отнимать руки от лица. — Я сплю. — Что наша жизнь… если не сон? Она попыталась сесть ровно. — Но… почему я не могу двигать ими? — Ноги в полном порядке, — заверил её безымянный знакомый. — Но мозг отучился подавать сигналы. Требуется время… позволь-ка мне… возможно, я смогу кое-что подправить… Она наклонился и поцеловал её в лоб. Ей почудилось щекотание под черепной коробкой. — Да, да… пожалуй… так будет лучше. И в тот же миг она ощутила ток крови в своих ногах. Она ощутила движение жизни – волну тепла, растекающуюся от бёдер до коленей и до самых лодыжек, щекочущую, будоражащую, оживляющую. Не веря себе, она всхлипнула и сделала то, о чём мечтала два года – два адских года – пошевелила пальцами. И они откликнулись – в туфлях. — О боже! — ухватилась она за его шёлковую рубашку. Он улыбнулся: — Отлично сработано, да? Были кое-какие внутренние повреждения… я всё исправил. Убрал пару спаек и залечил гематомы… — Замолчи, — бормотала она, — замолчи. Она уткнулась в его плечо и рыдала. *** Девушка утёрла слёзы. — Я никогда не верила, что это возможно, — наконец, сказала она. — То есть, тот факт, что ты сидишь с пришельцем… — Замолчи, — фыркнула она. — Ерунда. — Во Вселенной есть миллионы планет, и на них тысячи живых существ… — У меня есть ноги. Я могу ходить. — Представляешь – города из сверкающего оникса, тысячетонные космические корабли… Сады, где зацветает сталь и водопады из корунда. — Я могу сама принять ванну. Я могу танцевать. Он вздохнул и мягко коснулся её щеки рукой. — Да, ты можешь танцевать. — Ты доктор? — спросила она. Он призадумался. — Возможно. Думаю, время от времени. Но в целом – нет. Знаешь ли, этой штукой ты выжгла мне половину памяти… Она вспыхнула: — Прости. Пришелец махнул рукой. — Ерунда, — беззаботно сказал он. — Я верю самому себе. Сказать по правде, не уверен, зачем это было нужно, но раз так приказал тебе я – а я прочёл это в твоей памяти – значит, был резон. Ведь сомневаться в себе – последнее дело, не так ли? — Пожалуй, — невольно улыбнулась она. — Итак, что же мы сделаем, — призадумался парень. — Для начала неплохо бы выбраться отсюда… Он осмотрелся. Поезд всё так же мчался по зачарованному туннелю. Никаких станций, никакого перрона: только серый бетон стен, кишечник проводов, унылые лампы холодного света. Девушка зябко обхватила себя за плечи. — Какая-то чертовщина. — Вовсе нет, — весело ответил ей её новый знакомый. — Очевидно, бывший я закольцевал небольшой фрагмент туннеля, чтобы зрители не пострадали. Я охотился за этой… хммм… принцессой. Когда произошла непредвиденная ситуация и мне испепелили половину памяти. — Прости! — Стоило бы упоминания! Однако, как же нам выбраться? — А ты не помнишь?! — Абсолютно ничего! Бластер, сжимаемый твоими нежными руками… — Прекрати! Парень запрокинул голову и заливисто рассмеялся. — Тебя весело дразнить… кстати, как тебя зовут? — Я уже говорила! — Ах да, Ааня… Приятно познакомиться, Непомню-кто. — Действительно не помнишь? — Кипящая плазма, направленная тобой… — А-а-а-а! — Ну, если рассуждать логически, — сказал её новый знакомый, отсмеявшись, — то… придумай мне имя, в конце концов! — Я?! — поразилась девушка. — Ну не я же! Ты отобрала у меня индивидуальность, верни хотя бы часть! — Ну тогда… — неуверенно посмотрела на него девушка, — ты будешь Алексом. — Алексом? — задумчиво поцокал языком пришелец. — Неплохое имя. В нём слышится что-то греческое – рибосом, протеом, Алексом… Разрешите представиться: «Я, Алексом Великий, пятый»… — Да нет же! — не выдержала Аня. — Не Алексом, а Алексом! — В самом деле? — озадаченно посмотрел он на неё. — Да!!! — Разница ускользает от моего тонкого слуха. Быть может, небольшие различия в обертонах… — Аррр! — Аррр? Знаешь, — подпрыгнул он, — это может и подождать. Меня осенила замечательная идея: мы можем добраться до первого вагона, и посмотреть, как дела обстоят там. Быть может, я закольцевал только один вагон? Или два? Аня вынуждено согласилась. Парень подошёл к торцевой двери и подёргал ручку. — Заперто… — А как мы перейдём из вагона в вагон на такой скорости? — зябко сказала девушка. Пришелец задумчиво изучил ручку. — Ногами… Подай-ка мне вот эту спицу, пожалуйста? Она озадачено посмотрела себе под ноги: там и впрямь валялась погнутая спица от её недавнего зонта. Она наклонилась и протянула её ему. Сгибаться и ощущать колени было странно – неимоверно странно. А ещё – она залилась краской, припомнив, как он вольно обошёлся с её бедрами – место щипка ещё горело. Инопланетянин, наречённый Алексом, ловко свернул из спицы подобие ключа. Двери щёлкнули и отворились. В вагон ворвался ветер. Ветер и шум: грохот и лязг металлического состава, несущегося в никуда по рельсам, полным смертоносного тока. — Дай-ка мне руку, — крикнул он. — Хотя нет, погоди! Она захлопнул дверь, и повернулся к ней лицом. — Мы не можем всё оставить так! Она обернулась. И впрямь, вагон напоминал поле боя – ошмётки мяса, кровь, а кое-где – клочья тумана. Пришелец вздохнул. — Ну-ка… сейчас… И туман пополз к нему. Он струился, как живое существо – потоками белого киселя, завитками манной каши. По пути он вылизывал сиденья и пол, стены и поручни. Вагон лишился не только следов побоища – он стал намного чище и респектабельнее, чем был. По пути туман поглотил все мясные деликатесы, загустел и побагровел – и с трудом втянулся в тело нового знакомого Ани. «Алекс» замерцал, потерял резкость, а затем снова «вошёл в фокус». — Это было отвратительно, — сказал он. — Как каннибализм. Зато знаешь – 10% памяти ко мне вернулось. — О боже, — сказала Аня. — Ты её съел? — Не совсем, — поморщился слуга порядка. — Просто сохранил фрагменты её генетического кода внутри себя. Из него может вырасти новая принцесса. Если вернусь на Сириус – передам её властям. — Она внутри тебя?! — в ещё больше шоке уставилась девушка на его живот. — Ох! — сказал ей «Алекс». — Не меряй всё земными мерками, красавица! — Какого чёрта! — вырвалось из неё. — Я для тебя такая же красавица, как и любой слизняк! — Бывают очень красивые слизняки. — Я тебя боюсь. — Мы будем обсуждать слизняков или пойдём? Он протянул ей руку и распахнул дверь. Её возражения утонули в лязге и шуме метро. — Самое сложное, — крикнул он ей, — это отворить дверь напротив! — Аааааа?! — выдавила из себя она. — Держи меня за рубашку, а сама за поручень! — он кричал. Она выполнила поручение, рефлекторно. Стены неслись мимо с ошеломляющей быстротой. Аня подумала, что, если высунуть руку, её оторвёт с мультяшной лёгкостью. Алекс наклонился и ухватился за дверь с другой стороны. Его движения были ловкими и чем-то напоминали паука. Внезапно двери распахнулись следующего вагона, и он рухнул вперёд, едва не выбросив Аню на рельсы. — Аааа! — прокомментировала она. — Прости! Он аккуратно отцепил её пальцы от своей рубашки. И одним прыжком оказался в соседнем вагоне. — Давай! — крикнул он. — Не-е-е-е-е-е-е мо-огу-у-у-у-у-у… — Мо-оже-ешь! — возразил он. Она отчаянно замотала головой. — Е-если не пры-ыгнешь, — закричал он. — Я-а верну-усь на-азад и зале-езу к тебе в тру-усии-ики! Аня вспыхнула. — Какого чёрта, инопланетный извращенец! Он ухмыльнулся. — И-изви-ини! Давай! Он протянул к ней руки. Аня прыгнула, что-то ловко подхватило её и поставило на пол вагона. На миг ей показалось, что это были щупальца – но, когда она с подозрением посмотрела на Алекса, он выглядел вполне человекообразно. И весело подмигнул ей. Она вспыхнула. — Хам! Тот лишь пожал плечами. — Зато ты тут, верно? — И откуда ты столько знаешь о человеческих взаимоотношениях? — Мы всегда прорабатываем контакт с аборигенами, — важно пояснил он. — Эту часть памяти тебе не удалось стереть. — Вот как, — даже растерялась она. — То есть на самом деле, я тебе не нравлюсь. Он хлопнул её по заднице, и она с визгом подпрыгнула. — Ну, — глубокомысленно сказал он, — кто знает. Может, я просто помогаю неуместными шуточками справиться со стрессом, а может – я действительно без ума от твоего, Марианской глубины, декольте. Девушка невольно прыснула со смеха. — Не такая уж там и Марианская глубина, — хихикая, возразила она. — То есть ты не в обиде? — Ой, — махнула рукой она. — Знаешь, так хорошо ЧУВСТВОВАТЬ чью-то руку на твоей заднице, что я готова простить тебе сей факт. — Значит, мне шлёпать тебя почаще? — осведомился он. — Иди ты, — шутливо пихнула его кулаком она. Он аккуратно притворил и защёлкнул дверь. — Что ж, посмотрим, что за следующей дверью. А за ней был очередной вагон. И люди в его конце – две фигуры, которые ехали стоя. — Ура, мы добрались до нормального мира! — возликовала Аня. — Знаешь, осталось совсем немного до закрытия метро. Мне не улыбается здесь ночевать. — Хм-м… — глубокомысленно сказал псевдо-Алекс, и распахнул очередную дверь. Аня удивлённо ойкнула – фигуры в конце вагона сделали тоже самое. — Показалось? — растерянно пробормотала она. Парень мотнул головой и закрыл дверь. — Бесполезно, — сказал он. — Приглядись. Аня посмотрела – и снова ойкнула, как героиня дешёвого телесериала. — Да они же, они… — пролепетала она, невежливо тыча пальцем. — Парень и девушка… Они повторяют наши действия?! — А теперь ещё разок, — сказал пришелец и распахнул двери. Её обдуло рёвом и ветром. — Опять! — поразилась она. Алекс захлопнул дверь. Аню пробрала суеверная дрожь. — Чертовщина, — пробормотала она. — Ты так думаешь? — парень иронически приподнял бровь. — А тебе не кажется в них что-то странным? — Странным? «Алекс» приподнял руку и помахал пугающим фигурам. Парень в ответ поднял руку и помахал… кому-то в переднем вагоне. «Алекс» обернулся и улыбнулся. — Теперь поняла? — Не совсем, — призналась Аня. — О боже, — страдальчески наморщился пришелец. — Все земляне такие тупые? Он обхватил её за талию и поцеловал в губы. Всё произошло так быстро, что девушка не успела увернуться. — Эй-эй, ну это уже… — возмутилась она. — Ну, это уже!!!… Хотя не сказать, чтобы поцелуй был ей неприятен. Первый поцелуй за три года. От какого чёрт-знает-что-за-оно существа! — Да смотри же, — воскликнуло существо. — Смотри! Парень в соседнем вагоне обхватил девушку и целовал её в губы. На девушке была длинная чёрная юбка и разноцветные гетры. — О боже, — воскликнула Аня, только сейчас всё осознав. — Отражения, — сказал пришелец, не торопясь выпускать её из объятий. — Вагоны закольцованы – может, три или два. Куда бы мы не шли, будем возвращаться. Это всё равно что гулять по поверхности шара – если идти прямо, рано или поздно придёшь в ту же точку… — Бог ты мой! — вырвалось у землянки. — В общем, ерунда, — озабоченно сказал инопланетянин, выпуская её из объятий. — Надо придумать другой путь. Она смущенно одёрнула юбочку. — Знаешь ли, — пунцовея, сказала она. — Это называется «сексуальное домогательство»… — В самом деле? — беззаботно переспросил он. Она угрюмо кивнула. — Ох, чёрт, — сказал он. — Я должен арестовать самого себя. Он задумчиво почесал кончик носа. — А как называется сексуальное домогательство, если жертва не против? — Если бы у меня был зонтик, — мрачно сказала она, — я бы огрела тебя зонтиком. — Мне здорово повезло, — беззаботно откликнулся он. — Не так ли? Ту-дум, ту-дум. Вагон уносился во тьму. — Нужно придумать какой-то другой способ… *** Пришелец нахмурился. — Нужно придумать какой-то другой способ… Она кашлянула. Они сидели уже полчаса. И ничего не делали – впрочем, Аня подозревала, что он дал ей это время намеренно. Слишком многое поменялось в её жизни за пять минут – ей нужно было придти в себя. Но потрясение первых минут уже схлынуло – и, к своему удивлению, она поняла, что ей всё это нравится – всё это странное, фантасмагорическое действие, тепло от его шлепков по её попе, а главное – что она опять может ходить! За это можно было простить многое. — Послушай, — сказала она. — Я только сейчас вспомнила: а куда делать китаянка, что сидела напротив меня? Неужели существо её съело? Бывший негр хмыкнул. — Это как посмотреть. А тебя не беспокоит, что Принцесса взялась буквально из ниоткуда? — Ох, чёрт… так это она и… — Ну да. Маскировка под земное существо – я тоже так умею, знаешь ли. Аня замялась. — У меня есть ещё один вопрос, Алекс. Он с любопытством вздёрнул голову – не совсем человеческим, каким-то по-птичьи резким движением. — Алекс – это сокращение от «Алексом»? — Ага, что-то вроде, — устало пробормотала она. — В общем, мне кажется, я уже пришла в себя. Мы можем… — она не завершила фразу. — О! Великолепно! — расплылся в улыбке он. — Вы, земляне, потрясающе приспособительны! Какая быстрая адаптация и психологическая регенерация! Аня улыбнулась. — Но, знаешь… — она мучительно закашлялась, или сделала вид, — скажи, раз я пришла в себя, ты больше не будешь… отвлекать меня от шока? На лице пришельца отобразилась задумчивость. — А нужно? — Ну-у… — отчаянно смяла подол юбки она. — Это… так пугающе, так шокирующе! На тебя валиться суп из мяса, тебя хотят съесть на обед, ты встречаешь копа из охраны Галактического Правопорядка… — Пожалуй, — задумчиво пробормотал он. — Словом… — растеряла все свои аргументы она. Он посмотрел на неё с весёлыми огоньками в глазах. Подсел поближе и фамильярно приобнял за плечи. — А может, ты просто обычная земная красотка, которая не прочь развлечься с симпатичным инопланетянином? — Пошляк! — со смешком возмутилась она. А потом устроилась в его объятиях поуютнее и закрыла глаза. *** — В общем, — сказал её старый приятель пришелец, — если мы хотим куда-то выбраться… — А у пришельцев, — сказала она, — бывают краткосрочные связи с землянками? Он кашлянул. А может, просто имитировал смущённый кашель. — Это зависит от многих факторов, — выдержав приличествующую паузу, сказал он. — Многие пришельцы – модифицированные земляне… — Да ладно?! — Это да, ваша раса давно вышла в космос. У вас есть базы на Луне и Марсе; Венере и Энцеладе. Просто, видишь ли, не все знают об этом. — Ты расскажешь мне об этом позже, — твёрдо сказала она. Пришелец удивлённо поднял брови. — Хм… а сейчас? Тебя интересует что-то другое? — Ну… — залилась краской она. — Ну? Она вздохнула. — Какого чёрта! Я хочу сказать, ты выглядишь, как землянин, говоришь по-русски, что ещё нужно? Так что ты скажешь? Бывают ли у пришельцев краткосрочные связи с землянками? И, что ещё важнее – долгосрочные бывают? «Алекс» хмыкнул. — Видишь ли… — мягко сказал он. — У меня парень погиб, — бесцветно сказала она. — Давно, ещё до аварии. Попал под поезд. Его толкнули в метро. Я ненавижу метро. — Да, — ответил он. — Конечно, бывают. Долгосрочные. Связи. Всё ещё обнимая её за плечи, он повернулся к ней. — Ааня, послушай… подобные кольцевые хроноструктуры не всегда стабильны. Я не помню, как её отключить. Это знание вошло в те 60% памяти, которые недоступны… — Да, да, — слабо улыбнулась она. — Когда я выстрелила в тебя из бластера… — И спасла мне жизнь, — серьёзно завершил он. «Тудум, — вторил им поезд, — тудум». Он вздохнул: — Словом, — завершил пришелец, — если мы хотим выбраться, то должны сделать это сейчас. Иначе… возможно, мы превратимся в призраки метрополитена, вечно нарезающие круги в несуществующих вагонах. Но даже если и нет – думается мне, мы уже изрядно здесь насиделись. Мне нужно доложить о выполнении моей миссии, тебе нужно домой – разве не так? — Ну что ж, — она стряхнула с себя апатию и слабо улыбнулась. — Давай попробуем. — Но мы непременно вернёмся к вопросу об отношениях, — подмигнул он ей. — Знаешь, спасаемые мной девицы не так часто задаются подобными вопросами… хотя, был один случай с улиткой… Аня прыснула. Он встал и задумчиво постучал пальцами по стеклу. — Сконцентрируемся на спасении. Ты заметила, что мы всё время проезжаем и проезжаем мимо одного и того же места, где, в принципе, можно сойти – мимо фрагмента с лестницами и проводами? Она кивнула. — Хотел бы я знать, что это такое, — пробормотал он. — Ремонтная шахта? Или часть закольцованного пространства? В любом случае – нам туда. Он взял её за подбородок пальцами и внимательно посмотрел в глаза. — Послушай, Аня… Ты можешь там увидеть намного больше странного, чем видела отсюда. Принцесса со щупальцами, распыляющийся и воскресающий полицейский, пустые вагоны и свои двойники – это буквально цветочки, по сравнению с тем, что мы увидим, если попадём в Закрома Времени. Она зябко пожала плечами. — Я готова. Он улыбнулся и подал ей руку. — Что ж, пойдём, моя храбрая землянка. Она приняла её и поднялась. — А запас пошлостей у тебя ещё в наличии? — Сальностей, скабрезностей и вульгарностей? — уточнил он. — Неисчерпаем. — Скажи, ты всегда невыносим? —Только когда ты просишь об этом, киска. Она невольно хихикнула. Вновь нашла его руку и сжала её в молчаливом выражении благодарности. — К слову, — неожиданно спросил он. — А как ты очутилась с костылями в метро? Раз уж ты терпеть его не можешь? Она судорожно вздохнула. — Меня посадил на станции брат – а встретить должен был на другой отец… Я хотела посетить Дом Свиданий – ну знаешь, среди других инвалидов найти себе пару. Инопланетянин долго время молчал. — Что ж, — наконец сказал он, — это многое объясняет. Она слабо улыбнулась ему. — Давай сконцентрируемся на делах наших насущных. — И то верно. Взглянём-ка на это окно. Если мы его выбьем – то окажется как раз там, где надо. Аня в панике покосилась на проносящуюся мимо стену. Какое там «выпрыгнуть»! Одно неверное движение – и их просто размажет, разорвёт, в фарш превратит! Может, инопланетянам и нипочём каждый день рисковать своей жизнью, но ей вот умирать совсем не хотелось! Тем более теперь. Когда её ноги ходят. Она шмыгнула носом: — Но это самоубийство. — Моё тело практически неуязвимо, — весело сказал Алекс. — Хотя оно и уступило страстному напору твоего бластера… — Прекрати! — А если ты поломаешься, я всегда сумею тебя починить. — С ума сошёл?! Её забила крупная дрожь. — Тогда другой вариант, — невозмутимо закончил он. — Боюсь, он тебя тоже может напугать. Мы используем амортизирующую подушку. — Какую подушку?! — Амортизирующую, — с жалостью посмотрел на неё он. — А-мор-ти-зи-ру-ю-щу-ю. Четырнадцать букв, восемь слогов, слово пришло в русский язык из латинского… — Я знаю, что такое амортизирующая! — взвизгнула Аня. — Вопрос в другом – где мы её возьмём?! — О! — жизнерадостно осклабился её новый друг. — На этот счёт у меня есть кое-какие мысли. Я позаимствую коды у моего старого приятеля. — Коды… — запнулась Аня. — В смысле, генетический код… у этой… жабообразной принцессы?! — Ага, — весело подтвердил коп. — Но-о… — жалобно протянула Аня. — Возражения не принимаются, — с ухмылкой констатировал её визави. И в следующее мгновение его тело начало меняться. Оно взбурлило, закипело, плоть набухала и расползалась, покрывалась щупальцами и бородавками. Щупальца взметнулись, оплели её – девушка и пискнуть не успела. Влажноватая резиновая плоть сомкнулась. Присоски непотребно щекотали кожу. Алекс заключил Аню в упругий, пульсирующий мясной кокон. — Вот теперь ты в безопасности, моя девочка, — сказала паштетообразная туша тягучим голосом. — Ой-ой, — сказала Аня. Одно из щупалец прикоснулось к стеклу. По нему пробежали радужные сполохи, оно будто потекло, заискрилось, истончилось, стало жидким – и всосалось в тело бывшего полицейского. Никаких осколков, никакого звона – просто-напросто стекла больше не было. Пришелец сожрал его вместе с пластиком и металлом, чуть ли не полностью убрав изрядную часть стены вагона. В вагон ворвалось надрывное завывание воздуха. — Ждём, когда проедем ремонтную нишу, — крикнуло существо. — Ага-а-а, — согласилась Аня. И в следующий миг ниша плавно выплыла им навстречу. — Ой-ой, — завопила девушка. — Я ещё не готова-а! — А я готов, — сказало существо. И прыгнуло. Существо целиком сомкнулось вокруг Ани, оставив только небольшую трубочку – для воздуха. И рывок! Фрямп! Шлёп! Блюмпф! Верх и низ так быстро менялись местами, что её замутило. Её трясло и подбрасывало, но пружинящая плоть существа смягчала удары. Наконец, оно остановилось. — Ух-фух, — сказало существо. — Мы прибыли? Аня завивалась в его упругой утробе, но не смогла даже пошевелить рукой. — Ага-уга, — сказала существо. — Мы-ы ка-ак плюх! И блям-блям-блям и плюм-плюм-плюм, и вот уже и тут. — Ты чего там пыхтишь, — возмутилась Аня. — И выражаешься странно. Куда делать твоя галантная речь?! Отпусти меня. — Я выражаюсь не странно, а очень даже вразумительно, — не согласилось существо. — Это поведенческая мимикрия. Раз уж я пока что головоногое, то и мышление у меня, как у осьминога. А вот наружу я тебя не выпущу. — Съешь? — спросила Аня, и её сердце ушло в пятки. Кто знает, чего ждать от пришельца?! А она-то предлагала ему… божечки, чуть ли не постоянные отношения! — О, нет, — вырвалось у неё. — Своих не ем, — авторитетно заявило существо. — Просто тут снаружи малость того… опасно. Посиди-ка ты внутри. — А чего это опасно? — заволновалась Аня. — Я хочу видеть, можно сказать, лицезреть! Впрочем, все её усилия не привели ни к чему: тугое и плотное, как переваренный пудинг, тело пришельца прочно держало её в резиновых тисках. Голова была погружена в резиновую массу, и глаза видели исключительно розовую, как попка младенца, плоть, и узкий воздухопровод. — Ты студентка Академии Искусств, что ли? — неожиданно поинтересовался монстр. — С чего ты решил? — Выражаешься больно мудрёно. — Ну… Типа того… — буркнула она. — На актрису училась. Она не сказала, «до аварии», но это беззвучно прозвучало. — Актриса, ишь ты, — хрюкнуло существо. — Угу, — мрачно подтвердила Аня. — Тонкая натура. — Тонкая. — Истероидная акцентуация личности. — Чево-о?! — В общем, тонкая натура, внемли мне. — Внимаю. — Тонким натурам сейчас наружу лучше не смотреть. — А чево? — наивно поинтересовалась девушка. — Ну штуки тут, всякие, зубастые, — охотно пояснила её живая тюрьма. — Хотят меня съесть. — У-у-у, — сказала Аня. — Успешно? — Думаю, они слегка ошиблись полярностью намерений. — В каком смысле?! — Ну, трапеза тут определённо присутствует, только вот я лопаю их, а не наоборот. Аня отчаянно заизвивалась. — Выпусти меня! Я боюсь! — Лежи, — сурово сказало существо. — Эти штуки вполне зубастые и конкретно клыкастые. Некогда мне тебя защищать. Аня вздохнула. — Не думало, что ты можешь кого-то съест. Существо вздохнула. — Коров, свиней и птиц вы, значит, едите. Но стоит собрату по разуму подзакусить пробегающими мимо монстрами, как у вас уже и паника, правда? Уверяю тебя, они совершенно лишены рассудка. Это всего лишь ходячий мясной рулет. А мне не помешает подкрепиться – у меня половина нейронов выжжена. — Ладно, — вздохнула Аня. Она поёрзала во влажном лоне. — Значит, это не метро? — Не метро. Она хлюпнула носом. — Я посплю. Голос монстра потеплел: — Давай. Конфигурация плоти изменилась, и она свернулась клубочком. Оптимистичное клацанье зубов снаружи убаюкивало не хуже колыбельной… *** Сколько именно Аня спала, она бы не смогла сказать. Снилась ей всякая чепуха – как она попивает чаёк с Безумным Шляпником, к ней пристаёт Мартовский Заяц, она покуривает гриб с Гусеницей и катается на Бармаглоте с отважной Соней. Потом сон стал более сумбурным, и ей привиделись Галактические Копы – рассыпающиеся в облако, исцеляющие её ноги, неприличный танец в вагоне, большая хищная амёба с пафосом принцессы – и двойники в вагонах. А потом сон закончился, и она проснулась. И расплакалась. Потому что во сне у неё были ноги, и она могла ходить. А потом кто-то пихнул её в бок. — Чего рыдаешь, соня? Она обернулась и воззрилась на громадную мясную амёбу рядом. Амёба выглядела страшновато: вспухшие клубы карминово-красной плоти, с лиловыми прожилками – словно кто-то надул громадных размеров, бесформенный мозг. Существо растеклось вдоль серой стены. — Ох, и горазда ж ты дрыхнуть! Аня открыла рот – и закрыла рот. — Мы где? — наконец, спросила она. — Я называю такие места лакунами, — охотно поделился с ней её громадный знакомый. Звук шёл откуда-то изнутри этой туши. — Своего рода каверны в пространстве-времени, существующие автономно от всего прочего мира. Здесь можно встретить всё, что угодно. — З-значит, это не сон, — выдавила она из себя. Одно из щупалец игриво заползло к ней под юбку и ущипнуло её за ляжку. Она машинально брыкнула его ногой. Слёзы брызнули из глаз. — Не сон. Она шмыгнула носом и сдула с глаз чёлку. — Ты мой бог, — вполне серьёзно сказала она. Бестрепетно она прислонилась к красному «мозгу», и блаженно вытянула ноги на сыроватом бетоне. Он спас её. Он излечил её. И спас во второй раз. Он отведёт её домой. Он лучшее, что случилось в её жизни, после аварии. И это всё несмотря на то, что она выжгла ему половину мозга. — В лучшем случае, ангел, — шутливо отмахнулся от излишней «ответственности» инопланетный гость. — Ты сделал то, чего не смогли сделать лучшие врачи в Москве. — Что такое Москва? — Ты невозможен! — Я вполне возможен, — не согласилось существо. — Я не только возможен, но и реализован, овеществлён и осуществлён. — По крайней мере, рот у тебя точно есть, — буркнула Аня, но улыбнулась. *** Алчный локомотив, покинутый ими, по-прежнему прорезал темноту восемью янтарными глазами-фарами, жадно заглатывал метры пустоты – вперёд, вперёд, вперёд… Аня слышала его грохотание. Грук-грум, вжик-бум – он нёсся мимо, по гладким стальным рельсам, словно бесконечное стальное чудовище, ни конца ни края, только колёса, только окна, мелькающие мимо салоны, пустые, полные обшарпанных кресел и отшлифованных ладонями поручней. — Ну что, вспомнил? — Что вспомнил? — Ну, как зовут тебя? — Не помню, — сокрушённо признался монстр. — Полная амнезия. — И что будем делать? — Надо подумать, — сказал пришелец. — Кстати, — внезапно вспомнила она. — Не понимаю, как эта громадная штука могла уместиться в крохотную китаянку?! И как ты умудряешься так раздуваться, когда совсем недавно был человеком?! — Полиуретановая форма жизни, — пожал плечами образ из её снов. — Это вроде как гармошка: можно складывать и складывать до бесконечности: внутри она всё равно пустая. Но зубы у неё о-очен-но острые, хотя и полые! — Жуть, — поёжилась Аня. — Между прочим, — воздело щупальце чудовище, — кажется, начинается! — Начинается что?!! — Смотри! Поезд, мчащийся мимо них на огромной скорости, внезапно вспыхнул, вздрогнул и рассыпался мириадами искр. Всё произошло так быстро, что землянка не успела икнуть. Вот был поезд – и вот нет его, даже призрака, тени поезда, даже лёгкого дымка – остались лишь грязные стены: туннель, увешанный сотней проводов. Состав забрал с собой грохот, шум и стук, и они остались вдвоём – в тишине и безмолвии. — Вот и всё, — вздохнул монстр. — Закольцованности конец. — И что это значит? — трепеща, уточнила Аня. — Ну… — поковырялся он щупальцем в носу, — вполне возможно, что и наша лакуна вскоре прикажет долго жить… и лучше бы нас здесь к тому моменту не было! — Лакуна?! Только сейчас Аня толком огляделась. Они находились в небольшом помещении странной, ромбообразной формы; пол и стены его были из серого бетона. С потолка огромными пучками свисали провода – толстенные, чёрные, провода поменьше, целый пучки разноцветных проводов – тоненьких, как соломинки. — Это переходная зона, — пояснило существо. Оно вздохнула, и вся огромная туша заколыхалась. — Сейчас мы и на Земле, и в то же, время, не совсем на ней. Выход из закольцованности может быть только один – в Лакуны Времени. Это такие ошибки, аберрации пространственно-временного континуума. В них возможно всё, и привычные законы не действуют. Иногда они являются проходами в самые фантастические миры. Миры, где наука даёт сбой – и действует магия. Миры, где люди ходят вверх ногами, по потолку. Миры, где реки текут в небо. Миры, где можно питаться одним шоколадом. Миры, где нет воздуха. — Ты меня пугаешь, — жалобно сказала Алина. — Так и задумано, — хмыкнуло существо. — Но… если что… — Ваши тела несложные и легко поддаются починке, — жизнерадостно заверил её он. — Если, конечно, мы не окажемся в ловушке схлопывающегося времени, откуда нет хода и куда не ведёт ни одна из дверей. Тогда, боюсь, я и сам бы не отказался от помощи квалифицированного квантового медика! — Ты же говорил, что ты не доктор. — Да, но в ремонтники сгожусь… Интересно, а полицейский ли вообще я? — Да-да, я помню. Твоя бедная память, уничтоженная моим страстным порывом… — Прямо-таки пламенным! — Была полностью… — На шестьдесят процентов!!! — Дезинтегрирована… — Стёрта нафиг, — согласилась грустная амёба. — Что ж, с этим ничего не поделаешь… Девушка передёрнула плечами. — Выходит, если меня разорвёт на мелкие кусочки, ты меня соберёшь заново? — С точностью в шестьдесят процентов, — заверил её Алекс. — Это удивительно успокаивает! Какое-то время Аня помолчала. — И что же теперь делать? — А теперь, — торжественно сказал Алекс, — готовься к Путешествию! |
|
|
15.2.2016, 16:48
Сообщение
#2
|
|
Нечто зелёное Группа: Пользователи Сообщений: 2581 Регистрация: 3.12.2012 Вставить ник Цитата Из: Ярославль |
чёрная юбка, приталенная, по колено и с воланами Про юбку не говорят "приталенная" и что это за волны такие на ней? и коснулся её щеки. Обычно прикасаются к плечу, руке, но не к лицу!У девушки на глаза выступили слёзы. Вот тут не поняла чего она вдруг так сразу обиделась?и капая слюной зонтик из бархата ???? Честно дочитала до середины, потом стало жутко скучно и затянуто. |
|
|
Текстовая версия | Сейчас: 18.4.2024, 0:25 |