Для отрывков, выкладываем куски, ждем разбора. Опции

[Гость_Aardan_*]

Собственно, решил создать для этого отдельную тему.

Прошу.

Выкладывайте, если не найдется коллег - посмотрю я

[Леостат]

А что выкладывать?

[Гость_Monk_*]

Что ж, благое начинание, Аардан. Давно надо было сделать.
Кто первый на экзекуцию?

[Гость_Aardan_*]

А что выкладывать?

А что хотите - любой ваш текст. Сразу скажу: ругать не буду, оскорблять не буду, однако претензий может быть много. Я не профессиональный филолог, но книг читал немало, может быть, сумею помочь.

[Леостат]

Ну, тогда вот:
(текс уже выкладывал, но совершенно лишён комментов)

БЕТОННЫЕ СТЕНЫ.
Город был сделан исключительно из высоток. И только улочки из двух полос разделяли эти бетонные многоэтажки. Не было такого места где в солнечный день луч касался земли.
Лиза жила на двадцатом этаже. Чтобы сходить за продуктами ей требовалось потратить не менее полутора часа. Эти пропускные пункты на каждом шагу нервировали её. Она постоянно думала, а что если она потеряет пропуск идентификации личности, которые все носили на толстой верёвке на шее. Ей даже приснился сон:
Она подходит к пункту идентификации, тянется рукой к шее и… о боже, где верёвка? Она недоумевающим взглядом смотрит по сторонам. Люди идут как в том фильме – как роботы, смотрят пустым взглядом - без каких либо эмоций, не вертят головами по сторонам, тупо, видя только малую часть пространства впереди, голову впереди идущего. Что же делать? Она осознаёт, что мысли ураганом вертятся у неё в голове. Идея! Двадцать шагов назад она видела полицмэтра. Она срывается с места и, расталкивая встречных, тянется головой вверх, высматривая своё спасение.
Ей повезло. Полицмэтр стоял на прежнем месте и допивал свой кофе.
- Здраствуйте. Как хорошо, что вы здесь. Вы должны мне помочь! – затараторила она не своим голосом.
- Тише, тише. Успокойтесь. Что случилось?
- Я потеряла пропуск. Что мне делать?
- Как вас зовут? Где вы живёте?
- Я… эээ… - она начала задыхаться от волнения, в голове отсутствовала такая информация, она не помнила.
В глазах появился туман. Голова закружилась. Она падала в обморок. И просыпается вся в поту и с ужасными мыслями беспомощности.
С тех пор Лиза часто проверяла на месте пропуск или нет. В автобусе или в очереде делала неуверенное движение рукой в область груди, как буд-то знает, что не обнаружит его – со страхом.

[Гость_Monk_*]

Для маленького отрывка огромная куча ошибок. Сейчас разбирать не могу, пишу с планшета, мне с него не процитировать. Пунктуация, стилистика хромают, лишние слова, времена гуляют...

[Дина]

Коротко по основному.

Город был сделан исключительно из высоток.

Очень нехудожественное предложение. Да еще и "был". Что такое высотка? Для провинциала высотка - это шестнадцатиэтажка.

И только улочки из двух полос разделяли эти бетонные многоэтажки.

То, что вы имеете ввиду - видимо проезжая часть. Улица включает в себя и дома тоже. Можно было бы заменить словом "автострада" или "магистраль".

Не было такого места где в солнечный день луч касался земли.

Опять "был". Можно же по-другому как-то. Типа. "Прямые лучи солнца не проникали к земле у подножия зданий".

Чтобы сходить за продуктами ей требовалось потратить не менее полутора часа.

Нужно убрать официоз из стиля. К примеру" Поход за продуктами оборачивался полуторачасовым испытанием".

Эти пропускные пункты на каждом шагу нервировали её.

Уберите "эти", предложение изменится в лучшую сторону.

Она постоянно думала, а что если она потеряет пропуск идентификации личности, которые все носили на толстой верёвке на шее.

"Что если она потеряет пропуск идентификации личности, который, как и у всех остальных, свисал с шеи на толстой веревке? Эта мысль не давала ей покоя." Или как-то по-другому выразитесь, избегая обилия местоимений и тавтологии.

Она подходит к пункту идентификации, тянется рукой к шее и… о боже, где верёвка? Она недоумевающим взглядом смотрит по сторонам.

Можно написать просто "Смотрит недоумевающим взглядом по сторонам".

Люди идут как в том фильме – как роботы, с

Второе "как" можно заменить на "словно" или "будто".

Двадцать шагов назад она видела полицмэтра. Она срывается с места и,

Слишком много местоимений.

Ей повезло

Просто "Повезло!", без "ей".

С тех пор Лиза часто проверяла на месте пропуск или нет. В автобусе или в очереде делала неуверенное движение рукой в область груди, как буд-то знает, что не обнаружит его – со страхом.

Я так проверяю мобилку

[Дина]

Боевая сцена, фэнтези.

Тихий звук. Мягкие толстые ступни шлепают по камням, останавливаются, идут дальше - крадутся. Много, слишком много. И совсем рядом. Агнор приподнялся на походной постели, прислушался. Глаза привыкли к темноте. Вот они - черные сгорбленные тени, поднимаются вверх по склону. Длинные сильные руки сжимают шипованные палицы, кривые мускулистые ноги ступают уверенно. Гоблины. Не боятся, чувствуют, здесь только двое. И лошади.
Кобылица Айри тонко заржала, переступила копытами - тоже распознала опасность. Пусть убегает, если сможет. Потом вернется.
Затухающий дымок костра щекочет ноздри, мясные обрезки, опаленные горячими углями далеко разносят запах жженной плоти. Вот что привлекло их.
Меч бесшумно скользит из ножен. Гоблины не слышат его шагов, их уши туги, как и людские - не могут различить осторожной поступи эльфа. Они кружатся вокруг лошадей, глаза горят жадностью, острые зубы скалятся. Взмах меча - черная голова медленно соскальзывает и падает, тело оседает на колени и заваливается на бок. Никто не увидел, остальные слишком алчут теплой лошадиной крови. Еще один. На сей раз обернулись посмотреть, отчего упал соплеменник. Чувствуют рядом чужака, вглядываются с тревогой в темноту, но тот, кто нападал, ушел в тень каменной россыпи.
Конь шерифа дико ржет, закатывает глаза, дергает головой, пытаясь сорвать ремни, протянутые от узды к большому продолговатому валуну. Камень сдвигается с места, перекатывается, стучит о скалу. Ремни опадают, конь мчится на свободу. Его не преследуют.
― И ты уходи, ― кричит Агнор своей лошади.
Два гоблина, заметили его, замахнулись дубинами, но недостаточно быстро, поэтому падают с отсеченными ногами.
Айри не подчиняется, кружится рядом, метко бьет задними ногами, ломая кости тем, кто нападает.
По склону большими скачками поднимаются все новые свирепые чудища. Один подбежал к постели, где коротал ночь Агнор, перевернул одеяло, вытряхнул вещи из переметных сум. Раздосадованный, завертел головой, выискивая жертву. Увидел человека. А тот все спит и не думает просыпаться. Сейчас в его сторону бегут сразу трое. Только бы успеть.
В одиночестве Айри не сможет выстоять. Агнор на мгновение задумался: как поступить? Нет сомнений, шериф окажется более полезным помощником в расследовании. Значит, выбор очевиден.
― Вставай!
Свой призыв эльф сопроводил броском камешка по носу спящего, так наверняка проснется. Он оставил лошадь и молнией метнулся к человеку. Позади разнёсся, подхваченный горным эхом, дикий предсмертный вопль - гоблины повалили животное и рвали зубами.
Путь вперед преграждают пятеро. Обманный выпад, прыжок под ноги, перекат. И вот он у цели, успел. Шериф, наконец, очнулся ото сна, кровь из отсеченной головы гоблина брызнула ему в лицо. Второго он убил сам.
Вдвоем спиной к спине сражаться легче. Но долго человек не продержался - упал. Агнор остался один. Гоблины ликуют - окружили плотным кольцом, ухмыляются, помахивают дубинами, пытаются запутать обманными выпадами. Нужно сосредоточиться, иначе верная гибель.
Три удара прорвали оборону, но боли пока нет - исступление боя все поглотило. Боль вернется после, если он выстоит до конца. Тогда можно позволить себе мгновения слабости.
Каждый мускул как чрезмерно натянутая струна, кажется, одно неосторожное движение и порвется. Уклониться от нескольких топоров и дубин, нанести удар, отскочить, вернуться - обученное тело выполняет все само, по привычке. Снова и снова.
Нападающих больше нет, последний враг повержен, бьется в судорогах. И вдруг пала тишина. Как плотное удушающее покрывало. Тишина после боя всегда имеет привкус крови, запах смерти и ощущение печали. Даже если ей сопутствует победа.
Время снова потекло медленно и тягуче. Огляделся: все мертвы или смертельно увечены. Белесый утренний туман обвил беспорядочно сваленные тела ледяным отсыревшим саваном.
Пошатываясь, Агнор сначала побрел к человеку. Склонился, прислушался: жив. Потом нехотя побрел к тому месту, где в последний раз видел свою лошадь. Она предназначалась для особенной роли - стать разумным другом во всех опасных поручениях надолго, ведь эльфы разводили выносливых скакунов, с жизненным сроком, превосходящим грань, отпущенную многим разумным расам, и уж конечно опережали ничтожные крохи лет тех четвероногих несчастных, что использовали люди.
Слишком рано отнята у матери: тело кобылицы поразила болезнь и та отказалась подпускать свое дитя близко. Давать пищу и тепло могли слуги, но Агнор понимал - животное принесет дар безграничной преданности, только если он сделает все сам. Жеребенок ходил за ним по лесным тропам и улочкам города, как собака, даже спал рядом на подстилке, свернувшись клубочком, как никогда не спят лошади, выросшие в конюшнях. Умел различать команды, посланные лишь движением глаз, неуловимыми жестами рук и поворотом головы.
Айри всегда знала, когда следует затаиться, когда прийти на помощь, как помочь в сражении острыми копытами и зубами.
Эльф сел рядом с другом, провел рукой по гладкой шерсти. Холодный ветер всколыхнул вымокшую в крови гриву. Как жаль. В памяти еще свеж образ - ласковый жеребенок на нетвердых тонких ножках тычет носом в ладонь, выискивает подарок. А теперь под той же рукой лишь груда истерзанной плоти.
― Прости меня. Ты доказала верность, а я тебя предал.
Удел эльфа с печалью провожать то, что удержать невозможно. Так много потерь. Пора привыкнуть и перестать привязываться сердцем. Даже к своим по крови. Любовь и привязанность - привилегии простых сословий: будь он садовником или каменщиком, все могло сложиться иначе. Выбор связать свой жизненный путь с путем Латиэнь оказался ошибкой. Такая женщина достойна большего. Клятва служить народу Анат-Линен нерушима до смерти. Произнесенных слов не взять назад. Пришел час ответить себе честно: будь у него выбор, что спасти прежде - тот самый злополучный посох от уничтожения или любимую от насильственной смерти, он выберет посох. Найдет, доставит туда, где ему положено быть, а потом вонзит меч в свою грудь, между третьим и пятым ребром, где мерно бьется алый комок, отмеряя скорбные годы его бытия. 'Ложь и самообман', ― сказал себе Агнор. Даже такой свободы он лишен. Его жизнь, опыт, все силы без остатка принадлежат королю и собственному народу. Он не вправе распоряжаться собой легкомысленно и бездумно.
Сейчас его жизнь подчинена поискам реликвии, король сказал, нужно найти посох Мира, прежде чем станет слишком поздно. Для этого нужно сотрудничать с человеком.
И вот теперь он должен опекать глупого и жестокого большого ребенка, думать за двоих. Все люди - большие дети. Они старятся и дряхлеют, прежде чем свет разума рассеет тьму невежества, прежде чем осознают себя и мир.
― Как я устал, ― сказал Агнор вслух. ― Как же я устал...

[Рыжая]

А что хотите - любой ваш текст. Сразу скажу: ругать не буду, оскорблять не буду, однако претензий может быть много. Я не профессиональный филолог, но книг читал немало, может быть, сумею помочь.

*** Ага, как говорится: "я не гинеколог, но посмотреть могу"

[Леостат]

Дина, спасибо )

[Гость_Aardan_*]

Город был сделан исключительно из высоток.

"Был сделан" - к городу неприменимо, ибо подразумевает, что город был из чего-то изготовлен. Состоял из - так будет лучше.

И только улочки из двух полос разделяли эти бетонные многоэтажки.

Улочки - не слишком уместно. Улочка - это что-то маленькое, короткое, а здесь по смыслу нужно другое.

Не было такого места где в солнечный день луч касался земли.

Даже если весь город будет состоять из одних высоток, такого не будет.

Лиза жила на двадцатом этаже. Чтобы сходить за продуктами ей требовалось потратить не менее полутора часа.

Не менее полутора часов.

Дальше нет смысла, ибо Монк прав - слишком много ошибок.

[Гость_Aardan_*]

*** Ага, как говорится: "я не гинеколог, но посмотреть могу"

Ага.

[Гость_Aardan_*]

Верлибр из романа

Клоуны на арене цирка, клоуны на арене
Получают пощечины, поливают друг друга водой,
Кидают мячи, дерутся резиновыми молотками,
Падают от ударов и вскакивают как новенькие
Под звуки клаксонов, гудков, свистков, под аплодисменты публики.
Публика видит веселье и смех, раскрашенные носы,
Разноцветные шевелюры, галстуки в белый горошек,
Канареечные штаны и огромные башмаки;
Клоуны же, возвращаясь в прокуренную гримерку,
Смотрят в немытое зеркало и видят под гримом морщины -
Борозды на лбу, паутину под веками, канавы в уголках рта.
Клоуны меняют костюм и идут пропустить стакан
В забегаловку неподалеку от цирка,
Где каждая собака знает, что эти обычные на вид люди
Только что вытворяли кунштюки в свете софитов,
Откликались на имена Бом и Бим и кричали в зрительный зал тонким голосом
«Фот тяк!» или «Алле-оп!». Клоуны пьют, платят, идут домой
К грязным сорочкам, немытым тарелкам, нечищеным сапогам,
Некормленым кошкам, собакам и попугаям,
К мятой постели и засохшему фикусу на подоконнике.
Женщины, женщины, женщины, женщины, женщины!
Они уходят от раскрашенных дураков,
Уходят к серьезным мужчинам с властными голосами,
Уходят к приличной жизни — серьезной, внушающей уважение
И зависть подружек, уходят к серьезному будущему,
Полному золотых колец, курортов, машин, квартир,
Уходят хлопотать над мужьями, трепетать от их веских слов,
Вынашивать детей, добропорядочно стариться.
Клоуны, шуты, дураки — остаются одни, и им
Остается лишь цирк: арена, хлопки, гудки, обливания.
Бедные клоуны — но разве они клянут
Утраченную серьезность, топчут свои парики?
Нет, пусть этим занимаются малодушные,
Клоуны всегда веселы, весь их вид говорит:
Забирайте весь мир, он ваш, забирайте серьезность,
Респектабельность, приличия, уважение всех людей,
Забирайте богатство, власть, счастье, сегодня, вчера, всегда,
Забирайте сколько сможете унести!
Оставьте нам только наше искусство, накладные носы и наш смех,
Оставьте нам одну нашу глупость, башмаки, подтяжки и грим,
Оставьте нам наши бабочки и гудки,
Шутовство и безумство, дурачество и зеленую юность,
Цветущую сквозь морщины. Милые, милые клоуны!

[Дина]

Рыжая, вы только выставляете. А разобрать слабо?

[Алексей2014]

Боевая сцена, фэнтези.

Не лезу никуда, кроме лично испытанного: "бесшумно из ножен" - это как? Даже с максимальной подгонкой (японская, к примеру) у Вас так не получится. И у меня не получалось. И у моего сэнсея - тоже. А далее - бесшумный же удар, обезглавливающий гоблина...То есть ни от рассекания плоти, ни от плеснувшего из артерий и вен крови, ни от падения головы - никаких звуков? Ну, разве что магия...извините.

[Гость_Aardan_*]

Рыжая, вы только выставляете. А разобрать слабо?

Что слабо - это мы уже выяснили. Закрытый вопрос.

[Гость_Ia-Ia_*]

Рыжая, вы только выставляете. А разобрать слабо?

она не читатель, она писатель.

[Гость_Aardan_*]

она не читатель, она писатель.

Здесь все писатели.

Ладно, не превращаем тему в срач (это невозможно).

[Дина]

"бесшумно из ножен" - это как? Даже с максимальной подгонкой

А если медленно? Изменила в тексте на "почти бесшумно" )) Спасибо.

А далее - бесшумный же удар, обезглавливающий гоблина...

Про удар не сказано, что он бесшумный.

[Дина]

Верлибр из романа

Не вижу к чему прицепиться, мне все нравится.