Сахар в маринаде 20 351 Автор: Дон Рэба, Дилогия Опции

[Дон Рэба]

— Володька, доставай третий пузырь.

Володька, самый младший из всей компании, деловито полез в сумку, пошуршал бумагой и осторожно, словно драгоценность, извлёк на свет бутылку водки. Молча передал соседу, который ловко свернул крышку, отбросил в сторону и принялся разливать прозрачную жидкость в приготовленные одноразовые пластмассовые стаканчики.

Три пары глаз пристально следили за этим волнующим душу зрелищем, освещаемым лишь красноватыми отблесками заходящего солнца да трепетными язычками рахитичного костерка.

— Лёха, нна, не томи душу, — хрипловато поторопил разливающего один из ожидавших, нетерпеливо потирая ладони, едва при этом скрывая жадный блеск глаз.

— Не спеши, Толян, — степенно произнёс Лёха, медленно и торжественно, если не сказать, с достоинством, разливая собутыльникам по полной. — В таком деле спешить вредно. Всё нужно делать с чувством, толком, расстановкой. Посмотри на Серёгу и Володьку. Они же никуда не торопятся. Так что, соблюдай субординацию.

Толян, не обращая внимания на нравоучение, подхватил свой стакан и, не пролив ни капли, поднял его до уровня груди.

— За что, нна, пьём? — оглядел он товарищей.

— Скажи, Серёга, что-нибудь, — с отеческой лаской в голосе проговорил Лёха, пальцами причёсывая взлохмаченные, покрытые сединой волосы. — У тебя хорошо получается.

Сергей приосанился, польщённый тем, что именно ему доверили столь почётную и ответственную миссию: произнести тост, который органично вписался бы в ситуацию и не обидел никого из присутствующих. Его слегка осоловелые глаза даже на миг прояснились.

— Не дай Бог, последняя! — торжественно произнёс Сергей и, прильнув губами к краю стакана, мелкими глотками осушил до дна. Дождался, пока водка добралась до желудка, после чего с облегчением выдохнул. Отломил кусочек чёрного хлеба, взял дольку огурчика, ложкой зачерпнул кильку из консервной банки и отправил всё это в рот. Прожевал, вытер рукавом рубашки губы и посмотрел на собутыльников.

Те так же успешно справились со своими порциями, и прерванная беседа возобновилась.

— Ты, Серёга, нна, верно подметил, — начал Толян, привалившийся к замшелому валуну, пытаясь запихнуть клубень картофеля целиком в рот, из-за чего его речь стала невнятной. — Негоже пьющему человеку, нна, завязывать с этим делом. Не по-людски это, нна, не по-нашему. Ведь Русь испокон веков пила и по сей день пьёт. И ничего, нна, жива.

— А разве можно добровольно бросить пить? — удивился Володя, едва не выронив из рук луковицу.

— Есть такие дурни, — усмехнулся в усы Лёха, — но я в сказки не верю.

— Ну, а кодирование? — Володя с недоверием смотрел на друзей. — Медики ведь гарантируют.

— Гарантируют они, — махнул рукой Сергей. — Полгода, от силы – год, а потом… Про то даже анекдоты ходят. Одного хакера закодировали от пьянства. Тот месяц проходил трезвенником, а потом друзья видят его вдрызг пьяным. У него спрашивают, что, мол, случилось? А тот отвечает: «Код подобрал».

Толян пьяно заржал, запрокинулся на бок, едва не ударившись головой о валун, и принялся хлопать по тощим ногам.

Остальные смеялись не столько над бородатым анекдотом, сколько над реакцией несдержанного Толяна, который и в трезвом-то виде не выглядел культурным человеком.

Вообще тридцатилетний Толян, казалось, страдал лёгкой фазой слабоумия. Или же ловко прикидывался. Толян пил с детства, словно заливая тяжёлые воспоминания. Единственной отрадой для него, молодого ещё человека, служила бутылка водки, заменяя пищу как насущную, так и духовную. Деградация Толяна особенно сказывалась в речи: бескультурная, перемежаемая площадной бранью и матом. Словом, человек недалёкий и потерянный для общества.

Все эти мысли пронеслись в голове Сергея мимолётно, едва затронув чувства. Что-то подсказывало: и его ждёт такое же беспросветное будущее.

Однако плеск разливаемой очередной порции водки затмил разум Сергея, заставив выкинуть всё из головы.

— Ну, а как же быть с Колькой? — голос Володи под конец фразы понизился до еле различимого шёпота.

— Колька, нна, Некрасов? — хрипло переспросил Толян, неумело перекрестившись.

— Или Генка Александров? — произнёс подсевшим от волнения голосом Сергей.

— А Михась Петренко? — добавил Володя унылым тоном.

— Распустили языки, чисто базарные быбы, — Лёха, тревожно заозирался. — Не приведи Господь их на наш огонёк.

История этих первейших в городе пьянчуг окутана мрачной тайной. Они считались в некотором роде экспертами. Генка и Колька раньше, пока окончательно не спились, работали дегустаторами на виноводочном заводе и могли с завязанными глазами определить не только сорт того или иного винограда, но даже год сбора. Однако три месяца назад приключилась беда.

Началось всё с Кольки. Однажды в компании, в самый разгар гулянки, его словно прорвало. Он метался из угла в угол, швырял подвернувшиеся под руку вещи и вопил, что кругом драконы, черти и прочая нечисть. Поначалу решили, что допился человек до белочки, вызвали неотложку. Беснующего Кольку едва скрутили. Отлежался бедолага в реанимации с неделю. Но с той поры того словно подменили: даже при упоминании слова “водка” сразу впадал в буйство. Соседи поначалу пытались упечь в психиатрическую клинику, но там, осмотрев, заявили, что нет для этого серьёзного основания.

Позднее подобной метаморфозе подвергся и Генка. Хоть не в столь жёсткой форме, но изменение – разительное: примерный семьянин, с детьми по выходным в парк. В сторону же бывших собутыльников плевался.

— Ну, Генку туда-сюда ещё можно оправдать, — вздохнул Володька. — Как-никак семьянин, взрослый человек. Одумался и завязал. Но Мишку никак понять не могу. Молодой, полный сил, нам с тобой, Серёга, ровесник. А вот пить – бросил!

— Не только, нна, бросил, да и других, нна, пытается подбить, не будь он к ночи помянут, — Толян снова перекрестился.

— А то привяжется к какой-нибудь компании, — подхватил Володька, — и сам не пьёт, и других смущает. Упрётся взглядом и таращится, будто спросить чего хочет. Ему нальют, а он только головой машет. Чудной.

— Да ну их на хрен, давайте, нна, лучше выпьем. Отведи, Господь, от лукавого, избави от бед всяческих. Ну, с Богом. — И Толян, не поморщившись, решительно осушил стакан в два глотка.

У Сергея после подобных разговоров пропало настроение, поэтому налитое едва пригубил. Вдруг показалось, что пьёт он не водку, а похожую на мазут маслянистую жидкость. Его передёрнуло от отвращения. Замутило так, что едва содержимое желудка не выплеснулось содержимое на огонь костра.

— Что-то мне дурно, — выдохнул он.

Все уставились на Сергея.

— Ты чего такой бледный? — заботливо спросил Лёха. — Часом не заболел?

— А хрен его знает? — пожал плечами Сергей. — Что-то тошнит.

— А на солёненькое, нна, не тянет? — заржал Толян.

— Налить для поправки здоровья? — предложил Лёха, приподнимая почти порожнюю бутылку.

— Давай, — решился Сергей после некоторого колебания. — Может, и вправду полегчает.

— Тут ещё одна бутылка есть, — успокоил Лёха встрепенувшегося было Толяна и перелил остаток водки в стакан Сергея, — на всех хватит, — и протянул стакан застывшему Сергею.

Тому вдруг показалось, что ёмкость заполнена отвратительными копошащимися червями. Они переваливались через край, сползали по пальцам вдоль протянутой руки Лёхи, и со звонким шлепком падали на землю, где тотчас зарывались.

Сергей судорожно сглотнул и зажмурился. но когда открыл глаза, видение исчезло. Он не слышал, как друзья его подбадривали, и не чувствовал, как пытались всучить налитое в окаменевшие руки. Лишь чудовищным усилием наконец принял стакан в ладони, которые вспотели и стали мелко и непрерывно дрожать, словно после недельного запоя.

— Помогите, — с трудом разлепляя внезапно пересохшие губы и пытаясь поднести стакан ко рту, прохрипел Сергей.

Кто-то из ребят подтолкнул непослушные руки, и он выпил. После чего стал судорожно сглатывать, чтобы удержать рвущийся наружу желудок. Затем попытался вцепиться во что-нибудь, пытаясь погасить внезапно возникшее желание броситься прочь от костра в сторону протекавшей неподалёку реки, чтобы окунуться в воду. Сергею стало казаться, что в голове взорвался огненный шар, в желудке напалмом полыхала выпитая водка, а руки скручивались, словно берёзовые ветки на огне, после чего, сгорев, осыпались золой и пеплом. Из его полыхавшего огнём рта вырвался безмолвный крик. Сергей напрягал голосовые связки, в бесплодной попытке извлечь хоть звук, пытаясь избавиться от нестерпимой боли, пожирающей внутренности. Наконец с последним всхлипом всё ушло. Он обессилено повалился на землю, пытаясь отдышаться.

— Что с тобой, Серёга? — ворвался в ухо встревоженный крик Володи.

— Уже всё, — Сергей тряхнул головой и опёрся на руку Лёхи. — Я в норме.

Сознание Сергея окончательно прояснилось, и он увидел себя сидящим на корточках у почти потухшего костра, окружённым взволнованными товарищами.

— Ну и напугал, ты, нна, Серый!

— Что это было? — спросил Лёха.

— Сам не знаю, — признался Сергей, — но чуть не помер. Кажись, последний стакан был лишним. Ещё один – и точно загнусь.

— Ну, это ты брось, нна, от хорошей водки ещё никто, нна, не умирал.

— Ты это скажи Косте Михайлову, — резко оборвал Толяна Лёха.

Все притихли, вспомнив Костю-балагура, весёлого и жизнерадостного здоровяка, год назад умершего в реанимации от перепоя.

— Ну, это единичный случай, — не согласился Толян, но не столь уверенно. — Если, нна, знать меру…

— Яд в малых дозах – лекарство, — сообщил Володя, ни на кого не глядя. — А излишек яда для организма в любом случае – яд.

Володя проучился в медицинском семестр, потому считался человеком образованным. Иногда выдавал изречения, которых никто не мог оспорить. И сейчас все благоразумно промолчали.

— Что это мы тут взгрустнули, нна, — вскинулся Толян. — Вов, доставай четвёртый чекушок. Тяпнем по сто грамм, нна, авось, вся печаль и растает.

Володя посмотрел на Лёху, тот согласно кивнул.

На тусклые отблески костра явилась четвёртая по счёту бутылка.

— Не, мужики, я не буду, — отказался Сергей.

— С чего вдруг, нна? Боисся, что галюники будут доставать? Не ссы, нна. Это как в анекдоте: “не наша собака, а во-он тех наркоманов”.

— Да, Серый, — встрял Володя, — выпей с нами. Глядишь, всё пройдёт.

И все, кроме поскучневшего Сергея, хором затянули: всё пройдёт, и печаль и радость, всё пройдёт, так устроен свет.

Пели от души, хоть ни у кого не было ни слуха, ни голоса. Пение напоминало мычание объевшейся белены коровы, но Сергей, внезапно поддавшийся общему настроению, включился в коллективный хор. Под конец песни все выли, словно стая голодных волков на полную луну, а в нестройные голоса “певцов” то и дело вливалось потрескивание углей почти угасшего костерка.

— Так давайте же выпьем за хорошие песни, нна, — предложил Толян, едва они закончили петь.

— Да, — согласился Лёха. — Добьём последний флакон – и по домам.

Сергей засомневался было поначалу: пить или нет. Однако привычка взяла верх, и он поддержал тост.

Едва он поднёс край стакана к губам, как жидкость в стакане забурлила, и на поверхности показалась голова змеи, которая стала ползти по руке. Сергей оцепенел, не в силах даже пошевелиться, чтобы сбросить возникшую тварь. По явным признакам – туловище с коротковатым хвостом и с плоской треугольной головой – Сергей признал в змее гадюку. Он со всё возрастающим ужасом наблюдал, как она, медленно извиваясь, злобно шипя, высовывая время от времени раздвоенный язычок, подползала к своей цели. Добравшись до плеча и обвившись вокруг предплечья раза два, она предстала перед глазами парализованного от страха Сергея, внимательно вглядываясь вертикальными жёлтыми зрачками в беспомощную жертву, словно пытаясь загипнотизировать, после чего нанести разящий удар, впрыснув яд.

Сергей зачарованно глядел на тварь, покачивающуюся в неприятной близости от его носа. Стоило открыть роть, чтобы призвать друзей на помощь, как змея задвигалась, пытаясь проникнуть прямо в глотку. Он с лязгом захлопнул рот, однако тварь продолжила движение и спокойно переползла на лицо. Могильный холод змеиной кожи привёл в чувство, и Сергей попытался скинуть с себя непрошенную гостью.

Змея, не обращая внимания на телодвижения насмерть перепуганного человека, подтянула тело и принялась ввинчиваться в правую ноздрю, и Сергей почувствовал, как волосы вздыбились. Он попытался отдёрнуть голову, но безуспешно. Змея целиком вползла в нос и через несколько мгновений принялась буравить мозг.

Сергей распахнул глаза от нестерпимой боли. Казалось, что белки глаз вот-вот выскочат из глазниц. Любое движение, даже взмах ресниц, причинял невероятную боль. Он отчаянно пытался потерять сознание, не в силах вынести происходящего, но ничего не мог поделать – зверюга продолжала своё чёрное дело. Он не знал, как бороться с этой тварью, но инстинктивно чувствовал, что стоит ей добраться до цели, как произойдёт нечто ужасное. Может быть, и не конец света, но, тем не менее, достаточно неприятное. По крайней мере, для него лично.

Но тут в мозгу раздался щелчок, и туман оцепенения, окутывавший сознание, рассеялся. Сергей вновь стал ощущать себя как целиком, так и частями. Больше тяжёлого и неприятного ощущения чужеродного присутствия в голове не чувствовалось. Отсутствовало напрочь. Словно и не было никакой змеи, словно всё это навеяно приближающей белой горячкой.

Но…

До сих пор Сергей был во власти водочного дурмана. Теперь же его сознание было абсолютно трезвым. Словно и не пил почти целую бутылку водки. Словно до этого момента он пил ключевую воду.

Сергей взглянул на товарищей и поразился. Те лишь только сейчас допивали свои стаканы, закусывая при этом кто чем придётся. А ведь ему показалось, что боролся со змеёй минут десять. А выясняется: прошло лишь несколько мгновений.

Сергей в сердцах сплюнул и, стараясь как можно скорее забыть этот неприятный случай с воображаемой (теперь он был в этом уверен) змеёй, решительно поднёс стакан водки, который всё ещё держал в руке, ко рту. Но едва только почувствовался запах и вкус спиртного, как Сергея скрутило и стало выворачивать наизнанку, словно шерстяную рукавицу. Он отбросил подальше стакан, разлив содержимое на землю, часть которого попала на затухающий костёр, и рванул в сторону реки, пытаясь успеть до того, как всё содержимое желудка выплеснется наружу.

Он не помнил, как добежал до реки. Очнулся, когда холодная вода, в которую погрузился всем измученным телом, остудила разгорячённую голову. Абсолютно не понимая, что происходит, Сергей был готов отдать полжизни за то, чтобы хоть кто-нибудь дал разъяснения.

Почувствовав себя лучше, он вылез из реки на берег и разделся до трусов, чтобы отжать мокрую одежду.

Кусты, растущие неподалёку, раздвинулись, и на лунный свет выбрался человек.

Сергей наспех оделся в мокрое и дождался, когда незнакомец подойдёт вплотную.

— Тебя зовут Сергеем, — скорее утвердил, чем спросил, незнакомец мягким баритоном и, дождавшись кивка согласия, добавил, – а меня Михаил Петренко.

Сергей тут же вспомнил, что это имя уже упоминалось в разговоре, и с любопытством оглядел неожиданного собеседника.

В ладном, скроенном явно по заказу костюме, сидящем на стройной атлетической фигуре, но совсем не подходящем для песчаного речного берега, Михаил выглядел свежо и молодо – не чета Сергею.

— Чего тебе?

— Поговорить, — спокойно ответил Михаил.

— Говори.

— Мы с тобой раньше не встречались, но я давно слежу за тобой. Мне с превеликим трудом удалось настроиться на волны излучения твоего мозга.

— Не понял?

— Ты меня прости, что я с тобой так дурно обошёлся, – Михаил присел на один из валунов, разбросанных вдоль берега,

— В смысле?

— Ну, всё, что с тобой происходило. Черви, огонь, змея. Это всё – моя работа

— Толком объясни!

— Это была демонстрация направленного ментального воздействия на человека. Всё, что ты видел – на самом деле не существует. Мне повезло, что излучения твоего мозга вошли в резонанс с моими.

— Ничего не понимаю, — растерянно признался Сергей, испугано глядя на странного собеседника, серьёзно опасаясь за его психическую нормальность.

— Не думай, что я сошёл с ума, Сергей. Со мной происходило то же самое, различались детали. Лишь эпизод со змеёй, насколько знаю, идентичен у всех, кто сталкивался с подобным. Вероятно, это своего рода некий код от всяких вредных привычек, типа алкоголизма, табакокурения и наркомании, – Михаил прервался и почесал затылок. – Впрочем, всё это, можешь мне поверить на слово, тебе не причинит никакого вреда. Выйдет только к лучшему. Я и сам не сразу уразумел. Поначалу активно сопротивлялся. Однако, осознав выгоду, безропотно принял.

— Ну, а в чём, собственно, выгода? — перебил Сергей Михаила. — И вообще, что это?

— Точно не могу сказать. Могу лишь предполагать. Что-то вроде космического дара. Мне Геннадий Александров пытался объяснить, но только запутал. К тому же был перепуган до смерти: ещё никак не мог привыкнуть к новому состоянию. Рассказывал, что едва только пытался выпить хоть одну рюмочку водки, как сразу срабатывал код. С возвращением кошмара. И чем упорнее сопротивление, тем сильнее воздействие программы. Сам я попробовать не решился, поверил на слово.

— И что?

— А то. Быть может, Геннадий не всё понял, но я много размышлял на эту тему. Может, это мои досужие выдумки, но думаю, дело обстоит так. Кто-то, назовём его Благодетелем, решил помочь человечеству в конец избавиться от всех пороков. Кстати злобу и ненависть я тоже перестал ощущать. Словом, кто-то запустил код-программу – та самая змея, что заползает в голову, – которая внедряется в подсознание человека, и тот перестраивается, меняясь к лучшему. Меня, например, вообще не тянет выпить. Но и это ещё не всё. Программа требует, чтобы носитель передал код другому человеку с вредными привычками.

— Значит, это целая биоэпидемия. Только со знаком плюс, — высказался Сергей, с трудом, но всё же в общих чертах уяснивший основную мысль из сбивчивого рассказа Михаила.

— Наверное.

— И кто же это, по-твоему, этот самый благодетель?

— Кто его знает, — пожал плечами Михаил. — Может, инопланетяне, а может сам Господь Бог, уставший смотреть на своих заблудших детей. Да и какая, в общем-то, разница, если это всем на пользу?!

— Ложка мёда в бочке дёгтя, — произнёс Сергей после паузы.

— Что?

— Как объяснить… — запнулся Сергей. — Говорят же, что ложка дёгтя портит бочку мёда. Здесь всё наоборот. Ложка мёда в бочке дёгтя.

— Аналогию ухватил, — кивнул Михаил. — Но не совсем точно, скорее сахар в маринаде. По отдельности, сами по себе, они съедобны, и сахар, и маринад. Но при смешивании получается новый продукт. И чем больше сахара, как катализатора, тем стремительнее идёт превращение одного компонента в совершенно иной, отличный по вкусу, цвету, запаху, содержимому. Быть может, это не понравится тем, кто любит чистый, без всяких примесей, маринад, но любителям экзотической пищи новый продукт может прийтись по вкусу.

— И что делать дальше?

— Распространять. Кажется, Володя – человек внушаемый. Попытайся настроиться на биоволну его мозга, чтобы вылечить от тяжкого недуга.

— Значит, — Сергей внезапно осознал всю грандиозность замысла, — если я передам код Володе, который передаст кому-нибудь другому. А тот, в свою очередь, третьему…

— А дальше, — подхватил Михаил, — цепная реакция. И через несколько лет, глядишь, человечество избавится от всех дурных наклонностей.

— Ну, а дальше?

— Дальше? — усмехнулся Михаил. — В перспективе – жизнь. Полновесная и интересная. Это может дать толчок развитию мысли, науке, творчеству. А позднее, через полсотни лет, наступит золотая эра человечества. Мы вырвемся за пределы Солнечной системы, где мы, быть может, вполне вероятно, сможем встретиться с нашим Благодетелем и поблагодарить за содеянное. Или подхватим его эстафету, сея разумное, доброе, вечное семя благого на других планетах, охваченных пороками.

— Ну, ты и фантазёр, Михаил!

— До тех пор, Сергей, пока не “подружился” с водкой, я был учёным. Нестандартно мыслящим человеком. Не хвастая, скажу, об этом говорили все, но я собственными руками загубил свою судьбу, своё светлое будущее. Так что отнесись ко всему философски. Считай, нам предоставили новый шанс. Начать всё заново.

— Что ж, тогда к новым горизонтам? — Сергей поднялся и протянул Михаилу руку.

— К новой эре! — Михаил горячо пожал протянутую ладонь. — Здесь наши пути расходятся.

— Что ж, всего хорошего, друг, — Сергей прощально смотрел вслед исчезающему в ночи Михаилу. Постоял немного в тиши и услышал, что его зовут обеспокоенные продолжительным отсутствием собутыльники. Бывшие собутыльники. Затем вспомнил о своей новой миссии и стал подниматься по склону в сторону заново разгоревшегося костра.

И над рекой, распространяясь во все стороны, раздался его торжествующий возглас:

— Я иду к вам, ребята!

[Фиалка]

Приветствую идею рассказа отвратить людей от водки. Способ оригинальный и быстрый. Но шибко затратный для психики. Хотя, судя по длинному диалогу между друзьями, им просто хочется поговорить. Но их разговор понятен только им самим.

Я бы беседу за стаканом сократила и более отчетливо определила ГГ действиями, позитивом, целями.

[karpa]

Рассказ с благородной миссией.

Первая часть несколько преобладает над второй - а надо бы наоборот.
Но в целом идея неплохая.

[Рыжая вешка]

решил помочь человечеству в конец избавиться от всех пороков

- прямо-таки ото всех? Ведь в рассказе речь идёт только о водке...

По отдельности, сами по себе, они съедобны, и сахар, и маринад. Но при смешивании получается новый продукт.

- ну дык маринад и получается. 1 ст.л. сахара, 2 ст.л. соли и 1 ст. л . уксуса на 1 л воды. Нелогичное рассуждение. Имхо.

И через несколько лет, глядишь, человечество избавится от всех дурных наклонностей.

- ещё раз говорю - про другие наклонности автор не заикается. Перечислить?

На злобу дня. И перед глазами сразу киножурнал "Фитиль". Готовый сюжет. Нет-нет, я не говорю, что идея плохая, но логика несколько хромает всеми дурными наклонностями сразу. Если бы не эти две фразы - всё было бы на своих местах.

*уходит, напевая:

Чтоб не пил, не курил,
И цветы всегда дарил.
В дом зарплату отдавал,
Тёщу мамой называл.
Был к футболу равнодушен,
А в компании не скушен.
И к тому же чтобы он
И красив был, и умён (С)

[Кира Баева]

«К новой эре!» - звучит, как тост

Один из тех редких рассказов, где диалоги и действия персонажей очень естественны, без натяжек.

Слегка смахивает на агитку, конечно – «бросил пить, помоги товарищу!» От такой предсказуемой развязки становится немного скучно.

Действия бы в рассказ добавить. А то разговоры в первой части, разговоры во второй части, а посередине рвотные позывы Сереги.

[Жихарка]

1. Название отсылает к навязчивому мему «Сопли в сахаре», что мешает настроиться на серьёзную идею.
2. Много красивостей, но метафоры либо избиты до пошлости, либо «не играют». К примеру, «волосы, покрытые сединой». Только из контекста становится понятно, что речь идёт о маринованных продуктах, а не маринаде (жидкая приправа) как таковом. Представляется, что капля натурализма в описаниях бухариков только улучшила бы блюдо в целом, а вот подробности о Толяне кажутся излишними.
3. Структура весьма напоминает классические рассказы в рассказах, когда идея подаётся через диалог. Действия как такового нет.
4. Ключевая идея «пить это плохо» связана с загадкой некоего кода. Собственно, это «бог из машины», но в данном случае работает
Общее впечатление: положительное.

P.S.

На злобу дня. И перед глазами сразу киножурнал "Фитиль". Готовый сюжет.

Под редакцией С. Михалкова, времён антиалкогольной кампании М. Горбачёва.

[dvp]

Почему Володька сбрил усы

сразу напомнило

весь этот пьяный диалог очень затянут
непонятно, для чего...

ужастик пьяного угара Сергея, конечно, не вызывает ужаса
но написан забавно
и хотелось более ужасающего продолжения

а закончилось светлым будущим и "я иду к вам, ребята!"

эх... если бы он шёл их жрать, уничтожать, мучить... было бы здорово!
но нет, он стал дохтуром

[Шахматист]

Что-то мне нехорошо .

Написано неплохо, но...
... множество имён и фамилий, мельтешение превратилось в кашу, путаница, без стакангенса не разберёшься
... это постоянное "нна"
... сложные конструкции в авторских словах затрудняют восприятие, лёгкого течения текста не получается
... вставка "первейших в городе пьянчуг" (Генка и Колька) выбивается из общего стиля
И так далее.
Мысль о добром волшебнике, который всё исправит, не нова. Но и не плоха.

[Дон Рэба]

... множество имён и фамилий,

Так их всего четверо у костра (в финале плюс один добавился). Хотя да, только Толян со своим "нна" (изначально было "нах", но я сказал автору, чтобы переделал на более нейтральное, но вполне подразумевающее) и запомнился. И змея (хоть и не персонаж).
Вот я писал в своё время миньку на 8 кило, так там с десяток персов фигурировало, помню негодование читателей по этому поводу. Хотя и тогда нашлись, кто всё прекрасно понял.

[Дон Рэба]

Сахар в маиинаде

Идея понравилась. Глобальность, кстати, в чём-то похожа на "Песнь пустыни". Если спасать, так всю планету. Но и там, и там беда с названием. Расплывчатое, неточное и, даже, уводящее в сторону. Что есть маринад? Специально полез ко всезнающему гуголю с этим вопросом (хотя в общих чертах понимаю, что это такое, вдруг, думаю, автор, нечто иное подразумевает под этим понятием). Вот что он сказал:
Маринование — способ консервирования пищевых продуктов, основанный на действии кислоты, которая в определённых концентрациях (и особенно в присутствии поваренной соли) подавляет жизнедеятельность многих микроорганизмов. Способ консервирования пищевых продуктов с применением сахара в составе заливки — маринада.
То есть, сахар изначально включён в состав, и потому лёгкое недоумение все-же возникает. Бог с ним, с сахаром. Есть или нет, вопрос не принципиальный. Идея же в том, что человечество, как только избавится, по замыслу автора, полетит к звёздам (насколько я понял лично, если не так, автор - поправьте). А маринад - консервант. То есть, судя по названию - человечество, наоборот, законсервируется в себе. Нипанатна. Словом, название (как ещё пара-тройка текстов на турнире) не совсем корректное и вводит в заблуждение.
Правда, я не учитывал другой нюанс. Змея. Точнее, гипновнушение, после которого и вырабатывается своего рода идиосинкразия к человеческим порокам. Если только название относится именно к способу передачи генетической (психологическая разблокируется в лбратную сторону на счёт "раз, два") устойчивости к порокам. То есть, захотел выпить - опять ощути весь ужас "ввинчивания" змеи. Кстати, описание этого процесса понравилось больше, чем затянутость беседы у костра в завязке рассказа и простенькая беседа-объяснялка в финале.
В принципе, не люблю читать про алкашню, но финал-"правильный посыл" (видимо, тема сильно тревожит автора, раз он/она взялся/ась за подобоое) примиряет с неизбежным. Хотя, боюсь, это самая что ни на есть натуральная фантастика, которая никогда не сможет воплотиться в жизнь. А жаль, идея действительно хорошая.

[Дикарь]

Для меня этот рассказ - один из аутсайдеров. Но вот не могу точно сформулировать, почему. Вроде есть и сюжет, и идея, и, как здесь говорят, сеттинг. Но читалось примерно как ранняя Донцова в изложении подрастающего поколения. Возможно, у меня просто сбиты фильтры восприятия, но я лично вижу так

[nmgvladimir]

Очень длинно. Действий никаких. Происходящее топчется на одном месте. Интрига старательно выдувается, то что в итоге получилось, тоже старательно выдувается))
Это, кстати, не плагиат ли моего рассказа годичной давности)))
Шучу, шучу, это его продолжение)))

[Дон Рэба]

Рассказ древний, написанный ажно в 1998 году. Лежал себе мирно в архиве и пылился. Достал, сдул пыль и выложил.
Спасибо Кире за комплимент по "диалогам". Все четверо персонажей имели реальных прототипов. Сергей - Серёга Белый, мой школьный товарищ, которого сгубил зелёный змий. Ему и был посвящён текст.
Кстати, Вешка, песня, которую Ты напевала, почти похожа.

Посмотри, на кого ты стал похож! Ты одет во что попало, От тебя семья устала. Слышишь, посмотри, Однокашник твой идет — Чистый и умытый, Он не пьет!

Это текст композиции моих земляков из Мелеуза из группы "Левостостороннее движение". В начале 90х их часто крутили по радио. Я с ними лично знаком не был, только с одним из их администраторов. Мы тоже собирались создать свою группу, я нашёл две гитары, бас (электрические, само собой), барабанную установку. Серёга Белый как раз был талантливым ударником. Подобрал гитаристов, нашёл помещение для репетиций, даже уговорил директора завода, где я ( плюс Серёга, Паша, один из гитаристов) работал, чтобы помог с финансированием. Довёл до ума пять текстов, которые ребята написали сами. И даже договорился с Айдаром, чтобы, в случае чего, записать пару песен.
Увы, не срослось. Сначала Толик (басист), потом и Серёга окончательно спились и умерли.
Так сюжет и родился.

[Рыжая вешка]

Рассказ древний, написанный ажно в 1998 году.

- вот поэтому и не угадала.

Сначала Толик (басист), потом и Серёга окончательно спились и умерли.
Так сюжет и родился.

- печально, что в жизни каждого есть такие знакомые/друзья/одноклассники. И у меня был Андрюха Лагутин. Я ему даже записку любовную писала анонимно, через 30 лет мы об это поговорили, а потом... Эх.

[Кира Баева]

Каждый раз твержу себе, что надо доверять интуиции, но каждый раз сама себе отвечаю: "да ну, не может быть!" Ведь чуяла же что-то донрэбовское, фирменное (ну и что, что давнее!) Но как же - дети, сказки... с алкоголем не коррелируется...
А между прочим, здорово, когда автору и сказка, и алкопохождения (допустим, только в тексте)) под силу!

[Дон Рэба]

Для четвертьвековой давности рассказа считаю недурно написано. Конечно, ныне я пишу несколько иначе, и тем не менее. Практически не правил. Убрал лишние "былки", "свои", да поменял ядреное "нах" на более корректное "нна".

Ещё раз спасибо Вешке и Кире за добрые слова к рассказу.