Забытый голос 12670 зн., Турнир №4, автор: Nvgl1 Опции

[Распорядитель Ту...]

Эвакуация с осаждённой планеты подходила к концу. Центральный телепорт ещё работал, но мест на кораблях почти не осталось.
«Быстрее, быстрее! – надрывался Стратег, оглушая меня своим криком. – Время уходит!»
Время… Легко ему говорить…
– Иди внутрь, готовься, – приказал я стоявшему рядом сержанту, почувствовав, как мужество покидает его при виде тысяч эгронов, окруживших телепорт. Тысяч мирных граждан, которые никуда не полетят.
– Есть, сэр, – с облегчением выдохнул тот и быстро зашагал в сторону каменного храма, выбранного нами для решающий битвы. Дом Забытого Бога – один из многих на планете, но самый большой и древний, прекрасно сохранившийся за две тысячи лет. Несмотря на все наши технологии, именно толстые каменные стены стали последним оборонительным рубежом.
Наземные батареи давно замолкли – вся наша система защиты была уничтожена орбитальным огнём. Десантные корабли захватчиков как раз проходили плотные слои атмосферы – нежданный звездопад в лунную ночь.
– Последняя партия, – объявил офицер с транспортного корабля, дежуривший у телепорта. Толпа завизжала и ринулась вперёд, но силовое поле легко выдержало напор. – Последняя сотня, – повторил офицер. – Пусть это будет сотня детей.
Снова крики, плачь, проклятия. Но возмущение вскоре прошло, толпа тоже помнила о времени. Камера быстро заполнялась детьми всех возрастов. Некоторые вырывались, цеплялись за отцов и матерей, так что тем приходилось буквально отрывать их от себя и бросать внутрь.
Я отвернулся. Даже у меня есть предел.
– Всё, ровно сто! – подсчитал офицер. – Будьте сильными, вы же эгроны! Враг будет разбит! Мы вернёмся и освободим этот мир!
Хорошая ложь – я бы так не смог. Наверное, поэтому и прислали именно его.
Камера наполнилась белым светом, слабая вспышка, и последние беженцы обрели новый дом. Толпа отступила, но не спешила расходиться совсем. Эгроны ждали чуда, не только эти – весь мир.
– Занять позиции, – передал я по рации приказ гвардейцам и тоже пошёл в храм.
Внутри мне стало легче. Лёгкий дымок от благовоний обволакивал тело и душу, словно из ниоткуда появлялась уверенность в себе. Даже в самые тяжёлые времена, заходя в храм, я переставал считать себя сумасшедшим.
Шесть рядов колонн, терявшихся в полумраке, – по три в каждом – делили храм на правильные квадраты, что оказалось очень удобно для распределения огневых зон. Окон не было, а из дверей – только центральные ворота, так что можно не бояться нападения с разных сторон.
Негромко потрескивая горели свечи, в центре просторного зала журчал большой фонтан, а на алтаре перед ним лежала открытая книга. Ничто не говорило о том, что через несколько минут здесь начнётся бойня. Но гвардейцы знали, что это так, и уже заняли места согласно плану.
Мы ждали, когда они придут. Именно на крыше храма располагалась центральная станция помех, глушившая сигналы вражеских кораблей. Всего один залп из космоса, и это место сравняло бы с землёй, но подпространственная связь – одна из немногих технологий, в которых мы превосходили наших врагов. Вторая – транспортный луч, телепорт, и они желали захватить их, а не уничтожить.
Десантный корабль приземлился неподалёку. От удара заметалось пламя свечей, а с потолка посыпалась каменная крошка. Ожидание стало невыносимым.
«Две дюжины штурмовиков, бегут боевым порядком ко входу», - сообщил Стратег, и я передал его слова остальным.
Две дюжины – это немало, но меньше, чем я ожидал. Я осмотрел нашу позицию. Тридцать гвардейцев, лучших солдат Пранта – этого мира – уступающие захватчикам во всём: от брони и оружия до боевого опыта. Солдаты прятались за выступами стен, за каменными бортами фонтана, за силовыми щитами, толку от которых будет немного.
«Один - вам нужен всего один!»
Легче сказать, чем сделать.
Захватчики дали первый залп. Тяжёлый дубовые двери сорвались со взорванных петель и рухнули внутрь храма, подняв тучи пыли. Следом за ними уже шли штурмовики. Тепловизоры работали исправно, так что пыль не скрыла от нас могучие фигуры в тяжёлой броне. И стоило им немного продвинуться вперёд, выйдя на чистый воздух, как я сделал первый ход. Свет мощных прожекторов ударил нападавшим в глаза, а следом и все мы открыли огонь. Чувствительным визиошлемам штурмовиков понадобилось меньше двух секунд, чтобы подстроиться под новое освещение – две секунды они были лёгкой мишенью. Если бы не их броня…
Я выбрал одного из тех, что стояли в центре, как и ещё двое гвардейцев. Три тяжёлых пулемёта пробили нагрудную броню и открыли счёт пролитой крови. Точно так же не выдержал шлем другого захватчика, но остальные успели разбежаться и, попрятавшись за колоннами и силовыми щитами, открыли ответный огонь.
Эти ублюдки предпочитали тяжелые разрывные снаряды, благодаря устройствам фазового смещения легко обходившие наши щиты. Каменные препятствия они превращали в пыль, а бронированные экзоскелеты — в искорёженный металлолом. Именно так разлетелся на части мраморный идол Герда — одного из ложных ликов Забытого Бога, за которым прятался я. Завязалась перестрелка, в ходе которой ещё два штурмовика отправились к праотцам, прихватив с собой пятерых гвардейцев. Совсем неплохой расклад.
«Они внутри!» – сказал стратег, имея в виду, что последний штурмовик переступил порог храма.
Я выждал ещё немного, стараясь не думать о разрывных снарядах, то и дело пролетавших рядом с моей головой, а потом активировал детонаторы. Три колонны под самым потолком храма взорвались и разлетелись во все стороны каменным дождём. Многотонные плиты двух первых пролётов, лишившись опоры, с громким треском и грохотом обрушились на головы штурмовиков.
Храм сотрясся от пола до самой крыши, словно бы и правда начался орбитальный удар. Дрожь прошла по всему зданию, передалась через камень мне и другим бойцам. На мгновение я подумал, что мы победили, но шесть захватчиков сумели избежать гибели и продолжили бой.
Размен по принципу «один штурмовик – два гвардейца» продолжался до самого конца, пока не пал предпоследний захватчик, а ещё один лишился своей пушки, прожжённой бластером насквозь. Тогда он, не колеблясь, взял в обе руки по силовому щиту и побежал вперёд.
Серая броня вдруг засияла ярко-красным светом, не сулившим нам ничего хорошего.
«Убей! Убей!» - прокричал Стратег, но, стреляя все вместе, мы не могли даже замедлить этот самоубийственный забег.
Я шагнул смертнику навстречу, но опоздал. Тот самый сержант, в мужестве которого я посмел сомневаться, используя всю мощь боевого экзоскелета, словно пуля, врезался в бок несущегося на нас штурмовика. Метал заскрежетал о металл. Два тела, слившиеся воедино, свалились в фонтан, и сразу же прогремел взрыв. Но щиты сыграли против смертника и его затеи. Они погасили мощность взрыва, так что только сержанта да самого штурмовика и разорвало на куски. Вода в фонтане стала красной и покрылась кровавой пеной.
Кровь врага на алтаре. Сам того не зная, сержант сделал за меня всю работу.
«Теперь Слово!» – приказал Стратег.
Я помедлил, осматривая уцелевших: шесть человек, включая меня. Двое ранены, но жить будут. Да, они будут жить.
Я подошёл к разбитому алтарю и поднял упавшую книгу. Страницы обуглились, так что слов уже не разобрать, но единственное нужное мне я знал наизусть. Я не колебался, встав сейчас у края бездны, не подумал о том, чтобы отступить. Я уже сделал выбор и мог только надеяться, что научусь с ним жить.
– Дьертаконут!
Восстань!
Стратег заревел от радости и наслаждения, от обретённой свободы.
«Уходи! – прокричал он. – Уходите немедленно!»
Земля под ногами заходила ходуном, и причиной тому были не взрывы. Я вызвал малый транспортный луч с корабля-разведчика на орбите. Такой может забрать не больше десятка бойцов за раз, но, как я и думал, делиться на группы нам не пришлось.
Раненых сразу подхватили медики и повели в лазарет. А ко мне подбежал молодой лейтенант, остававшийся за старшего в моё отсутствие.
– Капитан! Как вы? Получилось?
– Сейчас посмотрим, – сказал я, отдав ему пулемёт, и чуть ли не бегом отправился на мостик.
Команда встала при моём появлении, но я лишь нетерпеливо махнул рукой.
– Вольно, – скомандовал я и, повернувшись к главному экрану, увидел то, чего хотел. Чего всегда боялся.
Планету словно охватила неизвестная прежде болезнь. Тысячи, миллионы ярко-красных язвенных точек вспыхивали на её поверхности и направляли свой свет в небеса. Если смерть вообще может быть прекрасна, то это был тот самый случай.
– Двигатели на полную, убираемся отсюда!
Включились субсветовые, корабль развернулся и устремился прочь от проклятой планеты, но изображение на экране осталось прежним. Точки обрастали лучами-щупальцами, соединялись друг с другом, покрывая всю планету одной исполинской сетью. Датчики зафиксировали мощное неизвестное излучение, гигантской волной покатившееся с планеты в космос. Мы вышли из зоны поражения как раз в тот миг, когда волна обрушилась на вражеский флот.
В течение одного удара сердца все, кто был на тех кораблях, перестали существовать. Ударный флот захватчиков теперь мог лишь дрейфовать в открытом космосе. Все их технологии, всё оружие и корабли отныне принадлежали нам.
И ради этой груды металла, стекла и пластика я принёс в жертву миллиарды эгронов – свой родной мир.
– Передайте союзному флоту, что они могут начать захват, – сказал я лейтенанту, но тот будто и не слышал меня, наблюдая за мёртвым шаром, всё ещё охваченным красным сиянием, – необитаемой, непригодной для жизни планетой.
– Есть, капитан, – ответил за него штурман, и я был рад, что не пришлось повторять приказ.
Голова раскалывалась от торжествующего воя Стратега, получившего свою жертву. Унять его я не мог. Да и не желал, сказать по правде. Я хотел помнить, хотел ненавидеть себя за то, что сделал.

***
«Мало. Слишком мало!» – в который уже раз повторил Стратег. Я сидел на военном совете, устроенном на недавно захваченном флагмане. Перед собравшимися выступал адмирал союзного флота, во всех красках описывая победную, на его взгляд, стратегию обороны наших миров.
Я слушал вполуха и даже не пытался вникнуть во все эти графики и диаграммы, которыми адмирал заполнил большую сенсорную панель. Перед глазами у меня до сих пор стояла сравнительная таблица наших и вражеских потерь. И были они совершенно не сопоставимы.
«Я принёс в жертву целую планету! Там были мои друзья, были и родные! Далеко не все, кем я дорожил, попали на корабли».
«Это и называется жертвой», – усмехнулся Стратег.
«И тебе всё равно мало?»
«Не мне – вам!»
Я снова посмотрел на экран. Адмирала уже почти никто не слушал. Похоже, все только и ждали, когда я скажу:
– Ничего не выйдет.
Адмирал замолчал и устремил на меня непонимающий взгляд. Просто непонимание, без ненависти или презрения. Этот этап мы уже прошли. Теперь сумасшедшего фанатика просто боялись. Боялись и слушались во всём.
– Вам есть, что доложить, капитан? От... Стратега?
– Да, сэр. Если позволите.
Адмирал торопливо махнул рукой, приглашая меня занять его место. Я подошёл к экрану и оглядел зал. Весь высший командный состав флота – две сотни офицеров – никак не меньше. Все были готовы внимать каждому моему слову. Не только Стратег, но и все они словно подталкивали меня. Захотелось вышибить себе мозги – опять.
– Компьютер, выведи сведения о захваченном флоте, – попросил я, и на экране появился список, содержавший названия и классы всех кораблей: от малых перехватчиков до тяжёлых крейсеров и самого флагмана. – А теперь данные разведки о силах противника.
Ещё один список и короткое сравнение данных в конце. Простая арифметика. Соотношение сил один к пяти.
По залу прокатился глухой стон, словно дирижёр махнул палочкой духовому оркестру. Никакие другие таблицы и диаграммы были уже не нужны.
– С такими силами мы не сможем защитить все двенадцать союзных миров, – сказал я, не став делать очевидный вывод, но, судя по шёпоту и тихим проклятиям, смысл быстро дошёл до офицеров. – Где стоит ждать следующий удар? – вновь обратился я к компьютеру. На экране загорелись два слова – Карнака и Ронукид.
И снова я не стал ничего объяснять – этот выбор им предстояло сделать самим.
Первым поднялся полковник – мой давний недруг из разведки. Бледный как смерть, стеклянные глаза смотрят мимо меня, но голос звучит уверенно и громко:
– Карнака – мой мир.
Мы кивнули друг другу, и тут же встал ещё один – капитан, как и я, но намного моложе. Связист, судя по нашивкам. Он вытер глаза рукавом и сказал:
– Я родом с Ронукида.
Парня трясло, он с трудом сдерживал слёзы и, вообще, имел довольно жалкий вид, но он хотя бы стоял. Лучше, чем ничего.
Голос в моей голове ликовал. Голос, преследовавший меня с самого рождения. Мой первый друг, мой хозяин, мой Бог. Некогда почитаемый всеми и забытый в эпоху межзвёздных перелётов.
Двое добровольцев – двое палачей, обрёкших свои миры на смерть ради спасения всей расы, двое новых адептов Забытого Бога ждали моих приказов. Не в этот раз.
– Следуйте за мной. Я представлю вас Верховному Стратегу, он расскажет, что нужно делать.
А с меня хватит…