Литературный форум Фантасты.RU

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

Литературный турнир "Игры Фантастов": "Шестое чувство" (Прием рассказов закончится 6.04.2024 года 23:59)

4 страниц V  < 1 2 3 4 >  
Ответить в данную темуНачать новую тему
Страшные гномы, Роман, ужасы, 11 авторских листов
Гость_Monk_*
сообщение 19.8.2015, 18:37
Сообщение #41





Гости



Цитата




Мне кажется, подзатянуто...
Цитата(Кирилл Смородин @ 15.8.2015, 20:23) *
– Скажем, приглядывала, – девчонка усмехнулась. – Когда я увидела, что вы углубились в лес, решила пойти за вами.

Ну, автор, люди ведь так не разговаривают. Тем более, дети. smile.gif Что за "углубились в лес"? Это же смешно. Вы хоть раз в жизни произносили: я углубился в лес? Думаю, ни разу.
Цитата(Кирилл Смородин @ 18.8.2015, 15:13) *
«Сколько можно?» – Федор Иванович с ужасом поймал себя на мысли: он хочет, чтобы все закончилось побыстрее.

Я не пойму: почему он не мог пойти и надрать парню уши? Или хотя бы прикрикнуть из-за кустов? Что за инфантильный тип?
Цитата(Кирилл Смородин @ 18.8.2015, 15:13) *
– Это все «Березки», – одними губами произнес Сбитнев.

На мой взгляд, рановато такие выводы делать. Фактов маловато.
Цитата(Кирилл Смородин @ 19.8.2015, 8:24) *
Максим, как обычно, лежал лицом к стене, но как услышал, что я зашла, повернулся. Посмотрел на меня удивленно, чуть улыбнулся и заплакал. Беззвучно, только слезы по щекам катились.

Опять же, люди так не говорят. Монолог какой-то неестественный. Это не человек говорит, а вы рассказываете - а так быть не должно.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 19.8.2015, 18:51
Сообщение #42


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




Monk, благодарю за замечания. Согласен по всем пунктам.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 19.8.2015, 20:29
Сообщение #43


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




За несколько дней до этого.
«Засранцы! – Макс плюхнулся на койку и задумчиво уставился в стену, оклеенную цветастыми обоями. – Мало им приключений…»
Не зря он решил приглядывать за братьями. Те свинтили секретничать при первой возможности. И то, что Макс услышал, прячась в зарослях возле бассейна, очень ему не понравилось. Он сам еще не отошел после приключения в лесу, а Лешкин рассказ только усилил тревогу. Мертвые птицы, вагончик, странное высохшее тело, крики и грохот… С лесом и впрямь что-то непонятное, а эти «господа отдыхающие» опять решили сунуть любопытные носы в его дебри.
«Нет уж, ничего у вас, ребятки, не выйдет, – подумал Макс, оглядывая комнатку. На тумбочке у окна мягко светила лампа под оранжевым абажуром, в углу темнел шифоньер, на верху которого покоилась пустая дорожная сумка вожатого. – С утра буду за вами следить. Глаз не спущу…»
Немного успокоившись, вожатый улегся и, не моргая, уставился в потолок – в полумраке он казался серым. Полежал немного с закрытыми глазами. Поняв, что сон не идет, поднялся и подошел к окну.
За потрескавшейся асфальтированной дорожкой темнели заросли черемухи, журчал ручей. Дальше шел крутой подъем, заросший барбарисом и огороженный сетчатым забором, а за ним начинался лес.
Представив, каково сейчас среди укутанных ночной чернотой стволов, ветвей и листвы, Макс поежился и перевел взгляд на небо.
Тучи ушли. Желтая, почти круглая луна нависала над горами, щедро поливая их светом. Рядом, свитой при королевской особе, мерцали звезды.
– Красиво, – пробормотал Макс, отошел от окна и вздрогнул, встретившись с темным взглядом собственного неясного отражения. Оно походило на призрака, замершего в воздухе, бледного, полупрозрачного.
Не отрывая от него глаз, Макс подошел к лампе и щелкнул выключателем. Комнатку затопила темнота, отражение исчезло. Вожатый облегченно выдохнул, открыл форточку и устроился под одеялом. Еще раз проверил, завел ли будильник на телефоне, перевернулся на левый бок и, наконец, почувствовал, как сон берет свое.
…Пи-пи-пи!
Макс разлепил глаза и приподнялся на локте. Плюхнул левой рукой по тумбочке, нащупал телефон, поднес к лицу и отключил будильник. Встал, влез в майку и джинсы, достал пакет с зубной щеткой, пастой и дезодорантом и вышел из комнаты.
Ребята еще спали. Дверь в первую палату была открыта, доносился чуть слышный храп.
«Спите-спите, – подумал он, направляясь дальше. – До подъема еще полчаса».
Прошлепав по коридору, Макс зашел в ванную и встал перед раковиной. Глянул на свое отражение и почувствовал, как желудок наливается каменной тяжестью.
«День сегодня не из простых, – он сглотнул и пустил холодную воду. – Если они и впрямь вознамерились идти в лес…»
Макс оборвал мысль, покачал головой и приник к крану губами. Тут же заломило зубы, он быстро сделал пару глотков, выпрямился и фыркнул.
Умывшись, он прошел в холл и устроился на диване, глядя в темный экран телевизора. Из соседнего крыла слышались частые шаги и взволнованный голос Ирины Олеговны. Невнятно буркнула Светка.
Серов провел рукой по зеленой ткани дивана, встал и прошел к балкону. Щелкнул шпингалетом, потянул дверь. Та грохотнула, и спустя секунду в холл хлынула волна прохладного утреннего воздуха.
Макс поежился и поднял глаза на нежно-голубое небо в легкой облачной дымке и блестящую зелень леса. За кустами черемухи слышалось птичье щебетание, со стороны ворот доносился ворчливый басок трактора.
Спустя полчаса умытый седьмой отряд построился у корпуса и с гомоном направился к столовой.
На эстраде вовсю готовились к празднику. Суетились несколько воспитателей и вожатых. Один, с бритой наголо головой и оттопыренными ушами, одетый лишь в красные шорты и шлепанцы, сидя на краю сцены, настраивал гитару. Из двух черных колонок-«небоскребов» обрывками неслось что-то торжественное, время от времени взвизгивал микрофон. Под крышей висели гроздья разноцветных шаров, на скамьях лежали свернутые листы ватмана, коробки с красками, фломастерами и кисточками.
Ребята, глядя на это великолепие, перешептывались, вытягивали шеи. И только четверым до предстоящего торжества, казалось, не было никакого дела. Андрею, Лешке, Оле и Егору. Они держались вместе, серьезные, задумчивые.
«Все-таки решили идти, – Макс покачал головой, не спуская с четверки глаз. Он надеялся, что за ночь ребята передумают, но, видимо, зря. – И ведь действительно напуганы… Нет, чтобы забыть об этой затее. Всем бы сразу легче стало. Куда там! Вдруг кто трусом посчитает! Оболтусы!»
Вожатый ускорил шаг и почти поравнялся с ними. Разумеется, он понимал, что сейчас ребята никуда не рванут, но все же… Следить, так следить.
Столовая встретила запахом каши и компота. Отовсюду доносились голоса, грохотала и звенела посуда, ножки стульев лязгали по полу. Седьмой отряд расположился за длинным столом, рядом со стеной, увешанной плакатами типа «Мойте руки перед едой!» и так далее.
Макс сидел, задумчиво ковыряя ложкой в рисовой каше с желтым озерцом сливочного масла в центре. Тяжесть все еще не отпускала желудок, есть не хотелось. И еще больше не хотелось носиться по лесу, если эти чертенята все-таки сбегут.
«Не сбегут, – успокаивал себя Серов, мелкими глотками отпивая теплый компот. – Послежу».
Но уверенности он не чувствовал.
После завтрака седьмой отряд вернулся в корпус – готовиться к открытию смены. Ирина Олеговна, как обычно, суетилась и голосила.
– Максим, – она впиявилась в руку вожатого и сунула ему листок с парой четверостиший. – Вот, сочинила перед отбоем. Возьмите нескольких мальчишек и разучите. Только побыстрее! Времени осталось мало, а у нас почти ничего не готово!
Скорчив плаксивую гримасу, воспитательница ринулась к Светке. Та, пялясь в такой же листок, чесала в затылке.
«Наш отряд – седьмой! Счастливый! Отдых впереди – отличный! – прочитал Макс и едва заметно усмехнулся: – Да уж, поэтесса. Умеет рифмы подбирать, ничего не скажешь. А мне, дураку, это читать… Хотя, – он прищурился и отыскал глазами Новожиловых и Егора. – Спасибо вам, Ирина Олеговна. Теперь есть, чем этих беглецов занять».
– Вот что, – сказал он, подойдя к ребятам и протянув листок. – Сейчас возьмите и выучите. Будем читать на открытии смены.
Братья и Егор растерянно переглянулись, Лешка отрыл рот, наверняка намереваясь повозмущаться, но Андрей несильно пихнул его локтем и кивнул.
Ребята взяли листок, уселись на пуфик справа от телевизора и стали читать. Глаза бегали по строчкам, лица становились все кислее.
Промчались полчаса, и Ирина Олеговна устроила генеральную репетицию. Первыми вышли братья и Егор. Монотонно, глядя в пол, они декламировали поэтический шедевр воспитательницы, а та мрачнела, напряженно поджимала губы и поглядывала на часы.
Закончив, ребята облегченно посмотрели на Ирину Олеговну. Воспитательница, легонько качнув головой, обняла всех троих за плечи, отвела в угол и стала что-то втолковывать. Наверняка требовала читать с выражением. Макс усмехнулся, глядя, как Лешка жует губами и испепеляет ее взглядом.
Еще через двадцать минут седьмой отряд направился к эстраде. Под круглую крышу со всех сторон стекались пестрые ручьи ребят. Музыка эхом отскакивала от стен корпусов, смешивалась с голосами.
А за спиной молчаливо ждал лес.
Макс обернулся, сглотнул и нагнал братьев.
«Ничего, – успокаивал он себя. – Буду рядом – и не сбегут».
– Ребята! Седьмой отряд! – высокий, взволнованный голос Ирины Олеговны едва доносился в общем гомоне. – Усаживаемся, пожалуйста!
Сев с Новожиловыми, Макс еще раз огляделся. Ребятня вертела головами, вытягивала шеи, переговаривалась. Бухали колонки, возле микрофона стояла директриса Светлана Максимовна, крупная женщина с короткими волосами, болезненным цветом лица и сутулой спиной. Подняв на лоб затемненные очки с прямоугольными линзами, она бегала прищуренными глазами по листку с речью.
Макс выудил из джинсов мобильник и посмотрел время. Пол-одиннадцатого. Скоро начнется…
Лешка распаковал жвачку и заработал челюстями. Андрей привстал, оглянулся. Встретившись глазами с Олей, развел руками.
«Вот именно, – усмехнулся Макс, наблюдая за ребятами. Волнение понемногу отступало. – Некогда вам бежать».
Музыка стала тише. Все подобрались, директриса возле микрофона выпрямилась, опустила листок и начала:
– Дорогие ребята! Я очень рада снова видеть вас в наших любимых «Березках»! Сейчас мы познакомимся с каждым из отрядов, а потом будет небольшой, но очень интересный концерт. Итак, начнем с самых маленьких… Я представляю вам пятнадцатый отряд!
Светлана Максимовна захлопала, отошла от микрофона. В центр эстрады выползла шеренга малышни под предводительством лысого и лопоухого гитариста в шортах. Вожатый ударил по струнам, и малышня писклявым разнобоем затянула гимн лагеря.
Отряды сменяли друг друга. Макс успокаивался, понимая, что его ребята, «вооруженные» стихами Ирины Олеговны, будут не худшими.
«Где-то посерединке», – подумал он, хлопая очередному отряду.
– А теперь, – раздался низкий голос Светланы Максимовны. – Седьмой отряд.
Макс кивнул Новожиловым и Егору – тот мгновенно залился румянцем от волнения – и вместе с ребятами вышел вслед за Светкой и несколькими девчонками.
Пытка заняла не больше пяти минут.
«Не так уж и плохо», – заключил вожатый, усаживаясь под похвалы директрисы и рукоплескания – Ирина Олеговна усердствовала больше других.
Лешка, с тихим «фу, блин!», плюхнулся рядом, ссутулился, скрестил руки на груди и, терзая жвачку, уставился вперед. Андрей вновь оглянулся, посмотрел на часы и поджал губы.
«Да-да-да», – Макс с усмешкой глянул на него.
Минут десять он просидел, задумчиво уставившись в бетонный пол эстрады. Потом вздрогнул, почувствовав на плече чью-то руку.
Обернувшись, он увидел лысого гитариста. Тот растерянно глядел на Макса, прижимая гитару к правому боку.
– Ой, извини, не хотел пугать, – пробормотал вожатый, шмыгнув крупным горбатым носом.
– Э-э-э, пустяки, – смутился Макс. – Что-то случилось?
– Да понимаешь, хочу своих научить в настольный теннис играть. Я ведь тренером работаю, – не без гордости сказал лопоухий. – А стол на чердаке, один я его не утащу. Можешь помочь? Вы ведь отвыступались уже? Тут недалеко, в третьем корпусе. Ну что, пойдем?
Макс открыл и закрыл рот. Достал мобильник, поглядел время. До обеда оставалось больше двух часов – вполне достаточно для поисков лесного вагончика.
– Может, попозже, перед обедом? – он напряженно поглядел на братьев – те прислушивались к разговору.
«Черт! – мысленно выругался Макс. – Ни раньше, ни позже!»
– Я им перед обедом уже хотел небольшой урок дать. Чего время зря терять? Будь другом, помоги, – лысый снова шмыгнул носом, глядя на Макса. – Чего тут сидеть? Тебе этот концерт нужен?
Макс поджал губы и огляделся. Он уже понял, что этот гитарист с ракеткой просто так не отвяжется. А если ответить погрубее – обидится.
«Ладно, – подумал он. – Туда-сюда – всего десять минут. Ничего за это время не случится».
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Трэш-кин
сообщение 20.8.2015, 8:38
Сообщение #44


Мастер интриги
****

Группа: Пользователи
Сообщений: 682
Регистрация: 6.8.2013
Вставить ник
Цитата




Цитата(Кирилл Смородин @ 18.8.2015, 14:13) *
сердце бухало кузнецким молотом.

Слишком много про сердце. До этого уже было - сердце под кадыком билось, под ударами сердца грудная клетка вздрагивала.

Цитата(Кирилл Смородин @ 18.8.2015, 14:13) *
ворона еще несколько раз каркнула и растворилась в небе.

Лучше уж просто - улетела прочь. Растворилась в небе - представляется, что она взмыла высоко-высоко, и стала незаметной. А вороны так высоко не летают.

Цитата(Кирилл Смородин @ 18.8.2015, 14:13) *
и не сводил с Барбоса темных, окруженных розовыми тенями глаз.

Тёмных, тенями - выглядит как повтор. К тому же про тёмные глаза, окружённые розовыми тенями, уже три раза в этом отрывке говорилось.

Поведение Сбитнева в этом отрывке мне непонятно. Сидел смотрел, как Егор кота мучил. Да любой нормальный человек на его месте двно бы уж вскочил и хотя бы наорал на него.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Трэш-кин
сообщение 20.8.2015, 8:41
Сообщение #45


Мастер интриги
****

Группа: Пользователи
Сообщений: 682
Регистрация: 6.8.2013
Вставить ник
Цитата




Цитата(Monk @ 19.8.2015, 18:37) *
Что за "углубились в лес"? Это же смешно. Вы хоть раз в жизни произносили: я углубился в лес?

Любимое слово Грбачёва )с ударением на второе "у". Думаю, он и маленький когда был, так говорил.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 20.8.2015, 11:59
Сообщение #46


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




Трэш-кин, благодарю за отзыв. По поведению Сбитнева могу сказать: он очень добросердечный человек. Поэтому просто растерялся.

С остальными замечаниями согласен.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 20.8.2015, 12:35
Сообщение #47


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




– Идем, – бросил он, коротко кивнув, и поднялся.
– Спасибо, друг! – лопоухий расплылся в улыбке. – Меня, кстати, Степой зовут, – он протянул руку.
– Макс.
Вожатые направились по выложенной бетонными плитами дорожке к третьему корпусу. Воздух уже прогрелся, в траве звенел оркестр кузнечиков, над зеленью порхали бабочки.
Степа неторопливо шел впереди, шаркая ногами в шлепанцах. Обернувшись, он добродушно посмотрел на Макса.
– Первый раз здесь?
– Да, – тихо отозвался Макс. Он оглянулся на эстраду. Музыки не было, значит, выступал очередной отряд.
«Чего ты тащишься?.. – мысленно обратился он к лысому. – Быстрее двигай!»
– А я уже третье лето работаю, – сообщил Степа, вновь оглядываясь и замедляя шаг. – А что? Точишь на природе, за этими приглядываешь иногда. Красота!
– Да уж, – пробормотал Макс. – И как тебе здесь?
– Говорю же: красотень.
– А странного ничего не случалось? В лесу особенно?
Степа остановился и скорчил задумчивую гримасу. Подтянул одной рукой шорты и мотнул лопоухой головой.
– Неа. А что?
– Да так, ерунда, – отозвался Макс.
Вожатый глянул на него и ухмыльнулся.
– А-а, понимаю, – он хохотнул. – Детишки сказочками балуются? Про черные простыни и всяких там безголовых лесников? Это они любят.
«Да уж, сказочки…» – Макс покачал головой, вспомнив дико орущую, пляшущую под ногами изуродованную ворону и непонятное существо в зарослях.
– Мой тебе совет: придумай что-нибудь сам, – сказал Степа. – Да такое, чтобы кровь в жилах застыла. Знаешь, как они тебя тогда уважать будут!..
– Я подумаю, – коротко ответил Макс и вновь оглянулся.
– Твоим ведь сколько? Лет двенадцать-тринадцать? Самый возраст для страшилок. Вот мои первоклашки – другое дело. Поверят, истерить начнут, и проблем не оберешься. Вон, ночью одна забегает, вся в слезах. Говорит, в туалет пошла, а из окна на нее кто-то пялился.
– Кто пялился? – насторожился Макс. Сердце застучало, в животе вновь неприятно заворочалось.
– А хрен его разбери. Говорит, какой-то страшный гном. Только не было там никого, это сто процентов. Страшилок ей кто-то нарассказывал – и вот результат. Узнал бы кто – уши бы надрал.
«Страшный гном… – Макс вновь представил заросли и маленькое, бугристое, розовое нечто. – Неужели этот… это… – он мотнул головой, не зная, как назвать существо, – уже в лагере? Черт… Нельзя дать ребятам сбежать…»
– Пойдем быстрее, – попросил он Степу.
Тот пожал плечами, недоуменно глянул на Макса, развернулся и вновь зашаркал по бетонным плитам. Макс мысленно рычал, глядя на неторопливые движения Степы.
Наконец они добрались до корпуса, укрытого высоченной раскидистой березой.
– Фуф-ф! – выдохнул Степа. Он остановился у крыльца, выудил из кармана пачку сигарет, протянул Максу.
– Нет, бросил, – ответил тот, пряча сжатые кулаки.
«Согласился помочь на свою голову!» – он стиснул зубы и в очередной раз обернулся.
Степа устроился на лавочке возле крыльца и с наслаждением задымил.
– А я вот вряд ли когда-нибудь брошу, – сказал он, жадно затягиваясь. – Нравится мне дым пускать, хоть и говорят, что вредно, что легкие прожигаю, что стоять потом не будет. Ерунда, на мой взгляд.
Макс неопределенно дернул плечами.
– Да ты чего такой нервный? – Степа недоуменно вскинул брови. – Не бзди, ничего с твоими опарышами не случится. А для успокоения у меня в комнатке кое-что есть, – он хитро прищурился и щелчком отправил окурок в урну. – Уверен, тебе понравится.
– Ну что, идем, наконец? – спросил Макс, первым ступая на крыльцо.
Степа кивнул и пошел следом.
Вожатые миновали вестибюль, такой же, как в корпусе Макса. Поднялись по лестнице и остановились у чердачной двери, обитой листами железа, выкрашенными бежевым.
– Сейчас, – сказал Степа, поворачивая ключ.
Замок щелкнул, дверь открылась, и Макс вслед за лопоухим окунулся в сумрак чердака. Из маленького слухового окна лился слабый свет, пахло пылью. Возле стены стоял старый диван без спинки, с отломанными подлокотниками и оголенными пружинами.
– Давай, помогай, – Степа подошел к столу, сложенному и прислоненному к старому шифоньеру без дверцы.
Пыхтя, вожатые спустили стол на первый этаж и поставили в вестибюле. Степа отошел, взглядом знатока оценил работу, довольно кивнул и махнул Максу:
– Айда, ко мне заглянем. Поработали – можно и расслабиться чуток.
Они прошли в комнату вожатого, Степа нырнул в тумбочку и достал бутылку с коричневой жидкостью.
– Не «Наполеон», конечно, но тоже покатит, – он хитро ухмыльнулся и подмигнул Максу. – Давай по глоточку за открытие смены. Чтоб погода стояла как сегодня, а дети и начальство на мозги не капали.
– Я не буду, – решительно сказал Макс, мотнув головой.
– Да не бойся. Я ж не нажираться предлагаю. А зубная паста вмиг запах отшибет. Проверено.
– Все равно не буду, – отрезал Серов. – Не хочу.
Степа досадливо чмокнул губами и отвинтил крышку.
– Ну, как хочешь, – он уселся на кровать и вытянул ноги. – Передумаешь – заходи. Выпьем, в теннис поиграем…
Макс коротко кивнул и вышел. Быстрым шагом миновал вестибюль, спустился и бегом кинулся к эстраде.
«Давай! Жми!» – подгонял себя вожатый, слушая, как стучат по плитам кроссовки.
Вот и эстрада. Ребята по-прежнему вертели головами, толкались, смеялись и переговаривались. Кое-кто, уставший сидеть, носился неподалеку, не обращая внимания на сердитые возгласы вожатых и воспитателей.
В центре эстрады двое, наряженных в зеленые скафандры, с антеннами на голове, отплясывали чечетку. Светлана Максимовна стояла возле колонок и с довольным видом смотрела на «инопланетян».
Макс отыскал свой отряд. Ирина Олеговна, сидя с девчонками строчила в блокноте, изредка поглядывая на чечеточников. Рядом развалилась Светка – как раз там, где сидели братья и Егор.
«Только не это…» – мелькнуло в голове.
Макс продолжал обшаривать отряд взглядом, но понимал: это бесполезно. Андрея, Лешки, Егора и Оли на эстраде нет.
Сердце заколотилось, руки и ноги задрожали. Сглотнув, Макс рванул к корпусу. Наверняка ребята сначала заглянут туда, и он их перехватит.
«Сколько я возился с этим ушастым? – размышлял Серов на бегу. – Минут пятнадцать, не больше. Надежда еще есть».
Он поднажал. Промчался мимо разрисованной каменной глыбы, обогнул беседку. Взлетел на крыльцо и только в вестибюле перешел на шаг.
Корпус встретил тишиной. Макс метнулся в холл. Пробежал по девчоночьему крылу, бросился к палатам мальчишек. Никого.
Упершись локтем в стену, он запустил пальцы в волосы, зажмурился и покачал головой. Все. Теперь – только в лес…
Внутри снова разгорался страх. Стены, пол и потолок стали давить.
«Упустил…» – молотом стучало в голове.
Виски заломило. Макс оттолкнулся от стены, качнулся и несколько раз глубоко вдохнул. Мгновением позже послышался шум воды из туалета.
Макс снова бросился по коридору.
– Андрей! Леша! Егор! – звал вожатый, чувствуя, как накатывает волна облегчения. – Ну-ка, идите сюда! Быстро! Андрей! Егор! Ле… – он запнулся, столкнувшись в дверях со светловолосым загорелым мальчишкой в темных шортах и полосатой футболке. Это был Костя из второй палаты.
Он ойкнул, отступил и растерянно посмотрел на Макса. Тот заглянул в туалет, обвел взглядом кафельную стену, большое открытое окно, дверь душевой и краешек раковины.
– Ты здесь один? – спросил вожатый.
– Ага, – отозвался Костя. Он смотрел на Макса с легким испугом. – А что?
– Новожиловых и Мещерякова не видел?
Костя почесал светлую макушку, прищурился и ответил:
– Они заходили, примерно пять минут назад. С ними еще Оля Герасимова была.
– А дальше?
– А дальше я не знаю, – Костя скорчил жалостливую гримасу. – У меня живот разболелся.
– Понятно. Сходи в медпункт, – бросил Макс и бегом направился к выходу.
Оказавшись на крыльце, он еще раз огляделся. Спустился, обогнул корпус и побежал по старой дорожке вдоль зарослей черемухи.
«От ворот, значит, идти собрались, – вспомнил он слова Оли. – Ничего, догоню. Далеко вы не могли уйти».
Серов вздрогнул, вспомнив, что вчера в лесу думал о том же. И закончилось это…
Он мотнул головой. Лучше не вспоминать.
Корпуса проносились мимо, темные окна смотрели с немым укором. А в спину словно бы неслось: «Упустил! Упустил!»
– Еще не упустил, – хриплым шепотом произнес Макс.
До ворот оставалось не больше пятидесяти метров. Вожатый притормозил, нырнул в заросли. Потерял равновесие, скатился на заднице и едва не плюхнул ногой в ручей. Встал, шлепнул пару раз по джинсам, отряхивая, и перескочил через слабый, чуть слышно плещущий поток.
Помогая руками, взобрался на пригорок. Продрался сквозь кусты, остановился и огляделся.
Внизу, по правую руку виднелись ворота и край поляны, на которой вчера остановились автобусы.
– Три-четыре километра по прямой, – пробормотал Макс, снова вспоминая разговор ребят, сжал кулаки и рванул в заросли.
Трава шуршала под ногами, какие-то жесткие стебли с колючками мешали двигаться. Оказавшись в тени деревьев, Макс едва не упал – запнулся о сухую ветку. Выругался, освободил ногу и, пригнувшись, побежал дальше.
Ветви так и норовили задеть лицо. Приходилось постоянно закрываться руками, уклоняться. Макс быстро выдохся. В ушах шумело, грудь сдавливало. Воздух проникал в легкие с тихим хрипом. Ноги становились все тяжелее. Но он не собирался переходить на шаг.
«Где вы?» – думал Серов, прислушиваясь.
Он решил не кричать. Во-первых, ребят четверо, и они наверняка будут разговаривать. Нужно лишь прислушиваться. А во-вторых, то существо вновь может быть неподалеку.
«Но с другой стороны, – размышлял Макс, переставляя ноги. Он выжимал из себя все, но с каждой минутой замедлял бег, – может, лучше привлечь… его? Оно ведь маленькое, сил у меня хватит. Наверное».
Серов мотнул головой. Нет, нужно просто найти ребят, вернуться и навсегда забыть дорогу в лес.
На лицо налипла паутина. Макс охнул, зажмурился и остановился. Стиснув зубы, стал яростно тереть лицо. Потом открыл глаза и вздрогнул, увидев метрах в двадцати человека.
Тот стоял спиной. Невысокий, коренастый, с ежиком пепельных волос. Примерно одного возраста с Максом. В синих спортивных брюках и черной футболке с крупной желто-красной надписью «The Prodigy». Словно почувствовав взгляд вожатого, он повел плечами и медленно, плавно шагнул вперед.
– Эй, друг! – крикнул Макс, бросаясь вперед. – Постой!
Человек не ответил. И даже не оглянулся. Неторопливо и бесшумно он шел сквозь заросли, чуть заметно двигая руками.
– Подожди минутку! – надрывался Макс.
Он снова бежал, но расстояние не сокращалось, а незнакомец по-прежнему не реагировал на голос и шаги за спиной.
«Да что с ним? – недоумевал Серов, пытаясь нагнать парня. – Может, глухой?»
Макс поднажал. Однако не отвоевал даже метра.
«Хорошо, – подумал он, чувствуя злость. – Тогда сделаем так…»
Он остановился, подобрал палку и запустил в парня. Вращаясь наподобие пропеллера, та пролетела у незнакомца над головой, врезалась в березовый ствол и переломилась.
«Ну? Что ты на это скажешь?» – Макс облизал губы, буравя черную футболку глазами.
Парень остановился. Поднял левую руку и пару раз резко шевельнул кистью, приглашая следовать за ним. Так и не обернувшись, он снова двинулся вперед.
«Что за ерунда? – Макс недоуменно наморщил лоб. – Чего ему надо? Может, он псих?»
Подобрав на всякий случай еще одну палку, покрепче и потяжелее, он кинулся за парнем. Тот будто почувствовал это и ускорился.
Он двигался все так же бесшумно, плавно и неторопливо. Макс, жадно хватая воздух, с трудом удерживая равновесие, с треском продирался сквозь заросли, а дистанция не сокращалась и на метр.
«Долго я так не выдержу», – понял Макс, не сводя глаз с коренастой скользящей впереди фигуры. В голове все плавилось. Горло и грудь изнутри терли наждаком. На руки и ноги словно навесили свинцовых гирь. Одежда липла к вспотевшему телу.
Нога за что-то зацепилась. Ахнув, Макс взмахнул руками. Выронил дубину и растянулся на траве. Грудь и живот сдавило тупой болью.
Несколько секунд он лежал, пытаясь сделать вдох. Когда воздух снова полился в легкие, вожатый поднял голову и увидел парня в черной майке. Тот стоял и ждал. Все в тех же двадцати метрах…
– Чего тебе надо, урод?! – хрипло пролаял Макс. Внутри заклокотала злость, горло душили слезы обиды. – Подойди и скажи!
Незнакомец повел плечами, медленно покачал головой. Вытянув руку, снова приглашающе подвигал кистью.
Макс зарычал. Оттолкнулся руками, вскочил и бросился вперед. Парень неторопливо кивнул и побежал.
– Твою мать! – выругался Макс.
Никогда прежде в голове не было такого сумбура. Серов понимал, что надо бросать эту идиотскую погоню и искать ребят. Но не мог. Парень в черной футболке словно держал его на невидимом поводке.
Почему-то вспомнилось, как весной – вот так же, спотыкаясь, давясь воздухом, – он бежал домой из поликлиники, вытягивая порезанную руку.
Неожиданно заныло запястье. Макс скользнул по руке взглядом и удивленно поднял брови. Белая полоска кожи, почти у основания кисти, припухла и налилась красным.
– Что за… – прохрипел он и едва не задел правым боком тонкий сосновый ствол.
Увернувшись, Макс чудом удержал равновесие. И замер, обнаружив, что незнакомец остановился.
Он стоял, уперев руки в бока, перед неглубоким, заросшим оврагом. Макс тупо пялился на коренастую фигуру и пытался выровнять дыхание.
– Эй! – крикнул он, покрепче стиснув палку. – Может, обернешься все-таки? Давай поговорим?
Парень медленно кивнул, опустил руки и стал медленно разворачиваться. Макс сделал несколько нерешительных шагов и еле сдержал крик, увидев его лицо. Бледное до серости, с тонкими синими губами и кровавыми кляксами на месте глаз. Короткую шею незнакомца пересекала темно-красная борозда пореза.
Макс отшатнулся, закрылся руками, словно пытаясь защититься. Тяжело дыша, чувствуя волны дрожи, он опустил взгляд на футболку парня. Там был нарисован тип с двумя гребнями волос – красным и зеленым, – подведенными черным глазами и высунутым языком. Макс смотрел на изображение и молился, чтобы взгляд случайно не скользнул вверх. На уродливую бело-серую маску с красными пятнами.
Так продолжалось не меньше минуты. Потом незнакомец развел руки и пошел спиной вперед.
– Эй! Не надо! – воскликнул Макс. Он сделал пару шагов, все-таки поднял глаза и почувствовал тошноту. Бухнулся на колени, съежился и раскрыл рот. Внутри все сжалось, в горле задрожало, и спустя секунду Макса вырвало.
Втягивая ноздрями воздух, он утерся трясущейся рукой и поднял глаза на парня. Тот, казалось, внимательно наблюдал за вожатым. Поймав взгляд Макса, он дернул губами, пытаясь улыбнуться. Отступил еще на пару шагов. Качнулся и исчез в овраге.
– Стой! – заорал Макс.
Он вскочил, бросился вперед, затормозил у самого края и ахнул. Дно оврага темно-серым ковром устилали кости вперемешку с тряпками и кусками синего полиэтилена. Посередине стояла больничная каталка без колес. Парня нигде не было.
Не понимая зачем, Макс стал спускаться. Комья земли катились вниз, вожатый едва не падал. Добравшись до дна, он втянул ноздрями и нахмурился, почувствовав запах гари. Еще раз огляделся и стиснул зубы, одолевая еще один приступ тошноты.
Его окружали не человеческие кости. И не звериные. И даже не птичьи. Макс не знал, кому мог принадлежать валявшийся под ногами, короткий, согнутый подковой позвоночник с четырьмя шишковатыми ребрами. Или слишком маленький для взрослого человека череп с неестественно выпуклым лбом и разными по величине глазницами. Или кривая лапа с тремя длинными пальцами. Или…
Послышалось карканье.
Макс завертел головой, отыскивая ворону взглядом. Отшатнулся и услышал под ногой хруст. Сморщившись, опустил глаза и увидел возле кроссовки серые пористые осколки. В горле опять запульсировал ком, зубы начали стучать. Но птица больше не кричала.
«И то хорошо», – подумал Макс. Ему не хотелось опять пережить кошмар, подобный вчерашнему.
Переступая через кости, вожатый двинулся к каталке. Он старался смотреть только на нее, но взгляд упорно соскальзывал на изогнутые ребра, хребты, конечности…
Вот еще один череп. С безобразными наростами на голове, единственной глазницей и ноздреватым шишаком на месте второй. С непропорционально большой, выдающейся вперед верхней челюстью и кривыми, словно гвозди, редкими и черными зубами. Рядом, похожая на раскрытую и поставленную переплетом вверх книгу, валялась грудная клетка.
«Это братская могила какая-то, – Макс озирался по сторонам. – Только вот чья?»
«Страшных гномов», – подсказал разгоряченный страхом разум.
Макс добрался до каталки. Разинул рот и отступил. Под ногой снова затрещало, но он не обратил на это внимания. Взгляд был прикован к темно-красным пятнам на желтой клеенчатой поверхности.
Подул ветер, зашелестели деревья. Вздрогнув, Макс попятился. Не удержал равновесие и грохнулся на кости. Осколки впились в плечи, спину и правый бок.
Макс заорал и стал барахтаться. Чудом перевернулся на живот, встал на четвереньки и бросился прочь. Спотыкаясь, давя кости кроссовками, вожатый добрался до склона и, цепляясь за ветви, полез наверх. Выбравшись, рухнул на колени и уперся лбом в землю. Трава колола лицо, в ушах шумело, каждый удар сердца отдавался дрожью.
Он пролежал так пару минут. Выровняв дыхание, развернулся и сел. Поглядел вниз и передернул плечами. Больше всего ему хотелось оказаться дома. Или хотя бы в комнатке вожатых – забраться на кровать, укрыться одеялом с головой, зажмуриться и забыться. Но расслабляться было рано. Сначала нужно найти братьев, Олю и Егора.
«Не дай Бог наткнутся на этот кошмар», – Макс против воли глянул вниз, поднялся и двинулся дальше.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 20.8.2015, 20:01
Сообщение #48


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




Футболка и джинсы липли к вспотевшей коже. Вожатый чувствовал, как капли катятся по вискам, бегут от подмышек вниз. Набившийся в кроссовки лесной мусор колол ступни.
Макс прошел несколько сотен метров и остановился у высокой сосны. Под мощным стволом темнели шишки, ветви начинались далеко над головой. Другие деревья держались на почтительном расстоянии от великанши.
Упершись рукой в ствол, Макс запустил пальцы в мокрые волосы и покачал головой. Он не представлял, где искать ребят.
«Вот тебе и самый лучший вожатый», – Макс вздохнул и поднял глаза. Ветви, подобно ступеням, уходили к небу. Над верхушкой неторопливо проплывало облако.
Справа послышались шаги.
Вздрогнув, Макс отнял руку от ствола и прислонился к нему спиной. Сжал кулаки и чуть согнул ноги, готовый бежать.
«Кто там еще?» – думал он, прерывисто втягивая воздух.
Заросли затрещали, вздрогнули, и из гущи зелени выбрался невысокий худой старик в темных брюках, плотной клетчатой рубашке, светло-зеленом жилете со множеством карманов и белой кепке, сдвинутой на макушку. Макс облегченно выдохнул, разглядев вытянутое, гладко выбритое лицо с кривоватыми губами, крупным носом и светлыми, глубоко посаженными глазами. Обычное человеческое лицо – никаких окровавленных глазниц и ран на горле.
Старик отряхнулся, посмотрел на Макса и удивленно поднял брови.
– Здрассте, – пробормотал вожатый, чуть заметно кивая.
– Здравствуй, сынок, – голос у старика оказался тихий и сипловатый. – Дай-ка…
Старик нахмурился, подошел к Максу. Взял за подбородок и повернул влево-вправо, старательно вглядываясь в лицо.
– Да вы чего? – вожатый отстранился и недоуменно уставился на старика.
«Еще один псих», – подумал он, чувствуя, как возвращается приутихший страх.
– Ну, вроде все ладно, – пробормотал старик.
Он тоже отошел, поджал губы и кивнул.
– Что ладно? – нахмурился Макс.
– Ты кто такой будешь? – старик, казалось, не услышал вопроса.
– Я-то? – разозлился Серов. – Я вожатый из «Березок»!
– Знаю такой лагерь, – старик снова кивнул. – А здесь ты что делаешь? До «Березок» километров семь, не меньше.
«Семь километров! – мысленно ахнул Макс. – Ничего себе побегал… Теперь ребят точно не найти…»
Он опустил глаза и покачал головой. Старик внимательно, с прищуром, посмотрел на него и тихо сказал:
– Ладно. Не хочешь – не рассказывай. Сам вижу, что беда приключилась. Пойдем-ка со мной до поселка, тут недалеко. На остановке поймаешь машину и доберешься до лагеря. У тебя деньги-то есть?
Макс кивнул, залез в задний карман, вытащил пару сырых от пота сотенных бумажек и показал старику.
– Вот и славно, – сказал тот. – А теперь идем. Лишний раз здесь задерживаться не следует, – он напряженно огляделся и с печальным вздохом двинулся вперед.
«Что бы это значило?» – насторожился Макс, не двигаясь с места.
Пройдя метров пять, старик обернулся и посмотрел на вожатого:
– Чего ты? Пойдем, говорю. Один ты до темноты тут плутать будешь. А уж потом… – он не договорил. Помрачнел и махнул рукой.
«Он ведь что-то знает, – Макс прищурился и закусил губу. – Лучше пойти. Один я отсюда и впрямь нескоро выберусь. Доеду до лагеря и, если ребята еще не вернулись, расскажу все Ирине Олеговне. А дедуля по пути может поведать что-нибудь полезное».
Он нагнал старика, и оба двинулись дальше. Старик уверенно и быстро шел вперед, раздвигая ветки, изредка оборачиваясь на Макса. Впереди показалась поляна с костровищем, огороженным серыми, потрескавшимися от времени бревнами.
– Фух-х, – выдохнул старик, усаживаясь. Он залез в самый большой карман жилета, вытащил бутылочку с водой и сделал пару глотков. – Передохнем малость. Тебя как звать?
– Максим, – отозвался вожатый. – А вас?
– Макаром Матвеичем меня зови, – старик протянул Максу бутылочку, снял кепку и провел ладонью по коротким седым волосам.
Тот присосался к горлышку. Макар Матвеич вернул кепку на место и усмехнулся:
– Ишь, водохлеб.
Макс с большой неохотой оторвался от воды, вытер губы и отдал бутылку.
– Набегался ты, видно, – сказал Макар Матвеич. – Ну, так как? Расскажешь, что стряслось?
«Почему бы и нет? – подумал Макс и присел рядом. – Дед вроде бы нормальный».
– Ребят я потерял, – сказал он, глядя на покрытую темно-серой сажей землю. – Из отряда. Договорились вчера в лес сбежать. Я решил за ними следить, но упустил.
Макар Матвеич нахмурился, цокнул языком и покачал головой.
– Нехорошо это, – тихо произнес он и вздохнул. – Очень нехорошо. Детишек теперь к лесу вообще подпускать не надо. Другим он стал.
Старик снова вздохнул и обвел стену деревьев грустным взглядом.
– В каком смысле? – насторожился Макс.
Макар Матвеич изучающее глянул на него и чуть заметно кивнул.
– Хорошо. Ты, я вижу, человек незлой. К тому же, детишки на тебе. Поэтому расскажу, что знаю. Хотя сам многого понять не могу.
Макс сглотнул, поерзал на бревне, а старик продолжил:
– Началось все ближе к концу апреля. Пошел я как-то за березовым соком. Иду, значит, по лесу и вдруг вижу: три вороны лежат. Разодранные и обглоданные. Странно, думаю, хищников ведь здесь давным-давно нет. Зайца и то уже не встретить. А рядом с птицами, на снегу, следы. Маленькие и непонятные – не звериные и не человеческие. И с тех пор как в лес не зайду, все время натыкаюсь на мертвых птиц. Животные наши беспокоиться начали, особенно по ночам. Мечутся, кричат так, что не заснуть. Коровы на пастбище, что рядом с лесом, выходить отказываются. Вот тогда я всерьез и забеспокоился. Звери-то, они ведь первыми беду чуют.
Он прервался и посмотрел на Макса. Тот кивнул, поежился и огляделся. Деревья, обступившие поляну, словно тоже вслушивались в рассказ. Макар Матвеич тем временем перевел дух и вновь заговорил:
– Потом, когда снег полностью сошел, и с людьми странности начались. У нас ведь поселок крохотный, двадцати дворов не наберется. Ребятишек и молодежи человек десять. Первым Витька Замятин был. Пошел с утра пораньше в лес – и пропал. Темнеет, мамка его, Наталья, разумеется, в слезы. Говорит, беда с ним случилась. Да и остальным не по себе. Не мог Витька просто взять и заблудиться. Он с малолетства лес не хуже родного дома знает. Ну что делать? Собрались наши мужики, решили искать. Уже двинулись, и тут Витька объявляется. Грязный весь, одежда порвана, лицо и руки в царапинах. Наталья к нему кинулась. Рыдает, смеется, обнимает, ругает… Все вперемешку, в общем. А Витька вдруг оскалился, оттолкнул мать и пощечину ей залепил. Та ахнула, чуть не упала, а он мимо прошел, как ни в чем не бывало. Тут уж Сергей, отец Витькин, не выдержал. Взял за шкирку, встряхнул, как следует, и домой поволок…
Макар Матвеич вздохнул, откашлялся, достал бутылочку и немного отпил.
– А дальше что? – осторожно спросил Макс.
– Пару дней Витька дома просидел. Как Наталья рассказывала, из комнаты вообще не выходил, не разговаривал ни с кем. Только ухмылялся и глядел исподлобья. Потом я его на улице встретил. Поздоровался, спросил, как дела. А он зыркнул на меня, кулаки сжал, процедил что-то сквозь зубы и дальше пошел. В общем, как подменили его. Раньше-то был добрый, веселый, работящий… Не понимаю, что с ним. Словно бес в парня вселился, – Макар Матвеич горестно вздохнул, подпер рукой подбородок. В светло-серых глазах застыла растерянность. – Еще через пару дней со Светой Богатыревой почти такая же история приключилась. Только пропала она ближе к вечеру, а вернулась под утро. И так еще трое ребят. Вася Зайцев, Соня Кузьминенко и Женька Щеголев. Последнего особенно жалко. Пять лет всего мальчонке.
Старик встал, отряхнул брюки.
– Пойдем дальше что ли? Может, на ходу не так тяжело будет рассказывать…
Макс поднялся и направился за ним. Снова оказавшись под навесом ветвей, он почувствовал, как по спине побежал холод.
– В общем, своя банда теперь у нас в поселке появилась. Все время вместе держатся, ни с кем разговаривать не желают. А вот на пакости всякие горазды. То окно разобьют, то сено подожгут. И знаешь, что еще странно. У всех под глазами и на шее вроде как отметины. Кожа розовая. Поэтому я как тебя увидел, решил сперва проверить. Вдруг ты… – Макар Матвеич замялся, задумчиво пожевал губами, – как они.
– Ясно, – кивнул Макс.
– Ты уж на меня обиды не держи, – тихо попросил старик. – Сердцем чувствую, дальше только хуже будет.
– Ничего страшного, – ответил Макс, пригибаясь под нитями паутины, облепившей ветки.
– Их ведь уже все боятся. Даже родители. А ребята будто чувствуют это и… радуются. В общем, как подменили их. Животные наши с ума сходят, как увидят эту компанию. У Витьки пес был сторожевой, Полкан. Серый, здоровенный, страха сроду не знал. А когда Витька из леса вернулся, забился в будку, тявкал испуганно, скулил и через три дня вроде как сбежал. По крайней мере, Витька так родителям рассказывал. Якобы видел, как Полкан через забор сиганул и был таков. Только врет он. Я в лесу Полкана нашел, за шею к ветке привязанного. И с распоротым брюхом.
Макс нахмурился. Макар Матвеич глянул на него и понимающе кивнул.
– Во-во! У меня чуть с сердцем плохо не стало, как увидел эту картину. Попятился я, значит, а за спиной шорох услыхал и звук шагов. Витька там был, точно знаю. Видел, что я пса нашел. И теперь всякий раз, как меня встречает, гавкает. Глухо, совсем как Полкан. А остальные смотрят на него, ухмыляются и подхватывают. В них во всех вообще что-то такое появилось… звериное, – старик прервался, сморщился и потер грудь.
«Жуть», – подумал Макс. Он понял, что совсем не хочет идти с Макаром Матвеичем в поселок.
– Недели три назад с Васькой история была, – продолжил тот. – Пошел он вечером через пастбище. Присел шнурки завязать, а одна корова, самая старая, взяла да и бросилась на него. Чуть не затоптала и рогами хорошенько в бок засадила. Ваську даже к доктору пришлось везти. Как мне потом его мать рассказывала, кучу ушибов Васька заработал, синяк здоровенный, на полживота, и два сломанных ребра. Несколько дней дома провалялся. Потом корова эта пропала. Искали ее, искали – все без толку. Ладно, думаем, бывает. Мало ли, может, отбилась, заблудилась, под машину попала. Жалко, конечно, но ничего не поделаешь. Забывать уже стали, но тут Варвара, хозяйка той коровы, на крыльце вымя отрезанное нашла. До сих пор в больнице, с сердцем…
Некоторое время старик шел молча, понурив голову. Потом остановился, огляделся и покачал головой.
– Я ведь во всякую чертовщину никогда не верил, – сказал он. – Но теперь… Не знаю я, что с ребятами стало, не могу понять. И мучаюсь. Каждый день здесь брожу, надеюсь найти что-нибудь… Сам не знаю что, – Макар Матвеич махнул рукой и торопливо двинулся дальше. – Сколько пытался за ребятами следить. Они ведь в лес частенько наведываются – тайны у них тут какие-то. И всякий раз вокруг пальца обводят, будто я мальчишка какой-то. Единственное, что заметил, – они всегда с собой еду берут. Подкармливают кого-то.
– Кого? – машинально спросил Макс.
– Если бы я знал, – Макар Матвеич обернулся и печально посмотрел на вожатого.
Макс кивнул, поджав губы.
«Да уж, история», – подумал он, обводя заросли напряженным взглядом.
Он чувствовал, как внутри крепчает холод страха. Ветви нависали над головой, закрывая солнечный свет. Деревья, казалось, обступали все теснее. От черных пятен на березовой коре рябило в глазах.
– Давай шаг ускорим, – сказал Макар Матвеич. – Недалеко осталось.
Минут через пять деревья стали редеть. Макс вслед за стариком вышел на узкую пыльную тропинку и вскоре остановился на краю зеленого луга. В паре сотен метров он увидел колодец под треугольной крышей, выкрашенной синим, и длинное одноэтажное строение с десятком окон. Дальше начинались невысокие, по большей части бревенчатые домики за деревянными заборами. Справа тянулась серая лента дороги, вдоль которой паслось несколько коров.
– Вот и добрались, – старик обвел пейзаж взглядом и нахмурился. – Пойдем, покажу, где остановка.
Макс кивнул и снова пошел за Макаром Матвеичем. Чем ближе он подходил к поселку, тем сильнее становилась тревога. Сердце забилось быстрее, в ногах понемногу проявлялась слабость.
Поселок выглядел заброшенным. Окна глядели тускло и равнодушно. Не было слышно ни собачьего лая, ни квохтанья кур, ни голосов. Слева показался покрытый копотью сарай без двери. Рядом высилась гора битого стекла, поломанных досок и консервных банок, щедро присыпанная пеплом.
Из-за домов донесся рев мотора. Его перекрыл визгливый смех, затем послышался грохот.
Макар Матвеич вздрогнул и покачал головой.
– Там они, – пробормотал он. – Веселятся. Витька, скорее всего, опять на мопеде. Сейчас поедет коров гонять – новое развлечение у них такое.
Он остановился возле облезлой водяной колонки и жестом подозвал Макса.
– Вот что. Сейчас идешь прямо. Дома кончатся – увидишь синюю будку. Это остановка и есть…
Макар Матвеич замолк. Отошел на пару шагов, оглядел Серова и коротко кивнул.
– Ну, давай, Максим. Удачи тебе. И береги детишек. Ни в коем случае в лес не пускай. Да и сам без нужды туда не заходи. Нехорошее там что-то поселилось. Злое.
– Понял, – тихо ответил Макс. – Спасибо вам.
– Будь здоров, – Макар Матвеич развернулся и, склонив голову, побрел вдоль невысокого серого забора. За забором тянулась вверх пара яблонь, зеленели грядки, блестели на солнце заросли вишни, и стоял бревенчатый дом с маленькими окнами и резными ставнями.
Сунув руки в карманы, Макс пошел по пыльной, усыпанной камешками дороге.
«Нехорошее там что-то поселилось. Злое», – звучали в голове слова старика.
Лес действительно сводил с ума. Сначала некто уродует птицу. Потом этот парень без глаз, со страшной раной на горле. Как он мог бежать в таком состоянии?..
«Нет, – одернул себя Макс. – Думать потом буду. Сначала нужно попасть в лагерь».
Дома остались позади. Вожатый остановился и обвел взглядом небольшой луг, тянувшийся до дороги. Шесть коров и два теленка неторопливо переходили с места на место, звякая колокольчиками и поедая траву. На обочине стояла синяя будка, заднюю стенку которой украшала нарисованная желтой краской рожа с улыбкой до оттопыренных ушей.
Макс хотел уже двигаться дальше, когда за спиной кашлянули. Вздрогнув, он обернулся и увидел шагах в десяти маленького мальчишку с короткими, светлыми волосами. Тот стоял, глубоко засунув руки в карманы клетчатых шорт, неторопливо притопывал ногой в черной поношенной босоножке, исподлобья глядел на вожатого и ухмылялся. Под глазами пацана были странные розовые пятна. Длинную тонкую шею пересекала полоса такого же цвета.
«Как он умудрился так тихо подойти?» – изумился Макс.
Додумать он не успел. Из-за старого трактора со спущенными колесами вышли две девчонки в светлых футболках и шортах. Одна, лет пятнадцати, с короткими волосами угольно-черного цвета, дымила сигаретой. Вторая, рыжая, усыпанная веснушками, сжимала большой камень. У обеих под глазами и на шее были розовые отметины.
Макс попятился, предчувствуя недоброе. В ту же секунду за домами вновь послышался рев мотора.
Пацаненок вынул руки из карманов. Подбоченился и пошел на Серова. Приблизившись почти вплотную, остановился и посмотрел снизу вверх. Девчонки начали хихикать. Рыжая несколько раз подбросила камень, не отрывая от Макса насмешливого взгляда.
«Что им надо?» – Макс отступил на пару шагов. Мальчишка, все так же молча, вновь подошел и уставился на него. Девчонки прыснули, темная запустила в Макса бычком.
Из-за дома вырулил мопед с двумя парнями. За рулем сидел толстяк, голый по пояс, в зеленой бейсболке козырьком назад. Лицо у него было красное, но Макс все равно различил розовое под глазами и на шее. Мопед остановился, толстяк слез, и вожатый смог разглядеть второго.
«Как это?.. – подумал он, разинув рот. – Быть не может… Он же…»
Невысокая коренастая фигура. Ежик пепельных волос. Синие спортивные брюки. Черная футболка, на которой нарисован тип с двумя гребнями волос и высунутым языком под желто-красной надписью «The Prodigy». И нормальное, живое лицо. Если не считать розовых отметин – как раз там, где раньше были раны.
Закружилась голова. Сердце забухало с новой силой. Ладони вспотели. Макс сделал еще несколько шагов назад. А все пятеро сверлили его темными недобрыми взглядами.
Вожатый понял, что влип. Разумеется, отбиться можно, хоть и не без крови. Настоящие соперники лишь двое на мопеде. Но если эти ребятки действительно такие отмороженные, как рассказывал Макар Матвеич…
Максу стало страшно.
Белобрысый мальчишка словно почувствовал это. Он опять вплотную приблизился к Максу и ткнул кулаком в живот.
– К тебе вопрос имеется, – пискляво, но со странным, неестественным полухрипом-полурыком заявил он. – Какого пальца и на какой руке не хватает у нашего папаши? Отвечай! Быстро!
– Тихо, Шишак, – сказал парень в черной футболке. Он с показной ленцой перекинул ногу через сиденье. Встал, сунул руки в карманы и неторопливо, вразвалочку пошел на Макса.
«Начинается», – тревожной искрой сверкнуло в голове.
«Черная футболка» остановился в трех шагах, вскинул подбородок и несколько секунд изучал Макса. Тот с трудом заставил себя не отвести взгляд.
– На рожу его посмотри, – парень брезгливо скривил губы. – Видно же, что не наш.
– Что делать будем? – рыжая девчонка вновь подбросила камень.
Макс напрягся, готовый пригнуться и бежать. Ребята заметили это и засмеялись. Глухо, низко, дребезжаще.
– Да не ссы раньше времени, – «черная футболка» тяжело положил руку на плечо вожатого. – Ты вполне можешь оказаться полезным. В лесу нашем бывал? Сходи как-нибудь, прогуляйся. Тебе понравится.
– Непременно, – коротко отозвался Макс.
– Вот и ладно. А теперь ответь: ты кто такой будешь? И что здесь делаешь?
– Вожатый я. Из «Березок».
– Врет он все! – встрял мальчишка. Он гневно сопел и поджимал губы. Бледную мордашку исказила злоба. – Я видел, как он с Матвеичем из леса выходил. Дед наверняка наболтал всякого.
– С дедом разберемся, – подал голос толстяк. – Давно пора ему любопытство укоротить.
Парень в черной футболке обернулся, кивнул и вновь посмотрел на Макса.
– А ты, если из «Березок», что здесь делаешь? До лагеря далековато.
– Ребят я потерял, – Макс решил говорить правду. Начни он выдумывать, эти наверняка почуют. А уж тогда может произойти все, что угодно. Прав был Макар Матвеич: есть в них что-то звериное. – В лес убежали и потерялись.
– В лес? – быстро переспросил парень. Он приоткрыл рот, несколько раз моргнул и обернулся к остальным.
Те переглянулись. Во взглядах Макс прочитал удивление напополам с какой-то злой радостью.
– Сколько их было? – «черная футболка» прищурился. – Много?
– Э-э-э, – растерянно протянул Макс.
– Отвечай! – рявкнула темноволосая девчонка. Она сжала кулаки и сверлила Серова злыми глазами.
– Тихо, Циклоп, успокойся, – «черная футболка» раздраженно отмахнулся.
«Циклоп? – Макс удивленно поднял брови, глядя на темноволосую. Довольно симпатичная, если не считать розовых теней и злобной гримасы. – К чему девчонке такое странное прозвище?»
– Будь другом, – коренастый опять приблизился к вожатому и положил ему руку на плечо, – скажи, сколько было ребят. И можешь идти.
– Зачем вам? – прищурился Макс.
И едва успел пригнуться – камень рыжей девчонки просвистел в паре сантиметров над головой.
– Живо говори! – заверещала та, топая ногами.
– Мешок! – рявкнул «черная футболка». Он зло зыркнул на Макса и пошел к мопеду. – Ладно, мы съездим, посмотрим, что да как. А с тобой, – парень ткнул в Серова пальцем, – мы еще повидаемся…
Он глянул на толстого, мотнул головой, и оба уселись на мопед. Двигатель рыкнул и затрещал. Толстяк развернулся и помчался в сторону леса. Макс провожал его изумленным взглядом.
– А ты чего встал?
Услышав писклявый, с хрипотцой голос, он вздрогнул и опустил глаза на белобрысого мальчишку. Тот кривил губы и сжимал кулачки.
– Вали давай! – подхватила темноволосая Циклоп.
– Возвращайся к своим детишечкам! – прогундосила ее рыжая подружка. – Да смотри за ними внимательнее! А то вдруг что случится!
Договорив, она сложилась пополам и захохотала. Темная, с усмешкой глядя на Макса, достала сигарету. Мальчишка подошел к ним, показал вожатому средний палец и оскалился.
– Пшел! – выплюнул он, тараща глаза.
Макс, не отрывая от троицы взгляда, сделал несколько шагов. Потом развернулся и торопливо пошел к остановке, каждую секунду ожидая получить камнем по голове или между лопаток. Но ничего не происходило. Лишь злорадный хохот подталкивал в спину.
В стороне тоскливо замычала корова. По дороге прогрохотал грузовик с деревянным кузовом. А ребята все смеялись, и Макс спиной чувствовал три темных взгляда.
«У них даже лица как будто одинаковые», – вожатый передернул плечами.
Вот и будка. Осталось подняться и ждать машину. Против воли Макс обернулся к троице. Девчонки в ответ замахали руками, а мальчишка провел пальцем по горлу. Наверняка по тому самому месту, где розовела отметина.
С трудом сглотнув, Макс отвернулся, прошел немного, заглянул в темное нутро будки и сморщился от запаха мочи. Сиденья были разломаны, на заплеванном асфальте валялись осколки бутылок, куски картона, смятые обертки, пластиковые бутылки и рваная кроссовка без шнурков.
Макс отошел подальше и стал вглядываться в темно-серую ленту дороги. Та вела чуть вверх и словно соприкасалась с жарким безоблачным небом. Воздух дрожал, будто над костром.
Темно-синяя «Мазда» возникла, казалось, из ниоткуда. Макс закусил губу и вытянул руку.
«Давай… Остановись…» – заклинал он водителя.
Замигал поворотник, Макс облегченно выдохнул и сделал несколько шагов навстречу. Машина остановилась, вожатый открыл дверцу и увидел водителя – черноволосого мужчину средних лет с темными очками на лбу и чуть обвислыми усами.
– До «Березок» не подкинете? – спросил Макс, скрестив за спиной пальцы.
– Садись, – кивнул водитель.
Плюхнувшись на сиденье, Макс облегченно выдохнул. Шофер повернул ключ, машина чуть вздрогнула и тронулась с места. Серов пристегнулся и украдкой глянул в окно. Ребят не было.
«Вот и хорошо», – подумал он, откинувшись на спинку.
– Ты откуда такой растрепанный-то? – спросил водитель, скосив на Макса глаза. – Из поселка что ли?
– Нет, – Макс мотнул головой. – Я в «Березках» вожатым работаю. Ребята у меня в лесу потерялись. Вот, бегал, искал.
– Понимаю, – водитель усмехнулся в усы. – Я ведь тоже пацаном в «Березках» отдыхал. Конечно, лагерь другим был – как-никак сорок лет с тех пор прошло. Это сейчас там корпуса, палаты, столовая, туалеты с душевыми. А тогда в палатках жили. Готовили сами, воду таскали тоже сами. Уставали, понятное дело, но все равно весело было.
– А в лесу бывали?
– Не без этого, – кивнул водитель. – Искали грибы, ягоды. В соревнованиях участвовали. «Зарницы» там… и тому подобное. Лес – это здорово! Так что ты своих особо не ругай. Засиделись ребята в городе, вот душа на природу и просится.
«Да уж, здорово», – поежился Макс.
Он повернулся к окну. Деревья неторопливо плыли мимо, зелень кудрявых верхушек напоминала море во время штиля.
Мирная картина. Но только на первый взгляд…
Поджав губы, Макс уставился перед собой. Никогда прежде в голове не царил такой кавардак.
«Так и на самом деле в чертовщину верить начнешь», – подумал он, перебирая в памяти все, что случилось за последние два с половиной часа.
Безглазый парень с перерезанным горлом… Как он мог бегать? И куда исчез, добравшись до оврага? И каким образом вернулся в деревню, целый и невредимый? Такое ни одному фокуснику не под силу.
А рассказ Макара Матвеича… Это ведь готовый сценарий к фильму ужасов.
А сами поселковые… Все, как один, смотрят исподлобья, с вызовом и гнусной ухмылкой. Такие разные – и внешне, и по возрасту, – но все равно похожие. И прозвища эти странные, особенно у девчонок. Циклоп, Мешок, Шишак…
А как они разволновались, узнав о пропавших в лесу ребятах… Почему?
Макс вспомнил, как они переглядывались. Словно долгожданную весть услышали.
«Не дай бог им встретиться», – подумал вожатый.
Он представил ребят из отряда. Бледные, темноволосые Новожиловы, пухлый, вечно краснеющий Егор, красавица Оля… Только бы они вернулись целыми и невредимыми. Только бы не стали, как те – угрюмыми, с розовыми следами под глазами и на шее.
– Добрались, – объявил водитель, останавливаясь около поляны.
Макс благодарно кивнул, попробовал сунуть ему деньги, но шофер лишь усмехнулся и мотнул головой. Проводив «Мазду» взглядом, вожатый прошел в ворота и помчался к корпусу.
«Только бы они вернулись, – мысленно твердил Макс, слушая, как стучат по асфальту кроссовки. – Только бы…»
Он пролетел мимо столовой. Та уже опустела – обеденное время прошло.
Наконец показался четвертый корпус. Макс добежал, взлетел по ступенькам и нос к носу столкнулся с Ириной Олеговной.
– Господи, Максим, где вы ходите! – плачущим голосом начала воспитательница. Подбородок дрожал, глаза под очками чуть заметно бегали. – Это какой-то кошмар! Сначала ребята пропали – только двадцать минут, как объявились…
– Они вернулись? – хрипло перебил Макс.
– Да, вернулись. Все грязные, исцарапанные, напуганные! О чем только думали? Сбежать с открытия смены! – Ирина Олеговна раскраснелась, полезла в сумочку, достала носовой платок и промокнула глаза. – А если бы они заблудились? Нам же всем отвечать потом пришлось бы!
– Ничего, – Макс облегченно выдохнул. – Все обошлось – и это главное.
– Ничего, говорите?! – воскликнула Ирина Олеговна, негодующе глядя на вожатого. – Между прочим, вы виноваты не меньше! Кто их вчера в лес отпустил на полдороге в лагерь? Вот они и почувствовали свободу! Думают, что все позволено! Это же дети! Их нужно к дисциплине приучать! Для этого вас на работу и взяли!
Макс разинул рот, но не нашел, что возразить. К счастью, воспитательница уже успокаивалась.
– В общем, эти четверо у меня на особом счету, – заявила она. – Светлана Максимовна пока ничего не знает, но если еще раз случится нечто подобное, от разговора с директором, ни вы, ни ребята не отвертитесь.
Ирина Олеговна стрельнула в Макса сердитым взглядом и скрылась в девчоночьем крыле.
«Прекрасно… – вожатый нахмурился и пошел к палатам мальчишек. – Что ж, и вправду сам виноват. Но ничего. Сейчас я с вами побеседую…»
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 21.8.2015, 7:44
Сообщение #49


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




Глава 7. Внутри вагончика.
Тучи сковывали небо с самого утра. Неторопливо ворочались, будто хотели устроиться поудобнее, медленно, но верно наливались темными тонами и дышали прохладой.
«Знатная гроза будет», – подумал Федор Иванович и спустился с крыльца.
Глубоко вдохнув, он почувствовал, что головная боль после очередной бессонной ночи стала отступать.
До самого утра разум Сбитнева плавал в едком, грязно-желтом тумане, а слух время от времени резало жалобным кошачьим мявом. Он переворачивался с боку на бок, откидывал и снова набрасывал одеяло, возил головой по подушке. Пару раз вставал, плескал в лицо холодной водой и возвращался в постель. Но стоило закрыть глаза – и вот оно, мерзкое марево и тоскливое «мяа-а-ау!»
Федор Иванович сделал несколько шагов, слушая, как шелестят по бетонной дорожке тапочки. Подул ветер, деревья отозвались шелестом, вдали глухо рокотнул гром. Сбитнев остановился перед грядками и сделал еще один глубокий вдох. Боль понемногу уходила, уступая место тяжести.
«Ничего. Днем вздремнуть можно, – решил Федор Иванович. – Под дождем спится хорошо».
– Бося… Бося… Кс-кс-кс. Бося. Где ты, маленький?
Обернувшись, Сбитнев увидел за забором Марину Мещерякову. Та осторожно шагала через грядки, время от времени наклонялась и вытягивала левую руку. За ней, как привязанный, таскался Егор.
– Куда он делся? – гнусаво проныл он, незаметно для матери наступая на помидорный куст.
– Егорик, я не знаю, – в голосе Марины звучали виноватые нотки. – Но ты не волнуйся, мы его обязательно найдем, – она снова наклонилась и принялась звать: – Бося. Кс-кс-кс. Босенька! Иди сюда…
Егор посмотрел на мать и скривился в брезгливой ухмылке.
– Бося. Бося!..
Снова заломило виски, сердце стало болезненно колотиться. Сбитнев поморщился и сглотнул.
«Зачем он это делает? – Федор Иванович со смесью изумления и страха глядел, как Егор следует за матерью. – Зачем заставляет искать кота, убитого им же?»
– Бося! Иди к нам! Кс-кс-кс!..
Егор скорчил злую рожу и дернул ногой, словно хотел пнуть маму. Та ничего не замечала, по-прежнему подзывая кота.
«Надо прекратить это. Хоть как-нибудь», – Сбитнев пересилил себя и направился к соседям.
Мальчишка заметил его первым. Отошел на пару шагов и насупился. Федор Иванович отметил, что он еще больше похудел, а розовые пятна под глазами и на шее стали ярче.
– Здравствуйте, Федор Иванович, – Марина выпрямилась, провела по щеке тыльной стороной ладони и поправила цветастый халат.
– Доброе утро, Мариночка, – кивнул Сбитнев. Ему стоило больших усилий говорить без дрожи. – А вы что делаете?
Мещерякова вздохнула, печально посмотрела на сына и закусила нижнюю губу. Тот, поймав взгляд матери, мгновенно изобразил подобие грусти. Сбитнева зазнобило.
– Барбос у нас пропал, – тихо сказала Марина. – Несколько дней назад. Прятался-прятался под кроватью, шипел, а потом взял и исчез. Вот, ходим, ищем. Вдруг вернется?
– Не вернется, – буркнул Егор. Набычившись, он глядел на Сбитнева и медленно двигал подбородком.
– Егорик, ну не надо… – Мещерякова подошла к сыну, хотела погладить по голове, но тот отстранился с тихим рыком и снова скорчил злобную рожу. – Надо верить – и тогда Барбос обязательно найдется. Правда ведь, Федор Иванович?
– Правда, – Сбитнев с трудом кивнул.
– А я говорю: не вернется! – взвизгнул мальчишка, гневно сопя и зло глядя на Федора Ивановича. Марина вздрогнула, испуганно посмотрела на сына. Хотела обнять, но тот вывернулся. Вытянул шею, глянул через плечо Сбитнева и пробурчал: – Яблоко хочу.
– Что? – Марина наклонилась к нему.
– Яблоко хочу, – повторил Егор, пристально глядя на Федора Ивановича. – Хочу яблоко. Вон оттуда, – он поднял руку и указал на яблоню в саду Сбитнева. Ту самую, под которой в коробке лежал Барбос.
«Он все знает, – понял Федор Иванович. – Он видел, как я хоронил кота».
Егор снова заявил, что хочет яблоко, и с вызовом уставился на Сбитнева, кривя губы.
«Он все знает», – мысленно повторил тот.
– Но Егорик… – оторопевшая Марина опять попыталась обнять сына. Егор лишь дернул плечом и отошел, не отрывая от Сбитнева взгляда. Глаза в окружении розовых теней казались черными. – Так нельзя… Это же сад Федора Ивановича. Тем более, яблоки еще не спелые.
– Хочу яблоко…
У Мещеряковой покраснели щеки. Сбитнев понял, что она борется со слезами.
– Хочу яблоко…
Подбородок Марины затрясся. Она виновато и беспомощно посмотрела на Федора Ивановича.
– Вы уж извините, – сипло сказала она. – Егор просто волнуется за Барбоса. Вот и ведет себя так.
– Хочу яблоко…
– Ничего, – тихо ответил Сбитнев, больше всего на свете желая уйти из-под наглого, с вызовом, взгляда.
В небе снова громыхнуло. Подул ветер. С тихим, осторожным шелестом упали первые капли.
– Хочу яблоко…
– Егорик! – взмолилась Марина. – Перестань!
– Хочу яблоко…
Дождь усиливался. Серебром на фоне серых туч черкнула молния. Чуть позже над садом прокатился ворчливый бас грома.
Сбитнев задрал голову. По лицу потекли прохладные капли, но внутри головы все разгорался и разгорался жар.
– Однако надо бы по домам расходиться, – сказал он Марине.
– И правда, – кивнула та с облегчением. Федор Иванович видел, что ей неловко за сына. И страшно. – Пойдем, Егорик.
– Хочу яблоко…
– Простите нас, – всхлипнула Марина. Она взяла сына за рукав и направилась к дому.
Перед тем, как повернуться, Сбитнев еще раз услышал, что Егор хочет яблоко.
«Господи… – думал он, опустив голову и глядя, как зелень на грядках подрагивает под дождем. – Что же с ним творится?»
В груди заныло, руки и ноги сковало дрожью. Капли стали чаще и тяжелее, рубашка и штаны намокали.
С трудом Сбитнев добрался до крыльца, поднялся на веранду и прошел на кухню. Открыл холодильник и достал пузырек с корвалолом.
Минут через пять полегчало. Федор Иванович подошел к окну и стал смотреть на яблоню. У корней темнело пятно вскопанной земли, с листьев срывались капли. Зеленые, неспелые плоды чуть заметно покачивались.
«Хочу яблоко… – все еще звучал в голове злой, с хрипотцой, голос. – Хочу яблоко…»
– Как с ним быть? – прошептал Сбитнев, упираясь лбом в стекло. С той стороны торопливо бежали вниз десятки капель. По крыше барабанило, сзади гудел холодильник, а в ушах все еще отдавался стук сердца. Нечастый, но сильный. – Как ему помочь? И как помочь его матери?
Марина была в отчаянии – Федор Иванович видел это. А ведь она с Егором все время и в одном доме. Каково ей? И как долго она сможет продержаться? И, самое главное, что будет дальше?
«Надо с Игорем Витальичем посоветоваться», – решил Сбитнев.
Шаркая, Федор Иванович направился к кровати. Но он сомневался, что сможет заснуть. И боялся, закрыв глаза, увидеть осунувшееся лицо со злым взглядом и розовыми пятнами под глазами. Или услышать хриплое: «Хочу яблоко…»
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Трэш-кин
сообщение 21.8.2015, 9:43
Сообщение #50


Мастер интриги
****

Группа: Пользователи
Сообщений: 682
Регистрация: 6.8.2013
Вставить ник
Цитата




Цитата(Кирилл Смородин @ 18.8.2015, 19:54) *
– Я знаю.
Андрей вздрогнул, услышав голос Оли. Обернувшись, он увидел девочку возле бассейна.

Вот опять, как в эпизоде, когда братья в лесу заблудились. Неожиданное появление персонажей выглядит немного наигранно. Но, по большому счёту, нормально.

А вообще, у меня появилась догадка - страшные гномы, это те, кого в некоторых легендах называют чудью белоглазой. Или подземным народцем. smile.gif Читал я о них.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 21.8.2015, 10:00
Сообщение #51


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




Цитата
А вообще, у меня появилась догадка - страшные гномы, это те, кого в некоторых легендах называют чудью белоглазой. Или подземным народцем.

Не совсем)
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 21.8.2015, 20:05
Сообщение #52


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




За несколько дней до этого.
Андрей поджимал губы и время от времени поглядывал на Максима. Выступал очередной отряд – долговязый парень в белой рубашке и красном галстуке гонял веником трех привидений в рваных, размалеванных черным простынях, а рядом стояли вожатые и торжественными голосами декламировали кричалки про «сильных и отважных пионеров из шестого корпуса». Скучно и глупо… Но все же лучше, чем поэзия Ирины Олеговны. Вспомнив выступление, Андрей почувствовал, как загорелись уши.
– Ну что, скоро? – шепотом спросил Лешка, легонько пихая его локтем. – Двигать пора, а то не успеем до обеда вернуться.
– Да знаю я! – тихо огрызнулся Андрей. – Только нельзя сейчас валить. Видишь, как этот на нас смотрит, – он кивком указал на вожатого.
– Вижу, – пробормотал Лешка. – Вот блин… Так он нам все планы сорвет.
Андрей кивнул и нахмурился. В глубине души он хотел, чтобы поход к вагончику не состоялся. Слишком свежим был страх от пережитого вчера. Мертвые птицы, кто-то, зовущий его по имени, злобные вопли…
«Нечего там делать», – подумал он, оглядываясь.
Солнце подбиралось к зениту, трава и листва блестели в жарких лучах. Корпуса недобро поглядывали темными окнами. Словно знали о затее…
По эстраде прокатилась волна рукоплесканий. Андрей пару раз хлопнул в ладоши, проводил долговязого, вожатых и «привидений» взглядом, и тут Лешка снова ткнул его в бок.
Андрей повернулся к брату, тот легким кивком указал на Максима. Рядом с ним стоял другой вожатый – лысый, лопоухий, голый по пояс, в красных шортах и с гитарой. Он говорил что-то про настольный теннис, чердак и первый урок. Максим выглядел растерянным.
«Начинается», – подумал Андрей, чувствуя, как забилось сердце и вспотели ладони.
Максим глянул на мобильник, поджал губы. Что-то сказал вполголоса. Лопоухий в шортах скорчил жалостливую рожу. После недолгого раздумья Максим кивнул, поднялся и пошел вместе с гитаристом.
– Ну что? – Лешка заерзал на скамейке. – Пора мотать?
– Да, – коротко и неохотно отозвался Андрей.
Он отыскал взглядом Олю и Егора, кивнул и поднялся.
«Принесло же этого ушастого…» – думал Новожилов, пробираясь к выходу.
– В общем, сейчас идем в корпус, – объявила Оля, когда все четверо собрались возле зарослей ирги. – День жаркий, нужно набрать воды.
В палате Андрей взял Лешкин рюкзак, достал из тумбочки пустую пластиковую бутылку, наполнил и вышел на крыльцо. Оля и Егор уже были там. Веснушчатая, круглощекая физиономия последнего выражала решимость и нетерпение.
«Экспедиция, блин…» – вспомнив вчерашние слова очкарика, Андрей почувствовал злость.
– Ну? – спросил Лешка. Он хмурился и поджимал губы – видно, тоже не горел желанием лазить по лесу. – Идем к воротам?
В ответ Оля усмехнулась.
– Э, нет. К воротам пусть наш вожатый бежит, когда увидит, что мы ушли.
– А он здесь причем? – вытаращился Лешка.
– Максим вчера тоже был возле бассейна. И все слышал. Поэтому я и сказала про ворота – чтобы запутать его.
– Капец! – Лешка фыркнул и мотнул головой. – Точно не лагерь, а КГБ!
– Повторяешься, – Андрей несильно толкнул брата. Тот недовольно скривил губы и насупился. – И куда нам?
– Пойдем за корпус, – ответила Оля. – Перейдем ручей, поднимемся – и вперед.
«Замечательно», – мысленно проворчал Андрей, спускаясь первым.
Обошли корпус, нырнули в заросли черемухи и остановились возле ручья. Мутноватая вода чуть слышно журчала, русло было усыпано камнями разного цвета и величины. Неподалеку лежало гладкое, потемневшее от влаги бревно.
– Лучше перепрыгнуть. Оно скользкое, – сказала Оля, указывая на бревно взглядом.
Андрей и Лешка первыми перескочили на тот берег. Следующей была Оля. Егор засопел, взмахнул руками. Шагнул вперед и плюхнул в воду ногой.
«Ловкач… – Андрей покачал головой, глядя, как тот, залившись краской, выбирается на берег. – Такому в экспедициях самое место».
Егор поравнялся с остальными, смущенно шмыгнул носом.
– Идемте, – сказала Оля.
Ребята вскарабкались вверх, продрались сквозь кусты барбариса и остановились на пестрой лужайке. В траве и среди кустов стрекотали кузнечики, в воздухе скользили осы и стрекозы. Чуть заметная, заросшая подорожником и беленой тропка уползала к бело-зеленой стене леса.
Андрей оглянулся. Лагерь был, как на ладони. Вот разбросанные среди зелени корпуса. Небольшие, словно игрушечные. Вот паутина узких, сложенных из бетонных плит, дорожек. Вот футбольное поле. Вот серый, грохочущий музыкой кругляш эстрады…
Он смотрел на лагерь и никак не мог отвернуться. Словно прощался. Больше всего хотелось плюнуть на все, спуститься и пойти к отряду.
«Ладно. Часа полтора-два – и снова будем в лагере», – успокаивал себя Андрей.
– Пора, – поторопила Оля.
Двинулись по тропке и вскоре очутились под березовыми ветвями. В тени, несмотря на жару, стало зябко. Андрей поежился, обшарил траву глазами. Увидел палку, подошел, подобрал. Через пару минут Лешка, Оля и Егор тоже вооружились.
«Все-таки им не по себе», – размышлял Андрей, оглядывая напряженные лица друзей. Лешка хмурился, время от времени жевал губами и стискивал изогнутую сучковатую корягу обеими руками, готовый пустить оружие в ход. Рядом сопел раскрасневшийся Егор. Оля неторопливо, но уверенно шла чуть впереди.
Андрей покачал головой, глядя на девочку. Такое чувство, что она ходит от лагеря к вагончику каждый день. Он оглянулся и вздохнул, подумав, что сам сроду не нашел бы дороги. Лес казался жутко однообразным. Кругом высокие, чуть изогнутые березы. Изредка встречаются сосны – с тонкими, коричневыми стволами и ветвями, покрытыми жидкой колючей порослью. Сквозь ветви проглядывают голубые куски неба. И все…
– Ой! – спохватился Егор. – А фотоаппарат кто-нибудь взял?
– Это еще зачем? – недовольно осведомился Лешка.
– Ну, как же? А заснять все, что мы увидим в вагоне?
– Сначала до него дойти надо, – осадил толстяка Андрей.
Тот покраснел и опустил глаза.
Минут двадцать шли молча. Лес оставался таким же однообразным, и Андрею казалось, что он топчется на месте. Подул ветер, нос учуял запах. Мерзкий и очень знакомый…
–Ну-ка, ну-ка, – протянул Лешка, направляясь в сторону. Он отошел шагов на тридцать, отшатнулся и завопил: – Твою мать! Снова!..
Андрей и Оля переглянулись и бросились к Лешке. Егор потопал следом, тяжело сопя.
Лешка стоял возле сосны, под которой темнела каша из перьев, лапок и костей. Андрей сглотнул, чувствуя тошноту, и покрепче стиснул дубину.
– Что это? – послышался над ухом высокий голос Егора.
Андрей обернулся. Очкарик побледнел, тяжело дышал и таращился на гору мертвых птиц.
«Что? Не нравится?» – Новожилов почувствовал, как вместе со страхом просыпается злорадство.
– Понимаете, что это значит, да?! – Лешка готов был сорваться на крик. Он держал дубину наизготовку и обводил остальных выпученными глазами. – Эти где-то рядом!
– Поэтому веди себя потише, – Оля говорила спокойно, но Андрей видел, что и ей не по себе.
– Зашибись… – пробурчал Лешка, придвигаясь к Андрею.
Тот через силу оторвал взгляд от смердящей кучи. Кивнул Оле и вместе с ней и Лешкой двинулся дальше.
– Мне страшно, – жалобно сказал Егор.
«Ничего… – подумал Андрей, не оборачиваясь. – Ты нас в это впутал. Теперь терпи».
Толстяк затопал и вскоре запыхтел над ухом Новожилова.
Справа показался заросший грибами пень. Неподалеку каркнула ворона. Андрей чудом не вздрогнул, обернулся. Никого не увидев, поднял взгляд к ветвям. Сотни листьев напоминали кусочки стекла в огромном калейдоскопе. Только все они были зелеными.
За спиной осталось еще двадцать минут пути, когда Оля остановилась возле большого куста.
– Думаю, мы на месте, – тихо сказала она и в ответ на вопросительный взгляд Андрея глазами указала вперед. Там, в сотне метров, начинался подъем. – Теперь идем очень тихо. Мало ли.
Андрею очень не понравились последние слова девочки. Сердце вновь заколотилось. В желудок словно бухнулся булыжник, ладони начали потеть.
Справа напряженно засопел Лешка. Он сжимал палку, впившись зубами в нижнюю губу, и хмурил брови. Лицо брата стало почти белым.
– Уговор, – прошептал он. – Заходим, быстро смотрим и бегом назад.
– Хорошо, – ответил Егор. В глазах толстяка читались растерянность и волнение.
Оля молча кивнула и вновь первой двинулась вперед. Раздвинула ветки, замерла, обернулась и шепотом сообщила:
– Добрались.
«Ну вот», – Андрей сглотнул и на полусогнутых ногах приблизился к ней. Глянул вперед и поджал губы.
Вот он, врытый в землю, под черной крышей с железной трубой, с маленьким квадратным оконцем. В зеленой стене темнела дыра с отогнутыми, острыми краями. Повсюду черными кляксами валялись мертвые птицы. Кое-где виднелись тряпки, обрывки бумаги и какие-то железяки. Чуть поблескивало битое стекло.
– Ничего себе! – тихо воскликнул Егор. – Ну что, пойдем внутрь?
– Не так быстро, – Оля осторожно вышла из кустов. Обшарила взглядом траву, подняла камень. – Если что – сразу убегаем, – предупредила она и запустила камнем в вагончик. Стукнув в стену, камень отскочил и упал рядом с птичьим трупом.
С полминуты все четверо прислушивались. Ничего не происходило. Не было ни шорохов, ни звука шагов. Ни, тем более, грохота или воплей.
– Можем идти, – объявила Оля. – Давайте побыстрее.
Она побежала рысцой.
– Не хочу, – пробурчал насупленный Лешка.
– Ладно тебе, – Андрей положил ему руку на плечо. – Одна нога здесь, другая там.
Новожилов поспешно догнал девочку. Вместе с ней остановился у дыры и опять почувствовал мерзкий запах гнили. Но на этот раз – с примесью больницы.
Чуть позже подошли Лешка и Егор.
– Здесь пролезть будет непросто, – сказала Оля, указывая на дыру. – Пойдемте к двери.
Прижимаясь к стене, стали обходить вагончик. Андрей то и дело бросал напряженные взгляды на заросли. Он все ждал, что они вздрогнут, как вчера, затрещат – и послышится злобный рев. Однако короткий путь до двери прошел благополучно. Здесь вонь была еще сильнее.
– Ну, – Оля напряженно посмотрела на Андрея. – Пошли?
Тот кивнул, еще раз оглядел лес и первым нырнул внутрь.
От мерзкого запаха на пару секунд закружилась голова. В горле зрел противный ком, челюсти сводило.
– Фу… – послышался голос Лешки. – Так и сблевать недолго.
– Да уж, – ответил Егор.
Андрей сделал несколько шагов вперед. Под ногой захрустело. Глаза понемногу привыкали к полумраку. Он уже различал птичьи тушки, мятые листы бумаги, осколки.
– Жалко, фонарик не взяли, – сказал Егор.
– Сейчас, – Андрей сунул руку в карман, достал телефон и нажал на клавишу. Экранчик загорелся, слабый луч света заскользил по темному нутру вагона.
– Вот эта фигня, – голос у Лешки стал хриплым.
Он тронул Андрея за плечо. Тот повернулся и вздрогнул, увидев на полу существо.
Небольшое, высохшее, с угловатым туловищем и едва заметным бугром головы. Ноги напоминали короткие корявые сучья с шишками на месте ступней. Зато руки – «Нет, скорее лапы», – подумал Андрей, – были раза в полтора длиннее, чем у взрослого человека. Тонкие, широко раскинутые, они сгибались в четырех местах и заканчивались тремя похожими на ветки пальцами.
– Ничего себе… – прошептал Егор со страхом и восторгом одновременно. – Как думаете, кто это?
– Почем я знаю? – тут же буркнул Лешка. – Я вообще вчера об эту дрянь споткнулся, чуть не упал.
– Потише, – Андрей, не понимая зачем, опустился на корточки и направил свет от дисплея на голову существа. Стиснув зубы, он стал изучать маленькие, темные провалы глаз, полуоткрытый, беззубый рот.
– Глядите, что тут еще есть, – прошептал Лешка.
Андрей обернулся и увидел, как тот остановился у темного прямоугольника шкафа. Бросив на чудище еще один взгляд, Новожилов выпрямился и подошел к брату.
– Посвети, – сказал Лешка, указывая на шкаф.
Приблизив экранчик к полкам, Андрей вздрогнул. В слабом, голубоватом свете хищно скалило зубцы нечто среднее между пилой и ножом с двумя рукоятками. На блестящей поверхности темнели разводы.
«Стопудово кровь!» – вспомнил Андрей слова Лешки.
Как назло, разыгралось воображение. Андрей представил, как эта штука с влажным хрустом вгрызается в тело, и почувствовал боль в грудине.
– Жуть… – прошептал он.
– Да это же хирургические инструменты! – воскликнул Егор.
– Не ори! – шикнул Лешка. – И без тебя видим!
Толстяк что-то смущенно пробубнил, отошел. Наступил на стекло. Братья и Оля одновременно вздрогнули и сердито уставились на Егора. Тот виновато пискнул и вжал голову в плечи.
«Бегемот…» – мысленно обозвал его Андрей.
– Вы на пол поглядите, – прошептал Лешка, отойдя от шкафа. – Вон сколько всего.
Андрей наклонился и направил свет от телефона вниз. Среди перьев и осколков были разбросаны изогнутые щипцы, пинцеты, скальпели и длинные иголки. Возле стены лежал большой, размером со среднюю бутылку, шприц с железным поршнем. Неподалеку валялись два металлических ящичка.
– Страшновато здесь, – пробормотал, оглядываясь, Егор. Он тяжело дышал и жевал нижнюю губу.
«Страшновато! – передразнил Андрей. – Наложил в штаны – так и скажи! Сам виноват! Нечего было нас сюда тащить!»
– Как думаете, – продолжал толстяк, – для чего здесь это все?
– Без понятия, – буркнул Лешка. – Может, опыты какие-нибудь проводили. Над этими, – он кивнул на высохшее существо.
Андрей глянул в сторону неизвестной твари и сглотнул. Лешка, скорее всего, прав. И еще… Что если таких чудищ было несколько, и не все они мертвы? Он опять вспомнил злобный рев.
«Может, это его родственники?» – Новожилову стало страшно. К тому же, пора было выдвигаться назад. Сам он уже вдоволь насмотрелся и на вагончик, и на все, что здесь находится.
– А это что? – тихо, с изумлением, спросила Оля. – Глядите-ка…
Она стояла возле дальней стены, наклонившись, уперев руки в колени, и что-то рассматривала на полу.
– Андрей, посвети, – попросила девочка.
«Начинается…» – мысленно проворчал тот, направляясь к ней.
Присев, Новожилов поводил телефоном над полом и увидел квадратную дверь с ручкой-кольцом.
– Ух, ты, – выдохнул прямо над ухом Егор. – Там что-то есть. Давайте глянем.
– Может, хватит уже, а? – подал голос Лешка. – Вам мало того, что здесь? Хотите дальше сунуться? Чтобы вам голову оторвали или горло перегрызли? Пожалуйста! Только без меня…
– Но Леша… – жалобно начал очкарик. – Мы ведь договорились осмотреть все. Вдруг там что-нибудь интересное?
– Капец, – Лешка покачал головой, прошелся, хрустя осколками. Андрей поморщился. – Ты совсем ничего не понимаешь? Если эти, вчерашние, явятся сюда, а мы окажемся внизу – все… Мы уже не выберемся.
– Но сейчас их же нет…
«Кретин очкастый… Тебе жить надоело?..» – мысленно обратился к толстяку Андрей.
– Нельзя! Туда! Лезть! – раздельно произнес Лешка. Судя по голосу, он был на грани истерики.
– Почему? – Егор, казалось, вот-вот расплачется. – Внизу точно что-то есть. Вдруг там мы все поймем?
– Не хочу я ничего понимать! – заорал брат.
Андрей передернул плечами. Оля подскочила к Лешке и зажала ему рот ладошкой.
– Не ори, – процедила она.
Лешка вывернулся, отступил и зло уставился на девочку.
Егор, тем временем, опустился на корточки, взялся за кольцо и потянул. Дверь поддалась с деревянным лязгом.
– Ты чего творишь?! – снова закричал Лешка.
Толстяк вжал голову в плечи и открыл дверь пошире. Спустя пару секунд снизу накатила сильнейшая волна смрада. Лешка и Оля охнули и закрыли лица ладонями. Андрея чуть не вырвало.
– Ну что? – сдавленным голосом произнес Лешка. – Ты все еще хочешь туда?
– Да хочу! – испуганно, но с вызовом ответил Егор.
«Идиот! – Андрей покачал головой. – Его ведь не отговоришь. А если уйдем – полезет один».
Он поджал губы и встретился взглядом с Олей. Та, не моргая, смотрела на него. Ждала решения.
Андрей вздохнул. Выбора не оставалось.
– Хорошо, – сказал он, а про себя подумал: «Неужели я правда делаю это?», – мы спустимся. Оглядимся – и тут же назад. Пулей.
Лешка ахнул, мотнул головой и запустил пальцы в волосы.
– Еще один… – плачущим голосом произнес он.
– Успокойся, – Андрей подошел к брату. – Пока ничего страшного не случилось. Быстро слазим – и бегом в лагерь. А этот, – он кивнул на очкарика, – полезет первым.
Егор в нерешительности приоткрыл рот. Потом, видимо, собравшись с духом, кивнул. Опустился на колени, поднял на Андрея лицо.
– Можно телефон? – робко попросил он, протягивая руку. Даже в полумраке было видно, как трясутся пухлые пальцы.
«И зачем тебе это надо?» – подумал Андрей, протягивая толстяку мобильник.
– Смотри, не урони, – бросил он.
Толстяк наклонился, окунул телефон в темноту.
– Ой… А там лестница, – сообщил он, подняв голову.
– Ну, так лезь, – Лешка дернул плечами. – Чего стоишь? Ты же хотел…
– Да-да. Сейчас.
Пыхтя, Егор стал разворачиваться на четвереньках. Вытянул ногу, нащупал первую ступеньку. Вскоре скрылся по пояс. Глянул вниз, шмыгнул носом и жалобно уставился на Андрея.
– Ладно, ладно, – буркнул тот.
Он опустился на колени, взял телефон и стал светить в темный лаз.
Вскоре Егор скрылся с головой. Свет от дисплея поливал рыжую, коротко стриженую макушку бледной синевой.
«Чего тебя туда тянет? – мысленно спрашивал Андрей, глядя вниз. Егор осторожно перебирал по ступенькам руками и ногами. – Приключений захотелось?»
Новожилов вдруг вспомнил свою коллекцию компьютерных игр. С каким азартом он крошил монстров из винтовок, автоматов, пулеметов, а иной раз и просто ножом… А потом сохранялся и думал: «вот бы вживую с ними сразиться!»
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Трэш-кин
сообщение 21.8.2015, 23:10
Сообщение #53


Мастер интриги
****

Группа: Пользователи
Сообщений: 682
Регистрация: 6.8.2013
Вставить ник
Цитата




Вы уж не спешите так всё сразу выкладывать. У меня вопрос возник... В последнем отрывке ( это что я прочитал) упоминаются горы. Я просто не хочу возвращаться к началю произвеления, а там наверняка сказано, где всё это происходит ( моя вина. Не запомнил), но что это за местность?
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 22.8.2015, 8:31
Сообщение #54


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




Я описывал родные края - это в окрестностях Магнитогорска, Челябинская область - и еще Башкортостан недалеко)
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Гость_Monk_*
сообщение 22.8.2015, 9:11
Сообщение #55





Гости



Цитата




Все положительные герои у вас какие-то трусоватые... То этот пенсионер спокойно смотрел из-за кустов, как кошку мучают, то этот вожатый перепугался до смерти, увидав нескольких неадекватных подростков. Не представляю, что они дальше делать будут, если уже на начальной стадии столкновения со злом такие беспомощные?
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 22.8.2015, 10:42
Сообщение #56


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




Цитата
Все положительные герои у вас какие-то трусоватые... То этот пенсионер спокойно смотрел из-за кустов, как кошку мучают, то этот вожатый перепугался до смерти, увидав нескольких неадекватных подростков. Не представляю, что они дальше делать будут, если уже на начальной стадии столкновения со злом такие беспомощные?

Дальше они будут решительнее. Выхода не останется.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Гость_Monk_*
сообщение 22.8.2015, 12:40
Сообщение #57





Гости



Цитата




Цитата(Кирилл Смородин @ 22.8.2015, 11:42) *
Дальше они будут решительнее. Выхода не останется.

Это хорошо. Только сделать надо так, чтобы читатель в это поверил. wink.gif
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 22.8.2015, 21:00
Сообщение #58


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




«Вот и домечтался», – он нахмурился.
– Ребята, я долез, – сообщил Егор. Он потоптался и растерянно выдохнул: – Ой! Мама!
– Что?.. – Андрей, с силой впившись пальцами в края лаза, резко наклонился и чуть не ухнул вниз. От вони закружилась голова. – Что там?
– Светится… – послышался полный изумления голос толстяка. – Желтым, синим и оранжевым.
– Что там светится? – допытывался Новожилов.
– Не знаю. Спускайтесь, вместе посмотрим.
«Не хочу я никуда спускаться», – подумал Андрей, несильно скрипя зубами.
Он выпрямился, обернулся к Оле и Лешке.
– Давайте, вы первые.
Те кивнули, по очереди пропали в темноте лаза и стали звать его.
«Да иду я, иду», – Андрей поморщился и стал спускаться.
Взявшись за первую ступеньку руками, он кинул напряженный взгляд на мертвое существо.
«Только бы там не оказалось подобной гадости, – Новожилов прикрыл веки и вздохнул. – Особенно живой».
Путь вниз занял несколько секунд, и вскоре он почувствовал под ногами твердый пол. Рядом замерли Оля, Лешка и Егор.
– Вон, светится, – толстяк указал на светящиеся пятна, отгороженные чем-то вроде железной сетки. – Видишь?
– Не слепой, – слабо огрызнулся Андрей и достал телефон.
Бледный свет скользнул по кафельной стене. Задержался у письменного стола без ящиков, заваленного мусором. Держа мобильник перед собой, Андрей на цыпочках направился к столу. Остальные тихо следовали за ним.
– Ну и вонища здесь, – проворчал Лешка.
Андрей поморщился. У него было такое чувство, что горло и легкие покрылись изнутри слизью. В желудке снова заворочался завтрак, и Новожилов покрепче стиснул зубы.
Остановившись у стола, он увидел гору бумаг и несколько тетрадей. Выбрал наугад одну, открыл, пролистал, подсвечивая телефоном.
«Что за абракадабра?» – Андрей приподнял брови, разглядывая вязь причудливых закорючек, заполнявших весь лист.
Он покачал головой, отложил тетрадь и увидел на самом краю фотографию. Взял двумя пальцами, поднес к глазам. На снимке был мужчина лет пятидесяти. Худое скуластое лицо с воспаленными, узко посаженными глазами заросло серой щетиной. Длинные седые патлы пересекал прямой пробор. На тонкой шее треугольником выделялся кадык.
За спиной послышался грохот.
Андрей вздрогнул. Смял фото, сунул в карман и резко обернулся.
– Я нечаянно, – послышался виноватый голос Егора. – Споткнулся.
– Тьфу ты… – Лешка сплюнул и выматерился.
Отойдя от стола, Андрей посветил на толстяка. Тот полулежал на кафельном полу. Рядом валялась многоглазая хирургическая лампа на тонкой железной ноге.
– Простите, – повторил толстяк, поднимаясь.
Покачав головой, Андрей повернулся и остановил пятно света на массивном кресле с подголовником, какие бывают в стоматологиях. Неподалеку стоял металлический столик на колесиках, заваленный инструментами. За ним возвышался шкаф со стеклянными дверцами. Полки были заставлены колбами и пробирками.
– Это какая-то лаборатория, – пробормотала Оля.
Андрей кивнул, чуть повернулся. Посветил вниз и едва сдержал крик.
Метрах в трех находилась стена из металлической сетки. Возле невысокого дверного проема лежало еще одно существо. Нечто среднее между кальмаром и пауком, небольшое – оно могло бы уместиться в Лешкином рюкзаке. Четыре лапы с двумя длинными пальцами были раскинуты. Похожая на колпак голова крепилась прямо к раздутому брюху.
Против воли Андрей подошел к мертвой твари. Присел на корточки, осветил голову существа и сглотнул, увидев почти человеческое лицо. Зажмуренные глаза, разинутый рот с редкими, кривыми зубами, впалые щеки…
– Еще один уродец, – пробормотал Лешка. – Этот даже страшнее.
– Да уж, – согласилась Оля.
Завтрак просился наружу все настойчивее. Андрей выпрямился, несколько раз глубоко вдохнул. Немного полегчало.
– Когда мы уже пойдем? – проныл за спиной Лешка. – Лично мне всей этой дряни уже выше крыши…
– Леша, погоди немного, – деловито отозвался Егор. – Мы еще не посмотрели, что там светится.
В ответ Лешка лишь глухо зарычал. Андрей удивлялся, что брат до сих пор не кинулся на Егора с кулаками. В любой другой раз толстяк уже давно ходил бы с синяком под глазом или расквашенным носом.
«Наверное, от страха», – подумал Новожилов и нахмурился.
– Короче, – сказал он, оборачиваясь. – Быстро заглядываем – и тут же назад. И так торчим здесь не знаю сколько…
– Хорошо, – пробормотал Егор.
Он опасливо глянул на полупаука-полукальмара, перешагнул через него и застыл в проеме.
– Ничего себе, – выдохнул очкарик. – Вы только поглядите…
Андрей подошел к нему и раскрыл рот от изумления. Металлическая сетка отгораживала неглубокий – где-то полметра – круглый бассейн, выложенный кафелем. По размерам он лишь немного уступал лагерной эстраде. В центре высилась решетчатая пирамида, заполненная пузырями размером с футбольный мяч. Их было не меньше трех десятков, они светились желтым и пульсировали. От каждого тянулось что-то вроде темной, словно обугленной жилы. Все они заканчивались черными, расколотыми шарами с вязью светящихся фиолетовым прожилок. Кое-где на шарах, напоминая раскаленные уголья, мигали оранжевые пятна. По полу вокруг каждого шара растекалось голубое сияние.
– Ни фига себе! – Лешка таращился на жуткую картину и хватал ртом воздух. – И кто это построил? Инопланетяне?
– Без понятия, – тихо ответил Андрей, глядя на шары. Они были довольно большие – примерно до пояса.
Пузыри в пирамиде словно почувствовали взгляды ребят и запульсировали сильнее. Жилы стали подрагивать, и Андрею показалось, что вся эта жуть ожила.
Он хотел было повернуться и сказать, что пора уходить, но Егор неуклюже спрыгнул на дно бассейна. Обходя шары и перешагивая через жилы, толстяк направился к пирамиде.
«Куда тебя несет, урод?..» – мысленно прорычал Андрей.
Он тоже прыгнул и торопливо пошел за очкариком, намереваясь хорошенько залепить этому долбанному исследователю в ухо. Но, поравнявшись с первым шаром, замер.
То, что Андрей сначала принял за голубое сияние, оказалось переплетением непонятных символов. Очень похожих на те, из тетрадки. Иссеченные короткими черточками кругляшки, ломаные линии, треугольники, вписанные в подобие восьмерок, казалось, плясали вокруг мигающих оранжевым шаров.
– Знаешь, – послышался за плечом голос Оли. От неожиданности Андрей вздрогнул. – Мне кажется, это руны.
– Что?
– Руны, – повторила девочка. – Их еще наши предки в колдовстве использовали.
– Бред какой-то… – фыркнул Андрей, мотнув головой.
– Бред, говоришь? – тихо спросил Лешка. – А то, что мы здесь видим всю эту хрень – тоже бред?
Андрей лишь покачал головой и посмотрел на Егора. Тот, пригибаясь под трясущимися жилами, медленно обходил пирамиду. Желтые пузыри уже не пульсировали, а дергались.
– Блин! – со страхом воскликнул Лешка.
– Что случилось?! – встрепенулся Андрей.
Он обернулся и уставился на брата. Тот пятился, испуганно глядя на шары.
– Я все понял… – почти шепотом произнес Лешка. – Это яйца.
– Что? Какие еще яйца?
– Вот эти, разбитые, – брат рукой обвел бассейн. – А те уродцы из них вылупились.
Андрей еще раз скользнул глазами по окруженным светящимися символами шарам и почувствовал, что страх вот-вот парализует его. Лешка прав. Они наткнулись на кладку чудовищ. Две твари лежат мертвыми. А вот где остальные? Яйца занимают весь бассейн, их не меньше трех десятков. Значит, уродцев тоже…
«Мотать надо, – Андрей попятился, переводя взгляд с одного яйца на другое. Он вдруг ясно представил, как они лопаются. Изнутри выплескивается полупрозрачная дрянь. Вылезают чудовища. Они шипят, ухают, хрипят. Дергают безобразными головами. Разевают рты. Таращат бессмысленные глаза. И ползут… Ползут… Ползут… – И чем скорее, тем лучше…»
– Егор! – тихо прорычал он. – Ну-ка быстро сюда!
– Ага, сейчас, – отозвался тот, вглядываясь в высоченную, дрожащую гроздь желтых пузырей.
– Бегом, – повторил Андрей. – Мы уходим.
– Хорошо, хорошо, – в голосе очкарика слышалась досада.
Андрей сжал кулаки.
«Ничего, – успокаивал он себя. – В лагере я тебе как следует навешаю…»
Но до лагеря надо еще добраться…
Егор поправил очки и неторопливо направился к ребятам.
– Ну и местечко, – выдохнул он, поравнявшись с Андреем.
Тот молча посмотрел на него, свел брови. Повернулся и направился к выходу. Поднялся, зашел в проем, перешагнул через мертвого уродца…
И тут случилось то, чего он боялся больше всего. Наверху послышались шаги, шорох и хриплое дыхание.
В груди полыхнул испуг. Сердце заколотилось. Руки и ноги задрожали, отказываясь держать.
Андрей резко обернулся и едва не налетел на Олю. Девочка чудом не охнула и попятилась. Сзади часто и с присвистом засопел Лешка. Егор топтался на месте. Похоже, он пока ничего не понимал.
– А что… – начал очкарик, но Андрей прорвался к нему, залепил рот ладошкой. Как следует встряхнул и прошипел на ухо:
– Тихо!
Егор замычал. Андрей, гневно сопя, покрепче прижал ладонь к лицу рыжего.
– Не шуми, – прошептал он. – Понял? Кивни, если понял.
Очкарик торопливо закивал. Андрей отпустил его, поднял голову и стал прислушиваться.
Наверху грохнуло, послышался топоток. Кто-то захрипел, зачавкал.
«Хорошо, что догадался дверь в лаз закрыть», – подумал Андрей.
Но этого могло быть мало. Он ведь не знал, что это за существа. Вдруг у них звериное чутье? Или они видели ребят и ждали, пока те скроются в вагончике?
Сверху донесся рев. Потом – звон и грохот.
Андрей чуть присел, глядя вверх. Затем, не опуская глаз, медленно, на цыпочках, направился к столику с инструментами.
«Надо хоть как-то вооружиться, – подумал он, протягивая руку к скальпелю. – Если эти сюда полезут…»
Над головой снова загрохотало. Спустя пару секунд раздался клекот. За ним – звук мелких, частых шагов.
«Люди так не ходят, – Андрей покрепче сжал скальпель и спиной стал отходить к Лешке, Оле и Егору. – Это они».
Шаги не затихали. Время от времени к ним прибавлялись хрипы и глухое уханье.
– Что будем делать? – одними губами спросил Лешка.
– Спрячемся, – Андрей кивнул на бассейн с шарами.
На цыпочках все четверо направились назад. Андрей аккуратно спрыгнул, дождался Егора и Лешку, подал руку Оле.
Пузыри все пульсировали, жилы дрожали. Шары перемигивались оранжевыми пятнами. Словно разговаривали о чем-то.
«О незваных гостях», – невольно подумал Андрей и поежился – настолько дикой показалась мысль.
Сверху громыхнуло. Донеслось бульканье.
Торопливо, но осторожно Андрей направился вдоль кафельной стены бассейна. Оказавшись позади пирамиды с желтыми пузырями, стал выбирать укрытие. Остановил взгляд на очередном шаре и вздрогнул. Возле него лежал еще один уродец.
Этот больше напоминал лягушку. Длинные задние лапы с мощными, трехпалыми ступнями. Узкое, ребристое тело с хорошо заметным, извилистым позвоночником. Бугристый шишак головы… Существо лежало на боку, и Андрей видел единственный глаз посередине выпуклого лба, крошечный нарост на месте носа и большой, разинутый рот.
В вагончике вновь послышался шум.
Андрей вздрогнул. Тряхнул головой и оторвал взгляд от существа. Кивнув друзьям, он спрятался за ближайшим шаром. Присел на корточки и осторожно тронул пальцем твердую, черную, словно покрытую окалиной скорлупу.
Над головой каркнула ворона. Еще раз. Еще… Птица кричала, не переставая. Потом донеслось уханье, чуть слышный хруст, и стало тихо.
Снова накатила тошнота. Андрей сморщился и глянул на темный потолок. Он понял, откуда в лесу берутся кучи птичьих останков.
«Конечно, им ведь надо чем-то питаться», – подумал он.
Наверху зачавкали, заурчали.
Андрей до боли сжал зубы и через силу сглотнул.
Повернувшись, он увидел Лешку. Брат сидел метрах в трех. Он тяжело дышал и не отрывал глаз от проема в сетчатой стене. На лице застыло плаксивое выражение.
Чавканье прекратилось. Опять громыхнуло, лязгнуло – и все стихло.
Андрей изумленно приподнял брови.
«Ушли что ли?» – подумал он.
Выпрямившись, Новожилов огляделся. Старательно вслушиваясь, сделал несколько шагов.
Тишина.
Андрей выставил руку со скальпелем, двинулся дальше.
Так было уже много раз. Дома, за компьютером. Он крался по коридорам секретных баз или домов, зараженных каким-нибудь вирусом, и готовился встретить врага. Напряжение приятно сковывало мышцы… Но сейчас Новожилов чувствовал не волнение, а ужас. Он понимал: в случае чего возможности переиграть не будет.
Еще несколько шагов. Все тихо.
Добравшись до проема, Андрей обернулся и кивнул. Лешка, Оля и Егор поднялись и пошли к нему.
– Будем вылезать, – шепнул Новожилов.
Он запрыгнул на край бассейна, прошел мимо мертвой твари. Приблизился к лестнице, почти взялся за ступеньку, когда сверху донесся стук.
Вздрогнув, Андрей задрал голову. В ту же секунду приоткрылась дверь. Послышался хрип.
Едва не вскрикнув, Новожилов метнулся обратно. Замахал ребятам. Те, к счастью, поняли сразу, и вскоре все четверо вновь прятались за шарами. А спустя еще несколько секунд кто-то мягко спрыгнул в комнатку с письменным столом.
Из проема донеслось хриплое сопение и частые, беспорядочные шаги.
«Вот это попали…» – Андрей пригнулся к полу и стал смотреть на проем сквозь небольшую трещину в черной скорлупе.
Левая рука, казалось, срослась со скальпелем. Поможет ли такое оружие, если придется обороняться? Новожилов не чувствовал уверенности.
Существо, судя по звукам, все еще бродило по комнатке. Потом замерло, забулькало:
– По-ов-во… По-ов-вод-др-р-рь.
«Оно говорит?» – от изумления Андрей открыл рот и приник к трещине правым глазом.
– По-ов-вод-др-р-рь, – снова донеслось из проема. – С-с… Спс… Спс-скай-й-йтесь.
«Спускайтесь, – мысленно повторил Новожилов, чувствуя, как по спине расползается мороз. – Их несколько».
Сверху ответили булькающим хрипом. Потом вскрикнули – резко и глухо.
Андрей вздрогнул и вжал голову в плечи.
Из проема вырвался вопль. Затем – рык, звук удара и возня.
«Что они делают? Дерутся?» – спрашивал себя Андрей.
– С-с-сле-е-ыеш-ш, – невидимое существо через силу выталкивало звуки.
Андрей вспомнил, как вчера в лесу кто-то звал его по имени. Кто-то из этих…
За сетчатой стеной взвизгнули и вновь завозились.
– Вс-с-ста-а-а… Ай-й-й! – глухо рявкнула тварь.
Возня сменилась звуком шагов. Существа расхаживали и сопели. Потом одно угукнуло, взревело. Раздался грохот, и Андрей тут же вжался в пол. Маленький кусочек скорлупы больно впился в ладонь. Новожилов переставил руку, снова глянул в трещину и чудом сдержал крик.
В дверном проеме застыл безобразный силуэт. Немногим больше метра, с тонкими, кривыми ногами и массивным туловищем без намека на голову. Руки ему заменяла пара толстых, покрытых шишками щупалец.
Несколько секунд существо стояло неподвижно. Затем, извиваясь и шаркая, сделало три шага к краю бассейна. Остановилось, захрипело и стало дрожать.
«Оставайся там… – заклинал Андрей. – Не двигайся… Не подходи…»
Тварь резко выдохнула, кашлянула. Наклонилась и бухнулась на колени. Зарычав, повернулась боком и пролаяла:
– Да-а!.. Ай-йе! С-су-ю… А-а!
Из темноты проема донесся ответный рев. Сопя и взрыкивая, показался еще один уродец. Ростом, как и первый, он был похож на человека – отличала только голова, маленькая и приплюснутая справа.
– По-ов-вод-др-р-рь, – прохрипел первый монстр. – Кх-х… Гх-х… д-де-е с-с-сле-е-ыеш-ш?
Второй взревел, задергался и мотнул головой. Скрылся в проеме и вернулся спустя мгновение с веревкой в левой руке. Зашипев, дернул, и из комнатки донесся визг.
Андрей сморщился и задрожал.
«Сколько их еще?» – думал он, не отрываясь от трещины в скорлупе.
– С-с-сле-е-ыеш-ш! – рявкнуло существо с щупальцами. Оно резко повернулось, не удержало равновесия и плюхнулось на бок. Заверещало, суча ногами и лишенными костей верхними конечностями.
Другая тварь бросила веревку, рывками подобралась к первой, наклонилась и помогла подняться. Та замерла, с хрипом втягивая воздух и чуть заметно покачивая туловищем. Уродец с приплюснутой головой ухнул, отошел и взял веревку. Снова дернул – и в проеме возник третий силуэт.
Он напоминал огромную пиявку с двумя длинными костлявыми лапами под раздутой головой. Мясистое туловище дергалось, лапы тихо шлепали по полу. К правой был привязан конец веревки.
Наконец все трое застыли у края бассейна. Второй тоже опустился на колени, а похожий на пиявку сложил лапы и прижался к полу.
«Только не спускайтесь…» – продолжал твердить Новожилов, сжимая скальпель.
Смотреть на тварей было невыносимо. Но и отвести взгляд Андрей не мог. Он внушал себе: если продолжать смотреть, они не двинутся с места. И эта мысль спасала.
С полминуты было тихо. Потом монстр с щупальцами дернулся, захрипел.
– С-сегх-х-хр-р, – он закашлялся и чуть снова не распластался по полу. Отдышался и еще раз попробовал: – С-се-егхо-одня… н-нам… п-поф-фвес-сло… Бр-р-рюу-ух-хаты-ый-й… п-п… пр-реф-фвр-ра-атис-ся… ф-ф… де-ефвщ-щ-ш-шонк-кх…
Андрей удивленно поднял брови. То, что он услышал, не было набором звуков. Тварь говорила.
«Сегодня нам повезло, – мысленно повторил Андрей. – Брюхатый превратился в девчонку… Так что ли? И что это значит?»
Он не знал. От этого стало еще страшнее.
Урод с приплюснутой головой одобрительно прошамкал. Обернулся к похожему на пиявку, дернул за веревку и захрипел, вздрагивая всем телом.
«Он смеется», – понял Андрей.
От страха все внутренности словно заледенели.
Монстр с массивным туловищем дернулся, ухнул, и стало тихо.
– С-скхо-ор-ро… м-мы… ф-фшвс-сшсе-е… пе-ер-р-рес-сшсе-елим-мс-сша-а… – продолжил он.
«Скоро… мы все… переселимся», – разобрал Андрей.
– С-себас-ст-тьяан-н… с-спа-ас-сшс-сео-от… н-на-ас-с…
«Себастьян… спасет… нас».
Существо, похожее на пиявку, взревело. Засопело, с трудом выпрямило лапы – те подгибались под весом мясистого туловища. Следом поднялись и остальные двое.
Андрей напрягся и вновь принялся повторять: «только не спускайтесь…»
Уродцы стояли на самом краю бассейна. Пиявка с лапами время от времени вскидывала огромную голову, щупальцерукий топтался, отчего шишковатые колени то и дело соприкасались, а существо с приплюснутой головой вздрагивало.
«Не спускайтесь…» – твердил про себя Новожилов.
Словно в ответ на его мысли, существо с массивным туловищем дернулось, чуть подалось вперед и загудело. Спустя пару секунд жуткое, протяжное «у-у-у» подхватили и двое других.
Монстры гудели на одной ноте и покачивались. Желтые шары в решетчатой пирамиде продолжали раздуваться и опадать. Жилы шевелились, словно щупальца. Синее сияние вокруг шаров стало ярче.
«Что они делают? – Андрей, не моргая, смотрел на уродливую троицу. – Молятся что ли?»
Те гудели все громче.
Так продолжалось не меньше пяти минут. Потом уродцы затихли, и Андрей почувствовал, как внутри все сжалось – наверное, в сотый раз за последние полчаса.
– По-ош-шли, – щупальцерукий дернулся, неуклюже развернулся и заковылял к проему. Пиявка с лапами завертела башкой, булькнула.
«Уходят…» – от напряжения Андрей задержал дыхание.
Уродец с приплюснутой головой стегнул пиявку веревкой и, дергаясь, последовал за первым монстром. Как только он скрылся, третий заработал лапами и пополз за ним.
Спустя секунд тридцать в комнатке что-то с грохотом упало, раздался рев. Твари засопели.
«Что дальше?..» – думал Новожилов.
Он осторожно повернул голову и поглядел на друзей. Лешка мелко дрожал и шевелил губами. Егор растерянно моргал, разинув рот. Оля, не отрываясь, смотрела на темный прямоугольник проема и хмурила брови.
Из-за сетчатой стены донесся деревянный лязг. Потом отрывистый, ухающий голос. Андрей узнал щупальцерукого – тот опять говорил, но разобрать слова не получалось.
Только сейчас он почувствовал, насколько задеревенели ноги, руки и шея. Но не решался двигаться. Шанс спастись все еще оставался призрачным.
Кто-то из уродцев завизжал. Ему тут же ответили злобным ревом. Потом что-то застучало – тихо и мягко.
«Пытаются вылезти?» – предположил Андрей. Представив, как это выглядит, он прикрыл глаза, сжал челюсти и сглотнул. Голова закружилась, тошнота усилилась.
Вновь раздался рев, и почти тут же – лязг дверцы в полу вагончика.
«Вылезли», – Андрей повернул голову и сморщился, когда в шее щелкнуло.
Он отнял руки от пола, осторожно выпрямился. Пару раз присел. Друзья тоже зашевелились и тихо направились к нему.
Лешку шатало. Дойдя до шара, за которым прятался Андрей, он согнулся, и его вырвало. Несколько раз сплюнув, брат слабо выругался.
– Ничего, – тихо, с хрипотцой сказала Оля, помогая Лешке выпрямиться. – Сейчас все пройдет.
– Ребята, – прошептал толстяк, боязливо оглядываясь. – Пойдемте отсюда. Пожалуйста…
«Нет, блин, здесь останемся!» – мысленно огрызнулся Андрей.
Он задрал голову и прислушался.
Было тихо. Уродцы либо ушли, либо затаились.
Выставив скальпель, Андрей медленно направился к проему. Шары медленно плыли мимо. Пирамида с пузырями чуть заметно поворачивалась – будто ось безобразной карусели.
«Аттракциончик… – подумал Андрей, скользя по бассейну напряженным взглядом. – На всю жизнь запомнишь…»
Вот и выход. Еще раз оглядевшись, подождав с полминуты, Новожилов поставил ногу на край бассейна и поднялся. Опустил взгляд и увидел на бетонном полу мокрые пятна. Как раз там, где стояли существа.
«Гадость…» – он чудом подавил очередной бунт желудка.
Стиснув зубы, часто дыша носом, Андрей прошел в комнатку.
Столик с инструментами был перевернут. Щипцы, иглы и прочая хирургическая жуть валялась рядом. Возле лестницы лежала разодранная ворона.
Андрей подошел к лестнице, взялся за перекладину. Посмотрел вверх.
«Если они там…» – он оборвал мысль, мотнул головой и полез.
Вскоре Новожилов остановился, уперся рукой в дверь. Глянул вниз.
Лешка был на полпути, Оля и Егор стояли рядом с лестницей.
«Давай, – велел себе Андрей, отворачиваясь. – Все равно придется».
И толкнул дверь. Та лязгнула, поддалась.
Новожилов зажмурился, ожидая услышать рев и топот.
Ничего. Тишина…
Открыв глаза, Андрей высунул голову и огляделся. Вагончик был пуст. Если не считать высохшего уродца.
Наклонившись, Новожилов кивнул друзьям и выбрался из лаза.
– Фу-ух! – выдохнул Лешка. – Давайте побыстрее уберемся…
Оля молча кивнула, и все четверо направились к двери.
Выбравшись наружу, Андрей зажмурился – свет ударил по глазам. Проморгался, вытер слезы и повернулся к друзьям.
– Пойдемте, – сказала Оля и двинулась вдоль вагончика.
Ребята добрались до кустарника, Андрей остановился и оглянулся. Он понял, что еще не раз увидит все, что было, – во сне.
– Эй, – Оля тронула его за плечо. – Пошли.
Андрей кивнул, повернулся к зарослям…
В ту же секунду за спиной взревели.
Новожилов отскочил, развернулся, едва не упал. Чудом удержался и разинул рот, глядя на уродца, застывшего в полутора десятках шагов.
Это был тот самый, с приплюснутой головой. Теперь, при дневном свете, Андрей смог как следует рассмотреть его.
Тщедушное тело покрывали блестящие фиолетовые язвы. Руки с тремя пальцами тянулись вперед. Голова – большую ее часть занимал рот с кривыми зубами и розовым комом языка – все время дергалась. Глаза – две маленькие черные пуговицы – не отрывались от друзей.
– Мама! – всхлипнул за спиной Егор.
– Валим! – одновременно с ним завопил Лешка.
В ответ неподалеку вздрогнули кусты, и перед вагончиком появилась тварь, похожая на пиявку.
Мясистое пульсирующее туловище было темно-красным, словно обожженным. На запрокинутой назад голове Андрей увидел только рот – большой, разинутый и беззубый. Глаза и нос, если они вообще были, скрывались за огромным, тоже темно-красным, наростом, из-под которого сочилась полупрозрачная розовая дрянь. Костлявые лапы подрагивали, длинные пальцы впивались в землю.
Словно почувствовал взгляд Андрея, пиявка взревела и рванулась вперед.
Новожилов заорал, развернулся и бросился бежать. Едва не налетел на Егора. Подтолкнул в плечо, рявкнув: «быстрее!» Лешка и Оля неслись впереди.
За спиной завопили, затрещали кусты.
«Вот это встряли…» – думал Андрей, задыхаясь.
Он выжимал из себя все, но уродцы не отставали. С дикими воплями они продирались сквозь ветки и листву, изредка шипели. И не собирались отступать.
Справа послышалось уханье.
Андрей повернул голову. Отшатнулся и чуть не сбился с темпа.
«Их все больше», – понял он, перемахивая через поваленную березу.
Лес с дикой скоростью проносился перед глазами. Березы тянули ветки, словно хотели задержать. Кусты то и дело преграждали дорогу. Грудь сдавливало, а ноги становились все тяжелее.
Андрей вспомнил слова Оли: от лагеря до вагончика три-четыре километра. Осилит ли он эту дистанцию?
«Надо…» – твердил себе Новожилов, не сбавляя скорости.
Оля и Лешка неслись чуть впереди. Рядом, хрипя и охая, бежал Егор. Лицо толстяка стало малиновым, на футболке темнели пятна пота. Судя по всему, он был на последнем издыхании.
Сзади забулькали.
– Отстаньте! – завизжал Егор и чуть не упал.
«Беги лучше», – Андрей глянул на толстяка и поднажал.
Березовая ветка хлестнула по лицу. Нос вспыхнул такой болью, что заслезились глаза. Лес превратился в черно-бело-зеленое марево. Мгновением позже Андрей оступился и проехался по траве.
За спиной захрипели.
– Ай! – Новожилов оскалился, вскочил и бросился дальше.
– Не отставай! – крикнула Оля. – Осталось не так долго!
Гонка продолжалась еще минут пять. Потом треск и хрипы за спиной стали тише. А вскоре и вовсе смолкли.
Пробежав еще пару сотен метров, Андрей, наконец, позволил себе замедлиться и оглядеться.
Деревья редели.
«Выбрались?» – подумал он, чувствуя, как легкие словно сминают в огромном кулаке.
Впереди показалась лужайка. Оля, Егор и Лешка добежали до кустов барбариса и остановились. Брат закашлялся, толстяк плюхнулся на колени. Андрей поравнялся с ними, обернулся к лесу и передернул плечами.
– Давайте скорее в корпус, – прошептал он, подталкивая Лешку.
Спустились, перешли ручей. Пересекли асфальтированную дорожку, двинулись вдоль светлой кирпичной стены. Остановились у крыльца и столкнулись с отрядом – ребята возвращались из столовой.
«Все, встряли, – подумал Андрей. – Сейчас начнут орать».
Он не сразу заметил, что с отрядом только Светка.
Та вытаращилась на четверку, приоткрыла кривой рот, поправила очки.
– Вы где лазили?! – завопила она, спустя несколько секунд. – Мы тут все с ног сбились – вас искать! Ирина Олеговна вообще с ума сходит! Кретины мало… – вожатая осеклась, глядя Андрею за спину.
Он обернулся и увидел Ирину Олеговну – красную, запыхавшуюся, перепуганную. Воспитательница быстро оглядела всех четверых, нахмурила нарисованные брови и начала срывающимся голосом…
Монолог длился не меньше десяти минут.
«По фигу, – думал Андрей, в четвертый раз слушая, какой он безответственный. – Главное – в безопасности».
– Еще один такой проступок, и вы отправитесь к Светлане Максимовне, а оттуда – прямиком домой! Марш в палату! – Ирина Олеговна выдохнула и с чувством выполненного долга поднялась по ступенькам. Седьмой отряд, украдкой посматривая на Новожиловых, Олю и Егора, последовал за воспитательницей.
В палате Андрей разделся и устроился под одеялом. В окне виднелся кусок заросшей лесом горы. Над ней зависло слепящее пятно солнца. Вспомнив зеленый навес листвы, Новожилов почувствовал холод и перевернулся на другой бок.
Он знал, что соседи по палате сейчас смотрят на него, Лешку и Егора. А в других палатах их вовсю обсуждают. Но ему было все равно.
«Главное – в безопасности. Подальше от леса», – мысленно твердил Андрей, сверля взглядом светлый бок тумбочки.
Больше всего хотелось отключиться. Проспать хотя бы пару часов, а потом проснуться с легкой головой. Но Андрей боялся закрыть глаза. Вдруг перед мысленным взором появится укутанный зеленью вагончик? Или высохший уродец на полу. Или маленькая комнатка. Или бассейн с гроздью пузырей, жилами и шарами. Или они…
Люди ли это? Тогда кто сделал их такими? Кто создал этот кошмар под вагончиком?
Ученые?..
Колдуны?..
Инопланетяне?..
«Хватит…» – приказал себе Андрей, комкая одеяло. Но мысли не желали отступать.
Новожилов оторвал взгляд от тумбочки, посмотрел на брата. Тот лежал поверх одеяла, подложив руки под голову, и жевал губами, глядя в потолок.
Открылась дверь, вошел Максим. Руки и лицо были исцарапаны, на красной футболке и голубых джинсах темнели пятна грязи.
«С этим-то что?» – Андрей недоуменно уставился на вожатого.
– Ты, ты и ты, – Максим указал на него, Лешку и Егора, – быстро за мной в коридор.
Андрей нахмурился и сел на кровати. Поднялся, натянул шорты и майку. Встретился с недоуменным взглядом Лешки, пожал плечами.
– Поживее, – поторопил Максим, стоя на пороге.
«Начнет сейчас лекции читать, – мысленно проворчал Андрей, направляясь к вожатому. – Как будто воспитка этим не занималась…»
Максим строго глянул на него, повернулся и вышел в коридор.
– Что, приключений захотелось? – спросил он, когда Андрей, Лешка и Егор встали рядом. – Свободу почувствовали, да? Один раз в лес отпустил, значит, можно туда лазить, когда вздумается, так что ли?
– Нет, – тихо ответил Андрей, уставившись в пол.
– Извините, – жалобно произнес Егор. – Мы не хотели.
«Идиот рыжий…» – мысленно обозвал толстяка Новожилов, сжимая кулаки.
Он почувствовал, как накатывает волна злости. Это все ведь из-за очкарика. Кто хныкал, что хочет обследовать вагончик? Кто потащился к бассейну, когда пора было мотать назад? Егор!
– Вчера вы тоже извинялись, – снова заговорил Максим. – И что? Для вас извинения – только слова. Бросили – и забыли. Вы хоть понимаете, чем ваш побег мог закончиться? Запросто могли заблудиться, клещей нацеплять и так далее…
«Подумаешь, клещи, – Андрей поджал губы и чуть заметно качнул головой. – Там кое-кто похуже есть».
Он вспомнил уродцев, и по спине побежали мурашки. Поежившись, Новожилов сунул руки в карманы шорт и что-то нащупал. Вытащил и увидел скомканный снимок.
«Тот самый, – вспомнил он. – Из комнатки под вагончиком».
– Что там у тебя? – Максим шагнул к нему и протянул руку. – Покажи.
Андрей разгладил фотографию и нехотя отдал вожатому.
С полминуты тот пялился на изображение. Потом вытаращил глаза, поднял брови, приоткрыл рот. Нервно облизнув губы, вожатый оглядел ребят и хрипло спросил:
– Где вы это взяли?
– Нашли в лесу, – соврал Андрей, глядя, как у Максима трясутся руки.
«Он знает этого человека», – понял Новожилов.
Максим посмотрел на него, сунул фото в карман.
– Все. Идите в палату, – бросил он и торопливо направился по коридору.
«Он знает этого человека», – мысленно повторил Андрей, возвращаясь в постель.
Закрыв глаза, он представил худое скуластое лицо, седые патлы, серую щетину на щеках. Кто это? Уж не этот ли человек поставил в лесу вагончик и вырастил тварей?
«Он знает этого человека, – в третий раз подумал Андрей. – Знает и боится».
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 23.8.2015, 20:04
Сообщение #59


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




Глава 8. Послание от Себастьяна.
Ночью опять снился кошмар. Федор Иванович стоял возле окна и видел под яблоней – той самой – двоих. Егора и Беспалого. Последний держал лопату и с улыбкой смотрел на мальчишку. Тот ухмылялся, потом кивнул. Больной стал копать. В ту же секунду с веток посыпались яблоки – еще зеленые, неспелые. Егор оскалился, бросился на землю и начал запихивать их в рот. Целиком. Он со свистом втягивал воздух, размазывал по щекам слезы и грязь, морщился и жевал. А в голове Сбитнева звучало высокое и хриплое: «хочу яблоко…»
– Вот так с ума и сходят, – пробормотал он, сидя у окна и глядя на яблоню.
Вздохнув, Федор Иванович посмотрел на почти не тронутую тарелку гречневой каши, чашку остывшего чая и покачал головой. Поднялся и вышел на крыльцо.
В небе неподвижно висели светло-серые, выжатые вчерашней грозой тучи. Листва и темная сырая земля ждали солнца.
У Мещеряковых было открыто окно. Сбитнев спустился, подошел к забору. Почти сразу же из соседского дома донеслись топот, звон посуды и визг.
– Егорик, не надо… – послышался голос Марины. – Успокойся, пожалуйста…
В ответ – снова топот и стук.
Против воли Сбитнев представил, как мальчишка мечется из комнаты в комнату, строит свирепые гримасы и кричит. Вздохнул, отошел от забора и вернулся в дом. Пора было собираться на работу.
Спустя пять минут Федор Иванович вышел за ворота. За сетчатой оградкой возле дома напротив с деловитым квохтаньем топтались куры. С большой ржавой цистерны на них высокомерно глядела большая серая ворона. На соседнем участке возле конуры гавкал Цезарь – здоровенный, похожий на волка пес. Он пригибал голову и не отрывал глаз от дома Мещеряковых. А потом вдруг заскулил, поджал хвост и скрылся в будке.
Федор Иванович обернулся и увидел в окне Егора. Тот с ухмылкой смотрел на конуру. Затем, словно почувствовав взгляд Сбитнева, чуть повернулся, оскалился и изобразил, будто есть яблоко.
Не без труда Федор Иванович отвел от мальчишки глаза. Повернулся и медленно пошел вдоль улицы. Дойдя до магазина, он остановился и стал смотреть на зеленеющее поле за трубами теплотрассы и железной дорогой.
«Березки»… Что могло случиться в лагере, чтобы так поменять доброго и славного мальчишку? Марина говорила, Егор вместе с друзьями сбежал в лес. И вернулся… таким.
«Черта они там встретили, что ли?» – подумал Федор Иванович, бессильно покачивая головой. Он не знал. А строить догадки было бесполезно.
А Максим… Что лагерь сделал с крепким девятнадцатилетним парнем?
«Он ведь тоже был в лесу, – Сбитнев вспомнил, как нашел Максима. Тот трясся, плакал – весь оборванный, грязный, потный, исцарапанный. – Что же там такого случилось?»
Никогда раньше Федор Иванович не чувствовал себя таким беспомощным. Покачав головой, он опустил глаза и медленно, по-стариковски побрел к трамвайной остановке.
Через полчаса Сбитнев уже убирался во дворе. Он торопился – тучи снова наливались чернотой, резкие порывы ветра предвещали еще одну грозу. Деревья тревожно перешептывались листвой, по лужам пробегала рябь.
Вскоре в небе заворчало.
Сбитнев поглядел вверх, затем обернулся к арке и увидел Нину Евгеньевну. Та торопливо шла к подъезду, держа на весу большую темную сумку.
– Здравствуйте, Федор Иванович, – сказала она, поравнявшись с дворником. – Как ваши дела?
– Да так, потихоньку, – неохотно ответил тот. – Обо мне чего говорить? Расскажи лучше, как Максим?
Опять громыхнуло. На асфальте появились первые мокрые кругляшки.
– Дождь начинается, – растерянно пробормотала Серова. – Знаете что? Давайте ко мне поднимемся и поговорим.
Сбитнев кивнул и вслед за ней направился к подъезду.
«Какая-то она напряженная, – отметил дворник, поднимаясь на второй этаж. – Не случилось ли чего?»
Нина Евгеньевна открыла дверь, прошла в коридор и щелкнула выключателем. Тусклый свет разлился по темно-красным половицам, бумажным бело-зеленым обоям, пуфику и вешалкам.
Федор Иванович разулся, вслед за хозяйкой прошел в зал, и оба уселись в старенькие кресла за журнальным столиком.
Несколько секунд Нина Евгеньевна сидела, поджав губы и задумчиво глядя на светло-серый палас. Потом чуть заметно мотнула головой и заговорила:
– Я только что Максима навещала. С ним пока все так же. Спит, ест, из палаты не выходит. Но когда я прихожу, видно, что радуется, – Серова чуть улыбнулась. – Вот и сегодня. Пришла, он обернулся, посмотрел на меня и… посветлел сразу как-то.
– Это же хорошо, – сказал Сбитнев. – Оттаивает парень, отходит.
– Да. Игорь Витальевич то же говорит. В общем, посидела я с ним немного, потом пошла в ординаторскую. Игорь Витальевич со мной поздоровался и дал вот это…
Нина Евгеньевна расстегнула сумку и достала сложенный вчетверо тетрадный листок.
– Вот, почитайте, – она протянула листок Федору Ивановичу.
Развернув его, тот прищурился и сразу узнал почерк Королькова – крупные, пузатые, старательно выведенные буквы.
– Почитайте, – повторила Серова, напряженно глядя на дворника.
«Кровь… Моя кровь… Вы украли ее… – начал читать Сбитнев. – Украли кровь… Сделали… Сделали чудовище… Номер шестнадцать… Чудовище – отражение души… Шестнадцатый номер… Чудовище как зеркало… Зеркало треснуло… Значит, душа тоже… Треснула душа… Зеркало… Уберите зеркало…»
– И что это? – тихо спросил Федор Иванович, осторожно положив листок на край столика.
– Это говорил Максим. Во сне. Как мне Игорь Витальевич рассказывал, одна медсестра ночью подошла к палате Максима, заглянула в окошко и увидела, что тот мечется по кровати. Открыла дверь и услышала… это. А потом позвала Игоря Витальевича, и тот все записал.
– Понятно, – кивнул Сбитнев. – И что он говорит об этом?
– Сказал, ничего особенного. Но мне кажется, он встревожился, – Нина Евгеньевна со страхом поглядела на дворника.
«Я тоже», – подумал тот.
Перед глазами тут же появился высокий седой человек. Беспалый. Он наклонился и как всегда тихо попросил несколько капель крови.
Сбитнев выдохнул, нахмурился. Видение исчезло, но тревога не отступала.
«Может, совпадение?» – Федор Иванович посмотрел в окно, закрытое полупрозрачными занавесками.
– Федор Иванович? – в голосе Нины Евгеньевны прозвучали нотки отчаяния. – Что с вами? Если вы что-то знаете, скажите… Пожалуйста…
– Нет-нет, Ниночка, – дворник поспешно мотнул головой и заставил себя улыбнуться. – Все хорошо. Устал просто. Тут еще погода изменилась.
Он кивнул в сторону окна. Дождь вовсю барабанил по подоконнику.
– Ладно, – пробормотала Серова, растерянно глядя на Федора Ивановича. Похоже, она не поверила. – Давайте-ка я вас чаем напою. Все равно дождь переждать надо.
Она ушла на кухню. Федор Иванович взял листок и еще раз перечитал.
«Отдай мне несколько капель своей крови и вскоре сможешь навсегда забыть об этой грязной работе», – зазвучал в голове голос Беспалого.
«Не может это совпадением быть, – подумал Сбитнев. – Не бывает таких совпадений».
Выходит, Максим тоже встретился с пациентом Королькова. И что дальше? Отдал кровь? Нет, Максим парень умный. Он наверняка сразу понял, что перед ним сумасшедший.
– Моя кровь… Вы украли ее… – шепотом прочитал Сбитнев.
«Украл? Как? – стал он размышлять. – Это ведь не кошелек, ее из кармана не вытянешь…»
Хорошо, пусть даже украл. Для чего? Что Беспалый собирался делать с кровью? К чему его обещания, что вскоре можно забыть о грязной работе?
Взгляд Сбитнева скользнул по строчкам.
– Сделали чудовище… – прочитал он.
Нет, это что-то уж совсем невероятное. В конце концов, Максим ведь спал. Скорее всего, ему просто снился кошмар.
Федор Иванович закрыл глаза и потер лоб. От обилия мыслей закружилась голова. Он встал, подошел к окну. Открыл форточку и жадно вдохнул прохладный, влажный воздух.
«Надо съездить к Игорю Витальичу, – решил он, глядя на пустой двор. – Узнать, где Беспалый сейчас. Заодно про Егора расскажу».
Вспомнив о соседском мальчишке, Сбитнев в который раз почувствовал страх.
Из кухни вернулась Нина Евгеньевна. Мелкими шажками она добралась до столика и поставила поднос с двумя чашками на блюдцах и вазочкой песочного печенья.
– Вот спасибо, – добродушно крякнул Федор Иванович, возвращаясь в кресло.
За окном громыхнуло, Нина Евгеньевна вздрогнула.
«Досталось ей, – подумал Федор Иванович, чувствуя почти отеческую жалость. – Сначала мужа похоронила, теперь сын в лечебнице. И неизвестно, что дальше».
Дворник отчаянно хотел верить, что все закончится хорошо. Хотел, но не мог. Мешало дурное предчувствие.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Кирилл Смородин
сообщение 24.8.2015, 20:26
Сообщение #60


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 85
Регистрация: 7.8.2015
Вставить ник
Цитата
Из: Магнитогорск




За несколько дней до этого.
«Опять ты…» – Макс сидел на кровати и держал на коленях снимок. Пальцы тряслись, отчего казалось, что человек на фотографии двигается.
Седые волосы. Острые скулы. Впалые, заросшие щеки. И взгляд – недобрый, изучающий.
Ноющая боль в запястье стала сильнее. Макс оторвал взгляд от снимка и посмотрел на руку. Полоска розовой кожи припухла еще больше.
«Что бы это значило? – подумал вожатый. – Что вообще все это значит?..»
Ему было непонятно и страшно. А человек со снимка буравил его глазами и улыбался. Словно знал про Макса все. Словно смог прочитать его душу.
– Бред, – пробормотал Макс.
Он спрятал фото в тумбочку, встал у окна. Деревья клонили верхушки под напором ветра. Из-за горы выползала черная туча.
Макс поморщился и отвернулся. Он не любил грозы – с того самого дня, почти полтора десятка лет назад, когда увидел себя в треснувшем зеркале.
На несколько секунд перед глазами возникло безобразное, угловатое лицо с тремя глазами и двумя ртами. Видение было настолько реальным, словно Макс опять очутился в сенях бабушкиного дома. Он раскрыл рот, с хрипом вдохнул, вытаращил глаза и шагнул назад. Задел спинку кровати, едва не упал и лишь тогда пришел в себя.
«Так, хватит, – он присел на постель и обхватил голову. – Надо просто успокоиться и все обдумать».
Макс прислонился спиной к стене, вытянул ноги и стал размышлять. В первую очередь нужно было понять, что случилось в лесу. Кто тот парень в черной футболке? Как он бежал без глаз и с перерезанным горлом? И как потом очутился в поселке целым и невредимым?
«А может… – он прищурился, подобрал ноги и обнял руками колени, – не было никаких выколотых глаз и перерезанного горла? Ребятки из поселка горазды на жуткие приколы. А этот у них вроде как за главного. Вымазался кровью или даже краской и пошел в лес – напугать кого-нибудь».
Это казалось похожим на правду. Только вот… Куда девался поселковый шутник, когда добежал до оврага? Он ведь как сквозь землю провалился.
– Или спрятался в кустах, – шепотом добавил Макс. – А что? Он наверняка лес как свои пять пальцев знает.
Хорошо, с этим вроде бы разобрались. Но как быть с уродливыми костями на дне оврага? Кому они могли принадлежать? Людям? Вряд ли…
«Страшным гномам», – подумал Макс, сверля стену задумчивым взглядом.
Кто такие эти страшные гномы? Существуют ли они на самом деле? Или у девчонки из Степиного отряда просто разыгралось воображение?
Скорее всего, так и есть. Но овраг с костями…
А каталка без колес… Что там за пятна? Кровь?
Серов вспомнил темно-красные кляксы на желтой клеенчатой поверхности, и его передернуло. Что делали на этой каталке? Или делают до сих пор?..
«Одни вопросы», – Макс вздохнул, бессильно качая головой.
Он не представлял, как распутать эту цепочку. Страх был еще слишком силен, чтобы думать спокойно. В голове проносились лишь обрывки мыслей. Но и оставить размышления Макс не мог.
Перед глазами вновь появились поселковые. Пять злобных и очень похожих лиц, пять угрюмых взглядов исподлобья. Как они стали такими? Макар Матвеич говорил, что ребята менялись после того, как возвращались из леса. Что с ними случилось?
«Может, там какая-нибудь зараза? – предположил Макс. – Тогда… Вдруг я, братья, Оля и Егор тоже поменяемся? – он сглотнул и задержал дыхание, прислушиваясь к себе. Вроде бы, все нормально. Не тошнит, не лихорадит. Только страх все усиливается. – Да нет, не может быть. Макар Матвеич ведь каждый день в лес ходит, он сам говорил. И ничего – не заболел».
Нет, зараза ни при чем. Тут что-то другое. У ребят из поселка какая-то тайна.
«О чем он меня спросил? – Макс прищурился, вспоминая худенького белобрысого пацана. – Что-то про пальцы… Какого пальца и на какой руке не хватает у нашего папаши? Хрень какая-то, – он фыркнул, мотнул головой и замер, глядя на тумбочку. – Или не хрень?»
Нахмурившись, вожатый встал, вытащил снимок и еще раз скользнул взглядом по изможденному лицу. Он вспомнил, как уборщик изучал его. Как длинные и тонкие пальцы бегали по белой пластиковой ручке швабры.
«У него ведь не было пальца… – Макс, не отрываясь, глядел на фото и тяжело дышал. – Безымянного, на правой руке…»
Что если мальчишка спрашивал об этом? Выходит, поселковые тоже встретились с тем типом. Только вот почему они называли его папашей? Может, из-за него ребята стали другими?
– Что ты с ними сделал? – шепотом спросил Макс, изучая снимок.
Он вспомнил еще кое-что. Вчера, после того, как, наконец, добрались до лагеря и вышли из автобуса, неподалеку кто-то был. Кто-то высокий – как тип из поликлиники.
Отложив снимок, Макс посмотрел в окно. Туча, клубясь, подбиралась к солнцу. Листва дрожала, по траве, будто по зеленому морю, бежали волны. Все вокруг словно сжалось, напряглось, ожидая удара стихии.
Макс отвернулся, улегся и вновь стал думать.
Страшные гномы… Может, воображение девчонки из Степиного отряда ни при чем? Ведь в лесу действительно есть кто-то странный. Маленькое существо, похожее на розовый ком, способное поймать и разорвать птицу, на фантазии не спишешь. Как и овраг, полный уродливых костей.
«Загадки, загадки…» – Макс вновь покачал головой и сморщился – заломило виски.
Он встал, вышел из комнаты и направился в туалет. Остановился у раковины, открыл холодную воду и умылся. Потом присосался к крану и сделал несколько глотков.
Послышались шаги. Макс выпрямился и увидел загорелого Костю из второй палаты. Тот остановился, с виноватым видом глядя на вожатого.
– Живот не проходит, – жалобно сообщил мальчишка, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
– Так. А в медпункте ты был? – нахмурился Макс.
– Был. Врач мне живот пощупала, сказала, что ничего страшного, и таблетки дала. Только они пока не помогают.
– Ладно, иди.
Костя шмыгнул носом, прошел мимо и скрылся в кабинке. Макс проводил его взглядом и отвернулся к стене.
Вспомнилось, как три месяца назад он тоже мучался с животом. Как пошел в поликлинику. Как встретил странного типа…
Запястье снова вспыхнуло болью. Макс чуть сморщился, опустил глаза на припухший шрам.
«Все же как он умудрился так ловко руку мне порезать? – размышлял вожатый, чувствуя, как ветер проникает сквозь полуоткрытое окно и шевелит волосы. – Фокусник, мать его… А ведь… было еще кое-что…»
Макс представил коридор поликлиники. Уборщик стоит напротив, изучает его взглядом. А потом… говорит про богатую фантазию и что еще не настолько сошел с ума, чтобы душить кого-то.
– Он мысли мои прочитал… – шепотом произнес Макс. Сердце забилось быстрее – вожатый почувствовал, что вот-вот отыщет хотя бы один ответ. – В голову ко мне залез…
Получается, тип из поликлиники – телепат. Тогда вполне возможно, он умеет не только читать мысли, но и гипнотизировать. Вот почему ребята из поселка стали другими.
– Они с ним встретились, – пробормотал Серов.
Он уперся лбом в прохладный кафель и обессилено выдохнул. Никогда раньше размышления не казались таким тяжелым трудом.
«Хорошо, – продолжил Макс. – Пускай так и есть. Этот урод встретился с ребятами и загипнотизировал их. Но как это связано со страшными гномами? Да и связано ли?»
Он отошел от стены, покачал головой и вздохнул. Мгновением позже снаружи, прямо под окном послышался смех.
Вздрогнув, Макс обернулся и медленно направился к подоконнику.
– Как я уже говорил, фантазия у тебя богатая, – донесся голос. Макс сразу узнал его – низкий, бархатистый, полный ложной доброжелательности. – Да и ход твоих мыслей мне нравится. Забавляет…
Снова смех.
Макс метнулся к окну. Дернул раму, лег на подоконник. Едва не вывалился и завертел головой.
Под окном никого не было. Но смех не утихал.
Тяжело дыша, Макс обводил глазами траву, кусты, бетонную дорожку вдоль стены корпуса.
– Не там ищешь, – услышал вожатый, и смех прекратился.
Макс слез с подоконника и попятился. Наступил кому-то на ногу, вскрикнул, обернулся и увидел Костю. Тот ойкнул, отскочил и растерянно уставился на вожатого.
– Что с тобой? – спросил Костя.
– Н-ничего, – выдавил Макс. – Все хорошо. Иди в палату, сончас еще не кончился.
Костя помрачнел, опустил глаза.
– Я не хочу в палату, – тихо сказал он.
– Что такое? – нахмурился Макс.
– Меня там дразнят. Я Сене сказал, что у меня живот болит. А тот всей палате растрезвонил. И теперь меня дристуном называют.
– Так, – Макс расправил плечи, легонько подтолкнул Костю к выходу. – Пойдем, разберемся.
– Не надо, – всхлипнул мальчишка. – Так только хуже будет. Лучше я сам.
Макс остановился, посмотрел на Костю. Тот, задрав голову, жалобно глядел на вожатого.
– Вообще-то правильно, – одобрил Макс. – Просто не обращай внимания – и им скоро надоест дразниться.
Костя кивнул, шмыгнул носом и вышел в коридор.
«Правильно», – мысленно повторил Макс.
Вожатый понимал Костю. Приди он в палату с лекцией – и к «дристуну» тотчас прибавился бы «стукач». Подростки бывают очень жестокими. Это Макс знал прекрасно.
Он помрачнел и осторожно подошел к окну. На улице никого не было. Как и полминуты назад, когда Макс услышал смех и голос уборщика.
«Может, у меня крыша съезжает?» – подумал он, опершись ладонями о подоконник.
Туча, наконец, заглотила солнце, и на лагерь опустилась тень. Ветер становился сильнее, деревья дрожали. Но дождя все не было – ненастье словно играло в кошки-мышки.
Максу стало холодно. Он растер плечи, развернулся и направился в комнату.
«Так ни до чего и не додумался», – он вздохнул, улегся и уставился в потолок.
Спустя полчаса седьмой отряд построился на полдник. Макс отыскал взглядом Новожиловых, Олю и Егора. Все четверо молчали, мрачные, напряженные. Лешка время от времени бросал взгляды на заросли черемухи за корпусом. Егор тронул Андрея за плечо, попытался заговорить, но тот состроил злую рожу, шикнул и отвернулся.
«Они боятся, – понял Макс, не отрывая глаз от ребят. – И неспроста».
– Идемте, – скомандовала Ирина Олеговна, суетясь в голове строя. – И не задерживаемся, пожалуйста!
Отряд медленно двинулся к столовой. Ребята переговаривались, с тревогой поглядывали на небо – туча росла и становилась все темнее. Макс шел сбоку и скользил напряженным взглядом по зеленой стене кустов вдоль ручья.
«Он телепат, – продолжал размышлять Серов. – Телепат и гипнотизер. Подчинил поселковых своей воле. Зачем? Непонятно. Но, судя по всему, ему нужно еще больше людей. Иначе та компания не всполошилась бы, узнав, что в лесу потерялись ребята из лагеря».
Макс вспомнил, как поселковые переглядывались. С волнением и какой-то злой радостью. Будто охотники, напавшие на след. И неизвестно, что бы случилось, если бы они нашли Новожиловых, Олю и Егора.
Вожатый посмотрел на ребят. Те молча шли в середине строя. Было видно, что и для них прогулка в лесу не стала увеселительной. Удалось ли им найти вагончик? И что они там увидели? Лешка говорил про какое-то странное высохшее тело. Не родственник ли это существу, разорвавшему ворону? Или страшному гному, напугавшему маленькую девочку? Или тем, чьи кости покоятся на дне оврага?
Неизвестно… И Макс не представлял, как выяснить это. Снова соваться в лес было безумием.
«Придется следить», – решил он, глядя на четверку.
Под темным небом раскатился гром. Лешка чуть вжал голову в плечи, в очередной раз посмотрел в сторону ручья и что-то шепнул Андрею. Тот передернул плечами.
Вскоре подошли к столовой, протолкались внутрь. Макс уселся с краю, рядом с Костей. Тот хмурился, медленно жевал ватрушку и запивал компотом из ягод.
За окном сверкнула молния. Чуть позже громыхнуло, и кто-то испуганно вскрикнул. А спустя пару мгновений хлынул дождь. Зал тут же наполнился тревожными голосами.
«По крайней мере, не сбегут никуда в такую погоду», – подумал Макс, разглядывая подвижную пленку воды на стекле.
Он отвел глаза от окна и увидел неподалеку Степу. Вид у лопоухого вожатого был озадаченный.
«Небось застукали за бутылкой», – усмехнулся Серов.
Минут через пять Ирина Олеговна поднялась. Залязгали ножками табуретки, ребята построились и бегом вернулись в корпус. Высушились и собрались перед телевизором – смотреть ужастик.
Макс устроился на пуфике возле балкона и время от времени поглядывал наружу. Небо светлело, дождь слабел. Редкие порывы ветра слабо шевелили темные, поникшие листья черемухи и лопуха. Лужа неподалеку от корпуса сверкнула отражением солнца. Словно на прощание, еще раз громыхнуло, и капли перестали стучать по железному навесу над балконом.
Отвернувшись, Макс уставился в телевизор. По экрану медленно вышагивал верзила, голый по пояс, в кожаном фартуке до пят. Вместо головы у него была железная пирамида, в правой руке монстр тащил двухметровый тесак. Ребята, все, как один, неподвижно следили за ним.
Послышались шаги, у входа в холл возник Степа. Углядев Макса, он добродушно оскалился и махнул рукой.
«Вот принесло», – мысленно проворчал Серов, поднимаясь.
Он подошел к ушастому, и оба вышли в коридор.
– Здорово, предводитель, – Степа подмигнул и снова расплылся в улыбке. – Как делишки? Как детишки?
– Да пойдет, – Макс пожал плечами.
– Вот и хорошо. В теннис поиграть не надумал? Или пару глоточков сделать?
Договорив, Степа воровато огляделся и ухмыльнулся.
Макс в ответ сморщился и решительно мотнул головой. Лопоухий лишь развел руками и, сведя брови, уставился в пол.
– Дело твое, – огорченно пробубнил он.
«Что-то с ним не так», – подумал Макс, разглядывая Степу. Тот морщил лоб, время от времени облизывал губы. Глаза чуть заметно бегали.
– У тебя все нормально? – спросил Макс, чувствуя, как возвращается тревога.
– Да вроде бы, – ответил Степа, пожав плечами. – Только история непонятная приключилась. Но это, скорее всего, ерунда, – он сморщился и махнул рукой.
– Что за история?
Степа поднял брови, скосил рот и поскреб затылок.
– Помнишь, утром рассказывал про девчонку? Которая какого-то страшного гнома видела?
– Помню, – Макс напрягся и сжал кулаки.
«Снова», – подумал он, чувствуя, как забухало сердце.
– Она ведь перед обедом пропала. Часа два ее не было, а то и больше. Николаевна, воспитка наша, чуть в истерику не впала. Весь лагерь оббегала. А потом, уже после обеда, в палату заглянули, а девка у себя в постели дрыхнет.
– С ней все хорошо? – спросил Макс, скрещивая за спиной пальцы.
«Только бы пронесло», – мысленно твердил он.
Степа в ответ фыркнул и мотнул головой.
– Это как сказать. Разбудили ее, короче, решили поругать чуток – для профилактики. А она истерику закатила. Визжит, глаза таращит, скалится, слюни едва не пустила. Руками машет, ногами топает. Под конец даже рычать начала. Жесть, в общем. Потом, слава богу, успокоилась.
– И? Рассказала что-нибудь?
– Да ни фига. Говорит, все время в лагере была, а мы ее просто не заметили. Врушка малолетняя, блин! Броню включила – и хрен что ей докажешь!
– Понятно, – пробормотал Макс.
– Я тебе, брат, стопроцентную гарантию даю – это она отомстить решила, – авторитетно заявил Степа.
– Зачем ей мстить? – удивился Серов.
– Как зачем? Ей же про страшного гнома не поверил никто. Ребята из отряда – так вообще обсмеяли. Вот она спектакль и устроила. Спряталась где-то, чтобы мы побегали, поискали, понервничали. А потом заявилась. Рожи злобные строит, говорит с хрипом каким-то, глядит так, словно кинется вот-вот. Это она типа у страшных гномов своих побывала. Воображение у нее…
– Покажи мне эту девочку, – перебил Макс, напряженно глядя на Степу.
– Зачем? – изумился тот.
– Просто. Может, удастся ее на чистую воду вывести, – соврал Макс, придвигаясь к лопоухому. – Ну что? Покажешь?
– Ну, пошли, – пожал Степа плечами.
Кивнув, Макс заглянул в холл. Отряд – и четверо друзей в том числе – глядели в телевизор.
«Вот и хорошо», – подумал вожатый и вернулся к Степе.
– Идем, – бросил он и, не дожидаясь лопоухого, пошел к выходу.
Тучи разошлись, по лагерю разлился солнечный свет. Все вокруг словно просыпалось от спячки, вызванной ненастьем. Макс торопливо шел по мокрой дорожке из бетонных плит, Степа еле поспевал за ним.
Вот и третий корпус, укрытый березовыми ветвями…
– Фу, блин, – Степа сплюнул и становился возле лавочки. – Загонял совсем… Куда несешься-то? Пожара ведь нет, – он нырнул в карман шорт и достал сигареты. – Дай покурю, в себя приду.
– Потом покуришь, – твердо ответил Макс и взбежал на крыльцо. Обернувшись к растерянному вожатому, сказал: – Показывай, где она.
– Ладно-ладно, иду, – лопоухий спрятал пачку, мотнул головой и пошлепал по ступенькам. – Объясни хоть, к чему спешка?
– Позже, – отрезал Макс.
Вдвоем они зашли в корпус и остановились в девчоночьем крыле. В холле бубнил телевизор, слышались писклявые голоса. Из дальней палаты с открытой дверью доносился деревянный стук.
– Айда, – Степа подтолкнул Макса. – В палате она.
Сердце колотилось все быстрее, дышать стало тяжело, ноги подгибались. Перед глазами возникли пять угрюмых лиц с розовыми пятнами под глазами и на шее.
«Спокойно, – твердил себе Макс. – Еще ничего не известно. Сначала надо посмотреть на нее».
– Заходи, – кивнул Степа, встав возле двери.
Стук стал громче и чаще, словно девочка почувствовала, что к ней пришли.
– Как ее зовут? – спросил Макс.
– Вика. Вика Лебедева.
Кивнув, Макс вдохнул поглубже и зашел в палату.
Вика сидела на кровати возле окна. Худенькая и маленькая, она сутулилась, чуть заметно покачивалась на пружинах и, как заведенная, хлопала дверцей тумбочки. Лица не было видно за светлыми волосами, с ярко-желтой футболки улыбался Микки-Маус.
Хлоп…
Хлоп…
– Вика, – Степа нахмурился, подошел к девочке и встал, уперев руки в бока. – Ну-ка прекрати немедленно! Зачем тумбочку портишь?
Вместо ответа – снова хлопок.
– Так, – вожатый опустился на корточки. – Посмотри на меня.
Хлоп…
– Перестань сейчас же… – Степа взялся за дверцу.
Вика зашипела, дернулась и бухнулась на кровать, лицом в подушку. Пружины заскрипели, девчонка задрыгала ногами. Степа поднялся и уставился на нее, растерянно моргая.
«Она из них», – понял Макс, чувствуя, что вот-вот не выдержит и бегом бросится из корпуса.
Внезапно Вика успокоилась. Секунд десять она лежала неподвижно. Потом стала медленно подниматься. Села, пригладила растрепавшиеся волосы, подняла лицо.
«Так и есть», – подумал Макс, разглядывая розовые тени под глазами и на горле.
Ему стало так же страшно, как и в поселке.
Вика словно почувствовала это и ухмыльнулась. Она встала, прошла мимо застывшего от изумления Степы. Неторопливо и бесшумно направилась к Максу. Остановилась в двух шагах и уставилась снизу вверх – совсем как белобрысый мальчишка.
– И ты здесь, – пискляво, но хрипло сказала Вика. – Ну, привет.
– П-привет, – неожиданно для самого себя ответил Макс.
Девчонка скорчила злобную рожу и засопела.
– Ты зачем обманул их? – она сделала шаг вперед, и вожатый поневоле отступил.
– Кого? – изумленно спросил он.
– Сам знаешь кого! Моих братьев! Зачем ты им сказал про четверых сопляков из твоего отряда? В лесу никого не было!
«Откуда она знает?..» – выдохнул Макс, чувствуя, как внутренности будто сковывает льдом.
Вика, не отрываясь, глядела на него и скалилась. Степа напоминал манекен – только недоумение на лице выдавало в нем живого человека.
– Я-я, – пролепетал Макс. От девочки шла такая волна ненависти, что он поневоле стал оправдываться, – я не обманывал. Ребята были в лесу. И вернулись назад.
– Вернулись! – злобно передразнила Вика. Лицо покраснело, и розовые тени словно растворились. – Ты хоть понимаешь, что можно было освободить еще четверых? Себастьян очень недоволен! Знай это!
– Послушай, – Максу, наконец, удалось совладать со страхом. – Скажи, пожалуйста, кто такой этот Себастьян? Он тебя обидел?
Вика вытаращилась, а мгновением позже согнулась от хохота. Она надрывалась, мотала головой и топала.
– Ты что, совсем кретин? – выдохнула она, успокоившись. Светлые волосы растрепались, розовые тени под глазами блестели от слез. – Себастьян не может обидеть меня и моих братьев! Он – наш спаситель! Если бы не он, мы бы так и шастали по лесу и дохли один за другим!
– О чем ты? – изумленно выдохнул Макс. – Ты ведь только вчера приехала сюда…
– Это верно, – Вика злорадно ухмыльнулась. – И, тем не менее, я здесь уже довольно давно. Как тебе такая загадочка? Сможешь отгадать?
Макс сглотнул, не отрывая от девчонки растерянного взгляда. Степа неподалеку так и не пошевелился.
– Ладно, – Вика досадливо махнула рукой. – Вижу, в загадках ты не силен. Но ничего. Со временем все поймешь. Только тогда тебе уже никто и ничто не поможет. А теперь вали отсюда. И своего дружка-алкашка забери, – она повернулась и брезгливо уставилась на Степу.
Потом прошла к кровати, улеглась поверх одеяла и отвернулась к окну.
– Проваливайте, я сказала, – буркнула Вика, покачиваясь вперед-назад.
На цыпочках Макс подошел к Степе, тронул за плечо.
– Идем, – прошептал он, еле ворочая языком. В пересохшем горле тут же закололо.
– Нет, ты это слышал? – спросил Степа, когда оба оказались в коридоре. – Как она с нами разговаривала? Совсем от рук отбилась! Сейчас же Анне Николаевне сообщу, пусть сама с ней разбирается!
Из палаты вновь донесся стук. Вожатые вздрогнули и отошли на пару шагов.
– Не поможет, – Макс покачал головой. – Тут что-то другое.
– Хрен его знает, – Степа пожал плечами. Лицо вожатого было бледным, губы подрагивали. – Но, блин, так жутко стало, когда она заговорила… Как будто дьявол в ней сидел, будто в ужастике каком-нибудь.
Макс лишь кивнул. Все, чего ему сейчас хотелось, – оказаться от Вики подальше. И как можно скорее.
«Зараза уже в лагере, – думал он по пути к выходу, борясь со слабостью в ногах. – И это только начало».
Вспомнилось открытие смены. На эстраде несколько сотен ребят. Все улыбаются, смеются, галдят… Больше этого не будет. Скоро в каждом проявится что-то злое, звериное, а под глазами и на горле проступят розовые тени.
«Нет уж, – сказал себе Макс, сбегая по ступенькам. – Не будет этого… Не позволю…»
Сжав кулаки, он торопливо пошел к корпусу.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение

4 страниц V  < 1 2 3 4 >
Ответить в данную темуНачать новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



RSS Текстовая версия Сейчас: 28.3.2024, 12:50