Происхождение землян, человека и цивилизации, Автор: Karpa (Зоя Карпова) Опции

[Каркун]

Автор: Karpa (Зоя Карпова)


Происхождение землян, человека и цивилизации



Чужая планета встретила нас штормами, молниями и проливными дождями. Бушующие стихии завывали и грохотали в квадродинамиках звездолёта, сливаясь в симфонию яростной битвы небес и морей. Ночь и плеск волн за бортом нашего звездолёта, приводнившегося на поверхности неизвестной планеты, навевали одновременно чувства грусти и радости на весь экипаж. Грусть ассоциировалась с не очень радушным приёмом в этом мире. Радость же была неизмеримо ярче, поскольку мы, галактические миротворцы, только что выбрались из не слабой передряги, — космической битвы между дронгами и гроссами.

***

Мы удачно провели тактический манёвр разделения флотилий противников, внедрив между ними планетарную туманность с протозвездой в центре. Разрастаясь с неимоверной скоростью, она неожиданно разбросала дронгов и гроссов по разные стороны ойкумены на добрую сотню парсек.
— Есть разделение! — победно закричал командир Трак и потряс кулаком в иллюминатор. На фоне звёздного неба его атлетическую фигуру эффектно окаймляло багровое зарево взрыва. — Так вам! Право руля!
— Право руля, — расторопно повторил вахтенный Юйю, совсем ещё безусый юнга, поступивший на космофлот сразу после училища звездоплавания.

Невысокого роста, худенький и мечтающий накачать мышцы подобно борцу звёздного айкидо, вахтенный Юйю с восхищением смотрел на командира Трака, — по его мнению, образец астронавта. Остальные члены экипажа снисходительно улыбались в усы, вспоминая своё первое дежурство на боевом корабле. «А юнге повезло, — первое дежурство, да ещё боевое крещение. Чистое совпадение, но какой опыт!? Ну, ничего Юйю, держится молодцом! Нашего поля ягода, значит», — думали «старички».

Астронавигатор Грейс закончил рекогносцировку звёздной местности и сверил галактические координаты:
— Девятый вал звёздной плазмы нарастает с ускорением в четверть скорости света и может стать угрозой нашему судну. Командир, ударная волна догоняет! Осталось менее тридцати секунд.
Командир Трак мгновенно принял решение:
— Ключ на гиперстарт! Дистанция — шесть парсеков. Полный ход!
— Шесть парсеков... Полный ход, — подтвердил вахтенный Юйю.

Звездолёт сманеврировал и четко вошёл в гиперпространственную трубу. Экипаж замер, сцепив руки в замок. Все молились, чтобы не попасть в ложное разветвление, заканчивающееся тупиком. Но нам крупно повезло, и узкую расщелину на развилке тоннеля из антиматерии мы проскочили точно по главной трассе, и даже не касаясь его стенок. Несмотря на защитную оболочку из непроницаемой замагниченной плазмы, мы всегда можем ожидать непредвиденных ситуаций, и тогда… Аннигиляция, и… сгусток фотонов полетит во Вселенную разносить вести о звездолёте миротворцев.

— Уфф! Пронесло! — выдохнул боцман Кошур, бодрый толстячок с пузатым скафандром, накачанным противоперегрузочным гелем сверх нормы.

Его глаза засияли жёлто-зелёными сполохами; он боялся гиперпрыжков, словно мышь кошку:
— А не отобедать ли нам, друзья? — громко спросил он всех, оглядывая экипаж. — Под ложечкой засосало что-то.
— Ещё не время, — ответил командир Трак. — Заканчивается запас топлива: заряд топливных элементов для личных барокамер требует меди и лития, я уже не говорю о кислородных агрегатах и пресной воде.
— Что это значит? — поинтересовался Вагрун, двадцатилетний член экипажа, помощник бомбардира так наивно, словно школьные знания остались где-то там, под крышей отчего дома. О чём он беспечно забыл после того, как ступил на трап звездолёта.
— Эхм, — задумчиво промямлил астронавигатор Грейс, терзая тач-экран Мозга звездолёта, — нужна планета в поясе жизни. Причём срочно. Кажется, вижу первого, и, пожалуй, единственного кандидата, — это крохотная планетка с небольшой силой тяжести, на краю малого рукава в Галактике. Секундочку, сейчас увеличу масштаб и получу спектральный анализ.

Дежурный состав экипажа нетерпеливо ёрзал на креслах, скафандры скрипели, попискивал зуммер датчика углекислого газа в рубке управления.
— Ну же, — не вытерпел боцман Кошур, — кушать хочется.
— Ты опять настойчиво о своём, о девичьем? А что, стратегические запасы не помогают? — съязвил между делом астронавигатор Грейс, он делал сложные расчёты баллистики, прокладывая маршрут для звездолёта. — Полюбуйтесь, друзья, — этот мир готов нас принять в любую минуту.

Квантовая панель 3D-экрана, занимающего весь свободный объём рубки управления, засветилась, и голубая планета предстала перед зрителями во всей красе.
— Много воды! — воскликнула старшая помощница командира Эйр, высокая и стройная женщина крутого нрава. Она редко выражала свои эмоции и мало говорила, но тут не сдержалась. — Планета морей и океанов!
— Суша кем-нибудь заселена или нет? — спросил Вагрун и потёр ладошки. — Вот бы поохотиться, — это лучшее занятие для мужчин, чем война!
— Чем лучшее-то? — спросил астронавигатор Грейс, добавив увеличение объекта.
— Чем-чем, оно мирное всё-таки; полезное для семьи и общества, — пробубнил Вагрун, затем он смутился и спрятал лицо под забрало скафандра.
— Ну-ну! Молодой боец, впрочем, и не только Вагрун, но и остальные, коллеги-астронавты, смотрите и удивляйтесь! — астронавигатор Грейс обвёл лазерной указкой континент.

Суша приблизилась; в густой заросли древовидных папоротников запрыгали какие-то странные козлики. Следующий кадр, и «козлики» обрели формы: на длинных тонких шеях закачались небольшие головы, бочкообразные туловища увенчались гребнями и короткими столбами-ногами. Держать равновесие многотонной туше помогал массивный и длинный хвост. Выше гигантских сфагнумов, хвощей и плаунов летали не менее тяжеловесные уродцы с клювами, испещрёнными острыми зубами.

Озадаченные увиденным зрелищем, астронавты выражали гамму эмоций молчаливо. Кто-то кусал губы, кто-то теребил нос или уши. Командир Трак щипал брови, боцман Кошур ломал пальцы и хрустел суставами.
— Динозаурус, — хрипло изрекла старпом Эйр и оглянулась на зоолога-планетолога златовласую красавицу Нефлал. Но Нефлал от восторга потеряла дар речи и лишь кивнула Эйр.
— Сожрут, — выразил общую тревожную мысль боцман Кошур и чихнул. — Как пить дать, сожрут, не моргнув оком.
— Сожрут, — уныло повторил вахтенный Юйю, хотя ему встревать в общую беседу не полагалось по уставу.
— Садиться будем на воду, так безопаснее, — сказал командир Трак, нахмурив брови, и этим подвёл черту немому спору о выборе подходящего места.

***

«Чужая планета встретила нас штормами, молниями и проливными дождями», — записал я в дневнике-кристалле и повесил его на шею вместе с личным жетоном бойца космофлота Проксимы Центавра. Динамики внутренней связи пробили гонг на ужин. Я, молодой и обаятельный, как мне думалось, центаврянин по имени Аркус, посмотрелся в зеркало, поправил непослушный вихор платиновых волос и, открыв дверь, оказался в спиральном коридоре, ведущем наверх в ресторан. Я ничуть не опоздал к раздаче горячих блюд, но всё равно оказался позади вечно голодного боцмана Кошура.
— Итак, бойцы-космофлотцы, — начал разбор полётов командир Трак, — прежде всего, сделаем-ка анализ нашего сражения. Старпом Эйр, вам слово.

Женщина в этот момент ковырялась вилкой в кукурузном салате, вылавливая между жёлтыми зёрнышками устриц и брюшки саранчи. Она утёрлась полотенцем и, по привычке брать дыхание перед выступлением, сложила ладошки вместе:
— Видите ли, господа, уважаемый командир Трак и бойцы звездолёта «Проксима Центавра», какая-то часть боевых действий была успешно записана в памяти Мозга звездолёта. На эту запись мы и можем опираться, как на достоверные факты.
— Где же другие части? И что есть в фильмотеке после битвы? — строго спросил командир Трак.
— Есть начало битвы между двумя галактическими расами: желтокожими дронгами с раскосыми глазами и краснокожими гроссами с круглыми глазами. Затем робооператор заснял наше успешное вмешательство между противниками, где нам поначалу надавали с обеих сторон. Метким попаданием дронгов было разнесено артиллерийское крупнокалиберное орудие, впрочем, абсолютно бесполезное в космосе, а необходимое лишь на поверхности планет. Более того, лазерное оружие, могущее вывести из строя маршевые двигатели кораблей и гроссов, и дронгов, бойцы не использовали вовсе. Чем это вызвано, мне не известно. Может быть, кто-нибудь из бойцов даст вразумительный ответ?
— Мы экономили энергию для создания планетарной туманности, — рассерженно возмутился Вагрун, — он вскочил на ноги и отчаянно жестикулировал. — Нам поступил приказ из Штаба тактических сражений!
— Стоп, пожалуйста! — мягко прервал его боцман Кошур. — Если мне не изменяет память, то на звездолёте «Проксима Центавра» нет такого штаба, и никогда не было ранее. И во всём космофлоте центаврян до начала миротворческой операции тоже не существовало подобного структурного подразделения. Так чей приказ вы изволили исполнять?

Вагрун, отдуваясь за всю артиллерийскую группу, замолчал, стушевался и развёл руками, сел на место. Пришлось рыжеволосому Сиверу, старшему группы по боевым орудиям, отвечать. Коротконогий и кряжистый мужичок с патронташем поверх скафандра встал из-за стола, зацепив рукояткой бластера салат. Кукурузные зёрнышки легли кучкой на скатерть, живописно сверху по ним скатились маринованные устрицы и жареные брюшки саранчи.
— У меня есть пакет с радиограммой из Центра, который принёс радист Морс, — он расстегнул ворот скафандра и пошарил за пазухой. — Вот он. Морс принял по связи, вручил мне и сказал: «Пакет главному бомбардиру». Я и взял. А что не так?
— Потрясающая информация! Отличный анализ боя! Узнал много нового, — с металлической ноткой в голосе, подытожил командир Трак. — Всем ужинать, а потом в полном составе в кают-компанию прошу. Будем думать…

***

Ужин прошёл сумбурно. Кто не участвовал в дискуссии, естественно, размышлял о вражеской дезинформации и о том, как она могла просочиться на борт звездолёта. Я задумчиво жевал почти резинового кальмара, повара его слегка переварили, не учли температуру кипения чужой планеты. Она оказалась на двадцать градусов выше, чем на родной планете Гелия. Да и мятный кисель неожиданно обжигал губы, а мы к такому не привыкли. Я предполагал, что теперь весь экипаж будет подозревать в каждом члене дезинформатора и вражеского лазутчика. Нехорошо и неправильно это!

Выглянув в иллюминатор, залюбовался стихающей водой. Облака растаяли, и в тёмно фиолетовом небе засверкали звёзды. Причудливые рисунки неродных созвездий тотчас напомнили о пребывании в другом, чужеродном мире. Сможем ли мы пополнить запасы топлива и найти здесь достаточное количество чистой меди и лития? Я прекрасно осознавал, что без важных элементов звездолёт не взлетит, а если даже и выйдет на орбиту, то на гиперпрыжок не хватит энергии. Турмалиновое стекло пропускало лишь половину спектра, но это, ни мало, не мешало видеть дыхание большой воды. Морская качка не прекратилась окончательно и ощущалась даже внутри корабля. Да, планета морей и океанов держала нас крепко. Неужели придётся в этом месте основать колонию? Но я настойчиво отогнал эту мысль: «Ещё чего»!?
— Время ужина истекло! — сказал боцман Кошур, в сердцах звякнув вилкой об стол, он вернул экипаж в реальность. — Пора толковать о главном…

***

— Где наш радист Морс? — железным тоном спросила старпом Эйр. Бразды ведения летучки она взяла в свои худенькие и цепкие руки. Тонкие пальчики она сцепила в замок до побеления костяшек в суставах. ¬— Хочется узнать, чью радиограмму он принял за приказ нашего Штаба космофлота?
— Уже объясняю, — радист Морс, тощий мужчина неопределенного возраста, скуластый и бледный, приволок в кают-компанию щкафчик на колёсах, забитый под завязку оптическими кристаллами с секретными материалами.

Он по очереди вставлял кристаллы в квантовый проектор и показывал собранию космические карты, схемы маршрутов, технические данные по орудиям, мощность двигателей и прочее, слабо относящееся к сути вопроса. В конце концов, Морс добрался до последних радиограмм. На 3D-экране высвечивались используемые нами частотно-амплитудные характеристики радиопередач и мощность сигнала.

Лин Дер, специалист по безопасности информации, — высокий мужчина спортивного вида, опытный боец незримого фронта, — тихо вошёл в кают-компанию и присел в задних рядах. Он тщательно сличал разрешённые частоты для радиообмена со списком, официально утвержденным Штабом космофлота центаврян. Вскоре он обнаружил нестыковку. Лин Дер поднял руку, привлекая внимание, и расставил точки над «i»:
— Злополучный приказ, принятый на запасной частоте, — посмотрите на строчку девятую в списке, — имел другую кодировку, однако его позывной, чисто случайным образом, совпал с позывным звездолёта «Проксима Центавра». Именно поэтому Мозг звездолёта принял его за радиограмму от своих штабистов, отринув проверку подлинности. Искусственный интеллект тоже ошибается иногда, увы.

Я не выдержал дерзкого наезда на моего подопечного:
— Искусственный интеллект ошибаться не может. Я уверен, Мозг перебрал миллионы вариантов.
— Яснее ясного, — жёстко сказал командир Трак. — Допустим, версия Лина ненулевая. Поверим в случайное совпадение. Что имеем? Звездолёт не имеет серьёзных пробоин, а экипаж цел и невредим, — это раз. Чужая планета как-то нас приняла, — это два. Жизнь здесь, местная флора и фауна, процветает, — это три.

Трак обвёл всех членов экипажа суровым взглядом и уставился на меня. Я вскипел и упрямо повторил:
— Искусственный интеллект ошибаться не может. Это диверс.., — но договорить я не смог. Лин Дер зажал мне рот рукой и погрозил пальцем перед носом.
— Вы что-то сказали, Аркус? — спросила старпом Эйр.
— Нет, нет, он просто анекдот рассказывал, — ответил вместо меня Лин Дер и захихикал. Он прижался к моей щеке и сердито прошептал на ухо. — Тихо! Молчи, дружок! Обсудим этот вопрос наедине за бокалом цитрона.

Сухая вобла просверлила нас обоих глазами, мысленно насадив свои подозрения на рыболовные крючки, и продолжила собрание.
— …но чтобы благополучно убраться восвояси до дому, нам нужны полезные ископаемые и энергоресурсы, — это четыре, — неумолимо напомнила старпом Эйр. — Такой вот расклад сил, уважаемые командир Трак и господа астронавты!

Командир Трак неприязненно посмотрел на железную даму и выглянул в иллюминатор. В дискуссиях образовалась долгая пауза. Глухая ночь набирала обороты. Звездолёт качался на волнах, убаюкивая экипаж прямо в креслах кают-компании. Полусонные взгляды упирались в 3D-экран. Разноцветная оптика гипнотически мерцала космическими картами, схемами маршрутов, боевыми характеристиками орудий, зарядом гипердвигателей и списком радиопередач. Усталость подкралась незаметно. Многие не только молодые, но и бывалые в космических переделках бойцы, клевали носом. Боцман громко всхрапнул и почмокал во сне полными губами. Моя внутренняя тревога неожиданно улеглась, и я тоже едва не уснул, глядя на все эту геометрию сверхумных чертежей. К счастью, командир вспомнил о режиме дня.
— Экипажу, кроме дежурных, разойтись по каютам и всем спать! — приказал командир Трак. — Завтра на разведку ископаемых!

***

Ископаемые давались нелегко. В течение светового дня нам предстояло развернуть буровую установку на морской платформе. Очевидно, что без роботов тут не обойтись! Я осмотрелся. Звездолёт качался на волнах вдали от берега. На горизонте торчали острые пики скалистых гор. Охваченные белыми рваными облаками вершины, терялись где-то в сине-зелёной вышине. Вокруг плавали хищные ихтиозавры, задевая подводные крылья звездолёта хвостами и плавниками. Иссиня-чёрные спины выглядели грозно и величественно. Над кольцевой палубой реяли желтоносые клювозавры, синие и розовые птеродактили. Громадные стрекозы и мотыльки трепетали прозрачными янтарными крылышками.
— Ступать нам на сушу, где обитают монстры, или подождать? — вот в чём вопрос, — спросил боцман Кошур, едва завидев меня. Он беззаботно сложил руки на волосатом животе, купаясь в лучах чужого солнца.
— С утречком, — откланялся я и вновь приложился к окулярам бинокля. — Склоны гор кишели разномастной живностью не менее мерзкого и гадкого вида, чем ихтиозавры.
— На берегу дичь, — небрежно заметил помощник бомбардира Вагрун, растирая изнеженное белое тело мягким полотенцем.

Вагрун отважился искупаться в солёной забортной воде и, резво выпрыгнув на палубу перед клацнувшей пастью морской твари, несомненно, чувствовал себя героем. Босые ноги смачно шлёпали по металлопластику палубы, оставляя мокрые и неровные следы на шершавой поверхности.
— Наверное, вкусное жаркое получилось бы из них, мпа! — причмокнул губами боцман Кошур.
— Или из нас, — ехидно вставил я, насмотревшись на местную фауну, к слову сказать, мало дружелюбную друг к другу.

***

Пока буровики добывали микрограммы нужных металлов, командир Трак велел запустить на орбиту Земли, — так мы назвали эту планету, — темпоральный зонд. Он хотел связаться с главными силами Проксимы Центавра и разузнать действительный расклад сил. Следующее же уведомление из Центра вогнало наше корабельное командование в ступор. Разгоралась холодная война между тремя империями галактики Млечный Путь, выражающаяся в язвительной пикировке и обмене нотами между послами и министерствами иностранных дел обеих сверхдержав.
— Кто сможет дать хоть какой-нибудь прогноз этого противостояния? — спросил командир Трак, обводя глазами астронавтов.
— Можно? — я встал, несмотря на то, что меня яростно дёргал за рукав Лин Дер. Этот центаврянин раздражал меня в последнее время больше, чем его невоспитанный шпиц, так и норовящий куснуть мою штанину. Вот и сейчас, тот негромко рычал, сидя под креслом хозяина.

Астронавты с интересом обернулись, дескать: «Эх, молодо-зелено, показать себя хотят»!
— Вообще-то это не мой личный прогноз, а Мозга, проделанный на основе той экстремальной обстановки, в которой оказался наш звездолёт.
— Не томи, Аркус, и смелее, — неожиданно подбодрила меня старпом Эйр.
— С вероятностью сорок девять процентов триада империй придёт к общему знаменателю мирным путём. С вероятностью пятьдесят один процент одна из держав распадется на ряд мелких государств. Крайним козырем в игре может оказаться та планетарная туманность, которую создали мы во время боя между дронгами и гроссами.
— Что в ней уж такого необычайного-то? — удивился астронавигатор Грейс.
— Россыпи алмазов, золото и платина, содержащиеся в недрах астероидов и малых планет. Но более удивительное, — это богатейшие залежи руды из сверхтяжёлых трансурановых элементов.

Наиболее чувствительные мужчины даже присвистнули. Ядерная химия была обязательным предметом для офицерского курса. В зале повисла гнетущая тишина.
— У меня вопрос: а какая из империй может распасться? — вспылил Лин Дер, сжав кулаки и свирепо буравя меня ледяным взглядом.
Он вскочил с места и изрядно нервничал. Я тут же заподозрил в нём диверсанта.
— Мозг говорит, что любая, — хладнокровно ответил я, надеясь, что наступил противнику на больную мозоль. — Экипажу искусственный интеллект, между прочим, советует основать колонию на Земле, не дожидаясь исхода битвы титанов.
— А как же динозавры? — спросила зоолог-планетолог Нефлал. Как молодая женщина она искренне заботилась о продолжении рода. — Млекопитающие в этом периоде не доминируют в природе. Вы предлагаете встроить центаврян в пищевую цепочку рептилий?
— Конечно же, нет, дорогая Нефлал. Именно поэтому Мозг советует: переждать эпоху динозавров и пару ледниковых периодов, окутав звездолёт Т-полем. На корабле пройдёт неделя, а на Земле — около трёхсот миллионов лет. За это время сменятся экосистема, климат и биосфера, а магнитное поле уплотнится и защитит нас от излучения Солнца. Мы сможем создать поселение.

Народ переваривал информацию, ропща на несовершенство Мозга.
— Замечательно, Аркус, за это время обнажится дно океана, и звездолёт окажется вмурованным в ракушечник или известняк, — не унималась Нефлал. — Как будем выбираться наружу? Надеюсь, экипаж в курсе, что Т-поле в случае сильного искривления пространства-времени становится вполне материальным и невероятно твердым минералом. Поймите, Хронос сбросить со счетов нельзя. Внутри звездолёта время свернётся в тугую пружину и будет абсолютным, неравномерным и многомерным. Неоднозначные изменения, не обязательно, но могут коснуться и экипаж. Никто из нас в подобных переделках не был, вроде бы. Стоит ли рисковать?

Я пожал плечами:
— Не знаю. Вы просили прогноз, любой. Я его озвучил.
— Другие предложения или комментарии есть? — спросила Эйр. — Да, Юйю, вот мне всегда интересно мнение молодёжи, незамутнённое сверхинтеллектом.
— Моя бабушка, — смутился юнга Юйю, — бывая на других планетах, обычно посылает на сушу дроны. Они распыляют там вакцину, кажется, маркируется она как «эволюции разума». Жизнь сама адаптируется к местным условиям.
— И получится, что центавряне, — сбоку припёка, — сказал я. — Никаких вакцин! Разумная раса потомков Проксимы Центавра должна быть единственной на Земле. Мы ведь миротворцы, зачем нам видовые различия и войны за пищу?
— Что-то опять есть захотелось, — разрядил обстановку боцман Кошур. — На обед повар обещал выловить ихтиозавра и поджарить на гриле.

Все засмеялись.
— Я ж говорю искусственный интеллект ошибается, — резюмировал Лин Дер, исподтишка показывая мне кулак. — Наша империя не может развалиться на вассальные государства.
— Наша империя не может, — поддакнул я, — а ваша?
— Ну-ну, петухи, — осадил командир Трак, — внимательно наблюдающий за нашей неформальной дуэлью. Продолжим по существу, кто хочет дополнить?

Заглохшая было дискуссия, возобновилась с новой силой. Астронавигатор Грейс вышел к публике и зачитал по бумажке выстраданные бессонной ночью мысли:
Эволюция живой материи во Вселенной, а тем более разумной, я думаю, не может быть везде равномерной и одинаковой. Переход от вида к виду, скорее, происходит скачками. Рождение высших существ зависит от конкретных физических условий на планете, наличия воды и вулканической активности…

***

В этот момент раздался тупой и глухой удар, отзвук которого мы ощутили под ногами. Источник же прятался в глубине, под кают-компанией. Низкочастотная вибрация передалась на стенки и переборки звездолёта. Пол заходил ходуном. Звучание с отголосками эха напомнило мне обрушение стальных чушек на металлургическом заводе на Проксиме Центавра. Судя по всему, крушение чего-то произошло где-то в недрах лифтовой шахты. Присутствующие изумлёно переглянулись, вскочили с мест. Корпус звездолёта сотрясся ещё раз, и мы услышали рокот ракетных дюз. Члены экипажа и я бросились к иллюминаторам. Из-под днища один за другим на предельной скорости вылетели три флаера. Буквально сразу же последовали глухие и чавкающие хлопки, — флаеры перешли гиперзвуковой барьер. Огненный траверс соединил звездолёт и скалистые горы на горизонте. Грейс замер с листком бумаги на полуфразе. Оратора никто не слушал.
— Что это? — озадаченно спросила старпом Эйр, — она не шутку испугалась, прижала руки к груди и побледнела.

Нефлал кинулась к ней и обняла подругу, зашептала что-то ей на ухо. Кошур, хоть и не любивший эту сухую воблу, повёл себя по-джентельменски. Он вытащил из кармана фляжку, налил густую тёмную жидкость в крышечку и протянул Эйр:
— Будьте любезны, Эйр, — это цитрон пять звездочек, успокаивает.

Я хладнокровно оценивал обстановку, чтобы занести вводную в Мозг. Стёкла иллюминаторов дребезжали мелкой дрожью. Нервы астронавтов, натянутые тугой струной, источали малоприятные негармоничные фантазии, и центавряне, инстинктивно сбившись в кучу, нюхали успокоительные карандаши. Неожиданно в кают-компанию вбежал старший охранник.
— Разрешите обратиться, командир Трак?

Трак отвернулся от иллюминатора, сдвинул брови:
— Обращайтесь, Хорсет.
— Пленники в составе двадцати трёх дроногов и девятнадцати гроссов обезоружили охрану и захватили три флаера.
— Вообще-то, мы заметили это и без посторонней помощи, — рассердился Трак. — Не исключено, что нам предстоит наземное сражение, и битва врукопашную.

Теперь побледнели и другие члены экипажа, не только старпом Эйр. Ближний бой хорош был в теории, но не на практике. С кислой миной неустрашимые бойцы подтянулись к дамам. Кошур ободряюще кивнул визави. Дрожащей рукой дама приняла крышечку, недоверчиво понюхала:
— Проверял, сам-то?
— О, да, неоднократно. Не сумлевайтесь, дорогая Эйр, облегчение почувствуете вмиг. Только пейте это по капельке.

Эйр шумно выдохнула и выпила средство залпом. Нефлал и Кошур от удивления едва не упали в обморок, а их глаза чуть не вылезли из орбит. Кошур схватился за сердце, тихо бормоча что-то нечленораздельное. Нефлал вытащила из нагрудного кармана инструкцию фельдшера и стала бегло читать. Свободной же рукой она нашаривала в набедренном кармане пакет первой помощи.

Не отрывая взгляда, сострадальцы смотрели на Эйр. Женщина открыла рот и хватала воздух. За минуту её кожа сменила ряд оттенков с загорелого на белый, синий, зелёный, лиловый, жёлтый и красный. Затем краски промелькнули в обратной последовательности, и Эйр воротилась к исходному виду. Тут уже вытаращили глаза и другие члены экипажа, они с интересом наблюдали за результатом. Это зрелище повергло многих в шок, и они как-то тут же расхотели испытывать на себе любимых «цитрон пять звездочек». Лицо женщины покинула угрюмость, и оно ожило оптимизмом. Эйр тряхнула головой, подбоченилась и заговорила громко и отчётливо, произнося каждое слово так, словно забивала гвозди.
— Отличное лекарство, Кошур, я вас явно недооценивала. Приношу извинения! А теперь, бойцы-раззявы, обратимся в очень чуткий слух. Что скажет командир Трак?
— Интересно, где были наши мозги раньше? — спросил командир Трак, меряя шагами пространство у галактической карты.
— Мозг звездолёта не может предвидеть заговор, — взвился я.
— Аркус, — это не про тебя. Речь вовсе не об Искусственном Интеллекте корабля, — сказал Трак, — я имею в виду наш коллективный разум. Где был-почивал разум членов экипажа, бойцов отборной дивизии, доверенных лиц из Штаба, ну и других раззяв, — спасибо, Эйр за адекватную формулировку. — Когда дронги и гроссы задумали дерзкий побег? Центаврянин разумный — это звучит гордо, сказал знаменитый мудрец всех планет Проксимы Центавра. Так думайте, бойцы, шевелите мозгами и разбудите, наконец, ваши извилины.

Вагрун несмело поднял руку:
— В детективных романах обычно полицейские кидаются в погоню за беглецами.
— Ясно, — сказал командир Трак, усмехнувшись, — писатели и читатели рекомендуют классическую тактику. Что ж, мы последуем этому совету. Хорсет, приготовьте для разведки и боя оставшиеся аппараты! Во что бы то ни стало необходимо догнать дронгов и гроссов, вернуть их на звездолёт или обезвредить на месте. Нас ждёт Империя как победителей!
Я огляделся. Почти все, кроме вахтенных, охранников и столовских были в сборе. Отсутствовал лишь мой идейный противник.
— Что-то я не вижу Лин Дера, — тихонько сказал я.
Тем не менее, народ услышал моё замечание и смолк. Кто-то заторопился проверить каюту Лин Дера и его рабочее место...

***
Погоня. Сладкое слово для охотника, преследующего дичь, — в данном случае, пленников. Мы разбились на группы захвата, взяли пять флаеров и пустились в погоню по инверсионному следу беглецов.

Суша встретила нас буйством флоры и фауны, влажным и тяжёлым воздухом, сероводородными и метановыми испарениями болот, над которым реяли тучи гигантских комаров. Ближе к лесу инверсионные газы рассеялись, и мы потеряли беглецов с экранов тепловизоров. В нашу группу, кроме меня, вошли боцман Кошур, старпом Эйр, зоолог Нефлал, помощник бомбардира Вагрун и врач Яго. Каждый из нас владел приёмами для ближнего и дальнего боя. Лично я, однако, предпочитал держать неприятеля на дальней дистанции и лицезреть его через оптический прицел магнитного плазмотрона. Флаер сел в густых зарослях папоротника, и бойцы вышли наружу. На борту оставили на всякий случай врача Яго.

Дюралюминиевые сапоги оставляли на влажной почве глубокие следы от рифлёных протекторов. Скользкие и мохнатые гусеницы, достигающие метра, на первый взгляд казались безобидными. Жёлто-зёленая слизь застывала комками на мшистом грунте и привлекала мелких птеродактилей, которые поначалу шарахались от наших ног. Мы шагали след в след за молодым Вагруном, — всё таки его быстрые реакции обнадёживали, а грузный боцман Кошур замыкал цепочку группы бойцов.

Мы шли долго. Очень долго. Шаг, шаг, цепочка шагов, и петляющая тропинка, теряющаяся в чащобе рододендров, осталась где-то там вдали, за нашими мокрыми спинами. Ветвистые листья папоротника скрывали зеленовато-голубое небо и заслоняли солнечный свет. Сумрачный лес кишел живностью, не поддающейся описанию.

Бойцы из других групп также рассеялись по заданному квадрату, ведя поиск беглецов с помощью дронов-разведчиков, летящих между толстыми стволами хвощей и плаунов, выше макушек папоротников. Разведчики передавали в шлемофоны координаты противника и задавали нам вектор движения. Довольно скоро жужжание микродвигателей аппаратов привлекло клювозавров, и они ими сытно отобедали в одно мановение ока. Победный клёкот древних птиц оглушил динамики шлемофонов. Я понял, что мы остались без связи друг с другом. Огорчение и невообразимые физические усилия по преодолению тропического леса отняло немало сил. Пот заливал глаза, радужные круги плавали перед воспаленными взорами. Желание догонять исчезло, испарилось, и азарт охоты сошёл на нет.
— Привал, — хрипло объявил боцман Кошур, в группе он был за старшего. Движение по пересеченной местности давалось толстячку не просто. — Какие будут предложения?
— Бросить эту идиотскую погоню, — с трудом прошептала Нефлал растрескавшимися губами. — Лучше вернуться на базу. Потеря дронов не восполнима. Мы не владеем информацией.
— А что будет с дронгами и гроссами, неужели гуманно оставить их на съедение рептилиям или клювозаврам? — спросил я.
— Беглецы хотели свободы, это их выбор, Аркус, — меланхолично заметил Вагрун.

«От метановых испарений его котелок, похоже, не варит совсем», — подумал я, а вслух сказал:
— Поставь себя на их место, Вагрун. Одно дело война в космосе между империями, и другое — если нарушить эволюцию целой планеты.
— Эволюция от пары десятков пришельцев не пострадает, — вмешалась зоолог-планетолог Нефлал.
— Поддерживаю это мнение. Мы дадим беглецам время для добровольного возвращения на борт, — сказала старпом Эйр. — Нельзя рисковать центаврянами, особенно, если Мозг звездолёта рекомендует основать колонию на Земле. Генофонд каждого из нас нужно беречь, как зеницу ока. — Что скажешь, Кошур, твоё слово?
— Толково и со здравым владением реальных условий. Женщины завсегда хорошо разгадывают замысел природы. Итак, приказано выжить. Вагрун есть ещё пожелания?
— На обратном пути хотелось бы поймать какую-нибудь дичь для компенсации неудачной прогулки. Или же мелких животных для пополнения зоопарка на корабле, — сказал Вагрун.
— Занятную идею предлагает молодежь, однако, — почесал небритую щетину Кошур. — Хорошо. Солнце ещё не село, но закат близится. Охотимся быстро и довольствуемся малым. Ночью лучше быть на борту. Бойцы, слушай мою команду! Кругом, к флаеру бодрым шагом марш!

***

В этот вечер на базу вернулись только мы, остальные воители прилетели наутро. Наши товарищи приняли рукопашный бой с беглецами. На поле боя они никого не бросили, привезли раненых и тех, кого немедленно отправили в криокамеры на регенерацию. Врач Яго вынужденно активировал автоматических хирургов в операционных боксах. А я был у него на подхвате, общался с Искусственным Интеллектом. Мозг помогал ставить врачу диагноз и рассчитывать предельные дозы лекарств. За этот мирный подвиг, мы подарили Яго незнакомое на нашей планете Гелия животное, из семейства кошачьих, которое он назвал ягуаром.

Три флаера с беглецами стояли в лесной чаще. Командир Трак, как мы и надеялись, не только дал беглецам время для добровольного возвращения на борт, но и пообещал по связи дронгам и гроссам выстроить отдельные деревни. Мы ждали столько, сколько позволяли стремительно таявшие энергетические и пищевые ресурсы звездолета. Микрограммы меди и лития не спасали ситуацию. Ждали бы и дольше, но темпоральный зонд внезапно сообщил Мозгу об армаде боевых кораблей противоборствующих империй дронгов и гроссов, нацеленных на Землю. Каким-то чудом или чьим-то предательством они взяли наш след. Лин Дер не был диверсантом, как раскопали психологи, а просто врединой с характером обезьяны. Медлить было нельзя.
— Включить Т-поле! — приказал командир Трак.

***

Через неделю, промелькнувшему по корабельному времени, тач-экран Мозга показывал кино: «Земля триста миллионов лет спустя». Субтропический климат обнимал звездолёт. Море чудным образом отступило далеко на север, обнажив плодородные почвы, особенно в дельте реки, названной нами Нилом. Из рептилий сохранились небольшие крокодилоиды: опасные и кровожадные, если подпускать их близко и вести себя неосторожно. Впрочем, их мясо годилось бы в пищу. Думаю, что и было оно по вкусу, наверняка, не хуже недельной давности бронтозавра, замороженного в рефрижераторе. Его героически подстрелил Вагрун, а мы с превеликим трудом дотащили тушу до флаера. Добычу привязали ремнями на крыше аппарата. Я тогда опасался, что флаер не сможет подняться в воздух. Ошибся слегка, и флаер взлетел. Это было неделю назад. Тач-экран погас. Кино закончилось.

Т-поле мы отключили. Однако, к сожалению или, наоборот, к счастью, многотонные блоки из твёрдых метаморфизованных пород океанических наслоений создали вокруг звездолёта… странную пирамиду. Сооружение удивительным образом ориентировалось по сторонам света. Вечерняя звезда Осирис сияла над разлившимся полноводным Нилом; в голубом зеркале водной глади отражались зажигающиеся в небе искорки. Созвездие Ориона сверкало тремя бриллиантами в поясе. Субтропическая растительность обступила пирамиду, её пышность завораживала нас. Экипажу не терпелось глотнуть ионизированного воздуха, насыщенного кислородом и озоном. Но сначала мы попытались изучить новые условия за бортом.

Запущенный на орбиту триста миллионов лет назад темпоральный зонд, благодаря термоядерному синтезу энергоустановки работал исправно. Он прислал Мозгу целую библиотеку географических карт Земли. Последние изменения выявили опускание дна морей и океанов, и поднятие горных хребтов на суше. Окаменевший звездолёт, ставший пирамидой, «присел» на побережье северной Африки. От буровой установки остались рожки да ножки. Необходимые полезные ископаемые лежали теперь глубоко под землей, а точнее, — где-то в недрах гор, в верховьях Нила. Да это по сравнению с природной трансформацией нас, центаврян, было бы более или менее терпимо. Наши черепа особым образом вытянулись к затылку, и пришлось срочно придумывать необычные головные уборы, чтобы не застудить бритую лысинку.

Но это были далеко не все сюрпризы. По берегам Нила бегали голые и полуголые двуногие существа без шерсти и перьев, внешним обликом отдалённо напоминающие отнюдь не солнценосные лики центаврян. Мы вырезали дверь в пирамиде, и вышли наружу. На нас с детским изумлением смотрели желтокожие лица с раскосыми глазами и краснокожие лица с круглыми глазами. «Неужели они и есть адаптированные к земным условиям и выжившие потомки тех беглецов»? — подумал я.
— Ты кто, — громко спросил командор Трак у ближайшего к нему краснокожего существа.
— Человек, — ответил он. — Мы, — он обвел руками соседей, — люди. А вы кто?
— Я и мы жители пирамиды, и мы прилетели со звёзд, — сказал Трак и показал рукой на небо.
Человек обернулся к соседям и произнес что-то такое, что наш электронный переводчик перевёл так:
— Это боги. Они спустились со звёзд. Люди их дети.
Тогда человек и все люди опустились на колени и воздели руки к небесам.

[Reine Salvatrise]

Сюжет интересный. Но местами читается тяжело. Начинаешь бодро, потом утопаешь. Смотришь – вроде половину прочла, а сюжет не особо сдвинулся. Потом снова веселее читается, потом – тяжело вздыхаешь.
Аркус, от лица которого ведётся повествование, видимо, задумывался автором как главный герой, но воспринимается как такой же второстепенный, как и остальные. Отсюда ощущение, что персонажей на квадратный сантиметр много. Это тормозит чтение и утомляет. Некоторых персонажей, которые сюжет не толкают, можно было бы сократить.

[Markus Green]

Мы удачно провели тактический манёвр разделения флотилий противников, внедрив между ними планетарную туманность с протозвездой в центре. Разрастаясь с неимоверной скоростью, она неожиданно разбросала дронгов и гроссов по разные стороны ойкумены на добрую сотню парсек.

Чаво? О_о Внедрив туманность? Енто как? Да ещё протозвезда, разрастаясь со скоростью, НЕОЖИДАННО разбросала... Чушь и бред.

Невысокого роста, худенький и мечтающий накачать мышцы подобно борцу звёздного айкидо, вахтенный Юйю с восхищением смотрел на командира Трака,

Борец айкидо? С мышцами? Айкидо - не борьба, это раз. Мышцы борца в айкидо не нужны, это два.

Остальные члены экипажа снисходительно улыбались в усы, вспоминая своё первое дежурство на боевом корабле. «А юнге повезло, — первое дежурство, да ещё боевое крещение. Чистое совпадение, но какой опыт!? Ну, ничего Юйю, держится молодцом! Нашего поля ягода, значит», — думали «старички».

В реальном бою штурвал доверили новичку? От действий которого может зависить жизнь всего экипажа? Какой нормальный командир на такое пойдёт? Бред и чушь. Дальше читать не стал, ибо хрень.
Оценка - два из пяти.

[Гость_Ушелец_*]

Концовка понравилась. Процитирую:
"Но это были далеко не все сюрпризы. По берегам Нила бегали голые и полуголые двуногие существа без шерсти и перьев, внешним обликом отдалённо напоминающие отнюдь не солнценосные лики центаврян. Мы вырезали дверь в пирамиде, и вышли наружу. На нас с детским изумлением смотрели желтокожие лица с раскосыми глазами и краснокожие лица с круглыми глазами. «Неужели они и есть адаптированные к земным условиям и выжившие потомки тех беглецов»? — подумал я.
— Ты кто, — громко спросил командор Трак у ближайшего к нему краснокожего существа.
— Человек, — ответил он. — Мы, — он обвел руками соседей, — люди. А вы кто?
— Я и мы жители пирамиды, и мы прилетели со звёзд, — сказал Трак и показал рукой на небо.
Человек обернулся к соседям и произнес что-то такое, что наш электронный переводчик перевёл так:
— Это боги. Они спустились со звёзд. Люди их дети.
Тогда человек и все люди опустились на колени и воздели руки к небесам."

[Александр Басов]

Если это планировалось как стеб, то его недостаточно. Скучно. Боюсь представить, что автор писал это пафосно-наивное произведение всерьез. Тогда - печально.

[unzor]

бегали голые и полуголые двуногие существа без шерсти и перьев

Ученики древнегреческого философа Платона однажды попросили его дать определение человека, на что тот ответил: «Человек есть животное на двух ногах, лишённое перьев». Однако после того, как Диоген Синопский принёс в Академию ощипанного петуха и предъявил его в качестве платоновского человека, Платону пришлось добавить к своему определению: «И с плоскими ногтями».

[Мартокот в октяб...]

раскидало по сторонам Ойкумены... м-да.

дальше. прям так-таки и все "старички" думали о юнге? и никто не подумал о своей шкуре? когда юнгу на первую вахту ставили в боевое? а?

"садиться будем в воду. так безопаснее" - какой... эээ... недальновидный командир.

бедные космофлотцы! чо ж он им пожрать-то спокойно не даёт, а?

короче. я устал читать. вообще читать конкурс устал. поэтому скажу коротко.

для лёгкого стёба - затянуто. но иначе, как стёб, я не могу воспринимать этот рассказ. идея? не нашёл. пустовато без идеи при хорошем уровне текста.

[Гость_Вес На_*]

Очень все предсказуемо. Не хватает динамики. Вот если бы галактические миротворцы были выброшены на Землю ударной волной, пленники сбежали в тот момент когда уже включалось Т-поле, а создание колонии было просто жизненно необходима, а не потому что так какая-то машина просчитала 50% вероятность, тогда было бы более "резво".
В речи боцмана Кошура встречаются слова, которыми автор старается придать герою индивидуальность / Сумлевайтесь, толковать/. Мне не хватило этих слов. Думаю, надо еще поработать и добавить индивидуальности.
/— Ясно, — сказал командир Трак, усмехнувшись, — писатели и читатели рекомендуют классическую тактику./
Здесь можно обыграть момент и написать что-то о связи далеких от высших миров планеты и древней-простейшей литературы, потому и будет уместно воспользоваться именно простым, незамысловатым способом.
В общем, сюжет не отличается сверх новизной и потому надо работать на нескольких фронтах литературной архитектоники, чтобы вывести его в более читабельное состояние.
Еще. Жизнь зарождается в воде и именно в воде первыми происходят самые страшные мутации и именно океанские обитатели держат лидерство среди самых больших и кровожадных. Потому приводнение - это не есть знак лучшего выбора для парковки корабля. Тогда создайте ему какое-то поле через которое галактические миротворцы будут наблюдать страшных морских тварей. Опять же, при бегстве заключенные могли разрушить это поле... Уже сколько динамики я Вам "накидала"
С оценкой пока не определилась, но текст однозначно можно "поднять" уровнем)

[Гость_Вес На_*]

Забыла) и что-то надо сделать с названием))) думайте) меняйте))

[Гость_Pablo_*]

Блин, все сфигачилось!
Еще раз долго писать не буду.
По названию: человек=землянин, зачем разделять и дублировать?
Диалоги... ну, не совсем зрелых людей, что-ли...
Сюжет: нет его.
Что-то там я еще углядел, ну да фиг с ним.

[Ябадзин]

Недозрелое все: диалоги, герои, действия, стиль, сюжет. А уж последний абзац.... В общем, полный абзац...

Скорее всего, это одно из первых произведений автора, так что простительно в этом случае.
Но, ёкарный бабай, Автор, не пишите так больше! Отдайте на вычитку и оценку в следующий раз.

[alzbeta_kamosh]

«Кто не участвовал в дискуссии, естественно, размышлял» - убрать
«Он прижался к моей щеке и сердито прошептал на ухо.» - зачем он прижимается к щеке другого парня???или я чего-то не поняла?
«неумолимо напомнила старпом Эйр.» - неумолимо лучше заменить или совсем убрать.
«Усталость подкралась незаметно.» - не то.
«— Или из нас, — ехидно вставил я, насмотревшись на местную фауну, к слову сказать, мало дружелюбную друг к другу.» - друг к другу? К кому друг к другу?
«солнценосные лики центаврян» - могу предложить солнцеликие

Тоже понравился конец. Но ради него стоит доработать все остальное.
Нормально, в общем. Автор, удачи!

[Алексей2014]

Если это планировалось как стеб, то его недостаточно. Скучно. Боюсь представить, что автор писал это пафосно-наивное произведение всерьез. Тогда - печально.

Солидарен полностью.

[Salladoretz]

Я обнаружил Дно.

[Александр Басов]

Я обнаружил Дно.

и бентос при нём.

[Гость_Ушелец_*]

Рассказ, прекрасный своей нелепостью.

В общем и целом - достаточно интересно, но чтение вызывает интуитивный смех, и достигается это построением фраз. Если поработать над этим изделием литпрома именно в этом направлении, то есть, намеренно уходя от художественности - может получиться совершенно неожиданная вещь. По аналогии.. что бы привести в пример-то... Наверное, из музыки: Морис Равель говорил о своем "Болеро": "Мне удалось написать гениальное музыкальное произведение, в котором нет музыки". Вот и здесь есть основа для написания гениального литературного произведения, в котором нет литературы.Но только основа. Фантдопы интересны и неожиданны. Введение туманностей между враждующими флотами - это интересно, неожиданно, непредсказуемо и... глупо. Трудно быть Богом. Зачем заморачиваться с какими-то планетками и человечествами, если можешь бросаться туманностями? Нелогично. Герои нереальны. Но комичны до ужаса. Один вот этот отрывок чего стоит:

"— Динозаурус, — хрипло изрекла старпом Эйр и оглянулась на зоолога-планетолога златовласую красавицу Нефлал. Но Нефлал от восторга потеряла дар речи и лишь кивнула Эйр.
— Сожрут, — выразил общую тревожную мысль боцман Кошур и чихнул. — Как пить дать, сожрут, не моргнув оком.
— Сожрут, — уныло повторил вахтенный Юйю, хотя ему встревать в общую беседу не полагалось по уставу.
— Садиться будем на воду, так безопаснее,"

Все, читатель в восторге от этой милой нелепицы... Конечно, в воде безопаснее. Не видно, кто тебя сожрёт:) Несмотря на все дальнейшие перипетии, читать интересно.

Резюме: Рассказ не для топа, но вот из-за его необычности и комедийности я бы рекомендовал его в сборник, для большего разнообразия издания. Разумеется, после вычитки и переработки.

[vostok]

В тексте много корявеньких фраз и лишних, либо неуместных слов. Приведу только два примера:
"В дискуссиях образовалась долгая пауза". Можно выразиться куда проще: "За столом повисла тишина"
"Наиболее чувствительные мужчины даже присвистнули." - "впечатлительные", не чувствительные.
Но это мелочи. Меня больше смутил тот факт, что цивилизация, овладевшая гипер-переходами, умеющая создавать загадочные планетарные туманности с протозвездой в центре и частично покорившая хроно-поле вынуждена добывать медь и литий в рудниках.
П. С. Прочитал комменты выше. Если кто-то просто постебался - то пусть вернёт мне пятнадцать минут времени! Я честно и вдумчиво читал!

[tanasa]

Доброй ночи, автор. Сильно колотить не стану, вам и так уже... хм.. все много написали

внедрив между ними планетарную туманность с протозвездой - Фан доп??? Могу ошибаться, но прото и сверхновая это разные вещи.... да и про туманность стоит почитать. И хм, протозвезда скорее может притянуть чем разбросать. По крайне мере на средней стадии развития.


Трак и потряс кулаком в иллюминатор.(Это ведь космос, правда?) На фоне звёздного неба его атлетическую фигуру эффектно окаймляло багровое зарево взрыва. — Так вам! Право руля! Сразу расхотелось читать дальше,


Все молились, чтобы не попасть в ложное разветвление, заканчивающееся тупиком. Но нам крупно повезло Прыжок повествования.

Остальные члены экипажа снисходительно улыбались в усы И чуть ниже: старшая помощница командира Эйр, высокая и стройная женщина

выдохнул боцман Кошур, бодрый толстячок с пузатым скафандром, накачанным противоперегрузочным гелем сверх нормы.

Воргун, Грейс, Суша, Юй, Кошур... Простите если где ошибка, по памяти пишу... Но к середине появился вопрос - кто эти люди?

Простите автор, прочиталось до радиста Морса) Дальше сил нет.

Удачи, терпения...

[Александр Басов]

Доброй ночи, автор. Сильно колотить не стану, вам и так уже... хм.. все много написали

Недаром говорят, "страшнее кошки зверя нет".
Чтобы справиться с космической флотилией, достаточно одного кота

[iStanley]

Вот если бы наделить персонажей мозгами, а события логикой, то работа вполне могла бы претендовать на верхние строки. Ведь написано умело, гладко, уверенно. 100% попадание в тему.
В начале читалось нормально: космические допущения мне лично по-борту, т.к. я там не был и не собираюсь утверждать, что там возможно, а что нет.
Первые сомнения в адекватности происходящего стали закрадываться уже совсем скоро — когда начались дебаты по вражеским радиограммам и искусственному интеллекту. В этот же момент и персонажи смешались в кучу, после этого уже не разделяясь.

«Заканчивается запас топлива: заряд топливных элементов для личных барокамер требует меди и лития, я уже не говорю о кислородных агрегатах и пресной воде»

— корабли миротворцев всегда отправляются на задание будучи лишь на четверть загруженными энергией и припасами?

«Командир Трак щипал брови...»

— градус сумасшествия нарастал.

«Вагрун отважился искупаться в солёной забортной воде и, резво выпрыгнув на палубу перед клацнувшей пастью морской твари»

— разум, прощай!

«искусственный интеллект, между прочим, советует основать колонию на Земле, не дожидаясь исхода битвы титанов»

— Что-то не спокойно там, ребята. А может, ну его нафиг домой ехать. Компьютер, который недавно ошибся в радиограммах, советует разбивать колонию.

«Моя бабушка, — смутился юнга Юйю, — бывая на других планетах, обычно посылает на сушу дроны»

— А моя бабушка курит трубку, в суровый моряцкий затяг, — Гарик Сукачёв.

«Пленники в составе двадцати трёх дроногов и девятнадцати гроссов обезоружили охрану и захватили три флаера»

— Господа, то ли по синьке, то ли от переизбытка чувствс, мы забыли, что каким-то образом подобрали пленных. В промежутке между выпуском протозвезды и входом в гиперпространство.

«Ближе к лесу инверсионные газы рассеялись, и мы потеряли беглецов с экранов тепловизоров»

— Так бросим же наши примитивные флаеры и пойдем пешком шататься по диким непроходимым джунглям чужой планеты. Это же там скучно прочёсывать местность с воздуха. Не важно, что пленники могли быть не такими идиотами и улететь на сотню-другую километров. Вечерело...

«По берегам Нила бегали голые и полуголые двуногие существа без шерсти и перьев», «человек и все люди опустились на колени и воздели руки к небесам»

— Долбаные метановые испарения действовали даже через 300 млн. лет.

«Вселенная не даст пропасть скудоумным» — подумал темпоральный зонд, и спокойно полетел домой.