№9-3 Братья Вей и славный дух Дзао-Дзюн_17862, Автор: Серый Манул, Группа №3 Опции

[Распорядитель Ту...]

Жили да были супруги Вей. Жили они скромно и бедно, зато их сердца были полны любви, состраданья и добропорядочности. Неудивительно, что вся деревня искренне любила их. У супругов долгое время не могли родиться дети, тогда все соседи дружно взмолились богам о помощи. Боги услышали просьбу, и в течении трёх лет в семействе Вей рождалось по мальчику. Старшего назвали Гао, среднего Хао, а младшего Чо. Дети росли крепкими, красивыми и добрыми. Они стали настоящим сокровищем для родителей. Одна беда, братья очень много кушали. Вся деревня подкармливала их, и десять лет всё было хорошо. Но затем наступили три года неурожая, и еды стало не хватать. Тогда родители решили отдать сыновей на обучение в монастырь Мао, расположенный в горах Тянь-Шана.
Вскоре с гор спустилось три монаха-Мао. Пришла пора братьям расстаться с родителями. Мать, чтобы защитить детей, сшила небольшие мешочки и положила туда по угольку из домашнего очага. Она наказала сыновьям никогда не снимать их, и тогда хранитель очага Дзао-Дзюнь всегда присмотрит за ними и убережёт от неприятностей. Братья со слезами простились с родителями и вместе с монахами пошли в гору.

Ночью того же дня, когда лунный свет упал на очаг, из золы появился маленький старичок Дзао-Дзюнь. Его взъерошенные волосы и густую бороду покрывал густой налёт копоти и пепла. Дзао-Дзюнь пару раз чихнул, потом так встряхнулся, что копоть разлетелась по всей кухне. Он начал готовиться к путешествию: взял несколько прутков соломы и связал себе шапочку лимао, а со стола стащил одну из палочек куайцзы и стал использовать вместо тросточки. Такие серьезные приготовления были необходимы – старичок не выбирался из фанзы с тех пор, как супруги построили очаг и сожгли первые дрова. В жилище было очень темно, Дзао-Дзюнь успел шмякнуться об угол, вмазаться об табуретку и споткнуться об обувь, пока подходил к кровати супругов. Фанза как бы намекала, что не хочет отпускать старичка. Но так было нужно, кто, если не он, позаботится о детях? Дзао-Дзюнь попрощался с супругами, подарив им прекрасные сны, и выпрыгнул из форточки прямо на звезду, затем на другую. Так и прыгал, пока не нашёл братьев и не нырнул в уголёк Чо, где задремал до поры до времени.

Три дня братья с монахами поднимались на вершину. Не смотря на всю тяжесть, юноши не отставали от монахов и шли на равных с ними. На утро четвертого дня им открылся прекрасный вид на город Тянь: позолоченные красные дома сияли в первых лучах солнца, а за домами виднелось лишь бескрайнее синее небо. Во славу небесный город!
По городу ходили люди в красных одеяниях. Они с улыбкой встречали монахов и братьев. В центре города стоял храм Мао. Его украшали статуи драконов и сотни красных флажков. Братья вошли в храм и оказались в огромном зале, в центре которого был боевой круг, где тренировались два монаха. Над кругом висела шёлковая ткань с изображение ехидного серого кота. Это был кот-дракон Мао, по легенде именно он обучил основателей храмов ушу. Его большие круглые зеленые глаза были нарисованы таким образом, что возникала иллюзия, будто он завороженно наблюдает за боем.
Гао и Хао не могли оторвать взгляда от боя. Удары монахов были словно укусы змеи: быстрые, чёткие, смертоносные. Но монахи не ставили цели покалечить или ранить друг друга. Их лица переполняла безмятежность: бой был сродни медитации, лишь путь к реализации своего потенциала. В этом сама суть и цель храма-Мао – неразрывное совершенствование души и тела.

Через некоторое время бой закончился. Монахи поклонились друг другу и разошлись. Гао и Хао остались под большим впечатлением, в отличие от Чо, который весь бой следил за яркой бабочкой, что летала по залу. Таким был Чо – его всегда больше интересовала природа, чем люди. Монахи отвели детей в их новые покои, где они познакомились за обедом с другими учениками, а потом уснули – слишком притомились с дороги.
На следующее утро братья приступили к обучению: вначале гимнастика, направленная на развитие гибкости, координации и выносливости. После завтрак, обязательное изучение основ письма, чтения. Монахи уделяли особую роль нравственным и философским проблемам бытия. Без этого никак, поскольку следующая половина дня посвящалась боевым тренировкам. Они начинались с таскания на вытянутых руках ведер с водой, хождению по брёвнам, плавающим по воде, ловле рисинок палочками и многое другое... Братьям было очень тяжело, но постепенно их тела и разум окрепли, и упражнения стали даваться легко. Через полтора года их перевели на следующую ступень. Теперь они уже осваивали искусство каллиграфии, живопись, читали историческую и художественную литературу. Оставшуюся часть дня шифу открывали им огромное многообразие различных техник боя с оружием, без оружия, методы контактного и бесконтактного боя. В основе всего было Чи – сила, что пронизывает всё сущее. Ушу позволяет собирать и перераспределять Чи, воздействуя на себя и реальность. Только разум и воля определяют, будет ли это воздействие благом или злом. Это братья хорошо уяснили. Они радовали своих шифу: Чо был необычайно талантлив, Хао великолепен, а Гао – гениален. Точно также, как никто из учеников не мог сравниться с братьями Вей, так и Чо и Хао не могли сравниться с Гао. Он побеждал во всех боях между сверстниками и даже мог одолеть старших. Но до уровня шифу ему было ещё далеко.

***

Пять лет прошло с тех пор, как братья Вей покинули родителей. Сокрытое в них ранее выбралось наружу. Так, Гао совсем обленился и большую часть времени проводил в кабаках. Ему слишком легко всё давалось, он не видел нужды стараться и обучаться в полную силу. Хао, в свою очередь, впал в другую крайность: он только и делал, что изучал различные манускрипты с тайными техниками и всё свободное время тренировался. Хао хотел если не превзойти, то хотя бы стать равным Гао. Из-за этой одержимости в его жизни теперь ничего не осталось, кроме учёбы. Что касается Чо, то он нашёл золотую середину: в меру учился и в меру бездельничал. Ему больше нравилось творчество, чем драки. Часами Чо мог слушать дивную поэзию горной реки и дождя, рассматривать и зарисовывать цветы на полях, а после сочинять и петь песни горам. Одна беда, он был слишком замкнут и от того крайне одинок. Чо всегда было трудно общаться с людьми, особенно с городскими девушками.

Поведение братьев разозлило Дзао-Дзюня, и он решил их проучить. Долго старичок думал, что бы такое учудить… а тут как раз началась подготовка к ежегодному соревнованию по ушу, приуроченное к годовщине основания храма-Мао. Впервые братья Вей должны были выступить и показать своё мастерство. Тогда-то у Дзао-Дзюня и созрел хитрый план.

***

До соревнования оставались ровно сутки. Пообедав, Чо, как обычно, прогуливался по холмику, возвышающему над берегом горной речки. Свист. Удар! Чо потерял равновесие и упал на берег прямо в корзину со свежей рыбой.
– Вот это улов! – сказала девушка и громко расхохоталась.
Чо выбрался из корзины и отряхнулся.
– А ты, наверное, монах? – спросила девушка, внимательно рассматривая Чо.
Чо смущённо кивнул головой, откуда свалилась мелкая рыбёшка. Он попытался поймать её, но та выскальзывала то из одной руки, то из другой. В конце концов Чо смог перекинуть рыбёшку в корзину. Это весьма развеселило незнакомку:
– А ты ловок! – похлопала девушка. – Точно, ты, наверное, завтра будешь выступать!?
Чо продолжал кивать, потому что слишком стеснялся, чтобы ответить словами.
– Здорово! Мы завтра с родителями обязательно придём посмотреть. Меня, кстати, зовут Джу, а тебя?
Чо и хотел бы ответить, да всё никак не мог собраться. Вдруг он почувствовал ещё один удар в затылок. Он посмотрел на пол и громко произнёс:
– Шишка!
– Тебя зовут шишка? Какое необычное имя, – ехидничала Джу.
– Да, нет, я Чо. Меня шишка ударила! – Чо задумчиво почёсывал затылок.
Девушка рассмеялась:
– Приятно познакомиться, Чо! Я думала вы, монахи, скучные, а ты довольно забавный! Ах, жаль, я бы ещё поболтала, но мне пора работать. Дома рыбу ждут. Пока, Чо! – Джу взяла корзину и пошла в сторону города. Корзина была довольно тяжёлой, но Джу худо-бедно её тащила.

Чо растерянно смотрел на девушку: «Может, помочь?» ¬– вертелось в его голове. «Или не стоит? А если не так поймёт или не примет помощи? Ах, как поступить? Подсказал бы к..» – мысль перебил удар, затем ещё и ещё и все по голове. Чо отошёл в сторону, но шишки продолжали лететь, он рванул в противоположную от города сторону, а шишек стало ещё больше. Тогда-то до него дошло, что это знак. Чо побежал к Джу, шишки тут же перестали сыпаться на голову. Джу приняла помощь, и они вместе пошли в город.
Дзао-Дзюнь раскинулся в широкой улыбке. Он сидел на высоком дереве, что росло на холмике над берегом. Старичок прищурился, подбрасывая шишку:
– Эх, в кого бы ещё пульнуть?

***

Как и всегда по вечерам, Хао сидел в библиотеке. В этот раз он изучал манускрипт, описывающий сложную технику огненной длани. Не секрет, что первое испытание на соревнованиях – демонстрация техники боя на деревянном человеке Му Рен Джан. Хао хотел уничтожить этот манекен в один удар, для чего отлично подходила огненная длань. Внезапно потухли свечи в фонарях. Хао встал, чтобы зажечь их. Пока он ходил, с потолка спустился Дзао-Дзюнь, обвязанный верёвкой, которую он сплёл из паутины. Старичок взял кисть и ловким движением добавил один элемент к иероглифу в манускрипте, да так, что его смысл изменился на противоположный. А после Дзао-Дзюнь быстренько поднялся обратно.

Хао дочитал манускрипт до конца и спустился в центральный зал. Было полно монахов и учеников, все оживленно готовились к соревнованию. Хао встал перед Му Рен Джан, сосредоточил свою Чи на кончиках пальцев правой руки. Вначале засветились пальцы, а затем и вся кисть. Все отвлеклись от тренировки, много лет никто не мог совершить удар огненной длани. Свет всё усиливался, пока рука не раскалилась до предела, от неё исходил сильный жар. Монахи были в предвкушении, сейчас Хао нанесёт удар! Замах! Треск! Огненная Чи отскочила от дерева и сожгла одежду Хао. Он был невредимым, но абсолютно голым. Монахи засмеялись. Хао прикрылся щитом и убежал в свои покои. Он никак не мог понять, где же ошибся.

Одевшись, Хао вернулся в библиотеку и всё ещё раз перечитал. Действительно ошибки не было, он идеально повторил описанную технику. Но как такое может быть? Книги никогда не врут! Хао вышел на улицу, чтобы освежить голову. Было уже совсем темно. Он посмотрел на небо, полное звёзд. Красивые, яркие, притягательные. Как же давно Хао их не видел? Несколько лет. Но что это? Звёзды выглядят как-то по-особенному! Нет, также! Просто он начал замечать некую структуру. Словно небо – полотно ткани, а звёзды дырки, сквозь которые проходят тончайшие невидимые нити, из которых и сшито небо. Это видение появилось благодаря знаниям, полученным в книгах. Они научили Хао мыслить, и эти мысли раскрыли ему глаза: всё имеет тончайшую структуру! Он посмотрел на свои руки, они тоже пронизаны невидимыми нитями. Как и камень, дерево, вода, всё сущее! И какой бы предмет не рассматривал Хао, везде и всегда был изъян – место, где было мало нитей. «А что, если ударить в это место?» – подумал он.

Тем временем Гао скитался от одного кабака к другому. Ему нигде не наливали. Трактирщики говорили, мол завтра важное соревнование, и они не смеют портить форму такому талантливому юноше. Гао чуял, что здесь не обошлось без шифу. Вконец расстроенный, он решил вернуться в храм. По пути Гао увидел какой-то блеск в реке. Он подошёл посмотреть, а это оказался бочонок! Юноша вытащил его из воды, открыл, а там вино! Много вина! Довольный как дракон-Мао, когда его сразили тайной техникой почёсывания ушка, Гао принялся осушать бочонок.
На другом берегу сидел Дзао-Дзюнь, весь мокрый и замерзший. Знал бы Гао, каких усилий стоило старичку стащить этот бочонок у трактирщика! А какой у того пёс злобный! «Но ничего, оно того стоит!» – чихая, думал Дзао-Дзюнь.

***

Всё утро Хао и Чо пытались привести брата в чувство: дружно били его ладонями по щекам, беспощадно обливали ледяной водой из вёдер, а после отпаивали самым крепким чаем, что когда-либо знал мир. Подействовало – Гао начал более или менее соображать и даже двигаться, хоть и сильно шатаясь. Братьям пришлось тайком его провести на соревнование, чтобы не заметили шифу.

В храме собрался весь город. Люди радостно приветствовали монахов. Вначале было небольшое представление, где дети изображали легенду о коте-драконе Мао. Когда-то давно он был великим бедствием, пожирающим скот. Но нашёлся один крестьянин – Винг Чун, который решил остановить чудище. Он узнал, что у дракона есть уязвимое место – ушко. Если ударить по нему, то дракон погибнет. Винг Чун сумел взобраться на голову Мао, но вместо того, чтобы ударить, он погладил за ушком. Это сняло проклятие злобы с дракона, и тот стал другом для крестьянина и всего человечества. В награду за своё исцеление Мао открыл людям тайну Чи и ушу, как путь в познании Чи. Сценка закончилась, забили барабаны, соревнование началось!
В первом испытании каждый участник по очереди должен был показать всю силу и мастерство на деревянном человеке. На это отводилось всего семьсот песчинок или тридцать секунд. Братья Вей попросили выступить последними, поскольку боялись, что Гао всё ещё недостаточно трезв.

Один за другим монахи показывали отличную технику ушу. Настала очередь Чо. Его удары были быстры, сильны и искусны. Пусть он и был самым младшим из выступающих, Чо ничуть не уступал остальным.
Следующим был Хао. Он встал перед Му Рен Джан и застыл. Зрители недоумевали. Чо кричал ему, чтобы тот бил. Но Хао продолжал стоять неподвижно, лишь глаза его бегали, внимательно рассматривая малейшие детали манекена. Время истекало. За миг до того, как упали последние песчинки, Хао нанёс один мощный удар. Весь зал вздохнул от удивления – деревянный человек раскололся! А после раздался гул аплодисментов! Хао поклонился и сел на место.

Чо похвалил Хао, а вот Гао всё проспал. Младшие братья одновременно ударили ему по щекам. Гао проснулся и вышел на сцену. Его сильно качало, и долго он не мог подойти к манекену, что привело зал в смех, а шифу в уныние: кто из них ворчал, другие прятали лица за руками. Наконец, Гао встал перед деревянным человеком. Ведущий перевернул часы. Пока падала первая песчинка, Гао нанёс триста смертоносных ударов. Самых простых, банальных, но их хватило для того, чтобы манекен буквально превратился в пыль. Пока люди отходили от шока, Гао спокойно смахнул пыль с одежды, поклонился и как в чём не бывало сел обратно. Братья восторгались им, как и весь зал. Гао без интереса покивал головой и вновь уснул.

По результатам первого испытания было отобрано восемь участников. Второе испытание представляло собой поединок, который мог длиться не более пяти минут. В отборочном туре братья Вей дрались с другими монахами. Они легко их победили, особенно просто было Гао. Он слишком сильно хотел спать, поэтому почти мгновенно побеждал соперников как в первом, так и во втором туре. Вот Чо и Хао было не просто: они столкнулись во втором туре. Братья очень любили и уважали друг друга, поэтому бились в полную силу. Тем не менее, бой быстро закончился, поскольку Чо был моложе, и не столь одарён как Хао. Но он не расстроился и наоборот был рад, что его братья вошли в финал.
Наступила кульминация праздника. В центре зала стояли Хао и Гао. Гао зевал, ему было скучно. Он хотел побыстрее одолеть брата и удрать в кабак отмечать победу. Хао же наоборот был очень сосредоточен, вглядывался в каждое движение брата и продумывал каждое действие. Раздался гонг. Гао нанёс несколько быстрых ударов, Хао их отразил. Затем Гао ударил ногой, ещё и ещё. Хао в этот момент бил по уязвимым местам. Гао было больно, но не настолько, чтобы остановить свой натиск. Так прошла большая часть боя: Гао нападал, Хао защищался. Техника Гао была ужасна: удары хаотичны, примитивны, но зато сильные и быстрые. У Хао же наоборот: идеальная постановка удара, чувства ритма и никаких лишних движений. Бой оказался сложным для Гао, он даже протрезвел. Старший брат ни в какую не хотел уступать младшему. Постепенно его удары стали сильнее, а натиск более жёстким. Хао уже не мог парировать удары. Ещё чуть-чуть и он проиграет, как вдруг раздался гонг. Время вышло, ведущий объявил ничью.

Толпа ликовала, давно не было такого боя! Чо поздравил братьев и пошёл поздороваться с Джу, он всё соревнование играл с ней в гляделки… Хао был на седьмом небе от счастья, наконец он смог выстоять перед мощью брата! А Гао глубоко задумался. Его форма и техника были ужасны. Вино и лень всему причина. Он решил завязать с выпивкой раз и навсегда.

Когда братья покинули храм, Гао обратился к Хао:
– Брат, ты лучше меня знаешь ушу. Если бы не моя природная сила, я бы и секунды не продержался! Прошу, научи меня также драться и двигаться, как ты!
Хао заплакал: он так долго хотел превзойти или стать равным по силе брату, что только сейчас понял, что это в принципе невозможно. Все люди разные, и у всех свои таланты. Гао невероятно физически сильный и быстрый от природы, а Чо гениальный поэт и художник. Но плакал Хао не из-за того, что никогда не будет ровней брату, а потому что Гао признал его технику и мастерство ушу. Ведь Хао отдал всего себя без остатка учёбе, и это раскрыло весь его потенциал. Научило не только воспроизводить существую технику боя, но творить собственную.
– Конечно, брат! – согласился Хао.

Таким образом, хитрый план старичка Дзао-Дзюнь удался. Ибо сколько не шлифуй сапфир, алмазом он не станет. А грубый алмаз неровня гранёному сапфиру. И пусть, не имея таланта Гао, Хао смог достичь пика своих возможностей. Не каждый так может. Но цена тому – жизнь, посвященная тяжёлому и упорному труду. Раньше Гао растрачивал талант впустую, и только сейчас понял, что его нужно развивать. Что касается Чо, то он смог преодолеть самого страшного врага – себя. И теперь он счастлив с Джу. Ибо не важна цель, а важен путь к ней. И счастлив тот, кто пробует разные тропы, даже если некоторые из них ведут в тупик. Главное вовремя повернуться назад, иль пробить себе новый путь.

[Агния]

Одна беда, братья очень много кушали. Вся деревня подкармливала их, и десять лет всё было хорошо. Но затем наступили три года неурожая, и еды стало не хватать.

- невольно кажется, что следующая фраза - и братья стали разбойниками на большой дороге))

Милая такая притча. Логически продуманная, добрая, с китайским колоритом, хвалю). Как приятно-то после забитого ломом коня из двенадцатого рассказа.. И дракон-котик выдаёт автора с потрохами))

[Алексей2014]

в горах Тянь-Шана

Тянь-Шань? Так там уйгуры, а они мусульмане. Какого беса там затесался монастырь а-ля Шаолинь?

Му Рен Джан

А вот это приспособление уже с юга...

с китайским колоритом,

Ага, и китайский домовой тоже. Тот, который Дзао-Дзюнь... Только вот вместо китайского имени влезла корейская фамилия Чо - так кто обратит внимание, правда?
Впечатления в целом: пережёвывание старой каши новым зубным протезом. Ну, изредка среди риса попадаются зёрна ячменя и бобы чечевицы, но отвращения не возникает - есть можно. Удачи!

[Гость_Игорь_Нилов_*]

Не совсем удачная стилизация под сказку с неким псевдокитайским уклоном. Монах-пьяница, монах и женщина - вот лишь некоторые детали, что могут смутить читателя. С точки зрения языка - тоже не вполне удачно, не чувствуется, что читаешь китайскую сказку, но в целом написано неспотыкабельно.

[Литера]

неудачная стилизация. и скажу почему.

вмазаться об табуретку

надо искать другое слово чем "табуретка" это очень русское слово.

кабака

Трактирщики

тоже слова не оттуда. питейное заведение или чайная где еще принимают наливают, но не кабак и трактир. И уж точно трактирщик в кабаке не хозяйничает.

деревянный человек

я не знаю как будет это по-китайски, но по-японски "макивара".

я думала, что напившийся брат Гао привнесет мастера пьяного мастера, ан нет.

[Умаксуман]

Ушуйская такая сказка Хотя стилистика абсолютно не выдержана, неуместные термины просто режут глаз

[Алексей2014]

я не знаю как будет это по-китайски, но по-японски "макивара".

Там есть: Му Рен Джан - это оно.

Монах-пьяница, монах и женщина - вот лишь некоторые детали, что могут смутить читателя.

Почему? Такие персонажи и в европейской, и в дальневосточной традициях как раз вполне себе распространены.

тоже слова не оттуда. питейное заведение или чайная где еще принимают наливают, но не кабак и трактир. И уж точно трактирщик в кабаке не хозяйничает.

"Повернув за угол, друзья подошли к известному кабачку около Чжоуского моста. У дверей питейного заведения стоял шест, на котором развевалось полотнище с надписью, что здесь торгуют водкой. Войдя в кабачок, все трое поднялись наверх и выбрали чистую и уютную комнатку. Лу Да занял место хозяина, Ли Чжун сел против него, а пониже поместился Ши Цзинь. "(с) - цитата из китайской классики: "Речные заводи", роман 14 века.

[Гость_Игорь_Нилов_*]

Алексей 2014 Ключевая особенность буддийского монашества является присоединение к Виной, которая содержит сложный набор правил поведения, в том числе полное целомудрие и еду только до полудня. Между полуднем и следующим днем, строгий порядок изучения Священных Писаний, пение, медитации. Нарушение правил влечёт за собой наказание вплоть до постоянного исключения из Сангхи. В буддизме строго осуждается употребление алкоголя и курение. Об этом говорится во многих священных текстах. В частности, Падмасамбхава говорил, что алкоголь и курение усугубляют омраченность нашего сознания.

[Алексей2014]

Игорь_Нилов, в идеальном мире живёте, уважаемый! Здесь более уместны ссылки не на уставы, а на фольклорную традицию. Из упомянутых "Речных заводей" (что поделать - люблю с детства) : "Замечательным местом прежде был наш монастырь. Он владел большими землями, и монахов здесь жило множество. А потом монахи, которые прячутся сейчас вон там, начали пьянствовать, безобразничать, тратить деньги на женщин. Какие только меры не принимал игумен, чтобы обуздать их, но ничего не мог с ними поделать. А они между тем послали на него ложный донос и выжили отсюда. Вот так монастырь и пришел в запустение. Монастырские земли были проданы, а монахи разбрелись кто куда."(с)

[Гость_Игорь_Нилов_*]

Алексей 2014, не менее уважаемый. Перед нами сказка - как раз идеальный мир, и, уверяю вас, гораздо больше есть примеров достойного поведения монахов. В данной же сказке двое монахов из трёх грешат, и их допускают на великий праздник монастыря.

[Алексей2014]

Алексей 2014, не менее уважаемый. Перед нами сказка - как раз идеальный мир, и, уверяю вас, гораздо больше есть примеров достойного поведения монахов. В данной же сказке двое монахов из трёх грешат, и их допускают на великий праздник монастыря.

Наказанный монах (Китайская народная сказка)
"Как-то раз приглянулась одному монаху жена крестьянина..." (с)

[Агния]

Наверное автору надо было выложить дополнением устав своего придуманного монастыря))
С чего это критики подгоняют его совершенно оригинальный монастырь Кота-дракона под какие-то известные? Потому что ушу присутствует? Тут религия новая, а вы с прежними мерками)

[Алексей2014]

Агния, это не я!

[Агния]

Агния, это не я!

Вижу, что не вы))
Но вообще комментарии из серии - "это" должно быть "таким-то" - автор придумал иначе, как посмел?

[Гость_Игорь_Нилов_*]

Видите ли, Агния, когда автор даёт в тексте реальные детали (например, здесь Тянь-Шань, у-шу и прочее) пусть и со сказочной состовляющей, то его замысел должен коррелировать с действительностью. В этой сказке автор вводит нас в мир псевдокитайского фольклёра, но сам же разрушает его нелепыми противоречивыми деталями.

[Алексей2014]

противоречивыми деталями.

Однако Ваши претензии к описанным "монахам" не выдержали проверки фольклорными же примерами.

[Гость_Игорь_Нилов_*]

Наказанный монах (Китайская народная сказка)
"Как-то раз приглянулась одному монаху жена крестьянина..." (с)

Ну и в чём назидательность этой сказки, уж явно не в том как хорошо миловаться монаху с женщинами. А вот в сказке про братьев, наоборот общение с женщиной для монаха чуть ли не благо, питие спиртного - не наказуемо монастырскими учителями.
Ещё раз хочу сказать, что некий псевдобудистский окрас данной истории, ей только во вред. Уж если пишешь сказку, то и детали делай сказочными, полностью вымышленными. Взять хотя бы, «Песнь льда и пламени». Там в исходнике, говорят, война Алой и Белой розы - реальная история, но в самом тексте разве встречаются настоящие исторические детали, те же географические названия, религии и т.п.?

[Гость_Игорь_Нилов_*]

Однако Ваши претензии к описанным "монахам" не выдержали проверки фольклорными же примерами.

В приведённых вами сказках показано лишь ДЕВИАНТНОЕ поведение монахов. А в данной сказке ДЕВИАНТНОЕ поведение предстает как вполне приветствуемое (случай с женщиной), и не наказуемое патриархами монастыря (случай с пьянством) — в этом и есть противоречие, явно вредящее логике повествования.

[Алексей2014]

Уж если пишешь сказку, то и детали делай сказочными, полностью вымышленными.

То есть, приведённые мною источники "полностью вымышлены"? Очевидно, нет, раз существовали запреты и ограничения, регламентации и устав. Другое дело, как это исполнялось, и как отразилось в народной памяти.

В приведённых вами сказках показано лишь ДЕВИАНТНОЕ поведение монахов

не более, чем поведение Попа в сказке Пушкина, или брата Жана-Зубодробителя у Рабле. Про "женщину" и отсутствие осуждения" тоже не вполне справедливо: нам нигде не сказано, что сие есть норма, хотя в чань-буддизме с монашескими ограничениями дело обстоит немного иначе... А у даосов тем более!

А вообще, в этом рассказе мы наблюдаем перефраз вот этого: "— Выслушай мой ответ, — сказал Конфуций. — Гун умен, но ленив. Лу храбр, но неблагоразумен. Чжан трудолюбив, но завистлив. Гун не знает, что ум не приносит счастья ленивцу. Лу не знает, что храбрость без осторожности ведет к гибели. Чжан не знает, что радость не живет вместе с завистью."(с)

[Б. Солврев]

Поп толоконный лоб...