Параллельными тропами 18900 зн., Турнир №4, автор: zubr Опции

[Распорядитель Ту...]

― Нет, и не просите, - он твёрдо отвёл в сторону клеёнчатую обложку болотного цвета.
― Послушайте, для меня это очень важно. Ваше мнение. Именно ваше.
― Да, я и рад бы, но времени нет совершенно, ― тут Игорь преувеличивал, а если уж напрямую – просто врал. Как раз времени у него теперь было предостаточно. Денег вот заметно убавилось. Новых заказов уже давно не было, а постоянные клиенты вдруг разом разъехались по длительным отпускам. Что касается писательства, то тут у Игоря давний застой – за полгода ни строчки выдавить не удалось. Настроение, будто апрельский снег, таяло, обернувшись бесформенной кучей чего-то грязно-серого. А вот времени - хоть веслом загребай. Только желания читать чью-то писанину нет ни малейшего
Приятно, конечно, оказаться вдруг узнанным, пусть и этим странным незнакомцем. Тот пояснил, что видел его фото в журнале, читал рассказ, и не один, и не единожды – перечитывал, следил за творчеством. Разумеется, Игорю было бы гораздо интересней слышать всё это от какой-нибудь очаровательной фанатки, готовой на всё, но и так тоже неплохо. Как знать, может, это просто начало, а в будущем у него и толпы поклонниц и заоблачные гонорары. Не верьте писателю, который будет убеждать, что не мечтает о подобном. Но, похоже, пока его читатель выглядел именно так – худой, невыспавшийся, встревоженный чем-то. Этот человек считал, что только он, Игорь Залесский, достоин первым прочитать его рукопись. Лишь его мнение интересовало сейчас владельца тетради.
Тетрадь. Этот чудак даже не удосужился набрать текст на компьютере. Наверняка на листах в клетку полно зачеркиваний и прочей грязи. В конце-концов, он не редактор на окладе, чтобы продираться сквозь тернии корявого графоманского почерка. Наверняка ведь жуткая графомань в этой распухшей от вклеенных страниц тетради. Всем своим видом человек походил на графомана, как их принято представлять в фильмах и на страницах юмористических комиксов – тощий, бледный, с редкими всклокоченными волосами и бегающими глазками. Почти, как у поэта: «Юноша бледный со взором горящим». Только далеко уже не юноша - тому ещё можно было простить такое наивное рвение и настырность, граничащую с хамством. Моргнув красными глазами, мужчина сложил сухие ладони на манер подноса, чтобы опять протянуть тетрадь, словно величайшую ценность.
Игорь слегка проникся таким трепетным отношением автора к своему творению. Возможно, он втайне завидовал энергии этого чудака, наблюдая её из трясины творческого бессилия. Он решил просто пролистать пару страниц. Ну, что же – почерк, вопреки ожиданиям, оказался вполне аккуратным, даже красивым, но это ещё ничего не значит…
― Поймите же вы – я не редактор, ― Игорь уже заготовил очередную порцию оправданий, но мужчина, оставив тетрадь в его руках, стал быстро пятиться:
― Спасибо. Я надеюсь, вы внимательно прочитаете всё. Там, на внутренней стороне обложки мой телефон и адрес. С нетерпением буду ждать звонка, ― и странный тип быстро зашагал прочь, увернувшись от возмущённого взгляда Игоря. Вот ведь эгоистичная сволочь! Игорь так разозлился, что хотел поначалу поместить рукопись в ближайшую урну. Однако, не решился. Всё нутро его воспротивилось такому обращению с чужим творчеством, пусть и навязанным ему так бесцеремонно.
Вернувшись домой, Игорь выпил чаю, проверил ещё раз телефон. Были подозрения, что он не работает, но нет – аппарат исправен, просто никто не желает звонить на его номер. Опять день проходит впустую. А, чёрт с ним – можно взглянуть, что там насочинял этот чудила.
Удобно расположившись на диване, Игорь взял в руки тетрадь. «Параллельными тропами» - бестолковое название, не дающее ни малейшего намёка на содержание рукописи. Такой заголовок разве что загодя навевает скуку. Однако, ему и так скучно – хуже не станет. Перелистнув клетчатый листок с красными полями, Игорь начал читать. Сначала он снисходительно улыбался, временами даже похмыкивал пренебрежительно, но вскоре улыбка сошла с его губ. Чтиво оказалось настолько захватывающим, что он даже перестал замечать мелкие огрехи в словах и предложениях. Это была настоящая симфония в словах и буквах. Возможно, иногда вступали инструменты не очень точно настроенные, но их неверный звук утопал без следа в волнах общей гармонии. Да, мужик явно не без таланта.
Читая, Игорь ловил себя на мысли, на ошущении, что бывал в местах, описанных в рукописи. Словно рассматривал чужие фото, сделанные на фоне знакомых с детства видов, когда смотришь и не понимаешь – оно или не оно. В итоге тебя захватывает радость узнавания – оно! Тот самый берег озера, та самая поляна в сосновом бору, пень возле тропинки, площадь старого городка. Так ещё бывает, когда твою родную улицу, знакомую до последней трещинки в асфальте, показывают в новостном сюжете по телевизору. Смотришь и не понимаешь – вроде и знакомо, но как-то немного иначе всё смотрится. Тут же наоборот – читаешь описание неизвестных мест, но не покидает уверенность, что ты там уже бывал.

Конечно, за исключением тех жутких тварей, что умыкали беспечных прохожих, навсегда вычеркивая их из жизни. Некоторые кошмарные сцены из рукописи безумного автора(а в его помешательство Игорь верил всё больше с каждой прочитанной главой) оставляли уверенность, что всё это случилось сразу после того, как по описанной улице или берегу озера прогулялся сам Игорь. Что вот задержись он тогда на пару минут – и чудовища принялись бы преследовать его, рвать кожу, тянуть жилы, рвать в клочья тело, расплескивая кровь с лимфой, заглушая вопли своим рыком и чавканьем.

Страшные сцены не отличались изощрённым натурализмом, но отчего-то пугали до дрожи. И это совсем не фигура речи. Порой Игорь непроизвольно вздрагивал, испытывая потом что-то вроде стыда перед самим собой. Взрослый человек, а пугается выдуманных историй, как мальчишка-дошкольник. Ха, и ещё раз Ха. Однако, стоило герою оказаться на грани гибели, рядом с потусторонним ужасом, и мурашки снова бежали по спине, сея холодок и мелкую дрожь, вытапливая едкую испарину. Однако, главному персонажу всегда везло. Более того, он часто осатавался в неведении относительно грозящей ему опасности и весь удар кошмара приходился на статистов, которые без следа исчезали из жизни героя. В этом заключалась основная странность книги – герой просто шёл по жизни, оставляя за собой мор, тлен, ужас и разрушение, причём сам не ведая о том ни секунды – всё творилось без его участия, но, как бы, по его следам, в неотрывной связи с ним.

И с каждой новой сценой казалось, что бедствия эти творятся всё ближе и во времени, и в пространстве. Вот, только что на лавочке возле осеннего пруда, кормил уток главный герой в ожидании девушки, которая так и не явилась. Ничего не случилось, кроме сердечной обиды на незнакомку, но стоило ему, разочарованному, уступить место третьестепенной фигуре, совершенно постороннему бородачу с планшетом, как мир словно проваливался в бездну преисподней. Лавка оживала, прорастая зазубренными шипами прямо сквозь тело несчастного, а из потемневших вод пруда стремительно выползали хтонического вида слизни, чтобы нарочито медленно высосать жизнь из бедолаги-хипстера. Описано это было так ярко, что Игорь едва ли не физически ощущал боль и ужас жертвы. А ведь на месте бородатого бездельника мог быть герой, но всё решили секунды и для него жизнь оставалась прежней – где-то скучной, подчас приятной, но по-прежнему безопасной… Пока. Это вот тревожное «пока», всё чаще усматривалось между строк.

Предчувствие кошмарной развязки щипало нервы, кололо где-то в подбрюшье, но остановиться Игорь уже не мог. Он продолжал читать, пока не добрался до момента, где изображался герой, замысливший почитать, вернувшись с прогулки. Он лёг на диван, так же, как Игорь, и взглянул на часы. Игорь взглянул на стену, отметив, что стрелки на циферблате отмечали то же время, что в книге. Вдруг, за спиной что-то скрипнуло – словно кто-то тяжелый ступил на рассохшуюся паркетную доску. Игорь резко обернулся. Никого. Да, нервишки натянуты, и не только у него - герою рукописи почудилось то же самое. Игорю стало не по себе, он взял салфетку и промокнул испарину со лба. Заглянул в рукопись – герой повторил его действия. Совпадение, глупое совпадение, но Игорь не смог читать дальше. Он был напуган и не желал, чтобы те секунды, что отделяли реальность героя от мира кошмаров, истекли именно здесь, порвав в клочья вселенную его, Игоря. На доли мгновений его даже захватила безумная идея, что сейчас кто-то, так же, как он сам, отшвырнул в сторону тетрадь, где описывались твари, подступающие сзади к герою. Чудовища, незаметные в обычной жизни, потому что имеют особенность всегда быть за спиной, в тени.

Игорь протянул дрожащую руку к тетради. Он не будет читать дальше – просто запишет адрес и номер телефона. Надо поговорить с автором. Пообщаться откровенно, с глазу на глаз. Уж очень странные совпадения попадаются в рукописи. Хотя…, чего это он? Это ведь всего лишь чернильные закорючки на листах в клетку. Талантливо расставленные, но не более того. Игорь поднял тетрадь и наугад открыл. Начав читать, он узнал, что герой книги поступил точно так же – поднял брошенную в сердцах книгу, открыл на случайной странице, начал читать и… услышал за спиной стремительно приближающиеся шаги.

Игорь даже подпрыгнул на месте – его пульс бешено отстукивал в висках нарастающий ритм громких, цокающих шагов за спиной. Он обернулся так резко, что услышал хруст в основании шеи. Казалось, он успел рассмотреть в полумраке комнаты огромный силуэт и даже ощутил на лице зловонное дыхание. Всё исчезло так же неожиданно, как появилось, словно двадцать пятый кадр в плохом ужастике. Но страх надёжно сковал Игоря, вынудив застыть в совершенно беззащитной позе. В другой ситуации можно было посмеяться над своей неловкостью, но теперь, едва поняв, что опасность миновала, Игорь впал в бешенство. Чёртов псих! Он следил за ним, явно наблюдал – нет никаких сомнений. Проклятый маньяк изучил досконально привычки Игоря, места, которые он чаще всего посещал. Потом накропал на этой основе какую-то повестишку, чтоб зацепиться за воспоминания, всучил жертве и теперь устраивает тупые, жестокие розыгрыши. На нервах и страхе играет, сволочь!

Игорь не без трепета раскрыл тетрадь снова и взглянул на адрес. Он знал этот район – совсем рядом, минут двадцать быстрым шагом. На ходу одеваясь, он бросился прочь из дома. Попытался созвониться с автором. Ну, конечно – вне доступа. Игорь спешил, замотивированный помощнее Атиллы, вождя гуннов. Однако, не только ярость жгла его изнутри – страх тоже щипал нервы, будь здоров как. Игорю всю дорогу чудились преследующие шаги за спиной. Не раз он резко оборачивался, пугая редких прохожих. Прохожие. А так ли они пугались его резких движений? Они также могли следить за ним и тайно преследовать. Случайно ли он едва не столкнулся с мужиком в коричневой куртке? А та пышнотелая девица как-то уж слишком резво перебежала на другую сторону улицы. Могут они что-то знать? Легко!

Ну, да к чёрту этих придурков – пусть себе идут дальше. Пока надо разобраться с этим писателишкой недоделанным. По адресу обнаружился чудом не угодивший под снос двухэтажный дом барачного типа. Разумеется, ни о каком домофоне и речи не было. Следствием были вонища, грязь и выкрученные лампочки в подъезде. Игорь утопил пальцем кнопку звонка. За дверью однообразно затренькала полудохлая электронная птичка. Никто не откликнулся. Игорь подтвердил свои намерения стуком в дверь. Сначала кулаком, а потом и носком ботинка.

― Ну, чё грохочешь? Нету его, ― просипело через соседскую дверную цепочку одутловатое лицо неясной половой принадлежности.

― Как нет? ― озвучил Игорь глупейший вопрос. В ответ кисло пахнуло застарелым перегаром:

― В больнице он.

― Ага, в психушке?

―Ха! Чё это в псишушке? На себя лучше посмотри. А Митяй в нашей больничке, в той, что за углом. Прихватило чё то у него.

― Фамилия! Фамилия его какая? ― Игорь почти кричал. Мало того, что он всё яснее чувствовал необъяснимое и грозное преследование, так ещё и все ниточки ускользали из рук.

― Да пошёл ты! Фамилие ему, ― соседка(или сосед) попыталась закрыть дверь, но Игорь успел сунуть в проём ботинок, уцепиться за край и потянуть дверь на себя. Нет, всё-таки соседка – у мужика, пусть и пропойцы, силёнок было бы побольше. Чувствуя, что перевес не в её пользу, женщина буркнула что-то матерное и крикнула:

― Семёнов он. Отвали уже, гад!


Игорь спешил. Чьи-то шаги эхом отзывались за спиной, кто-то шумно дышал ему в спину, в затылок, отчего волосы шевелились на голове снулыми червями. Резкий взгляд за спину позволял рассмотреть лишь страшные тени, которые тут же выскакивали за границы поля зрения, злобно корчась где-то на его периферии. Казалось, те, кто открыл на него охоту, скрывались не только позади, но и в каждом тёмном углу, пустом окне или канализационном колодце.

Больница из серого кирпича совсем не выглядела неприступной крепостью, но первое впечатление не подтвердилось. Быстро миновав холл, Игорь наскочил на огромного мужчину в белом халате. Тот легко загородил проход.

― Гражданин, спокойно. Во-первых, без бахил у нас не ходят. Ну, а во-вторых, где ваше направление?

― Я не пациент. Пустите. Мне нужен Семёнов, Дмитрий Семёнов. Поступил сегодня. Он захочет меня увидеть. У меня есть устная рецензия на его рукопись. Пустите, ― зачастил Игорь, размахивая перед собой тетрадью, свёрнутой в трубку.

― Нет, нет. Посещений сегодня нет. Приходите завтра. И бахилы, про бахилы не забудьте, ― похоже, здоровяк забавлялся, видя нетерпение Игоря. Внезапно тот притих, втянув голову в плечи. Опять шаги за спиной и зловонное дыхание в затылок. Игорь обернулся. Чья-то тень мелькнула, ускользнув из поля зрения. Игорь повернулся снова, и… тень не пропала, а обрела черты огромного существа с длиннющими, до пола, ручищами. Игорь моргнул – существо не исчезло, но обрело более четкие очертания. Ффу-х, это просто мужик огромного роста в нелепом плаще.

― Как это нельзя? Мне нельзя, а этому можно? ― возмутился Игорь, указав на долговязого, который спокойно обогнул неприступного медика.

― Что за шутки? ― доктор театрально оглядывался по сторонам, будто не замечая длиннорукого посетителя. Издевается, докторишка проклятый. Ну, ничего, он сам как-нибудь…

― Эй, куда прёшь? Не видишь, я первый стоял? ― Игорь, словно куском льда, швырнул окриком в спину долговязого. Тот остановился и стал ме-едленно оборачиваться. И было в этом движении нечто такое, что заставило Игоря мгновенно пожалеть о своей решимости. Сумрачный плащеносец наконец обернулся. Игорь вскрикнул от ужаса. На месте лица у посетителя был затылок. Ну, конечно – эти твари всегда за спиной, и для них мы выглядим именно так. Чудовище пыталось скопировать человека, прикинуться жертвой, но поняв, что фокус не удался, приступило к обратной трансформации. Вскинув огромную конечность, тварь сверкнула глянцем длиннющих когтей.

― Так, ну мне это уже надоело, ― словно из соседней комнаты, глухо донёсся до Игоря голос доктора. В тот же миг затылколицая тварь вонзила когти ему в грудь. Коротко ойкнув, врач стал оседать на пол, хрипя алыми пузырями на губах. Игорь на мгновение позабыл о страхе, бросился на помощь, пытаясь, не глядя на оборотня, отбить когтистую лапу от груди в залитом кровью белом халате. Он бился отчаянно, и ему даже удалось выломать один коготь. Чудовище заверещало от боли. Ага, они тоже чувствуют боль! Жаль, что врач уже не дышал. Кровь была повсюду – на стене, на полу, на руках Игоря, на когте, и, конечно… Стоп, а где убийца?

Долговязый оборотень скрылся. Игорь искал его глазами, но увидел… Семёнова. Тот стоял в коридоре, застыв с рукой, просунутой в один рукав пальто. Спешил куда-то, одевался на ходу, мерзавец. Игорь, словно указкой ткнул когтем чудовища на тело врача.

― А ты знал, что так будет, да? Как ты мог такое написать, чудовище? Как додумался до таких кошмаров, долбанный чернокнижник? И зачем тебе я? Говори! ― Игорь шагнул вперёд, швырнув тетрадь хозяину. Тот в ужасе попятился. Потом побежал. Сёмёнов кричал, боясь обернуться:

― Ничего не понимаю! Такого я не писал. У меня всего лишь забавные зарисовки из жизни провинциалов… всего лишь. Никакого трэша-а-а

Семёнов бежал, спотыкаясь о рукав пальто, но его уже ждали. Навстречу беглецу устремились несколько массивных фигур с затылками вместо лиц.

― Стой! ― закричал Игорь.

Поздно. Чудовища схватили Семёнова и начали рвать его тело когтями. Хруст раздираемой плоти заглушал вопли жертвы. Игорь мгновенно забыл о том, что несчастный графоман сам навлёк на себя беду, на себя и на всех. Ощутив какую-то отчаянную решимость, Игорь бросился вперёд, размахивая когтем. Удар, ещё удар – Игорь бил наугад, зажмурив глаза. Ведь он не боец, а загнанный в угол кролик, который в момент опасности превратился в бешеного пса. Но этого пса всё-равно пугал вид крови. Остановился Игорь, лишь когда окончательно выдохся. Осмотревшись, он понял, что твари опять ускользнули, а Семёнову он так и не смог помочь. То, что раньше было подающим надежды автором, теперь представляло собой груду бесформенных ломтей мяса, кожи и клочья волос в луже остывающей крови.

Игорь чувствовал полное опустошение – ни страха, ни жалости… Пустота. Хотя, одна мысль промелькнула в затуманенном сознании. Игорь даже хрипло озвучил её, пугаясь гнетущей тишины коридора.

― Интересно, а это ты описал?

―Ал…, ал…, ал, ― простужено заикалось эхо среди пустых стен. Шатаясь, Игорь сделал несколько шагов, подобрал тетрадь и открыл на последней странице. Да, всё точно – всё списано с жуткой реальности, хотя… В рукописи виновником почему-то оказался главный герой. Бред! А как же чудовища, коготь… Коготь! Игорь поднял руку, но вместо когтя увидел окровавленный нож, точно такой же, как тот, что он недавно купил по акции в «Пятёрочке». Нет, это невозможно!

Игорь продолжил читать, будто зачарованный. Вот сейчас завопит санитарка. Есть, вопль услышан. Шаги, крики, с минуты на минуту прибудет полиция. Интересно, они поверят, что всё сотворили чудовища с затылками вместо лиц? Нет, вряд ли. Но это ведь правда.

Внезапно, Игоря осенило. А ведь он тоже писатель. Судорожно он принялся обыскивать карманы липкого от крови пальто Семёнова. Ну, давай, графоман, выручай. Это ведь всё по твоей вине. Вот она! Игорь вытянул из кармана авторучку.

Он стал писать свой финал этой кошмарной повести. Странно, но впервые за долгое время, его посетило вдохновение, которое не смог прогнать даже вой полицейских сирен.

Финал будет прекрасен.

****

Ну, что за дурацкое название! Наверняка скучнейшая графомань. Никуда не деться от этих МТА. Придёться читать. Ладно бы только читать – ещё и отзыв оставить нужно. Ос-мыс-лен-ный! Это уже совсем за гранью добра и зла. Уже спать пора. Глаза болят от экранного текста. Мозги пухнут от корявых фраз и тупого названия…

Он решил, что если через пару строк ничего не случится, то не будет дочитывать эти злосчастные «Параллельные тропы». К чёрту правила! Ну, ну, что там – герой тоже собрался отключить всё и идти спать… Но, что-то скрипнуло в пустой квартире, словно кто-то большой шагнул, пытаясь зайти со спины. Что, и всё?

Да, ну его. Спать.

Чу! А что это скрипнуло за спиной?

[Наталья Мар]

у меня в железном аспиде, особенно во второй книге, довольно часто взлом 4 стены, и именно это часто в хороших отзывах отмечают, так что авторам, может, и не нравится, но читателей забавляет.