Тяга к свету, Автор: Петько Владимир (devastator squad) Опции

[Каркун]

Автор: Петько Владимир (devastator squad)


Тяга к свету


С неба падал снег вперемешку с пеплом. Риг моргнул, смахнув с ресниц мешавшую смотреть снежинку, и попытался сосредоточится. Странное дело, ведь он только что шёл, держась за стену, а сейчас, без малейшего видимого перехода, оказался в горизонтальном положении. Кажется, он пропустил что-то важное, что-то, кардинально изменившее ориентацию его тела. Риг почти сообразил, что это было, но слишком уж устал, и мысль ускользнула. Надо немного отдохнуть, и он снова сможет ясно мыслить.
Снежинки опускались на щеки и лоб, таяли, капельками стекали по меху и застывали миниатюрными сосульками. Убрать бы их, но силы совершенно иссякли, поэтому Риг просто лежал и смотрел в ту сторону, куда повернулась голова при падении. Там, вдалеке, должны быть высокие и величественные горы, сейчас скрытые снегопадом. Риг вспомнил – ему надо туда. Там, у подножия бледно-голубых круч, есть незаражённая земля, запретное место, куда сотни лет, повинуясь строгому наказу предков, не ступала нога скандара. Там его кожа перестанет гореть, словно в невидимом пламени, давно пустой желудок не будет выворачиваться наизнанку, желая вышвырнуть через глотку последнюю крошку пищи, голова станет ясной, и Риг сможет думать мысли, которые он всё время откладывает на потом из-за постоянной страшной усталости.
Какая там стоит первой в очереди? О мести? Проклятые южане, уже практически потерпевшие поражение, всё-таки успели создать сверхбомбу, и за одно короткое мгновение почти вся отчизна Рига перестала существовать. Нет, отомстить в одиночку Риг не сможет, у него есть и более насущные дела. Чего же он обязательно должен помнить? Ах, да, он теперь глава клана. К далёким горам Риг отправится не один, за ним пойдет вся его семья: родители и жены, братья и сестры, дети и племянники. Все, кто выжил. Риг попробовал представить себя вместе с детьми, играющими на поляне, усеянной сухой листвой и лианами. Земля у гор почему-то виделась ему именно осенней. Да, это было замечательно – они зарываются ладонями в опавшую листву и подкидывают красно-коричневые листья над головой, в чистом небе кружатся птицы, напуганные смехом… Что-то в этой картине было невозможным, но Риг не хотел об этом думать.


Сегодня с неба снова падал снег с пеплом. Инг стоял на самом краю леса, исполненный подозрений и опасливости. Впереди был город: потерявшие правильность форм строения; почерневшие от злого огня поверхности. Узкие пространства меж нагромождений камня. Трудно представить, что можно жить в таком странном месте. Инг долго шел сюда, но теперь не знал, что делать.
Он медленно поднял крону и посмотрел в хмурое небо. Оно всегда было хмурым и Инг ненавидел его за это. Там, за облаками, скрывалось солнце, неиссякаемый источник счастья, а проклятые тучи не давали Ингу насладиться им. Он встряхнул ветвями, сбрасывая грязный снег. Раньше тот был чистым, и от него не зудело под корой, но раньше, до грязного снега, Инг никогда не мыслил так ясно и быстро, как сейчас. Сотни лет он был словно в дрёме, мысли его растягивались на годы, разговоры с соседями длились десятилетия. Кто-то пробегал внизу, у корней, следы на снегу быстро скрывал снегопад или заметала метель. Больше ничего не менялось. Один раз в их лес пришли покрытые белым мехом сообразительные букашки и принялись валить деревья каменными топорами, но Инг соединил свои мысли с соплеменниками и напустил страху на пришельцев. Больше их не видели. Время текло размеренно и неумолимо, вокруг Инга и его товарищей поднимались и умирали поколения лесов. А потом на юге вспыхнул невообразимо яркий свет и всё изменилось. В прочном теле Инга забурлила энергия, мысли понеслись с невообразимой скоростью. Мир, в котором жило их племя, открылся взору Инга, словно маленькая полянка. И не только мир. Холодная чернота, что окружала планету. Далёкая звезда, дарившая тепло их всегда заснеженному миру. Энергию, сродную той, что недавно пробудила племя Инга от векового забытья. Но свет на юге быстро потух, быстро даже по меркам нового Инга, ставшего неимоверно резвым. Полученная энергия стала утекать из ветвей, мысли текли всё медленней и то новое чувство – экстаз, вызванный всезнанием, уходило вместе с неожиданной силой.
Потом с неба повалил грязный снег, под корой начало зудеть и внутри Инга что-то поменялось. Но энергия уходила безвозвратно, племя возвращалось к прежней жизни. И самое страшное, что все остальные были рады этому. Всезнание и всесилие пугали их. Они не желали такой ответственности, им нужен был тысячелетний сон под закрытым плотными тучами небом. Никто не хотел слушать Инга, мечтами унёсшегося к солнцу, источнику благодатного света. Сначала они перестали думать с ним одни мысли. Когда он не отстал и попытался объединить всех, чтобы разогнать тучи, его изгнали. Энергия почти кончилась, он был близок, чтобы стать прежним – веками, стоящим на одном месте тугодумом. И никто не мог помочь Ингу. Кроме букашек, устроивших ту вспышку. Столетия назад они приходили в лес с топорами, но с тех пор стали куда сообразительней. Вспышка уничтожила почти весь мир букашек, Инг понял это в момент прозрения, но многие остались и могли устроить новые вспышки. Если подобраться к ним ближе и получить больше энергии, можно стать богом.
Бог. Странное понятие, которое Инг успел подчерпнуть у букашек. Всесильное существо, которому поклоняются остальные, способное создавать и уничтожать миры. Ингу было плевать на букашек, он не жаждал поклонения и не хотел ничего уничтожать. Он просто хотел всезнания, всесилия и экстаза, следующего за ними.

Инг научился ходить, почти не тратя силы, не вытаскивая корней из мерзлой земли, а особым усилием мысли, освоенным во время прозрения, создавая почти неощутимую вибрацию. Земля словно по своей воле раздвигалась перед его корнями.
Деревья, деревья, не такие как он, похожие только с виду. Простые и однообразные внутри – их ветви с тонкими жёсткими листьями-иглами способны лишь выпустить маленькие почки в короткий период, когда снег тает и обнажает почву. Грубые ткани умеют передавать воду и полезные вещества, но и только. Никаких органов для мышления или сбора информации. Сплошной примитив. Инг никогда не верил, что это его далёкие предки – очень уж большая между ними разница.
Бесконечный лес протянулся на юг далеко от гор; густые тёмные участки сменялись редколесьем или местами, где деревья болели и стояли с обломанными ветвями или гнилыми, трухлявыми стволами. Инг шел сквозь них, безразличный к привычным пейзажам и когда разошлись в стороны последние стволы, открыв огромное пустое пространство, от неожиданности он отшатнулся обратно. В первый момент он испугался этой пустоты, но быстро совладал со страхом. В конце концов, ещё большая пустота висела над его кроной с того момента, как он пробился крохотным стебельком сквозь мёрзлую землю.
Преодолев секундное сожаление от потери очередной порции энергии, Инг сделал первый шаг. Мир сдвинулся и рывками поплыл назад. Грязный снег лежал здесь ровным слоем, на нём не было никаких следов, словно места эти – безжизненная пустыня. Зловещее место – Инга так и тянуло к маленьким лескам, что рискнули оторваться от огромного родителя желая быть ближе к южному теплу. Пустые и простые деревья были всё-таки родны и привычны, хоть и беспросветно тупы. Если бы не тяга к свету, Инг бы давно повернул назад. Он посматривал на город с надеждой и омерзением. Омерзения было больше – слишком мягкие и водянистые, букашки сбивались в большие стаи, в бесконечной бессмысленной возне выгрызая шанс на существование. Как эта возня породила свет огромной энергии, Инг понимал смутно.
Подойдя к границе города, он заметил слабое шевеление у самой границы строений, кажется ветер трепал грязную тряпку, вроде тех, что букашки надевают на свои тщедушные тельца, для сохранения тепла. Приблизившись, Инг увидел не только тряпку, но и её хозяина. Тот должен был умереть в ближайшие минуты. Обычно чистый и белый мех у этого существа стал серым и свалялся в колтуны. Кое-где виднелись кровоточащие язвы. Видимо та невидимая чесотка, что вызывала зуд в коре Инга, насквозь прожгла тонкие покровы существа.
Букашка застонала и, к удивлению Инга, медленно задвигала конечностями. После минуты бессмысленного барахтанья, почти не продвинувшись вперед, она снова затихла.
Инг посмотрел на след, оставленный ползуном, и задумался. Чтобы войти в доверие к другим букашкам, ему стоило бы спасти их соплеменника. Но как? Подробно разбираться в особенностях строения мохнатой твари нет времени, а тратить чистую энергию, дарованную светом, он ни за что не станет, для него прежнее существование хуже смерти. Инг нашел компромиссное решение – подхватил тело одной из нижних ветвей и двинулся дальше. Помочь прямо сейчас он не сможет, но вернет недееспособного индивида соплеменникам, а те уже сами займутся лечением.
Здания постепенно обступали Инга, букашка на ветке размеренно покачивала конечностями, а Инг степенно рассуждал о проблемах контакта со столь отличными от него существами. Каменные строения скрыли родной лес, и почти сразу Инг сделал неприятное открытие: город был мёртв. На свежем снегу виднелся только один след, по которому Инг сейчас и шел. Больше никаких признаков того, что здесь есть ещё кто-то. Почти сразу нашлось и начало пути нового знакомого Инга. Небольшое сооружение, отделенное от других подобных высокой оградой. Инг пробрался внутрь, развалив часть забора, и первым делом увидел два окоченевших тела. Соплеменники умирающего уже никому не могли помочь, ни Ингу, ни своему родственнику.
Инг постоял, соображая, что делать. Поднял тело букашки повыше, на уровень кроны, чтобы те листья, что приспособлены видеть, получше рассмотрели мохнатого. Тот, словно почувствовав прикосновение мыслей Инга, зашевелился и забормотал что-то. Никак не хочет умирать. Что-то держит его здесь, решил Инг. Прочитать бы его мысли, но энергии и так почти нет.

И в этот момент энергия появилась. Горизонт на юго-западе разлился белым, вокруг заметно посветлело. Кажется новая вспышка расцвела за пределами видимости. Намного меньше по мощности, чем та, что пробудила Инга от летаргического сна прошлого существования, но всё же несущая такую нужную энергию. Инг, ликуя, расправил все листья, и принялся впитывать свет. Мир снова открывался ему в своём многообразии и великолепии, не так полно, как в первый раз, но всё же…
Открывшееся заставило насторожиться.
Нынешнюю вспышку устроил небольшой летающий механизм, сходный по очертаниям с птицей. Внутри него помещались мохнатые букашки, которые теперь вели свой транспорт обратно на юг. Не трудно было догадаться, что это было продолжение безумного, лишённого всякой логики, акта самоуничтожения. Все места, не сгоревшие после первой гигантской вспышки, теперь планомерно уничтожали вспышками поменьше. Это вполне устраивало Инга – энергию можно усваивать и небольшими дозами. Но летательный аппарат был не в единственном числе, с юга летели ещё несколько и один из них – прямо к Ингу и мёртвому городу. Стальная птица со смертельным секретом внутри. Как бы Инг не любил свет, оказаться внутри вспышки ему не хотелось, его тело поддаётся огню ненамного хуже, чем простое дерево.
Мысли Инга понеслись с огромной скоростью, щедро тратя драгоценную энергию. Стальная птица неумолимо приближалась, от города её отделяло значительное расстояние, месяц пути, по меркам Инга, но механизм летел очень быстро, намного быстрее, чем кто-либо из живых существ. Времени снова уйти в лес не было.
Наконец, все мысли сошлись в одной точке и остановились, выдав нужное решение. Инг довольно всплеснул ветвями – у всех можно найти слабое место. У стальных птиц это – букашки внутри. Когда-то Инг вместе с сородичами объединили свои мысли в единый поток и изгнали букашек, изрядно напугав тех. Теперь Инг один, но его энергии хватит, чтобы заменить мысли соплеменников. Нужно справиться только с одной букашкой, той, что ведёт летательный аппарат. Концентрированная мысль понеслась навстречу птице, ища мягкое тёплое тело и заключенный в нём орган, отвечающий за умственную деятельность. Мысль была простой, поэтому крайне эффективной – она меняла верх на низ, лево на право, а зад на перёд.
Механизм завертелся вокруг своей оси, стал терять высоту и воткнулся в мёрзлую землю. Инг проследил за его падением и свернул листья, отвечающие за наблюдение. Застыл недвижимо, словно обычное дерево. Снова потрачено слишком много энергии. Что теперь делать? Безумные букашки используют вспышки только для уничтожения друг друга. Заодно и Инга спалят. Из серого низкого неба падал снег, ложился на ветви Инга и тело мохнатого. Трупы других букашек превращались в маленькие холмики, скрытые снежным покрывалом. День подходил к концу, очередной из нескольких сотен тысяч, что видел Инг. Закрытое тучами небо темнело.

Оцепеневший Инг не сразу понял, что что-то изменилось. Ему снова грозила опасность и пришлось разворачивать листья и оглядываться.
С юга летел новый аппарат, на этот раз без крыльев и без букашек. Только мертвые механизмы, невосприимчивые к мыслям Инга. Бескрылая птица неслась, жадно пожирая расстояние, разделявшее их. Мысли побежали по его телу, от корней к ветвям и обратно, соединяясь и разбегаясь. Решения не было – Инг слишком плохо разбирался в механизмах.
Внимание его обратилось к мохнатому спутнику. Тот по-прежнему едва заметно дышал, находясь на грани между жизнью и смертью. В его голове может быть нужная информация…
Инг собрался с силами и прикоснулся к мыслям букашки. Тут же ошеломлённо отстранился. Потом снова прикоснулся и увидел ту же удивительную картину: на ярко освещённой поляне радостно резвятся два десятка букашек. Самые маленькие из них прыгают вокруг дерева в центре, так похожего на Инга. Они издают громкие, но приятные звуки и тянут руки вверх, к падающим с его ветвей жёлто-красным листьям и свету… Свет пробивается сквозь крону и лучи пляшут на счастливых лицах. Инг не знал, как букашки выражают своё счастье, но что ещё можно чувствовать, когда на тебя падает свет?
Инг почти забыл о грозящей ему опасности, повернув свои мысли в новую плоскость. Никогда он не видел в этих тёплых и мягких телах что-то родственное себе. Но повисший на нижней ветви мохнатый не просто хотел того, что и Инг, он хотел этого ещё и для всех своих соплеменников. Того же жаждал и Инг, но был отвергнут и изгнан. Мог ли он подумать, что его чаянья разделит столь чуждое существо?
Инг с трудом оторвался от мыслей букашки и переключил внимание на подлетающий аппарат. В голове мохнатого не было ничего полезного для борьбы с приближающейся угрозой. Инг был беззащитен, на короткое мгновение его мечта о всезнании исполнится, но потом он сгорит. Мысли стремительно бежали, пытаясь найти ответы на бесконечное множество вопросов, пытаясь понять, что делать, как поступить. Темп их бега всё увеличивался, последняя энергия уходила из тела Инга…
Яркий свет ударил с физически ощущаемым давлением. Оглушил, смял сознание, осветил самые тёмные уголки древней души. Инг был счастлив. Одно короткое мгновение растянулось для него в века. Бесконечность остановилась, её теперь можно было повертеть, оглядеть с разных ракурсов, поняв ранее непостижимое. Инг видел всё. Понимал всё. И теперь знал, как поступить. Его тело горело, как он не пытался обратить приходящую энергию против этого процесса – слишком несопоставимы были его силы с обрушившемся потоком. Он умирал всё это бесконечное мгновение, но был счастлив. Его мечта сбылась, и ещё были силы, чтобы сыграть с податливым временем новую шутку – растянуть его изо всех сил и сделать маленькую петлю, как раз, чтобы дать исполниться ещё одной мечте…

Риг открыл глаза, содрал с лица прицепившиеся сосульки и приподнялся на локтях. Он лежал на ковре из сухих листьев и лиан, на самом краю уютной лесной полянки. Ближе к центру расположились члены его клана, в самой середине вокруг чудного обгорелого дерева бегали малыши. Он дошел. Все они дошли. Риг поднял голову и посмотрел в небо. Такое голубое, ни одного облачка. Он слышал, что на юге бывают дни, когда можно увидеть в тучах прорехи, но совсем чистое небо – это какое-то чудо. Кто бы мог подумать, что на самом севере, в запретных землях, можно увидеть такое. И тепло-то как… Без облаков на небе остался только один предмет – невыносимо яркий кругляш, от которого в глазах слёзы, а на лице улыбка.
Риг встал, стряхнул с одежды и меха приставшие листья, медленно пошел к своим, с каждым шагом удивляясь, каково это – двигаться без оглушающей боли от самого малого движения. Кажется, он здоров, видимо его организм сам очистился от заражения. Он надеялся на это, но чтобы всё прошло так быстро, и не только у него, но и у малых… Чудеса, да и только! Хорошо он придумал – в запретный край уйти. Здесь они теперь и заживут, прямо на этой поляне можно дома отстроить. Ригом овладел хозяйственный зуд: у самого леса хозяйственные постройки соорудим, в центре будет маленькая площадь, нужно только эту горелую корягу свалить, весь вид портит…

[Supernoob]

Мне кажется, любой рассказ, короткий, длинный, должен иметь диалоги. Вообще любая худ.литература основана на диалогах, когда кто-то с кем-то общается, у них там социум. ИМХО

[karpa]

Неплохо, автор, Даже благородные мысли и сюжет.

Удачи,

[Робин-Гут]

Хороший слог. Ну и вообще - неплохой инопланетный постап.
А диалогов нет. Ага ))).
И микроошибка:

Не трудно было догадаться, что это было продолжение безумного, лишённого всякой логики, акта самоуничтожения.

[tanasa]

Хороший слог. Ну и вообще - неплохой инопланетный постап.
А диалогов нет. Ага ))).
И микроошибка:

К сожалению таких "микро ошибок" слишком много: Видимо та невидимая, * границе города, он заметил слабое шевеление у самой границы,* трепал тряпку,* хозяйственный зуд: у самого леса хозяйственные + Злоупотребление словом "был". Всё слишком накладывается, и, как итог, не очень хорошо.

[DmitriyVIP]

Да, есть небольшие невычитки, может времени автору не хватило. Тем не менее, рассказ написан неплохо, сюжет интересный - а насчет диалогов, вы, например, Сарамаго почитайте. ) Так что все бывает. ) Единственное, мне показалось очень уж резко оборвался рассказ, ожидал что все-таки возникнет какая-то связь между героями, ее не было, пусть даже в качестве неприятия, и потому немного теряется мораль текста. Но в любом случае, задел есть, пока в моем списке оценок явно выше среднего.

[Аргоша]

Из всех пока прочитанных - самый инопланетный и самый человечный рассказ. Тяга к свету - хороший посыл, пусть даже свет у каждого может быть своим. Легче жить, сняв с себя ответственность, отказавшись от познания, без Всезнания и Всесилия. Но, наверное, не за этим мы приходим в мир. Рассказ наводит на размышления.
Спасибо, автор!

[Andrey-Chechako]

С неба падал снег вперемешку с пеплом

а вот интересно - может снег и пепел одновременно падать с неба?
Автор победил тему, но игра происходила в юношеской... нет - в детсадовской группе. И тема была... слегка больна

[Panzer]

Толкиеновские разумные бродячие деревья в антураже ядерной войны. Неплохо, но не до писка.

[Чайка]

А беднягу срубят. Но ему уже все равно. Или не? Автор, это хэппи энд, или анхэппи, или полухэппи?
Но неплохо. Годится.

[FamilyGhost]

а вот интересно - может снег и пепел одновременно падать с неба?

*задумалась*
А когда этот Эйляф.......кудль, в общем, извергался - там же и пепел висел, но и снег был на севере. Может быть, в некоторых случаях, это возможно?

[Odyssey Ektos]

Трансцендентально.

[Алексей2014]

хочу себе в рассказ такой кругляш, от которого "на глазах слёзы, а на лице улыбка"

[ШАМАНка]

В общем и целом понравилось. Но восприятие неоднозначное. Текст тяжеловат, мне кажется. Быть может, стоило бы поработать ещё над изложением.

[Агния]

Плюсую.

[vsplesk]

Понравилось:

... С неба падал снег вперемешку с пеплом.
... в чистом небе кружатся птицы, напуганные смехом…
... мысли его растягивались на годы, разговоры с соседями длились десятилетия.
... им нужен был тысячелетний сон под закрытым плотными тучами небом.
... Бесконечность остановилась, её теперь можно было повертеть, оглядеть с разных ракурсов
...Его мечта сбылась, и ещё были силы, чтобы сыграть с податливым временем новую шутку – растянуть его изо всех сил и сделать маленькую петлю.

Сюжет - 5. Язык - 8. Портреты героев - 6. Уникальность - 7. Общее впечатление - 6.
32.

[Путешественник]

Последнего энта звали странным женским именем Инг. Для кого-то энт стал инопланетянином. Но это не из его жизни один день, а из жизни слегка переделанного хоббита по имени Риг. Или нет? Короче, запуталась я, чей один день пытался описать автор.

[uo-xo-xo]

Рассказ очень понравился! В частности, тем, что показывает не просто разумное растение, но и как разумное животное отказывает тому в разуме (сорри за масло масляное ). Финал заставляет задуматься о косности человеческого мышления и восприятия Вселенной и её возможного многообразия. Помнится, кто-то в курилке, кажется, написал: "Я не могу представить себе разумных инопланетян не гуманоидами". А здесь автор не просто показывает такого негуманоидного инопланетянина, но и перед читателями ставит зеркало: посмотрите, любезные, на свой антропоцентризм со стороны.

Текст местами неровен, надо подредактировать, но в целом впечатление очень хорошее.

[Рыжая вешка]

С неба падал снег вперемешку с пеплом.

- ага-ага. Прям как у Харуки Муракуки. Там у него тоже чёрти чё с неба валилось. Ядерная зима?

Проклятые южане, уже практически потерпевшие поражение

- назвали бы по другому. Ненужная аллюзия.
Инг - инт... Зачем такое имя выбрали?
Странно. Второй рассказ подряд нравится, не смотря на... и оставляет приятное послевкусие.
С ув.

[Пописую]

10