Попаданцы попадают в Ад, Как оно могло бы быть на самом деле Опции

[Cyrus]

Черновая версия. Ругайтесь.



Первым, кого штабс-капитан Аверин встретил в коридоре был ротмистр Григорьев, с которым они делили один кабинет. Английский френч ротмистра был как всегда безупречен, но темные круги под глазами и характерное амбре указывали на то, что большую часть минувшей ночи его благородие провел в популярном кафешантане, ютившемся возле гостиницы «Сибирь».
– Доброе утро, Николай Степанович!
– Утро доброе, Алексей Петрович! – ответил Аверин, стараясь дышать через раз. – Что праздновал вчера?
– Наш Анатоль подал рапорт о переводе в Государственную охрану. И по этому поводу давал прощальный банкет. Кстати, – ротмистр погрозил пальцем, – твое отсутствие было замечено.
Аверин пожал плечами. Подобные «банкеты» он не любил, да и Анатоля, сиречь подпоручика Анатолия Сокольского, переведенного в отдел контрразведки меньше месяца назад, почти не знал.
– Тут новенького привели – Григорьев подавил зевок, – пытался проникнуть в резиденцию Адмирала.
– Кто таков?
– Назвался Петром Филимоновым, студентом Коммерческого училища. Займешься? А то я сейчас не в том состоянии…
– Займусь. Где он?
– Да у нас сидит, – ротмистр кивнул на приоткрытую дверь в дальнем конце коридора.
В кабинете Аверин обнаружил худощавого юношу лет восемнадцати, на вид – типичного студентика-интеллигента, разве что без пенсне на носу. На большевика или эсера студентик был совсем не похож, но работа в контрразведке научила его не доверять первому впечатлению.
– Здравия желаю, ваше благородие! – при его появлении Филимонов кузнечиком вспрыгнул с места, едва не опрокинув стул.
– Сядьте, – Аверин махнул рукой, и студентик так же быстро рухнул обратно. Глаза юноши восторженно сверлили штабс-капитана, словно увидеть офицера контрразведки было для него самой заветной мечтой.
Аверин подошел к окну, обогнув по широкой дуге заваленный бумагами служебный стол. Из окна открывался великолепный вид на Любинский проспект. Несмотря на ранний час главная улица Омска была заполнена людьми: изысканные наряды дам, костюмы государственных служащих и мундиры офицеров сливались в один многоцветный ковер.
Штабс-капитан задернул короткие, давно не стиранные занавески и вернулся к столу. Студентик, на лице которого застыла придурковатая улыбка, продолжал поедать его взглядом. Аверин обратил внимание на форму Коммерческого училища и мысленно сделал пометку не перегибать палку во время допроса. В Коммерческом училище Омска обучались дети купцов, промышленников и чиновников колчаковского правительства – словом тех, кто мог воспользоваться деньгами и связями, чтобы воспрепятствовать отправке сыновей на фронт.
– Ну-с, – Аверин плеснул в стакан из полуостывшего чайника. – С чего начнем?
Студентик помолчал, собираясь с мыслями, затем брякнул:
– Скажите, вы случайно не Каппель?
– Нет, не Каппель, – ответил он, не поднимая глаз. – Аверин Николай Степанович, отдел контрразведки.
Раскладывая папки, Аверин рассеянно подумал, что уже встречал названную фамилию в отчетах контрразведки фронта. Кажется, ее носил один из корпусных командиров Западной армии. Когда бумаги на столе обрели некое подобие порядка, он достал из кармана измятую пачку, в которой оставалось ровно две сигареты.
– Курите?
Студентик вытянул из протянутой пачки одну сигарету. Заинтересованно повертел, словно папуас, впервые увидевший зеркало:
– А что, с фильтром нету?
– С каким еще фильтром? – Аверин едва не поперхнулся чаем.
– А, извините, наверное, его ещё не придумали.
Пожав плечами, контрразведчик перешел к делу:
– Зачем вы пытались проникнуть в резиденцию верховного правителя?
– У меня есть очень важные сведения.
– А именно?
– Я располагаю информацией, – студентик вытянулся в струнку, – которой могу поделиться только с адмиралом Колчаком.
Аверин отхлебнул чаю, поморщился. Добавил сахара.
– Я сомневаюсь, что у его высокопревосходительства найдется время для бесед со студентами Коммерческого училища. Так что придется вам сначала поговорить со мной, недостойным.
– Ну, хорошо… Понимаете, я… не отсюда.
– Я тоже не отсюда, – хмыкнул он, прикуривая.
– Нет, не в этом смысле, – студентик смутился и покраснел, словно курсистка на первом свидании. – Я из будущего. Из две тысячи шестнадцатого.
Чтобы сохранить бесстрастное выражение лица штабс-капитану потребовалось некоторое усилие. Бывало, что на допросе подозреваемые в антиправительственной деятельности юлили, пытались направить дознавателей по ложному следу или гнали откровенную пургу, но это было что-то новенькое.
– Объяснитесь.
– На самом деле меня зовут не Петр Филимонов. И я не учусь в Коммерческом училище, – студентик понемногу справился с волнением и принялся строчить, как пулемет Льюиса. – Я из Омска, только из… другого Омска, который будет лет через сто. Там я был студентом-историком, реконструктором периода Гражданской войны. Очень хотел попасть сюда, и вот попал...
– Вот как. Боюсь, я вам не верю.
– Я хочу помочь вам. Дело в том, что в будущем вы, то есть белые, проиграете. Но мои знания помогут одержать победу.
– Да неужели? – против ожидания, бредовая беседа начала забавлять штабс-капитана. Он откинулся на отчаянно заскрипевший стул и принялся ждать дальнейших откровений самозванного «посланца из будущего».
– Я хочу сообщить адмиралу Колчаку, что нужно немедленно изменить план весеннего наступления: изменить направление главного удара с северного на южное. А также отстранить генерала Гайду как авантюриста и изменника.
Аверин покосился на лежащий у края стола свежий номер «Сибирского вестника». В газете, помимо прочего, было и упоминание о благодарности Верховного правителя командующему Сибирской армией генерал-лейтенанту Гайде «за образцовое выполнение воинского долга».
– Вы говорите о генерале, чьи войска добились на фронте наибольших успехов. Такие речи попахивают изменой.
– Говорю вам – через месяц он откажется выполнять приказы Ставки, и будет отстранен. Но будет уже поздно – фронт покатится на восток. Попытки сдержать наступление красных ни к чему не приведут. Нужно вмешаться пока не поздно.
– Прикажете назначить вас главнокомандующим?
Студентик иронии не понял:
– Простите, я ничего не смыслю в военном деле. Но если надо, я…
– Хватит! – хозяин кабинета треснул кулаком по столу. Серебряная ложка жалобно звякнула о край стакана. – Перестаньте валять дурака!
– Клянусь вам, что это правда! – студентик вскочил и принялся нарезать круги по кабинету. – Я сам не знаю, как это произошло, но… мое сознание переместилось в тело студента Петра Филимонова. Я не могу объяснить лучше.
– Хорошо, Филимонов, или как вас там… – Аверин сделал глубокую затяжку. – Допустим, вы попали сюда из будущего. Допустим, вы хотите помочь, – стряхнув пепел, штабс-капитан насмешливо посмотрел на незадачливого «спасителя отечества». – Прекрасно! В таком случае, вам не составит большого труда ответить на любые вопросы, не так ли?
– Конечно, конечно, – радостно закивал «пришелец». – Все, что в моих силах.
– Сейчас наша армия находится на подступах к Волге. Вы утверждаете, что она будет разбита. Соблаговолите назвать даты и направления ударов красных. Имена командиров. Численность войск и резервов. Вооружение. Да хоть что-нибудь полезное.
После каждого слова, студентик съеживался, словно шагреневая кожа:
– Но… я не знаю…
– Как же так? – воскликнул Аверин. – Вы же из будущего!
В ответ студентик завел старую песню о отстранении «авантюристов и предателей». Теперь вместе с Гайдой в эту бесславную когорту он записал генералов Лебедева, Сахарова и какого-то Зиневича. Аверин с трудом сдержался, чтобы не потянуться к кобуре – останавливало лишь явное умопомешательство этого субъекта.
Тут его осенила внезапная догадка:
– Вы читали «Машину времени» господина Уэллса?
– Конечно, – «пришелец» удивленно захлопал ресницами. – Это моя любимая книга. Но какое это имеет значение?
– Самое прямое, молодой человек, – вздохнул Аверин. – Самое прямое. Я всегда говорил, что эта книга оказывает пагубное воздействие на молодые умы, а вы – наглядное тому подтверждение. Дежурный!
В коридоре послышались торопливые шаги.
– Вышвырнуть его! – бросил он показавшемуся из-за двери конвоиру. И добавил уже студентику: – Еще раз покажешься у резиденции верховного правителя – будем разговаривать в другом месте.
Дежурный, мрачноватого вида здоровяк с погонами унтер-офицера без всяких церемоний схватил «пришельца из будущего» за шиворот и потащил к выходу.
– Постойте, я читал много! И фильм про Адмирала смотрел! Его в проруби уто…
Аверин подождал, пока за дверью не стихнут протестующие крики новоявленного спасителя отечества, и вышел из кабинета. Григорьев по-прежнему торчал в коридоре и пускал в потолок клубы сизоватого дыма.
– Ну что? – лениво поинтересовался он. – Наш клиент?
– Нет. Морфинист или психический. Нес такой бред, что хоть стой, хоть падай.
– Бывает, – меланхолично согласился ротмистр, и потянулся за портсигаром. – Будешь?
– Давай.
Аверин размял протянутую сигарету и сунул в рот. С минуту курили молча.
– Ладно, пойду, – докурив, Григорьев отправил окурок в форточку, – надо еще встретиться с филёром, говорит – нарыл кое-что интересное.
– Ага. Кстати, Алексей Петрович…
Григорьев замер на полушаге:
– Да?
Штабс-капитан задумчиво посмотрел на полуистлевшую трубочку:
– Ты что-нибудь слышал о сигаретах с фильтром?

[Касторка]

Вы уже это где-то выкладывали? Мне кажется, что это читала уже.
Название неудачное: почему сразу в Ад?
Ну и как-то маловато сюжета, на мой взгляд. Получилось ни о чем.

[Cyrus]

Вы уже это где-то выкладывали? Мне кажется, что это читала уже.
Название неудачное: почему сразу в Ад?
Ну и как-то маловато сюжета, на мой взгляд. Получилось ни о чем.

Нет, не выкладывал. Наверное кто-то на похожую тему писал.

[NatashaKasher]

Герои, место и время происходящего представлены очень хорошо. Я даже расстроилась, что это не начало чего-то. Хорошо бы все авторы учились так начинать. Сразу мы знаем и где происходит, и когда, и кто действующие лица, и всё без натуги.

Первым, кого штабс-капитан Аверин встретил в коридоре был ротмистр Григорьев, с которым они делили один кабинет.

Не надо "один".

твое отсутствие было замечено.
Аверин пожал плечами. Подобные «банкеты» он не любил

Если он был приглашен на банкет и его даже ждали, то почему он спрашивает, в честь чего была пьянка?

разве что без пенсне на носу.

"Пенсне на носу" у меня как-то не вяжется со "студентиком". Дороговатое удовольствие, думаю студентики, даже близорукие, старались как-то обходиться.

На большевика или эсера студентик был совсем не похож

А на кого похож большевик или эсер?

сливались в один многоцветный ковер.

В честь чего это такое столпотворение?

студентик вытянулся в струнку

Обычно "вытянуться в струнку" употребляют к стоящему человеку, по отношению к сидящему это выглядит странновато.

В общем, симпатично!

На эту же тему, кстати, есть рассказ у Алекса Унгерна, только там герой попадает в ВОВ к товарищу Сталину, и дело кончается ещё печальней.

http://fantasts.ru/forum/index.php?s=&...st&p=321087

Текст приятный, легкий и не затянутый, спасибо автору.

[Cyrus]

Я даже расстроилась, что это не начало чего-то.

Спасибо.) Но даже для того, чтобы написать короткий рассказ мне пришлось изучить научный труд о колчаковской контрразведке и несколько мемуаров. А для крупной формы нужно зарыться в источки по самые уши.)))

Дороговатое удовольствие,

Да не так уж.))

А на кого похож большевик или эсер?

В основном из среды профессиональных рабочих, хотя были и исключения.

В честь чего это такое столпотворение?

А там постоянно было столпотворение, если верить мемуарам очевидцев. )) Город Омск в 1919 году -- фактически временная столица, а Любинский проспект -- единственная прогулочная (и более менее чистая) улица.

[NatashaKasher]

Да не так уж.))

Ну может другая причина была, но как-то (мы ведь говорим о стереотипе) пенсне на носу скорее вяжется с чиновником, чем со студентиком.

А там постоянно было столпотворение, если верить мемуарам очевидцев. )) Город Омск в 1919 году -- фактически временная столица, а Любинский проспект -- единственная прогулочная (и более менее чистая) улица.

Тем не менее, "сливались в единый ковер" для буднего дня выглядит преувеличением.

[Генрих]

– Сейчас наша армия находится на подступах к Волге. Вы утверждаете, что она будет разбита. Соблаговолите назвать даты и направления ударов красных. Имена командиров. Численность войск и резервов. Вооружение. Да хоть что-нибудь полезное.
После каждого слова, студентик съеживался, словно шагреневая кожа:
– Но… я не знаю…

Ну, и какой он, нафиг, после этого реконструктор?

[NatashaKasher]

Да, я тоже об этом подумала.

[Cyrus]

Ну, и какой он, нафиг, после этого реконструктор?

Самый обыкновенный стреднестатистический реконстуктор. )) Постоянно удерживать в памяти все имена, даты и события вряд ли возможно.)

[NatashaKasher]

На самом деле, это возможно, и те кто этим занимаются - удерживают. У меня есть знакомый историк, он все факты, имена, даты, события периода, который изучает держит в голове, как будто это вчера произошло и он сам там был!

Если это его область его исследований, он обязан все мелочи помнить, и уж точно имена и прочее, что его спросили. Тем более, если он был так этим одержим.

Думаю, в данном случае будет выглядеть правдоподобнее, если попаданцем оказался просто обыватель с идеей фикс по поводу гражданской войны, но без специальных знаний.

[Cyrus]

На самом деле, это возможно, и те кто этим занимаются - удерживают. У меня есть знакомый историк, он все факты, имена, даты, события периода, который изучает держит в голове, как будто это вчера произошло и он сам там был!

Если это его область его исследований, он обязан все мелочи помнить, и уж точно имена и прочее, что его спросили. Тем более, если он был так этим одержим.

Думаю, в данном случае будет выглядеть правдоподобнее, если попаданцем оказался просто обыватель с идеей фикс по поводу гражданской войны, но без специальных знаний.

Как бывший реконстуктор, скажу: люди в реконструкторском движении попадаются разные -- и с глубокими знаниями, и с весьма поверхностными. Как, впрочем, и везде. ))