Полночь XXI века Опции

[Ярослав]

Часть первая. Вестник заката
Глава 1
Письмо на электронную почту управляющий получил рано утром. Несколько минут в прострации смотрел на экран монитора, пытаясь успокоить поднявшуюся в душе бурю растерянности и досады на вредину-судьбу. До последнего надеялся, что барин в поместье если и заглянет – ненадолго и только по делам, а потом уедет провести летний отпуск как обычно где-нибудь в Ницце или на тропических островах. Оказалось, приедет всем семейством. И самое малое – на пару недель. Управляющий раз за разом перечитывал письмо и растеряно протирал с лысины и лба пот большим клетчатым платком. Наконец взял себя в руки и энергично начал с приказами обзванивать помощников. Вскоре всё поместье, а особенно усадьба, пришло в движение. «Барин, барин скоро приезжает. Да с детьми», – шушукалась по углам прислуга.
Чем ближе надвигалась страшная дата «12.06.2006», тем сильнее царили везде переполох и паника. Если бы ждали одного хозяина, то управляющий остался бы спокоен. Леонид Ильич Конный был мужик суровый, но деловой и по-своему справедливый. Зато в сыне и дочери души не чаял. Да и некуда больше силы и тепло вкладывать – как померла в девяносто первом супруга, так второй раз барин и не женился. Детки же по прошлому визиту, три года назад, запомнились капризными и избалованными. То перца много, хотя в суп его и вовсе не клали, то икра недосолена. Наговорят всякой ерунды, хозяин вспылит… Даже если потом поймёт, что не прав, решения менять не будет – ещё подумают, что ослабел старый волчара. Становиться же нищим, живущим на пособие безработным, управляющий не собирался. Так недолго и паспорт заложить, да в крепостных оказаться. Когда в восемьдесят пятом развалился Советский Союз, а шесть лет спустя приняли закон о паспортах, почти все из бывших соседей по колхозу вот так в крепостную кабалу и угодили. Тогда Бог миловал, удалось прибиться к Конному. Прокормить и себя, и семью. Но второй раз такого шанса судьба не предоставит.
Не спал управляющий – не спали и остальные. Старшие повара обновляли запасы продуктов, попутно раздавая затрещины помощникам, те отыгрывались на поварятах и посудомойках. Дворники раз за разом проверяли и вылизывали и так идеально чистые парк и дорожки вокруг усадьбы. То же самое делали горничные в особняке. Заподозренных в лени и нерадивости потоком отправляли в гараж на порку, и розги свистели не останавливаясь. Получив свежую порцию берёзовой каши, девицы и парни утирали слезы, обклеивали ссадины пластырем и с двойным усердием продолжали наводить порядок. Всё равно управляющему казалось – чего-то забыли. Когда до приезда осталось меньше суток, он выдернул помощников к себе в кабинет прямо посреди ночи.
– Итак, завтра приезжает барин. Всё ли у нас готово?
– Двух горничных заменил на девиц помоложе и более покладистых. На прежних уже нашёл покупателя, – первым ответил зам по особняку, и управляющий довольно кивнул: молодец парень, далеко пойдёт. Ведь подготовка прислуги для хозяйского особняка всегда влетала в копеечку. – Остальная дворня проинструктирована. Особенно девки по части таблеток и презервативов.
Управляющий ещё раз довольно кивнул. Охране барина, захоти она поразвлечься, никто не указ. В прошлый раз то ли по согласию, то ли силой кто-то из бойцов девок пользовал так, что троих в итоге пришлось списать в деревню по беременности. Чистый убыток. Следующим отчитался шеф-повар, дальше зам по дворовому хозяйству… Доклады «всё в отличном состоянии» шли один за другим, нервные морщины на лице управляющего разглаживались… Пока самым последним не заговорил начальник спортивной секции.
– Воспитанниц я посмотрел лично, всё готово. В том числе и список на отбраковку.
Управляющий поморщился: главного тренера и по совместительству директора спорт-центра он терпеть не мог. За собой не следит, и сорока ещё нет, а облысел, выглядит на все пятьдесят. Но главное – в поместье подчиняется управляющему лишь формально.
– Виктор Евгеньевич, отбраковывать будущих спортсменок имеет право только хозяин. Не много ли на себя берёте? – управляющий попробовал всё-таки поддеть тренера-директора.
Тот в ответ улыбнулся, аж зубы сверкнули. Команды спортсменов для Конного – одно из самых многообещающих вложений. Пять лет назад его футболисты взяли первое место на кубке Европы, с лихвой окупив вложенные затраты на одной рекламе, и это не считая последовавших продаж лучших игроков в иностранные клубы. Теперь по стопам удачливого бизнесмена пошли многие богатые люди России, но Леонид Ильич и тут проявил деловую хватку. На вырученные деньги развернул подготовку гимнастов, атлетов, боксёров, волейболистов. Его люди первыми прошлись по стране, скупая самых перспективных мальчиков и девочек. Проект хозяин курировал лично. При этом, как талантливый администратор, хорошо понимал: он не в состоянии досконально разобраться во всех деталях сам. Подпись Конного на списке – формальность. Виктор Евгеньевич даже мог себе позволить с хозяином спорить. Ведь на место управляющего поместьем легко подыскать с десяток кандидатов, а вот психологов и физиологов уровня Виктора во всей стране не больше десятка, да и на весь мир наберётся пару-другую сотен.
– Не переживайте, – вальяжно ответил тренер-директор. – Беру на себя не больше и не меньше, чем обязан. Я ведь почему из института ушёл сюда? Успех Леонида Ильича мне важен не из-за денег, а ради науки, ради исследований новых методов воспитания молодёжи.
Управляющий скривился, но намёк понял и развивать тему не стал.
С утра поместье сверкало, дворня расставлена по местам, над ковровой дорожкой каждые пять минут бегал слуга с пылесосом. Кортеж подъехал лишь к обеду. Сначала микроавтобус с охраной, потом три абсолютно идентичные бронированные машины с тонированные стёклами – в какой из них поедет хозяин, выбиралось случайно в последнюю секунду. Замыкал колонну второй автобус охраны, и почему-то именно он остановился напротив дорожки. Оркестр грянул приветствие, две девки в сарафанах и с хлебом-солью пошли по ковру... И замерли. Из автобуса выпрыгнул боец в бронежилете, каске и с минуту ходил вокруг с металлоискателем. Потом крикнул:
– Чисто, командир.
И только тогда из средней машины вышел хозяин вместе с детьми. Управляющий про себя отметил, что за три года с прошлого визита барин поседел, но не постарел. Дочка Нина вытянулась в аппетитную спортивно-подтянутую шестнадцатилетнюю блондинку. А вот двадцатилетний Тимофей стал молодой копией отца: тёмно-русый медвежонок ростом под два метра. Следом выбрался невысокий, сухопарый, похожий на ворона мужчина, в котором управляющий опознал совсем редкую для поместья птицу – младшего делового партнёра барина... Под ложечкой засосало совсем нехорошо. Александр Игоревич Бирюков слыл затворником, прям под стать фамилии. Из Москвы, где располагался центральный офис огромных владений Конного, выбирался крайне редко. И исключительно по очень серьёзным делам. А ещё по слухам в лихих восьмидесятых годах Александр Игоревич лично пытал врагов босса и не просто так в молодости занимался исследованиями по истории инквизиции, знаменитый «Молот ведьм» помнил наизусть.
Тут взгляд хозяина остановился на управляющем, ноги у того заледенели и посторонние мысли вылетели из головы. Конный подошёл, хлопнул управляющего по плечу и пробасил:
– Не ссы, нормально всё. Слушок был, что скурвился ты, и на дорожке мина. Соврали, так что к тебе никаких предъяв. А вот тому, кто на моего человека наехал, я потом в городе яйца оторву. Ладно, начали.
Управляющий мелко закивал, рысью метнулся по двору. Встреча, с оркестром и девками, пошла своим чередом. Воспользовавшись шумом, к хозяину подошёл Саша, и весело шепнул:
– Переигрываешь ты, Лёня.
Конный в ответ так же негромко хмыкнул:
– Ничего, Сашок, ничего. Привыкли все, что у нас чуть ли не каждый второй из новых дворян – бывшая братва. Узнают про мою докторскую по химии, уважать ведь перестанут.
– Тебе виднее. Хотя в чём-то ты прав. После сегодняшнего спектакля этот хмырь в поместье, если всё-таки через месяц к нему придут щупать насчёт наших гимнасток, первый доносить побежит.
Дальше пришлось смолкнуть. Оркестр доиграл, управляющий и его помощник отговорили короткие поздравительные речи, и барина повели обедать. Поскольку, хотя владел всем Конный, но распоряжался делами поместья управляющий, формально он и считался за принимавшего гостей хозяина. Крепко пожал ладонь Леониду Ильичу, Тимофею и Александру Игоревичу, дочери руку поцеловал. Та, не рискуя перечить отцу, согласно правилам этикета в ответ легонько управляющего поцеловала в щёку… Пусть на лице и мелькнула гримаса высокомерного презрительного недовольства. Управляющий ничего не заметил, наоборот расцвёл – его не только признали «чистым», но подняли на время визита почти до ранга господ. Можно было не сомневаться, что никому в поместье этого он забыть не даст. Управляющий не раздумывая взял барышню под руку и повёл в столовую.
Не укрылся от Конного и презрительный взгляд, которым наградил управляющего директор спорт-центра. На сегодняшний обед Виктора Евгеньевича не пригласили, хотя все старшие помощники будут присутствовать почти как равные. Ну и пусть. К внешней шелухе психолог был равнодушен, зато цену себе знал прекрасно. Понимал, что хозяин на самом деле приехал именно к нему, за закрытыми дверями разговор пойдёт совсем по-иному. И что настоящая власть – именно у директора спорт-центра. Пусть его власть и невидима большинству тех, кто живёт в поместье.
С парадным обедом управляющий расстарался так, что не нашли бы к чему придраться даже самые строгие ревнители этикета, которым в любом отступлении от правил тут же мерещился мерзкий «совок». Перво-наперво все прошли в гостиную, где минут пятнадцать, пока прислуга накрывала на стол, подавали предварительное угощение для возбуждения аппетита. Красовались на подносах маленькие тарелочки со свежею икрой, с копчёною рыбой, сыром, солёным мясом, сухариками и различным печением, сладким и несладким. Едва стоило кому-то задуматься – не взять ли кусочек, как рядом уже вышколено замирал лакей. Будто и не человек, а статуя. В изящных маленьких рюмочках подавали коньяк, виски, горькие настойки, вермут, русскую водку, лондонский портер, венгерское вино и Данцигский бальзам – и пусть хозяева к спиртному не прикоснулись, один только набор и разнообразие напитков вызывал у управляющего затаённую гордость.
Всё это было положено есть и пить стоя, прохаживаясь по комнате. Заодно приятно размяться после дороги. Но вот на лице молодой барыни мелькнула тень усталости. Ещё не успела перерасти в лёгкое раздражение, но управляющий понял – пора. Повинуясь незаметному жесту, в комнату вошёл дородный немолодой слуга. Столовый дворецкий – его можно было сразу опознать по большой накрахмаленной белоснежной салфетке под мышкой, и важно провозгласил:
– Кушанье подано.
Следующим этапом обеденного ритуала было шествие гостей к столу. Хозяин дома опять взял единственную даму под руку и неторопливо проследовал первым, как бы показывая остальным, куда идти. Небольшой коридор заканчивался большой дверью, отворявшейся на две половинки. В столовой паркетный пол уже блестел, потолок радовал новенькой росписью из цветов, плодов и листьев. Обои светлые, под мрамор. В контраст вдоль стен – буфеты и шкафы красного дерева. По углам комнаты на пьедесталах стояли огромные вазы с цветами, от которых повсюду растекался терпкий душистый аромат, на стенах гордо сверкали лампочками «под свечи» многочисленные бронзовые канделябры. Посреди – огромный заставленный яствами П-образный стол, искусно разбросанные по скатерти цветы и лепестки роз как бы вплетались между блюдами, украшая пиршество. Изящные букеты стояли в хрустальных вазочках возле каждого прибора и отдельно в большой вазе по центру. Возле столов расположились массивные резные стулья, рядом замерли слуги. Стоило кому-то из господ подойти, как слуга отодвигал стул, а потом помогал пододвинуть его обратно. Заодно следил, чтобы тарелки у обедающего менялись на чистые без промедления.
Рассаживались гости за стол соответственно их достоинству. Во главе, конечно же, сам барин. Супруги у Конного не было, потому по правую руку от него расположились младший партнёр и Тимофей, слева дочь Нина. Рядом с ней, гордый оказанной честью – управляющий. А уж дальше по бокам «буквы П» – остальные. Едва все расселись, грянул оркестр: одна из стен была сделана тонкой фальшь-перегородкой, чтобы хорошо слышался звук, но музыканты не мешали своим видом. И тут же слуги начали обносить пирующих. Первым наложить всегда хозяину, остальным по старшинству. Причём, повинуясь взгляду барина, управляющему накладывали вслед за Тимофеем, раньше Нины… Леонид и Александр обменялись насмешливыми взглядами: управляющий смотрел на барина так восторженно и преданно, что прикажи ему сейчас барин хоть голым пройтись – разденется и пойдёт, да ещё хвалиться станет оказанным доверием. Раб, причём не крепостной, а добровольный… За это присматривать таким важным поместьем и поставлен.
Вечером, отходя ко сну, управляющий подумал, что обед прошёл по высшему разряду, хозяин доволен. Да и дети вели себя тихо. Не привередничали. И вообще, кажется, зря он волновался. Две недели, которые барин планировал провести в поместье, пройдут тихо и спокойно.