Наследники суровых будней, автор Кирилл Тендряков (Fr0st Ph0en!x) Опции

[Каркун]

***

АВТОР: Кирилл Тендряков (Fr0st Ph0en!x)


Наследники суровых будней


Станислав цветисто выругался, удивившись глубине своего словарного запаса. Не вслух, конечно же, выругался – в рубке повсюду устройства наблюдения, а капитану не пристало так проявлять свою слабость. Закрыл аналитическую программу, шумно выдохнул. Пытаясь успокоиться, потер гладкий подбородок, провел рукой по редкому пуху волос на затылке. Медленно кипела внутри злость на себя, на экипаж, на дурацкие зонды и на всю программу исследований.
Приближается срок сдачи отчета, с приложенными файлами, расчетами и прогнозами. Очень, между прочим, дорогими эти отчеты выходят – полетит к центральной базе капсула, разгоняясь до субсветовых скоростей… И что же он туда отправит? Чего сообщит? Мы, понимаете ли, вообще не смогли подтвердить потенциальную пригодность планеты, потому что столкнулись с новым непонятным фактором! Ах, господин Игоревич-Донщенко, не смогли? В таком случае, зачем же нам ваше высшее образование, из-за которого вас и назначили капитаном исследовательского корабля? Идите работать на каботажник, шахтеров возить до Ганимеда! Уж с этим-то вы должны справиться!
Еще и оборудования катастрофически не хватает. Как и персонала! А ведь как прекрасно все звучало в этих агитках! “Впервые после великой разрушительной войны человечество, объединенное под властью единого правительства, наконец смогло вернуть себе былое величие. Людям снова стало тесно на родной маленькой Земле и даже на соседе-Марсе, и настало время повторного освоения необъятных комических глубин… И вы – флагман наших исследований, нашего нового движения к звездам…”
Игоревич-Донщенко не выдержал, гневно сплюнул в бытовой утилизатор. Тот обиженно зажужжал, обрабатывая неподходящие отходы. Флагман, чтоб его! Откуда на флагмане такое дрянное оснащение взялось? Треть зондов уже вышла из строя, часть разбилась, несколько – вообще где-то потерялись! Еще треть неотлаженных, каждый раз настройки сбиваются. Спутники не могут выйти на расчетную орбиту, валятся обратно! Где это видано? Если бы в старину у исследователей такие флагманы были – черта с два бы они в такую даль добрались. Так и осваивали бы облако Оорта.
Мягко пиликнул терминал внутренней связи. Капитан вздохнул, тронул сенсор ответа:
– Слушаю.
На экране возникло очаровательное личико Вероники, технического координатора проекта. Ослепительно улыбнувшись во все двадцать четыре зуба, она игриво прощебетала:
– Станислав Павлович, научный совет уже собрался. Вас ждут.
– Иду, Верочка, – буркнул капитан, с сожалением отключая терминал. Миловидные черты Вероники пропали с монитора, и терминал погас, мигнув курсором.
До чего же все-таки симпатичная эта девчонка, некстати подумал капитан. Есть в ней что-то такое... Какая-то дикая красота. Чего стоят только ее шелковистые темные волосы – очень длинные, почти до плеч! Он такого до нынешней экспедиции и не видел никогда. И укладывает их Вероника тоже необычно – в старинном стиле. Как она там говорила – конца двадцать шестого века, что ли.
Станислав пробежался тремя длинными пальцами по сенсорной панели, задавая новую программу, коротким мизинцем ткнул клавишу выполнения. Поднялся с ложемента – плечи аж хрустнули, до того он засиделся за этим распроклятым анализатором. Затем капитан гордо распрямился во весь почти трехметровый рост и направился в кают-компанию, напевая по пути веселую песенку. Пусть думают, что решение уже почти у него в кармане.
Войдя в кают-компанию, Игоревич-Донщенко весело поздоровался с собравшимися там специалистами. Показал на главном экране несколько презентаций и видеофайлов, хоть каждый из присутствующих их смотрел уже по нескольку раз. Под конец запустил на проекторе свежую голографическую запись с зонда – вот ее никто пока не видел, даже сам капитан. Голограмма, на которой лохматая длиннорукая зверюга, густо подернутая налетом водорослей, с упоением колотила камнем по какому-то пупырчатому панцирю, всех весьма вдохновила, но, к сожалению, новых идей не добавила.
– Итак, коллеги, кто поделится своими мыслями? Что нам дают последние сведения? – спросил капитан.
– Ну, давайте тогда, я возьму слово, а потом уже пусть биологи выступят. Раз и мне среди них работа нашлась, – усмехнулся Эрнесто Алексеевич Шпильман, уже пожилой этнограф-археолог. Он, в общем-то, должен был раскапывать следы первых колоний, погибших без связи с Землей, а не изучать неизвестно откуда взявшихся животных. Впрочем, Шпильман теперь сам был доволен, что так вышло.
– Мы вас внимательно слушаем, – сдвинул брови капитан. Этнограф демонстративно откашлялся и приступил к рассказу:
– Собственно, начну с того, о чем уже говорил в прошлый раз. Новые исследования лишний раз подтверждают мою точку зрения: вислогубы находятся на очень высокой ступени развития и даже обладают, не побоюсь этого слова, зачатками разума! Как бы громко ни звучало. Однако факты говорят сами за себя…
– Вы действительно об этом уже рассказывали, – раздраженно перебил археолога Станислав. Не сдержался все-таки. Этнографа он терпеть не мог почти с самого начала полета, когда тот неожиданно закрутил роман с красавицей Верочкой. Вот ведь старый бес! Чем только взять умудрился. А ведь с капитаном у нее дальше невинного флирта не заходит.
– Да, но позвольте, я продолжу! – повысил голос Эрнесто Алексеевич, неприязненно косясь на командира. – Ведь я только что упомянул, что открылись новые, весьма любопытные обстоятельства! В прошлый раз я упоминал, что, по всей видимости, система общения выслогубов сложна чрезвычайно. Так вот, представьте, она включает в себя более тридцати особых звуковых сигналов, каждый из которых выражает разные значения! Тут уже можно говорить о речевых навыках!
– Потрясающе, – без особенного энтузиазма заметил Рихард Хайдель. Он в экипаже был вторым пилотом, а по совместительству – начальником службы безопасности корабля. Охранником, выражаясь проще.
– Вот именно, потрясающе! – Археолог значительно воздел палец к потолку. – Удивительные животные. А вот теперь самое интересное. Не так давно у ближайшей стаи начался брачный период, и мне посчастливилось запечатлеть их ритуал ухаживания. Начинается он с того, что все повзрослевшие самцы бродят по берегу и выбирают себе окатанный волнами камень. Только один, но его они выбирают очень долго! А затем каждый из них пытается отобрать чужой окатыш – непременно, разумеется, в присутствии самок. Но самка выбирает не того, кто собрал больше всего гальки, а того, чьи камни ей особенно понравятся. Причем предпочтение отдается тонким окатышам правильной формы, со сложным рисунком разводов и пятен, необычного цвета. Вопрос уже стоит об эстетических критериях, так-то, коллеги! Задумайтесь, какие перед нами открываются просторы! Мы присутствуем при переходе от животного состояния к разумному, при зарождении протокультуры!
– Это все, конечно, замечательно, но никаких ответов не дает! Одни только загадки! – капитан резко встал, нервно прошелся по кают-компании, зачем-то погладил пальцем обзорный монитор. – Откуда они вообще тут взялись! Высокоразвитый вид, как вы говорите – почти разумный! Здесь, на Новой Сиберии! Почему ж растения какими были, такими и остались? Описывались одни красные и бурые водоросли – так вот они! – Игоревич-Донщенко мотнул головой в сторону обзорного экрана, на котором расстилалась багровая полоса берега и свинцовое зеркало океана с темными пятнами, которые лениво колыхались на волнах.
– И еще аналог цианобактерий, сине-зеленых водорослей! – вставила Алина – штатный медик и микробиолог.
– Да, и они тоже, – досадливо поморщился Станислав. – Они, опять-таки, по-прежнему в воде болтаются. Ну, а кто тогда был вершиной местной фауны? Зверушки, похожие на помесь низших хордовых с морской звездой! Я, конечно, понимаю, что здешнее светило совсем не ласковое, дает временами всплески жесткого излучения… Потому, конечно, могло ускорить эволюцию и даже заставить ее куда-нибудь свернуть, но не настолько же!
– Конечно, не настолько, – подхватил Кирам, молодой ксенозоолог, попавший в экспедицию по распределению сразу после окончания колледжа, чем невероятно гордился. – Буквально пять минут назад я закончил секвенирование генома нашего образца. И результаты однозначно говорят о земном происхождении этого животного. Что, конечно, было немного предсказуемо.
– Предсказуемо! Голые теории у тебя были! Осталось, значит, понять, кто их тут разводил. И зачем. И какие заложил инстинкты и функции…
– А также – насколько они опасны, – добавил Рихард.
– Да ну, ерунда… Кирам вот подтвердит, – подал голос Шпильман. – Какой тут интерес. Эндемичные организмы хорошо изучены, образцы были доставлены на Землю…
– И до сих пор там, кстати, плодятся в лабораториях, – вставил слово ксенозоолог.
– Вот видите. А эта планета заселялась, по большей части, принудительно, силами спецконтингента… Рецидивисты, мелкие уголовники, уличные проститутки, прочие маргиналы… Откуда ж тут научные комплексы, да еще и с такими мощностями.
– Тогда что же? Эрнесто Алексеевич, догадки у вас есть? – поинтересовался капитан, стараясь не допустить язвительности в тон.
– Увы, – развел руками археолог. – Я всего лишь говорю о том, что знаю. О чем не знаю – не говорю. Не имею, знаете, такой привычки.
Станислав сжал кулаки. От нарушения субординации его спас еще один вызов, на этот раз – по личному коммуникатору.
– Да, Вероника? Что там у вас опять? – достаточно грубо ответил Игоревич-Донщенко, нажав клавишу за ухом. – Причем так срочно?
– Простите, но да, срочно, – с легкой обидой откликнулась девушка. – Станислав Павлович, у нас еще один зонд до корабля не добрался. Упал рядом, но почти не поврежден. Диагностика показывает, что собранные сведения в полном порядке…
– Ну так отправь туда О’Райли, пусть заберет! Бортмеханик он, или кто, в конце концов? Мне-то сейчас зачем это знать, во время научного совета?
– Станислав Павлович, О’Райли улетел на полюс, налаживать аппаратуру. Будет только к вечеру. А зонд упал всего за триста метров от шлюза. На нем данные, без которых мы не можем продолжить анализ. Заберите, пожалуйста, у нас же все планы горят.
– Ну здравствуйте! Все самому делать приходится. Отлично, – проворчал капитан. – Я и лошадь, я и бык. Ладно, сейчас схожу. Активируй пока экзоскелет.
– Спасибо вам большое, Станислав Павлович! Что бы я без вас делала! – радостно выпалила Верочка и отключила связь.
Игоревич-Донщенко вздохнул и обратился к остальным:
– Я вынужден отлучиться. Сделаем перерыв, продолжим, когда вернусь.
Уже спускаясь к техническому отсеку, где стояли экзоскелеты для работ на планетах земного типа, подумал, что надо было припомнить Шпильману его неудачу с раскопками местного города, который назывался Новый Алькатрас. Раскапывал-раскапывал, четыре зонда убил, а оказалось, что участок определил неправильно, вместо руин города ковырялся в вековых отложениях, нагаженных здешними моллюсками. Вот смеху-то было.
Ничего, решил капитан, вернется – уж тогда-то выберет хороший момент, чтобы про этот криптоанализ напомнить.
Экзоскелет Станислава был уже подготовлен, аккумуляторы заряжены, гидравлика проверена. Капитан влез в буровато-черный корпус, специально окрашенный под почвы Новой Сиберии, зафиксировал тонкие руки в усилителях, пошевелил манипуляторами – все в норме. Датчики, конечно, показывали ровно то же самое. Однако в древности недаром говорили, мол, доверяй, но проверяй. Триста метров – короткая прогулка, да и планета не из самых опасных, но бывает всякое.
И боевой излучатель Станислав захватил по этим же соображениям. Мало ли.
Створки внешнего шлюза, опознав личный код капитана, разошлись изящным кольцом. Игоревич-Донщенко подумал, что двигаются они чересчур равномерно – значит, износились направляющие, надо бы озадачить О’Райли, когда вернется. И ступил на осклизлую, вязкую почву Новой Сиберии. Под механическими ступнями тут же противно захлюпало.
В экзоскелете шагалось очень бодро, сотню метров Станислав отмахал минут за пять. Стальные шасси проваливались в податливый грунт, влажно хрустели сочные круглые водоросли, которые подворачивались под ноги, чавкала водянистая поросль то ли мхов, то ли тех же водорослей. Это уж пусть Кирам разбирается.
Кое-как продравшись через сплетенные красно-сизые листья очередного ботанического чуда, Игоревич-Донщенко вышел к тому месту, куда, судя по навигатору, и плюхнулся недолетевший зонд. А потом встал, как вкопанный, застыл в покалеченных стеблях. Тонко скрипнул сервопривод в левом колене механизма.
Зонд пропахал короткую, но глубокую борозду в болотистой земле. И зарылся в нее почти наполовину. Рядом же с ним теперь сидел матерый вислогуб-самец, в плечах – шире экзоскелета. И задумчиво тыкал в устройство какой-то засохшей палкой. Странно, что зверь раньше не обратил внимания на треск и чавканье шагов…
Впервые кто-то из людей столкнулся с вислогубом вплотную – до этого их изучали только на безопасном расстоянии, в информ-центрах корабля. И мало кто представлял, на что эти звери способны. Кто знает, поможет ли экзоскелет.
Явственно ощущая, как между лопатками льется холодная струйка, Станислав осторожно потянулся к излучателю, который висел на поясе. Но вислогуб все-таки неведомым образом заметил движение, вскочил и одним прыжком оказался прямо перед человеком. Ростом он оказался в полтора раза ниже экзоскелета, но, тем не менее, выглядел очень внушительно. Уставился в прозрачное забрало шлема, выставил перед собой руки с крючковатыми пальцами, тряхнул бурой шерстью, поросшей пресловутыми водорослями. И вдруг, совсем неожиданно, распахнул широкий рот и принялся издавать странные звуки.
– Э’посан, соуыш’посан, – тягуче протрубило существо, забавно шевеля мясистыми мокрыми губами, отвисшими почти до шеи. А обращалось оно, несомненно, к Станиславу! – Соуыш’посан, ти-ы па’феньи-ы бо’таш?
Игоревич-Донщенко совершенно растерялся, позабыв даже про излучатель. Он понятия не имел, как реагировать на такое поведение вислогуба, и попытался просто чуть отступить назад. Чтобы, по крайней мере, следить за лапами животного.
– Бьять’посан! – сразу рассердился вислогуб. – Луох! Ти-ы луох!
Капитан потряс головой, силясь понять, показалось ему или нет. Ведь только что он отчетливо услышал короткое матерное русское слово – хоть и искаженное, но произнесенное вполне членораздельно. Потом Станислав подумал, что ничего не теряет, и ответил животному тем же.
Полчаса спустя, скормив вислогубу весь резервный паек, хранившийся в экзоскелете на случай чего-нибудь непредвиденного, и захватив злополучный зонд, Игоревич-Донщенко уже шел обратно к шлюзу. А за ним плелся, довольно раздувая ноздри, длиннорукий бурый зверь.
Опять звякнул коммуникатор. Из динамиков механического костюма послышался встревоженный голос Вероники:
– Станислав Павлович! Что случилось? Почему не выходите на связь, если задержались?
– Все замечательно, Верочка, – расплылся в улыбке капитан, хоть сейчас девушка и не могла его видеть. – Я уже возвращаюсь. И, да, я не один иду. Со мной… гость.
– Что еще за гость?! – ахнула Вероника. – Какой?
– Ну, какой тут может быть гость. Вислогуб, разумеется!
В динамиках раздался невразумительный шум, и связь оборвалась. Станислав еще раз улыбнулся.
Аудиофайлы с сигналами вислогубов пристально изучал только Шпильман. Капитан лишь удосужился пару раз прослушать одну запись… Иначе, наверное, давно бы догадался. Ведь разгадка на самой поверхности лежала. Да уж, глупая, непростительная оплошность для командира исследовательского судна.
Встречали их со всей возможной торжественностью – у шлюза стояли аж четверо. Все в экзоскелетах, сжимают в манипуляторах излучатели. Станислав разглядел Алину (ну да, медпомощь), Хайделя (ему, конечно, по чину положено) и Кирама. А еще почему-то Шпильмана – этому-то здесь что понадобилось? Не иначе, глянуть на свихнувшегося командира пришел.
– Не стрелять! Не стрелять! – замахал манипулятором Игоревич-Донщенко, задержавшись поодаль. – Коллеги, не смейте стрелять!
Вислогуб спрятался за экзоскелет. Подойдя немного ближе к кораблю, Станислав чинно заговорил:
– Коллеги, позвольте представить вам живого наследника ушедшей культуры! Культуры первых поселенцев Новой Сиберии! Вот он – это вислогуб.
И капитан со злорадным удовлетворением заметил, как вытянулось лицо Шпильмана.
– Э’посаны, – сказал вислогуб, выбираясь из-за спины Станислава. – Есть’чо?

[Верба]

Игоревич-Донщенко не выдержал, гневно сплюнул в бытовой утилизатор.

Вот так легко и изящно решена автором проблема, поднятая в рассказе "Аборигены космоса".

А вообще прелестно. Посмеялась.

[karmapolice]

Господи, наконец-то повезло. Вот этому автору не навредишь никакой критикой. И не собираюсь. Очень хорошая, завершенная, объемная вестчь. Однозначно в топ (на фоне уже прочитанного). И знаете что, автор. Я начал вас подозревать. Обилие точных мед. и био терминов. Фамилии... в общем, думаю, мы уже встречались. Даже рассказ вспоминается...вот все закончится, тогда и посмотрим, угадал я или "Бьять, я луох"

[kxmep]

Очень, между прочим, дорогими эти отчеты выходят – полетит к центральной базе капсула, разгоняясь до субсветовых скоростей…

И в чем их дороговизна? Я понимаю, если б вместо многоточия стояла запятая с последующим "что сжирало кучу далеко не бесплатной энергии". А так - непонятно.

На экране возникло очаровательное личико Вероники, технического координатора проекта. Ослепительно улыбнувшись во все двадцать четыре зуба

... она сразу же превратилась в нечто зубастое.
Яркий пример, когда неуместная шутка редуцирует образ во что-то противоположное авторскому хотению

Цитата из Довлатова

Помню, Иосиф Бродский высказывался следующим образом:
— Ирония есть нисходящая метафора.
Я удивился:
— Что значит нисходящая метафора?
— Объясняю, — сказал Иосиф, — вот послушайте. "Ее глаза как бирюза" — это восходящая метафора. А "ее глаза как тормоза" — это нисходящая метафора.

Есть ирония - нет очаровательной Вероники. Надо выбирать что-то одно.

она игриво прощебетала

Она как бы технический координатор проекта. Обращается к капитану. Не вижу повода для игривости.
И капитан должен ей сказать: "Спрячь зубы, дура! И надень уставное выражение лица!"

Иду, Верочка, – буркнул капитан

Тьфу. Слабак.
Капитана на мыло!

Миловидные черты Вероники пропали с монитора

Я бы тут написал "... а зубы остались", что сразу бы оживило текст и перевело его в новую, мистическую плоскость!

Есть в ней что-то такое... Какая-то дикая красота

Это какой-то авторский заговор... Уже во втором тексте подряд встречаю "дикую красоту".

Чего стоят только ее шелковистые темные волосы – очень длинные, почти до плеч! Он такого до нынешней экспедиции и не видел никогда. И укладывает их Вероника тоже необычно – в старинном стиле

Заметьте, ни слова о деловых качествах ТКП. Плохой капитан, негодный.

Станислав пробежался тремя длинными пальцами по сенсорной панели

Уже, вроде, обстебали это беганье пальцами по сенсорам?
Ладно, тогда я не буду.

коротким мизинцем ткнул клавишу выполнения

Ого. Надо запомнить: три длинных пальца и один короткий. Страшно даже представить, что из себя переставляет таинственный пятый палец!

Этнографа он терпеть не мог почти с самого начала полета, когда тот неожиданно закрутил роман с красавицей Верочкой. Вот ведь старый бес! Чем только взять умудрился. А ведь с капитаном у нее дальше невинного флирта не заходит.

Потому что у этнографа фамилия Шпильман, а у капитана - Игоревич-Донщенко.
Объяснить разницу? :)

криптоанализ

При чем тут криптоанализ? Шпильман раскапывал древнее говно (в прямом смысле) - где там крипто?

Створки внешнего шлюза, опознав личный код капитана, разошлись изящным кольцом

Вот всегда бесит - и в кинах, и в книгах - когда шлюзы открываются кольцами и лепестками. Сакральный технологический смысл сей конструкции - остается за грань разума.

потянулся к излучателю

Излучателю ЧЕГО?
Фонарик - тоже излучатель.

Есть’чо?

Эх... не хватает последней фразы:
- А еси'наду?
:)

Хороший текст, смешной.
За гопников -мутантов можно простить все вышеизложенное.

[Светлана Рыжкова]

Забавный рассказец. Имеет место быть два направления эволюции: по восходящей и по нисходящей.
Ботающие по фене одичалые первопоселенцы и продвинутые земляне с хилыми конечностями. Мне лично симпатичнее вислогубы (почему? - причуды женской логики)
Тема выдержана. Язык повествования вполне очень даже.
Середина текста слегка размазана (или затянута) - её хочется пропустить и посмотреть что там дальше. Дальше - смешно.

ps
kxmep - зажигаете, уважаемый. Ваши "критические" стёбные реплики читать не менее забавно, чем конкурсные тексты. Резво начали. Смотрите, не выдохнитесь на полпути
:-)

[kxmep]

Светлана, у меня критика - отнюдь не в кавычках.
Имеющий глаза да увидит.

[notarius]

Всё-таки непонятно: "вислогубы" - это эволюция приматов или регресс человека? В целом интересно.

[grold]

Есть у одного из классиков зарубежной фантастики рассказ "Последний чвак", так вот - "Наследники суровых будней" - клон-последыш того рассказа.
Данный рассказ написан кондово и малограмотно. Ляпов на единицу текста - великое множество. Несостыковок тоже достаточно.
Сюжету не поверил. Персонажи смешны и мертвы. За цветистыми именами - зыбкие неоформленные тени.
Значит видеокамеры, сравнительно с остальным говенным обородованием работают хорошо? И какой смысл утыкивать камерамси капитанский мостик? Задля онлайн трансляции?
Вероника - это вообще сплошной пипец. Неразборчивые связи (Шпильман!), длинные волосы(на космолете!), панибратство с непосредственным и главным начальством.
Пальцы ГГ (назвал бы Немирович-Данченко. Тогда легче мне было сказать: - Не верю!) имеют очуменное значение. не забудьте, их три длинных и один короткий. Эволюция съела пятый палец. Хотелось бы верить что безымянный. Но судя по кондовости рассказа - большой. По деревьям не лазаем и все автоматизированно. Ха!
Бодрро прошел 100 метров за 5 минут. Ай да простебался автор. Ну просто ржунимагу.
Клоунада.
Какой топ? Да никакой.

[maika]

Ну, на мой вкус, юмор тут весьма дешевый. По фене ботают - и на этом юмор исчерпан?
Не понравилось.

[kxmep]

По фене ботают

Где?

на этом юмор исчерпан

И больше в тексте ничего нет?

[maika]

Где?


И больше в тексте ничего нет?

Тама!

Вы как доктор прям - что вы видите в этом пятне?... Ничего не вижу!

[kxmep]

Да нету там никакой фени. есть ее имитация, довольно забавная. И не в жаргоне дело, а в самом подтексте: эволюция наоборот.

[maika]

Да нету там никакой фени. есть ее имитация, довольно забавная. И не в жаргоне дело, а в самом подтексте: эволюция наоборот.

Ну, в наоборот эволюции забавного уж точно нету.

[kxmep]

Нет, не наоборот, это я неудачно выразился.
Скажем так: эволюция "по интересам". Определенная социальная группа эволюционирует по быдло-признаку.

Можно представить себе много всякого. Например, эволюция замкнутого творческого социума (писателей, допустим). Или работников системы правопорядка (по проф. признаку). Или даже геев (ну, тут Кукольника надо)!

Забавная фишка.

[Plankton]

Эволюция т.е. Деградация
там много много диких обизьяааан

при необходимости ставить каждому рассказу 1-5 балла
Наследникам ставлю 3 с минусом

[братья Ceniza]

Классная хохма. Человеку надо немного, чтобы снова превратиться в обезьяну.
Внимание вопрос! На планете океан и водоросли. А чем питаются обезьяны, чем живут? Водорослями? Водоросли не убегают, не нападают, совсем немного усилий надо, чтобы живот набить. Зачем тогда обезьянам речь? Для какой цели?
Мой вывод. Это ХОХМА о том, как человек мгновенно теряет лоск цивилизации и превращается в обезьяну. Не рассказ.
Название классное.

[м-Ария]

А на мой взгляд -вот это произведение, как раз не хохма, не стеб, а настоящий юмористический рассказ! Читала и смеялась, не до колик,конечно, и не до слез. Вроде бы ничего нового не изобретено, -
но масса положительных эмоций. Легко и ненавязчиво, оскомину ничего не сбивает. Жанр выдержан. Автору - спасибо!

[Vesper]

Можно представить себе много всякого. Например, эволюция замкнутого творческого социума (писателей, допустим). Или работников системы правопорядка (по проф. признаку). Или даже геев (ну, тут Кукольника надо)!

И как вы себе представляете эволюцию геев? Как католических священников в замкнутом социуме?

[Vesper]

Недостатки: происхождение вислогубов очевидно с самого начала. Из-за этого читать уже не интересно, разве что для того, чтобы проверить.

"Новой Сиберии". - По-моему, правильнее было бы Новой Сибирии. И вообще, хватит уже ссылать к нам всякую шваль! Пройдитесь по московским клубам, там, думаю, иллюстраций для эволюции наоборот будет более чем достаточно. Вот и назовите планету Новой Масковией.

Достоинства: читать легко, спотыкаешься только об имена персонажей (теневых, как уже было замечено). С диалогом по фене действительно смешно.
А количество зубов сразу указывает направление эволюции. Правда, оригинальности в этом нет никакой.

[tamrish]

Забавный рассказ. Новая Сиберия и вислогуб, болтающий на фене. Повеселило.