№ 12 Сэмка в пятой жизни, Литературный турнир № 10 Опции

[NatashaKasher]

Я родился первым. Белым и рыжим. Как мой брат, но красивей. Мама Муся пахла теплым и вкусным; это называлось молочко.
Кроме мамы и брата там еще кто-то был. Ходил и говорил шумно. Я рассмотрел его (ее?) не сразу – недели через две после рождения, когда глазки открылись (сначала у меня, Первого, потом у брата).
Это был счастливый день. Я увидел весь мир!
И мир оказался гораздо больше и чудней, чем я предполагал. Там были краски, цвета, движение! Так здорово! Моя мама Муся была трехцветной и большой. А вторая еще больше и почти безволосой, представляете? На ней были какие-то цветастые шкурки, всегда разные. Она звала меня Сэмом, а брата – Рыжиком.
Я назвал ее Та.
Меня Та любила больше, чем глупого Рыжика, я догадывался. Мусе ж было все равно, кого кормить – кто первый подползет.
А первым всегда подползал я!
Муся не умела разговаривать как Та: мяукала как обычная кошка. Рыжик тоже. А я… я хотел разучить язык, на котором говорила странная Та. Она ж была нашим вожаком, да?
Мама Муся смеялась от такого предположения: «Люди не могут быть нашими вожаками, они хозяева собак, противных животных, и наши слуги. Запомни, малыш, и никогда не уподобляйся собакам!»
Я хотел уподобляться Той.
В прошлой жизни я был человеком, понятно?

***

Рыжика унесли в корзинке. Мама Муся вздохнула, но ничего не сказала. А я был даже рад – подумаешь! – Рыжик такой глупый, и играть с ним уже неинтересно.
Разве я плачу? Кто сказал?

***

Я любил запрыгивать на компьютер. Та меня почти не прогоняла, представляете? Нет, точно я был ее любимцем, даже больше Муси. Муся, в сущности, всего лишь добрая кошка, а я… Я в прошлой жизни был инженером. Точно. Почему вы мне не верите?
Я любил разглядывать инструменты и трогать их лапой. Тогда что-то припоминалось из прошлой, человечьей жизни.
Например, про технику безопасности. Про взрыв… Нет! Не хочу вспоминать. Хочу быть обычным котом Сэмом Первым.

***

Я же проверял тот участок, точно. Почему взрыв?! Комиссия записала что-то невнятное. Меня освободили от должности (могло быть хуже).

***

У нас с Мусей родился котенок – весь в маму. Девочка. Через месяц пришел высокий человек и сделал мне укол. Я забрался от него на шкаф. Та пыталась меня достать, но не смогла. Ей помог долговязый. Вдвоем они схватили меня и… Дальше я ничего не помнил, ибо мне спать вдруг захотелось.
Когда я проснулся, то почувствовал боль. И тошнило. Дядьки уже не было. После него остался мерзкий запах – люди называют это «запах лекарств». Та гладила меня и говорила что-то нежное. Но меня мутило, и слов я не разобрал.

***

Девочку нашу, подросшую, Симу, унесли в корзинке. Муся плакала.
Я крепился.

***

У нас ремонт! Так много разных инструментов! И Та с нами все дни – блаженство! Нет, что за жизнь!

***

Да, проверял тогда участок как всегда, но… не до конца. Что-то меня отвлекло, да-да, как я мог это забыть! Ужас!
Так я виноват в его смерти…

***

Спокойная кошачья жизнь, что еще нужно человеку? Кормили, баловали, чесали специальной расческой. Я был красавец и умница, это все признавали. И кошек мне больше не было нужно. Я стал вальяжным, толстоватым. Я ел специальный корм.

***

Рано утром, пока Та спала, я ловко забрался на форточку. Никто меня не остановил.
Я скалолаз. Я монтажник-высотник. Я инженер. Я… О-о-о-о-й!!!!!!!!!!!!!!!……

***

Я сразу понял, что это и есть собаки: жутко пахли. Я пополз в подвал, превозмогая боль. Мне было страшно, как никогда в жизни.
Меня мутило от боли. Ко мне подходили люди, приносили молоко. Я не мог пить и есть. Я был Боль. Та, любимая, не приходила. Мне не хотелось жить. Было так холодно на мерзко пахнувшем полу, так холодно.
Однажды я почуял запах Той: она проходила где-то повыше – и звала меня. Я мяукнул тихо-тихо. Она не услышала (она у нас глуховата).

***

Какая-то тетка, от которой пахло водкой, пыталась взять меня на руки. Я потерял сознание. Очнулся в чужой квартире, где все плохо пахло теткой. Она гладила меня противными руками. Я не мог даже плакать.

***

«Усыпить не хотите?» – раздалось прямо над ухом. Тетка замотала своей противной головой: «Он не мой! Я нашла. Может, хозяин отыщется».
Мне сделали уколы.
Противная понесла меня назад. Я все время молчал как… как партизан по телевизору. Я им ничего не сказал. Вот придет Та и заберет меня!

***

Та пришла! Противная суетилась рядом, не давала ей пройти: «Я нашла, я! Всем до него не было дела!». Та дала ей в руку смятые бумажки, и она заткнулась.
Меня понесли в нашу квартиру! Я замяукал громко-громко! Пополз прямо к шкафу. Мне было очень больно, но я полз к нашему шкафу.
А ночью меня положили на пол. Я так не привык! Пытался забраться на кровать к Той и к Мусе. Я скулил как последний собачий щенок: потерял всякую гордость. Я не хотел ночевать один! Мне было так страшно одному на полу. Мама Муся и Та отвергли меня? Из-за ног?
Нет, Та, любимая, положила с собой на кровать. Я засыпал и тыкался в ее руку. Тыкался – и засыпал. Я дома!

***

Меня носили как короля в корзинке на уколы: утром и вечером. Уколы премерзкие, но я терпел ради Той.
Муся же не признавала меня, больного. Совсем.
Потом я учился ходить. Я писался как маленький котенок. Я больше не спал на кровати Той. У меня были разные лежки – на тряпочках и газетах. Я не любитель читать газеты…

***

Я не любитель читать газеты… Особенно глупые гороскопы или «Кем вы были в прошлой жизни». У меня одна жизнь, человеческая. В реинкарнацию не верю. Не будет у меня другой жизни.
Будет Ад.
Там мне покажут Ивана – которого я убил. Которого не уберег от взрыва.

***

Я ползаю все лучше и лучше. И даже иногда хожу на трех лапах! И уже забираюсь на кровать Той. Вот она обрадуется, узнав, когда приедет из командировки! Нас с Мусей кормит Наташа, она не замечает, что я наделал на кровати, ха-ха. Вот Той будет сюрприз! Я и в кресло забираюсь.

***

…прямо с самолета. Она схватила меня и побежала к автобусу. Он жутко пах (они все пахнут хуже собак), мы забрались на сиденье и поехали. Приехали в новую лечебницу.
«А рентген делали?» – спросил какой-то дядя. Я хмыкнул: в первой лечебнице я был всеобщим любимцем, и никто не смел мне предлагать рентген. Это калекам предлагают, со сломанными лапами, а у меня только смещен позвонок.
Они положили меня на холодную клеенчатую кровать и, держа за все четыре лапы, посветили какой-то штукой. Я извивался.
«Сломана тазовая кость. Поэтому и недержание мочи. Операция опасна и… и бесполезна. Попробуйте консервативное лечение».
Мы опять сели в автобус. Преблагополучно приехали домой. Но ночью Та почему-то заперла меня в ванной. Я был не против, в сущности. Тут есть что поизучать, погрызть.

***

На вторую ночь меня опять закрыли в ванной. Я не против, я стал делать подкоп. Для порядка поколотил в дверь, чтоб не спали, а вспоминали меня.
Меня вспоминали.
Кажется, соседи тоже.

***

Я все писаюсь и писаюсь, облизываюсь и облизываюсь. Ну вот, что ли рана образовалась?
За мной теперь тянутся кровавые следы. Я как партизан по телевизору.
Та стала плакать. Этого я не люблю. Я поднимаю голову со своей лежанки. Муся летит к ней стрелой (я так теперь не могу). Муся облизывает ее. Я бы тоже облизал, но кто ж меня возьмет на постель?

***

Наташа сказала ей: «Усыпляй, сколько мучиться, ходить с тряпкой!» Та второй день плачет.
Мы с Мусей растеряны.

***

Поехали в третью лечебницу. На метро! Я раньше по телевизору видел, думал, что-то интересное. Оказалось, одна суета подземная и ничего более. Народу жуть! Поезда еще хуже автобусов.
Доктор мне впервые понравился. У него руки добрые, как у нашей Той. И он тоже спросил про рентген. Я уже смирился: я калека (рана моя вчера почернела).
«После снимка (когда аппарат починят) решим об операции. А пока мажьте рану этим», – он что-то написал на бумажке. Та взяла, довольная: доктор умеет делать операцию. После операции я перестану писаться как маленький.
Еще добрый доктор сказал, что мне хвост отрежут. И то, что на животе гноится.
Назад ехали опять на метро. Нет, это ужас что такое: столько народу.

***

Мне Та мажет брюхо, чернота отваливается. Я доволен. Горжусь Той. Уколы делают в первой лечебнице – это рядом с домом. Там же и рентген сделали (два снимка). «Нет ни перелома, ни трещины. Смещение позвонка, вон, видите, два позвонка сошлись. Отсюда и все».
Снимки отдавать не хотели, но Та настояла. После праздников она на метро повезет мои снимочки доброму доктору. Без меня.
Меня мажут, чернота отваливается. Я горд. Муся меня давно признала: когда стал запрыгивать на кровать.
Проживу и без хвоста: Первого и так видно.

***

Я всегда был котом, во всех моих жизнях. Сейчас у меня пятая жизнь. А всего их у кошек девять.

***

«Я не вижу, что б ему лучше стало», – сказал медленно и тихо высокий медбрат, когда делал укол. Это из того «ветпункта» рядом с домом, как презрительно называет его Та, где нас хотели усыпить (тогда, в августе). «Пунктики» очень ревнуют меня к хорошей клинике, где сделали операцию.
Ревнуют и вредничают. Про швы – ха-ха! – сразу сказали, что «странные», что таких не видели, без узелков.
Еще бы! Сами так никогда не научатся.
Они мастера усыплять.

***

Я так хотел увидеть слона!
Но по порядку! Меня привезли в хорошую лечебницу снимать швы. Была метель. Мы с Той вошли в коридор, и я увидел лопату.
Не лопаточку, как у нас дома, а целую лопатищу.
И сразу понял – я умный! – что сейчас у них лечится слон. И, конечно, захотел на него посмотреть. Подружиться.
Но меня понесли в другую комнату, без слона. Сняли швы, похвалили нас с Той за выздоровление. Сделали два укола. И все. И никаких тебе слонов.
Обидно.

***

Я продолжал писаться и какаться как котенок. Точнее, из меня все вываливалось и вытекало. Постоянно.
Я лихо выбегал на площадку и даже лестницу! Гонялся за крысой. «Первый пошел!». Я герой!
Через восемь месяцев (расскажу уж про конец) к нам домой опять пришел противно-пахнущий дядька с уколом, и я снова от него бегал. Как спринтер-чемпион.
Но догнал. Всадил.
И опять меня потянуло в сон. Засыпая, я слышал, как дядька спрашивал Ту, не передумала ли она. Та зарыдала и сказала сдавленно, что нет.
Дядька опять подошел ко мне, чтобы всадить второй укол.
В шестой жизни я не буду ни скалолазом, ни чемпионом, ни инженером.

[Мышель]

А вот и про котиков и от их имени.
Понравилось. Коты хороши, и размышления у них такие, очень кошачьи. Про слуг и хозяев немного резануло - слишком уж выспренно для обычной кошки. А про слона - великолепно, зачет. Финал достойный - не так давно пришлось усыплять кота, который прожил у нас 16 лет.
Немного запуталась в жизнях, как-то одной все время не досчитываюсь. А насчет "ни инженером, ни..." - разумеется, котом лучше, да только кто нас/их спрашивает.
Ах, да, город первый есть, и вполне отчетливый. Хотя - каждый кот считает себя первым.

[Агния]

Да уж видно, что человек писал, исходя из своего опыта, или кого-то близких.
Слог - да, правильный для такого случая.

[Мой дядя]

Что сказать, кому-то, наверное, такие подробности из жизни кошек интересны. Но на мой взгляд слишком много писания и какания

[Мюнхгаузен]

Скорее хорошо. Прочёл и забыл. Основной недостаток - вера автора в то, что бывший человек может воплотиться в животное. Сам раньше так считал. Эзотерика сообщает: НИКОГДА! Нельзя вместить объём, скажем, бочки в объём ведра.

[Гость_korz1973_*]

Котики и жалобят, и умиляют. Такие они. Тут жалобят. Получилось. Но раскинув мозгой, понял, что нашими чувствами играют. Не дамся.

[Алхимик]

Похождения котёнка. Где-то и у меня самого хранится объёмный черновик про похождения котёнка, никак не закончу... М-да.
Задумка хорошая. Подача материала интересная. Читать тяжеловато. Рваный, как и сам текст ритм, разлетающаяся мысль и образы. Может быть потом стоит перечитать ещё раз. Не знаю. Подумаем.

[Сисица]

Рассказ понравился. Про разные клиники правдоподобно...
Утешает, что Сэмка не умер, а перешел в следующую жизнь.

Я всегда был котом, во всех моих жизнях.

При прямом прочтении можно посчитать, что случай с Иваном произошел не в четвертой жизни, а еще до истории с перерождениями. Или все проще?

[Алексей2014]

Технически - очень достойно. Единственный, на мой взгляд, не слишком достоверный момент, это мысли "о вожаке" - при отсутствии самого понятия социума, и вдруг такие тонкости? В остальном стиль весьма удачен. Но - не понравилось. Причин две: не любитель кошек и активный противник попыток манипулирования чужими чувствами, как и korz1973...Извините, Автор! Удачи.

[vostok]

Не знаю, что сказать. Очень сумбурно всё. В моём понимании коты - мудрые и достойные животные, кроме совсем раннего детства. Здесь же не так.

[Helen Shelen]

Во-первых, котика жалко.
Во-вторых первых, я запуталась в жизнях.
В-третьих первых, я утонула в испражнениях.
В-четвертых первых, уверена, что котики так не думают или думают не так.
В-пятых первых, "я наделал на кровати, ха-ха. Вот Той будет сюрприз!" Это он любя?!

З.Ы. Проходили со своим котиком и другими зверушками эти эпопеи с поиском лучшей клиники.
З.З.Ы. Чтобы швы и раны животные не разлизывали, им надевают специальные воротники или попонки какие-нибудь. Так что тут упущение какое-то. Должен был котик повоевать против такой экипировки однозначно.

[Андрей Мансветов]

котики так не думают или думают не так

всё остальное не так значимо.
моё впечатление - не поверил ни единому слову.

[Zaniraya]

На первом абзаце, на «молочке» курсивом, я заплакала. А теперь слезы застят...

(Что-то в этот раз прекрасного особенно много. Попугаи, кысы, детей целые отряды, даже не все и живые)))))

[NatashaKasher]

люди называют это «запах лекарств»

Вот ненавижу такое - что значит "люди называют", откуда это выскочило? Можно подумать всё остальное на свете - не люди называют? В крайнем случае, курсивом можно было выделить, как "водку".
Но в целом - мило, понравилось, даже развитие героя есть.
Был похожий рассказ про собачку на турнире "У меня была собака" - тот занял первое место в своё время, кстати.

[Valico]

Неплохо написано, рассказ в целом понравился. Хотя слегка рваный но это так задумано, наверное.

[Helen Shelen]

А вообще, после Чапека все рассказы от имени собак и кошек – всё не то...

[Ну типа Я]

Слишком уж мрачно. На грани слёзодавилки. Любителям страданий думаю понравится.

[Дон Рэба]

№ 12 Сэмка в пятой жизни
Отлично помню эту растянувшуюся секунду – черное тело, несущееся низко над травой, фигурку с поднятой рукой, которая словно собралась огреть кого-то плетью, нескольких остановившихся прохожих, глядящих в нашу сторону, помню и мелькнувшую у меня в этот момент мысль, что даже дети в американских кепках говорят у нас на погранично-лагерном жаргоне. Сзади резко взвизгнули тормоза и закричала какая-то женщина, ища и не находя глазами Нику, я уже знал, что произошло.
Машина – это была «лада» кооперативного пошиба с яркими наклейками на заднем стекле – опять набирала скорость, видимо, водитель испугался, хотя виноват он не был. Когда я подбежал, машина уже скрылась за поворотом, краем глаза я заметил бегущую назад к хозяину собаку. Вокруг непонятно откуда возникло несколько прохожих, с жадным вниманием глядящих на ненатурально яркую кровь на мокром асфальте.
Виктор Пелевин «Ника»

Коты мыслят. Тут и думать нечего. Вот про эти, собственно мысли кота, весь рассказ. Правда, финал печальный, но… Или таки нет? Есть ещё одна жизнь? Однако Та об этом уже никогда не узнает.
Мы в ответе за тех, кого приручили. (здесь должен быть знак копирайтинга)

[Max Krok]

опять непонятна аудитория рассказа.. детям про такое не нужно, взрослым... ну может 1% заинтересуется, хотя 1% это целая аудитория.. не знаю.. смешанные чувства, надо бы каких-то фишек добавить интересных взамен какашек, тогда бы, наверное, получилось достойно.. пока средненько..