Главуран Опции

[Ascar_D200]

Горела лампочка «идёт запись». Ведущий улыбнулся в камеру:
– Здравствуйте! Сегодня у нас в гостях безусловно заслуженный человек, дважды герой советского союза, Костенко, Юрий Дмитриевич. Почти мой тёзка! – Ведущий, которого звали Дмитрий Юрьевич, рассмеялся. – Итак, расскажите, как вы получили награды?
Камере сместилась, беря в кадр гостя. Человек преклонных лет, густые седые волосы, морщины по всей коже, лишь крупные голубые глаза светились молодостью и жаждой действия. Гость был одет в пиджак, на черном фоне которого пылали золотые звёзды.
– Значит, здравствуйте, зрители, родился я во Владимирской губернии. В 1944ом попал на фронт механиком-водителем Т-34. Работа это тяжёлая, дважды в бою приходилось покидать танк для ремонта. Словом, не выдержал, попросил чтобы меня перевели. Ну, меня и назначили наводчиком башенного орудия. А ещё через полгода поставили командиром экипажа. Потом была переброска на Дальний Восток, здесь тоже повоевать пришлось, уже с японцами. Демобилизовался в мае сорок шестого, и поступил в МВТУ имени Баумана.
Он вдруг кашлянул, громко и резко, словно выстрел из револьвера.
– Да, вы спрашивали про награды. Значит, первую золотую звёдочку получил в сентябре сорок пятого на ДВ. Командирский танк вышибли, я взял на себя обязанности командования ротой и выиграл бой. Вторую получил много лет спустя на производстве.
Журналист тут же обратился в камеру.
– Уважаемые зрители, у нас в гостях Костено, Юрий Дмитриевич, в период с 1955 по 1978 года главный инженер УралВагонЗавода. В дальнейшем переведён в центральный аппарат в Москву, где и проработал до 1986го, потом вышел в отставку. – Журналист повернулся к гостю. – Верно?
Юрий Дмитриевич покачал головой.
– Нет, немного не так. В 1986ом я был отправлен в Чернобыль для ликвидации последствий аварии. В отставку вышел уже в 90ом по состоянию нестояния в строю. Значит, в 51ом окончил МВТУ и уехал в Нижний Тагил, тогда его за глаза называли танкоград. Там на заводе делают вагоны и танки. Ну, если у парня руки совсем кривые, если проваливал всё что можно - его отправляли на вагоны. Это как на сельское хозяйство бросить. А кто более-менее, тот бронетехникой занимался. Не скажу, что советские вагоны дрянь, но я всегда был против такого принципа разделения. Вагонам тоже нужны были свои толковые конструктора. Но, что поделать, страна у нас в техническом плане далеко не передовая. Тот же Т-34 об этом свидетельствует…
Журналист громко сказал:
– Да мы должны в ноги поклониться всем, кто сделал это чудо-оружие, Танк Победы!
Гость скривился, словно услышал сквернословия.
– Ну, Победа победой, а в Т-34 были заложены гигантские технологические просчёты. А когда вспоминаешь, что наши господа генералы хотели видеть изначально - просто за сердце хватаешься.
Ведущий тут же спросил:
– А чего хотели наши генералы?
Юрий Дмитриевич принялся рассказывать.
– Значит, у нас был танк БТ-7. Для своего времени неплохая машина, но очень быстро устарел морально. Основной проблемой было продольное расположение двигателя. Но у наших генералов технического образования не было, и заказ на новую машину шёл по параметрам броня-орудие-манёвр. Даже обзорности никто не ставил как цель. Кавалеристам казалось что танк это такая лошадка на колёсах. Никто из них внутрь коробки не запрыгивал, на месте механика-водителя не сидел. А я сидел, я знаю, что это за тяжкий, неблагодарный труд. А вот взять бы наших генералов, затолкать внутрь машины, да чтоб они кружок по полигону сделали, на ямках потряслись, да из пушчонки пальнули разочек, чтоб пришло осознание - что это такое, когда боевое отделение заполняют гарь и копоть, когда не продыхнуть, когда хочется всё бросить да вылезти на белый свет, да в баньку - а вокруг пули свистят!
Гость сложил руки на столе, как первоклассник, и продолжил говорить ровным голосом.
– И вот заказ на новую машину. Проект назвали А-20. Сперва просто увеличение толщины брони, но конструктора смогли убедить дать заказ на совершенствование трансмиссии. И вот значит знаменитый нонче Кошкин в инициативном порядке проектировал собственный вариант танка. Не колёсно-гусеничный, а чисто гусеничный. Из пяти опытных образцов два сделали по варианту Кошкина. И тут началось! – Юрий Дмитриевич взмахнул рукой. – Как наши генералы кричали, как требовали высечь выскочку! Конфликт аж до Сталина дошёл. Но тот сказал - устроить сравнительные испытания. И на них А-20 превосходит А-30 только по скорости на шоссе, все остальные тактические параметры у них одинаковые. Последнее слово сказало экономика. За те же деньги вместо двух А-20 можно было сделать три А-30. Так А-30 был принят на вооружение по индексом Т-34. Но тут вдруг наши генералы прознали, что, оказывается, Т-34 был недогружен аж на 9 тонн! Это же громадная величина!
Гость какое-то время размахивал руками, но словно спохватился и вновь сел смирно.
– Словом, господа генералы тут же затребовали увеличить толщину брони. Кошкин им сказал «мы не знаем, какой будет война. Вдруг на машину придётся ещё что-то нацепить. Поэтому нужно оставить запас по массе». – Юрий Дмитриевич наставительно поднял палец. – Вот ради одной этой идеи можно простить Кошкину все прочие его ошибки.
Ведущий не перебивал, лишь порой что-то записывал в блокнотик. Гость продолжил.
– Значит, благодаря запасу по массе удалось во время войны быстро и без лишних проблем перейти на выпуск Т-34-76, а потом и на Т-34-85. Даже Т-44 мы сделали на всё той же базе.
И тут ведущий не утерпел:
– Что за Т-44 ? Никогда не слышал.
Гость дал пояснения:
– В БТ-7 главным недостатком было продольное положение двигателя в корпусе. Проекты А-20 и А-30 его унаследовали. И только к 1942 году стало окончательно ясно что будущее за поперечным расположением. Но всю войну мы так и провоевали на Т-34. Да, была изготовлена серия из трёх штук опытных образов Т-44, на нём двигатель расположили поперёк, и оттеснили к задней части. Это резко упростило трансмиссию. Позволило сдвинуть вращающуюся башню ближе к центру корпуса и в целом снизить силуэт изделия. Люк механика-водителя из переднего броневого листа сместили на крышу корпуса.
Журналист тут же спросил:
– А зачем?
– Это позволило повысить монолитность переднего броневого листа, сделать его жестче. Это повысило прочность, бронестойкость. Правда, осталось окошко, которое всё равно снижало монолитность, на современных танках этого нет вовсе. Механику-водителю обеспечили мониторы для наблюдения. В мои годы о подобном можно было только мечтать. – Он кашлянул. – Общая суть моих слов в том, что можно было нарисовать Т-44 уже году в 1938ом. Потом года два на проектирование, и в серию. Но увы, сделано что сделано. Значит, как я сказал, Кошкин оставил запас по массе. Это позволило в дальнейшем модернизировать машины. Для сравнения, когда проектировали Т-72, запаса по массе не оставили. Танк вышел хорошим для своего времени, но к модернизациям оказался не приспособлен. Пришлось проектировать Т-90. А ведь чего стоило! – Инженер мечтательно улыбнулся. – Всего-то поставить на Т-72 лишнюю пару катков. Даже Морозов по итогу признал, что это была его ошибка.
Журналист уточнил:
– Морозов это зам Кошки, будущий главный конструктор Т-34 ?
Юрий Дмитриевич хлопнул ладонью по столу.
– Да. Да, совершенно верно. Только не зам. Когда Кошкин рисовал А-20 и в инициативном порядке А-30, то Морозов, тогда ещё совсем молодой парень, опять же в инициативном порядке ему помогал. Они работали по ночам, на выходных и в праздничные дни. Это был ученик, а не зам.
Журналист сделал пометку в блокноте, листнул страницу и спросил:
– А вот есть версия, что Т-34 был принят вопреки уже готового Т-26, будущего Т-50, которого немцы называли «неистребимая саранча».
Гость позволил себе добродушную улыбку.
– Ну, что вы! Нет конечно же! Это танки разных классов, лёгкий и средний! Они не замещают, а дополняют друг друга. Это как легковой автомобиль, и грузовой. Их глупо сравнивать. Это уже потом, после войны появилась сама идея основного боевого танка. Но это уже потом потом. Т-26 был хорош для своего времени, и в 41-42ом годах даже успешен, но и только. Там экипаж два человека. В Т-34 экипаж с трёх бойцов разросся до пяти. На Т-44 был вариант шестиместного танка, где два заряжающих. Это позволит повысить скорострельность орудия.
Журналист тут же заметил:
– Ну так после войны у нас и автомат заряжания появился!
Гость тяжело вздохнул.
– Так, по порядку. Всё началось с глупого, чудовищного требования по геометрии ствола. Там просили тысячу выстрелов без нарушения. Лейнер использовать кавалеристы отказались, хотя по соседству в пехотных частях он был, никто не кривился. У снаряда от пушки появляется кинетическая энергия. Она состоит из трёх параметров. Масса порохового заряда, диаметр и длина ствола. В советской пехоте и у немецких танков длина ствола была пять метров. У Т-34 два с половиной, даже чуть короче. То есть Тридцатьчетвёрке для повышения кинетической энергии нужно было увеличивать калибр.
Журналист прищурился:
– И что?
Гость всплеснул руками.
– Ну как что?! Что вы как дитя малое, калибр увеличивался! Не понимаете? Я был наводчиком, но мне постоянно приходилось помогать заряжающему поднимать эти тяжёлые снаряды калибра 85миллиметров. А до того были 76 мм, не сильно легче. Но вот в пехоте была пушка калибром 45 мм, и поражала она те же цели, что и танковое орудие калибра 76 мм. Кинетическая энергия была у них одинаковая. Да поставьте пехотное орудие в танк, в башне сразу места появится больше, снаряды станут меньше и легче, и можно их будет загрузить побольше! А это больше выстрелов для танка на поле боя, больше поверженных целей. Это же простая арифметика. Но нужно было делать орудие длинным. У немцев на танках, или у нас в пехоте так и было. А кавалеристы выступили против. Ну не понравилось им длинное орудие! Даже байку сочинили, что не должна пушка выходить за габариты танка!
Гость поднял стакан с водой.
– Ну, рассказывать об этом можно до бесконечности, но суть всех проблем одна - кавалеристы не имели технического образования. Их бы взять три штуки, да запихать в танк, чтобы сами попробовали, ручками своими, зарядить пушку калибра 76. Да пальнуть разок, когда пороховые газы заполняют всё боевое отделение.
Журналист напомнил:
– Простите, вы это уже сказали.
Гость кивнул.
– Совершенно верно. Спасибо. Стар стал, уже заговариваться начинаю. Итак, про пороховые газы. У немцев эту проблему решили вентиляцией и продувкой ствола после каждого выстрела. Но это не о солдатиках заботились, а об оптике. В Т-34 оптика если и была, то после первого же выстрела её можно было выкидывать. В результате немцы нас били на две тыщи метров без промаху, а нашим подкрадываться приходилось.
Журналист сказал:
– Верно, на Курской дуге мы так и поступили.
Гость взмахнул ладонью, словно отгоняя мошкару.
– Да что вы… сказки эти вспоминаете. Под Прохоровкой всё решил один авиа-удар. Пригнали всё, что может с неба бомбы сбрасывать, и массовым налётом скинули сотни, даже тысячи ПТАБов. И всё, вся военная хитрость. Массовое применение новинки на критическом участке.
Журналист сделал пометки в блокноте, и спросил:
– А что вы можете сказать про КВ?
– Дрянь, сущая дрянь! Налепили брони как не в себя, и давай издеваться! Ну, как война началась, появился КВ-1с. Изделие сильно облегченное за счёт снижения массы бронелистов на корме и боках. Такой танк уже мог поспеть за наступающей пехотой. Правда, потом появился КВ с пушкой 152 миллиметра, монстр этот. У него ось вращения башни не совпадала с динамическим центром масс. И как результат он мог стрелять только с ровной площадки. А где вы на поле боя такую найдёте? Вот и клинило башню. – Гость поморщился. – Вообще, в войну если пехотинец метким выстрелом заклинит башню вражеского танка, то ему давали награду. Вот и получается что немцы должны дать нашим инженерам каждому железный крест за создание КВ с пушкой в 152 мм.
Журналист рассмеялся, громко и пронзительно, как стрекочет пулемёт. Гость продолжил.
– Повторю ещё раз. Главная проблема в удручающе низкой компетентности наших генералов довоенных лет. В промышленности всё было не в пример лучше. Взять хотя бы организационную структуру. Вот у нас был наркомат обороны, ведал всем вопросами по тематике. Но в 1929-33ем прошла Великая Индустриализация, и количество военной техники резко выросло. И наркомат обороны стал захлёбываться во всё возрастающем течении информации.
Журналист тут же спросил:
– И какой выход вы видите из возникшей проблемы?
Юрий Дмитриевич поднял ладони.
– Да не я вижу! Это без меня увидели! Наркомат разделили на два новых. Отдельно наркомат обороны, отдельно - наркомат вооружений. И центральный аппарат на две примерно равные половины. Там же шесть тысяч человек работало, а это недопустимо! Если в коллективе больше пяти тысяч человек - коллектив замыкается сам на себя и прекращает реагировать на внешние сигналы. Вот и разделили. А потом ещё раз, чуть позже, так появились наркомат вооружений, и отдельно наркомат боеприпасов. Первый занимался рисованием новых видов вооружений, а второй - производством уже имеющихся пушек и боеприпасов к ним. Или вот взять управления. Был у нас главгаз, так его подняли до управления газификации, а внутри сделали отдельно главкислород, главпропан, главаргон и так далее. Последним, если правильно помню, главгелий появился. И, вроде, хотели главрадон делать.
Ведущий отпустил ехидное замечание:
– А потом их бы повысили до управлений, а после и до наркоматов! И появился бы к нас наркомат кислорода!
Гость печально склонил голову.
– Вот вы, между прочим, зря смеётесь. Вот в будущем роботы будут выполнять все физические работы, а всё население трудоспособного возраста будет в правительстве работать, в различных наркоматах. И не будет безработицы вообще, и у всех будут спецпайки.
Секунд десять в студии висела смазанная машинным маслом тишина, а потом оба хором, не сговариваясь, засмеялись. Гость первым прекратил хихикать.
– Ну, смех-смехом, а до замполитов были запотехи. Ну, а если отвлечься от моих романтичных представления образа коммунизма, то скажу так. Хрущёв размышлял примерно как вы сейчас. В 1954ом году были упразднены 200 главков и управлений. Хотя до того, по наставлению Малышева, в 53ем Главные Управления Спецкоммитета были повышены до министерств.
Журналист листанул пару страниц своего блокнота.
– Простите, Малышев возглавил Министерство Атомной промышленности в 1949ом!
Юрий Дмитриевич наставительно поднял палец.
– Вы не путайте МинАтом и МинВред… ой, простите, МинСредМаш. А в 54ом Хрущёв ликвидировал 200 главков и управлений. Включая главкислород. Ну, не дали ему дорасти до МинКисМаша. – Он глотнул воды. – Вот, значит, народ из главков ликвидированных перешёл кто получше - работягами на заводах, кто похуже - в оставшиеся главки. На них же, на оставшиеся управления, повесили функции ликвидированных. Ответственность не ещё более конкретизировалась, а наоборот размазалась по системе. Найти где, в каком месте произошёл сбой, кто виноват в провале - стало гораздо сложнее. Как пример судостроение. Делали десантные корабли, в которых должны были плыть наши ОБТ Т-55. Ширина десантного отделения должна быть минимум на пять сантиметров больше ширины танка. А вместо сделали на пять сантиметров меньше. Вот и получилось, что когда головной корабль серии был спущен на воду, то Т-55 никак не смог туда заехать. Разве что боком ставить можно было. Ну, не сделали Главдесанта. Или взять более поздний пример, когда наш великий Ростислав Алексеев делал свои знаменитые на весь мир экранопланы. Минсудпром и Минавиапром всё перекладывали друг на друга ответственность, говорил «Это не корабль» «Это не самолёт». И Хрущёв своим авторитетом постоянно проталкивал производство машин. А надо-то было просто создать министерство экранопланостроения, да передать ему в фонды часть ресурсов Минсудпрома и Минавиапрома, и ставить задачи как любому другом министерству. Ну, и назначить самого Алексеева если не министром, то хотя бы ведущим специалистом.
Журналист поднял ладонь:
– А, предположим, Курчатов ведь не возглавил какой-нибудь там Главуран!
Гость улыбнулся, одновременно кивнув.
– Совершенно верно. Но здесь вы затрагиваете не столько административные, сколь научные способности и таланты человека. У нас был негативный пример. Как говорят на Западе - прецедент. Это когда Капица, учёный с мировым именем, Нобелевский лауреат по физике, был поставлен начальником Главкислорода.
Журналист тот час же спросил.
– Простите, вы сейчас утрируете?
– Нет, именно что начальником много раз здесь помянутого Главкислорода. Капице даже предлагали возглавить Управление Газификации, но он отказался. Позже вспоминал, что это была его роковая ошибка.
Гость допил воду, и налил в стакан новую.
– Всё по порядку. В 1929-33ем в СССР прошла Великая Индустриализация. До того по всей России было пятьсот заводов, старых, маломощных. США построили пятьсот новых, каждый из которых был куда мощнее любого из уже имеющихся. Денег на это советская власть тратила не скупясь. Всё что было - снимали и продавали. Оплату разделили на пять частей. Первую часть заплатили ещё до начала работ. Вторую - по ходу. И три оставшихся должны были уже потом, как заводы все заработают. Но в 1933ем у Москвы закончились доллары. Сталин предлагал взять рублями, но Альберт Канн отказался. Его фирма являлась генеральным подрядчиком проведения всех этих работ. 150 заводов уже запустили на тот момент, ещё 350 нужно было вводить в эксплуатацию, они кто на 50%, кто на 70% уже готовые. Но доллары кончились, американские специалисты уехали. Надо что-то решать. Были фунты стерлингов. Обратились в английскую фирму Виккерс. Те просчитали стоимость работ, и положили на стол советской делегации толстую папку. А в той фирме как раз работал Капица. Ну, значит, на встречу с ним вышла советская разведка. Говорят «Ты патриот России, или Англии?». Капица отвечает «Я патриот России». Ему говорят «Ну, так помоги Отчизне! Ты усный парень, Нобелевский лауреат, сам придумай, что сделать можешь». Капица идёт в экономический отдел фирмы Виккерс, там у своих друзей берёт две толстые папки, и отдаёт советскому разведчику. Первая точно как та, которую Виккерс положил на стол. Вторая - такая же, но там реальная себестоимость всех работ, которая меньше чем в десять раз. На следующих переговорах советская делегация кладёт на стол обе папки. Представители Виккерса говорят «Ну, вы нас разоблачили. Сделаем по реальной себестоимости. Норма прибыли 15%». Значит, Капица сам переехал в СССР. Он же понимал, что после случившегося ему в Лондоне оставаться никак нельзя. Жену, детей перевёз. Родители его, которые ещё до Революции переехали на Оловянные Острова, к тому времени своей смертью померли. Значит, в СССР Капица перетащил свою лабораторию, будущий институт физических исследований, ИФИ. Ну и в 1934ом дали ему задание - наладить производство кислорода. А точнее - наладить работу поршневых машин, которые в Германии купить собираются. Поршневая машина сжимает воздух, тот ожижается, потом жидкий воздух нагревают. Кислород и азот разделяются. Капица сказал «Зачем порневые машины, я сделаю турбину для этих целей». И сделал. Машина что надо получилось. Экспериментальный образец с движущейся частью массой в триста грамм жужжал и доказывал работоспособность самого принципа. Нужно было делать опытно-промышленный образец с массой в триста килограмм, а за ним и промышленные, с массой в три тонны.
Гость ударил ладонью об ладонь.
– И тут нашла коса на камень. Не принял научный мир Москвы этого выскачку. Все цельнотянутые конструкции осваивают - Капица что-то своё изобретает. И кинулись его травить. Кричали, что либо вовсе не заработает, либо не экономично окажется, либо промышленность не понятнет. Чтоб вы думали? В ноябре 41го, когда немцы под Москвой стояли, на заводе под бомбами Капица-таки получил разрешение сделать опытно-промышленный образец, и наладил производство кислорода. И сразу была доказана экономичность и эффективность. Это ж можно было хоть в 1936ом сделать, но тогда ему не дали. – Гость поднял руку. – А ведь он патенты в Германии и в США взял!
Журналист коснулся плеча Юрия Дмитриевича.
– Скажите, а что плохого в том, что Капицу назначили начальником Главкислорода?
– Да то плохого, что он научный сотрудник, а не организатор! А как учёный - он тогда умер.
Журналист откинулся на спинку стула.
– Вот Королёв что-то в лагерях не умер, даже как учёный!
Гость, склонив голову, вздохнул медленно и протяжно.
– Королёв никогда не был учёным. Он организатор. Рядом с ним был учёный, академик Келдыш. Рядом с организатором Ванниковым был настоящий учёный Курчатов. Но Курчатова, как вы справедливо заметили, начальником Главурана не назначали. Организационную работу делал Ванников. А рядом с Капицей толкового организатора просто не нашлось. Вот где трагедия! На фронте батальоны в атаку поднимать и в штабе план наступления просчитывать - это два разных по своим талантам человека.
Гость кашлянул, и продолжил.
– И потом, я же не говорю, что Капица как инженер умер! Нет, он инженером был и остался. И на УралВагонЗавод приезжал много раз, консультировал нас по многим вопросам. Я тогда же с ним и познакомился. И вот что надо сказать - когда ракеты стали пускать, потребовалась прорва кислорода. И поехал Хрущев в 1956ом в США покупать кислородные турбодатендеры. И там только ему американцы сказали, что 20 лет назад Капица взял патент, а они десять лет ждали, пока срок действия закончится, и надо будет продлевать. На Капица за год не продлил, и они перекупили, и с 1950ого сами делают. То, что СССР с 1938го мог делать. Тогда же Хрущёв возвысил Капицу. Но как инженера, потому что как учёный Капица был уже мёртв.
Журналист подвёл итог.
– Не согласен с мыслью, что можно умереть как учёный или слесарь, но допускаю, что муза человека покинула.

[Дон Рэба]

Я не силен в танках, это надо Генриху и Графу дать почитать. Уж они разберут на запчасти.
Заклёпки две: титул "Герой Советского Союза" пишется с заглавной буквы. Вторая - за заслуги на производстве давали Гертруду, Героя Социалистического труда.
Ну и так по мелочи. 1944ом. Ужасное оформление.

[Ascar_D200]

Дон Рэба
Спасибо за внимание.

[Граф]

УралВагонЗавода

Уралвагонзавод

85миллиметров

85 мм

Но вот в пехоте была пушка калибром 45 мм, и поражала она те же цели, что и танковое орудие калибра 76 мм

Э? Либо глупость. либо дурость. Сорокапятка брала лоб немецких Т-3 и Т-4 (средние танки) только с пистолетного выстрела (в реале). И то не всегда. В начальный период войны качество 45-мм бронебойных снарядов было крайне низкое (на что неоднократно жаловались артиллеристы), бронебойная часть при ударе просто разлеталась на куски. И сорокапятка - одноразовое орудие. живет до момента обнаружения (обычно 2-4 выстрела), потом расчету наступал кирдык. Надо объяснять почему?
76.2-мм танковое орудие (трехдюймовка) Т-34 спокойно била почти все немецкие танки (Т-4 - в зависимости от модели и условий) до появления Т-5 и Т-6, причем на расстоянии в 1-1,2 км. Разницу понимаете? Отличная наклонная броня лба и обтекаемая форма башни Т-34 часто спасали от ответных выстрелов.

В результате немцы нас били на две тыщи метров без промаху, а нашим подкрадываться приходилось.

Только немецкие Т-6 с 88-мм (8,8 см) и Т-5 (7.5 см) орудиями - но это уже начало 1943 года.

В общем. мой совет - не пишите о том. в чем совершенно не разбираетесь.

[Граф]

Под Прохоровкой всё решил один авиа-удар

Ненаучная фантастика (чистая выдумка).
Тот же совет, что дал в свое время Генриху - читайте мемуары Катукова. Там много реальных фактов про танки (особенно в начальный период войны).
Из наших историков - Исаев, у него очень хорошая хронология событий, буквально по дням и часам.

[Дон Рэба]

Спасибо Граф за разъяснения. Уже по тому, что ГГ дважды Герой, а второго получил якобы за достижения на производстве, понял, что тут пахнет выдумкой. Лучше это подать как альтернативку. Но опять же для этого нужен серьёзный обоснуй, почему произошёл такой сдвиг.

У меня тоже есть работа (пока в процессе), где идёт альтернативная нынешней реальность. Но там обоснуй: разворот произошел потому, что Россия не проиграла в японской войне. Адмирал Макаров выжил и дождался эскадры Рожественского, а там генсражение и ничья, все остались при своих, но революционный запал иссяк, Россия не ослабла и история пошла по иному пути (нужно сказать, что глубоко в повести этот момент не рассматривается, и идёт лишь как обоснуй, но это моя версия, и она имеет право на существование).

[Ascar_D200]

Дон Рэба

Россия не проиграла в японской войне.

Моё личное мнение - надо было строить порт в Мурманске, и забыть про ДВ лет на сто. Ну, до двухтысячного, в смысле.

[Дон Рэба]

Дон Рэба

Моё личное мнение - надо было строить порт в Мурманске, и забыть про ДВ лет на сто. Ну, до двухтысячного, в смысле.

И остаться без Сибири и ДВ...

[Ascar_D200]

И остаться без Сибири и ДВ...

Скандинавский полуостров гораздо перспективнее. А до Сибири речь не идёт, только про ДВ.