Три дня и три ночи, Мистика, детектив и роковая любовь Опции

[В.Миллер]

Долго думал, в какую категорию включить. Действительно это мистика, но все разъяснится ближе к концу. А также роман о любви.


ДЕНЬ ПЕРВЫЙ. 19 ИЮНЯ 198… года

Все книги о писательстве утверждают, что начинать повествование с пробуждения героя неправильно. Но раз уж взялся живописать события тех дней и ночей, то лучше придерживаться правды жизни и фактов, а не надуманных заповедей.
Спал я в тот день допоздна — шел второй день моего отпуска. Первый по устоявшейся традиции я отметил на работе. Взял водки, приготовленную женой закуску и в конце рабочего дня встретил своих друзей у проходной завода. Мы нашли укромное местечко в зарослях в парке, и поддали от души. Как обычно, одной поллитры оказалось мало. Откуда-то появилась еще одна, потом третья. Допивали уже в чьем-то дворе. Говорили, много о чем, но все разговоры как обычно, сходили на женщин. Я как обычно молчал, больше слушал что говорят другие, хотя меня не раз пытались разговорить. Выпил я немного, но и это оказалось несколько выше моих скромных возможностей. Потом, помню, шел в одиночестве по пустынной ночной улице, освещенной редкими фонарями, усилием воли стараясь не шататься. Присел отдохнуть на подвернувшуюся скамейку. Дальше - провал. Очнулся уже дома в темноте, сидя на кровати. У меня хватило сил только сказать:
- Как хорошо, что я дома!
И отрубился.
Утром меня разбудила жена.
- Вставай засоня, - услышал я ее мягкий ласкающий голос.
Я продрал глаза и сел на постели, еще не соображая ничего спросонья. В ярком свете дверного проема силуэт ее восхитительной точеной фигуры.
- Милый, - укоризненно сказала жена, - это нехорошо. Нельзя так много пить, это добром не кончается. Прошу тебя, не делай так больше.
Я почувствовал, что покраснел — мне стало стыдно. Месяц назад я обещал ей, что больше подобное не повторится. Хорошо, что она никогда не скандалила и не читала нотаций, зато взгляды и интонации говорили красноречивее любых слов.
Она вздохнула, но продолжила уже ласково, как ни в чем не бывало:
- Вставай, мой хороший, завтрак уже готов.
И ушла. С кухни послышалось, как она гремела посудой и напевала вполголоса неуловимо знакомую мелодию.
Мария. Не Маша тем более Машка и не Маруся. Только Мария. Она просила всех называть ее именно так.
До сих пор перед глазами она. Прекрасно очаровательная. Длинные русые волосы, большие голубые глаза, опушенные длинными ресницами, аккуратненький носик и пухленькие губки делали ее похожей то ли на принцессу из сказки, то ли на героиню популярных нынче японских комиксов аниме. Но глаза необыкновенно выразительные, отражавшие малейшие нюансы ее настроения. Характер Мария имела отнюдь не сочетавшийся с ее кукольной внешностью. Обманчиво мягкая в обращении и уступчивая в мелочах, она упорно стояла на своем если считала важным и никогда не прощала обид. Если решала, что с ней поступили не так, как заслуживала, то вычеркивала человека из своей жизни и напрочь отвергала последующие попытки примирения.
Ее в поселке все уважали, некоторые побаивались, а кое-кто ненавидел. Но со мной она всегда вела себя предупредительно ласково, несмотря на мои некоторые выходки, вроде редких попоек с друзьями. Жить с ней было одно удовольствие.
Интересно, как я оказался дома? Сам пришел, она нашла, привела или какие-нибудь добрые люди дойти помогли? Но лучше об этом не спрашивать, а то опять расстроится.
Голова болела не очень. Я довольно быстро пьянел и на самом деле выпил не так уж и много. Но все равно нужно было привести себя в нормальное состояние.
Я, как был, в одних трусах вышел во двор, достал из колодца ведро холодной воды и облился. Обжигающе ледяная, аж дух захватывает. Зато в голове сразу прояснилось. Завернувшись в махровый халат, заботливо принесенный женой, я сел на крыльце. Тело горело, его приятно покалывало. Хорошо.
Жили мы в уютном домике на окраине поселка, а если быть точнее, на отшибе — улица начиналась метрах в пятидесяти. Состоял он всего из двух комнат — кухня, она же прихожая и спальня, она же гостиная. К нам примыкал еще один дом ближе к лесу, но соседей я ни разу не видел, наверное они построили его как дачу и бывали совсем редко.
Все складывалось так прекрасно, что даже не верилось. Жена, умница и красавица, маленький сын, никаких особых проблем. Вообще-то вся страна тогда, так жила, не напрягаясь. Как говорили в те годы по телевизору «с уверенностью в завтрашнем дне».
Не знал я тогда, что скоро мой обжитой мирок полетит кувырком и от былого счастья ничего не останется.
* * *
После завтрака я засобирался к родителям — мы с отцом договорились съездить в город. Предложил жене сходить вместе, но она отказалась, сославшись на неотложные дела. Я не стал настаивать. Отношения у нее с моей мамой сложились сугубо официальные, уважительные, но не более. Чувствовалось между ними какое-то напряжение.
Тут со стороны улицы раздался свист. Я пошел посмотреть кто это. Наверное кто-нибудь из вчерашних собутыльников пришел опохмелиться. Но это оказался мой друг Марат.
Личностью он был примечательной. Наш местный хиппи. И тогда он был при полном параде — черная футболка с надписью «The Beatles», линялые джинсы, на ногах неизменные кеды. Он, кажется, даже зимой такую обувь с шерстяными носками носил.
Длинные черные волосы до плеч, азиатское лицо, худощавый, и высокий. За плечами рюкзак, в руках видавшая виды, зато профессиональная гитара, стоившая ему в свое время целой зарплаты и месяца пиления его мамашей, женщиной угрюмой и деспотичной. Наверное из-за нее Марат, будучи уже в возрасте под тридцать, оставался холостяком. Меня она почему-то особенно не любила, поэтому я к нему домой не заходил, а он у меня часто появлялся — нас объединяло увлечение иностранной рок-музыкой. Мы часто обменивались записями и обсуждали услышанное.
Мы поздоровались.
- Заходи, похмелишься, - пригласил я Марата, заметив что он бледен. Руки его заметно дрожали.
Друг мой отличался до смешного природной застенчивостью и тихим характером, поэтому для приличия начал смущенно отнекиваться:
- Нет, я так просто по пути зашел.
Тут появилась Мария.
- Привет, Марат, что так давно у нас не появлялся?
Он вконец смутился, и пробормотал, потупив взгляд:
- Дел было много.
Жена собралась куда-то идти — одета в свое любимо красное платье, туфли на каблуках, накрашена, но не слишком — ей хватало природной красоты, она никогда не злоупотребляла косметикой.
- Пригласи гостя в дом, и подлечи, а то ему нездоровится, - без налета иронии обратилась она ко мне и пошла по дороге к поселку своей невообразимо легкой и свободной походкой, уверенная в собственной неотразимости. Я сам засмотрелся на не нее, хотя видел уже множество раз. Казалось, она парила, не касаясь земли.
- Зайдем, - сказал я Марату, наконец то придя в себя.
Все это время он тоже не отрывал от нее взгляда. Увидев что я это заметил он покраснел, словно я поймал его на чем-то неприличном. Но я спокойно относился к тому, что Мария производит на всех мужчин такое впечатление. Она мне никогда не подавала поводов к ревности, а если кто из других мужчин пытался за ней вполне невинно ухаживать, то получал вежливый, но немедленный отпор.
Я и Марат расположились за деревянным столиком в саду под яблонями, сохранившимися еще с тех пор когда на этом самом месте стоял чей-то заброшенный дом.
Несмотря на то, что Мария вообще не пила ничего спиртного, даже вина и шампанского, водка у нас дома всегда имелась на всякий случай. Закуску я вынес нехитрую, но самая подходящую — квашеную капусту. Я предлагал Марату чего-нибудь посущественнее, но у него не было аппетита с похмелья. Я откупорил бутылку, наполнил рюмки, поднял свою и, не придумав ничего лучшего провозгласил тост, первый попавшийся:
- За все хорошее!
Мы выпили. Я пригубил только для приличия, потому что никогда не похмелялся. Марат опрокинул махом.
- Ну как, помогает? - поинтересовался я.
- Стало получше. Мы с мужиками вчера после концерта нажрались от души.
- Мать не ругала? - вырвалось у меня, но он не обиделся.
- Нет, она вчера утром к сестре уехала. Так что у меня теперь расслабуха.
- Тебе жениться надо, - посоветовал я, наполняя его рюмку. - Жить с матерью - не дело.
- С женой слишком много хлопот. Хорошо, что если такая как твоя Мария попадется, понимающая. А если какая нибудь мегера? Вообще-то у меня есть одна женщина. Пришел, переспал и все такое. Мозги не пудрит, ничего не требует. Она замужем. - разоткровенничался Марат и сразу же выпил вторую.
Я остолбенел. Вот тебе на! Марат, оказывается тихушник-донжуан!
Вообще-то, он девушкам нравился, к тому же был местной знаменитостью — играл в нашей поселковой рок-группе на барабанах. Я сам не раз видел, как девки к нему клеились, но он вежливо, но упорно отбрыкивался.
- А если муж вас поймает? - предположил я, наливая ему третью.
- Его подолгу не бывает, он часто в в командировках. Пока аллах миловал, - успокоил меня Марат, наконец-то попробовав капусту.
- Ты хотя бы немного закусывай, а то опять плохо станет, - посоветовал я.
- Нет, я только вот эту выпью и хватит. Мне пора идти.
- Куда собрался?
- Хочу до Верблюжьей горы сходить. Отдохну там с ночевкой, на гитаре поиграю, поразмышляю о вечном и вообще отвлекусь от суеты сует.
Естественно, верблюдов в наших краях не водилось отродясь — гору так называли из-за двух скал на ее вершине, из-за чего она казалась похожей на спину двугорбого корабля пустыни.
- Я буду на том месте, где в прошлым году мы мой день рождения отмечали, - пояснил Марат.
- Да, нажрались мы тогда от души, - засмеялся я, - Не помню как там отключился.
Но на самом деле нехорошо вышло. Я с перепою даже домой ночевать не пришел. Мария дня три потом на меня обижалась, потому что беспокоилась обо мне, всю ночь не спала и не знала что думать, потому что на день рождения к Марату я попал совсем случайно — он меня встретил на улице, потом подтянулись другие друзья. Лучше Мария поколотила посуду и покричала, как нормальные русские женщины, потом бы мы быстренько помирились. Но она все эти дни со мной не разговаривала, только плакала, лежа на кровати лицом к стене. Со стороны это казалось похожим, как будто кто-то умер и у нас в семье траур. Вымотало это меня почище любых скандалов и я ей клятвенно обещал, что больше такого не повторится и всегда буду добираться до дома, хоть на автопилоте.
- Слушай, - вдруг спросил понизив голос Марат, - а кто с вами живет по соседству?
- Не знаю, - пожал я плечами,и отвечал так же тихо - за три года я ни разу там никого не видел. Непонятно — построили дом и пропали.
- А кто строил?
- Не знаю, но точно не наши, - ответил я. - А тебе что так это интересно?
- Мне кажется, там сейчас кто-то живет, - уверенно заявил Марат.
- Может быть, - согласился я, - но мне это до лампочки. Меня чужие дела не волнуют.
- Я когда прошлый раз к тебе заходил, видел, как из-за занавески кто-то выглядывал, - продолжал настаивать он, потом замялся, говорить или нет, но продолжил: - У нас в поселке вообще в последнее время странные вещи происходят.
Ясно. Опять что-то напела его мамаша преподобная. Бабки на лавках сидят, треплются от скуки и невесть что выдумывают.
- Мы тут у черта на куличках живем, до нас никакие сплетни и слухи не доходят. Ты лучше выпей.
- Последняя, больше сегодня не буду, - пообещал Марат, выпил, закусил и вернулся к прежнему разговору:
- Я много думал над этим, и решил, что с вашим соседским домом все связано, потому что пока его не было, все было в поселке тихо-спокойно. А сейчас хрен знает что - за последние годы несколько загадочных смертей случилось. Жил себе человек, ни чем не болел — и помер.
- Да брехня, все это, - отмахнулся я. - Ты еще не вздумай туда на разведку полезть. Вдруг они там капкан на воров оставили? Или в милицию на тебя заявят.
- Ну не веришь, так не верь, - ответил он, ничуть не обидевшись, - Мне уже идти пора.. Завтра, когда вернусь, я тебе все подробно расскажу. Таких вещей, что нарочно не придумаешь. Тогда и посмотрим, брехня это или нет.
- Конечно, поговорим, - согласился я.
- Ну, спасибо, тебе, я пошел, - сказал Марат, вставая из-за стола.
Он взял рюкзак и гитару, я проводил его до калитки и предупредил:
- Ну, пока, будь осторожен в лесу. Мало ли что?
- Нет, я уж сто раз там ночевал, - ответил он, - и ничего со мной до сих пор не случилось. Завтра увидимся.
- На обратном пути заходи, - пригласил я его.
- Конечно приду, - пообещал он и вышел.
Больше его я не видел живым.
* * *
Я запер дом на замок и отправился к родителям. Идти недалеко, всего минут десять по длинной прямой улице до самого центра поселка, свернуть в переулок направо, а там совсем близко.
Во дворе дома мне встретился папа, выходивший из сарая с колуном в руках.
Мы поздоровались.
- Как дела? - спросил я его.
- Нормально. Мать с Ваней дома. Заходи. А я вот решил дровами заняться. В помощники мне не напрашивайся, мне после моей работы колуном помахать в самый раз.
Он выбрал один из чурбаков, довольно большой, пристроил, хлестким ударом расколол его на две части. В считанные секунды, с этим покончено, он покидал расколотые дрова в кучу рядом и принялся за следующий. Я засмотрелся - у меня так ловко никогда не получалось, с каждым чурбаком приходилось возиться подольше.
Был он высокий сильный мужчина. Совершенно седой, сколько я его помню. Всегда веселый и добродушный, но очень тактичный. Знал когда что сказать и когда промолчать. Мне всегда с ним общалось легко.
Если следовать истине, то Сергей Александрович не был мне родным отцом. Мама вышла за него замуж, когда я уже служил в армии. С его дочкой, Татьяной, я учился в одном классе с первого по десятый. Классничка наша была пожилая, притом болезненная, поэтому он сам водил нас в походы и вообще много с нами занимался. Делал он это с душой, из него получился бы отличный учитель, однако работал всю жизнь конструктором на нашем заводе.
Поэтому когда, вернувшись из армии, я увидел его в нашем доме, то сразу стал называть папой, тем более своего настоящего отца я не знал никогда. Хотя можно ли так называть чужого мне человека? «Настоящий» папаша, наверное, всю жизнь не подозревал о моем существовании. Но это отдельная история.
Мама и Ваня чаевничали на кухне, естественно с конфетами - он как и я большой сладкоежка. Ваня - мой сын, тогда ему было три года. Очень похож на меня, зато в свою маму характером. Даже в те годы он удивлял меня своей недетской серьёзностью и рассудительностью.
Увидев меня, он соскочил с табурета, подошел, и как взрослый протянул мне руку:
- Здорово.
Я осторожно пожал его маленькую ручку. Он мне кивнул и спросил, пристально глядя в глаза, я даже смутился:
- А почему мама не пришла? - он уже тогда букву «р» хорошо выговаривал.
- Она скоро придет, - без зазрения совести соврал я и опустил взгляд.
- Чай пить будешь? - предложила мне мама.
- Нет, спасибо, - я отказался.
Ваня вздохнул, вернулся на свое место и продолжил пить чай, время от времени обиженно поглядывая в мою сторону. Я стоял растерявшись, не зная что сказать и что делать.
- Пройди в комнату, - наконец вывела меня мама из затруднительного положения, - я скоро приду.
Я так и сделал — прошел, закрыл за собой дверь, сел на диван. Мамина интонация ничего хорошего не обещала. Ждал недолго, скоро услышал мамин голос:
- Пойдем, Ванечка, к дедушке.
Они вышли. Вскоре мама вернулась одна, села рядом со мной и спросила с укором:
- Где Мария? Почему не пришла?
- У нее дел много, она завтра обещала придти, - начал оправдываться я.
- Какие могут быть дела? - возмутилась мама, - ребенку всего три года, ему нужна родительская забота, мамина любовь прежде всего. Он уже здесь целую неделю! Он же все понимает! Никакие самые распрекрасные дедушка и бабушка родителей не заменят. Вы до сих про как молодожены, друг другом не налюбуетесь, а про сына своего забыли совсем.
Я не знал что ответить. Мария, конечно, во многих отношениях была образцовая мать - заботилась о сыне, ночей не спала, если он болел, покупала ему все что он просил, ничего не жалела. Но я сам заметил, что в отличие от моей мамы никогда не обнимала и не целовала сыночка, хотя всегда говорила с ним ровно и ласково, даже если он делал что-то не так, никогда не ругала, а действовала убеждением. Наверное сыну действительно не хватало материнской любви. Мне уже позже подумалось, что если бы Ваня был только мой сын а не наш общий, она точно так же к нему относилась. Она все это делала только ради меня.
- Ладно, не буду тебе надоедать своим ворчанием, - смягчилась мама, - ничего, видно тут не поделаешь, а вас переделывать поздно. Пусть Ваня еще немного побудет у нас. Но завтра обязательно приходите — устроим маленький праздник, костер разведем, пожарим шашлык, соседских детишек позовем. А то Ваня совсем загрустил, хотя не жалуется и не хнычет, но это у него на лице написано. Договорились?
- Да, обязательно, - пообещал я.
Мама ушла заниматься своими делами, я пошел во двор — поговорить и поиграть с сыном.
После обеда мы с отцом сели в его автомобиль «копейку» и поехали в город, чтобы навестить его дочь, мою одноклассницу Татьяну.
С той поездки как раз начались все мои неприятности.

[Гость_Замутнённое Зло_*]

Я ведь предупреждал... Проигнорируют. Слишком затянуто, Какая-то деревенская занудная проза. Где интригующая завязка? Какая там мистика - ничего даже рядом нет. Не зацепило. Сорри, автор, это - УГ...

[В.Миллер]

Я ведь предупреждал... Проигнорируют. Слишком затянуто, Какая-то деревенская занудная проза. Где интригующая завязка?

Так я же не для школьников пишу. Могу позволить себе постепенно развитие повествования.

[Гость_Замутнённое Зло_*]

Так я же не для школьников пишу.

Ну-ну... Удачи...

[Сержи Кэлли]

Так я же не для школьников пишу. Могу позволить себе постепенно развитие повествования.

Как я понял постепенно не катит, читатель решает с первой страницы, если нет интриги сразу уйдет...

[В.Миллер]

Как я понял постепенно не катит, читатель решает с первой страницы, если нет интриги сразу уйдет...

С чего вы взяли? Вся классическая литература построена на постепенном развитии сюжета. С чего началось что было потом и чем кончилось.
Это метод проверенный веками.

[Гость_Замутнённое Зло_*]

Это метод проверенный веками.

Век назад читатели не были так избалованы, как сейчас. Кто бы сегодня издал Льва Толстого, отдай он в издательство свою "Войну и Мир"? И кто бы сегодня стал читать такое УГ? Нужно соответствовать своей эпохе. Другой век - другие запросы.

[В.Миллер]

Век назад читатели не были так избалованы, как сейчас. Кто бы сегодня издал Льва Толстого, отдай он в издательство свою "Войну и Мир"? И кто бы сегодня стал читать такое УГ? Нужно соответствовать своей эпохе. Другой век - другие запросы.

Не нужно считать людей примитивными дебилами.
Классиков до сих пор читают больше любого вашего кумира.

[Сержи Кэлли]

Не нужно считать людей примитивными дебилами.
Классиков до сих пор читают больше любого вашего кумира.

Потому что весь мир знает что это имя классик, на него идут как на классика! А новый автор по определению не классик!)))

[BurnedHeart]

Влюбился в Марию на первой странице. )

[BurnedHeart]

Автор умеет писать. Есть отличный стиль. Ему бы экшен и интригу уметь сразу заворачивать - цены бы не было.
Соавтор вам нужен. Или вы сами должны поменятся и манеру поменять. В современной прозе вас спихнут на обочину за такую медлительность.)

[В.Миллер]

Автор умеет писать. Есть отличный стиль. Ему бы экшен и интригу уметь сразу заворачивать - цены бы не было.
Соавтор вам нужен. Или вы сами должны поменятся и манеру поменять. В современной прозе вас спихнут на обочину за такую медлительность.)

У меня проблема в том, что сюжет детективный. Мне хотелось постепенно наворачивать. как у Хичкока.
Сначала жена идеальная. В третьей главе выясняется. что она к сыну равнодушна и со свекровью не в ладах.
Потом что она наврала про свое прошлое.
Нет она не злодейка - она все делает ради любви, как Катерина Измайлова.
Потом появляется ее соперница, бывшая девушка главного героя. Та вообще безумная немного.
Попутно история про маньяка, расчленявшего девственниц.
И в конце получается что все это звенья одной цепи.

Хотя можно и переделать. Можно убийство Марата перенести в начало романа.

[Гость_Замутнённое Зло_*]

О господи... И кто такое будет читать? Домохозяйки? Сериал,блин...

В третьей главе выясняется. что она к сыну равнодушна и со свекровью не в ладах.

Потом появляется ее соперница, бывшая девушка главного героя.

Там дальше по сюжету никто память терять, или в кому впадать не будет? Санта-Барбара, блин...

[В.Миллер]

Там дальше по сюжету никто память терять, или в кому впадать не будет? Санта-Барбара, блин...

Ничего смешного.
У меня знакомая 9 лет в коме лежала - впала во время пустяковой операции. Потом умерла не приходя в сознание. А муж ее в психушке жизнь кончил от расстройства. Дети маленькие остались сиротами.
Об этом можно со временем написать.

[В.Миллер]

Вот и настала пора описать мое знакомство с Марией.
Через месяц после моего возвращения из армии родителей и меня пригласили в гости к одной маминой знакомой. Я вообще-то не очень хотел идти, знал, что там не будет ровесников — их сын, мой одноклассник Андрей должен был вернуться из армии только осенью, а тогда шел июль. Но мама настояла, чтоб я немного развеялся - в тот время у меня было довольно мрачное настроение по личным причинам, о которых поведаю позже.
Не знаю по какому поводу было затеяно празднество. Но точно не день рождения, потому что никого не поздравляли и не говорили напыщенных тостов. Гости пили, разговаривали, шутили и громко смеялись. Но я себя чувствовал не в своей тарелке. К водке я всегда был всегда равнодушен, разговоры старших казались мне скучными, а поводы к смеху невразумительными.
Я, изнывая от скуки, уныло ковырялся вилкой в салате думая лишь об одном — как бы побыстрее улизнуть из этой компании. Место слева от меня долго оставалось свободным, видно, хозяева ждали кого-то еще. В самый разгар пирушки незаметно появилась новая гостья — молодая девушка. Честно говоря, на меня не произвела особого впечатления. Светленькая, в мешковатом сером платье с глухим воротником, волосы заплетены в косу, как у крестьянки. Кажется, симпатичная, но все портило настороженно-мрачное выражение не сходившее с ее лица, на котором не было видно даже следа косметики. Как говорят в таких случаях, серая мышка.
Вечеринка к тому времени стала повеселее — папа начал рассказывать анекдоты. Он знал их огромное количество и рассказывал с таким артистизмом, так что все гости помирали со смеху. Я тоже слушал и смеялся в месте со всеми.
Помню, девушка что-то у меня спросила, а я ответил ей односложно, только из вежливости, повернувшись вполоборота и она больше не повторяла попыток завязать со мной разговор. Потом смотрю - на ее месте восседает какой-то небритый мужик, хлещет водку и с аппетитом закусывает винегретом. Почти никто, кажется, даже не заметил что девушка приходила и ушла.
Прошел месяц. Нашу семью опять пригласили в гости но уже к другим знакомым. Меня родители опять потащили с собой.
Было там то же самое, что и прошлый раз. Мне даже стало смешно— казалось, попал на повторный просмотр уже виденного фильма. Те же самые разговоры, те же самые люди и точно такая скука — папы в тот раз там не было, его срочно вызвали на работу. Так что никаких анекдотов.
Я уже подумывал смотаться оттуда под благовидным предлогом, как из задумчивости меня вывел приятный девичий голос:
- Здравствуй, ты давно уже здесь?
Я поднял взгляд и оторопел — напротив меня сидела девушка невероятной красоты с большими голубыми глазами. Она улыбалась мне так дружелюбно и ласково, будто мы хорошо знакомы или даже друзья.
- Нет, не очень, - пробормотал, не сводя с нее восхищенных глаз, лихорадочно стараясь вспомнить, где я ее видел. Лицо красавицы мне показалось смутно знакомым.
- Это я, Мария, - звонко засмеялась она, - мы с тобой месяц назад вместе были в гостях. Разве я так изменилась? - кокетливо спросила она, поправляя прическу — чудесные русые локоны.
- Да, - я кивнул.
- Тогда я была немножко не в настроении, а сейчас, все у меня хорошо.
Я вспомнил, что прошлый раз вел с ней себя очень некрасиво и покраснел. Но она нагнулась ко мне через стол, и я как зачарованный, тоже приблизился к ней.
- Я по тебе скучала, - она смущенно опустила ресницы, отчего стала еще очаровательнее.
- Я тоже,- как завороженный ответил я.
- Правда? - она подарила мне взгляд полный счастья. Знала, что я говорю неправду, но все равно ей было очень приятно это услышать.
Выглядела она великолепно — макияж как у кинозвезды, только намеренно чуть более вызывающий, прическа божественна, черное платье с глубоким вырезом, демонстрирующее ее соблазнительный бюст.
- Пойдем, погуляем, здесь слишком жарко, - вдруг предложила она.
Не дожидаясь ответа пошла к выходу. Платье ее оказалось коротким и я не мог глаз оторвать от ее красивых стройных ног в туфлях на высоких каблуках.
За ней хлопнула дверь и только тогда я очнулся и бросился следом, боясь упустить такую прелестницу.
Выбежав во двор я растерялся — в полумраке никого не увидел. Сердце чуть не оборвалось — неужели уже ушла?
Вдруг сзади ко мне прижалось упругое девичье тело, а нежные руки прикрыли глаза.
- Угадай, кто? - спросил волнующий голос.
- Мария, - ответил я и она засмеялась…
Что было потом, я плохо помню, все было как во сне. Мы гуляли по темной улице туда и обратно, болтая о пустяках, но никак не могли наговориться. Оба смущались, не то что обняться, даже за руки не взялись.
Стало светать. Мы оказались у дома, где она остановилась со своими родителями. У калитки мы долго стояли, молчали, боясь распрощаться. Вдруг она обняла мою шею руками, прижалась всем телом и на ухо тихо прошептала:
- Мне одной постелили на веранде. Иди со мной, милый.
Мы, взявшись за руки, прокрались туда. Там все и произошло. Что больше всего меня удивило — я оказался ее первым мужчиной.
Дальше все развивалось стремительно — неделю мы гуляли до ночи, и я у ней опять ночевал. Потом она уехала, и я целых двадцать шесть дней тосковал. А когда она вновь приехала, сразу же сделал предложение. На что мне она ответила сияя от радости:
- Я, конечно, согласна! И еще. У нас с тобой будет ребенок.
* * *
Поселок мой в часе езды от большого промышленного города. У нас его так и именовали «город», не упоминая названия. Многие наши уезжали туда на учебу, а потом оставались. Из нашего класса там жило к тому времени уже не меньше половины.
В тот день мы поехали в город втроем. Отец, я и сосед дядя Вася. Дядю Васю мы оставили в центре, а сами поехали на окраину, где в новом доме с мужем Виктором и двумя пятилетними сыновьями близнецами жила Татьяна, младшая дочь отца от первого брака. Дальше я буду называть ее Танькой - так мне привычнее.
Мы в школе с ней были друзьями, хотя без никаких чувств и тому подобного. Зато с ней всегда можно откровенно поговорить и получить дельный совет — несмотря на свою разговорчивость, она всегда знала меру и не разбалтывала чужие секреты. Веселая и шустрая, несколько полная, зато симпатичная и бойкая на язык, она всегда была заводилой и душой компании.
Увидев меня вместе с отцом в прихожей, - Танька не удержалась от иронии:
- Привет, братик, как дела?
- Какой я тебе братик? - наигранно я возмутился, - ты всего на два месяца старше.
- Да хоть бы на минуту, - не унималась она, хитро улыбаясь, - Я все равно старше и ты обязан мне подчиняться.
- Ну, тогда я буду назвать тебя на «вы» и Татьяной Сергеевной, - подыграл ей я. - Здравствуйте, Татьяна Сергеевна, премного благодарен, соблаговолите… - Я рассмеялся — больше никаких напыщенных фраз мне в голову не пришло.
- Проходите, - сейчас я что-нибудь приготовлю, - сказала она.
Мы прошли с отцом в гостиную, уселись на диване. Тут из другой комнаты выскочили близнецы и облепили деда. Они наперебой начали ему что-то рассказывать, расспрашивать, да так шумно, что показалось что их не двое, а десять. Кончилось тем, что они увели его в свою комнату, что-то показывать, а мы с Танькой остались вдвоем.
Я думал сейчас уйдет на кухню, как собиралась, но вместо этого она сказала мне с загадочным лицом:
- Я долго сомневалась, говорить тебе или нет. Но мы же с тобой друзья. Поэтому кажется, нельзя держать от тебя в секрете, то что я узнала.
- Говори, - попросил я теряясь в догадках.
Она присела рядом начала рассказывать:
- Помнишь Вальку Сергееву, она в нашей школе на год младше нас училась?
- Да, такая заумная, в очках.
- Не заумная а серьезная, - поправила меня Танька, - Я на прошлой неделе ее встретила здесь в центре, потом мы ко мне зашли, болтали, вспоминали общих знакомых. Я ей наши семейные фотографии показывала. И знаешь что? Она оказывается твою Марию хорошо знает. Узнала ее на фотографии где вы у нас в гостях были. Валька с Марией вместе жили в одной комнате в студенческом общежитии. Валька в институте училась, а Мария совсем непонятно. Она никуда на учебу не ходила, наверное, ее по блату поселили.
- Валька все перепутала, - недоумевал я, родители Марии живут в центре города я у них был. Нафига ей общежитие?
- Это не самое странное, - невозмутимо продолжала Танька, предвидя такое возражение,- Валька слышала собственными ушами от самой Марии, что та сирота и у нее никого нет. По словам Вальки, Мария в то время совсем другая была, неразговорчивая и смурная, но немного они все же общались. К ней только часто разные женщины приходили, и она с ними втихомолку шушукалась, а иногда просили Вальку выйти в коридор погулять, чтоб она не слышала и не видела что они там делают. Но Валька не обижалась — во всем остальном ей с Марией хорошо жилось - они вдвоем в четырехместной комнате, Мария не шумная, учиться Вальке не мешала. Она о твоей жене только хорошее говорила. Мария сама готовила, потому что мало куда ходила, ей тетки навалом гостинцев приносили, она всем с Валькой делилась, так что Валька даже на еду почти не тратила денег. Валька даже расстроилась, когда узнала осенью, что Мария из общежития съехала. Это было как раз в том году, когда вы поженились. В прошлом году Валька встретила красивую молодую женщину с ребенком здесь в городе. Ей она показалась очень похожей на Марию, но та мимо нее спокойно прошла, даже не поздоровалась и Валька подумала, что ошиблась. Потом на фотке у нас ее увидела, то сразу обратила внимание.
Я растерялся. Ошибки быть не могло. Я вспомнил какой странной была Мария, когда я увидел ее впервые. И то, что к ней женщины ходили — все совпадало. К нам домой до сих пор часто приходили люди и даже издалека приезжали. Мария была очень известна как гадалка, умела лечить травами и заговорами. Но она мне она ничего подробно не рассказывала, а я не любопытствовал, а если у Марии были посетители, уходил в другую комнату, чтобы не мешать.
Самой странной мне показалось история с родителями Марии. Я их после свадьбы ни разу не видел, жена говорила что они переехали в другой город. Известие что у Марии вообще нет родителей, меня очень удивило.
- Эх зря я тебе это рассказала, - сокрушалась Танька, видя мое лицо, - Но мне тоже странно. Я же хорошо помню на вашей свадьбе ее родителей. С виду хорошие люди, было заметно что они с дочери аж пылинки сдувают. Но не верить Вальке я тоже не могу. Она девушка серьезная и не болтушка. Не бойся, я ей о своих сомнениях ничего не рассказала, расспрашивала очень осторожно.
Я не мог ничего понять, мысли бестолково теснились в голове.
- Как ты думаешь, почему Мария меня обманула? - выдавил я из себя.
- Почему сразу «обманула»? - рассердилась Танька. - Может она Вальке неправду сказала. А насчет родителей... ну, наверное, поссорилась с ними или по другой причине жить с ними не хотела. В жизни всякое бывает. Я тебе рассказала только потому что рано или поздно ты все равно бы все узнал, потому что любая ложь обязательно становится явной. Лучше я тебе скажу, чем кто-нибудь другой, добавив всяких врак, ты же знаешь у Марии полно недоброжелателей в нашем поселке, одна Сидоровна чего стоит. - Танька сделала паузу и продолжила: - Даже если твоя жена сказала неправду, то только потому, что была уважительная причина. Больше всего Валька удивлялась, когда увидела на фото и узнала от меня, какой стала теперь Мария — совсем другой человек. Вот что с девушками делает любовь делает! А она тебя очень любит — это у нее на лице написано. Прошу тебя, не делай глупостей. Даже если захочешь узнать правду, то будь с Марией помягче и не дави на нее. Она же тебе не изменила и не предала. И никогда так не сделает, потому что любит.
- Да, - согласился я, - ты права, мне кажется лучше вообще об этом не говорить. Прошлое Марии и ее семейные тайны для меня не имеют никакого значения.
Я бессовестно лгал подруге детства, потому что уже тогда решил все разузнать досконально.

[Граф]

Я ведь предупреждал... Проигнорируют. Слишком затянуто, Какая-то деревенская занудная проза. Где интригующая завязка? Какая там мистика - ничего даже рядом нет. Не зацепило. Сорри, автор, это - УГ...

Согласен. Занудство - пошли, выжрали, поговорили, снова пошли, опять выжрали...

[NatashaKasher]

Первый отрывок, где герой просыпается - совсем неплох. Про Марию поменьше бы восторгов, а то подозрительно становится, что дело нечисто. Но в общем, нормальная экспозиция. Есть герой, жена, окружение.

Интрига должна начаться, или хотя бы наметиться, немедленно за этим.

Неправильно, что у классиков всё "постепенно" развивалось! То есть, правильно, что постепенно, но они всегда цепляли чем-то с самого начала, с самой первой страницы. И далее эту зацепку развивали.

А что у вас? Ничего. С Маратом он опохмеляется... Почему и кому это должно быть интересно? Потом нам заявляют, что Марата этого он больше не видел... Но дальше опять какая-то скучная бытовуха. Пошел туда, поехал сюда, поговорил с этим. Только обещаются какие-то "неприятности", как герой ударяется в воспоминания, как он с Марией познакомился. Да плевать читателю в данный момент как он с ней познакомился. Тем более, что всё это можно было рассказать в двух предложениях. В первый раз увидал её без косметики, не понравилась, а второй раз она намарафетилась, и бум. Зачем вокруг этого такой огород городить? И почему в данный момент это важно или нужно? Нипочему.

Вы должны всё время давать читателю причину перелистнуть очередную страницу. Должно произойти что-то интересное, интригующее. Обещаний недостаточно.

[В.Миллер]

Вы должны всё время давать читателю причину перелистнуть очередную страницу. Должно произойти что-то интересное, интригующее. Обещаний недостаточно.

Это я понимаю. Мне нужно для этого развить побочную сюжетную линию, причем обманку. Думаю как перенести смерть Марата в первую главу.

Но с другой стороны я не претендую на читателя фанатеющего по супермагичкам-студенткам и эльфам-гомосекам на первой же странице.
Я любовный роман пишу фактически. Конец у меня будет трагический.

Поэтому мне нужен соотвествующий соавтор, умеющий писать о чувствах и даже сексе, а не попаданчестве и прочих маразмах . Желательно женщина. Сейчас вот ищу.

[В.Миллер]

Решил принять к сведению критику. Переделал начало - вторую главу и часть третьей.
Теперь есть завязка. ГГ узнает что его друга убили, но при даче показаний утаивает от участкового важные сведения.

Изменения выделены синим цветом.


ДЕНЬ ПЕРВЫЙ. 19 ИЮНЯ 198… года

Все книги о писательстве утверждают, что начинать повествование с пробуждения героя неправильно. Но раз уж взялся живописать события тех дней и ночей, то лучше придерживаться правды жизни и фактов, а не надуманных заповедей.
Спал я в тот день допоздна — шел второй день моего отпуска. Первый по устоявшейся традиции я отметил на работе. Взял водки, приготовленную женой закуску и в конце рабочего дня встретил своих друзей у проходной завода. Мы нашли укромное местечко в зарослях в парке, и поддали от души. Как обычно, одной поллитры оказалось мало. Откуда-то появилась еще одна, потом третья. Допивали уже в чьем-то дворе. Говорили, много о чем, но все разговоры как обычно, сходили на женщин. Я как обычно молчал, больше слушал что говорят другие, хотя меня не раз пытались разговорить. Выпил я немного, но и это оказалось несколько выше моих скромных возможностей. Потом, помню, шел в одиночестве по пустынной ночной улице, освещенной редкими фонарями, усилием воли стараясь не шататься. Присел отдохнуть на подвернувшуюся скамейку. Дальше - провал. Очнулся уже дома в темноте, сидя на кровати. У меня хватило сил только сказать:
- Как хорошо, что я дома!
И отрубился.
Утром меня разбудила жена.
- Вставай засоня, - услышал я ее мягкий ласкающий голос.
Я продрал глаза и сел на постели, еще не соображая ничего спросонья. В ярком свете дверного проема силуэт ее восхитительной точеной фигуры.
- Милый, - укоризненно сказала жена, - это нехорошо. Нельзя так много пить, это добром не кончается. Прошу тебя, не делай так больше.
Я почувствовал, что покраснел — мне стало стыдно. Месяц назад я обещал ей, что больше подобное не повторится. Хорошо, что она никогда не скандалила и не читала нотаций, зато взгляды и интонации говорили красноречивее любых слов.
Она вздохнула, но продолжила уже ласково, как ни в чем не бывало:
- Вставай, мой хороший, завтрак уже готов.
И ушла. С кухни послышалось, как она гремела посудой и напевала вполголоса неуловимо знакомую мелодию.
Мария. Не Маша тем более Машка и не Маруся. Только Мария. Она просила всех называть ее именно так.
До сих пор перед глазами она. Прекрасно очаровательная. Длинные русые волосы, большие голубые глаза, опушенные длинными ресницами, аккуратненький носик и пухленькие губки делали ее похожей то ли на принцессу из сказки, то ли на героиню популярных нынче японских комиксов аниме. Но глаза необыкновенно выразительные, отражавшие малейшие нюансы ее настроения. Характер Мария имела отнюдь не сочетавшийся с ее кукольной внешностью. Обманчиво мягкая в обращении и уступчивая в мелочах, она упорно стояла на своем если считала важным и никогда не прощала обид. Если решала, что с ней поступили не так, как заслуживала, то вычеркивала человека из своей жизни и напрочь отвергала последующие попытки примирения.
Ее в поселке все уважали, некоторые побаивались, а кое-кто ненавидел. Но со мной она всегда вела себя предупредительно ласково, несмотря на мои некоторые выходки, вроде редких попоек с друзьями. Жить с ней было одно удовольствие.
Интересно, как я оказался дома? Сам пришел, она нашла, привела или какие-нибудь добрые люди дойти помогли? Но лучше об этом не спрашивать, а то опять расстроится.
Голова болела не очень. Я довольно быстро пьянел и на самом деле выпил не так уж и много. Но все равно нужно было привести себя в нормальное состояние.
Я, как был, в одних трусах вышел во двор, достал из колодца ведро холодной воды и облился. Обжигающе ледяная, аж дух захватывает. Зато в голове сразу прояснилось. Завернувшись в махровый халат, заботливо принесенный женой, я сел на крыльце. Тело горело, его приятно покалывало. Хорошо.
Жили мы в уютном домике на окраине поселка, а если быть точнее, на отшибе — улица начиналась метрах в пятидесяти. Состоял он всего из двух комнат — кухня, она же прихожая и спальня, она же гостиная. К нам примыкал еще один дом ближе к лесу, но соседей я ни разу не видел, наверное они построили его как дачу и бывали совсем редко.
Все складывалось так прекрасно, что даже не верилось. Жена, умница и красавица, маленький сын, никаких особых проблем. Вообще-то вся страна тогда, так жила, не напрягаясь. Как говорили в те годы по телевизору «с уверенностью в завтрашнем дне».
Не знал я тогда, что скоро мой обжитой мирок полетит кувырком и от былого счастья ничего не останется.
* * *
После завтрака я засобирался к родителям — мы с отцом договорились съездить в город. Предложил жене сходить вместе, но она отказалась, сославшись на неотложные дела. Я не стал настаивать. Отношения у нее с моей мамой сложились сугубо официальные, уважительные, но не более. Чувствовалось между ними какое-то напряжение.
Тут со стороны улицы раздался свист, кто-то пришел а а калитка до сих пор на засове. Я пошел глянуть. Наверное кто-нибудь из вчерашних собутыльников пришел опохмелиться.
Но к моему удивлению, свистуном оказался наш участковый Андрей. В гражданской одежде, но с папкой в руках. Мы с ним были знакомы шапочно, «здорово-здорово» - рос на нашей улице, но на несколько лет старше меня.
Мы поздоровались, я терялся в догадках - с чего он ко мне заявился? Может после вчерашней пьянки кто-нибудь из наших подрался или попал в историю?
- Проходи, - сказал я ему.
- Мне бы с тобой наедине поговорить.
- В саду можно.
Мы расположились за деревянным столиком в саду под яблонями, сохранившимися еще с тех пор когда на этом самом месте стоял чей-то заброшенный дом.
- Ты когда Марата Сагитова в последний раз видел? - начал он.
- Вчера утром обедом он ко мне заходил, по пути в лес. С ним что- нибудь случилось? - заволновался я.
- Хуже не бывает. Умер он. Точнее убили.
Я потерял дар речи, кровь прилила к голове сердце застучало сильно-сильно. Я даже схватился за столешницу, чтобы сохранить равновесие.
- Как? - еле вымолвил я.
- Удушение. Его повесили на дереве. Под утро ребята с девчонками на мотоциклах катались и случайно наткнулись. Отсюда недалеко — метров двести. Ты ничего не слышал или не видел?
- Нет, я сам не помню как домой пришил — с ребятами набухался. Отпуск отмечали.
Я думал, что он станет расспрашивать, где я квасил и с кем, но его заинтересовало другое:
- Расскажи, о чем ты с Маратом разговаривал, и поподробнее. Получается, что ты его последним видел.
Андрей достал из папки лист бумаги, ручку и приготовился записывать.
Я на мгновение задумался и решил умолчать об одной важной вещи. Перспектива ходить на допросы или даже быть свидетелем на суде меня не прельщала. Марат умер, его уже не вернуть, а мне еще жить да жить. К тому же из-за моих показаний мог пострадать невиновный человек, а доверия к милиции у меня после одного известного мне случая не было совершенною. Там умели выбивать показания из подозреваемых, и принуждать оговорить себя. Андрей писал, а я рассказывал:
- Да ничего особенного. Он как раз в лес шел, с ночевкой собирался. С похмелья был. Я ему налил, но немного. Ни о чем особенно не говорили, он недолго был.
- Можешь припомнить разговор?
- О музыке говорили. У него в городе много знакомых было. Я попросил его достать у них какой-нибудь альбом Боба Марли, - начал врать я. - Он мне обещал.
- Это кто-такой? - поднял взгляд от своей писанины Андрей.
- Певец такой из Ямайки.
- Понятно, - кивнул Андрей.
Вообще-то я действительно собирался поговорить на эту тему с Маратом, но не стал, видя что он был в плохом состоянии.
Участковый писал а я продолжал, но уже почти правду:
- Марат собирался ко мне зайти на обратном пути, но так и не появился.
- У Марата были враги? - продолжил допрос Андрей.
- Конечно не было. Он был безобидный и мирный. Его мамаша в ежовых рукавицах держала. Она знает?
- Ей уже сообщили.
- У него девушка была? - поинтересовался Андрей.
- Не знаю, - я же с ним не так часто общался. Предпоследний раз целый месяц назад его видел.
- Жена твоя с ним вчера разговаривала?
- Нет, она уходила когда он пришел. Только поздоровалась.
На этом допрос, как ни странно, кончился. Гораздо быстрее, чем я ожидал. Андрей положил передо мной лист с моими показаниями, я бегло пробежал глазами и расписался.
- Пока все. Если что понадобится я тебя вызову, - предупредил он и ушел.
На самом деле все было не совсем так, что я рассказал участковому.
Эх, бедняжка Марат…
Личностью он был примечательной. Наш местный хиппи. Когда я видел его в последний раз, он был при полном параде — черная футболка с надписью «The Beatles», линялые джинсы, на ногах неизменные кеды. Он, кажется, даже зимой такую обувь с шерстяными носками носил.
Длинные черные волосы до плеч, азиатское лицо, худощавый, и высокий. За плечами рюкзак, в руках видавшая виды, зато профессиональная гитара, стоившая ему в свое время целой зарплаты и месяца пиления его мамашей, женщиной угрюмой и деспотичной. Наверное из-за нее Марат, будучи уже в возрасте под тридцать, оставался холостяком. Меня она почему-то особенно не любила, поэтому я к нему домой не заходил, а он у меня часто появлялся — нас объединяло увлечение иностранной рок-музыкой. Мы часто обменивались записями и обсуждали услышанное.
Марат в тот день просвистел мне из-за ворот, хотя было открыто, и я вышел. Мы поздоровались.
- Заходи, похмелишься, - пригласил я Марата, заметив что он бледен. Руки его заметно дрожали.
Он отличался до смешного природной застенчивостью и тихим характером, поэтому для приличия начал смущенно отнекиваться:
- Нет, я так просто по пути зашел.
Тут появилась Мария.
- Привет, Марат, что так давно у нас не появлялся?
Он вконец смутился, и пробормотал, потупив взгляд:
- Дел было много.
Жена собралась куда-то идти — одета в свое любимо красное платье, туфли на каблуках, накрашена, но не слишком — ей хватало природной красоты, она никогда не злоупотребляла косметикой.
- Пригласи гостя в дом, и подлечи, а то ему нездоровится, - без налета иронии обратилась она ко мне и пошла по дороге к поселку своей невообразимо легкой и свободной походкой, уверенная в собственной неотразимости. Я сам засмотрелся на не нее, хотя видел уже множество раз. Казалось, она парила, не касаясь земли.
- Зайдем, - сказал я Марату, наконец то придя в себя.
Все это время он тоже не отрывал от нее взгляда. Увидев что я это заметил он покраснел, словно я поймал его на чем-то неприличном. Но я спокойно относился к тому, что Мария производит на всех мужчин такое впечатление. Она мне никогда не подавала поводов к ревности, а если кто из других мужчин пытался за ней вполне невинно ухаживать, то получал вежливый, но немедленный отпор.
Я провел Марата в сад, усадил за стол, а сам быстро пошуршал насчет выпивки и закуски.
Несмотря на то, что Мария вообще не пила ничего спиртного, даже вина и шампанского, водка у нас дома всегда имелась на всякий случай. Закуску я вынес нехитрую, но самая подходящую — квашеную капусту. Я предлагал Марату чего-нибудь посущественнее, но у него не было аппетита с похмелья. Я откупорил бутылку, наполнил рюмки, поднял свою и, не придумав ничего лучшего провозгласил тост, первый попавшийся:
- За все хорошее!
Я пригубил только для компании, Марат опрокинул махом.
- Ну как, помогает? - поинтересовался я.
- Стало получше. Мы с мужиками вчера после концерта нажрались от души.
- Мать не ругала? - вырвалось у меня, но он не обиделся.
- Нет, она вчера утром к сестре уехала. Так что у меня теперь расслабуха.
- Тебе жениться надо, - посоветовал я, наполняя его рюмку. - Жить с матерью - не дело.
- С женой слишком много хлопот. Хорошо, что если такая как твоя Мария попадется, понимающая. А если какая нибудь мегера? Вообще-то у меня есть одна женщина. Пришел, переспал и все такое. Мозги не пудрит, ничего не требует. Она замужем. - разоткровенничался Марат и сразу же выпил вторую.
Я остолбенел. Вот тебе на! Марат, оказывается тихушник-донжуан!
Вообще-то, он девушкам нравился, к тому же был местной знаменитостью — играл в нашей поселковой рок-группе на барабанах. Я сам не раз видел, как девки к нему клеились, но он вежливо, но упорно отбрыкивался.
- А если муж вас поймает? - предположил я, наливая ему третью.
- Его подолгу не бывает, он часто в в командировках. Пока аллах миловал, - успокоил меня Марат, наконец-то попробовав капусту.
- Ты хотя бы немного закусывай, а то опять плохо станет, - посоветовал я.
- Нет, я только вот эту выпью и хватит. Мне пора идти.
- Куда собрался?
- Хочу до Верблюжьей горы сходить. Отдохну там с ночевкой, на гитаре поиграю, поразмышляю о вечном и вообще отвлекусь от суеты сует.
Естественно, верблюдов в наших краях не водилось отродясь — гору так называли из-за двух скал на ее вершине, из-за чего она казалась похожей на спину двугорбого корабля пустыни.
- Я буду на том месте, где в прошлым году мы мой день рождения отмечали, - пояснил Марат.
- Да, нажрались мы тогда от души, - засмеялся я, - Не помню как там отключился.
Но на самом деле нехорошо вышло. Я с перепою даже домой ночевать не пришел. Мария дня три потом на меня обижалась, потому что беспокоилась обо мне, всю ночь не спала и не знала что думать, потому что на день рождения к Марату я попал совсем случайно — он меня встретил на улице, потом подтянулись другие друзья. Лучше Мария поколотила посуду и покричала, как нормальные русские женщины, потом бы мы быстренько помирились. Но она все эти дни со мной не разговаривала, только плакала, лежа на кровати лицом к стене. Со стороны это казалось похожим, как будто кто-то умер и у нас в семье траур. Вымотало это меня почище любых скандалов и я ей клятвенно обещал, что больше такого не повторится и всегда буду добираться до дома, хоть на автопилоте.
- Слушай, - вдруг спросил понизив голос Марат, - а кто с вами живет по соседству?
- Не знаю, - пожал я плечами,и отвечал так же тихо - за три года я ни разу там никого не видел. Непонятно — построили дом и пропали.
- А кто строил?
- Не знаю, но точно не наши, - ответил я. - А тебе что так это интересно?
- Мне кажется, там сейчас кто-то живет, - уверенно заявил Марат.
- Может быть, - согласился я, - но мне это до лампочки. Меня чужие дела не волнуют.
- Я когда прошлый раз к тебе заходил, видел, как из-за занавески кто-то выглядывал, - продолжал настаивать он, потом замялся, говорить или нет, но продолжил: - У нас в поселке вообще в последнее время странные вещи происходят.
Ясно. Опять что-то напела его мамаша преподобная. Бабки на лавках сидят, треплются от скуки и невесть что выдумывают.
- Мы тут у черта на куличках живем, до нас никакие сплетни и слухи не доходят. Ты лучше выпей.
- Последняя, больше сегодня не буду, - пообещал Марат, выпил, закусил и вернулся к прежнему разговору:
- Я много думал над этим, и решил, что с вашим соседским домом все связано, потому что пока его не было, все было в поселке тихо-спокойно. А сейчас хрен знает что - за последние годы несколько загадочных смертей случилось. Жил себе человек, ни чем не болел — и помер.
- Да брехня, все это, - отмахнулся я. - Ты еще не вздумай туда на разведку полезть. Вдруг они там капкан на воров оставили? Или в милицию на тебя заявят.
- Ну не веришь, так не верь, - ответил он, ничуть не обидевшись, - Мне уже идти пора.. Завтра, когда вернусь, я тебе все подробно расскажу. Таких вещей, что нарочно не придумаешь. Тогда и посмотрим, брехня это или нет.
- Конечно, поговорим, - согласился я.
- Ну, спасибо, тебе, я пошел, - сказал Марат, вставая из-за стола.
Он взял рюкзак и гитару, я проводил его до калитки и предупредил:
- Ну, пока, будь осторожен в лесу. Мало ли что?
- Нет, я уж сто раз там ночевал, - ответил он, - и ничего со мной до сих пор не случилось. Завтра увидимся.
- На обратном пути заходи, - пригласил я его.
- Конечно приду, - пообещал он и вышел.
Я не рассказал участковому главное - о связи Марата с замужней женщиной. Кто она, я тогда даже не догадывался, но все равно, бы ее потом нашли — поселок маленький все друг друга знают. Потом муж бы ее узнал, кончилось бы скандалами, а может даже разводом. Иили того хуже, начали бы подозревать мужа той женщины в убийстве Марата из ревности, а меня таскали бы как свидетеля на допросы и суд. Не мое дело вмешиваться в чужую семью или наводить на кого нибудь подозрения. Как говорили в те годы, «моя хата с краю, я ничего не знаю».
* * *
Мой поселок. Там прошли мои детство и юность. По сути это была большая деревня, только в центре стояли десятка два двухэтажных домов. Благополучие его заключалось во многом благодаря машиностроительному заводу, на котором я после школы работал электриком. Работа мне нравилась, я с детства любил копаться в электричестве.
Места у нас на Урале замечательные — вокруг горы, покрытые лесом, Невдалеке озеро с кристально-прозрачной водой, где мы летом купались. Если бы мог я, то описал бы все в ярких красках. Но, к сожалению, этого мне не дано.
Однако нет у меня никакой ностальгии. Я знаю от других, что дела сейчас там не совсем хороши. Завод давно закрылся, поселок хиреет. Многие разъехались, остались только те кому некуда ехать и те, кому уже поздно что-то менять в своей жизни.
Я никогда туда не вернусь, чтобы не разочаровываться. Пусть он останется в памяти таким, каким я его оставил — местом сказочного детства, мечтательной юности и молодости, полного счастья.
* * *
Идти до дома родителей недалеко, всего минут десять по длинной прямой улице до самого центра поселка, свернуть в переулок направо, а там совсем близко.
Где то на полпути на лавке возле одного из домов сидела занятная компания — три старушенции. Они о чем то трепались, но увидев меня замолчали.
Среди них Сидоровна, до появления Марии в в поселке считавшаяся гадалкой номер один. Теперь клиентуры у нее сильно поубавилось, поэтому она питала к моей жене патологические зависть и ненависть. Выглядела Сидоровна премерзко — тощая и крючконосая, вылитая Баба Яга. Я прошел мимо этой Фронды, как я их назвал, вспомнив роман Дюма, делая вид что их не заметил. Вскоре за спиной я услышал их шушуканье — они явно обсуждали Марию. Мне стало смешно — я представил как они рассказывают друг другу на все лады, что моя жена ведьма и ночами голая летает над нашим поселком на метле. Честно говоря, я бы от такого зрелища не отказался — фигура и тело у моей жены были поистине совершенны...
Во дворе дома мне встретился папа, выходивший из сарая с колуном в руках.
Мы поздоровались.
- Как дела? - спросил я его.
- Нормально. Мать с Ваней дома. Заходи. А я вот решил дровами заняться. В помощники мне не напрашивайся, мне после моей работы колуном помахать в самый раз.
Он выбрал один из чурбаков, довольно большой, пристроил, хлестким ударом расколол его на две части. В считанные секунды, с этим покончено, он покидал расколотые дрова в кучу рядом и принялся за следующий. Я засмотрелся - у меня так ловко никогда не получалось, с каждым чурбаком приходилось возиться подольше.
Был он высокий сильный мужчина. Совершенно седой, сколько я его помню. Всегда веселый и добродушный, но очень тактичный. Знал когда что сказать и когда промолчать. Мне всегда с ним общалось легко.
Если следовать истине, то Сергей Александрович не был мне родным отцом. Мама вышла за него замуж, когда я уже служил в армии. С его дочкой, Татьяной, я учился в одном классе с первого по десятый. Классничка наша была пожилая, притом болезненная, поэтому он сам водил нас в походы и вообще много с нами занимался. Делал он это с душой, из него получился бы отличный учитель, однако работал всю жизнь конструктором на нашем заводе.
Поэтому когда, вернувшись из армии, я увидел его в нашем доме, то сразу стал называть папой. Называть его отчимом у меня язык не поворачивался, и сейчас я по-другому, как папой, его и не вспоминаю. Тем более своего настоящего отца я не знал никогда. Хотя можно ли так называть чужого мне человека? «Настоящий» папаша, наверное, всю жизнь не подозревал о моем существовании. Но это отдельная история.
Мама и Ваня чаевничали на кухне, естественно с конфетами - он как и я большой сладкоежка. Ваня - мой сын, тогда ему было три года. Очень похож на меня, зато в свою маму характером. Даже в те годы он удивлял меня своей недетской серьезностью и рассудительностью.
Увидев меня, он соскочил с табурета, подошел, и как взрослый протянул мне руку:
- Здорово.
Я осторожно пожал его маленькую ручку. Он мне кивнул и спросил, пристально глядя в глаза, я даже смутился:
- А почему мама не пришла? - он уже тогда букву «р» хорошо выговаривал.
- Она скоро придет, - без зазрения совести соврал я и опустил взгляд.
- Чай пить будешь? - предложила мне мама.
- Нет, спасибо, - я отказался.
Ваня вздохнул, вернулся на свое место и продолжил пить чай, время от времени обиженно поглядывая в мою сторону. Я стоял растерявшись, не зная что сказать и что делать.
- Пройди в комнату, - наконец вывела меня мама из затруднительного положения, - я скоро приду.
Я так и сделал — прошел, закрыл за собой дверь, сел на диван. Мамина интонация ничего хорошего не обещала. Ждал недолго, скоро услышал мамин голос:
- Пойдем, Ванечка, к дедушке.
Они вышли. Вскоре мама вернулась одна, села рядом со мной и спросила с укором:
- Где Мария? Почему не пришла?
- У нее дел много, она завтра обещала придти, - начал оправдываться я.
- Какие могут быть дела? - возмутилась мама, - ребенку всего три года, ему нужна родительская забота, мамина любовь прежде всего. Он уже здесь целую неделю! Он же все понимает! Никакие самые распрекрасные дедушка и бабушка родителей не заменят. Вы до сих про как молодожены, друг другом не налюбуетесь, а про сына своего забыли совсем.
Я не знал что ответить. Мария, конечно, во многих отношениях была образцовая мать - заботилась о сыне, ночей не спала, если он болел, покупала ему все что он просил, ничего не жалела. Но я сам заметил, что в отличие от моей мамы никогда не обнимала и не целовала сыночка, хотя всегда говорила с ним ровно и ласково, даже если он делал что-то не так, никогда не ругала, а действовала убеждением. Наверное сыну действительно не хватало материнской любви. Мне уже позже подумалось, что если бы Ваня был только мой сын а не наш общий, она точно так же к нему относилась. Она все это делала только ради меня.
- Ладно, не буду тебе надоедать своим ворчанием, - смягчилась мама, - ничего, видно тут не поделаешь, а вас переделывать поздно. Пусть Ваня еще немного побудет у нас. Но завтра обязательно приходите — устроим маленький праздник, костер разведем, пожарим шашлык, соседских детишек позовем. А то Ваня совсем загрустил, хотя не жалуется и не хнычет, но это у него на лице написано. Договорились?
- Да, обязательно, - пообещал я.
Мама ушла заниматься своими делами, я пошел во двор — поговорить и поиграть с сыном.
После обеда мы с отцом сели в его автомобиль «копейку» и поехали в город, чтобы навестить его дочь, мою одноклассницу Татьяну.
С той поездки как раз начались все мои неприятности.

Продолжение здесь

[Рыжая]

У меня проблема в том, что сюжет детективный. Мне хотелось постепенно наворачивать. как у Хичкока.
Сначала жена идеальная. В третьей главе выясняется. что она к сыну равнодушна и со свекровью не в ладах.
Потом что она наврала про свое прошлое.
Нет она не злодейка - она все делает ради любви, как Катерина Измайлова.
Потом появляется ее соперница, бывшая девушка главного героя. Та вообще безумная немного.
Попутно история про маньяка, расчленявшего девственниц.
И в конце получается что все это звенья одной цепи.

Хотя можно и переделать. Можно убийство Марата перенести в начало романа.

*** А изюминка где? Все уныло, банально, жевано-пережевано до Вас (((