Прачка, Фэнтези, миниатюра Опции

[Betty]

Прачка

Руки стыли от холода камня, изъеденного пятнами лишайника, но опираясь на парапет башни, Рудрайг ощущал себя единым целым с упрямой, неподвластной никаким напастям, старой крепостью, вросшей в скалу. Он чуть подался вперед, словно хотел получше рассмотреть землю, лежащую у подножия, вдохнуть холодный, терпкий ветер. Разглядеть что-то прячущееся за легкой пеленой тумана или расслышать ответ на так и не заданный вопрос…
Изгибы холмов, легкие струи тумана и блестящее ожерелье реки, спрятавшейся в ложбине… Земля Унланда, укрывшись одеялом мглы, дышала прерывисто и неровно, как женщина, разметавшаяся во сне. В глубине холмов рождался и ширился звук, протяжный, томный, зовущий – то ли ветер балует в кронах замерзших деревьев, то ли одна из дочерей Дану играет на костяной флейте. Рудрайг как-то спросил преподобного Беатуса - что это? Зря спрашивал – всему есть лишь одно объяснение: «Дьявольское наваждение, молись, сын мой».
Рудрайг мотнул головой, отгоняя призывную мелодию, и медленно пошел вниз по каменной лестнице, опоясывающей башню; а ветер выл, хлестал в лицо, трепал волосы, словно заставляя снова вернуться наверх. Дикий северный ветер нес зиму и беду.
Прикрывая лицо от ветра, Рудрайг прошел через двор в часовню. Там в полумраке, тишине и покое обитал, если верить Беатусу, тот, для кого нет неразрешимых вопросов - надо лишь услышать ответ. А следом за Рудрайгом, боясь потревожить тяжелые раздумья, молча скользнула мальчишеская фигура.
Но ответ остался смутным; даже сейчас, когда Рудрайгу требовался совет, что делать с проклятым волком Уддгером, повадившимся за добычей в Унланд, святой отец сказал:
– Молись, сын мой, и услышишь.
Но наполненные гулкой пустотой чужие слова молитв никогда не умещались у Рудрайга в голове, рассыпались бесполезными осколками. А мертвые губы божественных статуй хранили молчание.
– Смирись, раб божий, – увещевал святой отец. – Прими безропотно то, что изменить не под силу. Тебе не одолеть Уддгера, у него воинов гораздо больше.
– Одному – не справиться, а вот всем вместе… Я пробовал договориться с соседями, но они боятся, выжидают. А тебя бы послушали, преподобный.
– Тогда прольется много крови. А бог того не желает, и я не поддержу тебя, Рудрайг. Отдай Уддгеру дань, которую он просит, склони голову, сын мой. И он не пойдет вглубь Унланда. Уйдет и не вернется до следующей осени.
Постукивая палкой и шаркая, старец направился к выходу, оставив Рудрайга наедине со стылым, мерклым светом, льющимся сверху сквозь узкие оконца.
Рудрайг смотрел в пустые глаза статуй и слушал тишину храма. Склонены смиренно головы каменных святых, сложены покорно руки, холодны и безучастны их лица – нет им дела до мирской суеты.
Ни движения, ни знака, кроме затаенного дыхания за плечом и поскрипывания кожи – мальчишке нелегко бездеятельно стоять и пытаться выслушать несуществующий ответ, но он боялся помешать отцу. Хотя чем тут можно помешать? Может, Беатус и внемлет вышним истинам, а Рудрайгу лишь слышится утробный вой ветра, больше похожий рыдания бау. Рудрайг тряхнул головой, обернулся и взъерошил парнишке волосы, словно стряхивая с них серый налет. И непослушные пряди полыхнули рыжим пламенем. Недаром единственного позднего сына, что подарила ему напоследок Теа, назвали Игеном. И не ошиблись: пожар – стремительный, неукротимый, своевольный. Мужчины их рода все такие, и у Рудрайга под налетом седины проблескивает огненная рыжина, и тлеет внутри искра. Но подступающая старость не только сковывает тело, но и наполняет душу не мудростью, а усталостью, затягивает перегоревшей золой когда-то пылавший высоко костер. Приходит осторожность, опутывает ум сомнениями. Беатус говорит - лишь покорность высшей воле и вера доведут до последнего порога, за которым покой. Вот только от этих слов внутри все наполняется пустотой и горечью.
– Что будешь делать, отец? Неужто и вправду снова… – слово «сдашься» так и не произнесено, и тлеет надежда на донце глаз.
Тяжелый вопрос, неподъемный.
– Я возьму отряд и поеду на встречу с Уддгером. Узнаю, чего он хочет в этот раз, – ответил Рудрайг.
Хотя, что толку – и так понятно, чего желает грабитель. Взять побольше и без труда. А если не выйдет нагнать страху, возьмет силой, огнем и сталью. Это лишь глупая отсрочка, трусоватое желание отдалить решение. Может, прав Беатус? И надо смириться, заплатить, подставить вторую щеку. Но тяжело это сделать, глядя в яркие, карие глаза сына. Трудно затушить огонь.
– Я поеду с тобой, отец!
– Нет, кто-то должен держать поводья, пока я не вернусь, – Рудрайг хлопнул сына по плечу – парень уже вырос, не боязно, учил хорошо, удержит.
«Моя кровь, – с гордостью подумал Рудрайг, напоследок обернувшись в воротах и глядя на непокорные рыжие вихры сына, – может, и пора из стареющих рук передать поводья в молодые и крепкие, которые в смирение не верят…»
И ветер в холмах пел призывно, а острый осколок месяца, похожий на зрачок рыси и тускнеющий в утреннем небе, – глядел выжидательно. Воздух терпко пах увядшей травой, подступающей зимой… и смертью. И каждый выбирает ее для себя сам. Что бы там ни говорил Беатус, а это право даровано любому воину.
Повинуясь странному ощущению чужого взгляда, Рудрайг обернулся к реке. Из пелены тумана на противоположном берегу кто-то смотрел – призывно, настойчиво. Это ни с чем не спутаешь. Так может смотреть лишь любящая женщина. И сколько бы людей ни было вокруг, точно знаешь, что этот взгляд только для тебя. Зовет и манит.
– Ждите здесь, – Рудрайг спешился и пошел в туман. Сквозь молочную мглу, в которой плыли черные остовы забывшихся в зимнем сне деревьев, по хрустящим от изморози опавшим листьям, на шум воды, по тонкой нити призывного взгляда.
У реки на камне сидела женщина и стирала. Она так низко наклонила голову, что лица не разглядеть – только грива спутанных волос. Черные крутые завитки шевелились, напоминая змей; вплетенные в волосы бусины и вороньи перья переливались синим. Тонкая рубаха оставляла открытыми руки до самых плеч, по коже вились лазурные узоры. Для удобства юбку она высоко подоткнула – хорошо видны стройные бедра и тонкие щиколотки. По левому бедру до самого колена тянулся старый шрам. Настолько знакомый, что в груди у Рудрайга стиснуло, засаднило. Он осторожно сделал шаг вперед – ошибиться невозможно.
– Теа? – окликнул он женщину. Та вскинула голову и улыбнулась легко и ласково, как умела только она. Лицо у нее было молодое, веселое, с живым румянцем. А не то восковое, измученное, которое он запомнил, когда святой отец читал над ней непонятные бесполезные молитвы на своем птичьем языке. А Рудрайгу хотелось ударить священника, схватить Теа в охапку, трясти изо всей силы, кричать и выть до тех пор, пока она не проснется. Но не нашлось таких молитв и такой силы, чтобы разбудить Теа…
– Теа… – он силился вдохнуть, но воздух в грудь почему-то не желал входить.
– Ох, Руд, рубаху мою все еще носишь? Помнишь меня? – она прополоснула в воде и встряхнула то, что стирала. И Рудрайг узнал свою рубаху, старую и ветхую, которую заставлял рабынь латать и не желал выбрасывать. Ту самую, что расшила на удачу зелеными птичками для него Теа. Только сейчас рубаха вся в крови и дырках – узор не разглядеть.
– Как же ты так изгваздался? – вроде и ворчливо, но с тенью гордости, как бранит мать сына, впервые вышедшего победителем из мальчишеской драки, спросила Теа. – Ничего, отстираю.
И снова принялась полоскать рубаху, а кровавые полосы зазмеились в прозрачной воде. Онемевший Рудрайг смотрел на сплошные дыры в ткани – места живого нет.
– Ты поторопись, – улыбнулась Теа, – я так долго тебя ждала, извелась вся. Ничего, недолго уже. А я пока рубаху залатаю. Будет целехонька. Придешь – наденешь, будем танцевать, Руд. Я столько тебя ждала… – с тоской и надеждой сказала она и протянула к нему руку. Пальцы длинные, сухие, с синими татуировками, нетерпеливо подрагивали. Лазурные спирали на бледной коже разгорались потусторонним, неживым светом. Чужие руки, не как у Теа. Рудрайг дернулся и непроизвольно поднял руку к лицу.
– Ты что это – креститься вздумал?! Поменял меня на бесполезного чужака? – лицо женщины неуловимо изменилось, став злым, глазницы заполнила тьма, подсвеченная огненными всполохами. Черным дымом заклубились волосы за спиной. Руки превратились в птичьи лапы с острыми, длинными когтями. Рубаха упала в воду и поплыла вниз по течению.
– Да что ты… – непослушными губами прошептал он.
– Забыл меня? – Она резко встала и неуловимым стремительным движением приблизилась к Рудрайгу. Положила руку на его затылок и чуть откинула голову. В раскосых глазах плескалась тьма, и жар ее тела прожигал насквозь. Рудрайг обхватил ее бедра руками:
– Нет, не забыл, – сказал он, прижимая женщину к себе все сильней и вдыхая ее запах: запах дыма, вереска и раскаленного железа. Ее рука острыми когтями впилась ему в шею, губы обжигали, отбирали дыхание, но внутри из полу-угасших, подернутых пеплом угольев разгоралось пламя, разгоняя по жилам кровь, заставляя ее стучать боем барабанов, гудеть обезумевшей волынкой в ушах. Он задыхался и тонул в горячем, темном водовороте, не желая выныривать. Но она внезапно оттолкнула его, отступила на шаг, склонив по-птичьи голову к плечу. Выкинула вперед когтистую руку, не позволяя приблизиться, оскалила в улыбке острые нечеловеческие зубы, спросила:
– Пойдешь ли за мной? Не побоишься?
Рудрайг лишь мотнул головой, в неверном свете осеннего утра полыхнули упрямым огнем рыжие пряди, так и не сдавшиеся окончательно седине.
– Тогда иди за мной. А я подарю тебе последнюю победу. Пусть поднимутся к небу столбы дыма. Пусть увидят все, что Унланд не склонил головы. И за тобой пойдут остальные. Встреть врага у моря, не дай войти в мои холмы, Руд. Смирение – не мой путь. Смерть лишь половина дороги, воин. А я буду тебя ждать там, – закричала она и вскинула руки вверх. Черные крылья ударили по воздуху – ворона взлетела, мазнула перьями по щеке Рудрайга:
– Иди за мной! – еще раз закричала ворона, роняя черное перо.
– Как прикажешь, госпожа, – прошептал Рудрайг и зажал перо в руке. Он еще немного послушал, как натужно гудит ветер, увязший в густых кронах деревьев, и вернулся к отряду.
– Что с тобой, Рудрайг? Словно на тебя Балор глянул!
– Я видел госпожу Морригу. Она полетела на восток к устью реки. И мне идти туда. Не опозорю я себя ослушанием. Ибо тогда не увижу света, который мил мне, как пела неистовая Бадб: «придет весна без цветов, скотина без молока, женщины без стыда, мужи без отваги». Что проку мне от их спасения, если в песнях будут петь о моей трусости?!
Тяжело настоящему воину верить в бога, тихого и всепрощающего, позволившего безропотно себя убить. Трудно мечтать о таком посмертном царстве, где все постно, пресно, и нежные ангелы голосами скопцов поют гимны чужому смирению, а не твоей отваге и доблести. И там, в светлых, сияющих высях никогда не придет к нему Теа, не протянет руку, не улыбнется, не выдохнет горячо в ухо: «Я ждала, Руд!» А если так, то дорога одна – вдоль берега реки, на восток к морю, на встречу с Госпожой Ворон, которая точно знает, чего желает воин.
С крутого косогора хорошо видно, как в песчаную отмель острыми носами врезались чужие корабли. Рудрайг умел считать только до десяти. А больше и не требовалось. Два корабля, не самых больших: два и еще полдесятка румов. Значит, восемь или девять десятков бойцов на одном корабле. А сколько всего у Уддгера? Что проку считать – много, безнадежно много против того, что имел Рудрайг. Тогда он разжал кулак и показал своим воинам воронье перо:
– Госпожа с нами, – сказал Рудрайг, бросая вниз с обрыва черное перо. – Она дарит нам победу и милость. Госпожа желает их крови. И кто мы такие, чтобы отказать ей?
Согласно закричали за его спиной воины, вскидывая вверх оружие, ударились о скалы волны, завизжали чайки. Тяжелые черные тучи, беременные снегом, раскинулись двумя крыльями над головой.
– Брас, Крунд! – скомандовал Рудрайг, – идите в обход по скалам. Их корабли должны сгореть! Пусть будет видно издалека, какую дань заплатил Унланд. Они не должны отсюда уйти, таково Ее желание.
Первые, крупные снежинки завертелись в воздухе. Голодный ветер завыл простужено и кинул снежный вихрь в лицо чужакам. Вторя песне ветра, завыли воины Рудрайга и побежали вниз по крутому склону к кораблям. Навстречу неотвратимой и неистовой, отказов не принимающей…

[Алексей2014]

Изрядно! Любители фэнтези в скандинавском ключе будут довольны.

[Рыжая]

*** Хорошая стилистика.

[Граф]

Руки стыли от холода камня, изъеденного пятнами лишайника, но опираясь на парапет башни, Рудрайг ощущал себя единым целым с упрямой, неподвластной никаким напастям, старой крепостью, вросшей в скалу.

*** Хорошая стилистика.

Мда? В одном предложении - два разных субъекта и три разные картинки, причем часть (руки) оказывается главнее целого (ГГ).

[NatashaKasher]

Зима близится! ©

Мне это покзалось стилизацией под плохой перевод Мартина.

Слишком длинные, витиеватые предложения, с разделёнными запятыми многочисленными причастными и деепричастными оборотами, чуждыми русскому языку построениями и вычурностью метафор, вкупе с повторами слов и избыточностью одних и тех же образов... ну, вы поняли...

Рудрайг ощущал себя единым целым с упрямой, неподвластной никаким напастям, старой крепостью, вросшей в скалу.

Ну вот, разве на русском языке так предложение строят? А это ещё не целое предложение, а только его часть!

вдохнуть холодный, терпкий ветер.

Тут бы я запятую не ставила, и так их слишком много.

а ветер выл, хлестал в лицо, трепал волосы, словно заставляя снова вернуться наверх. Дикий северный ветер нес зиму и беду.
Прикрывая лицо от ветра,

Ветер-ветер-ветер... Вообще по всему тексту его слишком много. То он воет, то поёт, то гудит.

Особенно удивило то место, где ветер "кидает в лицо вихрь". Это вообще что-то.

Рудрайг тряхнул головой, обернулся и взъерошил парнишке волосы, словно стряхивая с них серый налет.

Ничего не поняла. Какой ещё налёт?

И надо смириться, заплатить, подставить вторую щеку.

Тут явно цитата из христианства, и это очень портит впечатление. Одно из двух: либо фэнтези в воображаемой стране - либо христианство (и тогда должно быть понятно, где и когда происходит дело).

Рудрайг лишь мотнул головой, в неверном свете осеннего утра полыхнули упрямым огнем рыжие пряди, так и не сдавшиеся окончательно седине.

Тут раздражающее выпадение из фокала. Мы уже некоторое время смотрим на происходящее глазами Рудрайга, это внезапное отдаление очень покоробило..

мазнула перьями по щеке Рудрайга:
– Иди за мной! – еще раз закричала ворона, роняя черное перо.
– Как прикажешь, госпожа, – прошептал Рудрайг и зажал перо в руке

Слишком много перьев на единицу текста.

– Я видел госпожу Морригу. Она полетела на восток к устью реки. И мне идти туда. Не опозорю я себя ослушанием. Ибо тогда не увижу света, который мил мне, как пела неистовая Бадб: «придет весна без цветов, скотина без молока, женщины без стыда, мужи без отваги». Что проку мне от их спасения, если в песнях будут петь о моей трусости?!

Экую речь он тут толкнул в ответ ! Перед мысленным взором предстали воины крутящие пальцами у виска.

Рудрайг умел считать только до десяти.

Интеллигент!

Много красивостей и пафоса, а что произошло-то и понять невозможно. Не люблю такое.

[Рыжая]

Мда? В одном предложении - два разных субъекта и три разные картинки, причем часть (руки) оказывается главнее целого (ГГ).

*** На фоне всего прочего - явно лучше. Именно стилистически. Другие критерии я намеренно упустила из виду.
К тому же, моя любовь к витиеватым повествованиям всем и давно известна)
Да и добрая я после отпуска) Особенно, с учетом своей привязанности к ирландской мифологии.

[Jiba]

Слишком тяжело читается: приходится перечитывать некоторые моменты, чтобы вникнуть в суть повествования. К тому же, сразу бросаются в глаза повторы того же ветра и не к месту употреблённые многоточия, которые больше сбивают, нежели несут какую-то смысловую нагрузку. Как результат, я не дочитал. Попробовал ещё раз, после прочтения комментариев, но вторая попытка также ничего не изменила. Мне самому нравятся витиеватые обороты речи, но когда весь текст состоит из них – это пзц.

P`s.
Пробежался глазами по остальной части текста, увидел ошибки в употреблении прямой речи. Советую вспомнить правила.

[Betty]

Изрядно! Любители фэнтези в скандинавском ключе будут довольны.

Скорей уж в кельтском ключе. Морриган и племена богини Дану - ирландская мифология. Спасибо, что прочитали и за отзыв.

Я не ожидала много отзывов, теперь надо разобраться с тем, как ответить всем в одном посте. Я новенькая, так что если не получится, не судите строго.

*** Хорошая стилистика.

Именно стилистически. Другие критерии я намеренно упустила из виду.
К тому же, моя любовь к витиеватым повествованиям всем и давно известна)
Да и добрая я после отпуска) Особенно, с учетом своей привязанности к ирландской мифологии.

Спасибо за стилистику, меня ругают часто за витиеватость языка. Но Вам вот понравилось, за что и благодарю.
Так же как с благодарностью принимаю и другие точки зрения:

Слишком длинные, витиеватые предложения, с разделёнными запятыми многочисленными причастными и деепричастными оборотами, чуждыми русскому языку построениями и вычурностью метафор, вкупе с повторами слов и избыточностью одних и тех же образов... ну, вы поняли... tongue.gif

Мда? В одном предложении - два разных субъекта и три разные картинки, причем часть (руки) оказывается главнее целого (ГГ).

Как по мне, миниатюра, в отличии от большой формы, больше построена на образах и атмосфере, потому и стиль такой. Но, в принципе, меня часто ругают за избыточность описаний. За это же иногда и хвалят. Так что это кому как нравится. А я выложив текст на обсуждение с внимание слушаю все точки зрения.

Вот тут только немного не согласна:

Тут явно цитата из христианства, и это очень портит впечатление. Одно из двух: либо фэнтези в воображаемой стране - либо христианство (и тогда должно быть понятно, где и когда происходит дело).

Но это моя вина: написала фэнтези, а что еще можно написать? Исторический рассказ? Не правда - Рудрайг не историческая личность, а я пыталась описать столкновение старого языческого мировоззрения и нового, христианского. Там и дальше есть еще отсылки на христианство. Дело происходит в Ирландии, в момент ее христианизации, когда вроде уже и христиане, сверху свежий слой штукатурки нанесен, рука Рудрайга сама тянется совершить крестное знамение, а вот в душе и холмах еще живы старые боги, готовые ответить на вопрос, оставленный без ответа новым богом.
Относительно выпадения из фокала - не спорю, моя частая ошибка, "прыгание по головам".
Если не разобралась с цитированием, уж простите новичка ((

[NatashaKasher]

Я думаю, что когда речь идёт о столь давних временах, вполне уместно писать "историческую мистику", это нормально! Но хорошо бы побольше разъяснений где и когда дело происходит, я вот например кельтской мифологией не владею ни разу.

[Betty]

Я думаю, что когда речь идёт о столь давних временах, вполне уместно писать "историческую мистику", это нормально! Но хорошо бы побольше разъяснений где и когда дело происходит, я вот например кельтской мифологией не владею ни разу.

Вы хорошо сформулировали "историческая мистика". Гораздо лучше в этом случае, чем фэнтези. Спасибо. Да, видимо нужны хоть какие-то разъяснения:
Морриган, госпожа Ворон - одна из трех богиней войны кельтской мифологии. Вдохновляла воинов на битву. Сражалась вместе с ними. Часто являлась в виде ворона. Тот, кто видел Морриган, стирающей окровавленную одежду, знал - ему погибнуть скоро в бою. Но путь воина не заканчивался смертью, он шел за Морриган и дальше в своем посмертии. Второй богиней была Бадб, чьи слова и цитирует Рудрайг, и думаю, что воины вряд ли крутили бы пальцами у виска потому, что для них древние саги, передаваемые устно из поколения в поколение не пустые пафосные слова, а то на чем держится их мир.

[Алексей2014]

Скорей уж в кельтском ключе

По мифологии и именам. Но поклонники драккаров с их "румами" могут и своё, любимое рассмотреть

[NatashaKasher]

Не будучи специалистом в этих мифологиях, осмелюсь предположить, что они близки по сути.

[Munen]

Пробежался глазами по остальной части текста, увидел ошибки в употреблении прямой речи.

Интересно, что Вы подразумеваете под "ошибками в употреблении прямой речи"?
Я увидел только одну ошибку в оформлении прямой речи:

– Брас, Крунд! – скомандовал Рудрайг, – идите в обход по скалам. Их корабли должны сгореть!

Здесь следовало написать так:
– Брас, Крунд! – скомандовал Рудрайг. – Идите в обход по скалам! Их корабли должны сгореть!

[Jiba]

Munen, лениво, конечно, но да ладно. Ошибки и непонятки с тире я рассматривать не буду, но так как я смотрел мельком, по большей части, именно они меня сбивали. А вот что касается прямой речи:

– Я поеду с тобой, отец!
– Нет, кто-то должен держать поводья, пока я не вернусь, – Рудрайг хлопнул сына по плечу – парень уже вырос, не боязно, учил хорошо, удержит.

Может я тут, конечно, чего-то не понимаю, но...

– Теа? – окликнул он женщину. Та вскинула голову и улыбнулась легко и ласково, как умела только она. Лицо у нее было молодое, веселое, с живым румянцем. А не то восковое, измученное, которое он запомнил, когда святой отец читал над ней непонятные бесполезные молитвы на своем птичьем языке. А Рудрайгу хотелось ударить священника, схватить Теа в охапку, трясти изо всей силы, кричать и выть до тех пор, пока она не проснется. Но не нашлось таких молитв и такой силы, чтобы разбудить Теа…

Насколько я помню, есть правила, когда необходимо начинать с нового абзаца.

– Ты поторопись, – улыбнулась Теа, – я так долго тебя ждала, извелась вся. Ничего, недолго уже. А я пока рубаху залатаю. Будет целехонька. Придешь – наденешь, будем танцевать, Руд. Я столько тебя ждала… – с тоской и надеждой сказала она и протянула к нему руку. Пальцы длинные, сухие, с синими татуировками, нетерпеливо подрагивали. Лазурные спирали на бледной коже разгорались потусторонним, неживым светом. Чужие руки, не как у Теа. Рудрайг дернулся и непроизвольно поднял руку к лицу.

Нужно разделить на разные абзацы.

– Забыл меня? – Она резко встала и неуловимым стремительным движением приблизилась к Рудрайгу. Положила руку на его затылок и чуть откинула голову. В раскосых глазах плескалась тьма, и жар ее тела прожигал насквозь. Рудрайг обхватил ее бедра руками:
– Нет, не забыл, – сказал он, прижимая женщину к себе все сильней и вдыхая ее запах: запах дыма, вереска и раскаленного железа. Ее рука острыми когтями впилась ему в шею, губы обжигали, отбирали дыхание, но внутри из полу-угасших, подернутых пеплом угольев разгоралось пламя, разгоняя по жилам кровь, заставляя ее стучать боем барабанов, гудеть обезумевшей волынкой в ушах. Он задыхался и тонул в горячем, темном водовороте, не желая выныривать. Но она внезапно оттолкнула его, отступила на шаг, склонив по-птичьи голову к плечу. Выкинула вперед когтистую руку, не позволяя приблизиться, оскалила в улыбке острые нечеловеческие зубы, спросила:
– Пойдешь ли за мной? Не побоишься?

Ну, это вообще жесть какая-то. Всё в одном абзаце, получается прямая речь вложена в прямую речь. Поправьте меня, если я не прав.

– Тогда иди за мной. А я подарю тебе последнюю победу. Пусть поднимутся к небу столбы дыма. Пусть увидят все, что Унланд не склонил головы. И за тобой пойдут остальные. Встреть врага у моря, не дай войти в мои холмы, Руд. Смирение – не мой путь. Смерть лишь половина дороги, воин. А я буду тебя ждать там, – закричала она и вскинула руки вверх. Черные крылья ударили по воздуху – ворона взлетела, мазнула перьями по щеке Рудрайга:
– Иди за мной! – еще раз закричала ворона, роняя черное перо.

Та же вложенная хрень.

Ну и ваш пример. И это я ещё не вчитывался. Р_Р

P`s.
К слову, если уж речь зашла про прямую речь, может кто-нибудь из вас меня просветит, а то я не очень вникаю в существующие правила: может работа мысли спутала, может сплю, а может сам по себе туплю. В общем вот. Интересуют правила §195 и §196.

Рассмотрим их на этом примере.

От такого скромного мнения я аж невольно присвистнул: «Почему так дорого?»

Предложение начинается с абзаца и нет прямого указания кто говорит, значит должно выглядеть так:
От такого скромного мнения я аж невольно присвистнул:
– Почему так дорого?

Но есть же косвенное указание, или это неважно? Первый вариант действительно ошибочен?

Ещё один P`s.
Нда, точно туплю. Пойду на грамоте спрошу.

[Jiba]

Если кому интересно, ответили на удивление быстро.
http://new.gramota.ru/spravka/buro/search-answer/?s=290069

P`s.
Запятую мне Word сказал поставить. Обида. Не помню только какой, тот что дома (2016) или рабочий (2007). Вот и верь ему теперь.

[Rarity]

Если кому интересно, ответили на удивление быстро.
http://new.gramota.ru/spravka/buro/search-answer/?s=290069

P`s.
Запятую мне Word сказал поставить. Обида. Не помню только какой, тот что дома (2016) или рабочий (2007). Вот и верь ему теперь.

В жизни не пришло бы в голову туда запятую впихнуть; чувство такта на моей стороне.
Проверил в ворде. Мой - 2010-й - умалчивает о запятой.

[Munen]

– Нет, кто-то должен держать поводья, пока я не вернусь, – Рудрайг хлопнул сына по плечу – парень уже вырос, не боязно, учил хорошо, удержит.

Выделенное вами не является прямой речью. Ошибки нет.

А не то восковое, измученное, которое он запомнил, когда святой отец читал над ней непонятные бесполезные молитвы на своем птичьем языке. А Рудрайгу хотелось ударить священника, схватить Теа в охапку

Вы полагаете здесь следует делить на абзацы? С какой стати?

– Ты поторопись, – улыбнулась Теа, – я так долго тебя ждала, извелась вся. Ничего, недолго уже. А я пока рубаху залатаю. Будет целехонька. Придешь – наденешь, будем танцевать, Руд. Я столько тебя ждала… – с тоской и надеждой сказала она и протянула к нему руку. Пальцы длинные, сухие, с синими татуировками, нетерпеливо подрагивали. Лазурные спирали на бледной коже разгорались потусторонним, неживым светом. Чужие руки, не как у Теа. Рудрайг дернулся и непроизвольно поднял руку к лицу.

Нет ошибки.

Нужно разделить на разные абзацы.

Не нужно.

В раскосых глазах плескалась тьма, и жар ее тела прожигал насквозь. Рудрайг обхватил ее бедра руками:
– Нет, не забыл, – сказал он, прижимая женщину к себе все сильней

После "руками" должна быть точка, а не двоеточие.

XXXI. Знаки препинания при прямой речи

§ 119. Прямая речь после авторских слов
...
Не ставится также двоеточие, если прямая речь заключена между двумя предложениями от автора, причем во втором из них содержатся слова, вводящие прямую речь, например:
Он вырвал из блокнота несколько листов бумаги и протянул их мне.
– Запишите подробно свои замечания, – сказал он спокойным голосом.
http://www.rosental-book.ru/punct_xxxi.html#sect122

Он задыхался и тонул в горячем, темном водовороте, не желая выныривать. Но она внезапно оттолкнула его, отступила на шаг, склонив по-птичьи голову к плечу. Выкинула вперед когтистую руку, не позволяя приблизиться, оскалила в улыбке острые нечеловеческие зубы, спросила:
– Пойдешь ли за мной? Не побоишься?

Нет ошибки.

– Тогда иди за мной. А я подарю тебе последнюю победу. Пусть поднимутся к небу столбы дыма. Пусть увидят все, что Унланд не склонил головы. И за тобой пойдут остальные. Встреть врага у моря, не дай войти в мои холмы, Руд. Смирение – не мой путь. Смерть лишь половина дороги, воин. А я буду тебя ждать там, – закричала она и вскинула руки вверх. Черные крылья ударили по воздуху – ворона взлетела, мазнула перьями по щеке Рудрайга:
– Иди за мной! – еще раз закричала ворона, роняя черное перо.

После "Рудрайга" нужна точка, а не двоеточие.


Rarity, прежде чем указывать на ошибку, если Вы не уверены в своем знании правил, загляните в справочник. Поскольку в расстановке знаков препинания вы ориентируетесь на Word, у меня к вам больше вопросов нет.

P.S.

Ошибки и непонятки с тире я рассматривать не буду, но так как я смотрел мельком, по большей части, именно они меня сбивали.

Здесь или

Ошибки и непонятки с тире я рассматривать не буду, так как я смотрел мельком, но по большей части именно они меня сбивали.

или

Ошибки и непонятки с тире я рассматривать не буду, так как я по большей части смотрел мельком, но именно они меня сбивали.

или

Ошибки и непонятки с тире я рассматривать не буду, так как я смотрел по большей части мельком, но именно они меня сбивали.

http://new.gramota.ru/spravka/punctum?layo...m&id=58_891

[Jiba]

Munen,

Rarity, прежде чем указывать на ошибку, если Вы не уверены в своем знании правил, загляните в справочник. Поскольку в расстановке знаков препинания вы ориентируетесь на Word, у меня к вам больше вопросов нет.

Я так понимаю, что вы написали это мне, а не Rarity. Ну да ладно, не будем говорить, что всем свойственно опечатываться и ставить точки запятые там, куда просит поставить Word, когда вечером бегло пробегаешь по собственному тексту глазами. В конце концов, мы оцениваем не грамотность одного предложения, а текст в целом. В любом случае, ваше хамство меня позабавило, как и ваше невежество. И прежде, чем что-то с таким высокомерием утверждать, поучите правила русского языка. Я бы дал вам конкретные ссылки на них, но после такого поста, увы, нет желания.

P`s.
И не хочется грубить, но меня так умиляет, что вы берёте лишь часть цитаты и ещё что-то утверждаете.

Ещё один P`s.
Да, и по-поводу этого.

– Я поеду с тобой, отец!
– Нет, кто-то должен держать поводья, пока я не вернусь, – Рудрайг хлопнул сына по плечу – парень уже вырос, не боязно, учил хорошо, удержит.

Может я тут, конечно, чего-то не понимаю, но...

Выделенное вами не является прямой речью. Ошибки нет.

Как раз, если бы это была прямая речь, то ошибки не было бы. Ну, если только запятой не хватало бы. Но это хрен знает что, мысли отца? Предложение само по себе построено неправильно.

И ещё один P`s.
http://new.gramota.ru/spravka/punctum?layo...m&id=58_891
Безграмотное чудовище, статью дочитай, лол.

И если захочешь поискать мои ошибки, мне пока некогда этим заниматься, то вот. Отшлёпай мою безграмотность полностью. Да и просто критика не будет лишней.

[Jiba]

Rarity, вам повезло. У меня 2007 с набором правил и 2016 с последними обновлениями. Один из них зачудил, наверное. Может, конечно, и сам опечатался, а они не поправили. Теперь стыд, называется, задал вопрос на Грамоте))

[Рыжая]

*** Приятная редкость на нашем форуме - молодой автор, адекватно воспринимающий всю критику)