Литературный форум Фантасты.RU

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

Литературный турнир "Игры Фантастов": "Шестое чувство" (Прием рассказов закончится 6.04.2024 года 23:59)

2 страниц V   1 2 >  
Ответить в данную темуНачать новую тему
 Больше никогда 31440 зн., Турнир №4, автор: Матильда
Распорядитель Ту...
сообщение 21.10.2019, 10:36
Сообщение #1


Мастер интриги
****

Группа: Пользователи
Сообщений: 574
Регистрация: 9.9.2017
Вставить ник
Цитата




Куда деваются слезы? Испаряются, высыхают, оставляя на щеках неприятные жгучие следы, а что потом? Куда они деваются? Собираются вместе, эти крохотные молекулы воды и чувства, сбиваются в тучку и улетают высоко-высоко в небо, где никто не обратит внимание на их цвет – горчично-желтый, коричнево-зеленый, черный? Или же падают вниз, смешиваются с пылью, чешуйками кожи, сухим песком и землей, а затем выцарапывают на асфальте банальные истории. «Я его любила, а он меня – нет».
Толстенький дрон, похожий на рассерженного шмеля, мигнул камерой, считывая показатели чипа: Н. Ци, 11-й блок, 34/1. Пакет выпал из брюшка на балкон, сшиб со столика вазу и корзинку с вязанием. Чертовы дроны.
Цветные клубки раскатились повсюду: один даже умудрился просочиться под перилами и свисал теперь тоскливо синей нитью над бездной города. Далеко внизу курился туман, подмигивая Эн звездочками фар. Она застыла, замерла, представила, как падает вниз – скользит вдоль нити, хватается за нее в последней попытке спастись, пачкает синий алым.
У нее красивые пальцы. Длинные, ровные, с идеальными овалами розовых ногтей. И кожа тонкая. Кровь должна выступить быстро – стоит только схватиться за нить и прыгнуть вниз.
Голова закружилась: от высоты – она ужасно боялась высоты еще с тех пор, как впервые побывала на море с родителями; от голода – последний ужин был еще с ним; от страха – а вдруг ее не станет прямо сейчас, вот в этот самый миг, в секунду, и она больше никогда не увидит моря. Эн отошла от перил и столкнула ногой клубки вниз. Пускай.
Она не помнила, чтобы заказывала что-нибудь. На пакете не было никаких данных – черная матовая пленка, обтянувшая небольшую коробку, едва поддалась нажиму спиц. Внутри, скукожившись, лежало ее прошлое. Бумажные фотографии с их общего отдыха, на которых они, загорелые и улыбчивые, позировали на фоне гор, – ему как раз выпала командировка, и она собрала вещи и рванула вслед за ним. Конечно, все эти кадры хранились в «облаке», существовали в сети, их даже можно было вывести в реальность, но... Но на бумаге всё иначе. Эн просмотрела каждый снимок, выложила из них цепочку на полу и села, привалившись спиной к холодному металлу перил.
Сейчас бы вернуться на десять лет назад, к себе иной – с наивным взглядом, с пухлыми щеками, от которых ей посоветовал избавиться первый муж.
Муж первый. Это почти что титул – король, чья власть заканчивается там, где начинается она – Эн. Муж второй – избранник народа, надежда, которой отдаются со всем пылом горячего сердца. Третий, четвертый, пятый. И так до тех пор, пока обессилевшая страна не откажется от власти вообще.
Вдруг захотелось наружу, к людям. Не туда, где туман и полумрак, жужжание дронов и флаеров, а в парк. Она любила осень. Потому что это не только «ах, как мне нравятся красные листья!» или «обожаю увядание, прекрасную ноту, которой и должна заканчиваться жизнь» – это и спелые арбузы к праздничному столу, похрустывающие морозной середкой, и папа с глупым подарком, непременно упакованным в глупую шелестящую бумагу с глупым узором, и долгие вечера на крыше под жужжание сторожевых дронов.
Она родилась в сентябре, в жаркий день, когда летящие паутинки липли к коже и оставались на ней памятью о лете. Мама не ждала ее так рано: мыла окна, привалившись боком к раме, выставив огромный живот на обозрение небу, а она уже нетерпеливо поджидала своей очереди. И так велико было ее нетерпение, и любопытство, и жажда жизни, что родилась она почти на месяц раньше обещанного срока.
Куда все оно подевалось? Куда пропала она сама?
Эн хихикнула и сказала вслух:
— Выросла.
Слова повисли в воздухе.

Эн не любила свое имя, потому пользовалась лишь первой его буквой. Фамилии значения она не придавала: это наносное, то, что приходит и уходит. Нынешняя – Ци – осталась от второго мужа, который прокрался в жизнь её незаметно и тихо и так же незаметно ускользнул.
Чтобы соответствовать, она коротко постриглась и выкрасила волосы в черный цвет, хотя последние три сезона настоящие дамы носили лишь лайм. Впрочем, Эн никогда не чувствовала себя дамой. Обряжаясь в костюмы, она сама себе казалась обманщицей – семилеткой в мамином платье, дешевой подделкой под взрослых. Такой бы носить шорты и футболки, гольфы по колено и сандалии. Но вместо этого она рисовала лицо, надевала очередное элегантное платье, обувала неудобные красивые туфли и шла на работу.
Из-за стрижки шея оставалась на виду, и чип дополненной реальности смотрелся на ней кляксой. Когда его только установили, Эн то и дело тянулась ощупать шею, погладить пальцем скользкую прохладную поверхность. А еще ей хотелось поддеть его ногтями, вытащить и выбросить подальше. Глупо. Но что взять с ребенка?
Тогда Эн еще не понимала, как чип помогает жить. Связывает их всех с сетью, расцвечивает реальность, создает миры. В детстве она всегда представляла себя разбойницей – девочкой, живущей в заброшенном замке на вершине горы, храброй, смелой и отважной. Чип рисовал вместо улиц ущелья и каменистые склоны, а она бежала вприпрыжку в школу; спальню он превращал в волшебную пещеру, где на каменистой кладке стен красовались портреты всей семьи, обряженной в средневековые наряды. Жаль, что вместе все они встречались лишь на фотографиях.
Сейчас она почти не пользовалась дополненной реальностью. Предпочитала видеть мир таким, каким он есть на самом деле: местами грязным и обшарпанным, а местами – невыносимо чудесным.
Он, кстати, разделял ее мысли – тоже сетовал на то, что люди разучились искать красоту в обыденном, теперь им все готовенькое подавай, пускай даже и не настоящее, мозг все равно поверит картинке, созданной им же самим. Она кивала и соглашалась; в груди сжималось, когда он ходил по комнате и рассказывал, рассказывал, рассказывал. Тонкая мягкая ткань облегала плечи; на затылке торчал вихрь, и у нее обрывалось сердце от осознания того, как сильно она его любит.
Она никогда с ним не спорила.
Эн посмотрела в окно: шел снег, тонкий, слабый, – шел и пропадал, не долетев до земли. Почему-то она не стала противиться желанию и надела пальто с ботинками.
В коридоре блока – бесконечно длинного, светлого, с дверями по правую сторону и лифтами по левую – ее перехватила соседка. «Милочка, только так и не иначе». У нее были большие печальные глаза навыкате, цепкие птичьи лапки и привычка лезть в душу.
— А где же твой? То ходил постоянно, здоровался со мной, а сейчас и нет никого. Тишина… Я выйду иногда – сюда, на площадочку, тут хорошо, и креселко есть, – и сижу, жду чего-то. Вы же все в этих ваших – да как же они зовутся?!
— Чип дополненной реальности?
— Вот, точно! В них самых. Ходите как зомбированные, улыбаетесь, а людей и не видите. — Милочка оправила воротник пальто, пригладила волосы. Она решительно отвергала все попытки детей и внуков подключить её к сети, предпочитая навещать их по старинке – вживую. — Так где твой?
— Мы расстались. — Эн впервые сказала это вслух. И вздрогнула: слишком холодными оказались слова, обожгли льдом ее губы.
— Как жалко! Такой хороший мальчик... Такого еще поискать надо. А как же ты? Ты же не молодеешь, а эти ваши, — Милочка поморщилась, — чипы деток не заменят.
— Мне надо идти, извините…
— А я тут маму твою встретила недавно! Из больницы шла, а она навстречу, выгуливала песика…
У мамы не было собаки. Зато была у её любовника, о котором знала она, знал и папа, но старался забыть об этом.
— …так мы о тебе поговорили. Ох, она так беспокоится!.. и это же она ничего о расставании не знает. Не знает же?
— Я опаздываю, извините.
Спорить со старшими ей не разрешала мама. Когда-то давно – так давно, что она знала об этом только из рассказов родни, – она бросалась в бой с любым, осмелившимся посягнуть на ее слово. Храбрая маленькая разбойница.
Лифт дребезжал и трясся, на зеркальных панелях роились трещинки, а она вглядывалась в свое отражение. Зеркало показывало ее по кусочкам: вот большой карий глаз – под веком карта слез; в аккуратном розовом ухе сережка с камушком, его подарок; шарф накинут небрежно, оттого и сползает вниз, цепляется бахромой отчаянно; а губы не накрашены, бледные, почти сливаются с кожей. И сама кожа бледная. В ней красок совсем не осталось.
На улице снега не было, лишь хлюпала под ногами сырость, облепляла ботинки грязью, тянулась вслед за покинувшей ее обувью. Тротуар опустел: все работали, или учились, или сидели в уютных теплых домах. Эн шла, не смотря под ноги, не выбирая дороги. И пришла к его дому.
Он жил совсем рядом, через два блока, занимавших каждый квартал. На воротах мигала красным огоньком камера, сторожевой дрон жужжал за забором.
Прутья холодили пальцы – однажды он, смеясь, рассказывал, что их забору не достаёт лишь электрического тока, чтоб уж точно обезопасить дом, – но она упрямо держалась за них. Подъехавшее авто недовольно просигналило, и она оторвалась от бездумного разглядывания, отступила, ушла.
Уходить легко, гораздо тяжелее остаться. Эн всегда рвала с отношениями первой, торопясь выиграть, сравнять счет, начатый неизвестно когда и кем.
Наверное, она просто трусиха. Вот и сейчас стоит под домом, хотя хочет войти, подняться наверх, постучать, презрев чип, и… и что? Стоять бесприютной бродяжкой, вымаливать словечко – пускай злое, пускай жестокое! но только для нее. Ее разрезали надвое страх и стыд, желание и гордость. Будь она другой... такой, как когда-то давно…
Стемнело, и она ушла. Не домой, только не туда; Эн шла по белеющим улицам в дом, где когда-то давно она была разбойницей, храбрым мышонком, отважной душой.

В сети не было никого из знакомых, так что сократить путь не удалось – пришлось нести на плечах весь груз воспоминаний.
Год назад, в такую же муторную зиму, Эн встретила его. Вот так непривычно – на улице, на выходе из офиса, он стоял и курил. Она обратила внимание на его плечи – широкие, гораздо шире, чем у обоих ее мужей, – и улыбнулась небрежно. Уголком рта. Он же не колебался ни секунды: шагнул к ней и выдохнул свое имя вместе с дымом и надеждой.
Папа ушел из семьи, когда Эн ходила в сад, в подготовительную группу. Обычно за ней приходил он, высокий, неуклюжий, с бородой и теплыми руками, которыми ловко натягивал на нее зимние рейтузы, свитерок, теплую курточку, ботиночки, шапочку, варежки и шарфик. Запыхавшиеся, разгоряченные, они важно вышагивали по дорожке к воротам, затем сворачивали в кафе, где пили какао с печеньем, и только потом уж направлялись домой.
А однажды он не пришел. Эн ждала его у шкафчика – на дверцу она повесила куртку и свитер, а всю остальную гору одежды свалила на лавочку. Потом она ждала его на лавочке. На подоконнике. В комнате у сторожа, перед которым оправдывалась бледная мама, крепко державшая ее за плечи. В кабинете, который отдали первоклашкам. В своей волшебной пещере, которую она придумала и обустроила почти сразу после установки чипа. А потом она перестала ждать, и он пришел. Но ей было уже все равно.

Дома был только отец. Папой она не называла его с того дня в детском саду. Но большего себе не позволяла – держала внутри и разочарование, и боль, и стыд за него, такого родного и далекого.
— А мамы нет, — растерянно сказал отец, когда она вдруг возникла на пороге.
Их дом был старым, поставленным в очередь на расселение, пятиэтажным. Лифта в нем не было, почти как не было и соседей. Там жили только ее родители, древняя глухая старушонка, выцветшие неказистые граффити и колония летучих мышей в мусоропроводе.
— Ничего, я просто... по дороге зашла.
Он не спросил, по дороге куда, взял пальто и повесил его на крючок до боли знакомым движением. Эн хотела сказать, что ненавидит его за то, что он вернулся, но вместо этого попросила кофе.
Отец сделал бутерброды. У них с мамой техника была старая – никаких кухонных роботов, ничего автоматизированного. Из всех уступок времени лишь чипы и доставка продуктов.
Есть она не хотела, но отказаться не смогла – отец смотрел на нее взглядом побитой собаки, робко и с надеждой: ведь не оттолкнет? не откажет? Сухой хлеб крошился, масла было слишком много, но она кивала и благодарила.
Мама вошла с песней. У нее сияли глаза, сияли волосы, сияло платье – в блестках, в каких-то несуразно огромных цветах, в пайетках и бусинах. Цокая каблуками, она налила кофе и села за стол – отдельно ото всех. Царица.
— Лучше бы ты не разводилась, — начала она с того же места, на котором остановилась в прошлый раз. — Сейчас уже дети были бы.
Эн подумала, что мама вполне могла бы родить и сама, если ей так хочется детей. Медицина вполне позволяет.
— Но ты же и детей наверняка испортила бы, — решила мама. — Так что все к лучшему.
Папа налил Эн еще кофе, она кивнула и улыбнулась, думая, что сошла с ума, если решила, что здесь будет лучше, чем дома.
— Хотя сейчас все можно исправить. Даже неудачное воспитание. — Мама считала, что все проблемы родом из детства, и ее ничуть не смущала нелогичность своего поведения. Свою дочь она воспитывала кое-как, не чураясь побоев и темных кладовок. А что такого? Ее воспитывали так же. — Ты же знаешь про «Личность плюс»?
— Что-то слышала. — Ничего не знала. Последние месяцы она лишь плакала и работала. Иногда умудрялась делать это одновременно, и коллеги тактично не замечали ее опухших глаз.
— Дурость какая-то, — буркнул отец. Сияние мамы будто лишило его всех красок – он посерел, выцвел, истаял.
— Да какая дурость! Ученые делали, не тетя Клава! — Одна из пайеток оторвалась и упала на бутерброд. Теперь она отражала кружочек колбасы, чашку и мамино перевернутое лицо. Так она казалась молодой – гораздо моложе дочери, и Эн решила, что когда-нибудь сделает пластику, лишь бы не походить на нее ничем. — Чипы можно не только для сети и вирта использовать. Идешь и себя меняешь. Раз! – и нет депрессии. Нет психозов. Нет заморочек, от родителей оставшихся. Новый ты.
— Все равно дурость, — не согласился отец. — Ну как это можно? Был ты, жил, а потом взял и решил сменить запчасти? Не машины же мы какие, чтобы так над собой издеваться. И не понимаю я, чем плохо…
Она не дослушала: встала и ушла в свою старую комнату, а родители этого даже не заметили. С ними всегда так было. Поначалу они были слишком поглощены своей любовью, чтобы разглядеть дочь, а затем – ненавистью, которая не очень-то и отличалась от любви.
В комнате ничего не изменилось: книжный шкаф, в котором сначала жили куклы, а затем – косметика; письменный стол, старый, с порезами на ножками – их она царапала от злости; узкая кровать, на которой ее впервые поцеловали. Как же его звали?.. она помнила лишь блестящие темные глаза да длинные ресницы.
Чип послушно вывел перед глазами поисковую строку: смотри-ка, мама не соврала, как обычно, – «Личность плюс» рекламировали довольные, гладкие люди, чем-то неуловимо смахивающие на пингвинов. Каждый из них, глядя Эн прямо в глаза, доверительным полушепотом рассказывал, как прекрасно живется без детских надуманных комплексов, без обид, тревог, без расстройств и неврозов. С последним она была готова согласиться.
В институте ее платонической любовью был однокурсник. Красивый, яркий, весь – натянутая струна, дрожащая на ветру. Он все пропускал через себя. Помогал старикам и животным, боролся за право на приватность, отказывался от чипизации и никогда не врал себе. Сначала она считала его лжецом и позером. Затем – святым. А под конец влюбленности, когда его глаза сияли ярче виртуальных звезд, – сумасшедшим.
Он не прожил и двадцати лет.
Эн села на стул; ровная спина, сдвинутые колени, руки под грудью. Чип развернул знакомую картину, ее волшебную пещеру, но от этого стало лишь горше. Она отменила виртуализацию и вместо этого открыла альбом.
Удалить его фотографии не поднималась рука. Эн знала, что так будет правильно – зачем без конца тревожить рану? – но у нее не было сил.
Если бы она была другой, остался бы он? Если бы она была не она? Немного выше, определенно стройнее. Возможно, моложе. Или изменять следует не внешность, а самое себя? Ценил бы он ее, будь она увереннее? Не такая болезненно ревнивая, переживающая из-за каждого грубого слова, не такая ранимая. Что, если бы она сама грубила, хамила, опаздывала на свидания?
Голова разболелась, и она прижала глаза пальцами, вдавила их глубже, изгоняя боль. Ресницы оказались мокрыми – снова она плачет, не осознавая этого; слезы выступают как пот: сами по себе, не спрашивая разрешения, просто потому, что так нужно.
За стеной ругались родители; на подушке виднелась тень – будто след от чьей-то головы, и Эн вздрогнула, представив, что сейчас в комнату вернется она пятнадцатилетняя, уже успевшая сцепиться с мамой, накрасится ярко, наденет самую короткую юбку и впервые уйдет с ночёвкой к своему парню. Она нынешняя и сейчас поступает так же – ищет дом не в тех людях.
Эн ушла, и никто не заметил ее ухода.

К весне она потеряла двенадцать килограммов и сон. Каждый вечер ложилась в кровать, закрывала глаза и проваливалась в воспоминания.
На втором свидании он приготовил ей пирог. Они были у него – Эн осматривала квартиру исподтишка, стараясь не выдать любопытства, – и он решил удивить ее своими способностями. Яблочный пирог подгорел снаружи и не пропекся внутри. Он краснел и извинялся, много говорил и прятал смущение за несмешными шутками, а она ела этот несчастный пирог вприкуску с радостью. Когда она его полюбила? Как вообще возникает любовь? Из каких моментов, разговоров, сгоревших пирогов, блеска глаз, мягкости губ, неловкости, нежности, обиды и страданий вдруг получается она? Ее любви было так много, что Эн думала, будто этого хватит.
Утром, измученная, она вставала. Голова болела, глаза жгло от непролившихся слез; бывает ли грипп от любви? О любовной лихорадке она знала, но как быть с остальными болезнями? С гриппом, с язвой, с ампутацией? Или сама любовь – помешательство, расстройство личности, горячечный бред.
Как бы то ни было, но Эн чувствовала себя больной.
Коллега из соседнего отдела – Валерик – явился к ним с цветами. Швырнул букет Ладочке, подхватил ее, ничего не понимающую, поцеловал и пригласил на свидание. Та, обычно не замечавшая скромного неказистого коллегу, согласилась, а потом весь день сидела с отсутствующим взглядом и робкой улыбкой.
Раньше такого в отделе сертификации не случалось. Да, разговоров хватило надолго. Ирина Сергеевна авторитетно заявила, что Валерик наконец сорвался и начал употреблять – тут она многозначительно кивнула и щелкнула себя по шее. Вспыхнувшая Ладочка возразила. Эн молчала. Алла вышла, а когда вернулась, рассказала, что Валерик прошел коррекцию личности в какой-то фирме.
С того дня Эн начала следить за Валериком. С первого взгляда в нем ничего не изменилось: потертый пиджачишко, стоптанные туфли, старомодный портфель, слишком свободный браслет механических часов, редкие усики, небольшие мышиные глазки. Разве что держался он теперь прямо; говорить начал громко, уверенно, и оказалось, что Валерик вполне себе интересный человек. Он обходил с походами полстраны, поднимался в горы, а однажды повстречался с медведем. И рассказывал он об этом так увлекательно, так живо, что Эн словно наяву увидела и блестящий мокрый нос, и острые когти в спутанной шерсти, почуяла густой звериный дух, вонь выпотрошенной рыбы, ощутила, как в спину толкает ветер, а нога соскальзывает с камня.
Валерик лишился того, что она ненавидела в себе: привычки переспрашивать, будто не расслышал, а на самом деле просто боишься ошибиться, не угодить, доставить проблемы; беспокойства, которое одолевает из-за малейшего пустяка; робкого страха быть осмеянным, отвергнутым, оказаться смешным и нелепым. Эн молчала и копила мысли.
Вечерами на балконе, укутавшись в одеяло, она размышляла. Что еще оставалось делать? Она болела, ей не было места среди здоровых. Везде взгляд натыкался на пары – они, эти пары, выпячивали свое счастье, хвастались им, кичились. Они смогли найти свое место, они совпали – кусочки мозаики, детали в конструкторе, и теперь об их счастье можно было порезать сердце.
В апреле она пошла на консультацию в «Личность Плюс». Белые стены, белый потолок, лишь ковер от лифта до двери – бежевый. Никаких андроидов, лишь люди. В кадках – белые, искусственно выведенные растения. Запах сладкий, но не навязчивый. Консультант мог бы сыграть бога в старом фильме: добрые глаза, морщины от улыбок и большие уютные ладони.
— Ну конечно же, конечно же. Я вас прекрасно понимаю; нельзя же вот так легко решиться на подобные перемены. Надо всё хорошенечко обдумать, обмыслить, переспать, так сказать, с идеей, — отвечал консультант на незаданный вопрос.
Эн не успела сесть в кресло, как он уже пустился рассказывать о преимуществах их метода.
— Видите ли, это не так и сложно, как может показаться. Благодаря связи чипа с нейронами, мы вполне легко и безболезненно можем купировать нежелательные процессы. Конечно, это не операция, что вы, что вы! — На огромной столешнице, разделившей кабинет пополам, не было ничего. Стену за спиной благообразного консультанта украшала картина, на которой цветные пятна вытягивались в тонкие линии, а затем взрывались фейерверком брызг. — Поверьте, никто даже не думает, что удаление части мозга – наилучшее решение проблемы. Это когда-то давно, — махнул рукой пренебрежительно, отодвигая прошлое в темный угол, — ученые полагали, что лишь кардинальные меры смогут решить вопрос. Но все течет, все меняется. Чаю?
— Что? — Эн не слушала, смотрела на лицо и руки консультанта и представляла, какой бы она стала, доведись ей расти вместе с ним. — Чай? Нет, спасибо. — Каким бы он был отцом? Наверняка добрым и всепрощающим, с бездонными карманами, в которых всегда лежат конфеты.
— А жаль, — ничуть не огорчился он, — у нас прекрасный чай. Но дело ваше. Так, позволю себе нескромный вопрос: что именно вы хотите изменить?
— Себя, — ответила Эн. Пожала плечами и спросила: — А что, есть еще варианты?
Шутку не поддержали. Консультант пристально посмотрел ей в глаза – она отвела взгляд первой – и неожиданно серьезно сказал:
— Если бы все было так просто и однозначно. Мы – это совокупность фактов, мыслей, воспоминаний и чувств. При этом мы же – это бурлящее зелье из белков, липидов, минералов, металлов. А еще есть душа.
Она не сдержала смешок. Удивительно, но сейчас, когда лишь несколько дней отделяли ее от нового будущего – спокойного, уверенного и непременно лучшего, она успокоилась. Перестала носить в себе боль. Отложила ее в сторону.
— Простите, — извинилась Эн. Пригладила волосы на затылке и скользнула рукой по чипу. Холодный. — Я не верю в душу.
— Я тоже.
Они помолчали. От тишины у нее закладывало уши: хотелось щелкнуть пальцами, свистнуть или вскочить на стол и сплясать чечетку, хотя танцевать Эн не умела. Консультант замер в ожидании. Чего он ждет от нее? Признания в том, что душа есть? Ну так не дождется, и нечего сверлить ее взглядом, не надо этого, она не уступит, она выдержит, ей не страшно отстаивать свое мнение, и…
— Ну, не знаю... — Трусиха! — Возможно, и существует что-то эдакое, необъяснимое... немыслимое.
— Нет-нет, что вы! Никакой души нет и в помине. Есть лишь ваш мозг, и именно его настройкой мы займёмся.
Она выдохнула и закрыла глаза. Почему-то руки налились тяжестью и повисли плетьми.

После процедуры – никаких ассоциаций с медициной, что вы, что вы! – в голове родился туман. Мысли ворочались тяжелые, неповоротливые, скребли череп шершавыми боками, цеплялись друг за дружку, и от этого бесконечного движения слезились глаза и хотелось спать. К выходу ее проводила молчаливая девушка, вся в белом, как и остальные сотрудники. Оставила на пороге и ушла. А она осталась ждать.
Надо бы вызвать. Вызвать – что? Что вызывают? Службы экстренные. Доставку. Значит, надо вызвать дрон. Он прилетит и принесет заказ. Какой? Что она заказывала? Ничего. Но ей нужно домой. Пусть дрон отнесет. Но он маленький. А она большая. Не донесет.
Рядом остановилась машина – старая рухлядь, которой она всегда брезговала, – и в окно выглянул отец.
— Садись.
Она послушно распахнула дверцу, забралась внутрь темного, пропахшего табаком и одеколоном салона и села рядом с отцом. Рухлядь кашлянула и тронулась с места.
С каждой минутой, с каждым километром, оставляемым позади, ей становилось легче. Всплывали напутствия консультанта: не нервничать, избегать стрессов, несколько дней не выходить на люди. Новой личности требовалось время, чтобы примерить неудобный костюм, обжиться в тесном домишке-чипе (почему-то ей казалось, что новая она жить должна не в ней).
Молчание не тяготило – наоборот, мысли успокоились, улеглись кольцами, как огромные змеи. Затихли. Слезы высохли, стянув кожу.
Отец ерзал рядом; пялился вперед, но то и дело тянулся к ней, чтобы тронуть аккуратно – краешек одежды, кончики волос. Она отодвинулась. Он взглянул с опаской.
— Ну, — спросил с надеждой, которую она не смогла разгадать, — как ты?
— Нормально.
Ей и впрямь было нормально. На секунду она задумалась: а какова она, эта норма, но почти тут же отпустила мысль и расслабилась.
— Я это... Не знаю, зачем ты это сделала! — У отца был хороший профиль. Четкий. А вот лицо – некрасивое, обрюзгшее. Когда он кричал, изо рта веером брызг разлетелась слюна, на шее проступали жилы. — Ну чем плоха ты была? Чем? Что тебе не нравилось?
— Слабость, — тут же ответила Эн и сама удивилась ответу. Она-то полагала, что все дело в любви, вернее, в ее неразделенности. — Молчание.
— Ну какая же ты слабая? Ты сильная.
О ветровое стекло разбилось насекомое. Крылья отнесло в правый угол, а тельце осталось посередине. Эн стало смешно: еще неделю назад она бы целый день воображала себя этой мошкой, страдала из-за невозможности вернуть ей жизнь, сравнивала бы свою судьбу с размазанной по стеклу полосой. Глупости.
— А молчание – это что? Мы с матерью тебе никогда рот не затыкали; вот меня батя, помню, за лишнее слово…
— Помолчи, — велела она. Она – прежняя? Она – новая? Неважно, это неважно. Но подумав, Эн добавила вежливо: — Пожалуйста.
— Хорошо, хорошо, — закивал отец, — я ж понимаю, ты же только... Голова, наверное, болит… И все.
Эн взглянула искоса, и он замолчал. Довез ее до дома, высадил и уехал, так больше ничего и не сказав.
Она вошла в лифт, поднялась на 34-й этаж и столкнулась с Милочкой. Та наверняка уже знала, откуда она вернулась и что там делала.
— Детка, деточка! — заголосила соседка. Эн шла к своей двери, а та семенила следом, хваталась лапками за одежду. — Да что же это... Да как ты могла…
У нее сбивалось дыхание, она дышала часто и неглубоко, но продолжала бежать за Эн. Когда же та дошла до квартиры и принялась шарить по карманам, отыскивая карту, Милочка наконец догнала ее.
— Да послушай же меня! — Милочка схватила ее за плечо, дернула назад. — Обернись!
Она повернулась, сняла чужую слабую руку с плеча, разгладила складки на платье и сказала:
— Пошла вон.
Как же давно ей хотелось это сказать! Почему она так долго медлила? Чего опасалась, чего ждала?
Милочка отпрянула, захлопала ресницами – их она красила синей тушью, и комочки краски пятнали щеки, оставляли письмена прошлых жизней, – ахнула. На глазах у нее выступили слезы, и Эн улыбнулась, нисколько ее не жалея.

Весь июнь она просидела дома. Работала удаленно, ела то, что ежедневно притаскивал дрон доставки, сидела на балконе и вязала. Не думала ни о чем. Чувствовала.
Жар на коже от яркого полуденного солнца; невесомый вечерний ветер, скользящий по коже мягче любого шелка; гладкость перил, многажды окрашенных, перекрашенных, закрашенных; соль пота, выступающего на лбу. Каждый день она таяла, чтобы ночью ожить, восстать и замереть изваянием на все том же балконе.
Мыслей не было. Кто-то регулярно звонил, связывался в сети, но Эн не запомнила ни лиц, ни разговоров. Она копалась в себе, рылась, как в куче мусора, отыскивая малейшие следы присутствия себя-новой, а находя, – сравнивала.
Стала бы она так поступать раньше? Нет. Почему? Ее сдерживали негласные правила, заученные наизусть, затверженные памятью, путы, что она наложила сама. Есть ли в них смысл? Для нее – нет. Будет ли ей лучше без них? Да.
И прежние правила отбрасывались прочь. Проделывала она все это спокойно, не допуская себя-прежнюю к завалам прожитого. А уж когда дело дошло до чувств... Ее нынешний чип контролировал не только и не столько мысли, сколько химию. Он анализировал, взвешивал на крохотных весах каждую ситуацию и выделял ей щепотку эмоций.
Оказалось, мир состоит не только из страха, тревоги, беспокойства и бесконечной рефлексии. Он – движение. Постоянное, неустанное движение, где остановка равняется смерти. Стоит лишь на миг замереть, как на тебя обрушиваются чужие ожидания, давят на плечи несбывшиеся надежды, гирями на ногах повисают сожаления о былом. Теперь Эн избавлялась от лишнего.
И ей было спокойно. Ей было хорошо.

Чувствовала ли она любовь? О да, отвечала Эн самой себе, еще как. Та не ушла, не исчезла в мгновение ока, как она раньше надеялась. Таилась где-то внутри, прикидывалась безделицей, но уже не пыталась взять верх над разумом.
Эн принимала ее как данность: есть небо, есть дождь и есть любовь. Как же ей не быть, если она почти основа мира? И без разницы, кого еще Эн полюбит, ведь инструмент останется прежним.
Раньше от таких мыслей на нее находила хандра, она плакала, плакала и плакала, пока не засыпала обессилевшая, обескровленная; ныне же, обдумав все, она шла заниматься делами, или шла на прогулку, или просто шла. Ей нравилось двигаться; от легкости своего шага у нее кружилась голова и радость рождалась где-то в глубине живота, чуть ниже желудка и выше пупка.
В августе, хорошенько все взвесив, Эн отправилась к нему. Теперь-то она понимала, что в их истории ей всегда недоставало финала – точки, которая уж точно примирила бы ее с расставанием.
Она надела новое платье, с удовольствием оглядела себя в зеркало и вышла на улицу. Прошла два квартала, миновала шлагбаум, вошла в блок, поднялась на лифте и наконец постучала в дверь. Вот так, без предупреждения, без звонка, без колебаний. Ей нужно – она сделала.
Он открыл не сразу: она слышала шум за дверью. Взъерошенный, в наспех застёгнутой рубахе, он выглядел иначе. Он выглядел прежним.
— О!.. не ждал.
— Я не надолго. — У нее не участился пульс. Эн провела ладонью по бедру: и руки сухие.
— Зайдешь? — Он оглянулся, закрыл что-то – или кого-то – спиной. Посмотрел на нее пристально.
Она всегда любила его глаза – темные, яркие, как вишни.
— Нет. Я пришла сказать тебе спасибо.
— За что?
— За… — Как описать все то, что она пережила? Как вместить в слова – чувства? Если бы она могла – тогда – выразить в словах свою любовь, описать ее, дать ему отведать ее горечи, расстались бы они? Но и сейчас у нее не было слов. — Просто спасибо.
Она обернулась и пошла назад к лифту, а он остался стоять в двери, взъерошенный, растерянный и чужой. Кто-то расспрашивал его приглушенным голосом, он отвечал тихо, а Эн уходила.

Она любила осень. И в сентябре, когда мама уже готовила свои любимые блюда (так уж заведено было у них дома), а отец рыскал в поисках самого лучшего, самого спелого арбуза к праздничному столу, она уехала.
Уволилась с обрыдшей работы, собрала чемодан, оставшийся после первого мужа, заказала билет к морю и уехала. Не раздумывала, не колебалась, не пыталась оттянуть момент мучительного объяснения с матерью. Просто решила.
По дороге связалась с семьёй.
— Я уезжаю. Не знаю, когда вернусь. Квартиру сдала, так что, пожалуйста, не приходи, не пугай людей, — это маме, — а ты... ты держался хорошо, но лучше бы не возвращался, — отцу.
Наверное, она сделала им больно. У отца было растерянное, опрокинутое лицо; в провале рта виднелся бледно-розовый язык – он скользил по зубам туда-сюда, туда-сюда и так без остановки.
Мама начала кричать. Эн не слушала. В окне пролетали поля, до которых так и не добрались жилые районы, – «о чем ты говоришь?» Чудовищно огромный механизм прогрохотал по колее – «я ради тебя карьерой пожертвовала, а ты матери и спасибо сказать не хочешь», – волоча за собой огромный плуг. Обивка скользила под пальцами – «я пойду к врачам! пускай они проверят тебя и твою контору!» – и от этого хотелось растянуться на сиденье, лечь поудобнее. Она не стала отказывать себе в такой малости.
Чип послушно прервал сеанс связи, и Эн развернула вокруг себя карту. Она не хотела оставаться на одном месте. Больше никогда.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Джек Скеллингтон
сообщение 21.10.2019, 16:00
Сообщение #2


Кости Гоголя
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 5089
Регистрация: 15.6.2017
Вставить ник
Цитата
Из: гроба восставшие




Двойственное ощущение вызвало у меня это произведение.

С одной стороны – это, безусловно, литература, а не какая-нибудь дуралекс.
Автор в совершенстве владеет словом. Его пристальное внимание к мелочам, которые он подаёт столь искусно, просто восхищает! Поневоле завидуешь его умению расставлять слова в стройный и красивый ряд и хочется уйти в монастырь к монашкам от собственного несовершенства.

Читается взахлёб, ну… или почти захлёб. Просто Вы отлично пишете, уважаемый автор, поэтому в отзыве всё время попадаются слова в превосходной степени. Это не специально, это эмоции: простите мне, смертному, ихнее проявление.

Однако, есть целый колодезь дёгтя у меня за пазухой. Даже два.

Вот Вы, например, пишете:

Цитата
Оказалось, мир состоит не только из страха, тревоги, беспокойства и бесконечной рефлексии.


Вот! Это главная претензия из двух: весь рассказ – это сплошная рефлексия героини по утраченной: любви, мужу, родителям, жизни, нужное подчеркнуть.
Она бродит, как боттичелиевская шекспировская теньотцагамлета и публично рефлексирует без стыда и совести.
Где, собственно, рассказ?

И второе.

Есть рассказы, которые можно назвать фантастическими с большой натяжкой, потому что фантдопы в них притянуты за уши.
В этом рассказе фантдоп притянут за яйца, причём, с отрывом от носителя – несмотря на то, что автор, скорее всего, прекрасно обходится без них в силу своей половой принадлежности.
Я не увидел в этих жалких намёках на чипы, дроны и настройку личности сколько-нибудь вразумительный фантастический доп.

Вон, в углу стоит метла и она вдруг полетела. Но я вам расскажу, как героиня рефлексировала в поисках себя, и метла тут не при чём.

Вот такое двойственное впечатление у меня оставил этот фантастический(?) рассказ.
Словно великолепный мастер художественного слова, ранее пишущий токмо реализм, вдруг решил поддержать компанию фантазирующих графоманов и снизошёл до нас. Тот случай, когда форма превалирует над содержанием, а в рассказе всё должно быть прекрасно.

Я так думаю smile.gif
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Horra Ora
сообщение 21.10.2019, 16:03
Сообщение #3


bad teacher
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 1659
Регистрация: 8.10.2017
Вставить ник
Цитата




Автор, мне понравилась ваша атмосфера в рассказе, как вы её создали.
Вы умеете писать и делаете это хорошо! Об этом говорят и текучие предложения, уносящие незаметно за авторской мыслью, и красивые обороты, которыми новички не умеют ещё пользоваться...
Прелестно! Чувствуешь чувствами героини, живёшь её необычной жизнью...в будущем(?) или параллельной реальности.
Но. По-моему, здесь слишком много рефлексии по любви. Вот прям купаешься в её водопаде, кривишься, надеешься, что уже хватит...но вот - её новый виток...
Понравилось, что героиня меняется. Правда, жаль, что делает это не самостоятельно, а при помощи "процедуры". Значит, слабая героиня. Может, поэтому я ей не сопереживаю?..
А перипетии жизни родителей я не очень поняла, что-то сбитая хронология меня здесь немного запутала. Ну да не суть.
В целом, мне понравилось. Прочиталось легко и с интересом.
Спасибо. И удачи!
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Murrr
сообщение 21.10.2019, 16:16
Сообщение #4


Создатель миров
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 1304
Регистрация: 8.12.2016
Вставить ник
Цитата
Из: республика Опана и Пофиг




Чуть не скончалась, пока дочитала. Простите, дорогой автор, вы, наверное, создали что-то нетленно-эпохальное, тонкопсихологичное, высокодуховное на тему "Дополненная личность". Но меня очень быстро стало подташнивать от манеры письма, от качелей в виде наслаивающихся друг на друга деталей, от волнообразного развития действия. Красивости вызвали нервную почесуху, а от "карты слёз" под карим глазом я до сих пор икаю.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
оленька
сообщение 21.10.2019, 21:28
Сообщение #5


Создатель миров
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 1654
Регистрация: 16.12.2018
Вставить ник
Цитата




Попытка то была. Я отметила. Но все эти красивости (большинство) аляповатые какие то. Пафос опять таки то там ,то тут. По большому счету, конечно это графомань. Но ведь автор пытался же. Может и придет вкус то хороший через испачканные авторские листы. Да нет, я просто уверена, что придёт. И отшлифуется, и огранится.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Lady Charlyn
сообщение 22.10.2019, 17:42
Сообщение #6


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 128
Регистрация: 21.2.2018
Вставить ник
Цитата




Очень утомительный, несмотря на красоту, поток сознания. Сама идея - не можешь изменить ситуацию, измени отношение к ней - хороша. Очень понравились стиль, ритм.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Борисыч
сообщение 23.10.2019, 16:04
Сообщение #7


Создатель миров
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 1495
Регистрация: 9.10.2011
Вставить ник
Цитата
Из: Подмосковье




Ну-с, жила-была деушка, маялась от любовного голода, бесконечно рефлексировала, наслушалась рекламы и сделала себе лоботомию. Героине полегчало, но она походя обидела чужую бабушку и папу с мамой. Мораль: сколько личного счастья прибудет, столько же чужого отнимется. Очень аккуратный текст, очень умелый, с хорошим чувством ритма и меры, и автору за это спасибо. Думается, что автор дамска сословия. Предполагаю, что рассказ займет заслуженно высокое место.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Наталья Мар
сообщение 23.10.2019, 19:54
Сообщение #8


свинья в какао
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 3333
Регистрация: 2.4.2019
Вставить ник
Цитата




я психолог. и я устала.
такое впечатление, будто провела сеанс психоанализа, пропустив через себя поток сознания умного, но очень слабого, нудного, хрупкого человека, который зациклился на себе. человек говорит о других, но я слышу только, как он жалеет себя. упивается страданием, питает свои муки. и процедура изменения личности по сути не меняет ничего. возможно, стоило сменить стиль повествования в момент, когда была сделана «операция», чтобы я выбралась из этого тумана самокопания. но я так до конца и ощущала себя жилеткой для человека без реальных проблем. то есть, разумеется, у каждого в шкафу есть скелет такого бывшего... но не в моем возрасте этому сочувствовать на почти авторский лист... Не хватило событий, потому что ощущения тут тоже однообразные.
А написано отлично, язык, стиль, всё на месте. в ЦА я просто не попала... Простите меня, хороший автор )

Я бы посоветовала на середине рассказа тяпнуть классический крышесносный шот «Три мудреца»: 1/3 Jim Beam, 1/3 Jack Daniels и 1/3 Johnnie Walker. Чтоб появился эффект «излечения» от страданий и появления новой Эн.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Агния
сообщение 25.10.2019, 10:18
Сообщение #9


Создатель миров
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 5127
Регистрация: 8.10.2011
Вставить ник
Цитата
Из: Петербург




Мастерский текст, но всё смотришь - когда же закончится?
Вполовину меньше знаков, и был бы восторг, ей-богу)
С другой стороны, автор отпустил себя на волюшку и написал столько, сколько писалось, да и вот вам всем)
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Мышель
сообщение 26.10.2019, 12:32
Сообщение #10


Мышь. Просто мышь.
*****

Группа: Модераторы
Сообщений: 4435
Регистрация: 5.5.2017
Вставить ник
Цитата
Из: Москва




Поток сознания с рефлексией. Ну, обидела ГГ всех, кого встретила по дороге. Кого не встретила - сама зашла. И отбыла, обновлённая, в дали дальние, вся из себя успокоенная. Уверена, что это - не очень на долго: такие люди не умеют быть счастливыми и думать о ком-то, кроме себя.
Фантдоп с корректировкой личности - не совсем свежо, но подано интересно, хотя и не без противоречий и вопросов.
В целом - написано мастерски, этого не отнимешь. Но настолько не моё...
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Rik
сообщение 27.10.2019, 12:43
Сообщение #11


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 136
Регистрация: 13.10.2019
Вставить ник
Цитата
Из: Земля




Сначала скрутило - вот оно! Лихо, лихо!
Но крутить продолжало. Стал листать - сколько до финала? А далеко.
Уже не крутило, а ломало, выворачивало...
Когда же финал!
Фу...
Условиям конкурса рассказ почти не соответствует. Фантастикой назвать можно с большой натяжкой. Вынырнув из омута, я пробормотал: "Гормональный взрыв, усугубленный комплексами..."
Сильно написано, порадовало утонченное языковое чутье автора.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Евушка
сообщение 27.10.2019, 14:32
Сообщение #12


и.о. Ангела Утренней Зари
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 1363
Регистрация: 25.12.2017
Вставить ник
Цитата
Из: Эдема




При всём своём фантастическом антураже и слегка футуристическом фоне со всякими там дронами-курьерами и чипами дополненной реальности, сам сюжет как-то уж слишком до жуткой обыденности прост...
И я, пардон, совсем не знаю, как к этому всему относиться... ставить ли это в плюс рассказу или к его критическому минусу...
С одной стороны, мне такое как раз и нравится, когда фантастика, как бы ненавязчиво, вплетается в рассказе в обычную действительность...
Но с другого-то бока...
Вот убери из сюжета все эти фандоповские финтифлюшки, вот сходи героиня не на какую-то там индивидуальную настройку чипа в своей голове, а, скажем, на обычный "личностный тренинг" или на собрание секты "Чегототам" по перепрограммированию кармы, всё с тем же эффектом "промывания мозгов", но уже только пустыми разговорами гуру-инструкторов, - разве что-то бы изменилось у главной героини в плане мыслей, эмоций, ощущений?!
Так может и не нужно было в этом рассказе никакой фантастики? И без неё он вполне себе самодостаточен и очень даже не плох...
Мне понравилось...)

P.s. но есть ещё один момент, который царапнул мой капризный вкус.
После того как в "клинике" так категорично заявили, что "нет никакой души и впомине, а есть только мозг", мне почему-то показалось, что в финале обязательно должно произойти какое-то событие, которое опровергнет это... Но ничего такого, увы, я так и не дождалась...
На мой наивный драматургический взгляд, это как раз было то самое ружьё, висевшее на стенке, которое так и не выстрелило...
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Рыжая вешка
сообщение 28.10.2019, 17:17
Сообщение #13


Бесконеченое вдохновение
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 8391
Регистрация: 8.11.2014
Вставить ник
Цитата
Из: КМВ




Цитата(Распорядитель Турнира @ 21.10.2019, 10:36) *
это и спелые арбузы к праздничному столу, похрустывающие морозной середкой
- моё имхо. Но они уже сейчас в серёдке вялые. Мы их и покупать перестали.

Цитата(Распорядитель Турнира @ 21.10.2019, 10:36) *
На втором свидании он приготовил ей пирог. Они были у него – Эн осматривала квартиру исподтишка, стараясь не выдать любопытства, – и он решил удивить ее своими способностями
- читается так, что у него были пироги.

Цитата(Джек Скеллингтон @ 21.10.2019, 16:00) *
Автор в совершенстве владеет словом.
- самокритичненько, не? wink.gif

Рассказ понравился. Это всё. И очень жаль, что именно этот рассказ попался мне именно в эти трудные для меня дни. Может быть в другие дни вызвал бы резкое неприятие.
Удачи на конкурсе.

Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Fyodor
сообщение 29.10.2019, 11:33
Сообщение #14


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 67
Регистрация: 23.1.2015
Вставить ник
Цитата




Сижу вот сейчас и думаю: какие рассказы/романы меня трогают? (кроме разлекаловки, конечно, потому что мы садимся читать художественную литературу, чтобы развлечься). На первое место поставил бы те произведения, которые апеллируют к лобным долям головного мозга. Заставляют подумать, поднимают вопросы, толкают искать параллели с нашей реальностью. Таких произведений много среди классической НФ, они кроме развлечения, будят мысль. Что касается эмоций, то такой рассказ должен вызвать у меня эмоциональный резонанс. Но рассказ "Больше никогда" не находит отклика у меня. И не потому, что плохой. Просто проблемы героини меня не трогают. Самый главные недостаток рассказа - он слишком большой. Чехов рекомендовал писателям выкидывать первую треть рассказа. Пол Андерсон получил похожий совет от Клиффорда Саймака - начни писать как можно ближе к концу. Бесконечные рефлексии героини бесконечно утомляют. Хорошо бы показать что чувствует девушка через действия. Намного было бы интереснее читать. Идея - психокоррекция личности - интересная (вы не посылали этот рассказ на конкурс Дополненная личность? по теме подходит). Продираясь через рефлексию героини я не совсем уяснил посыл рассказа. Девушка изменилась и не в лучшую, на мой взгляд, сторону. В чем мораль? Психокоррекция - хорошо, она делает людей счастливыми? Психокоррекция - плохо, потому что ты становишься счастливее, за счет несчастья окружающих?
Пэ.Эс. Один из моих самых любимых рассказов на тему коррекции личности - Механическое эго. Я перечитываю его дважды в год. Смешно, стремительно, искрометно. При этом рассказ нашел отклик в моей душе. Всегда хочется стать кем-то другим, кто увереннее тебя, успешнее и т.д.
Пэ.пэ.эс. Все недостатки, которые я тут перечислил, свойственны и моему рассказу, участвующему в этом конкурсе. Так что сильно в меня помидорами не бросайтесь.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Schnappen
сообщение 29.10.2019, 14:50
Сообщение #15


Мастер интриги
****

Группа: Пользователи
Сообщений: 744
Регистрация: 5.11.2018
Вставить ник
Цитата
Из: Энция, Сверхмощносильный Политоход Курдлиандии




Журнал "Здоровье". Предыстория.

Пишу свое горе с большим удовольствием.
Прочитано с трудом, но это не говорит о том, что рассказ плох, иногда и труд надо себе дать.

Впечатление у меня сложилось, что в первой части героиня прямо таки наслаждается своими страданиями, ах, накая она нежная и тонкочувствующая маленькая разбойница, а во второй части уже вспоминает о них с ностальгической ноткой, и и пытается найти себя хотя бы в постоянном движении, если уж та личность, вечно готовая расплакаться, киснущая в воспоминаниях о сладкой любви и горьких разочарованиях, была заменена на что-то новое и до конца непонятное.

Вообще фантастики и концерна "Личность плюс" для всего этого много. Грамотный психолог, опытный батюшка или адепт какой-нибудь секты и сейчас может подредактировать. Да далеко ходить не надо, есть даже бородатый анекдот про помощь психолога.
- Раньше я стеснялся, а теперь я этим горжусь! (с)

Цитата(Распорядитель Турнира @ 21.10.2019, 10:36) *
К весне она потеряла двенадцать килограммов и сон.

По улице шел снег и рота красноармейцев. (с)
Почему-то героиня представляется худенькой, маленькой и хрупкой, двенадцать килограмм - это же четверть исходного веса.


Цитата
Вечерами на балконе, укутавшись в одеяло, она размышляла. Что еще оставалось делать? Она болела, ей не было места среди здоровых. Везде взгляд натыкался на пары – они, эти пары, выпячивали свое счастье, хвастались им, кичились. Они смогли найти свое место, они совпали – кусочки мозаики, детали в конструкторе, и теперь об их счастье можно было порезать сердце.

Это так сладко, да? Страдать завистью к чужому счастью?

Цитата(Распорядитель Турнира @ 21.10.2019, 10:36) *
Весь июнь она просидела дома. Работала удаленно, ела то, что ежедневно притаскивал дрон доставки, сидела на балконе и вязала. Не думала ни о чем. Чувствовала.
Жар на коже от яркого полуденного солнца; невесомый вечерний ветер, скользящий по коже мягче любого шелка; гладкость перил, многажды окрашенных, перекрашенных, закрашенных; соль пота, выступающего на лбу. Каждый день она таяла, чтобы ночью ожить, восстать и замереть изваянием на все том же балконе.

Ну разве что не плакала. До процедуры рефлексировала на воспоминаниях, после - на ощущениях.

Год из жизни женщины. А почему бы и нет? Просто не будь этих чипов и дронов доставки, был бы суровый реализм.
А вообще героиня такая... ярко представимая что-ли. При том, что написана акварелью на хорошо размокающем альбомном листе.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Торговец твилечк...
сообщение 30.10.2019, 11:15
Сообщение #16


Искатель тайн
***

Группа: Пользователи
Сообщений: 505
Регистрация: 24.10.2019
Вставить ник
Цитата




Великолепно! Но где же фантастика? Дроны выглядят чужеродным включением, чип дополнительной реальности абсолютно не нужен – разве человек, особенно в детстве, сам не рисует себе дополнительную реальность? Я не исключаю, что в будущем он может появиться, но в рассказе какой цели он служит? Психокоррекция личности? Можно сделать и через инъекцию ингибиторов обратного захвата серотонина, дофамина и какой-нибудь фенилгрейпфруктовой кислоты (или с помощью банальных мозгоправов, как советовали выше). То есть фантастики здесь нет, как в неком рассказе про школьницу, отец которой улетел работать геологом на Марс и в этом всё допущение. А мог бы в Горно-баклажанскую область, и ничего бы не изменилось.
Ещё сильно царапнули факты раскрытия психокоррекции. Если в первом случае, с коллегой, он мог это разболтать, то как объяснить произошедшее с героиней? Об этом объявили по телевидению? Логики нет. Автору захотелось сделать так и она сделала.
Центральная тема рассказа – воспитание. Что было бы лучше, воспитать героиню разбойницей или тихоней? Если предполагать, что найти «золотую середину» принципиально невозможно. Что лучше, если она страдает от людей или если она заставляет людей страдать? Совершённое зло возвращается, и не в мистическом смысле, а в виде роста общей озлобленности, в распаде общества на элементарные ячейки, а затем на индивидуумов. Она нахамит раз, другой, а завтра пять раз нахамят ей. Люди мстят за беспомощность не виновным, а всем, до кого дотянутся руки. Ей будет плевать на чужие чувства, долг, брак, она будет делать то, что захочет (в какой-то мере это правильно, но в какой?) – завтра наплюют на неё, потому что можно, стена сломана, все так поступают.
И вторая часть вопроса не раскрыта. Началась раскрываться и закончилась. Здесь я даже не соглашусь с высказавшимися в духе, что героиня сделала плохо. Как раз ничего плохого она сделать и не успела. Избавилась от навязчивой соседки (не слишком вежливо? а могла ли та понять вежливый отказ?), избавилась от липкой опеки родителей. Пока всё хорошо. Так и задумано? Но это не может быть счастливым концом истории, как брак Золушки. Теперь героиня, сделав плохое отрицательным героям, должна сделать больно хорошему человеку. Как она их сможет различить? Она теперь – центр вселенной. Самого главного не хватает, но из рассказа тогда вышла бы повесть. Но получившая смысл, а не зарисовка – «я страдала, а потом стала делать то, что хочу и обрела счастье». Надолго ли? Если в первом случае был шанс встретить хорошего человека (я не слишком наивен?), то затем всё стало только хуже?
Рассказ не кажется особо затянутым. Не могу сказать, что прочитал его на одном дыхании, нет, на двух – оторвался примерно на середине, слегка утомившись, но прекрасный слог увлёк дальше, теперь без остановок. Но может следовало бы несколько сократить первую часть и дописать вторую.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
EauVive
сообщение 31.10.2019, 13:29
Сообщение #17


Играющий словами
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 94
Регистрация: 16.9.2019
Вставить ник
Цитата




Цитата
в груди сжималось

Не нравится.
Однако... Наконец-то интересный текст! С мыслью! Обалдеть.
Героиня типичный, но живой образец невротика, который постоянно думает, что подумают другие, страдает и жалеет себя. А чип — это метафора правильно подобранных антидепрессантов.
Есть даже финал, где героиня меняется. Обалдеть!
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
tanasa
сообщение 31.10.2019, 22:17
Сообщение #18


Создатель миров
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 2287
Регистрация: 9.4.2013
Вставить ник
Цитата
Из: Санкт-Петербург




Очень много букаф... Очень дорогой автор... Прочитал его одним из первых, сейчас пришлось перечитывать, вспоминая текст, а вот эт о уже плохо, когда рассказ не врезался в память. Написано легко читаемо... но... В общем удачи на конкурсе.

ps. Она отодвинулась. Он взглянул с опаской. - напомнило другой рассказ, который очень живо обсуждают. Но это так, просто мысли.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
nmgvladimir
сообщение 1.11.2019, 16:03
Сообщение #19


Создатель миров
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 1749
Регистрация: 7.10.2019
Вставить ник
Цитата
Из: Архангельск




Последний рассказ. Несколько раз откладывал на потом. Все же прочел-по диагонали. Единственный у меня на конкурсе диагональный рассказ получился. Написано хорошо. Но очень нудно.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Ябадзин
сообщение 3.11.2019, 9:51
Сообщение #20


созерцатель собственного трупа
*****

Группа: Пользователи
Сообщений: 8387
Регистрация: 7.3.2016
Вставить ник
Цитата
Из: Зеленоград (Москва)




Не то что композция провисла, а вообще все раскрытие сюжета как старые треники.
Основная часть текста - это рефлексия на тему "Я Я Я Я Я Я Я Я и мои говнострадания".
Выкини ее - и получим банальное "я его любила, он меня нет, пойду кинусь под поезд сменю настройки чипа".
Хотя видно, что текст написан с вложением эмоций, эмоционально он меня совсем не трогает. Конфликт здесь вялый и отдает накручиванием. Разрешился он в финале не кульминацией, а непонятно чем. Мне кажется, и цель рассказа именно в любовании вялым страданием. Только вот проблема, это не интересно.
"Решение" с чипом ненатуральное. Собственно, какая идея-то раскрывается этим сюжетом? Чип - это вмешательство в жизнь? Страдания убивают? Так жить нельзя?
Словом, технически написано неплохо, но для меня это все вообще мимо. Раздражение одно.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение

2 страниц V   1 2 >
Ответить в данную темуНачать новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



RSS Текстовая версия Сейчас: 29.3.2024, 5:20