Светлый уровень Небытия., Роман. Мистика. Детектив. Фэнтази. Опции

[Седой]

ПОЧТАЛЬОН. ЧАСТЬ -5


На следующий день, согласно уговору, он пришёл на свидание, как обычно первый.
Галина неожиданно появилась со стороны фонтана. На этот раз её одежда состояла из контраста чёрного и белого: чёрное платье, выше колена, такого же цвета туфли. Волосы и брови контрастировали с белой кожей. Эта контрастность подчёркивало изящность её фигуры, торжество красивого молодого тела. Но Геннадий быстро справился с восхищением, спрятавшись в свою оболочку и выставив перед собой острый меч настороженности.
После приветствия она подошла к скамейке и села.
- Я отвыкла ходить на каблуках - сказала она, поднимая обе ноги в чёрных туфлях на шпильках - Но решила одеть, всё же на свидание иду.
Только теперь Геннадий заметил, что он, оказывается, тоже одел новые, недавно купленные джинсы и рубашку. Но теперь его удивляло не столько то, что он одел их, а то, что он совершенно не помнил, когда принял такое решение.
Галина сняла туфли и, облегчённо вздохнув, стала болтать ногами в воздухе.
- Я красивая, правда? - вдруг спросила она, чем вывела парня из оцепенения.
Увидев испуганное выражение у него на лице она тоже насторожилась.
- Что-то не так?
- У тебя всё нормально? - сухо спросил в ответ Геннадий - Дома, в семье, на работе? Парень тебя не бросил?
- У меня нет парня. И у меня всё нормально - ответила девушка, как-то странно глядя в глаза собеседнику и, не отводя взгляда, произнесла не менее странные слова - Не завидуй красивым. Не надо. Красота, как и способности, даны свыше для определённых целей. Если они используются не по назначению, то итог, может быть, весьма печален...
Геннадию почему-то сразу же вспомнилась Анастасия Чесновская и он сменил тему.
- Ты, случайно, живёшь не в "циковском" доме, что здесь, на Краснозвёздной?
- Нет. Но этот дом я знаю, я в нём когда-то была...
- А Веру Островскую ты, случайно, не знала?
- Кто это?
- Моя одноклассница.
- Что с ней?
- Не знаю. Она за уехала границу.
Вдруг Галина снова посмотрела на Геннадия странным взглядом и спросила - "А ты не слышал, что в этом доме когда-то повесилась молодая женщина, дочь большого начальника? Она тоже была красивая".
- Нет... - ответил Геннадий.
В следующий момент теперь уже Галина резко сменила тему.
- Так ты говоришь Вера уехала за границу? - спросила она.
То что Вера уехала за границу Геннадий узнал три года назад от одноклассницы, тоже Веры, но с фамилией Сорокина. Они совершенно случайно столкнулись в троллейбусе. Вообще-то Геннадий не любил встречаться с одноклассниками. Постоянно задавался один и тот же идиотский вопрос - "Ну, как ты?".
"Да никак! - всегда хотелось крикнуть в ответ - Я всё тот же и проблемы у меня те же". И если уже приходилось отвечать Геннадий говорил - "Работаю на заводе оператором станков с числовым программным управлением". Именно так, расшифровывая аббревиатуру, а не сокращённо - ЧПУ. Эта аббревиатура, по его мнению, звучала как-то тупо. Впрочем, свою работу он считал такой же. Но Сорокина тогда не стала дожидаться ответа, а сразу же начала "трещать" о своём. Она и в школе была болтушка. Вот именно тогда случайно прозвучавшая фраза - "Уехала за границу" и отпечаталась в сознании Геннадия.
Отвлёкшись на воспоминания он не сразу заметил, что Галина сидит в глубокой задумчивости, отрешённо глядя перед собой.
- А вот интересно, почему одни люди красивые, а другие нет? - наконец спросила она - Ведь в сущности, что такое красота? Это пропорциональное тело, симметричное лицо, гладкая кожа. Это, в основном, молодость. А что такое молодость? В физиологическом смысле, это самый благоприятный период для размножения. Этот период и сопровождается физической красотой. Значит человек красив для того, чтобы продолжить свой род. Функция продолжения рода заложена во все живые организмы. Но почему тогда появляются некрасивые люди? Получается - чтобы не размножались? Тебе не кажется, что здесь противоречие? Либо же, сам факт появление некрасивых может преследовать какую-то цель. Например - почему древний предок человека взял в руки палку и превратил её в инструмент? Может это существо тоже было некрасивым: невысокого роста или со сломанный рукой. Оно отличалось от нормальных и в чём-то было ущербным? Может оно не могло дотянутся до созревшего плода и потому взяло в руки палку. Или у него были больные зубы и он воспользовался булыжником для раскалывания орехов? Ну а потом, этот инструмент, существо превратило в оружие. Может быть даже наоборот - оно сперва превратило его в оружие, а потом в инструмент. Не важно. Суть в том, что этот процесс создал для него благоприятные условия, закрепился на генетическом уровне и развился. Тогда получается, что некрасивые вносят основную лепту в развитие прогресса? Но и на красивых лежат какие-то обязанности. У них тоже тогда есть своя миссия.
Геннадий молчал. Ему была неприятна эта тема. Ему казалось, что Галина, говоря о некрасивых, имеет в виду его. Однако он ответил, чтобы просто поддержать разговор.
- Значит, таким образом, некрасивые вносят разнообразия в генетический материал.
Сначала девушка вскинула брови, потом сощурила глаза. Глубоко вздохнула и облизала губы.
- Ты знаешь, я вот часто думаю - почему мои родители завели только одного ребёнка? Ведь они люди не бедные и запросто могли содержать, как минимум, двоих детей. В физическом плане ни у отца, ни у матери нет никаких патологий. Неприязни к детям я не заметила, лени. Я часто думала над этим и вот к какому выводу пришла - они интуитивно чего-то боялись. Я тут определила возможную причину. И причина вот какая - они, всё-таки, боялись кровосмешения. Нет, очевидных признаков родства не было, по крайней мере на протяжении двух поколений. Но и тем не менее...Мы знали одну семью (дружбы не было, просто отдалённое знакомство) и у них было двое детей. Родители работали в одном НИИ, оба математика по образованию, на работе познакомились и поженились. Казалось бы - у умных людей должны родиться умные дети. Но первый ребёнок, дочка, был умственно отсталой. Второй, мальчик, уже нормальный. Закономерности в этом нет, но... В КГБ ведь, тоже брали только самых лучших. Вот, судя по всему, мои родители этого и боялись. А что если одинаковые способности, или внешние данные, тоже могут быть сродни кровосмешению? Тогда всё понятно: когда у них родился нормальный ребёнок, то есть - я, рисковать больше не стали.
Геннадию не нравилась это тема, но он молчал. Лишь как-то непроизвольно и постепенно на лице сложилась недовольная гримаса, словно вкусил что-то до отвращения кислое.
***
Эта история в их семье никогда не озвучивалась, хотя и существовала в сознании всех её членов. Кроме малолетних детей, конечно. Дело в том, что старший брат Геннадия в своё время женился, у них родилась дочка, но спустя пять лет, развёлся. Обычное явление современного общества. Самое интересное началось потом. Он вскоре познакомился и женился на другой женщине и уехал с ней в другой город. Бывшей жена с дочкой остались в своей двухкомнатная квартире. Частично поэтому её никто не считал обиженной. Но она стала обращаться к бывшему свёкру, чтобы тот временами присматривал за его же внучкой. И в этом не было ничего невероятного, противозаконного или аморального. Бывшая невестка работала в три смены и оставить ребёнка под присмотром родного деда, было далеко не худшим вариантом. Однако пошли слухи, что между ними отношения не ограничиваются обычной взаимопомощью. Причиной появления этих слухов были сторонние наблюдения, суть которых заключалось в том, что якобы, в их поведении проскальзывали еле уловимые моменты, которые замечали, в основном, опытные женщины и которые свидетельствовали о более близких отношениях между ними. Улавливал ли эти моменты кто-нибудь из их семьи, Геннадий не знал. Лично он ничего подозрительного не находил. Единственное что было очевидным, так это то, что невестка не торопилась, точнее - даже не собиралась, выходить второй раз замуж. Это заключение он сделал исходя из её внешности и поведения: она одевалась хорошо, но не вызывающе и вела себя как обычная замужняя женщина. Их никто не застал в постели, даже никто не видел чтобы они куда-то ходили вместе. Да, отец приезжал к невестке домой и ночевал у неё когда та была в ночной или во второй смене. Да, невестка приезжала к нему на дачу, когда там жила её дочка вместе с остальными детьми. Но это ещё ни о чём не говорило. Однако мать Геннадия с какой-то подчёркнутой сухостью относилась и к мужу, и к бывшей невестке. А вот внучку она любила в равной степени с остальными внуками: дарила подарки, приезжала на дни рождения. Единственная кто не терпел бывшую родственницу и, в лучшем случае, прохладно относился к её дочери, это Людмила. Вероятнее всего она тоже не знала истинного положения вещей, но для нелюбви, ей достаточно было всего лишь предположения, что такое может произойти в принципе. И конечно же, не преминул воспользоваться этими слухами зять. Однажды во время ссоры с женой он бросил в неё фразу - "Блядская семейка". В следующее мгновение он пожалел об этом, потому как Людмила схватила кухонный нож и с серьёзными намерениями стала гоняться за мужем по квартире. Неизвестно чем бы закончилась эта погоня если бы тёща и Геннадий не пришли ему на помощь: поймали Людмилу и, не без труда, отобрали холодное оружие. Зять потом неделю ночевал на работе, в комнате где складывали отработанную ветошь. От него потом ещё долго пахло керосином. Да, у Людмилы был крутой нрав. Такой характер ей передался через мать от бабушки. Чисто материнский характер имел брат: менее крутой, но более заносчивый, корыстолюбивый. А Геннадию достался отцовский - тихий, мягкий и спокойный. Однажды, ещё в детстве, он случайно подслушал разговор соседок по подъезду и узнал, что его отец не является физическим отцом его брату. Тогда он в это не поверил, но и уточнять не стал, держал всё в секрете. Когда стал взрослым где-то в глубине души всё же согласился, но постоянно гнал от себя эту мысль и по прежнему никому ничего не говорил. И это ещё одна причина почему он не любил термин - "кровосмешение". Хотя, в сущности, настоящего кровосмешение здесь не было и даже если связь отца и невестки правда, то оно тоже не является инцестам. Но тем не менее, услышав это слово, он всегда настораживался.
***
- Ты хочешь сказать, что идеальные пары, это умный и тупой, красивый и урод? - спросил Геннадий.
- Нет, я этого не хочу сказать, хотя твой вывод и не безоснователен. Ведь золотую середину можно найти только опираясь на крайности. К тому же в крайностях выбор вариантов побольше. А если собрать только умных или только красивых, то, мне кажется, они начнут попросту вырождаться.
"Ну, по такому принципу, тогда я для тебя идеальный вариант" - подумал Геннадий.
Галина, словно прочитав мысли, вдруг приблизилась к его лицу и тихо произнесла в щёку - "Знаешь, а ведь я тоже не нормальная...".
Геннадий медленно повернулся и удивленно посмотрел в её глаза.
- Я фригидна. У меня отсутствует либидо, я никогда в жизни не испытывала оргазм. Материнских инстинктов нет даже в помине. Нет, я не девственница, у меня был парень и у нас был секс. Но я ничего не почувствовала. Весь процесс прошёл совершенно безразлично. Ощущение - как на приёме у гинеколога. И я не знаю почему.
- Ну, это лечиться - сказал Геннадий, после того как в сознании промелькнула мысль - "Ну и зачем мне это знать?".
- Даже если это не лечиться, то с этим можно жить - согласилась она и добавила - Например - в КГБ предпочтение отдаётся именно бесстрастным сотрудникам.

[Седой]

ПОЧТАЛЬОН. ЧАСТЬ -6

Большая, чёрная ворона примостилась на ветке в тени развесистой липы и, открыв от жары клюв, разглядывала сидящих на скамейке людей. Её не интересовала их философская беседа, её интересовала не перепадёт ли ей что-нибудь поклевать. Но люди ничего не собирались есть. Поняв это птица сначала просто отвернулась, а потом и вовсе улетела.
- Вот для ворон мы все на одно лицо и, возможно, они даже не различают нас по половому признаку - сказала Галина проводив взглядом птицу - И, конечно же, они не считают нас красивыми или некрасивыми. Они, скорее всего, рассуждают так - "Как живут эти двуногие существа: ни перьев, ни крыльев, ни клюва? Создал же Бог таких уродин...". А для нас тоже все вороны одинаковы. Недостаток одного пера, например, мы даже не замечаем, хотя для них это может являться важным показателем. Мы умиляемся пению соловья: говорим, мол, ах, какое звучание, какие трели, какой перелив. Но на самом деле, если перевести его пение на человеческий язык, то оно будет выглядеть как сплошной мат. Ну, где-то так - Галина нахмурилась, сдвинула брови и грозно стала выговаривать слова в пустоту перед собой - А ну, ты, чмо пархатое, свалил с моего куста! Совсем страх потерял? Перьев много в заднице? Так я их тебе сейчас повыдёргиваю. Освобожу её от пуха. Забыл как вчера гонял тебя по всей роще? И мать твою тоже. И не вздумай даже приближаться сюда! Слушайте все - это мой куст, мой дом, моя территория! И если кто-нибудь, когда-нибудь посмеет сюда сунуться, то сильно об этом пожалеет".
Криво улыбнувшись, Геннадий спросил - "А что же он тогда поёт своей подруге?".
- А вот это и поёт - ответила Галина - И для неё это лучшая песня, потому как в ней нет пустых обещаний. Между прочим, у людей всё тоже самое. Как ты думаешь, кому девушка отдаст предпочтение - красавцу который поёт серенады или тому кто скажет - "У меня есть загородный дом в три этажа, с бассейном и зимним садом, шикарный автомобиль, хорошая работа"?
- Ну, здесь можно поспорить - робко возразил Геннадий.
- Можно, конечно. Можно и проспорить, потому как у людей все слишком завуалировано, усложнено. За серенадой скрывается другой смысл - я способный, умный, талантливый. Этим ведь тоже можно заработать. Вспомнила анекдот - "Девушка спрашивает у парня: почему у тебя такие большие ресницы? Это потому - отвечает он - что я в детстве много плакал. Она вздохнула и говорит - "Лучше бы ты в детстве много писал".
Находясь в своей оболочке, Геннадий юмор не воспринимал: ему казалось, что все шуточки направлены в его сторону с одной целью - оскорбить, унизить, поиздеваться.
По-видимому Галина рассчитывала на другую реакцию, поэтому решила уйти от темы.
- В общем, мы все запрограммированы на одни и те же определённые функции. Разница в том, что у каждого вида есть свои нюансы - подвела она черту, одновременно одевая туфли - Ладно. Что будем делать?
Геннадий этого не знал. Но девушка и не ждала ответа.
- Обычно на свиданиях куда-нибудь ходят - продолжала она - Например, в кино.
В конце бульвара находился кинотеатр и они не сговариваясь пошли в том направлении.
За шестнадцать лет тенистая аллея не изменилась, разве что стала ещё более тенистее, потому как деревья разрослись и вширь, и в высоту. Стояли те же массивные скамейки с чугунными боковинами и неподъёмными урнами возле них. То же кафе располагалось на том же месте. Правда внутренний и внешний интерьер обновился: вывеска, витрина, освещение, оборудование. Теперь оно выглядело по-современному.
Как Геннадий и предполагал, Галине захотелось посетить это заведение.
- Я хочу кофе и...
- Кекс... - опередил её Геннадий.
- Нет. Кремовый бисквит - сказала девушка.
На этот раз у него были деньги и он, чтобы ей ничего не подумалось, купил себе то же самое.
Странное дело - он терпеть не мог бисквит, и особенно кремовый, но сам того не замечая, съел весь и, при чём, не без удовольствия.
В отличии о Веры, Галина его не провоцировала внешностью. Она сидела спокойно и молча смотрела по сторонам. А это время, возле них не спеша шли молодая женщина с девочкой лет пяти. Скорее всего это были мама и дочка. Мамаша "висела" на телефоне, а дочка лизала эскимо на палочке. Она уже дошла до фольги и попросила мать, чтобы та открыла дальше.
- А ты что, сама не можешь? - недовольно спросила женщина.
- Я не умею - ответила девочка, протягивая ей мороженое.
- Учись, ты же уже большая.
Тем не менее мать исполнила просьбу дочки и они пошли дальше.
Галина, проводив их взглядом, стала ещё более задумчивой.
- С той ненормальной девочкой, о которой я тебе говорила, приключилась интересная история - Галина перевела взгляд на Геннадия и продолжала - У неё был младший брат. По развитию - нормальный ребёнок, но шалопай страшный. И вот когда ей было шестнадцать лет, он принёс домой фалоимитатор и втихаря подсунул его сестре. Где он взял эту штуку, для каких целей - неизвестно. Я думаю - всё шутки ради. Скорее всего он и показал ей как им пользоваться, хотя в этом так и не признался. Факт тот, что девушка стала применять его по назначению и ей сильно понравился данный процесс. Всё бы ничего, но при этом она издавала настолько громкие вопли, что соседи по дому стали выходить из квартир, чтобы разобраться - кто смотрит порнографию, включив на полную громкость телевизор? Родители пробовали забрать эту шутку, но получалось ещё хуже: дочь начинала биться в истерике. Тогда они решили извлечь батарейки из аппарата. Вроде бы сработало, но через час крики возобновились. Родители вошли в комнату и увидели, что батарейки, которые положили на подоконник, находятся в том же в аппарате. Они их опять достали. При свидетелях девушка не делала ничего. Но как только они выходили за порог, всё повторилось. Тогда родители взяли дочку, в прямом смысле, под руки и в больницу. Там с ней стали работать в определённом направлении ну и... вылечили. Конечно, болезнь оставила свой отпечаток, но и тем не менее - девушка теперь вполне адекватная.
- А фалоимитатор?
Этот вопрос вырвался из уст Геннадий как-то непроизвольно, он вроде бы и не собирался его задавать. А когда Галина громко рассмеялась, он даже пожалел что спросил.
- Пошляк ты, Гена! Но не обижайся: все, кому я рассказывала эту историю, спрашивали то же самое. Не знаю, что с этим прибором.
Они одновременно, как по команде, встали из-за стола и вышли из кафе.
Пройдя с десяток метров молча, девушка продолжила разговор.
- Моя однокурсница была хорошо знакома с той девушкой. Однажды она спросила у неё - что ты помнишь из своей болезни? "А я всё помню - ответила та - Я всё видела, и всё понимала, но просто не могла всё это как-то связать воедино, выстроить какую-то логическую очерёдность событий".
Галина наклонила голову, задумалась и даже замедлила шаг.
- И как-то я вот о чём подумала - сказала она, глядя себе под ноги - Может быть на этой планете так зарождалась жизнь? Сначала всё было, в смысле - необходимый материал, условия, но, почему-то ничего не происходило. Потом по какой-то причине произошёл толчок в определённом направлении и всё закрутилось, завертелось, начало складываться в нужные формы, системы. Компьютер, покуда по его схемам не пойдёт электричество, всего лишь куча железа. Но стоит только создать разность потенциалов, то есть - противоположности, и электроны начинают двигаться от полюса к минусу. Передвигаясь по лабиринтам схем, они, тем самым, запускают определённые функции, и в итоге получаются запрограммированные процессы. Все эти формы и системы образовались осознанно, так же как и компьютер задумывался и создавался человеком для определённых целей. То есть, на самом деле, мы живём по продуманному плану. Кто-то видит нашу конечную цель, а значит, знает наше будущее. Учёные говорят, что Вселенная расширяется с ускорением и виной тому тёмная энергия. Но что это такое, они понятия не имеют. А что если Вселенная расширяется по принципу деления клетки? Реальность просто раздваивается. Она дублирует саму себя, как дублирует ядро клетки информационный код спирали ДНК, внося при этом определённые изменения, чтобы подстроиться под другую обстановку? Раздвоение реальности и есть та сила, которая заставляет Вселенную расширяться. Её становится всё больше, больше и больше. Ничто и никто не исчезает. Всё только создаётся и созданное сохраняется. Жизнь копирует саму себя, увеличивая численность миров, которые заполняют свободное пространство. Ведь ускорение, это постоянный приток энергии. Возможно в будущем материя трансформируется во что-то другое, потому как предел ускорения - скорость света. Точно так же человечество, зародившиеся где-то в Африке, распространилось по всем континентам и численность его увеличивается до сих пор. Человек, как впрочем и всё живое, подстраивался под климат, окружающую среду и видоизменялся. Механизм этих изменений находится в структуре ДНК. За этот процесс отвечает определенный вид белка. Но и он не первичен, он тоже из чего-то состоит, на его тоже что-то или кто-то влияет. Дарвин был прав на своём уровне, потому что понятия не имел о других уровнях. А там, на уровне микробиологии, уже всё иначе. Там действуют другие принципы и порядки, которые подчиняются другим законам.
- А я уже ничему не удивляюсь - ответил Геннадий, воспользовавшись небольшой паузой - Я раньше верил в фундаментальные физические законы, которые, как мне казалось, объясняли все происходящие процессы в мироздании. Но, оказалось, что в глобальном масштабе они не дают ответов на все вопросы. В квантовом мире тоже. И это в мире, который стоит у истоков мироздания. Да и в макромире существуют до конца не понятные явления. Те же чёрные дыры, нейтронные звёзды, тёмная материя. А вот совсем недавно я узнал, что есть ещё какая-то странная материя, которая вообще может вытворять чёрт знает что. Так что - какие бы фантастические предположения насчёт устройства мира не появлялись, я их не отвергаю.
- А в Бога ты веришь? - спросила вдруг Галина.
- Я не отвергаю Бога - ответил Геннадий и, подумав, добавил - Значит получается, что веру...
- Ну и какой он по твоему?
- Разумен...
- Это понятно. А в плане благородства?
- Ты знаешь... мне, к примеру, совершенно безразлично как там ведут себя клетки моего организма - справедливо, не справедливо, благородно, не благородно. Мне главное - чтобы я был здоров, чтобы мне ничего не угрожало, ничего не болело. Я их обеспечиваю пищей, водой, воздухом, а они в свою очередь должны правильно выполнять свои функции: желудок - переваривать пищу, лёгкие - насыщать кровь кислородом, почки - очищать её и так далее.
- То есть, ты хочешь сказать, что Бог не несёт ответственность за зло, которое творится на Земле?
- Ну, во-первых - его поступки не обсуждаются... Во-вторых - мы не знаем, в чём заключается ответственность - ответил Геннадий - Может быть всё это есть единое целое. Как плюс и минус в твоём компьютере. Мне кажется, на самом деле, всё происходит не так как мы представляем, как написано в Библии. Всё как-то по-другому, иначе... Зла, как мне кажется, быть не должно. И если оно для чего-то появляется, может быть в силу какой-то необходимости, значит оно потом и убирается... Как-то, кем-то, но убирается, как убираются строительные леса после постройки здания, потому что они уже больше не нужны.
- Аминь... - произнесла Галина.

[Mishka]

Извиняюсь, конечно, но написано так, будто писал робот. Если написано с тем рассчетом, что читать будут тоже роботы, тогда все в порядке. Автору нужно оживлять повествование, для этого существуют множество приемов. Количеством глав читателя не привлечь.

[Генрих]

Мне нравится, но. Разве это цельный роман? Это некая коллекция отдельных рассказов, общего направления вообще не вижу. С мистикой перебор. С обильно развешиваемыми ружьями на стенах - огромный перебор. Всё это на фоне легко читаемого слога. Текст хорошо воспринимается. Но если и дальше будет постоянно висеть вопрос "О чём это всё?", то и читать надоест.
О грамматических и прочих ошибках уже говорили.

[Mishka]

Ну вот, оказывается, легко читается :-) И слог хороший :-)

[Генрих]

Ну вот, оказывается, легко читается :-) И слог хороший :-)

Можно по-другому сказать: заходит. Есть сочувствие к персонажам, их образ мыслей понятен. Ситуации знакомые. Короче, ткань есть. Костюма не вижу.

[Mishka]

Можно по-другому сказать: заходит. Есть сочувствие к персонажам, их образ мыслей понятен. Ситуации знакомые. Короче, ткань есть. Костюма не вижу.

:-)

[Седой]

:-)

Мишка! После Вашего ответа на мой первый пост, у меня сложилось впечатление, что Вы не очень дружелюбно его восприняли. Может там было что-то неприятное для вас, но честное слово я был очень рад вас видеть. Вот, думаю, человек из того времени который вживую стебался с самим Пейсателям! Но что-то, почему-то пошло не так. Ну, да ладно... Теперь по тексту. Писал робот, это я так понял. что вы намекаете на монотонность и однообразие. Ну... монотонность монологов, это я готов признать. А вот насчёт однообразия это уж увольте... Не согласен. И тем не менее спасибо что зашли и за комментарий.

Мне нравится, но

Генрих!!! Вот уж не ожидал Вас здесь увидеть а тем более что такое написали. Очень даже сильно польщён! Спасибо. Мне почему-то казалось что вы предпочитаете исключительно боевое фэнтози. Насчёт затянутости... Ну а что я сделаю? Я решил опробовать такую форму и уже поздно её менять. Зайдёт не зайдёт это дело вкуса. Скажу по секрету и только вам - в этой главе будут ещё две части. После неё будут ещё три автономных рассказа. А потом пойдёт глава которая всё это ( ну или почти всё) свяжет воедино. Ещё раз спасибо ну и... заходите.

[Mishka]

Мишка! После Вашего ответа на мой первый пост, у меня сложилось впечатление, что Вы не очень дружелюбно его восприняли. Может там было что-то неприятное для вас, но честное слово я был очень рад вас видеть. Вот, думаю, человек из того времени который вживую стебался с самим Пейсателям! Но что-то, почему-то пошло не так. Ну, да ладно... Теперь по тексту. Писал робот, это я так понял. что вы намекаете на монотонность и однообразие. Ну... монотонность монологов, это я готов признать. А вот насчёт однообразия это уж увольте... Не согласен. И тем не менее спасибо что зашли и за комментарий.

Седой, я и вправду расстроился, когда увидел, как вы серьезно восприняли мой комментарий. Хотел убрать его, но уже невозможно. На вашем месте мог оказаться совершенно любой человек, я высказался чисто по тексту, а ведь говорил: не лезь со своими дурацкими комментатиями. Больше не буду. Мне вообще трудно вспомнить, кто из себя что представляет, хотя ники почти все знакомые. Не был мой комментарий направлен именно против вас, а против манеры такого письма. Текст действительно показался монотонным, но, надеюсь, вы над поработаете и все будет хорошо. Приемов оживить текст действительно много, задайте динамику тексту. Над диалогами нужно поработать, это дело хоть и хитрое, но не очень сложное. Все, замолкаю.

[Седой]

я высказался чисто по тексту,

Не-не-не... Это не здесь. Это я про комментарий в Синьоре. А здесь всё хорошо, всё верно.

[Mishka]

Не-не-не... Это не здесь. Это я про комментарий в Синьоре. А здесь всё хорошо, всё верно.

Ой, я уже и забыл про это: праздники были, настроения мальчишеские :-)

[Седой]

ПОЧТАЛЬОН. ЧАСТЬ - 7

Геннадий поднял голову и взглянул ей в лицо: девушка смотрела на афишу висевшую перед входом в кинотеатр. Большими буквами на ней было написано название фильма - "Аминь".
Геннадию почему-то казалось, что придётся долго ждать начало сеанса. Но подойдя к кассе, он был даже несколько удивлён: до начала фильма оставалось всего-лишь пять минут.
В былые времена в здании кинотеатра имелись три просмотровых зала. Но со временем один отдали под торговый зал, второй под танцплощадку и только третий, самый маленький, исполнял свои прямые обязанности.
Почему фильм назывался "Аминь", Геннадий не понял даже после просмотра. По сюжету это была обычная мелодрама, с хорошим финалом, без религиозности и мистики.
Надо сказать, что Геннадий ни в каком виде не жаловал мелодрамы. И тем не менее, в процессе просмотра так увлёкся сюжетом, что не заметил как быстро пролетело время. Суть фильма, как и большинство в этом жанре, заключалось в переплетениях между героями, составляющих любовный треугольник. Но парень не мало удивился после окончание сеанса. Лишь только в зале включили освещение, он заметил, что Галина, оказывается, сидит вцепившись руками в его локоть и положив голову на его плечо. Когда же он посмотрел ей в лицо, удивился ещё больше: по щекам девушки телки слёзы. По большому счёту в этом не было ничего необычного, просто он не считал Галину до такой степени сентиментальной.
Выйдя из кинотеатра они какое-то время шли молча. Неизвестно о чём думала девушка, Геннадий же прокручивал в голове сюжет просмотренного фильма в надежде зацепиться за какого-нибудь момент, чтобы завести разговор. Но девушка его опередила.
- Одна моя подруга вышла замуж, родила сына. Я к ней приезжала в роддом. В самом начале встречи, задала простой и банальный вопрос - "Как ты?". Она ответила несколько своеобразно. "Если бы, хотя бы один мужик, когда-нибудь родил, то у него хрен бы не поднимался всю оставшуюся жизнь" - сказала она. Тогда мы просто посмеялись и забыли этот разговор. А потом у меня стали появляться разные мысли по этому поводу. Я подумала, что нормальная женщина, по своей природе, в нормальной обстановке, более чувствительна к сексу чем мужчина. У неё больше эрогенных зон, она чаще испытывает оргазм, быстро забывает послеродовую боль. И это всё не что иное как стимул для продолжения рода, своеобразный бартер - удовольствие в обмен на размножения. Как в цирке с дрессированными животными: прыгай, ползай, кувыркайся и получишь конфету. Природа всё хорошо продумала: инстинкт самосохранения блокирует безразличие к жизни, а потребности, в паре с обязанностями, стимулируют желание жить. И всё это не слабо приправлено разнообразными удовольствиями. Конечно, со временем всё усложнилось, иногда происходят сбои. Но и тем не менее, сам стимул довольно силён.
- Только зачем жить? - спросил Геннадий.
Галина долго молчала, потом снова начала говорить.
- Я проходила практику в Управлении статистики. В нашем отделе работал один мужчина. Ему было за сорок пять, он был разведён, хотя я до сих пор не понимаю почему: нормальный мужик, с чувством юмора, без вредных привычек. Может жена стерва или какая-то другая причина. И вот, в наш отдел пришла работать молодая, симпатичная девочка, лет двадцати трёх. Мужчина вскоре стал реагировать на её: оказывать знаки внимания, подшучивать, заигрывать. В общем - флиртовать. Она на всё это отвечала довольно вяло по причине возрастной разницы, да и к тому же у неё на то время был парень. Её мать, женщина возрастом под сорок пять, но внешне, при соответствующем подходе, могла выглядеть не хуже дочки, тоже находилась в разводе. И дочка, не будь дурой, под каким-то предлогом, свела их вместе. А поскольку она жила у своего парня, те сошлись довольно быстро. Но со временем, так получилось, что у дочки с парням не сложилось и она вернулась домой. Они, наверно, до сих пор живут втроём. Я не знаю какие у них там на самом деле отношения, но обе женщины называют мужчину - "наш самец". Так вот - я это всё к тому, что смысл жизни....
Вдруг Галина запнулась, указала рукой на остановку, до которой было метров пятнадцать и на приближающийся автобус.
- Всё, я поехала! Следующий будет только через сорок минут. Они в это время редко ходят. Значит завтра в то же время, на том же месте - быстро проговорила она, чмокнула парня в щёку и побежала.
Она заскочила в переднюю дверь, которую специально для неё водитель придержал открытой и, проезжая мимо Геннадия, помахала ему рукой.
Проводив взглядом автобус, покуда тот не скрылся за поворотом, Геннадий ещё долго стоял задумавшись, увлечённый потоком новых мыслей и догадок, которые никак не складывались в логическую цепочку. Единственный вопрос, сидевший в нём изначально и занявший всё сознание теперь - "Зачем?".
"Зачем ей это всё?".
То что они не пара было настолько очевидным, что надеяться на какое-то там душевное родство, взаимопонимание, общность взглядов являлось даже не наивностью, а самой последней глупостью. В воображении он как бы видел себя и её со стороны и ещё больше убеждался в своей правоте. Можно было допустить один из вариантов - девушка "залетела" и теперь ищет простачка, чтобы подставиться. Лет десять назад, с той же Верой Островской, такое бы сработало. Но теперь... К тому же, Галина вела она себя совершенно по-другому: скорее отталкивала его, чем притягивала. А для девушек, в таких ситуациях, время тянуть не желательно. Хотя и спешка опасна.
"Ну, допустим, время у неё есть...".
Но Геннадий был уверен, что никогда не попадётся на этот крючок.
Другие варианты годились ещё меньше. Посмеяться? Как? И зачем? Втянуть в какую-нибудь криминальную историю? Тоже самое. Больше всего подходил вариант, что она общается с ним из-за банальной вежливости, не хочет показаться грубой и не воспитанной. В конце концов, это он первый с ней заговорил, а она просто ответила. Ответила так как и положено отвечать нормальному человеку: без хамства и предвзятости, но с определённой долей снисходительности. Ну тогда ему опасаться нечего, все закончится само собой и без последствий.
Ночью ему приснился эротический сон. Не то чтобы Геннадий его предвидел, но в последствии, не был и удивлён. Ему приснилось, что он оказался на чужой кровати в незнакомой комнате. То ли от плотно зашторенных окон, то ли от времени суток, здесь висели густой полумрак и тишина. Почему-то парень был уверен, что сейчас здесь появится Галина. И она появилась... Просто тихо вышла из густого полумрака...Широко распахнув длинный, свободный халат, который сразу же беззвучно упал к её ногам, обнажённая девушка подошла к кровати и легла на спину, поверх одеяла, рядом с Геннадием. Сначала медленно, но потом всё быстрее и интенсивнее, она стала водить рукой у себя по груди, животу. При этом её дыхание участилось, стало глубоким, грудь высоко вздымалась.
- Возьми меня... - наконец произнесла девушка и через какое-то время снова повторила просьбу, только уже громче.
Геннадий в это время со всех сил пытался отодвинуться от неё, но у него ничего не получилось: тело словно парализовало. Мышцы рук напрягались до предела, но все усилия были тщетны.
- Нет... - наконец, с большим трудом, выдавил он из себя. И это всё что он смог в своём противостоянии.
Галина резко повернула голову в его сторону и он, неожиданно чётко и ясно увидел её широко раскрытые глаза, словно они излучали особый свет, который освещал пространство на небольшом расстоянии вокруг. Её взгляд был удивлённым и одновременно злым. И тут Геннадий проснулся...
Потом, в ванной, стоя перед зеркалом, вытирая чисто выбритый подборок и глядя себе в глаза, он, вдруг, произнёс - "Лох ты, Гена. Даже во сне не смог трахнуть девушку".
На следующий день Галина, как всегда, появилась неожиданно. У Геннадия на этот счёт даже промелькнула мысль: она всегда появляется неожиданно. Он, конечно, пришёл заранее и осмотрелся, бросив короткие взгляды на дорожку в одну и другую сторону от фонтана. На подходе её не было и он сел на скамейку. Перед ним, прихрамовая на левую ногу прошёл пожилой мужчина, совершенно лысый, с раскрасневшимся лицом и большими солнцезащитными очками. По-видимому ему тяжело было ходить и он присел на край скамейки занятой Геннадием. Через несколько секунд появилась Галина. Казалось, до этого она находилась где-то поблизости: пряталась за фонтаном или в ближайшем кустарнике. " Наследственная привычка шпионить" - решил про себя Геннадий, но промолчал. Сегодня девушка выглядела какой-то настороженной, озабоченной. Она косо посмотрела на лысого мужчину и тихо произнесла - "Пойдём отсюда".
- У меня завтра начинается подготовка к сессии. Так что на будущее гулянья надо прекратить. Когда снова увидимся - не знаю. Даже сегодня, возможно, мне придётся уйти пораньше - уже по дороге говорила она.
- Могла бы и не приходить, если так занята. Даже сейчас можешь уйти, я не обижусь.
- Возможно я так и сделаю. Дай мне номер своего телефона, на будущее.
- Есть чем записать?
- Продиктуй, я запомню.
Геннадий потом ждал, что она сообщит ему свой номер телефона, но вместо этого девушка попросила купить ей мороженое.
Дойдя почти до конца бульвара, они сели на скамейку и, пока Галина смаковала прохладительный продукт, со вкусом черники, парень напряженно размышлял: нужен ли ему телефон дочки майора КГБ?
Галина начала говорить неожиданно, держа мороженое перед лицом и задумчиво глядя куда-то в даль.
- Сегодня я наблюдала такую картину... - девушка надкусила синеватый купол, облизала губы и продолжала - утром, к нам во двор, приехал эвакуатор. Явление, в общем-то, заурядное - автомобили в жилых кварталах паркуют везде где только можно. Парень с нашего подъезда, увидев это, вышел чтобы отогнать свою машину с бордюра, на освободившееся место. Милиционер заметил его, подошёл и потребовал документы. А парень был после хорошей вчерашней выпивки. Естественно ему предложили пройти освидетельствование. Естественно прибор показал превышение нормы алкоголя. Короче говоря - парня оштрафовали и забрали права. Нет, конечно, по закону милиционер прав. Был не трезв? Был. Находился за рулём автомобиля? Находился. Проехал какое-то расстояние? Да. И не важно, сколько ты проехал - два метра, два сантиметра или два миллиметра. По закону - ты нарушитель. А чисто по человечески? Человеку, разными методами, можно привить манеры, привычки, послушание. Но как ему привить человечность, любовь, сострадание, искренность?
Галина повернулась и посмотрела в лицо Геннадию.
У Геннадия не было автомобиля и все эти проблемы, в общем-то, ему были глубоко по барабану. Но собеседнице надо было что-то ответить.
- Милиционер должен побывать в шкуре этого парня - жёстко произнёс он - Только так ему можно привить человечность. Страдающего может понять только страдающий.
Казалось, Галина долго и внимательно изучала его профиль, потом повернулась и стала смотреть перед собой.
- Вон там, на скамейке, сидит девушка и плачет. - вдруг сказала она - А люди проходят мимо и не замечают. Ну а если замечают, то не реагируют. Даже отворачиваются. А может ей нужна помощь? Но всем по барабану...
Геннадий поднял голову и посмотрел по направлению взгляда Галины. Действительно - через две скамейки от них, на противоположной стороне дорожки, сидела девушка с заплаканным лицом. Она не рыдала, даже не всхлипывала. У неё было обычное, не искажённое гримасой плача, выражение лица. Просто по розовым щекам текли слёзы и она, время от времени, вытирала их ладонью.
- Гена, подойди и спроси её - почему она плачет?
Голос Галины звучал спокойно, но настойчиво.
- Я? - теперь Геннадий посмотрел на её профиль, потом на плачущую девушку - Она меня пошлёт...
Галина тяжело вздохнула и, повернувшись к нему, добавила - "Может и пошлёт. Зато твоя совесть будет чиста. В будущем это тебе пригодится".
Теперь вздохнул Геннадий, после чего поднялся и нехотя направился к девушке.
Та никак не отреагировала на его приближение: задумчиво смотрела вдаль, оперевшись правой рукой о спинку скамейки.
- Вам помочь? Вам плохо? - быстро, почти скороговоркой произнёс Геннадий, не очень-то задумываясь о сути сказанного. Он приготовился услышать стандартную фразу - "Да пошёл ты..." - и вернуться обратно. Но девушка, по-видимому, тоже не ждала его прихода и его вопросов. Она тоже не сразу сообразила, что от неё хотят, и когда, наконец уловила смысл вопросов, ответила совсем не так, как ожидал Геннадий.
- Нет, всё нормально, всё хорошо... Спасибо... Извините...
Она вытерла правый глаз ладонью, а возле левого провела большим пальцем. Потом глубоко вздохнула и продолжала - "Просто... меня начальница обругала. Она всегда ругается. Ну, на то она и начальница... Все уже к этому привыкли и никто не обращает внимания. Ну, поругается и перестанет. Это даже не со зла, а просто манера работы такая. Я тоже не обращала внимания, но вот сегодня, почему-то, стало обидно... До слёз".
Она снова вздохнула, но уже не так обречённо.
- И ведь, в сущности, она права - продолжала девушка - Она следит за дисциплиной и порядком. Это её обязанности. Вся документация должна находиться в специально отведенном месте, в шкафу. Обычно, она там и находится. Вся... Вся, кроме журнала регистрации доверенностей. Потому что мы с ним больше всего работаем. А если сотрудники начнут ходить к шкафу и обратно, то это будет сплошная суета. Образуются очереди из посетителей, пойдут жалобы и нас ещё больше будут ругать. Поэтому журнал мы передаем из рук в руки. Если он не востребован, то просто лежит у кого-нибудь на столе. Вот сегодня начальница и заметила его у меня. И пошло-поехало...
Геннадий отвёл взгляд от девушки, несколько раз еле заметно кивнул.
- Я вас понимаю - сказал он, задумчиво глядя перед собой - У меня почти то же самое. Начальство требует выполнение плана... А как его выполнишь, если оборудование старое и добитое? К примеру - настраиваешь резец на диаметр десять. Но в итоге, из-за люфта подающего вала, по причине износа подшипников, может получиться девять или одиннадцать. Поэтому сначала работаешь на пробной заготовке, проводишь замеры, снова настраиваешь. На это уходит время. Чтобы выполнить план надо работать сверхурочно и бесплатно. Но никому ничего не докажешь. Про изношенное оборудование начальство и слушать не хочет. Они ссылаются на Попова, мол у того всё получается. Но Попов работает на импортном станке. Поэтому он и передовик производства. И вымпел у него, и грамота, и фотография на доске почёта. Они всё это и сами прекрасно понимают, но... Но что они сделают?
Увлёкшись рассказом, Геннадий, сам того не заметил, как сел рядом с девушкой. Он, какое-то время молчал, глядя перед собой, потом медленно повернул голову и посмотрел ей в глаза. И вдруг, от этого взгляда, в их сознании одновременно включился какой-то механизм, порождая похожие, а в некоторых случаях даже одинаковые мысли. Парень и девушка одновременно стали внимательно рассматривать друг друга и, спустя короткое время, не проронив ни слово, оба пришли к одному и тому же выводу: они, оказывается, судя по внешности, идеально подходят друг другу. В общем, если говорить по простому - равные.
Лёгкий порыв ветра приподнял прядь волос с правого плеча девушки, но она резким движением руки тут же поймала их и уложила на прежнее место. Однако, в этой секундной бреши, Геннадий успел заметить, что на шее у неё, начиная от уха и почти до плеча, находиться большое родимое пятно. Оно было светло-красного цвета, бесформенным и напоминало кровавый подтёк. Создавалось впечатление, что девушку укусил вампир.
"Такая же как и я: тихая, скромная, комплексующая по любому поводу в целом, и, из-за внешности - в частности. Не смелая, осторожная, правильная во всём - думал Геннадий - В детстве, из-за родимого пятна, её наверняка дразнили - "укушенная". У детей нет врождённого чувства такта, им его прививают. И те у кого он прижился, впоследствии снисходительно терпели её в своём обществе. А те у кого чувство такта не прижилось, язвительно и безжалостно, по любой причине дразнили её. А она, скорее всего, только бестолково улыбалась и молча уходила в сторонку. Она не уродина, даже далеко не уродина. Просто до серости обычная и никому не интересная. Ещё она наверняка добрая и честная. Может быть рассудительная и умная. Скорее всего мы ровесники, или около этого. Своей семьи нет, парни, если таковые были, с ней расстались".
И вдруг Геннадий словно перенёсся в будущее и просмотрел все события которые с ними произойдут: как они познакомятся, начнут встречаться, потом поженятся, создадут семью. Конечно, это были всего лишь мимолетные фантазии, но он ни капли не сомневался, что всё случиться именно так, как представило воображение.
Все эти неожиданно появившиеся мысли, по времени заняли всего лишь мгновения. Но они преобразили, изменили парня до неузнаваемости.
- Тебя как зовут? - уверенно, может быть даже нагло, спросил Геннадий, смело глядя девушке в лицо.
- Виолетта - ответила она.
- Меня Геннадий. А ты где живёшь?
- На Присыпной. А ты?
- А я на Путейной.
Девушка на мгновение задумалась, как бы что-то вспоминала.
- Калёсная площадь от вас далеко?
- Нет. Совсем рядом.
- Я читала в газете, что там, в Доме Культуры проходит выставка кошек. Мне хотелось бы там побывать, но я очень плохо знаю этот район.
- Я тебе его покажу и свожу на выставку.
- Серьёзно?
Девушка внимательно посмотрела ему в лицо, слегка прищурилась и улыбнулась.
- Вполне... - Геннадий по-деловому был спокойным и уверенным - Когда?
- Можно завтра. У меня выходной.
- А я вообще в отпуске...
Они тут же обговорили место встречи, время.
- Ой, у меня обеденный перерыв кончается - сказала вдруг Виолетта, бросив взгляд на часы и поднимаясь со скамейки.
- А ты где работаешь?
- Да вот здесь, на почте - она указала на здание через дорогу.
Только теперь Геннадий вспомнил про Галину. Он резко повернулся в сторону пустой скамейки, где оставил девушку.
"Видно она тихонько ушла" - подумал он и снова, так же резко, обернулся к Виолетте.
- Ты знаешь Галю Рыбину?
- Кто это? - девушка насторожилась.
- Эээ... Ну, она тоже работает на почте... - Геннадий внезапно растерялся.
- У нас?
- Наверно... Хотя, не знаю...
- В какой смене?
- Нууу... Корреспонденцию разносит...
- А... Отдел доставки. Там я почти никого не знаю. Если честно - я хорошо знаю только свою смену. Остальных, в лучшем случае - только в лицо.
***

[Седой]

ПОЧТАЛЬОН. ЧАСТЬ - 8


Второй день свидания прошёл в том же духе, с той лишь разницей, что вместо выставки кошек, они ходили в кино. В конце свидания наметили третью встречу, на том и разошлись. И тут Геннадий начал задумываться над вопросами следующего этапа. "Ведь в будущем - думал он - мне предстоит признаться в любви и сделать ей предложение...". И вот здесь он входил в суппорт. Оказалось, что слова - "Я тебя люблю" - он не мог произнести вслух даже сам себе. А ещё же надо было - "Выходи за меня", или - "Будь моей женой". Он представил себе эти объяснение и понял, что они, в его исполнении, будут состоять сплошь из невнятных звуков и бесконечных заиканий. Геннадий, вообще-то, редко рассуждал на подобные темы, но даже если и происходило нечто подобное, некоторых вещей он представить не мог. Например он не представлял как занимаются сексом священники? Ну не вязалось у него в воображении как по этому поводу батюшка с матушкой шурудят в кровати. И почему с собственной женой это благо, а с чужой - прелюбодеяние? Бог всё живое создал так, чтобы любой организм реагировал на противоположный пол. Он и реагирует. Он не нарушает законов божьих. А нравственные рамки придумал человек. Но кто такой человек и кто такой Бог... Ещё Геннадий не мог представить как занимается продолжением рода их губернатор. Он, что называется "не вылезал из телевизора" и с строгим, иногда даже злым выражением на лице, боролся с коррупцией, бюрократизмом, разгильдяйством. К слову сказать, он сам все это и создал, поскольку те же чиновники были назначены им. Геннадий не мог припомнить губернатора смеющимся, или даже улыбающимся и не представлял как с такой серьёзной рожей можно заниматься сексом. Из фильмов и книг, он знал, что перед этим процессом следуют томные взгляды, горячие поцелуи, страстные объятия. Но ещё на полшага впереди должен быть какой-то постепенный переход из нормального состояния к страсти. Нельзя же, что бы парень всё время молчал, потом, вдруг, закатил глаза, схватил девушку за грудь и завалил в кровать. Должен быть какой-то разговор на определённую тему. И здесь как нельзя лучше подходил юмор. Этак ненавязчиво, используя подходящие шуточки с тонким намёком, хихи-хаха и, как бы случайно, запустил руку под юбку. Так получилось, что Геннадий хотя и понимал юмор, но, почему-то, никогда над ним не смеялся и в жизни не использовал шутки. Каждая острая фраза, которую он когда-нибудь слышал, считал не к месту. Юмор, как оказалось, мало понимать, им надо ещё уметь пользоваться. Словно в подтверждения своих выводов он вспомнил момент расставания с Виолеттой. После слова - "пока" - они оба резко развернулись и быстро пошли в противоположные стороны. Но это было только начало. Может оно так и следовало, процесс притирки не такой уже и быстрый.
"Вот Филип Высотин здесь бы не заморачивался - подумал Геннадий - Он обязательно придумал бы какой-нибудь ляп".
***
Виолетта работала по скользящему графику: два, через два. Геннадий просто убивал это время до следующей встречи. На второй день "убийства", придя домой, он ещё в прихожей услышал знакомый голос тёти Инны, двоюродной сестры матери. Она к ним довольно часто заходила, поскольку работала в туристической фирме и всем доставала путёвки.
Геннадий собирался заглянуть в кухню, где сидели женщины и поздороваться. Но так получилось, что услышав его шаги, все трое вышли в коридор.
- Гена, я слышала ты в отпуске? - спросила тётя Инна и, получив положительный ответ в виде молчаливого кивка, тут же продолжала - Есть десятидневная горящая путёвка на Селли Дол.
- Зачем? - с нескрываемым раздражением спросил Геннадий. Он знал, что премиальные у тетки зависят от проданных путевок и понимал её желание всунуть их всем подряд - Здесь погода стоит не хуже чем в тропиках.
- Гена, ты дурак - тётя никогда не заморачивалась подборами определений - Там же курорт. Там экскурсии, развлечения, танцы-шманцы и всё прочее. Может девку себе заведёшь. Но самое главное, это горящая путевка. Семьдесят процентов от полной стоимости! Летом ты такую халяву нигде не найдёшь. Я тебе по большому блату постаралась, а ты рыло воротишь.
- Действительно, Гена, почему бы тебе не поехать? - сказала сестра - Ты что, весь отпуск собираешься сидеть в квартире?
- Тогда уже лучше к отцу на дачу езжай - вторила ей мать.
- Там молодые мулатки поголовно ходят без трусов - подал голос зять с дивана и, поскольку на эту реплика никто не отреагировал, он тут же добавил - С голыми жопами.
- Заткнись! - на этот раз крикнула на его жена и снова повернулась к брату.
Геннадий обвёл взглядом стоящих перед ним женщин, и у его, вдруг, создалось стойкое впечатление, что все в этой квартире, почему-то, хотят от него избавиться.
- Когда лететь? - спросил он тяжело вздохнув.
Лететь надо было через два дня, поэтому на сборы оставалось не так много времени. Впрочем, поскольку Геннадий ни от кого не зависел, не был шмоточником, то этого времени ему хватило с лихвой.
На свидании он собирался сказать Виолетте о своей поездке: подбирал подходящие слова, обдумывал в какой момент их лучше произнести. Но на остановке неожиданно произошло событие, которое спутало все планы. Случилось следующее: остановился маршрутный автобус, открылись двери и перед Геннадием, стоящим под тенью навеса, появилась Галина.
- Привет - сразу сказала она - Я видела Виолетту. Она стала весёлой, улыбчивой, разговорчивой. Она стала красиво одеваться и даже похудела. И всё из-за тебя. Молодец, Гена! Продолжай.
После этих слов она успела запрыгнуть в уже закрывающиеся двери автобуса и уехала.
Всё произошло настолько быстро, что Геннадий осознал смысл сказанного когда уже автобус скрылся за поворотом.
"Ну, вот, я так и знал - они знакомы. Они, скорее всего, не просто знакомы, они, вполне возможно, даже близкие подруги - рассуждал он - А что Виолетта не знает Галину Рыбину, так это потому, что мне она представилась под другим именем. Может никакая она не Рыбина и даже не Галина".
Увлечённый этими мыслями, он совершенно забыл о своих планах. Они вспомнились уже только при встрече и, как потом выяснилось, оказались совсем не востребованы.
Виолетта, действительно, в этот день была похожа на пляшущий огонёк: быстрая, весёлая, улыбчивая. Она сразу завела разговор, к которому, вероятнее всего, тоже серьёзно готовилась.
- После завтра у меня День рождения! Я тебя приглашаю.
Она не ждала другого ответа кроме положительного, поэтому продолжала.
- Мама постоянно говорит, когда ты уже наконец пригласишь парня? Сколько можно сидеть за столом с одними бабами? Ну вот, в этом году, я надеюсь, что-то измениться...
Геннадий не сразу осознал смысл сказанных слов. Но когда осознал, остановился и даже перебил девушку на полуслове.
- Стой! После завтра я не могу. После завтра я улетаю на курорт...
Виолетта резка повернула голову и посмотрела ему в глаза...
Её взгляд состоял из смеси испуга, удивления и разочарования. Но Геннадий хорошо его понял. Виолетта была обычным человеком и от жизни хотела лишь обычный минимум, к которому и стремятся все нормальные женщины: выйти замуж, завести семью, детей. И у неё, возможно, раньше представлялась такая возможность, но по каким-то причинам стремления не достигали цели. В подробностях Геннадий мог ошибаться, но у него почему-то появилась уверенность, что все её планы обрывались именно на этом моменте.
Но Геннадий не мог отказаться от поездки, не мог пойти против напора всей родни. "В конце концов - решил он - Каких-то несчастных десять дней... Потом можно будет всё наверстать".
Дальше свидание прошло как-то скучно, без огонька. Создавалось впечатление, что на их костёр выплеснули ушат воды: пламя хотя и не потухло, но и горело уже не так.
- Какие планы на завтра? - спросил Геннадий при расставании.
- Завтра я работаю - апатично ответила Виолетта.
- Почему? У тебя же должен быть выходной?
- Потому что после завтра у меня День Рождения. Я поменялась.
Геннадий не хотел лететь в Селли Дол. И чем больше приближался срок отлёта, тем сильнее росло его нежелание. В последние сутки оно начало отражаться на физическом состоянии: появился какой-то зуд по телу, тошнота, головокружение. Геннадий не спал почти всю ночь и утром не проснулся по сигналу будильника, а просто услышав его, поднялся с постели.
Провожать вышла мать - заспанная, взъерошенная, в ночной рубашке.
- Мама, иди спи. У меня всё готово - сказал он и женщина, немного погодя ушла обратно в комнату.
Закипятил воду в чайнике, сделал кофе, выпил без ничего.
Когда открывал входную дверь в квартире, снова появилась мать.
- Всё... Пока...
- Счастливо...
Своё разбитое состояние и нежелание лететь Геннадий полностью относил к бессонной ночи.
"В самолёте высплюсь" - решил он.
В аэропорту работали только три регистрационные стойки. К каждой выстроилась очередь количеством, в среднем, около двадцати человек.
Геннадий стал за двумя девицами, приблизительно его возраста, сильно накрашенными и чересчур легко одетыми. Одна из них измеряла его оценивающим взглядом и с безразличием отвернулась.
- А где ты эту сумочку нарыла? Что-то раньше я её у тебя не видела? - спросила она подругу.
- Здрасьце - ответила та - Я ещё в прошлом году купила её в сувенирном магазине, когда отдыхала на Кипре.
Геннадий втихаря стал разглядеть сумочку висевшую на плече у девушки.
"Надо будет Виолетте привести какой-нибудь сувенир - думал он в это время - По большому счёту, надо бы и всем родственникам что-то привести... Но у меня не так много денег... А Виолетте надо хороший подарок, иначе...".
Он представил её укоризненный взгляд, когда он сообщил, что не может пойти на день рождения. И вдруг неожиданное открытие, мгновенно, как сверкнувшая в темноте молния, в буквальном смысле парализовало его. Он пришёл к неожиданному выводу, что, оказывается, тот взгляд Виолетты, и взгляд Галины, из его сна, а также глаза, которые он видел в другом сне, когда задремал в экскурсионном автобусе, это, оказывается, были одни и те же глаза...
- Не может быть... - произнёс он шёпотом - И самолет тогда падал...
Из оцепенения Геннадия вывел женский голос - "Мужчина, вы летите или нет?". Оказывается, он и не заметил, как создал двухметровую брешь в очереди.
- Нет - неожиданно для себя ответил он, повернулся и направился в зал ожидания.
Он сидел на пластмассовым стуле и отрешённо смотрел в пустоту перед собой. Он слышал как объявили посадку на его рейс, спустя какое-то время - гул поднимающегося самолёта... А он всё сидел и сидел, словно изваяние, потеряв счёт времени, не в состоянии пошевелится или принять какое-то решение, потому, что мысли были словно заблокированы его же недавним поступком .
Когда в зал вошла Виолетта, он поднял на её глаза и губы растянулись в радостной улыбке, как будто он только и ждал её появления.
Она сразу направилась к нему, подошла и, облегчённо вздохнув, произнесла - "Успела". Но дальше девушка растерялась и долго не могла собраться с мыслями, видно сильно волновалась.
- Я не знаю... - наконец начала она - Это, конечно, глупо... Мне приснился сон или... Или это было какое-то видение... В общем - мне приснилось, что самолёт, в котором ты летишь - разбился... Может... может не надо тебе лететь?
Геннадий молча смотрел на неё снизу вверх. Она была одета в спортивный костюм зелёного цвета с высоким воротником. Если его поднять и застегнуть молнию до конца, то он закрывал родимое пятно. Но теперь молния была расстёгнута до половины груди, волосы закинуты за плечи и эта божественная отметина красовалась для всеобщего обозрения.
"Это она, в день своего рождения, поднявшись ни свет, ни зоря, невзирая на изъяны своей внешности, бежала по городу, чтобы предупредить меня об опасности, которая ей приснилась? Чего она боится? Она боится, что там, на душном курорте меня может соблазнить какая-нибудь мулатка без трусов? Я для неё, впрочем, как и она для меня - последний шанс? Мы оба понимаем, насколько это можно понять за короткое время знакомства, что идеально подходим друг другу и что следующей возможности уже не будет. На свете есть, обязательно должны быть люди, которые почти идеально подходят друг другу. Во всём. Просто им трудно встретиться, особенно если ещё и не умеешь искать. Возможно, кем-то свыше, всем даётся шанс встретить свою половину, и здесь важно не упустить его, потому что другого уже не будет".
Геннадий считал, что им повезло, что они нашли друг друга, как бы увидели друг друга издалека, узнали друг друга и теперь, находясь на противоположных концах пути, бежали навстречу, чтобы где-то на середине соединиться и раствориться в горячих объятиях друг друга. И вот этот курорт являлся преградой, пусть и легко преодолимой, не опасной, но всё же преградой, отнимающей время на их прямом пути. Виолетта со своей внешностью никогда не была, да уже и не будет, роковой женщиной: круглое лицо, приплюснутый нос, короткая шея, объёмная грудь, широкие бёдра, полноватая голень. Конечно, пока что ещё не критично, но если не следить за фигурой, то "толстая баба" уже маячила в поле зрения. Да и он далеко не Ален Делон. А вот схожесть характеров, взаимопонимание, это и есть то самое ценное, которое ни в коем случае нельзя терять. Они оба это понимали и это являлось причиной их неординарных поступков.
- А я и не улетел... - спокойно ответил Геннадий, указывая глазами на электронное табло, где ещё хранилась информация о состоявшимся рейсе - Самолёт уже полчаса как в небе.
Виолетта обернулась, долга читала надписи, потом снова посмотрела на Геннадия - её лицо выражало крайнюю степень удивления.
- А почему?
- Я... - Геннадий на миг задумался - Я решил пойти к тебе на день рождения.
- Серьёзно? - спросила она с недоверием, но губы на пару секунд растянулись в довольной улыбке - Нет, правда?
- Других причин у меня нет - Геннадий развёл руками.
- Ну, хорошо... - Виолетта засмеялась и осторожно села рядом.
У неё был какой-то наивный детский смех, который полностью состоял из искренности. Не громкий, не заразительный, а именно искренний. Может от того, что когда она смеялась, обнажались маленькие и редкие, как у ребёнка, зубы. Это и создавало впечатление наивности.
Геннадий тяжело вздохнул и, глядя перед собой в пол, обречённо произнёс - "Родственники меня заклюют, хоть ты домой не возвращайся".
- А ты и не возвращайся - сказала Виолетта - Можешь пожить у нас, покуда всё уладиться.
- Как это? - Геннадий повернул к ней голову.
- Я пойду к маме в комнату, а тебя пущу в свою.
"Наш самец" - почему-то вспомнилось Геннадию и от этого он заулыбался.
- Что? - задала короткий вопрос Виолетта, глядя на его улыбку, потом покраснела и отвела взгляд.
- Ничего... - сказав это, Геннадий отвернулся, но потом снова повернулся и спросил - А вы будите меня кормить?
- Конечно - ответила девушка не глядя на него.
Геннадий долго смотрел на её профиль, но следующую фразу произнёс глядя на свои колени.
- Тогда мне придётся на тебе жениться...
- Я согласна...
Её слова в вперемежку с лёгким смехом были похожи на разорванные бусы, когда изумрудные шарики с грохотом падают на пол и разлетаются во все стороны. Потом молодые люди одновременно повернули головы друг к другу и, улыбаясь, стали смотреть в искрящиеся глаза.
- Пошли... - сказал Геннадий продолжая улыбаться.
- Пошли... - ответила Виолетта, с тем же выражением на лице.
- Пошли...
- Пошли...
Они ещё раз "пнули" слово "пошли", потом одновременно поднялись и направились к выходу.

[Седой]

ГРЕШНИК


У Игоря Соловьёва было пятеро детей - три мальчика и две девочки. Владимир Соловьёв находился как раз посередине этой наследственной линии: с одной стороны - старшие брат и сестра, с другой - младшие сестра и брат. Надо сказать, что отец детей не баловал, хотя их семья жила в достатке. Так получилось, что с молодости, сразу после окончания института у Игоря пошёл карьерный рост. Может и не стремительно, но уверенно он продвигался по служебной лестнице, и пенсионного возраста достиг в должности одного из заместителей министра лёгкой промышленности. Тем не менее, его дети в жизни всего добивались сами. Отец никогда не использовал служебное положение чтобы кому-нибудь из них помочь в достижении своих целей. И даже Владимиру...
Владимир Соловьёв был самый талантливый в семье. Мало того, что он хорошо учился, он ещё хорошо играл на многих музыкальных инструментах, у него был хороший голос, способности к живописи и сочинению стихов. К слову - его рассказы и повести даже публиковались в одном молодёжном журнале. Он окончил школу с золотой медалью, легко поступил в институт. И вот здесь, уже в институте у него стала проявляться ещё одна способность, но уже далеко не положительная - тяга к алкоголю. Дело в том, что в состоянии даже лёгкого опьянения его талант раскрывался особенно ярко. В этом состоянии он как бы блистал, сиял, возносился. Он везде и всюду был душой компании: умница, шутник, балагур, певец, музыкант. Дамы на его смотрели с нескрываемым обожанием, ну а мужики, естественно, хотели с ним выпить. А он никому не отказывал: одних восхищал, с другими пил. Но несмотря на всё это, он окончил институт с красным дипломом и устроился на хорошую работу, где можно было сделать неплохую карьеру. Однако у Владимира Соловьёва были ещё черты характера, которыя, в общем-то, как ни крути, считались отрицательными. Одна из них - он не любил командовать. Но ещё больше чем командовать, он не любил подчиняться. Только не в смысле исполнять свои обязанности, или делать свою работу, а в том, чтобы тупо исполнять приказы, не говоря уже о таких явлениях как перед кем-то заискивать, угождать, подхалимничать. Он терпеть не мог показушность и действия в которых не было смысла. Там где следовало молчать, он возмущася, где нужно было подчиниться или хотя сделать вид покорности - бунтовал. Его нельзя было унизить, он давал достойный отпор. Может быть, когда-нибудь, это направление и сыграло бы какую-то положительную роль, если бы он не пил...
В семье своевременно заметили увлечение сына алкоголем, но особой озабоченности оно тогда не вызвало. Тревога появилась когда он уже начал злоупотреблять. Тогда родственники, не сговариваясь, пришли к выводу - ему надо жениться. Они рассчитывали, что когда он заведёт семью, то остепенится и одумается. Не без их участия он познакомился с девушкой. Она была из хорошей семьи, умная и красивая. Надо сказать, что они друг другу сразу понравились и вскоре действительно поженились. У них родилась дочка. Отец Владимира два раза в жизни всё-таки помог сыну. Первый раз - приобрести трёхкомнатную квартиру, когда они поженились, и второй раз, через пять лет - разменять её на двухкомнатную и однаконатную, когда они расходились. Развод, по большей части, произошёл от того, что Соловьёв оставил работу и ушёл на вольные хлеба. Перед этим он посещал разнообразные курсы: строительные, автоэлектриков, австослесарей и даже парикмахеров и массажистов. И надо сказать, поскольку обучался легко, схватывал всё на лету, то везде преуспел. Как говориться - талантливый человек талантлив во всём. Но особенно он был востребован в строительстве.
Что жена и дочь от него со временем уйдут, он если и не знал точно, то предчувствовал наверняка. Все эти застолья, друзья, гулянки... Не то чтобы он не мог отказать друзьям, ему самому нравились такая жизнь: свобода, компании, веселья. Он жил по принципу - заработать и тут же прогулять заработанное. Потом цикл повторялся. Но когда он брался за дело, то отдавался ему полностью. Никаких вольностей, слабостей и нисхождений к себе. И нигде, никогда не смешивал понятия работа и гулянка, чем снискал к себе уважение клиентов и коллег.
Владимир Соловьёв имел модельную внешность: высокий, стройный, с правильными чертами лица, красивым глазами и обворожительной улыбкой. Он нравился женщинам, и, как следствие, одна молодая девушка в него влюбилась. К слову сказать, на то время, когда она впервые его увидела, ей не было восемнадцати. Она смотрела ему в глаза с преданностью собачёнки и, в буквальном смысле, следовала за ним по пятам. Он не отвечал ей взаимностью, он относился к ней как к какой-то не особо важной части своего образа жизни. Так продолжалось до тех пор, пока его не встретила мать девушки. Она сначала кричала и угрожала, потом плакала и просила, чтобы он оставил её дочь, потому что ей надо учиться, найти работу, а с ним она спивается. Владимир ничего не мог возразить и пообещал поговорить с её дочерью. Но видно родители сделали это раньше. Девушка явилась к Владимиру с полным рюкзаком личных вещей, и сказала, что ушла из дома и теперь будет жить у него. Ему ничего не оставалось, как самому взяться за её воспитание. Для начала он перестал пить и не давал ей. Но было уже поздно: девушка пристрастилась к алкоголю. Без него она депресировала, закатывала истерики, убегала из дома и возвращалась навеселе. Владимир пробовал выгонять её из дома. Девушка никуда не уходила, сидела под дверью, там же спала, а в туалет просилась к соседям. При этом она плакала и жаловолась им, что она бедная и несчастная, что её выгоняет из дома, от чего соседи стали не дружелюбно поглядывать в сторону Владимира. И тогда он с ужасом понял, что сам взрастил себе букет проблем, имя которому - Рита Ульянова.
Проблема разрешилась сама собой. Однажды они поругались и девушка ушла из дома на четыре дня. Когда она вернулась, застала неприглядную картину - квартира напоминала мусорную свалку, пять человек, в стельку пьяных, спали в разных её частях. Хозяин квартиры, в обнимку с полуголой девицей, лежали на диване. Долго не думая Рита схватила нож и с остервенением стала пороть эту "сладкую парочку". Владимир получил четыре колотых раны, его дама - семь. Причём две из них серьёзные настолько, что пришлось вызывать медиков. В общем - скрыть это проишедствие не удалось.
Впоследствии Риту осудили на два года.
Владимир предвидел такой исход и в какой-то степени был доволен им. Его устраивало не только то, что он избавляется от проблемы. Он ещё сильно надеялся, что Рита, за время отсидки, исцелится от алкогольной зависимости, может поумнеет, может у неё изменится характер.
С той поры Владимир с женщинами не связывался. Даже с разведёнками. Он считал, что любая разведённая женщина несёт на себе кучу проблем: дети, бывшие, кредиты, ипотеки и так далее. И даже если он официально не связывал с ними свою судьбу, то хочешь не хочешь, а часть проблем автоматически ложилась на его плечи. Он не хотел брать на себя чужие проблемы. "Если и брать, так лучше уже свои" - рассуждал он. Ещё он перестал водить к себе домой друзей и устраивать там гулянки.
С Виолеттой Безшапкиной он встретился случайно: та искала человека починить крышу на даче. Оговаривая подробности работы, она намекнула на строительство веранды и предложила ночлег. Владимир охотно согласился на её условия. Дело в том, что он не только перестал приглашать друзей к себе домой, что обычно заканчивалось попойкой и свинарником, но сделал там шикарный ремонт. И вдруг его посетила мысль, что если эту квартиру сдавать в аренду, то можно не работая иметь хорошие деньги. Но возникал вопрос - где жить самому? В их доме, в подвале имелись помещения под кладовки, каждая площадью где-то одиннадцать метров. Соловьев и там сделал ремонт: положил пол, покрасил стены и потолок, поставил раскладкшку, тумбочку, холодильник и телевизор. Не хоромы, конечно, но переночевать можно. Не важно, что ночью бегали крысы, воняло канализацией и дерьмо по трубам, в буквальном смысле, летало над головой. Мыться и по малой нужде, ходил в бойлер, пролезая через дырку в стене, а по большому - в ресторан. В смысле - в туалет, который находился в ближайшем ресторане. И вот где-то в это время он и встретил Виолетту.
Они совершенно не подходили друг другу, но именно эта несовместимость их и объединяла. Она была старше его и уже в том возрасте, когда женщины трезво оценивают свои возможности и не стремятся замуж. Он это понимал, это его устраивало. Ей нужен был работник, ему - жильё. Пусть и временное. Они оба имели не конфликтные характеры, да и к тому же причин конфликтовать между собой не было. Правда людская молва приписала им более близкие отношения. Они об этом знали, но никак не реагировали: открыто не признавались и не опровергали.
Когда у Виолетты начался отпуск, Владимир получил хороший заказ: в коттедже, в одной из комнат пристроить камин. Он рассказал о своих планах Виолетте, а та, в свою очередь поделилась с ним своими. Она планировала побыть пару дней в городе, а потом поехать на болота за клюквой.
- Одна? - спросил Владимир и, получив положительный ответ, подумал - "И не боится одна на болота".
Хозяин пригородного коттеджа был богатый и не жадный.
Владимиру до этого приходилось занимался печными работами и он хорошо представлял чего от него хотят. То что он создал, сполна оправдало ожидания хозяина. Тот был настолько доволен его работой, что щедро заплатил, накормил, напоил и отправил с личным водителям домой, презентовав напоследок ящик настоящего шотландского виски.
Последнее время Владимир не устраивал пьянки в своём доме. В чужом же - тем более. Он взял две бутылки из ящика и пошёл к месту где обычно собирались дачные шабашники.
Обратно его вели под руки два человека, которые ещё более-менее держались на ногах. Но только до калитки, в дом он пошёл сам. Правда его память уже не фиксировала это событие, как впрочем и то, что до своей кровати он так и не дошёл, распластавшись на полу: передняя часть тела находилась в комнате, а всё что ниже поясницы - на коридоре...

[Седой]

ТРИНАДЦАТЫЙ


Унки родился и вырос в горном селении. Он был обычным нормальным ребёнком и ничем не отличался от своих сверстников. Однажды, когда ему было пять лет, он зашёл за сарай чтобы справить малую нужду и стал невольным свидетелям одного, в общем-то, обыденного для тех мест события: отец и дядя убивали телёнка. Они не видели Унки за кучкой хвороста, хотя и находились близко. Он же наблюдал весь процесс во всех подробностях. Именно тогда с ним что-то произошло, словно сломался зуб шестерёнки, отвечающий за чувство жалости и сострадания.
Телёнку отрезали голову, положили в сторонке, тушу подвесили за ноги и стали сдирать шкуру. Со временем взрослые заметили, что возле головы телёнка стоит мальчик и неотрывно смотрит в остекленевшие глаза животного. Занятые работой они не стали его прогонять.
С тех пор как только в семье убивали барана, козу или гуся, Унки всегда находился рядом. Поначалу мать пыталась его увести, но он наотрез отказывался уходить. И поскольку мужчина были не против его присутствия, мол, пусть привыкает и учится, то она больше не стала его трогать.
Дети, в своих играх, копируют поведение взрослых. Когда Унки, впоследствии, острым лезвием небольшого складного ножика, стал разрезать жучков, бабочек и червячков, это можно было считать своеобразной игрой в любознательность: а что же там внутри? Однажды старшая сестра это заметила и спросила - "Зачем ты так делаешь? Им же больно".
- Просто... - ответил он.
В дальнейшем он перешёл на лягушек, мышей и сурков. Когда он тоже самое сделал с кошкой, это уже нельзя было назвать игрой.
Всё случилось неожиданно. Он держал её на коленях, гладил по спине и вдруг... Казалось, какая-то шестерёнка из общего механизма сознания попало на сломанный зуб и проскользнула, не задев определённых чувств. Унки поднял её за голову и полоснул по горлу лезвием. Дальше он с животным сделал то же самое, что и с насекомыми.
В возрасте тринадцати лет он уже во всю помогал взрослым убивать животных и разделывать туши. Однажды глядя на висевшего на растяжке, обезглавленного барана, он, вдруг, задался вопросом - "А если бы это был человек?". Он даже явственно представил на растяжке человеческое тело и бесстрастно начал вспарывать баранье брюхо, воображая на его месте человека.
Война началась когда Унки был в выпускном классе. Он вместе с взрослыми ушёл в горы и с оружием в руках стал защищать свою Родину. В отряде его обучили военному делу: стрелять, обращаться с оружием, взрывчаткой, ориентироваться на местности, маскироваться, преодолевать трудности, терпеть боль. Ему нравилось стрельба, он много тренировался и достиг высоких результатов. За это ему вручили снайперскую винтовку, от чего он был несказанно рад и горд. Огорчало лишь одно - его пока что ещё не брали в походы и серьёзных заданий не поручали. А ему так хотелось поскорее показать себя в деле...
Однажды Унки не выдержал и сам выбрал себе задания. Для начала он решил убить хотя бы одного врага. Он прекрасно знал местность, знал где находился вражеский лагерь и без труда добрался до него.
С возвышенности территория просматривалась как на ладони. Но для большей надёжности Унки подкрался ещё ближе к их расположению, метров на сто.
Он выбрал место за невысоким камнем, положил на него винтовку, передёрнул затвор. Вдруг он почувствовал, что как бы ему кто-то смотрит в спину и резко обернулся. Окинув придирчивым взглядом местность и не найдя ничего подозрительного, Унки снова сосредоточился на цели. Вдруг сзади послышался шум, будто откуда-то сверху, прошелестев листвой, на его обрушился мощный вихрь. Сразу же после этого непреодолимое сила прижала его тело к земле, винтовка, от сильного рывка, отлетела в сторону. Ему заломили руки, за спиной щёлкнули наручники. Несколько человек довольно легко приподняли его за одежду и поставили на ноги.
- Наконец-то попался - произнёс высокий мужчина в пятнистой военной форме и со всей силы ударил его кулаком в челюсть.
На какое-то время Унки потерял сознание. Когда же снова пришёл в себя, слёзы брызнули из глаз. Но он плакал не от боли, а от обиды. От обиды за то, что он не сделал ни одного выстрела, не убил ни одного человека...

[Седой]

СУДЬБА

Из троллейбуса, на освещённую жёлтым светом остановку, вышли двое - парень и девушка. Причём парень выскочил раньше и подал девушке руку. Она гордо подняв голову, неторопливо ступая на ступеньки, с важным видом сошла на землю.
Парень был среднего роста, худощавый, одет в синие джинсы и светло-серый пиджак в крупную клетку. Через плечо висела небольшая чёрная сумка.
- Тебе куда? - спросил парень.
- На Смежинскую - ответила девушка и ту же спросила - А тебе?
- На Осеннюю - произнёс он.
- Так по Смежинской можно выйти на Осенюю - сказала девушка.
- Я знаю - ответил парень.
Они повернулись и, не спеша, пошли по слабо освещённой улице.
- Теперь хорошо - заговорила девушка после непродолжительного молчания - Третья больница близко. А вот седьмая, почти за городом. Нам отсюда не меньше часа добираться. А ведь там у нас почти месяц практики.
Парень согласился.
Они снова какое-то время молчали, и снова девушка заговорила первой.
- Говорят в седьмой всё очень мрачно: здание старое, оборудование добитое.
- Ну, не всё так мрачно - возразил парень - Здание - да, старое. Но ещё крепкое. А оборудование почти всё современное. И отделка внутренних помещений хорошая, не так давно сделали капитальный ремонт. Я там уже бывал...
Девушка вдруг рассмеялась, чем немало удивила парня.
- Ты чего? - спросил он.
- Да я про "бывал".
- А в чём дело?
- Ты что, не слышал как Эмаль сдавала сессию?
- Эмаль... Это наша Эмма Молина?
- Да.
- Я ничего не слышал.
- Ну, ты даёшь! Весь курс об этом говорил.
- Расскажи.
- Ладно, слушай. Отвечала она преподавателю Бадеру. Какой вопрос был в билете, не знаю. Ну она, как обычно, начала путаться. А Бедер человек вспыльчивый, сам знаешь. Он берёт макет человеческого скелета, ставит перед ней и говорит - "Показывай, где располагаются внутренние органы человека". Та отвечает, мол, здесь - лёгкие, здесь - сердце, там печёнка, селезенка и так далее. Потом указывает на промежность - "А здесь пенис... - и добавляет - был". Бадер так подумал и говорит - "Не был, а бывал... Это женский скелет".
На этот раз парень громко засмеялся.
- А я ничего не слышал. Когда это произошло?
- Да вот, на последней сессии.
- Если честно, то я удивляюсь, почему Молина пошла в медицинский? По-моему она не предрасположена к медицине. Вот и сегодня - увидела труп, сразу начала нюхать нашатырь. Конечно, если деньги у родителей есть, она окончит институт. Но какой она будет специалист? Так, серая посредственность.
- Ну и хорошо... - вдруг произнесла девушка - Лучшие специалисты от нас давно выехали за границу. Потому, что их там ценят больше и, как следствие, больше платят. А если от нас ещё и серые посредственности уедут, то вообще, останутся только плохие. А Эмма не такая уж безнадёжная. Сядет на какую-нибудь узкую специализацию, наберётся опыта и будет не хуже тех, кто с высокой квалификацией. И человек она хороший: добродушная, рассудительная.
- Не знаю, может ты и права... Она действительно безобидная. Но мне кажется, в медицине больше ценится цинизм, чем духовность. Помнишь, как сегодня сказал профессор Буриянов - "Не ищите душу у покойников... Хотя у живых я этого органа тоже не видел".
- Да, помню... А действительно - что такое душа? Как ты думаешь?
- Я думаю... - парень на короткое время замолчал, глядя себе под ноги, словно тем самым демонстрировал, как он думает и продолжил - Я думаю это какая-то асимметрия нервной системы...
- Вот как? Асимметрия? - удивилась девушка - А как же Бог?
- Ты знаешь... мне кажется, одно другому не мешает.
- Ну, почему же? Асимметрия ассоциируется больше с патологией. А душа, это что-то возвышенное, светлое. Я так считаю.
- Нет, подожди... - парень снова задумался - Здесь, как ни странно, всё связано. Вот смотри - сердце... Это же своего рода асимметрия тела. Но разве это патология? Если просмотреть на его под определённым углом, то его функция заключается в том, чтобы связывать две противоположные симметрии.
Я недавно наткнулся на документальный фильм, который называется "Тайна жизни хаоса". В нём рассказывается о работах Тьюринга, Мандельброта, Белоусова. Они открыли такое явление в природе как самоупорядычевание хаотических систем. Если обобщённо, суть их исследований заключается в том, что в мироздании хаос и порядок могут являються составляющими частями единого целого. К примеру - хаос, оказывается, может создавать порядок, а порядок превращаться в хаос. То есть, тогда получается, что жизнь и смерть это один и тот же процесс, только с разными вектором направленности.
- Как это? - удивилась девушка.
- Я раньше думал... - продолжал парень - что смерть, это своего рода затухающие колебания. Но оказывается, на определённом уровне материи, в основе самого процесса смерти, лежит такая же программа, как и при рождении. В одном случае вещество из хаоса создаёт порядок, во втором - наоборот. И эта программа, не заканчивается с растлением плоти, а продолжает работать, создавать что-то новое. Так вот эта программа, мне кажется, кем-то создана, какой-то разум её придумал... Понимаешь?
- Нет - коротко ответила девушка.
- Ну как тебе объяснить... - не сдавался парень - Здесь надо затрагивать основы мироздания, связь материального и духовного. Вот представь - пришла кому-то в голову идея построить баню. Нет, подожди, лучше храм. Да, храм. Обычный Православный храм. Ну была у него такая возможность. Так вот сама идея постройки, находится в духовной сфере, а возведённое здание - в материальной. Связь очевидно, причём идея первична. Как говорится - "В начале было слово". Совершенно посторонний наблюдатель, какой-нибудь инопланетянин к примеру, увидит лишь материальную часть этого процесса: люди зачем-то группируются, валят лес, пилят доски, строят в общем. И он, не видя духовной составляющей этого воображаемого плана, может быть никогда и не поймёт почему и зачем они это делают. И если заглянуть в глубинные процессы мироздания, то там тоже можно увидеть что-то похожее. Вот представь, мелкий песок падает в какую-то ёмкость. К примеру в стакан, бутылку, колбу или в какой-то шар, или куб. Песчинки ложатся хаотично, не предсказуемо. Но как только они заполняют сосуд, то приобретают его форму и становятся упорядоченными. А дальше уже эти сосуды с песком начинают определённо двигаться, меняться. Например - под действием гравитации притягиваться и таким образом создавать какую-то другую структуру. В одном случае хаос превращается в порядок под действием формы, в другом - под действием гравитации. Но формы кто-то создал целенаправленно, потому что они ему нужны. Да и гравитацию, я думаю, тоже. То есть, я хочу сказать, что где-то, у кого-то, была какая-то духовная составляющая, план, который осуществляется посредством законов природы.
В том фильме, в качестве примера самоупорадачивания, приводилась огромная стая птиц. В полёте, вся стая, если наблюдать её издалека, без всякой координации и управления, может изображать самые причудливые, разнообразные, неповторяющиеся формы, в особенности если на пути огибает препятствие. Ну а если, допустим, кому-то нужна определённая форма птичьей стаи, то, я думаю её можно создать количеством птиц, направлением их полёта и препятствием.
Нервная система человека, представляет из себя огромное количество взаимосвязанных нейронов. Организму они служат для определённых целей, в основном - защиты, питания, размножения. При чём, система сама по себе, глубоко упорядоченная. И вот этот порядок, под воздействием связи с внешним миром и определёнными изменениями внутри, привёл к какому-то сбою и породил духовность, которая прижилась в человекоподобной обезьяне. Всё произошло как бы случайно, но мне кажется, что эта духовность была кому-то нужна, и в первую очередь - не человеку. Когда-то, у бурого медведя, на генном уровне произошла мутация и он обрёл белый окрас. В той обстановке, он был нужен ему. Но вполне возможно, что само появление именно белого медведя ещё кому-то было нужно и, по его желанию, как следствие, произошла эта мутация.
- По-моему это называется эволюция - сказала девушка.
- Правильно - согласился парень - Но эволюция это следствие, механизм, но не причина. Термин "асимметрия" применяется, в основном, для неживой материи, но я считаю, что он применим и для живой. Асимметрия проявляется, в том или ином виде, во всех процессах мироздания. Да и само мироздание обязано ей. Самый очевидный факт - аннигиляция материи и антиматерии. Потом, по какой-то причине материи стало больше, что привело к образованию обозримой Вселенной. Вот это и есть своего рода асимметрия. А дальше, если присмотреться, то подобных рубцов и нестыковок много: тот же Большой взрыв - неизвестно что. В какой-то момент Планковского времени вещество двигалось быстрее скорости света... Эйнштейн бы перевернулся в гробу. При формировании Солнечной системы не всё понятно. Я уже не говорю о зарождении жизни на Земле, об этом переходе из неживой материи в живую. И потом - образование многоклеточных организмов меня сильно смущает. С появление видов не всё понятно, в частности - откуда взялись плотоядные? Я уже не говорю о человеке. Я не отрицаю и даже не оспариваю исследования Дарвина, но, и тем не менее, никак не могу избавится от предчувствие, что над всем этим стоит кто-то свыше. Кто-то, который не только планирует, но и подталкивает, направляет, указывает на определённые события. И методы тоже разнообразные: где-то побочный эффект, как наполнение атмосферы Земли кислородом, где-то нужная мутация клетки и плавный переход, как в морфогенезе...
- Подожди, но в морфогенезе работает генетический код - перебила его девушка.
- Верно. А как он писался? Или кто его писал? Как создавалась первая мутация, которая легла в основу данного код? Учёные-дарвинисты говорят - было много мутаций и одна из них прижилась. Всё верно. Ну, тогда сам процесс мутации заложен в генетический код. То есть - кем-то созданная программа. Мне кажется, асимметрия существует не случайно. Я даже скажу больше - это какая-то система, может даже иное измерение, параллельный мир или что-то другое, состоящее из сплошной асимметрии. Она незаметно появляется в нужное время и в нужном месте, и работает на уровне атомов, а может даже и глубже.
- Ну, тогда получается, что душой обладает и неживая материя - сказала девушка.
- Да, обладает. И где-то, каким-то образом переходит в живую - парень задумался, и вскоре продолжил, слегка понизив голос - У нас во дворе есть место, где находятся пять металлических гаражей для автомобилей ветеранов и инвалидов. В одном из них ставил свои "Жигули" первой модели Казимирович, пенсионер, бывший Афганец, живший в нашем доме. Я даже не знал его имени и фамилии. Все обращались к нему по отчеству. Так вот, этот Казимирович относился к своей машине как к женщине, в том смысле, что ласково разговаривал с ней, гладил по капоте, ухаживал, содержал в чистоте. И она ему служила, как говорится, верой и правдой. В тридцатилетнем возрасте была почти как новая. Когда хозяин умер, внук продал автомобиль соседу. Тот говорил в открытую, что приобрёл этот "гроб на колёсах", чтобы возить навоз на даче. Где-то через полгода он сгорел в ней. Нет, конечно, машина старая, изношенная, может где-то закоротила проводка, заклинила дверь, а плюс ещё две канистры бензина находились в багажнике... В общем - сгорел. Этот факт, конечно, не доказывает наличие души в неживой материи, может совпадения, но...
Вдруг парень словно взорвался: заговорил быстро, страстно, эмоционально, как будто словесный поток в его сознании прорвал какую-то сдерживающую дамбу и в мгновение выплеснулся наружу.
- А что если уничтожения материи и антиматерии никогда и не было? А что если они существуют вместе до сих пор? Они не соприкасаются друг с другом, но они связаны между собой и связывает их что-то наподобие человеческого сердца? Может быть, где-то рядом, живут такие же мы, только эти мы, во всём противоположные нам? Если здесь я добрый, то там я злой, если там я красивый, то здесь страшный... А може быть даже всё наоборот - ты это я, а я это ты...
Девушка настороженно посмотрела в его сторону и, может быть, сама того не осознавая, стала уводить разговор от этого эмоционального всплеска.
- Душа в атоме? - вздохнув, произнесла она - Что-то не вериться. Слишком он маленький. Там и места для неё нет.
- Там места больше чем ты думаешь. Соотношение расстояния между ядром атома и орбитой электрона такое, как между мячом, лежащих посреди футбольного поля и границей стадиона. А между ними пустота. Наш мир, фактически, состоит из пустоты. Но пустота ли это на самом деле? Следуя известному постулату - "Природа не терпит пустоты" - то там несомненно что-то есть. И претендентов на эту роль хватает: тёмная материя, тёмная энергия, нейтрино. Там же могут происходить процессы квантовой запутанности и квантовой неопределённости. В физике сейчас популярна теория струн, которая допускает существование бесконечного множества параллельных миров и измерений. Возможно они существуют сами по себе, но возможно они и связаны друг с другом. А что если наравне со всеми этими понятиями, где-то существует субстанция, отвечающая за духовность? Она неопределяема для научных приборов и, по каким-то причинам, проявляется только в скоплении материи имя которой - человек.
В науке существует термин, открытый Мандельбротом - фрактальность. Так вот, в сущности, это и есть научное описание образа и подобия. Сущность души, или сущность Бога, находится везде: и глубоко внизу, и высоко вверху. На нас влияют магнитные бури на Солнце, и на нас влияют бактерии и вирусы на Земле, которые внутри нас и вокруг нас. Последние особенно. Они в любой момент могут сделать с нами всё что угодно. В особенности - припомнить изобретение пенициллина. Помнишь, когда-то на лекции мы изучали бактерию токсоплазму, которая размножается в организме кошачьих? Самое интересное, что попав в организм мыши, она таким образом изменяет её поведение, что та, в буквальном смысле, сама идёт кошке в лапы. Я могу согласится, что токсоплазма не обладает разумом. Но вот тот кто её создал, был далеко не глуп. Здесь, мне кажется, на всех этапах, присутствует планирование определённых, если ни всех, событий, которое на нашем уровне называется судьба. Вот как ты думаешь, почему ходит троллейбус по маршруту от площади Бондарей до проспекта Трайкова?
- Так надо людям - ответила девушка.
- А может это надо Богу и он, таким образом, осуществляет свой план через людей? Ты знаешь, я признаю эволюцию, но я не люблю это слово. Мне ближе понятие - Разумный замысел. И это не моя фантазия, это серьёзное направление в креационизме. Да, сложное состоит из простого. Это как здание из кирпичей. Но создание формы, направление самоорганизации вещества, или же способ укладки кирпичей, это уже дело Разума. Если ты помнишь, когда-то профессор Гервейц высказал такое предположение, что все катаклизмы, происходящие в человеческом обществе, такие как войны, революции и прочие конфликты, вызваны вирусами и бактериями оказавшими и оказывающими влияние на сознание человека. Пусть они ничтожны в размере, но они манипулируют людьми. Вполне возможно, что причины возмущений в человеческом обществе и препятствие, возникающее на пути полёта стаи птиц, в чём-то идентичны и служат для создания определённой формы, как в прямом, так и переносном смысле.
После сказанного парень слегка наклонился и посмотрел девушке в лицо. Спутница всего лишь пожала плечами.
- А что если всё происходящее с нами здесь и сейчас, было кем-то и когда-то запланировано? - продолжал он - Ведь смотри, сколько времени мы с тобой знаем друг друга? Четыре года? И вот только сегодня мы чисто случайно оказались за одним столом и познакомились поближе. Может это судьба? Может эта встреча планировалась ещё при нашем рождении или даже задолго до него? И вот я думаю - если это судьба, то тогда ничего не должно помешать свершится предначертанному. Даже если мы, или кто-то другой, будет делать всё вопреки, то обстоятельства сложатся таким образом, что бы свершился задуманный план. И в то же время - если нам не судьба быть вместе, то ничего подобного не случится, как бы мы не старались. А если мы будем настаивать, произойдёт какое-то событие, которое прекратит наши стремления.
Девушка с удивлённо-растерянным видом довольно долго смотрела парню в глаза, потом улыбнулась, но тут же спрятала улыбку.
- Я смотрю ты физику знаешь лучше чем медицину - сказала она в сторону.
- Да, физика меня тоже интересует. Я думаю, что вопросы происхождения жизни, её смысл, многих интересуют.
- Будущий патологоанатом интересуется смыслом жизни... Смешно.
Парень вдруг завертел головой, осматриваясь по сторонам.
- А почему мы стоим?
- А потому что мы пришли. Вот мой подъезд.
- Вот как...
Парень вдруг сделал шаг к девушке, обнял её за талию и наклонился, чтобы поцеловать в губы. Однако девушка отстранилась и оградила лицо ладонью с растопыренными пальцами.
- Тпрууу... Стоять!
Когда парень на шаг отступил, она, с железными нотками в голосе, спросила - "Что это было?"
- Я просто подумал, что если парень провожает девушку, перед расставанием, они всегда целуются.
- С чего бы это?
- Так принято. А вдруг судьба? Вот я ей и потворствую.
- Ага... Это может тот козёл, который сидит внутри твоего атома, или бактерия, которой приспичило размножаться, сказали тебе лапать меня за грудь?
- Извиняюсь - "за грудь" не было. Но я могу исправить.
С этими словами парень наставил на девушку ладони, с растопыренными пальцами, на уровне её груди и стал приближаться.
- Стоять! - снова грозно крикнула она, но на этот раз все-таки её губ коснулась лёгкая улыбка и глаза на мгновение заискрились - Что-то ты сегодня норовистый?
- А вдруг судьба? Вот я и проверяю.
- Что-то чересчур активно ты взялся за проверку...
- Эх, значит не судьба... - с наигранным разочарованием произнёс парень и тут же стал говорить на полном серьёзе - Ладно, всё... Это была шутка. Не обращай внимания. Я за тобой завтра зайду?
- Даже так... Ну, заходи.
- Здесь буду ждать, у подъезда. Но могу и на дом прийти.
- Не надо уже такие жертвы. Жди у подъезда.
Они улыбнулись друг другу и разошлись.
Девушку звали Елена Измайлова. У неё были густые, длинные, вьющиеся волосы, каштанового цвета, выразительные карие глаза, нос с небольшой горбинкой, которая замечалась только впрофиль. Они с парнем вместе учились в медицинском институте и теперь возвращались с практики, которая проходила во вторую смену. Фамилия у парня была Шеребец. В связи с этим, по жизни, его преследовала кличка - Жеребец. Его внешность, если внимательно присмотреться, действительно соответствовала данной кличке. Он носил длинную прядь светлых волос, зачёсанную на правый бок, что походило на конскую гриву. У него были красивые, ровные белые зубы и его улыбка напоминала улыбку весёлой мультяшной лошадки. Большие серые глаза, под высокими чёрными бровями - из того же мультфильма. Вдобавок ко всему парня звали Ричард, что тоже как-то гармонировало с кличкой. Но поскольку в группе количество девушек превышало над парнями больше чем на две трети, то сокурсники и сокурсницы мало пользовались грубой кличкой и, в основном, называли его Сивкой. И он, казалось, этим был доволен: никогда не обижался. Лена вспомнила, как однажды, по чьей-то просьбе, позвала его.
- Ричард! - крикнула она и, после того как тот повернулся, поманила пальцем и добавила - Кось-кось-кось...
А он ей подыиграл: легонько заржал и несколько раз шаркнул ногой об пол, как это обычно делают цирковые лошади.
Поскольку парни в группе пребывали в значительном меньшинстве по отношению к девушкам, то они вели себя как дикие кабаны в молодой картошкой. Но не в смысле, что "рыли" всё подряд, а в смысле - "зажрались". Вернее - они больше походили на жирных ленивых котов, по которым смело и нагло ползают мыши. В общем, с девушками из своей группы они не заводили никаких отношений. И не потому, что сокурсницы им не нравились, а по большей части из-за учёбы - учиться в медицинском было не легко. А амурные дела, как ни крути, являлись отвлекающим фактором и дополнительной нагрузкой. Девушки же на эти обстоятельства смотрели несколько по-другому. Обычно они осторожно дружили с кем-то "на стороне", но не столько ради отношений, а банально, что бы похвастаться перед подругами и теми же "своими" парнями. Хотя в перспективе не исключали возможность более серьёзных и близких отношений, вплоть до создания семьи.
Считалось что у Лены Измайловой был избранник - все видели как она несколько раз уезжала от здания института на заднем сидении мотоцикла, которым управлял молодой парень, одетый в кожаную куртку и брюки. Звали его - Николай Боровиков. Они когда-то жили на одной лестничной площадке и дружили с детского возраста: садик, школа. Потом Боровиковы переехали на новую квартиру, но Николай не поменял школу и они по-прежнему учились в одном классе. Николай, скорее всего, считал Лену своей девушкой. Она же колебалась. Начались её колебания где-то в старших классах, когда она вдруг поняла, что ей с ним скучно. Появилась какая-то разобщённость во взглядах, не стало общих интересов, сильно смущал ограниченный кругозор парня. В плане физической близости также был полный ноль - они даже никогда по-настоящему не целовались. Когда она в короткой юбке садилась и закидывала нога за ногу, или он нечаянно касался её груди, то страшно смущался, краснел и отворачивался. Она понимала, что в этой области, шаг навстречу ей придётся делать первой. Но делать не торопилась. Причин было несколько, но апеллировала она к одной - учёба. Теперь учёба, а потом будет видно. Конечно, был бы претендент получше, она бы обрубила концы, несмотря на искренность его чувств, единственное, что её в нём привлекало. Оно, конечно, дорогого стоило, но ей почему-то казалось, что это его чувство будет не долговечным. Вспоминались как минимум два неприятных эпизода, которые оставили тяжёлый осадок. Один ассоциировался с событием десятилетней давности.
Тогда, летние каникулы Лена проводила у бабушки в деревне. Их сад граничил забором с садом соседей. Однажды утром она проснулась от непонятного шума: звон разбитого стекла вперемешку со звуком падающего пустого ведра по каменным ступенькам крыльца. Поскольку её кровать находилась рядом с окном, выходящим в сад, она выглянула в него. По саду бежала соседка, а за ней гнался муж. Когда он её настиг, то со всей силы ударил кулаком в спину. Женщина упала, сразу же поднялась и стала снова убегать. Но мужчина одной рукой схватил её за одежду, а второй стал бить по голове. Выражение его лица в этот момент, врезалось Лене в память: плотно сжатые губы и обезумевший взгляд.
И вот однажды, уже спустя десять лет, они с Николаем катались на мотоцикле и их, за превышение скорости, задержала милиция. Девушка стояла в сторонке, а милиционер выписывал штраф. Выражение лица у Николая в это время было точно такое же как и у соседа, бившего жену. Тогда Лена почему-то решила, что при определённых обстоятельствах, тот тоже может ударить женщину. И хотя Николай за всю жизнь не сказал ей даже грубого слова, это предположение превратилось в частичку невидимого барьера между ними. Вторым барьером являлась фраза, сказанная им на полном серьёзе - "Не люблю детей".
- Почему? - удивилась Лена.
- Когда мне купили мотоцикл, я чуть не наехал на ребёнка. Он выбежал на проезжую часть за мячиком. Я еле успел затормозить и свернуть в сторону. Потом мне даже приснилось, что у меня забрали права и мотоцикл.
То обстоятельство, что мотоцикл он любит больше чем детей, может сыграло даже главную роль в образовании невидимой бреши в их отношениях. Здесь уже не спасала даже его врождённая скромность. Конечно, скромность украшает человека. По отношению к Лене, Николай был скромен до нельзя. Когда он ей что-нибудь дарил, то делал это в присущей ему манере: протягивал подарок, краснел, опускал голову и произносил одно единственное слово - "Вот...". Это уже попахивало патологией. Лена была уверена, что у Николая нет других девушек, он их попросту боится, а с ней общается лишь потому, что привык, потому как они вместе выросли. С одной стороны - в семейной жизни за его можно было не бояться. Но с другой стороны - от него же потом, в случае чего, не избавишься. Он будет её преследовать даже после того как они, к примеру, разведутся. Вот это и пугала Лену.
Ричард в этом плане вёл себя более свободно. Он мог ухаживать красиво. Мог, но не ухаживал, потому что в группе, а может и в жизни вообще, пока что, не имел постоянной девушки. Лишь один раз он засветил свои возможности. Он как-то потерял зачётную книжку, а Катя Гусакова нашла и вернула. Несмотря на то, что девушка в группе по статусу считалось "серой мышкой", он тут же, публично, при всей аудитории, достал носовой платок, опустился перед ней на колени и стал протирать её туфли, хотя те были до блеска чистые. Она растерялась, раскраснелась, засмущалась, но какой радостью, в это время, светились её глаза! На следующий день Ричард "добил" её коробкой дорогих конфет и цветком белой розы. Девушки из группы аплодировали этому поступку стоя. Катя потом месяц смотрела на Ричарда влюблёнными глазами, но взаимности так и не дождалась. За это его никто не осуждал, но то что он способен на красивые поступки, вызывало уважение.
Случившееся между ними теперь, для Лены было неожиданностью. Хотя, по сути, не произошло ничего серьёзного, лёгкий флирт и не более того. Его свободно можно отнести к искромётному юмору, которым обладал парень. Но это могло быть и началом чего-то большего. Ведь обычно серьёзные отношение начинаются именно так. Может на это ей и не стоило сильно рассчитывать, лишь для начала принять во внимание.
В отношении Николая и Ричарда, её выбор явно склонялся к последнему, хотя по внешности он и проигрывал: тот был выше, крепче и даже симпатичнее с лица. Но с Ричардом у неё было много общего. Он был ближе ей уже по той простой причине, что они учились вместе. А также более образован, начитан, интересен. Ну а Николай работал экскаваторщиком и все его разговоры сводились к трактору. Про него, и всякие там шестерёнки, насосы, компрессора, он мог говорить часами совершенно не обращая внимания на то, что Лене это не интересно. Правда солидный плюс был в том, что зарабатывал он намного больше чем простой врач.
Лена зашла в квартиру, включила в прихожей свет. Дверь родительской комнаты открылась и на пороге появилась заспанная мать. У неё была первая смена и она ложилась рано.
- Ужинать будешь?
- Что... ужинать?
- Жаренная картошка. Погреть?
- Я сама. Иди спи.
Когда дверь за матерью закрылась, Лена задержалась перед большим зеркалом: повернулась боком, приподняла грудь, медленно провела руками по талии.
- Есть жаренную картошку на ночь? Это жесть - мысленно произнесла она, выключила свет и направилась в свою комнату.
Когда одевала халат, за окном раздался визг тормозов, протяжный звук клаксона и тут же глухой удар. Перекрёсток, возле их дома, в народе называли проклятым. Здесь с каким-то завидным постоянством происходили всевозможные аварии, иногда даже со смертельным исходом. И никто не мог понять почему, что здесь не так?
Девушка подошла к окну и, коснувшись правым виском стекла, посмотрела влево. Это ей ничего не дало, потому как перекрёсток просматривался лишь малой частью, а чтобы увидеть его полностью надо было открыть створки и высунуться наружу. Ей этого делать не хотелось. Она рывком задёрнула шторы, после чего направилась к кровати.
"Судьба... - думала она лёжа под одеялом - Может и судьба..."
С Ричардом они учились в одной группе, неплохо знали друг друга и в то же время их словно разделяла какая-то невидимая черта, которую легко можно было переступить, но из-за ненадобности никто этого не делал. Сегодня, когда Лена подошла к учебному классу, который находился в административном здании больницы, там никого не было. Она взяла на вахте ключи, открыла дверь, оставила сумку на первом попавшимся на глаза стуле и пошла в операционную. Кто в дальнейшем занял соседнее место, она не знала. Лишь потом, когда они вернулись с операционной, выяснилось, что это был Ричард. Они вместе и просидели все занятия. А потом оказалось, что они и живут рядом: в этом году он снимал квартиру недалеко от её дома. И в институт добираются одним транспортом.
"Может и судьба... - снова подумала она и от этой мысли сердце забилось громче и его беспокойные удары стали легким эхо отзываться где-то в глубине души - А вот интересно, как меня будут дразнить, если я выйду за него замуж?".
Ответ на вопрос ворвался в сознание словно сквозняк в настежь распахнутое окно.
- Кобыла... - произнесла она вслух и, словно испугавшись этого слова, быстро закрыла ладонью рот.
В помещение, через неплотно задёрнутые шторы, ворвались сине-красные огоньки и бесшумно заметались по потолку.
"Скорая помощь... Наверно что-то серьёзное... - подумала Лена, повернулась на бок, и, уже закрывая глаза, добавила - В конце концов, можно и свою фамилию оставить...".

[Седой]

БЕЗЛИКИЙ. Часть-1

Его появление сопровождалось странным звуком: словно маленькая, почти невесомая капля росы падала на поверхность лепестка, сделанного из тончайшего, полупрозрачного хрусталя. От этого удара, равномерно и протяжно расплывалась нежная вибрация, заполняя собой всё пространство.
Так всегда было при появлении Безликого.
Когда это случилось впервые, Чудакеев находился в шаре, наполненном белой субстанцией...
***
Всеволод Денисович Чудокеев умер в возрасте восьмидесятипяти лет в Канаде, куда эмигрировал с семьёй из России перед Первой мировой войной. Его супруга, урождённая Мария Энтер де Борголе, была француженкой по отцу и русской по матери. Её мамам происходила из древнего рода князей Ворламовых, которые жили в соседнем с Чудокеевыми имении и даже состояли с ними в дальнем родстве. Детство Марии прошло во Франци, но вот в юности она стала часто бывать в России и полюбила эту страну. Здесь же и познакомились с Всеволодом.
У отца Марии, Пьера Борголе, был родной брат Симон, который ещё в юности уехал в Канаду и там обосновался в небольшом городке, в ста пятидесяти километрах от Таронто.
Когда он узнал, что племянница вышла замуж за русского, то всё чаще и чаще стал присылать письма с приглашениями приехать к нему. Он жаловался на одиночество, на неважное здоровье, на то что не справляется с хозяйствам. У него оно было совсем не маленькое: дом, ранчо и небольшая мебельная фабрика. Детей у Симона не было, а когда умерла супруга, он, по-видимому, впал в депрессию, оттого и писал жалостливые письма на которые, впрочем, никто особо внимания не обращал.
Ещё в детстве, а в юности особенно, у Марии появилась мечтала - приехать в Россию и открыть там дамский салон. Однако с деньгами было туговато. Ходили слухи, что отец Марии ушёл на войну далеко не с патриотических побуждений, а таким образом спасался от кредиторов. Замужество Марии тоже не способствовало осуществлению её мечты. Поместие Чудокеевых приносило хороший доход, но отец Всеволода на дамский салон не дал бы ни копейки. На то обстоятельство, что за невесткой получено не всё приданое, которое оговаривалось изначально, он ещё закрывал глаза. Но отдавать деньги на ерунду не собирался. Мечта Марии постепенно превращались в неосуществимую, от чего девушка стала заметно хандрить. Вот тогда-то они и вспомнили о письмах дядюшки Симона. Несмотря на то, что на руках были двое маленьких детишек, рискнули всё-таки на далёкое путешествия.
Дядюшка несказанно обрадовался приезду гостей и уже через три месяца они переаформили всё наследство. Как-то сразу после этого Симон стал чувствовать себя всё хуже и хуже, но, тем не менее, протянул ещё почти три года.
Откровенно говоря, ещё в России, Всеволод с супругой просчитывали такой вариант: получить дядюшкино наследство, продать и на вырученные деньги осуществить мечту жены. Однако за это время в мире произошли большие перемены. В частности - Россия погрязла в войне, а потом революция и снова война, только гражданская. О большевиках, безпардонно захвативших власть, эмиграция отзывалась далеко не лестно. От родителей не было вестей, за исключением одного единственного письма чудом дошедшего до них. Французский язык на грязном, рваном клочке бумаги был явно не к месту. Мамам писала, что тяжело с продуктами, одеждой, лекарствами. Что милостью божьей они ещё живы, ютятся во флигели, что у отца страшные боли в плече и пояснице. Саша и Юра сражаются в белой гвардии генерала Данилова. Всеволод хотя и слышал о том, что большевики отбирают у людей имущество, жильё, поначалу сильно удивился тому, что родители живут во флигеле.
Однажды, до них дошли слухи, что в Оттаву приехал генерал Колодовский с семьёй, и что он якобы из тех мест откуда Варламовы и Чудокеевы. Но как оказалось понятие "из тех мест" в эмиграции намного обширнее чем на Родине. Генерал, уже немощный старик, но ещё при хорошей памяти, ничего не знал про их родителей, поэтому ожидаемого разговора не получилось. Лишь только когда Всеволод обмолвился, что братья воюют на стороне генерала Данилова, причмокнул губами, слегка дёрнул головой и сказал всего два слова - "Ничего хорошего".
Русская эмиграция в Канаде была не многочисленной. Чудокеев поначалу поддерживал с ними связь. Они лютой ненавестью ненавидели большевиков и какая-то часть этой ненависти передалась Всеволоду. Костяк эмиграции составляли, в основном, белогвардейские офицеры, прошедшие как минимум одну войну. Они не очень жаловали тех, кто по каким-либо причинам не участвовал в сражениях. На своих встречах они говорили исключительно по-русски, матерились, много пили и вели однообразные разговоры, в основном, о войне. Поэтому Чудогеев не любил их сборища. Но он, как и вся эмиграция верил, что когда-нибудь наступит время и жизнь в России вольется в прежнее русло и тогда можно будет думать о возвращении. Даже по прошествии уже десятка лет, эмигранты, фактически, всё ещё сидели на чемоданах. Любая новость из любых источников, о каком-либо происшествии в Советской России молниеносно разлеталась по всей эмиграции, приумножалась и приукрашивалась и всем казалось, что наконец-то большевикам пришёл конец. Но окончательный конец так и не приходил.
Эмиграция сильно воспряла духом, когда на Советский Союз Гитлер пошёл войной, хотя в начале относилась к нему с пренебрежением: считала мужланом, грубияном и психопотом. К тому же, по их мнению, он совершил две непростительные ошибки. Первая ошибка - вначале захватил Европу, а потом пошёл на Россию. Если бы было наоборот, то поддержка была бы полной. И вторая ошибка - не покончив с Россией, он объявил войну Соединённы Штатам. Это уже напрямую угрожало всей эмиграции. Когда же он проиграл свою компанию, эмигранты потеряли всякую надежду на возвращение. Они распоковали чемоданы и постепенно растворились в местных этносах чужбины. Именно тогда у Чудокеева возникла мысль, вызвавшая в нём некоторый прилив гордости за свою страну, что Россию, будь она белая или красная, плохая или хорошая, никому, никогда, не победить. Не надеясь на возврат к прошлому, он спокойно прожил остаток жизни, занимаясь будничными делами и проблемами. Сыновья выросли, выучились, обзавелись семьями.
***
Чудокеев умер во сне: тихо и спокойно. Уснул и не проснулся. Ему приснилась Родина - поместье, где он родился и вырос, где прошли его детство и юность. Ему казалось, что он просто присел и уснул на мягком, кожанном диване, который стоял в гостинной, справо от камина. Проснулся от звуков музыки: кто-то на рояле играл Шопена. Окна в сад были открыты и лёгкий ветерёк плавно раскачивал тюлевые занавески. Чудокеев вышел на веранду и оттуда спустился по широким ступенькам в сад. Создавалось впечатление, что яблони покрытые густыми снежными хлопьями. Они утопали в цвету, который был настолько ярким, что, казалось, озорял белым светом всё вокруг. Везде тишина, спокойствие и умиротворение. Мелодичные и спокойные звуки рояля доносились из открытых окон. Между раскидистой антоновкой и величественной грушей стоял круглый стол, покрытый белой скатертью, а на нём самовар, фарфоровые чашки с блюцеми, расписанные голубыми узорами. Когда в весеннее и летнее время Чудогеевы чаёвничали в саду, то ставили именно эти приборы. За столом, в плетёном кресле сидел отец. На нём ослепительно белая рубашка с расстёгнутым воротом, чёрные брюки и чёрные сапоги с высокими и блестящими голенищеми. На вид ему лет под шестьдесят. Наверно он умер в этом возрасте. Брат Александр, молодой и красивый, одетый в белый офицерский мундир с золотыми аксельбантами, находился у него сзади. Мама, в белых одеждах, расположилась в таком же кресле, напротив отца. На руках она держала ребёнка...
- Конни... - сорвалось с уст Чудокеева.
***
Они с женой хотели завести третьего ребёнка на новом месте. Мальчишки уже подросли и всё остальное складывалось подходяще. Но почему-то не получалось, хотя раньше у жены с этим никаких проблем не было. После двух выкидышей, наконец, родилась девочка. Она прожила чуть больше года и умерла. Может быть это организм не принимал чужбину с её невидимой энергетикой, хотя природные условия этих мест более чем напоминали Россию. А может кто-то свыше таким образом предупреждал, что не следует этого делать.
Смерть дочери сильно надломило Чудокеева - за это короткое время он сильно к ней привязался.
"Почему? - он мысленно задавался вопросом - За какие грехи? Что я натворил? Чем я провинился?... Может потому что уехал накануне войны?"
"А кто будет Родину защищать?"
Этот вопрос тогда задал младший брат Юрий у которого по молодости играла кровь и патриотические чувства переполняли душу.
"И он её защищал - думал Всеволод - А я... А я променял Родину на дамский салон...".
***
Чудокеев взял девочку на руки, прижал к груди, нежно погладил по плечам.
- Теперь мы будем вместе... Навсегда... - прошептал он.
- Ну вот, наконец-то Севка уже с нами - проговорил отец.
- Да, Сева уже с нами - подтвердила мать.
Всеволод облегчённо вздохнул и, глядя на отца спросил - "Ну, как вы?".
- Как только в поместье вошли красные меня увезли в город. Какой-то начальник, в кабинете, спросил - "Твои сыновья воюют у Данилова?". Я ответил, что не знаю, но тот, конечно, не поверил. Он долго смотрел мне в глаза, наконец что-то написал в папке и захлопнул её. На этом допрос закончился. Меня отвезли на станцию и закрыли в товарном вагоне, почти под завязку забитом незнакомыми людьми. Однажды ранним утром двери открылись и вызвали десять человек, среди которых был и я. Усадив всех на телегу, повезли, как нам сказали, на работу. Где-то через час мы уже были в лесу за деревней Малые Пески. Лет двадцать назад я в этих местах купил у Куприянова строительного леса для ремонта амбара. Нам действительно выдали лопаты и сказали, что надо закапать яму, на дне которой находились людские трупы.
- Голод... Болезни... Люди мрут как мухи. Убирать некому.
Объяснил нам один из конвоиров.
Я сказал, что из-за недомогания в плече не могу работать ни лопатой, ни на тачке. Ко мне подошёл молоденький солдатик, с бледным лицом и большими синими глазами. Он сказал, что даст другую работу и повёл за собой. Когда мы оказались на краю ямы, солдатик достал наган и выстрелил мне в грудь. Я сразу упал на дно. Я видел и слышал как на меня сыпалась земля, как света становилась всё меньше и как, наконец, крамешная тьма поглотила последний лучик. Потом до меня доносились глухие и частые выстрелы и я понял, что такая же участь постигла и остальных. И вдруг, среди всей этой тьмы я заметил маленькую светящуюся точку. Она постепенно приближалась, увеличивалась, пока, наконец, не превратилась в небольшой светлый островок цветущего сада среди океана крамешной тьмы. И я стоял на его берегу...
- А я... - сразу же после отца заговорила мать - я даже не знаю где умерла. Меня тоже посадили в товарный вагон и повезли. Ничего из вещей с собой взять не дали. Я как легла на голые доски, так больше и не встовала. Слышала голоса: разговоры, ссоры, крики. Иногда надомной склонялись какие-то люди, что-то говорили. Я их слышала, но не понимала, чего от меня хотели. Однажды увидела лицо мужчины. Оно было страшным: грубым, не бритым, с длинными, грязными, взлахмоченными волосами на голове. И голос скрипучий и противный.
- Эй, начальник! Старая корга не жрёт трое суток. Убирайте нахрен, скоро сдохнет.
Оказывается, я не ела трое суток. Но мне и не хотелось. Мне вообще ничего не хотелось, даже жить. Я была безразлична ко всему и когда какие-то люди меня подняли и вынесли с вагона, то даже не задумалась куда и зачем. Потом долго смотрела на какой-то закопченый потолок, потом моё лицо накрыли плотной материей и стало темно. Потом я тоже увидела в темноте приближающуюся яркую точку, которая превратилась в наш сад, но идти туда не решалась. Вдруг, я почувствовала, что мне в спину кто-то смотрит и обернулась - там стояли мужчина и женщина в длинных серых плащах с золотыми пуговицами.
- Идите, идите... - сказала женщина, указывая направление чёрной папкой в вытянутой руке - Идите, вас там уже ждут...
- А я звал тебя, когда ты приходил ко мне... - обращаясь к Всеволоду, неожиданно перебил её отец.
- И я звала... - добавила мать.
Чудокеев не придал значения их последним словам: он восхищённо смотрел на брата.
- Саша... - произнёс он - Ты такой молодой... Ты что, рано умер? Что случилось?
- Чуть больше тридцати годков мне тогда было... С генералом Даниловым хотели отойти к югу, но попали в засаду у Вертилинского моста - сразу начал рассказ брат - завязался бой. Я заметил, что к Юре, сзади, во весь опор мчится красный кавалерист. Нагнав его, он со всего маха ударил шашкой. Я видел как голова Юри завалилась набок, как из раны на шее фантаном брызнула кровь. Не помня себя, я помчался ему на помощь и грудью нелетел на пулемётную очередь. Но Господь сотворил чуда - Юра остался жив.
- Да, его с нами ещё нет - произнёс отец.
- Он ещё живой - как всегда поддержала его мать.
Потом вдруг стало темнеть,

[Седой]

БЕЗЛИКИЙ. ЧАСТЬ-2

Потом вдруг стало темнеть, как будто солнце резко ушло за горизонт, и всё вокруг исчезло: сад, поместье, люди и дочка, которая сидела у Всеволода на руках. Огромный белый диск медленно и величественно вскарабкался на небосвод и завис над далёкими очертаниями высоких гор, орошая окрестности тусклым серебристым светом. Оглядевшись, Всеволод понял, что находится в чистом поле. Диск, тем временем, стал испускать во все стороны тонкие лучи белого света. Неизвестно сколько прошло времени с того момента как Чудокеев неподвижно стоял заворожённый этим представлением, не в силах даже пошевелиться. Вдруг он заметил, что откуда-то от далёких гор к нему что-то приближается. Со временем, всё чётче и яснее стал вырисовываться человеческий силуэт. Когда уже различались черты лица, пришелец остановился.
- Кейка? - не смело спросил подошедший мужчина.
И вдруг Всеволод узнал его.
- Господин Шилинский? - удивленно произнёс он.
- Да, это я...
- Почему вы здесь?
- Я... Ведь я сжульничал когда играл с в вами в карты и выиграл восемь рублей. Помните тогда, в детстве, на крушне...
***
В младших классах гимназии преподаватели от всех учащихся требовали обращаться друг к другу только на "вы". Старшеклассники, конечно, этого не соблюдали. Шилинский был старше Всеволода на три года и почти в открытую нарушал все правила учреждения. Особенно одно - запрет на игру в карты. Малышня, втихоря подражая старшим, также иногда пробовала азартные игры. Однажды, на дальней крушне старого сада купца Рулимого, Чудокеева и ещё четверых гимназистов, за этим занятием застали Шилинский и его друг Котолог.
- Что вы на пуговицы играете. Давайте по-взрослому, на деньги - предложили они.
Когда ребята отказались, Шилинский стал их стыдить, обзывать трусоми и молокососами. Особенно донимал Всеволода и тот, в конце концов, согласился сыграть.
- Не садись, он передёргивает - шепнул ему на ухо кто-то из друзей.
Тогда Чудокеев проиграл восемь рублей. Долг надо было возвращать, и он не знал где взять деньги. Спустя три дня, Котолог подкараулил его в школе, затащил за уборную и, сильно ударив кулаком под дых, пригрозил, что если в ближайшее время не получит денег, то следующий раз пырнёт ножом. Как потом выяснилось, они работали напару: Шилинский выигровал, а Котолог собирал деньги. Но через несколько дней их шайку накрыли. Вышибалу отчислили из гимназии, поскольку, как потом оказалось, его родители много задолжали за учёбу, а игроку поставили на вид. Да так действенно, что тот долго не мог сидеть и ходил медленно, прихрамывая.
Теперь перед Чудокеевым стоял взрослый мужчина с осунувшимся лицом и грустным взглядом.
- А когда вы умерли? - спросил Всеволод.
Тот тяжело вздохнул и стал говорить в сторону.
- Мы сидели в кабаке, зашли Петлюровцы. Один из них подошёл ко мне и предложил выйти для важного разговора. Как только мы оказались на улице, он достал револьвер и выстрелил мне в грудь. По наводке, конечно всё... Откуда бы они знали...
- А господин Котолог? - всё интересовался Всеволод.
- С ним и того хуже. Когда настало смутное время, тот в открытую начал заниматься грабежами. Ладно бы только у богачей отнимал. Так ведь без разбора, всех подряд. Красные его хотели шлёпнуть, но пролетарское происхождение спасло. Если ты помнишь, в гимназии он скрывал его, стыдиться. А тут, видишь, пригодилось. После этого он переметнулся на другую сторону, за линию фронта. Там попался казакам. Те церемониться не стали: привязали к столбу и начали стегать нагайками. Три дня стегали, а на четвёртый он отдал богу душу. Тело превратилось в кусок окровавленного мяса...
Взгляд Шилинского на долгое время застыл от этого воспоминания.
- Может вы простите меня... Мне это очень нужно - наконец жалостливо попросил он.
- Да, конечно, я вас прощаю - тут же ответил Всеволод.
- Благодарю вас, Кейка, благодарю...
Бесконечно повторяя благодарность, мужчина растворился во мраке. Вглядываясь в пустоту Всеволод подумал, что он даже не знает его имени. Как впрочем, наверно, и тот его. Кейка, пошло от фамилии Чудокеев. Так, по-дружески, а не в обиду, звали его большинство ровесников.
Вдруг Всеволод почувствовал у себя за спиной чьё-то присутствие и резко обернулся. Перед ним стоял высокий мужчина, одетый в длинную серую шинель, застёгнутую на все пуговицы. То ли его худоба, то ли что-то в осанке, то ли во взгляде, Чудокееву показалось сильно знакомым. Мужчина средних лет, с впалыми щеками и глубокими лобными залысинами на коротко стриженной голове.
"Как у дедушки Вениамина..." - мелькнула у Чудокеева мысль.
Незнакомец, в полном молчнании, долго смотрел на него любопытным взглядом и, наконец, проговорил грудным, с лёгкой хрипотцой, голосом - "Ну, здравствуй, отец".
- Вы... мой сын? - округлив от удивления глаза, спросил Чудокеев.
У него было двое детей - Андрей и Евгений. Оба родились в России, оба теперь проживали в Канаде. Оба имели высшее образование, работу, семьи, своих детей. Но ни один из них не был похож на этого мужчину.
- Но... кто вы?... Я вас, кажется, не знаю... Я вас никогда не видел - растерянно произнёс Всеволод.
- Я тебя тоже никогда не видел... - спокойно ответил мужчина - Но мне очень хотелось, и я был уверен, что когда-нибудь тебя встречу. Если не при жизни, то хотя бы на том свете. Ну и вот...
- А кто ваша мать? - всё также не смело спросил Чудокеев.
Глядя ему в глаза, но уже колючим, даже злым взглядом, мужчина произнёс твёрдым, похожим на мощный раскат грома, голосом - "Меня зовут Гордей Куликов".
- Меланья... - чуть вздрогнув прошептал Всеволод и сделал шаг назад.
***
Куликовы издавна были собственностью Чудокеевых. После отмены крепостного права, отношения практически не изменились: они жили на том же месте, работали на тех же землях, с той лишь разницей, что теперь считались свободными. Но они не хотели этой свободы и в открытую заявляли об этом. Да и не только они. Чудокеевы владели большим участком земли, но это были плодородные земли. Крепостных набиралось человек двести. Всех кто умел работать и хотел, жили хорошо. Многие крепостные даже держали батраков. А Куликовы особенно были на хорошем счету. Всеволод помнил как отец часто говорил о Климе, одним из старших братьев Миланьи.
- Ну, башковитый пацан! За три года, только по учебнику освоил немецкий язык. Свободно говорит. Даже сам Генрих фон Колле это подтвердил. Надо непременно чтобы учился дальше. Жалко если пропадут такие способности.
Отец настаивал на университете, но у Куливовых не хватало денег, и он безвозмездно даложил недостающую сумму.
В семье Куликовых было семеро детей. Пятеро сыновей и две дочери. Первая девочка начинала наследственную линию, последняя заканчивала. А между ними - пятеро сыновей. Вот Меланья и являлась этой замыкающей.
Всеволод впервые увидел Меланью когда ему было одиннадцать лет. Он с братьями запускал воздушного змея и они бегали за ним по всему саду. В это время в ворота въехала телега, которой управляла старая женщина. Рядом с ней сидела белокурая девочка, лет шести. Она с любопытством наблюдала как барчуки, задрав головы, носятся из стороны в сторону. Вдруг Всеволод оступился и упал, в буквальном смысле, уткнувшись носом в землю. Наверно, со стороны, это выглядело потешно, потому что девочка разразилась громким, заливистым смехом.
Чудокеевы у Куликовых закупали продукты, поэтому, особенно в летнее время, те приезжали в имение как минимум три раза в неделю. Лошадью, обычно, управляла Агафья Куликова, бабушка Меланьи, которая всегда брала с собой внучку. Той видно нравились подобные поездки. Иногда, по каким-то причинам, вместо бабушки приезжал кто-нибудь из старших братьев Меланьи. Но она постоянно сидела в повозке. И постоянно, завидев Всеводода, улыбалась.
Они не дружили, не играли вместе, они даже не разговаривали. Эта улыбка была как отголосок того детского смеха, запечатлённая в воспоминаниях.
В то лето Всеволод уже учился на последнем курсе университета и, как обычно, приехал в поместье отдохнуть. И вот однажды, в один из летних дней, Меланья, тоже как обычно заехала во двор, сама управляя гнедой лошадкой. Встретившись взглядом с Всевододом, она, как обычно, одарила его всё той же улыбкой. А ему, в отличии от прошлых встреч, тогда подумалось - "Однако красавица! Её бы приодеть и она непременно дала бы фору любой городской барышне". На том всё и кончилось.
Спустя какое-то время Чудокеевы были приглашены на именины Нелли Рулевской, дочери двоюродного брата отца Всеволода. Они поехали к ним всей семьёй и задержались на двое суток. Потом родители с младшими сыновьями отправились домой, а Всеволода уговорили остаться с молодёжью. На третий день все начали разъезжаться.
Было решено отвести князя Валунова с семьёй на станцию, посадить на поезд, а на обратном пути заехать в поместье Чудокеевых. Всеволода вполне устраивал такой план. Однако, уже в пути, он заметил, что с юго-западного направления в их сторону движется чёрная грозовая туча. Пока что она только вылезало из-за горизонта, но глухое ворчание громовых раскатов слышалось уже довольно явственно.
Что они ещё в дороге попадут под дождь, никто уже не сомневался. Старый князь Рулевский предусмотрительно выделил им две кареты с крытым верхом, потому как его ноющая с утра поясница предрекала непогоду на сто процентов. Молодёжь, конечно, вначале сопротивлялась, мол и так душно, но князь настоял. Поэтому появления грозовой тучи особого беспокойства ни у кого не вызвало.
Вдруг, по дороге, Всеволоду пришла мысль, что если он, за километр до Вертилинского моста, перейдёт речку вброд, а дальше напрямую быстрым шагом, через заливные луга направится домой, то, возможно, до дождя и успеет. По-быстрому попрощавшись, он на ходу спрыгнул с кареты. Однако он недооценил скорость движения тучи: когда до дома оставалось не больше километра, порывы ветра стали безжалостно терзать верхушки деревьев, а громовые раскаты за спиной звучали всё громче и ближе. Всеволод понял, что сухим ему домой не вернуться. Можно было укрыться в старом заброшенном амбаре, но насколько он помнил, там была сильно прохудившаяся крыша, да и само строение "дышало" даже от лёгкого прорыва ветра. Поэтому он решил не останавливаться. Но вдруг прозвучавший со стороны амбара голос заставил его обернуться.
- Сюда! Сюда! - кричала и махала ему рукой женщина, стоя в перекошенном дверном проёме - Скорее сюда!
Всеволод не раздумывая побежал на зов. По пути он не заметил кочку в высокой траве, наступил на неё и, поскользнувшись, упал на спину. И тогда он услышал знакомый смех... Приближаясь к амбару он уже знал кто его там ждёт.
- Что ж вы, барин, так оплошали: ходите где ни поподя? - спросила Меланья - Вот в непогоду угодили.
- С Гильнищево иду. Думал успеть до грозы - толком ещё не отдышавшись, ответил Всеволод.
- С Гильнищево? Пешком? - удивилась девушка и, повернув голову в сторону названного поселения, словно отсюда его можно было видеть, добавила - Так это, пожалуй, вёрст десять с лишним будет. Напрямки, конечно, ближе - верст шесть. Но нынешней порой болота лучше обходить. Хотя, ваш батюшка, в молодости, с моим тятькой, зимой и летом хаживали по этим местам за дичью. Но не в коем случае не один.
- Меня Рулевские подвезли до Вертилинского моста. Вброд здесь не далеко, думал успею... - и, осмотрев девушку с головы до ног, вдруг строго спросил - А вы, барышня, какими судьбами здесь?
- По ягоды ходила - ответила барышня, указав взглядом на прикрытое полотенцем лукошко, у стены - Дни настали жаркие, вот ягода и пошла. Нельзя упускать момент.
- Не боитесь одна?
- Вот ещё... Чего мне боятся? Я ничего не боюсь... - заносчиво произнесла девушка.
В это время как-то особенно ярко сверкнула молния и одновременно послышался сухой короткий щелчок. После чего сразу же раздался громовой удар такой силы, что, в прямом смысле, под ногами задрожала земля.
Девушка по-птичьи вскрыкнула, отскочила от проёма и, прислонившись спиной к стене, несколько раз быстренько перекрестилась.
Сказать по-правде, Всеволод тоже испугался. Хотя и незаметно, он, всё же содрогнулся и сделал шаг назад. Потом начал осматривать дырявую крышу этого ветхого строения, мысленно рассуждая о том, что если бы молния теперь подожгла её, то проливной дождь, который начался сразу после грома, несомненно потушил бы возгорание.
Меланья тем временем отошла от входа на средину амбара и села на жёрдочку, разделявшую помещение на две части. Она стала рассказывать историю о том, как в прошлом году молния убила мужика из соседней деревни. Гроза настигла его на сенокосе. Он всё сделал правильно: косу спрятал в кустах, а сам залез под телегу. Но он забыл про запасную косу, которая лежала под травой на этой же телеге. Меланья говорила, что железо притягивает молнию также как и высокое дерево. Всеволод это и сам знал, но слушал внимательно, словно это для него было открытием. Вдруг жёрдочка, не выдержав человеческого веса, треснула и девушка, взвизгнув, спиной упала на землю...
Это падение не причинило ей вреда, поскольку высота была небольшой. Девушка могла бы сразу же вскочить на ноги, но при падении подол юбки высоко запрокинулся, обнажив ноги до половины бедра. Поэтому, прежде чем подняться, она стала его поправлять и на какое-то время запуталась. Всеволод со словами - "Барышня, ну что же вы..." - тут же подошёл к ней и протянул руку. Но она взяла её лишь только после того как справилась с подолом.
Всеволод не рассчитал свои силы по отношению к весу девушки. Он потянул её за руку слишком сильно, так что она не только поднялась, но и, двигаясь по инерции, подалась вперёд. Не поддержи он её спереди, она вполне могла упасть на четвереньки. В итоге же, она очутилась в его объятиях.
Они оказались слишком близко друг к другу. Он её не отпускал, она от него не отстранялась. Их глаза встретились, взгляды зацепились друг за друга. Их губы медленно приближались и, потом, как разнополярные магниты, преодолев критическое расстояние, слились в горячем поцелуе...
Дальше пошла полоса беспамятства. Мощная, непреодолимая сила страсти завладела их телами и понесла издревне проторонным путём инстинкта, парализовав разум и волю. Единственное что Всеволод запомнил, это губы, горячее порывистое дыхание, частые удары сердца.
Ураган страсти исчез также неожиданно как и возник. Медленно приходило осознание случившегося.
Они всё ещё лежали на невысокой копне прошлогоднего сена у противоположной от входа стены. Как они там оказались, Всеволод помнил смутно - в какое-то время он подхватил девушку на руки и принёс туда.
Теперь они лежали рядом: он на спине, она повернулась на бок, лицом к стене. Тягостное молчание по поводу случившегося, словно грозовая туча висела над ними и давила на создание.
Всеволод понимал: надо бы что-то сказать, но в голову ничего путного не приходило. Он никогда не давал пустых обещаний и теперь, несколько даже удивился, что без них, оказывается, разговора нет. Ну не спрашивать же, на самом деле, о урожайности зерновых на их наделах. Ещё он прекрасно понимал, что в их отношениях нет перспективы, что он не сможет поддерживать их, не говоря уже о чём-то большем. И причиной тому являлось их положение в обществе.
Когда-то, в высших кругах здешней знати, бурно обсуждался поступок местного графа Дубровского. Суть его заключалась в том, что граф, вдовствовавший пятнадцать лет, на семидесятом году жизни женился. Факт, сам по себе, заурядный, весь вопрос - на ком. А женился он на своей горничной, простой крестьянской девушке. Она, конечно, была молода, здорова, телесами вся при себе.
Причина этого события полностью заключалась в характере сомого графа. Он имел довольно крутой норов: был вспыльчив, не уравновешен, сумасброден и сильно падок к женскому полу. В уже приклонном возрасте у него случился конфликт с детьми, касающийся не малого наследства. В общем-то, на этой почве, как бы в отместку своим законным наследникам, он и принял решение жениться. Все понимали, что инициатором произошедшего являлся сам граф, но общество стало осуждать только девицу. Пословица -"из грязи - в князи" - не сходило с уст. Ей начали приписывать всякие развраты, безнравственность, даже безбожье. Она всё это пережила и когда граф скончался, как и ожидалось, унаследовала всё его состояние. Дальше шла не совсем красивая история о том как сын графа от первой жены ради денег бросил семью и собирался жениться на своей мачехе. Но чем всё закончилось, Всеволод не знал. Как последствие этой истории с той поры в поместьях установился новый порядок: домашнюю прислугу стали подбирать исключительно женщины. И выбирали замужних, с детьми, тех у кого внешность, мягко говоря, не особо привлекала мужчин.
Всеволод ясно представил как отреагируют его родители на случившееся. Они им не позволят даже поддерживать отношения, не говоря уже о женитьбе. От его круга друзей и знакомых также не следовало ожидать ничего хорошего. Нет, среди друзей иногда случались и обсуждались интимные связи с простолюдинками, но все они относились к разряду несерьёзных увлечений и расказчикам не делали чести в обществе. Даже посещение публичных домов считалось более достойным мероприятием. Так что, с какой стороны не посмотри, Всеволоду за этот поступок, грозило только осуждение и возможно даже отчуждение. Пойти против воли родителей, против мнения общества он не мог.
***
Всеволод поднялся, заправил одежду.
- Дождь почти кончился, можно идти - сказал он, глядя на улицу, и, обернувшись, посмотрел на Меланью. Она лежала в той же позе: лицом к стене, поджав колени так, что ноги полностью спрятались под юбкой, и совсем не реагировала на его слова. Не этих слов она ждала от него и он это понимал. Но он ушёл, ни сказав больше ни слова. Повернулся и ушёл...
А потом, на следующий день, обнаружились, что в городе появились какие-то неотложные дела и он уехал из поместья.

[Седой]

БЕЗЛИКИЙ. ЧАСТЬ-3
- Значит... она, всё-таки, родила... - тихо произнёс Чудокеев, глядя Гордею в глаза.
Тот смотрел на его с нескрываемым презрением и криво усмехался.
- Ну, и как вы жили? - словно испугавшись этого взгляда быстро спросил Всеволод.
- Так плохо мы жили - ответил Гордей, вскинув брови.
Это движение бровями Чудокееву показалось знакомым: так делала мать, когда чему-то удивлялась или была чем-то возбуждена. А вообще, глядя теперь на сына, он не узнавал в нём ни своих черт, ни черт Мелании. Только, почему-то, черты своих близких родственников: матери, дедушки по материнской линии. К примеру - в форме ушей и подбородка было что-то отцовское.
- Мать умерла от тифа, когда мне было тринадцать. Я остался совсем один... - продолжал Гордей - Чтобы выжить, мне пришлось работать. Тяжело работать... - неожиданно он отвел взгляд, задумался и добавил - И не только...
- А как ты умер?
На этот вопрос он отвечал более охотно.
- В тридцать седьмом расстреляли... Я даже толком не знаю за что. Следователь-чекист, по фамилии Рыбин, который вёл моё дело, с лица показался больно знакомым. Но я так и не вспомнил, где его мог видеть. Ну, это и не удивительно: я ведь за свою жизнь много кого и много чего видел. И на моих руках тоже есть кровушки, ох есть... - после этих слов он вызывающе посмотрел на Чудогеева - Красный комдив Гордей Куликов... Не слышал?
- Нет... Меня не было в России. Я ещё перед войной уехал в Канаду.
Взгляд Гордея снова стал надменным.
- Что ж вы, господа, свалили за границу и просрали Россию.
Чудокеев удивленно округлил глаза и приоткрыл рот.
- Ты же... ты... - сбивчиво начал он - Ты же был за большевиков? Или как?
- Конечно, за большевиков. За кого мне ещё быть? Но я же всё видел и понимал. К примеру я понимал, что истинными патриотами России была Добровольческая Армия генералов Краснова и Деникина. Но им неоткуда было пополняться, поэтому, в конце, туда полезла всякая шваль. А мужик воевать не хотел, он по горло был сыт войной. Но большевики заставили его воевать за себя. Да и за кого ему воевать? Не за господ же, на самом деле? Советскую власть они, конечно, не жаловали, даже несмотря на сладкие обещания в виде декретов. Они по-прежнему верили царю-батюшке, за что тот и поплатился жизнью. Конечно, были ошибки. Все ошибаются, но...
Гордей вдруг перешёл на полушёпот, заговорил быстро, словно стрелял из пулемёта.
- Я убивал, чтобы расчистить место для новой идеи, чтобы она прижилась, освоилась, окрепла. Ведь хороша идея то... Ведь если создавать честное, благородное, справедливое общество, то только по такому принципу. Но нельзя же всё время убивать. Надо же и убеждать, и переубеждать... Только в споре рождается истина, несогласные будут всегда. Надо думать, спорить, доказывать. А они?
Гордей глубоко вздохнул и дальше говорил уже более спокойно и рассудительно.
- Они поставили к стенке самых лучших специалистов: военных, инженеров, руководителей. С кем они остались? А если война?
- Была война... - произнёс Всеволод.
Эта информация вызвала у Гордея нескрываемый интерес.
- С кем? - строго спросил он и, получив ответ, сильно удивился - С Германией? Опять с Германией? Но почему?
- Гитлер захватил Европу... Всю. Только лишь за пять лет, совместными усилиями, Великобритания, Америка и Россия его одолели и восстановили прежний порядок.
- Странно... Ведь у Сталина с Гитлером, кажется, были хорошие отношения... Жертвы большие?
- Насколько я помню русских погибло двадцать миллионов, а немцев... по-моему, семь миллионов.
- Двадцать миллионов? - удивлённо переспросил Гордей - Больше почти в три раза... - и дальше, после тяжёлого вздоха, заговорил с обречённостью в голосе - В общем - закидали трупами... Хотя, что от них можно было ожидать? Глядя на то, какой беспредел творился в последнее время, я уже ничему не удивляюсь. Когда-то Кутузов сдал Москву, чтобы сохранить людей. Они же так никогда не поступят. Люди для них расходный материал и не более. Ради своих принципов они пойдут на любые жертвы. И виновата здесь власть. Не сама её сущность, а люди, которые её представляют. Но без власти - никак. Без власти не будет порядка. Без порядка не будет общества, государства, да и самой жизни не будет. Даже хаос подчиняется какому-то порядку. Но сам принцип власти, для наведения того же порядка, предполагает наличие силы. И те кому предоставляется власть, пользуются этой силой. Ну и, конечно же, материальные блага. Чтобы было по-справедливости, преемственность власти закрепляется законодательно. Но весь вопрос в благородстве людей, которые получают эту власть. И вот однажды, тот кому доверили власть, настолько увлёкся ей, что решил не отдавать. А кто у него заберёт? У него ведь сила... Норма закона - не более чем бумажка. Её переписал и всё. Поэтому, я считаю, у власти должны находиться честные, порядочные, сознательные люди, для которых слова - "честь и совесть" - не пустой звук. Вот, к примеру, царь. Он добровольно отрёкся от престола. Конечно, его убеждали и убедили, что это надо сделать во имя народа, государства. Но последнее слово, всё же, было за ним. И он, ради общего блага, пожертвовал властью. Конечно, и в царствующих династиях были не лицеприятные события, власть некоторых людей лишает разума. Но чтобы до такой степени истреблять народ... Да, была война... Любая война страшна не столько разрухой, сколько истреблением порядочных людей. Да и потом мы постарались, одна диктатура пролетариата чего стоит. Но в мирное время надо по-другому. В мирное время надо культивировать, взращивать в людях положительные качества. Ленин сказал: партия - ум, честь и совесть нашей эпохи. Верно и правильно. Но вместо того чтобы соответствовать сказанному, тот кто присвоил власть, поставил к стенке и ум, и честь, и совесть. Зачем? Ответ только один - они боялись за свою шкуру. Они нас боялись потому, что мы всё понимали, знали, видели и могли воспротивиться. Потому что умели воевать и вести за собой массы. А народ, если у него есть лидер, который может организовать и направлять - неудержимая сила. Всенародная волна гнева сметает всё на своём пути. И никакие барьеры её не удержат. Однако власть, это ещё и ответственность. Когда-нибудь, всё-таки придёт время и они ответят за свои деяния. Жаль, что я этого не увидел...
Вдруг лицо Гордея словно просияло в тусклом свете белой луны, как будто далёкий прожектор направил на его свой мощный луч. Всеволод заметил, что Гордей смотрит куда-то вдаль поверх его головы и обернулся: луч белого света идеально ровной полосой ложился к его ногам.
- Это, наверно, за мной... - тихо произнёс Чудокеев и обернулся: Гордей уже исчез.
По светлому пути можно было двигаться к диску или просто стоять. Словно эскалатор, он вёз на себе душу, которая, пока что, имела ещё человеческий облик. Отсюда нельзя было убежать, спрятаться или как-то по-другому изменить происходящее. Всеволод беспрекословно верил в это и даже мысли не допускал сделать что-то вопреки. Всё его сознание занимал тот давний, и так неожиданно появившейся теперь, грех, совершённый в ранней юности. А ведь в последние годы жизни, где-то в глубине души, он благодарил Бога за то, что тот уберёг его от скверных поступков. За всю жизнь он никого не убил, не обманул, ни у кого ничего не украл. Нет, было, конечно, что-то по мелочам, но... Смерть Конни должна была с лихвой покрыть всю эту мелочёвку. И теперь, тоже где-то в глубине души, Всеволод прикидывал - хватит ли его страданий чтобы компенсировать и этот грех. Насколько он серьёзный и страшный?
"Я ведь её не насиловал... - лихорадочно размышлял Чудокеев - Она не кричала, не сопротивлялась... И, кстати, почему? Неужели она меня боялась? Нет, она меня не боялась... Если бы хоть слово, или какой-то намёк действием, я бы не решился... Я её никак не принуждал и она не давала повода... Она не была падшей женщиной, хотя бы в силу своего юного возраста, материального положения, строгих порядков в семье, традиций, основанных на религиозном воспитании. Так что же это было? Обычная плотская утеха, продиктованная животным инстинктом? А что если обоюдный животный инстинкт и есть любовь? Просто он настолько сильный, настолько туманит разум, что лишает способности осознавать грех. Но ведь он, этот грех, тоже создан Богом. Человек балансирует между желанием подчиниться страсти и обязанностью обуздать её. Я должен был обуздать эту страсть, потому что я старше, потому что сильнее... Но я даже не пытался".
Воспоминания в преддверии наказания лихорадочно метались по его воспалённому сознанию.
"Любовь... Неужели она меня любила? Она не выдала меня своему отцу, иначе тот бы обязательно что-то высказал по этому поводу моему отцу. Они ведь были в хороших отношениях. А тот непременно бы поговорил со мной. Ох, как бы он поговорил!".
Всеволод вдруг представил, что пришлось пережить Меланьи: внебрачная связь, беременность, рождение ребёнка... Порицание, осуждение, насмешки, как в семье так и в окружении. Возможно, до конца жизни ей так и не удалось услышать доброе слово в свой адрес.
"И всё из-за чего? Из-за любви ко мне?".
Неожиданно вспомнился эпизод того давнего события, который никогда не вспоминался при жизни - когда пламя страсти достигла апогея, и он, Всеволод, словно подстреленная на лету птица, упал в объятия реальности, то почувствовал, что Меланья обнимает его за шею и нежно гладит волосы на затылке. И потом, в следующее мгновение, поняв что он это осознаёт, она резко одёрнула руку.
"Значит, она меня любила... А я ничего не знал...".
И снова он наткнулся на воспоминания о существовании которых даже не подозревал. Раньше он никогда не задавался вопросом - любил ли он её? Они никогда не говорили на эту тему, если не сказать больше - до происшествия в амбаре, они, друг с другом, не разговаривали вообще. Просто были случаи, когда Всеволоду не спалось по утрам. И эти моменты случались именно в тот день, когда Меланья приезжала в поместье. Он вставал на рассвете, шёл во двор, или в сад, или к пруду. То ему хотелось подышать свежим воздухом, то посмотреть как белёсый туман, придавленный невидимой предрассветной волной, распластался по заливным лугам. Или же его просто будило пение птиц и он выходил чтобы послушать их. Но всегда, каждый раз, при каждом выходе, он встречался с Меланьей. Взгляд, улыбка и больше ничего... Однажды он заболел, его не выпустили из дома и он пропустил встречу. Когда же они увиделись снова, то оба стояли как вкопанные и просто молча смотрели друг другу в глаза, радостно улыбаясь. Это, всё-таки, была любовь. Странная, никак не проявляющаяся внешне, любовь. Она была похожа на мощное взрывчатое вещество, надёжно спрятанное в тёмных лабиринтах души. И тем не менее - хватило всего лишь маленькой искорки, проскочивший между ними, чтобы оно сдетонировало и взорвалось, охватив жарким пламенем страсти их молодые тела.
Вдруг Всеволод пришёл к неожиданному выводу - он грешен ни тем, что произошло в амбаре, а что случилось потом. Он ведь не просто ушёл, он её подло, по предательски, бросил. И в дальнейшем намеренно убивал в себе все воспоминания о ней. В конце концов, он, тогда, привёл себя к выгодному только для себя одного, заключению - ничего ведь страшного не случилось: мелочь, глупость, пустяк, безобидная шалость... С кем не бывает? Она не дура, найдет выход, выкрутиться...
"А ведь всего-то и надо было - поинтересоваться как живёт, как дела, нет ли какой нужды? - размышлял он уже теперь, приближаясь к чему-то неведомому, но важному, к тому, что, может быть, навсегда определяло его дальнейшую судьбу - А я... А я испугался молвы и сам, грубо и бесцеремонно втоптал в пучину подлости и низости наши искренние чувства... Вот дядюшка Симон не такой. В молодости родственники прочили ему в жёны богатую вдову, но он был влюблён в молодую испанку. Чтобы сохранить свои чувства, они сбежали в Канаду. Там он много работал: валил лес, строил, пахал, чистил конюшни. Всё ради того, чтобы сохранить любовь. А я? Я даже мизинца его не стою... Я брезговал его присутствием, когда тот уже не вставал с постели. "Побудь со мной, посиди, поговори..." - просил дядюшка. А я придумывал повод уйти, потому что в комнате воняло...".
- Грешен... - вслух проговорил Чудокеев.
Вдруг, словно наступив босой ногой на острый камень, он наткнулся на ещё одно воспоминание...
Это произошло в Канаде. Он и его супруга были уже не молоды, но спали ещё вместе. Однажды, по какой-то причине, поздно вечером, когда они легли в постель, в нём взыграла плотская страсть. Чтобы её удовлетворить, он настойчиво начал приставать к жене.
- Не сегодня... Не сейчас... - отпиралась она, но это ещё только больше заводило его.
- Ты точно этого хочешь? - наконец спросила она, имея в виду ребёнка.
- Да... - ответил он, но не имел в виду ребёнка.
Очередной выкидыш случился в начале лета...
- Нет, Конни не покроит все мои грехи... - произнёс Всеволод и, вскинув голову, решительно зашагал вперёд - Да и не надо... В ад, непременно в ад...

[Седой]

БЕЗЛИКИЙ. ЧАСТЬ-4
По мере приближения, диск всё больше увеличивался. В какой-то момент, его объём занял всё небо. И тут оказалось, что это вовсе не диск, а скопление белых облаков разных форм и размеров. Когда одно из них преградила Всеволоду путь, он остановился, но оно медленно поплыло на его и вскоре поглотило в себя.
Всеволод не видел ничего кроме плотной белой пелены. И хотя он не чувствовал своего тела, каким-то образом явно определял непонятное движение вокруг. Создавалось впечатление, что он находиться в глубине молочного океана, который, медленно колеблясь, раскачивает и его тело. Вдруг перед Чудокеевым появилась и тут же исчезла стена бушующего пламени. Случись такое при жизни, он бы обязательно отпрянул назад. Хотя от ожогов это бы не спасло, потому что судя по гулу, горючая смесь исходила под сильным напором. Теперь же он просто слегка испугался, несмотря на то, что картинка виделась всего лишь мгновение. Где-то в глубине сознания начала формироваться мысль о том, что это может быть преддверием ада, и он тут же оказался в темноте.
Беспросветная чернота издавала какой-то шуршащий звук, как будто кто-то разворошил змеиное гнездо и бесчисленное множество его обитателей одновременно стали расползаться в разные стороны. Но и это виденье так же неожиданно сменилось новым.
Здесь, создавалось впечатление, что он превратился в какую-то непонятную сущность, которая, гонимая сильными порывами ветра, падает с большой высоты. От падения захватывало дух и Всеволод замер от страха. Это виденье тоже продолжалось не долго и также резко ушло. Теперь, под дикое завывание ветра его несло по горным вершинам, покрытыми снежными шапками. Потом он оказался перед непонятным предметом, который по форме напоминал верхушку бархана, только розового цвета с идеально ровными очертаниями. Неведомая сила кидала Чудокеева то из стороны в сторону, то вверх и вниз. Вдруг он всем своим существом ощутил нарастающую вибрацию и эта же неведомая сила резко отбросила его назад. И только оказавшись на расстоянии он увидел всю картину целиком. Перед ним стояла девочка лет пяти и облизывала круглую конфеты на палочке. Одновременно она махала другой рукой у себя перед лицом.
Странность заключалась в её движениях. Они были настолько медленные, что казалось один её взмах руки длился нестерпимо долго. За это время Чудокеев рассмотрел до подробностей черты её лица. Это была явно креолка: кожа сильно смуглая, большие карие глаза, очень выразительные на смуглом фоне лица, волосы и брови чёрные, губы полные. Оказывается, в начале, именно их Чудокеев принял за бархан. Под нижней губой, с правой стороны, небольшая родника. Из одежды - синие брючки и красная маечка.
Чудокеев видел девочку, но никак не видел себя. У него почему-то складывалось впечатление, что он находиться в теле какого-то насекомого: мухи, пчелы, комара. Впрочем - всё это тоже продолжалось недолго. Неожиданно девочка предстала перед ним в совершенно другом ракурсе.
Теперь он видел её снизу, как будто лежал в яме, а она стояла на краю и смотрела на него.
- Кто здесь похоронен? - спросила она по-английски, перегоняя во рту конфету из одной стороны в другую.
- Это твой прадедушка - тоже по-английски ответил мужчина. И вдруг, в поле зрения Чудакеева появились двое. Это были его дети: Андрей и Евгений. Поседевшие, постаревшие с того момента когда он видел их последний раз, но всё ещё хорошо узнаваемые. Андрей носил большие очки, с толстыми стёклами, Женя опирался на палочку. В его левой руке наблюдался лёгкий тремор.
- Пойдём, Лаура, нас бабушка зовёт - сказал Андрей, взял девочку за руку и увёл. Евгений ещё какое-то время смотрел на Всеволода, потом последовал за братом.
- Стойте! Куда вы? Подождите! Не уходите, поговорите со мной. Эй, мальчики... - криком просил Чудокеев, но его не слышали.
И вдруг, только теперь он понял слова отца и матери, сказанные ими когда он их здесь встретил. Они говорили о том, что будучи уже умершими, видели его, Всеволода. Правда с ним, при жизни, это всё происходило несколько иначе: ему снился сон, хотя, вполне возможно, это было какое-то виденье, будто бы он оказался в Куприяновском лесу, что около деревни Малые Пески. И тогда, как будто чей-то голос, откуда-то из глубины леса звал его. Было и другое виденье, или сон, который приснился может быть в ту же ночь, а может позже: незнакомая, безлюдная местность. Вокруг деревья, кустарники, высокая трава. В память, почему-то, врезался только молодой развесистый клён и тоже никаких могил или крестов. Тогда Всеволод принял эти видения за ностальгию по Родине. Теперь же понял, что таким образом посещал те места, где покоились родители и они, так же как и он, возможно, видели его, просили остаться, не уходить так быстро, поговорить с ними. А он, так же как и его дети теперь, не слышал их.
То ли от этого воспоминания, то ли по каким-то другим причинам он вдруг снова оказался в своём светлом, цветущим саду, вместе со своей семьёй. И то что с ним недавно происходило, мгновенно растворилось в памяти и исчезло. Теперь он был уверен, что никуда отсюда не уходил, что просто задумался, как это часто бывало при жизни, и его посетило какое-то мимолётное видение.
Теперь всё семейство повернуло головы в одну сторону и молча смотрело в глубину сада. Когда Всеволод сделал то же самое, то понял почему: к ним приближался какой-то мужчина. Когда он оказался на расстоянии десяти метров, наверно все одновременно его узнали - это был Юрий. Он, человеком доживший до преклонных лет и по этой причине теперь до белизны седой, подошёл, молча обнял родителей, среднего брата. Прежде чем обнять Всеволода, спросил - "И ты уже здесь?".
- А ты думал я избегу этой участи? - вопросом на вопрос ответил Всеволод.
- Кто знает... Может "за морем житьё не худо" - произнёс Юрий, положив подбородок на плечо брату и продолжал, дыша ему в шею - Ежели всё хорошо, чего не жить-то... - потом, отстранившись, обратился ко всем - Ну, и где здесь дорога в ад?
- Торопишься? - поинтересовался отец.
- Долго жил... Долги накопились...
- Как получилось что ты не умер? - спросил Александр - Я же видел как тебя шашкой зарубили.
- Да я и сам не знаю... - отвечал ему брат - Тогда словно кто-то крикнул над самым ухом - пригнись! Я припал к гриве вороного и в это время по спине как будто молния полоснула. Впал в беспамятство, а когда очнулся... Там уже началась другая жизнь... Да и я был уже другой... В общем - долго рассказать. И если по правде - вспоминать не охота...
"А где же Конни?" - неожиданно спохватился Всеволод и, решив, что девчушке не интересно общество взрослых и она спряталась где-то поблизости, пошёл её искать.
Вдруг её маленькое личико склонилось над ним, заглянуло в глаза и произнесло - "Вставай, нас уже ждут".
Всеволод не без удивления обнаружил, что каким-то образом оказался лежащим в траве, на залитом солнцем лугу. Здесь было тепло и тихо. Росли цветы, порхали бабочки, а белые облака плыли так низко, что касались верхушек трав. Последние доходили Чудокееву почти до колена, но Конни они были выше пояса. Всеволод поднял её на руки и спросил - "Ты уже разговариваешь?". Она не ответила, лишь молча указала пальчиком вдаль. Там, вдалеке, стояла небольшая толпа людей. Они направились туда.
Свою Марию Всеволод узнал бы на любом расстоянии, выделил из любой толпы. Поэтому когда женщина в длинном белом платье бегом направилась к ним навстречу, он уже знал кто это.
- Милые мои! Дорогие! Хорошие! Я знала, что встречу вас здесь, была уверена. Теперь мы будем вместе. Навсегда. На всю вечность - говорила она, одновременно обнимая и целуя мужа и дочь.
Глотая слёзы, или переживая это ощущение, Чудокеев прижался к телу супруги и сдавленным голосом произнёс - " Бежала, бежала-то зачем?... ".
- Так я ведь парализованной лежала почти пять лет не ходила... Бедные наши дети: они сами были нездоровые, а здесь ещё и меня смотреть... Сколько денег ушло на сиделок... Всё в точности как с Симоном... - она отступила на пол шага, глубоко вздохнула и продолжала, глядя в лицо супругу - Я всё лежала, всё болела, а потом вдруг проснулась как будто в своей девичьей светёлке. Телесами здоровой, духом бодрой, с ясной памятью... Встала легко и пошла, пошла, пошла... И так хорошо мне стало...
- Ну, теперь тебе нечего бояться... - произнёс Всеволод, нежно гладя Марию по голове.
Вдруг, глядя через плечо жены, он заметил, что в пяти метрах от них стоит девочка. Точнее, это уже была почти сформировавшаяся, в физиологическом смысле, девушка, стройная и симпатичная. От смешения кровей её внешность только выиграла, представляя из себя идеал женственности и неописуемой красоты. И конечно же было не понятно, что она здесь делает? Вглядевшись в её лицо Всеволод заметил родинку под нижней губой.
- Лаура?... - удивлённо спросил он.
- Кто такая Лаура? - послышался голос совсем рядом и все Чудокеевы одновременно повернули головы в ту сторону: возле них стояла тоже семейная чета. По бокам у высокого чернокожего мужчины находились два такие же чернокожие мальчика, возрастом где-то четыре и три годика. Третьего мальчика держала на руках чернокожая женщина.
- Да, Ромбо, ты и при жизни не мог похвастаться хорошей памятью - сказала она и, пересадив ребёнка с одной руки на другую, добавила - Это дочь нашей Сизи.
- Сизи... - переспросил мужчина - Наша Сизи, которая увела белого парня от его жены?
Теперь чернокожее семейство повернуло головы в сторону Чудокеевых.
Первой нарушила молчание Мария.
- Они любили друг друга - спокойно сказала она.
- Я знаю - так же спокойно ответила негритянка, после чего оба семейства обратили взоры на Лауру. Та, опустив голову, стала говорить тихо, но её все слышали - "Я пошла на вечеринку к Терезе... Мы выпили немного виски, а потом... потом попробовали колёса...".
- О, нельзя дурь после спиртного - произнёс чернокожий мужчина, слегка тряхнув седой головой - Теряешь контроль. Запросто можно схватить передоз.
- Конечно, ты в этих делах большой спец - в голосе чернокожей женщины слышалась явная поддёвка, но следующая фраза была уже на полном серьёзе - Нам, кажется, уже пора...
Негритянка первой заметила быстро приближающегося к ним человека.
- Дедушка... - посмотрев в ту сторону, сначала тихо произнесла Лаура, потом повторила громче и бросилась ему навстречу.
Они слились в объятиях и долго стояли неподвижно.
- Это Андрей? - глядя на обнимающуюся пару спросил Всеволод.
- Да - ответила ему супруга.
- Что же это... выходит он... умер?
- Выходит так...
Наконец Андрей поднял глаза и посмотрел на родителей.
- Она выросла у меня на руках... Я её любил... очень сильно любил... и люблю... Это я отпустил её на вечеринку к подруге... Это я виноват...
- Дедушка, миленький, ты не в чём не виноват... Никто не виноват... Это всё я сама... Это я дура...
- Но, всё уже в прошлом. Теперь это уже не важно. Пойдём, милая, пойдём.
Дедушка обнял за плечи по-детски хныкающую внучку, и они скрылись в белом облаке, как раз в это время медленно плывущим рядом.
"Он нас даже толком и не поприветствовал..." - подумал Чудокеев, но вслух ничего не сказал. Такая встреча его несколько огорчило, однако, уже в следующее мгновение он про неё забыл, потому что увидел мужчину в военной форме.
Чудокеевы сразу узнали в нём своего внука. Их Евгений, в память о русских корнях, назвал сына Климом, что у Всеволода тогда вызвало прилив гордости. Он даже простил ему изменение фамилии - Чу де Кейер. Но теперь об этом он даже не вспомнил. Дело в том, что судя по выражению лица, военный был явно чем-то напуган.
- Что случилось, кроме того, что ты умер? - спросил Всеволод.
- В бою меня ранили, но я ещё находился в сознании...
Этих слов было достаточно чтобы в общих чертах понять причину испуга. И действительно, дальше последовали подробности.
- Я видел как возле насыпи появился танк и направился в мою сторону. У меня не было сил подняться, а он всё приближался и приближался. В последний миг лязг гусениц заглушил все остальные звуки... Потом я видел как сорока тонная махина на моём теле повернулась на девяносто градусов... Почти вся её ходовая часть была в крови. По-видимому, таким образом, переехали не только меня. Кого сознательно, кого случайно. Кто на поле боя будет смотреть куда едет машина? Кровавое месиво из внутренностей перемешалась с землёй. Кое где из неё, как обломанные сухие ветки, торчали мои обнажённые кости. Всё то, что мгновение назад было человеком, практически на глазах, за секунду превратилось в ничто. Может быть это странно, но по себе я не заметил самого процесса смерти. Когда меня ранили, была сильная боль. Но она не усилилась когда танк на меня наехал, потому что её заглушил страх. Рёв мотора, лязг железа, потом мгновение полной тишины и... Дальше я всё видел, как бы, со стороны... Боли не было, страх отступил и превратился в смешанное чувство любопытства, удивления, растерянности... Потом, какие-то люди указали дорогу к вам. Вот так я оказался здесь... Кстати, это я вспомнил только сейчас, когда я передвигался по поле боя, мне, как будто кто-то постоянно говорил - "Возьми правее, возьми правее...". Но там была открытая местность. Взрыв раздался сзади, я даже не знаю куда в меня попал осколок...
Немая сцена продолжалось около минуты, после чего дед начал успокаивать внука. Откинув банальные фразы - "всё будет хорошо", "теперь уже всё позади" - он, спотыкаясь на словах, неуверенно проговорил - "Ты... это... не волнуйся... Тот кто тебя убил, обязательно будет гореть в аду..."
- Почему? - удивился Клим - Нет! Я этого не хочу! В чём виноват танкист? Он такой же солдат как и я. Он тоже выполнял приказы своего командира. Просто, волею судьбы, мы оказались по разные стороны баррикад. Я ведь тоже убивал людей... Я должен был это делать...
Вдруг, где-то в стороне от них раздалось громкое хлопанье в ладоши и крики "браво". Производил эти звуки Евгений, неожиданно и незаметно появившийся здесь.
- Отлично! Великолепно! - кричал он - Всю жизнь был патриотом, а как только оказался на том свете, сразу стал пацифистом!
Чудокеев давно уже стал замечать какую-то странность в происходящим: то ли там, в реальности, люди умирали один за одним, то ли здесь что-то не так со временем. Как-то интуитивно он склонялся ко второму выводу: мгновение и вечность то тут то там менялись местами, чередовались. И ещё Всеволод отметил одну немаловажную деталь - его сын Евгений, появившись здесь, внешне был сильно похож на его самого в преклонном возрасте. Седые, до белизны волосы, розовые, как у младенца щёчки, ясный взгляд голубых глаз. "Бодрый старичок" - как называли Всеволода в этом возрасте родственники и знакомые. Он таким и умер. Насколько он помнил момент смерти - уснул и не проснулся. Перед этим вкусно поел, полистал газету. Это теперь уже казалось странным, что сразу после ужина его стало клонить в сон, хотя в тот день он ничем таким себя не перетруждал. Он медленно, может быть даже медленней обычного, поднялся на мансарду, которую называл небесами, потому что из-за больших окон там было светло, сел в своё любимое кресло и уснул. Просто спокойно уснул...
- А ведь я тебя предупреждал - продолжал Евгений - твой патриотизм тебя до добра не доведёт. Но ты меня не слушал. Ты слушал своего лидера, при чём не просто слушал, а фанател от его слов и даже не задумывался над смыслом и содержанием. В итоге - ты своей плотью удобрил землю, в буквальном смысле, а твой кумир живёт и здравствует. При чём - хорошо живёт. А тебя хоронили в закрытом гробу и сколько там было тебя настоящего, никто не знает. Хотя бы теперь ты видишь в этом несправедливость? Тот призывал к войне, так пусть сам бы и воевал. В первых рядах, как положено. Какое он вообще имел право посылать людей на смерть? Во имя чего? Ради своих принципов? И обидно именно то, что вы добровольно шли на смерть за чьи-то принципы. Если за идею надо положить хотя бы одну человеческую жизнь, это плохая идея. Хорошая идея - не допустить войны и кровопролития.
- А что это ты на него кричишь? - вступился за внука Всеволод - Ты себя-то вспомни в молодости. Сколько денег мы потратили на твоё обучение? И всё псу под хвост. Ты отказался работать по специальности. А твоё поведение, эти твои сумасбродные выходки, твоё отношение к Висе Рубанович? Ты её использовал как вещь и потом бесцеремонно бросил. Она не заслуживала такого обращения. Если она тебе не нравилась, то незачем было и начинать...
- Ой, папа, ну не надо... - произнёс Евгений, изобразив страдальческую гримасу и, тяжело вздохнув, добавил в сторону - Я вижу здесь такой же балаган как и там...
- Пройдёт время и ты будешь скучать по этому балагану - назидательно сказал Чудокеев.
Мария медленно повернула голову и внимательно посмотрела супругу в лицо. И он понял этот взгляд: она подумала, что он знает что-то больше чем остальные. Но он знал лишь то, что знали все здесь присутствующие. Фраза вырвалась чисто случайно и была исключительно фантазией, мгновенно и неожиданно родившейся в его воображении.
- Мама...
Тихий голос Клима нарушил внезапно образовавшиеся молчание. Сразу же после этого Клим легонько толкнул локтём отца и они стали смотреть в одном направлении. Чудокеевы тоже повернули головы в ту сторону, но никого не увидели. Однако, судя по поведению сына и внука, Всеволод понимал - там, куда они смотрят, определённо кто-то есть.
Через какое-то время Евгений медленно повернулся и посмотрел на отца с матерью.
- Ладно, родители... Вы уж простите если что не так... Я тоже много в чём был не прав, огорчал вас...
Сказав это, он подошёл сначала к отцу, обнял его, потом к матери.
- За свои грехи я сам отвечу. А вам - спасибо. За всё спасибо.
Отец с сыном ушли и вскоре белое облако нагнало их и накрыло собой.
- Ну, вот и всё... - облегчённо вздохнув, сказала Мария, прижимаясь к дочери, которую держала на руках - Все разошлись по своим местам и к нам уже больше никто не придёт. Теперь мы будем вместе навеки...
После этих слов, белая субстанция из густого тумана, словно тяжёлый занавес в финальной сцене затянувшегося спектакля, свалилась на них, накрыла их и растворила в себе.
"А как же мой грех? - мысленно задался вопросом Всеволод - Неужели о нём забыли?"
Где-то глубоко в лабиринтах сознания, которое, несмотря на всю массу событий, оставалось ещё единым целым, шевельнулся квант надежды, что может быть, всё это, каким-то чудным образом, сойдёт ему с рук. Но вдруг раздался тонкий, протяжный и пронзительный звон колокольчика...