Бродили мы по Свету, Стихи, романсы, сонеты Опции

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Письмо, пьеса для скрипки

Здесь сквозит – везде и отовсюду.
Все чихают. Сопли – как река.
Я вернусь. Последним гадом буду.
За окошком – только облака.

А вчера, как раз, была суббота.
Очень нужный, очень банный день.
А сегодня – тяжкая работа.
Брёвна, пилы, звонкая капель.

Я всём понял – тихо, незаметно.
Всё святое – за тебя – отдам.
За окошком вновь буянят ветры.
Кланяйся – знакомым и друзьям…

А ещё к нам из Москвы комиссия
Прилетела. Чувствую, не зря.
И работает везде ревизия.
Плачет дождик. Тихая заря.

Чем всё кончится? Мне вовсе непонятно.
Главное, ты просто – жди.
Верно жди, всегда и безвозвратно.
За окошком – серые дожди.

Сбился я, барак шумит и стонет.
Следаки наводят славный шмон.
Кто-то оторвался от погони.
Ну, а я – по-прежнему – влюблён.

Я вернусь, однажды, на рассвете.
Я вернусь – к твоим глазам.
Много женщин есть на Свете.
Но – не для меня…

И грядут сплошные пересылки…

Всё святое – за тебя – отдам…

А во сне – заветные картинки…

Кланяйся – знакомым и друзьям…

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Песенка про Ремарка
(Перед началом работы над романом – «Ремарк и оригами»).


И снова, как всегда,
Налит бокал вина.
И дождик за окном
Гуляет на природе.
Мой старший брат,
Иль кто-то там навроде.
Мой вечный пилигрим,
Зашедший навсегда.

А старые друзья
Задумчиво грустят.
И вновь официант
Несёт бутылку рома.
А разве, извини,
Бывает по-другому?
Так было и тогда,
Так много лет назад.

И девушка моя
Изысканно строга.
Её глаза
Сплошное совершенство.
А плечи, ноги
Полное блаженство.
Её любовь
Как первая струна.

И смятая постель
Опять белым-бела.
А сизая метель
Опять метёт по кругу.
Она моя опять
Безумная подруга.
Она моя опять
Полночная вдова.

И где-то поезда.
Стучат колёса – в такт.
А призрачный покой
Порой нам только снится.
Мелькают города,
Пески, цветы и лица.
И где-то запоздал
Наш общий друг Ремарк.

И снова, как всегда,
Налит бокал вина.
И дождик за окном
Гуляет на природе.
Мой старший брат,
Иль кто-то там навроде.
Мой вечный пилигрим,
Зашедший навсегда.

Мой вечный пилигрим,
Зашедший навсегда…

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Полёт над Альпами
(Находясь в раздумьях над сюжетными линиями романа «Ремарк и Альпы»).

Альпы. В золотистых мятых облаках.
А вершины – опять – одиноки.
Облака несут их на руках.
Несут, безо всяческой дороги…

Самолёт задумчиво застыл.
И застыло сердце – недотрогой.
Облака бредут – на грани сил.
Вдаль бредут, гористою дорогой…

Жизнь застыла, ветрено-горька.
Как на небе – алая заря.
А вершины – вдаль – на облаках,
Улетели. Может быть, и зря…

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Год Лошади

Аргентинская пампа, она никакая – в год Лошади.
Словно бы все соки ушли из земли, на рассвете.
И быки больше не запрыгивают на коров – в степи.
То есть в пампе. Уже под вечер.
Молчи…

Я скачу. Я всё так же к тебе – скачу.
И уколы москитов – как арабские сладости.
А для того, чтобы не уснуть, я иногда кричу
Про наши будущие сексуальные радости.
Молчи….

Что там за тварь – застыла на дороге?
Вернее, уже не застыла. А претворилась – мёртвой.
Это высокое искусство – доступно немногим.
Лишь – по выбору Дороги.
Многим….

Я скачу. Аргентинская строгая пампа.
Где-то уже под вечер.
И Луна – словно славная лампа.
Через десять минут – тишина, встреча.
Пампа…

Аргентинская пампа. Нет ничего выше.
Кроме, понятное дело, русской степи.
Аргентинское танго. На старой раздолбанной крыше.
Просто две – одиноких – свечи.
Молчи…

Аргентинское танго. На старой раздолбанной крыше.
Просто две – одиноких – свечи.
Молчи…

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Февраль – 2

Февраль. Сплошные горькие слова.
Вино. И снова кругом голова.
А с Неба – падают снега.
Едва.

Февраль. И сизый вечер за окном.
И Тени – заползают в дом.
А мы с тобой гулять пойдём.
Вдвоём.

Февраль. Кругом сплошная тьма.
Давно. Застыла дождика слеза.
И балом – правят холода.
Зима.

Февраль. Дрожит снежинка в проводах.
А сердце – спряталось во льдах.
Фонарь. И снегопада только шаль.
Февраль…

Фонарь. И снегопада только шаль.
Февраль…

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Мартовская песенка
(Заранее, предчувствуя – ход развития событий)

Мартовские проводы. Мартовские сосенки.
И прощальной суеты – нам не избежать.
Мартовские хлопоты. Мартовские просеки.
Через сутки с хвостиком
Вахту мне стоять…

Будешь ждать? Не будешь ждать?
Ты ответь, любимая.
И разлуке долгой – нам не помешать.
Ты не плачь, пожалуйста, нежная, ранимая.
Через сутки с хвостиком
Вахту мне стоять…

Море там огромное, мрачное и глупое.
От сомнений этих – нам не убежать.
Ты моя – росинка. Ты моя – голубка.
Через сутки с хвостиком
Вахту мне стоять…

Суета столичная, суета вокзальная.
Как же это трудно – взять и замолчать.
Солнышко обычное. Солнышко печальное.
Через сутки с хвостиком
Вахту мне стоять…

А погода нынче – тихая, отличная.
И весна собралась в гости к нам опять.
Ты моё Пророчество. Ты моё Величество.
Через сутки с хвостиком
Вахту мне стоять…

Мартовские проводы. Мартовские сосенки.
Все с иголок сбросили – зимние снега.
Я вернусь однажды. Где-то ближе к осени.
И тогда с тобою – будем навсегда…

Я вернусь однажды.
Где-то ближе к осени.
И тогда с тобою
Будем навсегда…

P.S.

А вагончик тронулся.
Небо раскололось.
Над Землёй повисла
Дождика слеза…
И мелькнули – звёздами.
На краю перрона.
Серые – как омут.
Милые глаза…

И мелькнули – звёздами.
На краю перрона.
Серые – как омут.
Милые глаза…

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Август

Сейнер – на подходе.
Бухта – на излёте.
Якоря готовы.
По бортам – стоять.
Мы ещё во флоте.
Рейс наш – на исходе.
А ещё – на рейде
Вахту мне держать…

Что же там, на берегу,
Глаз мне резко режет?
Дайте-ка бинокль,
Посмотрю – на раз.
Юбочка – вся в клеточку.
Знакомая – железно.
Разбирайтесь, братцы.
Нынче – не до вас.

Разбирайтесь, морды.
Якоритесь – тупо.
На лебёдке ржавой,
Не жалея сил.
А на клотик старенький
Села, вдруг, голубка.
Вы пашите, парни.
Ну, а я – поплыл.

Вы пашите, молодцы.
Веря и мечтая.
Вы – не одиноки.
Дождика слеза…
И галдит о чём-то
В Небе – чаек стая.
Ну, а мне – маячат
Серые глаза.

И галдит о чём-то
В Небе – чаек стая.
Ну, а мне – маячат
Серые глаза.

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Сердце, сердце…

Всё, что было. Всё, что будет.
Нам не всё равно.
На излёте тихих буден
Посмотри в окно.

Там картина – из картинок.
Снежные поля.
И Зима колдует мило,
В пухе – тополя…

Всё колдует и колдует.
Иней – серебро.
И узоры нам надует.
На окон стекло.

Сердце, сердце.
Успокойся. И не торопись.
Но раскрылось, вдруг, оконце.
То, что тянет ввысь…

Оставайся, сделай милость.
Ну, хотя б, на миг.
И вернутся снова силы.
Крик…

Снегири – опять в полёте.
Снова, поутру.
И зима – вновь – на излёте.
Значит, не умру…

Сердце, сердце.
Сделай – милость...

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Чилийские льяносы

Чилийские льяносы, они сине-голубые.
Немного печальные и бесконечные.
Травяные, седые, льняные.
Практически – вечные…

Тихий звон колокольчика на шее передовой лошади
Сквозь молочные космы тумана
Пробивается – нежно и чуть заброшенно,
Почти без обмана…

Ты сказала, что любишь.
Глупые льяносы, поверив, на века замерли.
В небесах – лишь одинокая белая голубка.
У далёкого горизонта – ярко-малиновое марево…

Тихий уют семейного дома
Я променял на дорогу и усталые хрипы коня.
Прости, милая рыжеволосая недотрога.
Сине-голубые льяносы – заждались меня…

Сине-голубые льяносы – заждались меня…

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Шелест травы
(по поводу – юбилея)

Шелест травы.
Где-то там, на самом краешке сознания.
Шёпот листвы.
Как в романе, намеченном к переизданию.
Я ненавижу такие расклады
Рядом…

Шелест травы.
Тогда мы были очень молоды.
Молоды, безрассудны.
И без всякой меры – горды.
С лейтенантскими погонами – орлы…

Прошли года.
Или же – годы?
Но все, кто тогда выжил.
Отчётливо его помнят,
Шелест – афганской травы.
Все – кто тогда выжил.
Таких уже немного. Увы…

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Пьеса для фортепиано

И невозможное – возможно.
Судьба плетёт тугую нить.
Но это так неосторожно
Не знать, не думать, не любить.

И пусть опять бродяга-ветер.
И слёзы сыплются из глаз.
Весна гуляет по планете.
Гуляет просто, без прикрас.

И девушка с роскошной чёлкой.
Всё ждёт кого-то у метро.
Скрипач смычком лихим и тонким
Играет – звонко – болеро.

И воробьи в огромных лужах
Смывают грязь былой зимы.
А голос твой опять простужен.
Он снова – прячется. Увы.

И невозможное – возможно.
Судьба плетёт тугую нить.
Но это так неосторожно
Не знать, не думать, не любить…

Но это так неосторожно
Не знать,
Не верить,
Не любить...

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Соло – для одинокого аккордеона

А вокруг – как прежде – одиноко.
Все ушли. Сирень опять в цвету.
Отшумела пьяная суббота.
Листья пляшут танго – на ветру.

Отшумело всё, что обещалось.
Всё пропало – где-то в серой мгле.
Ты ушла. Со мной не попрощалась.
Соловей – стрекочет – в тишине.

Всё ушло. Рассвет подкрался – светел.
И туман растаял – словно сон.
Он ушёл и даже не заметил.
Как же я – в тебя – влюблён.

Ты ушла, а в армию повестка.
Всё в кармане скомканной лежит.
И не знает ничего невеста.
Сердце – в одиночестве – дрожит.

Солнце месяц выгнало – к озёрам.
Испугавшись, в воду прыгнул он.
Эхо пишет вирши – Небосклону.
Да рыдает мой аккордеон…

Эхо пишет вирши – Небосклону.
Да рыдает мой аккордеон…

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Соло – для одинокого аккордеона

А вокруг – как прежде – одиноко.
Все ушли. Сирень опять в цвету.
Отшумела пьяная суббота.
Листья пляшут танго – на ветру.

Отшумело всё, что обещалось.
Всё пропало – где-то в серой мгле.
Ты ушла. Со мной не попрощалась.
Соловей – стрекочет – в тишине.

Всё ушло. Рассвет подкрался – светел.
И туман растаял – словно сон.
Он ушёл и даже не заметил.
Как же я – в тебя – влюблён.

Ты ушла, а в армию повестка.
Всё в кармане скомканной лежит.
И не знает ничего невеста.
Сердце – в одиночестве – дрожит.

Солнце месяц выгнало – к озёрам.
Испугавшись, в воду прыгнул он.
Эхо пишет вирши – Небосклону.
Да рыдает мой аккордеон…

Эхо пишет вирши – Небосклону.
Да рыдает мой аккордеон…

[Ра солнценосный]

Что за точки в каждой строчке, и дефисы - невпопад,
Впрочем, несколько катренов видеть откровенно рад.

[Граф]

Есенинщина. "Ты жива еще, моя старушка..."
Исполняется хриплым, пропитым голосом под бабалайку.

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Вот же, блин! Комплимента от Графа дождался.
Офигеть...

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Одному - знакомому мне Графу.
Так, чисто из многолетнего упрямства

Соль

Соль. Вчерашняя жесть.
Печальная история. Наверняка, исключат из Университета.
Плевать. Незанятная честь.
И моя любимая девушка – знает про это.
Моя – любимая девушка?
Она сама мне призналась намедни
Мол, я у неё – тридцать шестой.
Список ведёт. Словно – Коперник,
Звёзды считающий.
Чудак большой…
Соль – это всё, что нам осталось.
Сахар и песни – забрали давно.
Жизнь моя маленькая. Какая жалость.
Жизнь, превратившаяся в пошлое кино….
Я – не люблю – праздничные ветрености.
Между – мраморными олигархами – бродит нежная Ассоль.
Пошли вы все – с вашими бабками и карьерами…
Поднять все паруса!
На губах – соль…

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Позёмка

Я много раз пытался – быть другим.
Не удалось. И смех несётся звонкий.
Не удалось. Среди нагих полей
Позёмка…

И много лет
Хрипит в бреду былом
Душа – как миг – навязчиво и тонко.
Сидят друзья за праздничным столом.
Позёмка…

За праздничным?
Отставьте, милый Граф.
Вы право, Граф, отнюдь, а не девчонка.
Так, собственно, я прав? Или не прав?
Позёмка…

[Граф]

Как бы я ответил на месте АндреяБондаренко.

Быть - или не быть?
Терпеть - иль не терпеть?
А может, бросить всё - и ради Бога...
Вставайте, Граф, нам надо многое упеть,
И впереди у нас - чудесная дорога.

[Гость_AndreyBondarenko_*]

Ну, да. Конечно же, дорога.
Что же, собственно, ещё?
Вернее, дороги...

Дороги

Говорят, что мы – выбираем дороги.
Это, братцы, полная ерунда.
За окошком – дожди. И сплошные тревоги.
Всё – как всегда.

Может, бездумно отдаться
На волю шальных дорог?
Подождите, ещё рано смеяться.
Пусть мне поможет Бог.

Звонкий ветер странствий ласкает
Разгорячённое лицо.
Сколько лет прошло с тех пор? Не знаю.
Жизнь – коварное кольцо.

Алый рассвет. Тихое утро.
Дуэль на навахах. Любовь – без прикрас.
Это их конечная заслуга.
Дорог, что – однажды – выбрали нас…