Самогонная машина Алёхи Булыжкина, Автор: Токио Спагетти Опции Подписка на тему Сообщить другу Версия для печати Скачать тему Подписка на этот форум Режимы отображения Древовидный Переключить на: Стандартный Переключить на: Линейный

[Каркун]

Автор: Токио Спагетти


Самогонная машина Алёхи Булыжкина




- Ну-ка, дыхните.
Лёха появился, как обычно, лицом к кривой ольхе, вросшей ветвями в широкие щели ветхого сарая в углу огорода, оглянулся, застегнулся и тут же закосолапил к нам.
Мы с готовностью дыхнули ему прямо в веснушчатый нос. Нос скривился.
- Ну как? – Колдун смотрел на Лёху виновато, но с надеждой.
- Самогон.
Лёха плеснул синеватой жидкости из графина в мензурку до первой отметки и выпил:
- Гляну, что я сегодня утром делал.
***
- …Так вот, Жека, снится мне недавно сон: гонится за мной валенок, огромный такой, с отвалившейся подмёткой, и кричит: «Обождите, сейчас мы вам приклеим грудь!..»
- И ради этого ты спишь, Колдун?
Надо ведь было о чём-то говорить, пока мы – в который раз - старательно следили за кривой ольхой у сарая.
И всё равно не заметили, как Лёха возник на том же месте.
- Дыхните.
Мы дыхнули.
- Мышьяком вашу медь! - Лёха сплюнул в утоптанную траву. – Сколько же у меня заначек? Запасливый...
- А может, лучше я пойду? – Я протянул пустой стакан, стараясь держать его строго вертикально. – Похоже, самому себя тебе не одолеть. А я мог бы справиться с тобой. Наливай!
- Ты не сможешь, - и Лёха снова налил себе.
***
Наливать мы начали еще в пятницу, хотя… сколько тех пятниц промелькнуло с тех пор, я уж и со счёта сбился. Можно, конечно, конвертировать в литры, но их надо делить на дальность, время пребывания и умножать на коэффициент промилле. Вроде так. Но это у Лёхи лучше спросить. А мы с Колдуном всего лишь подопытные.
Из-за Колдуна-то и началась эта удивительная история. Накануне праздников его бросила жена. Ничем такой поступок не предвещая и не мотивируя. Собрала чемоданчик и даже записки не черкнула. И - что хуже всего – оставила работягу Димку Колдунова без ужина. Колдун поначалу вроде справился – нашёл хлеб, кетчуп и нож, сжевал бутерброд. А вот после бутерброда его и накрыло. И тогда Колдун позвонил мне. Я в жёнах мало что смыслю, у меня это ещё впереди, а Колдун кинулся в семейные сразу после школы. Не по залёту даже, а по любви. И что теперь? Чемоданчик, безмолвное адьё и - бутерброды. Помог я ему со второй порцией бутеров, а запивать их мы отправились за город - к Лёхе, в Дегтярково, за длинный стол под душистой майской черёмухой. Стол этот, с посеревшими нестругаными досками, был нашим верным четвёртым товарищем, хоть в школу вместе с нами и не ходил, а зачем столу ходить в школу, спросите вы. Правильно, незачем. Вот Колдун ходил – а толку? А стол? Тем более - бред. Но не думайте, что мы с малых лет за этим столом только наливали. Сначала ползали между ног у взрослых. Потом – вступив в прямоходящий возраст – наблюдали, как взрослые наливают. Потом уж сами.
Лёхина дача, в которой он обитал и зимой, и летом, будучи счастливым фрилансером, крепилась двумя домишками к пологому склону. Склон сползал заброшенными огородами в буро-зелёный сосновый бор, над которым лысой макушкой торчала Волчья гора. Один домишко, фасадный, с крытым подворьем и сеновалом, держался только благодаря лёхиной памяти о стариках, которые оставили дом в деревне в безраздельное владение внуку. Лёха время от времени его подлатывал и подколачивал, а себе отстроил жильё в нижнем конце участка – коттедж с удобствами, коммуникациями и с лабораторной пристройкой, где и проводил всё время. Там же он оставил нетронутым покосившийся сарай с ольхой, и туда же перенёс повидавший виды стол из нашего общего детства.
Трудно было по Лёхе сказать – рад он нам или нет. Он всегда немного отсутствовал в мире житейских дел и, будь его воля, изъяснялся бы с нами только формулами, а вместо тостов доказывал теоремы.
Выспросил, чего это мы припёрлись, вздохнул и вынес из подвала ящик.
Судя по бортовому журналу моей памяти, в начале первой пятницы мы наливали то, что было в ящике. Виски, то есть. Мы же приличные люди, бизнесмены, не считая Колдуна, конечно. Хороши были те виски, что и говорить, Лёха знает толк в химических соединениях. Сам он, правда, сильно не налегал, всё бегал в лабораторию, когда остальные, то есть мы с Колдуном - по кустам, и на планшете что-то смахивал и перетаскивал, когда остальные – закусывали и занюхивали.
Колдун пошёл, само собой, в полный отрыв.
- Ведь я всё для неё, пацаны, делал… В театры ходил, в музеи – а-вар-ганд всякий смотрел, обсуждал даже, - Колдун икнул, хлопнул вискаря, схватил черёмуховую ветку и шумно втянул ноздрями сладкий густой дух. – А она даже не сказала – почему. Это ведь обидно, да? – неуверенно спрашивал он у бутылочной этикетки, подковыривая её ногтем. – Если бы она хоть сказала – почему. Трубку не берёт, даже звонок не сбрасывает – просто не берёт, как будто не я звоню, а пустое место звонит, то есть немое место… ну, или как сказать? - жаловался он тёмному телефонному дисплею. – Если бы я мог отмотать назад, остановить её, спросить почему, а потом отмотать ещё, чтобы исправить это «почему»…
- А скажи, Колдун, если бы у тебя была машина времени, ты бы Гитлера убил или жену вернул?
- Это какой-то нехороший вопрос, - Колдун хлопнул по щеке, и на ней остался расплющенный комар. – И потом, они же не одноразовые… Машины, в смысле. Или одноразовые?
- Так! Стоп-стоп-стоп, - затарабанил по столу ладонью Лёха. – Айда все за мной.
- Давно пора! Комары заели и холодно, - я подхватил Колдуна, тот поймал заплясавшую бутылку, мы встали.
Однако Лёха направился не в дом, а к отдельному входу в лабораторию, и мы нестройным гуськом потянулись за ним.
***
- Ну, ты даёшь, Лёха! Деревенская жизнь довела? Самогоноварением занялся? Тоже мне, фрилансер, - я рассматривал адскую паутину из шлангов и трубок, оплетавших колбы и мензурки и сердито вплёвывавших каплю за каплей синеватой бражки в нутро огромного самовара. На его блестящем боку был пристроен сенсорный монитор.
- Вискарь, случайно, не оттуда родом? – кивнул я на самовар.
Лёха коснулся монитора. На экране появились кнопки, ползунки, тумблеры, амплитудные кривые.
- На какое время ты хотел отмотать? – игнорируя меня, обратился он к Колдуну.
Колдун тщетно силился уловить смысл вопроса, а у меня натурально отвисла челюсть.
- Даже не знаю, как спросить… Не машина времени же это?
- Самогонная машина времени, - ощутимо гордо пояснил Лёха. – Если точнее – лингво-самогонная машина времени. Основана на темпоральных атрибутах языка, степени алкогольного опьянения и свойствах памяти. Могу долго объяснять или могу быстро продемонстрировать.
Лёха был умником среди нас, это правда. Но чтобы настолько?
- А ты сам-то пробовал?.. Нет уж, подожди, - спохватился я. – Чем докажешь? – задал я самый наивный вопрос.
Колдуну невыносимо трудно давались попытки следить за происходящим, он устал и присел на стульчик.
- Пробовал, - Лёха понизил голос. - Смотри на Колдуна – сейчас он икнёт и скажет: «Мужики, что-то я не догоняю.» - Лёха посмотрел на часы, подождал. - Сейчас.
Колдун икнул:
- Мужики, что-то я не догоняю…
- Издеваешься? – я смотрел на Лёху и не мог понять – шутит он или нет. – Да ладно? Ты… ходил?.. или как?.. Ты… был в будущем?
- Странно звучит, да? «Был в будущем»… Никто до сих пор не связывал грамматическое время с физическим. А способность алкоголя развязывать язык и высвобождать темпоральную энергию для смещения временного туннеля… Эх! - Лёха взял со стола мензурку, поставил её под краник самовара, потыкал пальцем в монитор. Из краника полилась голубая, как ликер Кюрасао, жидкость. Лёха взял мензурку и протянул мне.
Пить незнакомые жидкости я начал ещё в школе. То был лучший урок за десять лет обучения. С тех пор незнакомые жидкости я даже не нюхаю.
- Давай на Колдуне попробуем. Хотя… ничего, что он в такой кондиции?
- Это не влияет. Во-первых, мой темпоральный самогон, или ТС, как я его называю, действует на дополнительные нейроны, не участвующие в процессе обычного опьянения. Во-вторых, когда ты попадаешь в прошлое, ты принимаешь состояние, которое было у тебя в тот момент. Просто доза, которую я приготовил сейчас, сработает только с тобой, на определённое для тебя время и в соответствии с твоим объёмом памяти.
- А как ты меня вернёшь? – поверить не могу, что спросил это на полном серьёзе, но так и было. – И сколько ты мне нальёшь? То есть, на поллитра вперёд, допустим – это я куда попаду? Или я просто отключусь, словлю глюк о будущем, а потом очнусь?
- Да нет же. Ты сдвинешь время относительно себя. Физически. Понял?
- Нет.
- Я же говорю – лучше показать, - он сунул мне в руку мензурку. – Сейчас ты сдвинешь время вперёд и окажешься в прошлом. Вчера. Ты помнишь, что было вчера? Всё зависит от того, насколько точны твои воспоминания о прошлом. И какое грамматическое время ты используешь в формуле. Выпей одним глотком и скажи или подумай: «Вчера в три часа я делал то-то и то-то». Но не советую использовать конструкции вроде: «По средам я бывал там-то» - знаешь, как в английском языке формы continuous, или слова-повторители типа «опять», «ещё раз», «каждый раз». А то попадёшь в петлю.
Я уже поднёс мензурку ко рту.
- Подожди! А назад-то как?!
- Ну как… Сходишь по малой нужде – и готово, вернёшься на столько, на сколько выпил, - Лёха неожиданно хихикнул – похоже, этой частью схемы он гордился больше всего.
- Хитро, - я донёс стакан до рта, глотнул.
Жидкость дёрнула горло – да, самогон там точно был.
- Вчера в три часа я сидел на презентации в конфер…
***
Я сидел на презентации в конференц-зале нашего офиса и грыз карандаш, чтобы не заснуть. Но теперь-то сна как не бывало. Я осторожно повертел головой, положил карандаш и стал лихорадочно вспоминать все известные мне по фильмам принципы путешествий во времени. Лёха ничего не сказал мне о том, встречу ли я самого себя в прошлом, и не давал никаких инструкций на этот счёт.
Другого меня, кроме меня, нигде не было. Ладно. В туалет пока не хочется. Посмотрим.
Галчевский рисовал маркетинговые диаграммы и бубнил прогнозируемыми цифрами продаж.
Вдруг я вспомнил, что примерно в этот момент Леночка Игнатьева окончательно уснёт и получит по лбу планшетом, которым она опрометчиво пыталась прикрыть свою полудрёму.
Раздался глухой стук и хихиканье. Леночка покраснела, отложила планшет и поправила блузку.
Я… Трудно сказать, что я чувствовал. Было ли это сном, пьяным бредом или лёхиным технологическим прорывом? Физически ничего необычного я не чувствовал. Я по-прежнему оставался собой, Евгением Перепёлкиным, директором по развитию, попавшим во вчерашний день… Чёрт, если это вчера, надо удалить пару строчек из корпоративного реестра! И не отвечать на звонок со скрытого номера… Как удобно... Как удобно!
Мне вдруг нестерпимо захотелось отлить. Рано! Реестр я успею поправить прямо сейчас - и тогда штраф мне не грозит, а вот звонок будет уже после презентации. Если я вернусь раньше, он так и останется отвеченным, и мне придётся отдавать долг Ваське Зотову, а мне это совсем некстати.
Мочевой пузырь всё сильнее давал о себе знать. Я жестом извинился и отправился в уборную. По дороге зазвонил телефон. Номер был скрыт. Я дотерпел до последнего гудка, и только тогда вошёл в кабинку. Не успел я опорожниться, как оказался у лёхиного сарая под ольхой. Ступая в синих сумерках по редким камням мощёной дорожки, я добрался до лаборатории. Лёха поправлял шланги, Колдун дремал на стуле.
- Ну как? – Лёха обернулся и принял озадаченный вид. – Тебя ведь вчера не избивали? И ты не падал?
- Нет, - я потрогал висок, он чуть саднил.
Я посмотрелся в зеркальный бок самовара. Искаженный кривой поверхностью синяк расплывался под левым глазом, а висок рассекали три царапины, уже слегка затянувшиеся.
- Рассказывай, что ты менял.
- Ты не говорил, что менять нельзя.
- Понятно. Значит, менял.
- Но ты не говорил!.. Да я почти и не менял, времени мало было – то ли мочевой пузырь слабый, то ли твоя микстура слишком мочегонная.
- Появились новые воспоминания?
Я метнулся памятью во вчерашний день. В голове вспыхнули чёткие картинки: Васька Зотов ждёт меня у подъезда с парой мощных шкафандров. Ссора. Драка. «Завтра будет больнее». Я пересказал всё Лёхе и забеспокоился.
- Чёрт!.. Это-то место он наверняка знает… Проще было отдать. Налей-ка мне ещё.
- Налью, лишь бы твои шкафандры тут всё не разгромили. Только теперь – внимание! – ничего не менять. Абсолютно. Проживи те минуты так же, как прожил в самый первый раз. Как только почуешь зов природы – сразу его… удовлетворяй, - Лёха снова хихикнул.
Он поколдовал над монитором, нацедил синей самогонки.
- Я в ту же точку попаду?
Лёха кивнул. Я выпил.
***
Я сидел на презентации в конференц-зале нашего офиса и грыз карандаш, чтобы не заснуть. Ладно, штраф так штраф, долг так долг. Я и так нормально зарабатываю.
Леночка снова получила планшетом по башке, её подружка Зойка из пиара снова хихикнула. Галчевский бубнил. Что я ещё вчера делал? Лёха сказал - важно, чтобы я всё помнил, иначе не смогу повторить в точности. Может, мне и не надо вспоминать? Может, я подсознательно проделаю те же действия в той же последовательности?
В задумчивости я так ожесточённо грыз карандаш, что щепка попала мне в горло, и я поперхнулся. Я закашлялся так сильно, что стал задыхаться. Сосед справа протянул мне бутылку воды, Зойка подбежала ко мне и принялась неловко колотить по спине. Галчевский посмотрел на нас с укором, и я, нечленораздельно извиняясь, вышел из зала. Зойка пристроилась со мной. Я выпил воды, щепка проскочила, мне стало легче. Я силился вспомнить – было это вчера или нет, и не мог. Зойка придерживала меня за локоть и поглядывала тревожно и с каким-то самочьим вызовом.
Зов природы не заставил себя ждать. В смысле – зов отлить.
***
- Я же тебе сказал – ничего не менять. Ни-че-го. Даже дышать в том же темпе. Ты опять не отдал долг?
- А что? – я уставился в самовар. Фингал теперь расплывался под правым глазом. Зато царапин не было. Только тянуло поясницу.
- Вспоминай.
Я начал вспоминать. Зойка и я, болтая ногами, сидим на парапете у Плотинки, отпивая по очереди из горла весёлое шампанское – нам весело, поэтому всё вокруг весёлое – и шампанское, и шум водостока, и даже какая-то баба, которая схватила Зойку за руку, сначала показалась мне весёлой. Она весело заехала мне в правый глаз и резво наподдала по почкам.
- В принципе, это пустяк, Лёха. Вроде бы без последствий? Может, так и оставим? Давай лучше Колдуну личную жизнь устраивать.
- Как хочешь. Тебе с фингалом ходить.
Мы повернулись к Колдуну. Он безмятежно похрапывал на стуле.
- Ты наливай, а я разбужу.
Колдун долго не мог сообразить, чего мы от него хотим. Только когда увидел напиток - обрадовался.
- Ты главное, Димас, запомни – спроси у неё, какие такие предъявы, и всё, сразу в сортир и назад. То есть вперёд, в настоящее, к нам. В общем, вынесет само куда надо, - это я уже, как эксперт, втолковывал Колдуну принципы самогоноварения… то есть самогоновремени. – Пей и повторяй: «Сегодня утром я…»
***
Колдуна не было около минуты. Он вошёл в дверь лаборатории, напустив тучу комаров, и, пошарив глазами, двинулся ко мне. Удар был неожиданным, но он хотя бы пришёлся на другой глаз.
- Колдун, ты чего?
Колдун был подозрительно трезвым. Внезапно я вспомнил, что сегодня весь день сбрасывал его звонки, а вечером даже сбежал сюда, к Лёхе.
- Я чего? Это ты – чего? Зойку Крапивцеву знаешь?
- Работаем вместе. А что?
- Татьяну Колдунову знаешь?
- Твоя жена, Димас, конечно, знаю.
- А то! – Димас коротко взрычал и обречённо опустился на стул.
И снова память высветила картинку: Зойка, Плотинка, весёлая баба и хук слева… Весёлой бабой была Танька Колдунова! Ничего себе история…
- А я-то при чём, Димас?
- При том. Они сначала просто так встречались – хиханьки-хаханьки. А когда Танька увидела вчера Зойку с тобой, сразу - всё, не могу, говорит, без неё, ухожу.
- Да ладно?! – даже Лёха отозвался эхом, настолько ошеломила нас эта новость.
- Бериллий вас всех дери… - Лёха задумался. – Значит, так. Ты, - он ткнул в меня, - возвращаешься на свою конференцию и сидишь там, как мышь в засаде на сыр. Никаких Зоек, никаких заек.
- Минуточку. Как же так получается? От Колдуна жена ушла ещё до того, как я вернулся и затусовался с Зойкой. Выходит, что я тут ни при чём.
Колдун ошалело переводил взгляд с Лёхи на меня и, похоже, боялся даже спрашивать, о чём мы тут беседуем.
- Он не помнит, что перемещался? – спросил я Лёху. – Почему я помню?
- Думаю, что это эффект ерша. Слишком много виски плюс ТС… Да, даже если ты вернёшься и не пойдёшь гулять с Зойкой, Танька уйдёт всё равно… но почему? Надо всё повторить. Запустить тебя – но так, чтобы ничего лишнего не произошло. Потом снова запустить его.
Настоящее время уже перевалило за полночь, мне лично хотелось спать, а вовсе не слушать бубнёж Галчевского в – о ужас – четвёртый раз.
Лёха согласился сделать перерыв до утра.
***
- Дыхните!
Весь следующий день мы сидели за столом под черёмухой и одаривали приходящего из-под ольхи Лёху своими респираторными ароматами.
Всё потому, что с утра Лёха бодро огорошил меня заявлением:
- Вчера ты не два раза перемещался во времени, а гораздо больше! Почему мы об этом забыли, я не знаю, но подозреваю – всё тот же ёрш.
- Ты хочешь сказать, что Танька ушла от Колдуна именно из-за меня с Зойкой? И где-то в более ранних перемещениях мы уже повторяли эту сцену с Танькой, то с мордобитием, то без? Но так набухались, что всё забыли?
- Точно. Наверное, когда вы приехали в исходном варианте, я похвастался своей машинкой и отправил вас разгуливать по прошлому. Вы и наворотили… Я предлагаю уничтожить весь тот самогон, который я приготовил перед вашим приходом. На дистилляцию полноценной порции обычно уходит неделя. Вы приедете, а мне нечего будет вам предложить. И вы не будете шастать туда-сюда.
- А зачем мы приехали, если Танька не ушла от Колдуна?
- Да вы без повода приезжаете!
- И что надо сделать?
- Я вернусь во вчерашнее утро и уничтожу весь готовый продукт. Должно сработать.
***
Лёха снова принюхался к нашим выхлопам и снова скривился на перегар от собственного высокотехнологичного самогона.
- Я понял, мужики. Похоже, против нас играю я из будущего. Он, то есть я, знает, что настоящий я хочу избавиться от заначек самогона, и перепрятывает их в неизвестных настоящему мне местах.
- А зачем это будущему тебе?
- Да, почему это будущий ты хочет, чтобы от меня жена ушла?
- Понятия не имею, - пожал плечами Лёха. – Можно сходить туда и узнать.
Он сгонял в лабораторию и вернулся с другим графином.
- Сейчас ты сдвинешь время назад? – уточнил я.
Он кивнул.
- А куда денешься будущий ты?
- Пойми, я – это и есть время в каком-то смысле. Я – временная линия, линия жизни. А моя душа, если так яснее, с помощью ТС передвигается по её отметкам. Понял теперь?
- Нет.
Лёха налил в мензурку самогона «будущего» и рассеянно отхлебнул глоток.
- Попробую объяснить ещё раз, - и он допил остатки. – Вот б… - не успев выстрадать очередное химическое ругательство, Лёха исчез и тотчас появился снова, сидящим на скамье. - Пойми, я – это и есть время в каком-то смысле. Я – временная линия, линия жизни. А моя душа, если так яснее, с помощью ТС передвигается по её отметкам. Понял теперь?

***
- Слышь, Димас, - я прикрыл глаза, уставшие от мельтешения закольцованного Лёхи. - Может, Танька одумается и так вернётся, без самогона?