Вильям, одна из глав книги Опции

[Кристиан]

Вильям.
25 сентября 1831 года. Песчаник.
Вильям пробудился от очередного сна, обнимая себя за плечи. Бесконечная боль и страх преследовали его даже во сне. Он лежал скорчившись, дрожа, пытаясь отделить явь от снов. Последние несколько дней были спокойнее чем вся его жизнь, но чувство погони не оставляло и заставляло бежать дальше и еще быстрее. Кровавые сражения, бессонные ночи, пираты с их проклятым морем и затянутые завесой тайн пророки не отпускали его ни днем, ни ночью. Пережитое было слишком близко. Дышало в спину. Вильям пытался избавиться от кошмаров вином и хикой, но не игривый напиток, ни дурманящая трава не смогли затуманить разум хотя бы на ночь. Единственным спасением была месть и ею Уил собирался насладиться сполна. Страхи никогда не отпустят его, если королева и лже - король не поплатятся за свою жестокость.
Оставшееся время до рассвета Вильям пролежал под широким навесом прячась от летящего с южных берегов золотого песка и стараясь забыть прежний дурной сон. Ветер был безжалостен последние несколько дней и в его объятьях Уил чувствовал себя как никогда одиноким. Ни Анариона и ни его люде не смогли заменить того чье имя теперь Вильям боялся произносить. Он предал друга. Отплатил обратной стороной монеты. Не смог ничего поделать, когда был шанс. Но теперь было уже слишком поздно и для рассуждений и для решений. Осознание этого вгоняло в непроницаемую печаль и тоску, от которой все рушилось. Джабэль обладал многими качествами и хотя среди них было больше отрицательных он все же был другом. Самым истинным, что есть на свете. Вильям понял, это слишком поздно и от этого, было еще тяжелее. Каждый день напоминал ему о предательстве, о котором он будет сожалеть до конца своих дней. Уил не хотел этого, но мир слишком беспощаден. Анарион постоянно твердил об этом и не позволил вернуться к причалу. Их отряд уходил все дальше и дальше прибавляя к предательству и ложь. Вильям не знал, куда точно они направляются, но был уверен, что Джабэля более не увидит. Их дружба и общая цель исчезли, испарились, словно капли воды под палящим солнцем. Теперь он был один. Некому доверять некому излить свой гнев. Даже непривычная тишина резала, словно ножом по сердцу. Воистину лишь что-то потеряв человек, начинает осознавать всю ценность некогда данного. Вильяму не хватало тех коротких бесед с астарцем не хватало их надежд. Одному наедятся, становилось все труднее и труднее. Анарион конечно старался, как мог, но лорд Зубца видел все иначе. У него были совсем другие планы. Из услышанного Вильям понял лишь одно – Анарион собирается объединить всех лордов Эрии и захватить святой город. В этом был определенный смысл, но как когда-то заметил Джабэль судьба часто поворачивается спиной. Среди жарких песков нет человека, которому можно было бы доверять. Даже в Анарионе не было уверенности. Лорд Зубца был мирным человеком, но с завышенным самомнением. Он всегда оставался верен лишь себе и именно по этой причине получил самый убогий клочок земли. У него были причины ненавидеть короля, но идти войной? Быть в авангарде мятежа? Вильям верил в это с трудом.
- Милорд. – В первых лучах солнца появился слуга. Анарион заботливо предоставил одного из своих. – Прошу меня простить, но вскоре придет пора выдвигаться. Нужно вставать.
Вильям проделал слишком резкое движение и плече пронзила огненная боль. Рана все еще болела, словно нанесли ее только вчера.
- Мне не нужна помощь. Можешь идти.
Если когда-то слуги и были нужны, то теперь Уил предпочитал обходиться без них. В походной сумке был бурдюк с водой и все еще мягкий хлеб. Вильям хорошенько позавтракал, но воду расходовал экономно. До следующего источника как говорили проводники, был долгий путь. Если раньше отсутствие всех человеческих благ хоть сколько-то и пугало, то ныне было чем-то привычным. Годы проведенные в богатстве постепенно исчезали из памяти, а их место занимали кошмарные сны и не менее мрачная явь. Единственным утешением была и осталась семья. О них Вильям расспросил Анариона в первую очередь. По словам лорда несколько имений король отобрал, но все же многое осталось. Супруга и сыновья жили в достатке и хоть какой-то, но безопасности. Старший сын принял бразды правления, но для него они были еще слишком тяжелы. Люди щедры на ненависть и призрение. Большинство отвернулись от семейства Флоренсев в тот же день когда Вильям выбрал смерть в качестве наказания. Все ждали куска от лакомого пирога, но их ожидания превратились в прах. И среди этих волков Анарион надеялся найти союзников? Нет Джабэль был прав, когда говорил, что подчинятся, заставляет лишь страх и золото. За последние недели Вильям это осознал в полной мере. На что наделся лорд Зубца оставалось только догадываться видь остатки золота он уже растратил. Поговорить с ним об этом последние два дня не удавалось. Анарион задержался в землях Варши что севернее залива Работорговцев. По его словам там его ждал лорд Эштеральт и его сводный брат. Именно из-за них он прибыл в эти края и вовсе не ожидал иной встречи. Уил смутно помнил Эштеральта, а его братца и вовсе не знал и оттого доверия к ним было еще меньше. Единственно о чем он успел попросить Анариона это не говорить о нем. О его побеге, о его освобождение. Оставалось только надеяться, что об этом никто и не спросит, а если даже и спросят то он солжет. За последние дни имя Флоренса слишком засветилось и если Ломанс до этого ничего не подозревал, то теперь наверняка прознает обо всем. Слухи летят куда быстрее птиц и их отзвуки, скорее всего уже слышат в столице.
Затянув пояс на длинном балахоне, Вильям обмотал шелковый шарф вокруг лица и накинул капюшон. Ветер на рассвете усилился и принес тучи песка. Чем южнее уходил отряд, тем жарче и песчаней становилось. Собрав все пожитки и повесив меч на пояс Уил зашагал к лошадям. Серый рысак уже на рассвете изнывал от жары. Проступившие капли пота воняли и поблескивали в первых лучах светила. Песок тем временем неприятно взлетал и оседал на всем, что было вокруг. Мухи, вонь, песок ничего необычного кроме людей. Их была дюжина или даже больше. Вильям все еще не мог сосчитать. Некоторые куда-то исчезали, а потом появлялись. Свора дюжих воинов покинула отряд вместе с Анарионом. К такому обществу было тяжело привыкнуть и по этой причине Уил старался держаться в стороне. Он мало с кем разговаривал и почти не у кого не спрашивал имени. Все они были далеки от пути, на который он ступил и только один человек во всем мире разделял его участь, но его уже никогда не найти. Раны как душевные, так и телесные днем терзали еще сильнее, нежели ночью. Вильям с трудом вскинул седло и затянул пряжки. Приторочил короткий лук, колчан бедный на стрелы и наполовину пустой бурдюк. Почему-то теперь этот небольшой сосуд был именно наполовину пуст, а не полон. Казалось так правильнее. Пережевывая остатки рассуждений Уил взобрался в седло и пришпорил коня. Рядом с основным лагерем, что лежал неподалеку выстроились почти все. Несмотря на то, что никто не бежал, идти следовало как можно быстрее и раньше. Днем нещадно палило солнце и по-видимому наступала буря. Отголоски появлялись уже в предрассветный час. В море песка, что кружит в воздухе Вильям быль лишь однажды и тот раз ему не понравился. Если бы Джабэль был рядом он наверняка бы согласился с этим замечанием. Астарец всегда знал, что сказать и когда промолчать. Среди воинов Зубца не было южан, а уж астарцев и подавно. Все они родом из далеких земель впрочем, как и сам Уил. Наверное, он уже и сам стал забывать об этом. Уж слишком долго Эрия была родной землей. Хотя была ли она на самом деле родной? Еще один вопрос упал в бездонную яму мыслей.
Лошади топтались в ожидании. Затушив костры и собрав пожитки, отряд вскоре выдвинулся в путь. Длинный караван растянулся уже в привычный змеиный путь. Вильям скрылся почти в самом хвосте. На него мало кто обращал внимания и от этого было даже легче. Затаится. Быть тенью. Уил научился этому у друга, которого предал. Эта боль сильнее другой преследовала его постоянно. Путь пролегал на восток и обещался быть долгим. В его объятьях ничего не оставалось, как тонуть в своих мыслях. Вдыхать горячий воздух и глотать золотой песок, осевший на потрескавшихся губах. Проводники обещали найти воду, но Вильям давно перестал доверяться судьбе и времени. Они были слишком лживы и несправедливы, чтобы им все еще доверять. Он экономил живительную влагу и не надеясь наполнить бурдюк до прихода на Зубец. Владения Анариона были неподалеку от Золотых гор, а если повезет, то уже к закату на горизонте появятся их острые пики. Если и была хоть какая-то да уверенность, то она относилась вовсе не к воде. Вильям стремился к золоту. К богатствам, что помогут ему закончить начатое. Нужно было действовать. Принимать решения. Решения, из-за которых он стал предателем и лжецом. Оставить свой след на этом скользком пути предстояло еще не раз. Анарион мало что знал о планах Вильяма, но и того что слышал не одобрил. Использовать его было единственной возможностью. Уил соглашался во всем, но выжидал своего времени. Когда они прибудут в город откроются совсем иные возможности. Все изменится. На это и рассчитывал Уил или, по крайней мере, ему так казалось.

Куда не взгляни везде была пустыня. Возможно не такая безжалостная как в Астарии, но все же пустыня. Горячий песок расстилался под ногами и витал в воздухе. Высокие пальмы и редкие травы извела бесконечная засуха. Вокруг стелилась земля бесплодная и опасная. Та древняя магия сделала что-то необратимое и с тех пор все именно так как есть. Где-то здесь и начинались границы лорда Анариона. Его бесполезный клочок. Нет не воды не зверей только высоко парящие птицы жаждущие выколоть тебе глаза. Вильям старался не обращать на них внимания, но иногда они спускались очень низко, чем вызывали беспокойства. Спрятаться было негде поэтому останавливались лишь для того чтобы напоить лошадей. Вскоре Уил шел, пешком боясь измотать своего рысака. Тот тяжело дышал и переносил тяготы пути куда труднее человека.
- Не будьте глупцом сядьте в седло! – прокричал один из путников. – Это всего лишь животное и не более. Оглянитесь кроме вас никто не идет пешим.
Убеждаться в словах худощавого всадника не пришлось. Караван уходил далеко вперед оставляя Вильяма в самом хвосте. Только слуги, как и прежде все еще держались поблизости.
- Если придется бежать, то я хочу быть уверен, что мне это удастся. Не хочу оказаться под телом погибшего коня лишь из-за своей лени или гордыни. Иногда нужно пренебрегать и тем и другим.
Всадник ухмыльнулся.
- Вы не похожи на благородного. Не те рассуждения и поступки. Слова выдают вас. Кто вы на самом деле?
Вильям отвернулся.
- Всем вам известно мое имя.
- Да и оно принадлежит мертвецу.
- Значит, оно так и есть.
Всадник пришпорил коня и одарив столбом пыли умчался вперед к ведущим отряд. Он ничего более не спросил и не ответил. В душе Вильям был этому рад.
Но только было наступила прежняя тишина заговорил один из слуг. Невысокий юноша с бритой головой.
- Позвольте, спросит вас милорд?
- Сегодня особый день или я становлюсь слишком заметен в вашем отряде? – ответил вопросом на вопрос Уил. Ему не очень - то хотелось разговаривать. За последнее время общительности у него поубавилось. На то были причины.
- Простите за дерзость господин. – Склонился слуга и стал, отходит.
- Да чего уж там. Спрашивай, будь ты не ладен.
Слегка помедлив, юноша почти прошептал свой вопрос.
- Кем был ваш друг?
- Джабэль?
- Тот в порту. – Кивнул юноша.
Вильям не знал, что ответить на этот вопрос. Боль пронзила его в очередной раз и оставила новый шрам. Произнеся имя он вспомнил свой поступок и от того стало так скверно, что Уил решил закончить этот разговор.
- У него был знак убийцы, - не угомонился слуга. – Серебряный круг в треугольнике. Мне говорил об этом отец, когда я был совсем мал. Длинные истории о давно забытых людях, чьи поступки и умения погребены под слоем времени.
Что-то всплыло в памяти. Вильям действительно видел какой-то медальон у астарца, но тогда не придал этому значения. Впрочем, то, что Джабэль был не простым слугой, а опытным убийцей было не так уж и трудно понять.
- Продолжай. – Велел Уил.
- Поговаривают, что Хаши когда-то повергли самих Пророков.
- И ты туда же. Опять эти пророки с их загадками. Может хоть ты приоткроешь мне завесу этой тайны?
Юноша прокашлялся.
- Пророки были богами на земле. Древней силой, которой поклонялись и почитали сотни лет пока они не исчезли. Вокруг тех времен много загадок, но отец говорил, что их убили Хаши. Говорят они потеряли при этом столько людей, что клан вскоре и сам исчез. Странно было видеть астарца с таким знаком, а еще страннее Пророка, что явился за ним. Воистину этот был самым настоящим.
Вильям остановился.
- Что ты сейчас сказал? Пророк что явился за ним?
- Да так оно и было господин. – Кивнул слуга. – Видеть я не видел, но слышал, как переговаривалась толпа. Там было целое представление.
- Представление… - протянул Вильям и запрыгнул в седло. – Предупреди остальных – за нами погоня. Пусть оставляют все лишнее позади. Нам нужно бежать и как можно быстрее.
Юноша на удивление не испугался и помчался исполнять приказ. Волна негодований прокатилась по отряду куда быстрее ветра.
- Проклятье….
Где-то за горизонтом поднимались темные тучи. Ветер усилился и песок стал забивать глаза. Лошади шли с трудом, но торопиться никто не желал. Никто не слушал его. Слуга вернулся, разводя руками и считая оскорбления, переданные на его слова. Вильям проверил на мести ли меч. Все было там, где и должно было быть. Дышать стало чуточку легче.
- Держись рядом. – Сказал Уил и обернулся. Солнце было в зените и в его лучах пока не было никого кроме их отряда и высоко парящих птиц.
Это был лишь вопрос времени. И так было удивительно, что они еще одни. Вильям вспомнил все свои кошмары и от этих воспоминаний стало только хуже. Однажды пророк по имени Ариф уже пытался убить их с Джабэлем и тогда ему это не удалось. Вторая попытка может оказаться для него более удачной. Уил подумал о судьбе друга и от этих мыслей проступила горечь во рту. Если он уже у них, то жизнь его в огромной опасности. И это все спустя столько бед и лишений. Вильям не знал целей Арифа, но и того что он хотел их убить было вполне достаточно, чтобы его боятся. Именно страх перед смертью сейчас настиг его. Рядом с Джабэлем это чувство куда-то улетучивалось, но теперь он один и страх вернулся.
- Всадники. – Указав на бурю, сказал слуга.
На горизонте в объятьях песчаной бури появились всадники. Дюжина не меньше и они шли впереди этого хаоса словно ничего не боялись. Вскоре это заметили и остальные. Зазвучала сталь и воины приготовились к сражению. Вильям обнажил свой меч и покрепче сжал рукоять. В этот миг астарца не хватало как никогда. Уж с ним бы они выбрались и из этой передряги. Без него же шансы были слишком малы. Даже сплоченные ряды воинов не сулили победы, а ветер и песок тем временем приближались. Впрочем, приближались и всадники.
- Я умею стрелять господин. – Сказал юноша.
- Конечно. – Ответил Вильям и потянулся к колчану, в котором было всего три стрелы. – Безумная надежда.
Кто-то в середине колонны закричал от дикой боли. Лошади заметались. Паника разгорелась в рядах воинов еще до начала сражения. В одно мгновение и рысак Вильям вскочил на дыбы. Из песка выползали черные блестящие, словно натертые маслом змеи. Крики и буря поглотили всех. Еще до столкновения с бурей и врагом отряд потерял слишком много. Лошади падали и умирали от яда, что черным ручьем стремился по венам. Страшная смерть ждала и людей. Один за другим воины погибали в агонии оставляя после себя лишь зловонный запах скверны. Шипение наполнило воздух вперемешку с песком. Змеи расползались, неся с собой смерть. Вильям едва успел отсечь голову одной из них прежде чем она вцепилась в ребра коня. Странная черная, словно смола кровь брызнула на золотой песок и вскипела. Двое слуг, что стояли рядом пали хватаясь за горло. Они задыхались. Погибель несла эта буря. Уил взмахнул мечем и разрубил еще несколько тварей выпустив наружу едкий дым. Задержав дыхание он перескочил на открытый участок. Змеи ползли следом, но конь остановил их молотя копытами. Взрывался песок, и взлетала в воздух, черная кровь, оставляя на спине животного ужасные раны. Под скверной погибали все. Вильям с трудом видел, что происходит в начале колонны. Буря уже настигла отряд и принялась поглощать все, что от него осталось. Горячий песок ударил в лицо. Ветер взревел в ушах. Рядом пронеслись два всадника, но и они вскоре исчезли. Стало трудно дышать, а идти еще труднее, но шипение змей и едкий дым подгоняли. Вильям обернулся. Рядом стоял то самый бритый слуга и в руках его было мертвое тело. Тень мелькнула вновь, но на этот раз оставила за собой звон стали и рвущейся плоти. Под ногами тут же оказалась чья-то рука. Уил поднял меч. Несколько воинов из отряда присоединились к нему неизвестно когда и как, но их появление оказалось своевременным. Враг не обращая внимания на бурю атаковал. Уже три всадника кружились поблизости. Стрела пронеслась из тьмы оставив кровавый след на щеке Уила. Горячая боль пронзила плоть, но не она была виной бездействия. Вильям не видел атакующих. Тени то появлялись, то исчезали. Одного из воинов, что стоял по правую руку от несчастного слуги утащили во тьму каким-то кнутом. Следом пропали и еще двое. Погибель настигала каждого, но так умирать Вильям не собирался. Только не сейчас и не здесь. Затянув покрепче повязку на лице он зашагал в сердце бури. Что-то железное оказалось под ногами. Уил расшвырял песок и обнаружил небольшой щит. Круглый без каких-либо гербов или имен. Обычный щит для обычного воина. Наверное именно таким сейчас себя и чувствовал Вильям. Не тем лордом и мечтателем о великой благодати и любви. Не тем глупцом, слепо идущим на огонь не собираясь обжечься. Свой среди своих или что то на это похожее.
- Уходите милорд! – прокричал слуга. В дрожащих руках он держал лук. – Я умею стрелять.
Бурю прорезало острие кнута и едва не достало до лица Уила. В ответ пустота получила две стрелы. Слуга и впрямь умел стрелять, но видимо только наугад. Ответ последовал быстро и лишил юношу руки. Кровь хлынула фонтаном. Ветер и песок заглушили крик, но мучения что выпали на долю несчастного были куда сильнее стихии. На помощь подбежали еще несколько слуг и они были настроены также решительно, как и их друг. Вильям поднял щит. Он не мог бросить их здесь умирать. Отступить означало предать самого себя, а на это можно пойти лишь раз и пути назад уже не будет. Честь или храбрость, а может и безумие, но что-то подтолкнула Уила дать отпор невидимому врагу. Он крепче сжал меч и проревел что было сил призыв к бою. Пусть не равному, но к тому, что он избрал сам. Может, важна месть может, важна справедливость, но еще важнее человечность. Вильям никогда не забывал, как он стал лордом и что пришлось преодолеть на этом пути. Мир полон предательства и фальши может хоть капля благородства и чести сможет изменить его?
Первый удар пришелся по щиту. Второй рассек руку, и кровь хлынула на железо горячей струей. Вильям отступил и слегка развернулся. Рядом просвистели стрелы, но они не достигли свой цели. Сзади кто-то громко выругался. Мелькнула тень, а за ней еще одна куда крупнее первой. Кнут вылетел, оставляя за собой ужасный свист, но Уил вовремя пригнулся. Дальше в ход пошла сталь. Первый всадник спрыгнул на песок и обнажил меч. Рассмотреть врага было очень трудно, но черные доспехи и помятый шлем с расплавленным забралом бросались в глаза как ничто другое. Вильям сделал замах, но неудачно. В ответ он получил удар железной перчаткой по щиту. Он едва устоял на ногах так силен был этот боец. Наверное, даже Джабэль с ним не справился бы. Вильям убедился в этом, когда потерял щит и упал на колени. Силы покидали его, а рана на руке кровоточила лишая его сознания. Плече пронзила острая боль, но она на радость была старой подругой. Выронив меч Уил взглянул в небо. Ничего не было видно только ужасающий шлем врага. В одно мгновение Вильям вонзил острый кинжал в расплавленное забрало. Сталь, спрятанная в сапоге превратилась в орудие смерти. Острие вошло с хрустом освободив зловоние и все туже черную кровь. Несколько капель плеснули на лицо. Словно раскаленное железо коснулось кожи. Вильям почуял запах паленой плоти и его стошнило. Кровь текла отовсюду. Ручейки сбегали по шее и рукам оставляя за собой алый след, что вскоре покрылся слоем песка. Меч лежал где-то рядом, но найти его не удалось. Ткань на лице сгорела вместе с кожей, и теперь дышать стало почти не возможно. Уил прикрыл рот рукавом и тут же пожалел об этом. Боль была наказанием. Обернувшись, он увидел все тех же слуг, но теперь к ним присоединились еще и воины. Тот бритый уже умер, но его все еще держали на руках его братья. Одни из них видимо плакал, но среди всхлипов отчетливо слышались слова проклятий.
- Бегите! – прокричал слуга и достав кинжал бросился во тьму. Следом показалась тень, и руки ее были в алой крови.
Вильям с трудом поднялся. Окровавленной рукой, нащупывая путь он шел на помощь к отряду. Их нельзя было оставлять. Уил не хотел потерять то последнее что осталось от него. Он упал на колени рядом с трупами. Рядом плакал юноша, одетый в лохмотья и сжимал распоротый живот худощавый воин. Внутренности уже свисали, скрываясь в песке, а он отчаянно пытался их вправить обратно.
- Это наказание! Наказание за наши грехи! – кричал несчастный. – Мы лишь выполняли приказ и все. Как же это несправедливо наказывать преданных слуг своего господина. Они были виноваты. Виноваты.
Тень вдруг куда-то исчезла. Ветер стих, а следом стала отступать и буря. Воздух раскалился.
- Только девочка… - продолжал воин. – Только маленькая девочка была ни в чем не повинна. Боги простите меня! Я не желал смерти этим людям. Это все наш лорд! Его следует запереть под тринадцатью замками! По его вине погибли эти несчастные, так и не узнав всей правды. Простите меня господин. Простите, что не сказал вам раньше всей правды…
- Что ты такое несешь?! – руки Вильяма дрожали.
- Ваша семья мертва господин. Все мертвы.
Дрожь исчезла, когда клинок вошел в сердце убийцы. Уил закричал. Но не от боли телесной был его крик. Весь мир рухнул в одно мгновение и все что связывало его с ним исчезло навсегда. Страдания вечные страдания стелились вокруг более не было ни крови, ни песка, ни криков только пустота. Бесконечная непроглядная пустота. Вильям захотел остаться в ней навсегда. Лучше умереть, чем жить, осознавая, что все, что ты любил, исчезло и никогда не вернется. И месть уже не имеет никакого смысла. Незачем жить незачем мстить. Опустив руки Уил глубоко вдыхал пыль. Ожоги на лице уже не болели, а раны сочились кровью. Теперь было всеравно что будет дальше. Пусть даже тень поглотит весь мир. Плевать. Нащупав рядом оставленную кем-то стрелу Вильям поднес ее к горлу. Пусть так. Пальцы с трудом прижали острый наконечник к коже, но едва кровь проступила на стали Уил остановился. В небе мелькнули громадные крылья и это была не птица. Что-то не из мира сего. Мгновенье спустя тень склонилась над ним с кинжалом в руке. Огромный черный, словно вороново крыло воин издал звук похожий на бычий рев и нанес удар. Вильям с трудом успел уклониться, и сталь вошла в плече. Насколько хватало сил он перекатился и оказался позади противника. Стрела вошла в шею с хрустом. Воин поднялся и с еще большей яростью взревел. В тот же миг его пронзило длинное копье, вызвав реку черной крови. Скверна залила весь песок. За спиной противника стоял юный слуга. Руки его дрожали. Вильям поднялся, но не успел ничего сделать. Враг оказался сильнее любого человека. Он обломал древко и развернувшись всадил его в голову юноши. Ужасный хруст последовал за ударом и тысячи мелких осколков разлетелись в объятья бури. Страха больше не было, и смерть казалась близка, но что-то пошло не так. Нельзя умереть так просто. Слишком много пожертвовано, чтобы не умереть. Слишком много людей погибло ради этой цели. Все кто хоть как-то был связан с этим путем погибали и оставались лишь воспоминания. Так не должно быть. Это не правильно. Вильям отбросил все сомнения и побежал. Он чувствовал проклятие, спустившееся на него и разрывающее душу на куски. За ложь, предательство и даже любовь. Больше никто не погибнет из-за него. Никто.

Буря оказалась за спиной. Вильям брел по жгучему песку в никуда. Обожженная одежда клочками свисала с него пропитываясь кровью. Алый след шел за ним попятам. Он был один. В руках ничего кроме короткого ножа, но и его тяжесть становилась слишком сильной и вскоре пальцы сами разжались, оставив последнее оружие в золотом песке. В глазах мутнело, и разум улетал куда-то в небытие. Все кружилось и превращалось в хаос. В бурю смертей и страданий что не собиралась отступать. Уил плакал и слезы падали, под ноги смешиваясь с кровью. Все было ошибкой. Простой ошибкой, которая привела к ужасным последствиям. К непоправимому. К проклятью. Глаза мертвецов светились огнем обжигая и без того сожженное тело. Раны почернели, пылая и источая зловонье. Вильям ударил себя в лицо и ощутил нескончаемый поток боли. Ударил еще раз и еще. Он колотил себя в грудь и сдавливал шею. Только не Элизабет и не дети. Только не они должны были погибнуть. Лучше бы все закончилось еще тогда. Лучше было выбрать смерть и не испытывать судьбу. Нет чести и нет благородства в том, что он совершил. Все обман. Череда боли и страдание. Не более. Вильям споткнулся и упал. Песок забился в рот и глаза. Заставил почувствовать себя слепым. Темнота расстилалась вокруг и тишина. Только птичий крик над головой напоминал, что в пустыне вовсе не одиноко. Ветер стих и его молчание унесло запах дыма и яда. Вильям с трудом поднялся на колени. Протер глаза и вместе с песком содрал кожу. Боль оказалась настолько ужасной, что он едва не потерял сознание. Чувство было странное. Опустошенность вперемешку с болью. Как у заблудшей души, что мечется между тем миром и этим. Уил старался сдержать все, что его терзало и осмотреться. Вокруг только пустыня. Огненный воздух наполнял легкие, очищая их от скверны. Буря куда-то исчезла, а вместе с ней исчезли и люди. Даже скорее всего трупы. Вильям сомневался, что кто-то остался жив. Только не рядом с ним. С проклятым. Поднявшись на ноги он зашагал на запад. Скорее ему казалось, что он идет на запад, а на самом деле путь был скрыт. Впрочем, на это было наплевать, как и на то, что кровь все еще не остановилась, а огромные птицы парили в небе ожидая своего часа. Вильям не мог понять, что ему теперь делать. Как жить когда все что у него было теперь утеряно? К чему стремиться, если впереди ждет только боль и вечные страдания? Делая шаг за шагом, он размышлял и задавал вопросы пустоте. Кричал от боли и сдирал черные сгустки яда вместе с кожей. Сколько прошло времени было не понять, но солнце уже клонилось к закату. Впереди высился холм, разделенный несколькими пальмами. К этому месту и устремил свой взор и путь Уил. Во рту пересохло, а тело горело. Не то от жары не то от яда. На уже забившиеся песком и засохшие раны Вильям почти не обращал внимания. Добравшись до желанной тени, он упал и почти сразу отключился. Все потом. После. Возможно, это был бы его последний сон, но крылатая тварь имела свои цели. Уил очнулся от странного шума возле лица. Огромная птица с изогнутым клювом рвала его руку на куски, поглощая каждый с особым удовольствием. Вильям сжал пальцы вокруг, словно стальных лап и дернул на себя. Птица забила крыльями, но для нее было уже слишком поздно. «Вот и ужин» - подумал Вильям и свернул ей шею.

[Кристиан]

Проделал движение? Мда...
Смог заставить себя, с трудом продираясь сквозь текст, только до этой фразы. Автор, это просто невероятная, потрясающая нудятина! Сорри...

Прочитайте Люка Скалла "Грозный отряд" там есть именно такое выражение "проделал движение". Я думаю Ваша любимая книга "Сумерки" с чем я Вас и поздравляю. Тоже ржу не могу.

[Кристиан]

Диагноз: МТА неисправимый.
Лечение: Займитесь лучше сельским хозяйством. Всё пользы обществу больше.
Следующий!

Не стану что-то доказывать и спорить. Если споришь с дураком, то дураков уже двое....

[Рыжая]

*** Ну, ЗаЗа конечно излишне резок, в своей излюбленной манере. Но:
- текст излишне тяжелый. Читаешь, и буквально в нем вязнешь.
- многословность не всегда на пользу. Не стоит описывать каждый шаг героя, создается не описание, а нагромождение деталей.
- пытайтесь зрительно представить то, о чем пишете. Если представить этого не можете - писать об этом не стоит, все равно правдоподобной сцены не
получится.

[Кристиан]

*** Ну, ЗаЗа конечно излишне резок, в своей излюбленной манере. Но:
- текст излишне тяжелый. Читаешь, и буквально в нем вязнешь.
- многословность не всегда на пользу. Не стоит описывать каждый шаг героя, создается не описание, а нагромождение деталей.
- пытайтесь зрительно представить то, о чем пишете. Если представить этого не можете - писать об этом не стоит, все равно правдоподобной сцены не
получится.

Спасибо за адекватную критику. Просто я поклонник тяжелой литературы. В стиле Эриксона например. Люблю вдаваться в подробности, но иногда бывает и переступаю все границы. Буду работать над стилем больше.

[Рыжая]

Спасибо за адекватную критику. Просто я поклонник тяжелой литературы. В стиле Эриксона например. Люблю вдаваться в подробности, но иногда бывает и переступаю все границы. Буду работать над стилем больше.

*** Я и сама люблю вдаваться в детали)
Но, найти привлекательный баланс между правильным объемом деталей и интересностью сюжета - и есть залог успеха)

[Гость_Ia-Ia_*]

Замутнённое Зло, оно вам надо?
Не отягащайте карму.

[Кристиан]

*** Я и сама люблю вдаваться в детали)
Но, найти привлекательный баланс между правильным объемом деталей и интересностью сюжета - и есть залог успеха)

Полностью согласен. Лет шесть назад в моих главах совсем наоборот не хватало описаний, а сейчас пересаливаю. Баланс - верное описание)

[Гость_Monk_*]

Прочитайте Люка Скалла "Грозный отряд" там есть именно такое выражение "проделал движение".

Вы не понимаете. Судя по автору, он иностранец, следовательно, был перевод. И переводчик оказался плохим, потому что такие выражения нелитературны и дурны. А вы дурной перевод видите как пример. Не там примеры ищете.
Согласен с предыдущим критиком. Отрывок совершенно беспомощен и лишен литературных достоинств. Нет стиля, налицо неумение правильно составлять предложения, неумение отличить правильные метафоры от глупых, отсутствие понимания сути слов, от этого перл на перле. Очень и очень слабо.
Лечится вдумчивым чтением классики, желательно русской, потому что автор пишет на русском языке. И запоминанием, как правильно составляется предложение.
Много имен и названий с начала - типичная ошибка начинающего.
Нет картинок никаких - ни внешности героев, ни природы, ни окрестностей. От этого текст выглядит выхолощенным... но ведь вы пишете не в газету? О пунктуации вообще не говорю - беда.
В общем, автору еще много работать надо. Очень.

[BurnedHeart]

Вы не понимаете. Судя по автору, он иностранец, следовательно, был перевод. И переводчик оказался плохим, потому что такие выражения нелитературны и дурны. А вы дурной перевод видите как пример. Не там примеры ищете.

Только хотел это написать. )
Я тоже, когда-то эту ошибку делал, считая перевод "русским" стилем. Это лабуда, которую большинство переводчиков с текстами творит. Хороший переводчик должен быть еще и писатель. А не просто дамочка с лингвистическим образованием.

[fotka]

Только хотел это написать. )

И я - буквально с языка сняли

Monk, подписываюсь под каждым словом.

Лет шесть назад в моих главах совсем наоборот не хватало

Шесть лет? Учитывая потраченное время и реакцию на критику, боюсь, дело безнадежно...

[BurnedHeart]

А так. Да. Пафосно. Стиль не отработан. Срочно чистить. Убирать неудачные обороты, пафосные выражения. Не увлекаться слишком описаловом. И плохой стиль мешает почувствовать в чем дело. В середине текста вам такие ошибки простили бы из-за интересного сюжета. Может даже не заметили бы.

[BurnedHeart]

И я - буквально с языка сняли

Monk, подписываюсь под каждым словом.


Шесть лет? Учитывая потраченное время и реакцию на критику, боюсь, дело безнадежно...

Ему надо переосмыслить себя. Люди меняются со временем. Эти изменения может и приведут его к правильному, своему, стилю.
Хотя, если сабжу лет 18, то это нормально, что шесть лет назад он лабуду писал, как сейчас.