№14 Гроб на колёсиках, Группа №4 (Турнир №2) Опции Подписка на тему Сообщить другу Версия для печати Скачать тему Подписка на этот форум Режимы отображения Переключить на: Древовидный Стандартный Переключить на: Линейный

[Аптекарь]

По черным-черным улицам Черного Города медленно катился… черный гроб на колесиках.
Путь его лежал в черный парк, где у черного пруда его ждал человек по имени Аркадий Павлович Черный.
Их встреча была предопределена судьбой много лет назад и, поэтому, была неизбежной.
Гроб подъехал к Аркадию Павловичу и остановился, замер в метрах трех от него.
- Ну, вот и встретились… - сказал Черный, ловким движением выхватывая из-под черного дождевика черный ломик.
Перепуганный гроб рванул в сторону и, в панике, стал петлять между черными деревьями.
- Стой, кому сказал! – крикнул ему Аркадий Павлович и бросился в погоню.
На какое-то время гробу удалось оторваться от преследователя. Он выскочил из парка, пропустил вперед себя черную кошку и поехал в сторону черных многоэтажек. Там заскочил в первый попавшийся подъезд и стал пытаться, царапая колесиками ступени, добраться по лестнице хотя бы до второго этажа.
Крак!!! Левое заднее колесико отскочило в сторону от сильного удара ломом. С горестным скрипом гроб скатился вниз и забился в угол…
- Если не будешь сопротивляться, сделаю все аккуратно и быстро, - почти ласково сказал Аркадий Павлович гробу, приготовившись содрать с него крышку.
Казалось, несчастному уже никто не поможет, но вдруг… раздался милицейский свисток и из темноты вынырнули два черных силуэта, распространяя вокруг себя запах крепких папирос и нафталина.
- Черный? Аркадий Павлович? – спросил один из них. - Вы арестованы!
***
- Как вы узнали о нашем городе? – задал вопрос арестованному инспектор Крош.
Аркадий Павлович обвел взглядом большую темную комнату, единственным источником света в которой была настольная лампа под стильным зеленым абажуром.
Старые шкафы, пустые столы с отключенными черными телефонами, деревянные стулья, черный кожаный диван, метровая статуя бронзовой птицы… все покрыто толстым слоем пыли.
- А кто про вас не знает?
- Правда?.. – обрадовался инспектор. Он снял черную широкополую шляпу, не дававшую рассмотреть его лицо, и положил на стол.
Инспектор оказался молодым парнем с грустными стариковскими глазами.
- Вы правду говорите, что про нас все знают?
- Ну… люди моего возраста и старше знают, а молодежь… Наверное, уже нет.
- Мой коллега хотел спросить, как вы ПОВЕРИЛИ в существование Черного Города? И с помощью какого артефакта вам удалось проникнуть на запретную территорию? – раздался голос с дивана.
Аркадий Павлович готов был поклясться, что еще секунду назад на диване никто не сидел, а теперь с него поднимался человек в длинном черном плаще и черной кепке.
- Извините, забыл представиться. Майор Лисицын.
- Тот самый?! Тот самый Ли Си Цын?
По губам майора пробежала тень легкой улыбки. В его чуть раскосых черных глазах сверкнул и тут же погас огонек.
- Мы все тут – те самые… - заметил Лисицын и, спохватившись, строго добавил. – Здесь вопросы задаю я!
Инспектор Крош негромко кашлянул.
- То есть – мы! – раздраженно уточнил майор и продолжил допрос. - Как вы оказались в Черном Городе, и зачем вам понадобилось, преследовать гроб? Отвечайте!
- Посмотреть хотел…
- То есть вы хотели поднять крышку и заглянуть… внутрь? – спросил инспектор. – И что же вы рассчитывали там обнаружить? Или… кого?
Аркадий Павлович скрестил руки на груди и вызывающе посмотрел на милиционеров.
- Не скажу!
- Нет, ну, серьезно? Графа Дракулу, Спящую Царевну, Панночку… Золото партии… Корону Российской Империи?.. Мне просто интересно.
- Мао Цзе Дуна!
Последние слова Черного имели эффект разорвавшейся бомбы. Майор Лисицын вскрикнул, как подбитая птица, выхватил из кармана наган и… попытался застрелиться. Произошла осечка.
- Иван Иванович, успокойся! Успокойся, я тебя прошу! – инспектор Крош силой усадил коллегу на диван и забрал у него оружие.
- Нет, ты слышал?! Ты слышал, что он сказал? Я так больше не могу! Отдай наган! Или я прокушу воротник. У меня там зашита ампула с ядом!
- Успокойся. Он же не сам это придумал. Действительно, в определенных кругах… в определенное время… ходила такая версия. Девочку преследовал гроб на колесиках, а когда она в него заглянула, то увидела там…
- Серега, заткнись!
- Хорошо, только не нервничай. Аркадий Павлович, а вот кто вам такую идиотскую… в смысле, интересную историю рассказал, если не секрет?
- Маша Чернявская. То есть… Мария Андреевна.
- Маша… Маша… - зашептал майор Лисицын, как будто что-то припоминая. Он бросился к шкафам и стал перерывать там толстые канцелярские папки.
- Где же она?.. Ага! Нашел! Серега, помоги!
Вместе с инспектором они передвинули бронзовую птицу. Под ней лежала черная папка. Раскрыв ее, Лисицын стал читать: «Чернявская Мария Андреевна, вожатая пионерского лагеря «Заря», родилась… 6 июля 1956 года… умерла… три дня назад?..»
***
- Впервые я услышал легенду про гроб на колесиках еще в детском саду, - стал рассказывать Крошу и Лисицыну Аркадий Павлович. – И с того времени мне не было покоя: я стал бояться темноты, спал только со светом, в любом шорохе мне слышался скрип маленьких колесиков. Надо мной все смеялись! Друзья, старшая сестра, даже родители! Это они отправили меня в пионерлагерь - для закалки характера…
- Погодите! – перебил Черного Лисицын. – Если вы так боялись гроба на колесиках, то почему все время слушали истории о нем? И даже… просили ваших знакомых вам их пересказывать?
- Как вы об этом узнали?
Майор хлопнул черной папкой перед носом Черного.
- В деле это подробно описано. Вы рассказывали о вашем… ээ… цитирую… «непреодолимом стремлении знать все о гробе на колесиках» Марии Чернявской.
- Все верно. Маша была единственной, кто надо мной не смеялся, потому что она тоже слышала скрип колесиков, как только кто-то… ночью… начинал говорить: «… по черным-черным улицам… черного-черного города…».
- Она объяснила вам, почему это происходит? Почему вы слышите то, чего не слышат другие?
Аркадий Павлович насупился:
- У вас же там все написано, - указал он на папку Лисицыну.
- Хотелось бы услышать объяснение от вас лично, - заметил Крош.
- Маша говорила, что люди по фамилии Черные, Черновы, Чернявские… пережившие клиническую смерть, а я в три года чуть не утонул… могут слышать, как едет гроб.
- А еще, что она вам говорила? – вкрадчиво спросил у Аркадия Павловича майор, с напряжением вглядываясь ему в лицо.
Арестованный пожал плечами:
- Много чего. Рассказала мне все истории про гроб, которые знала…
- Еще…
- Научила его не бояться.
- Ну, это мы заметили, - хмыкнул инспектор Крош, - Вы же его… простите за тавтологию, чуть «не угробили». Извините, продолжайте. Так каким образом ей удалось помочь вам преодолеть страх?
В памяти Аркадия Павловича всплыл тот далекий летний вечер, когда, после очередной порции страшилок на ночь, которыми делились друг с другом дети из младшего отряда, он сбежал из общей комнаты и спрятался на складе среди кроватей и матрасов.
Забаррикадировавшегося на складе девятилетнего Аркашу Черного нашла семнадцатилетняя Мария Чернявская, уговорила оттуда выйти, привела в пионерскую комнату, напоила чаем с мятой и сказала:
- Я тоже слышу, когда ОН едет… Но ты не бойся. Это же просто – ящик на колесах! Ну, догонит он тебя и что сделает?
- Ага… - не согласился с ней Аркаша. – А вдруг там кто-то сидит?
- Тогда занимайся бегом, чтобы ты мог от него убежать! Занимайся боксом! Если кто-то из НЕГО вылезет – ты ему… как дашь!!!
Как ни странно, но слова пионервожатой успокоили Аркашу. Он даже предположил, что умение гроба преследовать свои жертвы по лестницам, скорее всего – враки…
«Раньше на спор добирался до пятого этажа, - заметил в этом месте рассказа Черного Лисицын, – но колеса отваливались, а с запчастями у нас напряженка».
- Это Чернявская рассказала вам о Черном Городе? - спросил Крош.
- Не скажу.
- Ладно. А вот в тот вечер, когда вы поговорили с Машей... больше ничего необычного не произошло?
- Хм… да вроде нет… «Скрипело» сильно, но никто, кроме нас с Марией Андреевной, этого не слышал. А! В столовую залезли какие-то хулиганы, но это, наверное, не важно.
- Это нам решать, что важно, а что нет, - строго сказал майор. – Вы можете припомнить, было ли что-либо похищено и, если было, то что именно?
Черный пожал плечами:
- Не уверен. Столько лет прошло. Кажется, украли бутерброды, которые не доели за ужином… пирожные… бидон с компотом… яблоки… А у физрука пропал почти целый блок сигарет. Он такой ходил расстроенный…
- Как его звали?
- Физрука? Данила.
- Это он сообщил вам о смерти Маши?
- Да… - едва слышно прошептал Аркадий Павлович.
- Вы встретились с ним случайно на улице. Он попросил вас зайти к нему домой. Вы зашли и его жена - Виталина Витальевна, бывший главный повар пионерского лагеря, передала вам… пакет… от Чернявской. Верно?
- Да. Они все работали в одной школе. Давно друг друга знали.
- Что было в том пакете?
- Дневник Марии Андреевны, в котором она писала, что ее преследует… гроб на колесиках.
- И все?
- Все.
- А ну-ка, расстегните свой дождевик! - потребовал вдруг у Черного майор.
- Нет.
- Давайте, а то хуже будет!
И без того узкие глаза майора Лисицына превратились в черные щели, из которых повеяло опасным холодом.
Аркадий Павлович нехотя расстегнул дождевик у себя на груди. Под ним оказался черный свитер грубой вязки, на котором… алел пионерский галстук, завязанный замысловатым узлом.
***
- Ты понял?.. – многозначительно кивнув на Черного, спросил у инспектора Лисицын.
- Галстук… черниговской фабрики «Красный треугольник», - ответил Крош, «выуживая» из папки с делом Марии Чернявской фотокопию ее дневника. – Является артефактом, открывающим проход в Черный Город, потому что на нем в конце смены расписались тринадцать пионеров по фамилиям «Чернов», «Черный», «Черноус» и далее по списку… И каждый из вышеназванных, хотя бы раз в жизни, отметил свой день рождения в пионерском лагере. Аркадий Павлович, я… мы вас очень просим – проявите благоразумие, откажитесь от ваших намерений по отношению к гробу на колесиках, отдайте нам галстук и мы вернем вас домой в целости и сохранности.
- А если не отдам, то… Что будет? Что вы сделаете?
- Конфискуем сами! – ударил по столу кулаком майор Лисицын.
- Попробуйте!
Подойдя вплотную к Аркадию Павловичу, майор попытался снять с него галстук, однако, сразу отдернул руки, как от удара током.
- Галстук может быть передан только от одного пионера к другому, а вы никогда не проходили посвящения… Вы даже дотронуться до этого галстука не сможете без моего разрешения! – наслаждаясь моментом, объяснил Черный Лисицыну.
Майор Лисицын, обессиленный, повалился на диван, вытянулся на нем во весь рост и, отвернувшись лицом к стене, сказал Крошу:
- Я не знаю, что с ним делать!..
- Мда… - протянул инспектор. – А кипяточку не хотите, Аркадий Павлович?
- Угрожаете? – напрягся Черный.
- Да господь с вами, какие угрозы?! Угостить вас хотел, чтобы вы согрелись, а ни чая, ни кофе – у нас нет… Так не будете? А вы, Иван Иванович, будете? Нет? Ну, как хотите, а я попью.
Крош вытащил из-под стола старый черный электрочайник и воткнул штепсель в розетку.
- Аркадий Павлович, у меня к вам деловое предложение. Если вы не хотите отдавать нам галстук, то возможно… вы согласитесь с нами… на что-нибудь поменяться, а?..
- И на что же, по-вашему, можно обменять пионерский галстук? – насмешливо спросил у инспектора Черный.
Крош задумался:
- Иван Иванович, что у нас есть?
- На черный день у нас есть… банка варенья и ящик печенья.
- Издеваетесь?
- Нет, Аркадий Павлович. С едой в Черном Городе тоже туго, поэтому мы и готовы отдать вам самое ценное.
- А где вы взяли варенье и печенье? Мальчиш-плохиш принес? – пошутил Черный.
Налив себе кипятка, инспектор с грустью уставился на дно черной чашки.
- А папиросы… Где берете? – спросил Аркадий Павлович, косясь на почти пустую пачку «Герцеговины Флор», лежащую на столе.
- Лучше вам не знать.
- Но, почему?.. Почему вы вообще здесь живете, если все так плохо?
- А где нам жить? – развел руками Крош. – Раньше у нас была своя Москва… свой Киев… свой Ташкент – город хлебный… своя тундра и тайга… А теперь, когда о нас стали забывать, когда нас оболгали, очернили и облили грязью, последним нашим пристанищем стал Черный Город. Поймите, Аркадий, артефакт может попасть в руки плохих людей. У нас очень много врагов в вашем мире! Они придут сюда, найдут наше убежище и добьют нас без всяких сожалений… Прошу вас, соглашайтесь.
- Мне искренне вас жаль, но… менять Машин галстук на еду… Извините, нет. Да и не нужно мне ваше варенье! Бред какой-то!
- Отдай ему коричневую пуговицу, - предложил с дивана майор.
- Вы о чем? О той самой пуговице? «Коричневая пуговка валялась на дороге. Никто не замечал ее в коричневой пыли…»?
- Она самая.
Порывшись в ящике стола, инспектор нашел там черный пенал от логарифмической линейки и вытряхнул из него пуговицу.
- Вот. Пуговица от правого кармана, с нерусскими буквами… Берите.
- Здорово, конечно, но стесняюсь спросить… а зачем она мне?
- Поможет вычислять шпионов. Или вы думаете, что в вашей стране уже нет шпионов?
- Думаю, что полно, но меня это не интересует. Пусть шпионами занимаются соответствующие органы, а я, если у вас больше нет ко мне вопросов, наверное, пойду.
Аркадий Павлович встал и направился к двери. Крош бросился ему наперерез.
- Стойте!
Инспектор раскрыл ладонь… на ней стояло нэцкэ – Рисующий мальчик.
- Вы знаете, что это?
- Конечно. Лучшее нэцкэ из коллекции профессора Мавродаки. Принадлежало его сыну. «Мальчик отрывается от своего рисунка и пристально вглядывается вдаль. Что видят его глаза?..»
- «Таинственные образы проносятся в детских мечтах подобно песням птиц…» Ведь вы догадались, кто я? Вы понимаете, что значит для меня эта фигурка? Я готов отдать ее вам. Прошу вас… возьмите.
- Понимаю, поэтому никогда бы и не забрал у вас Рисующего мальчика. А вы… Вы хоть понимаете, как дорога была мне Маша? В своем дневнике она написала: «Для того, чтобы попасть в Черный Город, необходимы три вещи - черная одежда, галстук и… место, где проезжал гроб». Она указала в своих записях это место... возле ее дома. Под окнами Марии Андреевны я обнаружил множество его следов - и старых, и совсем свежих. Как вы это объясните?
- Вы обвиняете ЕГО в смерти Маши?
- Да. Нет… Не знаю…
- Ваши подозрения – ошибка. И я вам докажу! – сказал Лисицын. Он встал с дивана, подошел к столу, взял черную папку и передал ее Черному:
– Прочтите сами. Тут описано, что произошло с Машей еще до вашего с ней знакомства.
В деле Марии Чернявской было написано, что она занималась альпинизмом. Однажды в горах Маша сильно простудилась. Началось воспаление легких. Ее товарищи сделали все возможное, чтобы быстро доставить девушку в больницу, хотя она находилась в тяжелейшем состоянии и была без сознания. Врачи тогда выходили будущую вожатую Аркаши Черного, но не смогли полностью вернуть ей здоровье…
- Я знал об этом, но это не объясняет, что ОН делал под ее окнами?!
- Когда гробу на колесиках становится тоскливо, он отправляется в прошлое. В какой-нибудь пионерский лагерь, чтобы, стоя тихонько под окнами, послушать рассказы о себе. Но прошлое уходит все дальше и дальше… Попасть в него становится все тяжелее. Поэтому наш общий знакомый и навещал Марию Чернявскую, чтобы побыть рядом с человеком, который в него верит. Он и к вам приезжал, но вы живете на седьмом этаже, а Маша жила на первом…
- Все это уже не имеет никакого значения. Маша оставила мне дневник и галстук не просто так, а для того, чтобы я узнал то, что не смогла она… К тому времени, как ей удалось достать галстук, Мария Андреевна уже так болела, что с трудом ходила по квартире. Она передала эстафету мне. Маша в меня верила! Верила, что я докопаюсь до истины!
- Вы уничтожите ЕГО, но не узнаете никакой истины!
- Я сделаю то, зачем пришел в Черный Город и вам мне не помешать!
Оттолкнув инспектора, Аркадий Павлович вышел из кабинета в черный коридор, похожий на туннель, и без страха пошел вперед.
- Подождите! – закричал ему вслед Лисицын. – Последнее предложение!
Обернувшись, чтобы сказать майору, куда ему идти со своими предложениями, Черный обнаружил перед собой, вместо двери в комнату, сплошную черную стену.
Он повернулся обратно. Перед ним стояли взволнованные Крош и Лисицын и протягивали ему помятый, потемневший от времени, пионерский горн.
- Хотите снова увидеть Машу?
Черный закрыл лицо руками. Аркадий Павлович не хотел, чтобы милиционеры Черного Города увидели, как он плачет.
***
Как же приятно пахнет мятный чай. Страхи уходят, и остается только ощущение бесконечности жизни.
Вот первое, что почувствовал Аркадий Павлович, когда протрубил в горн.
А затем он увидел Машу… Нет, не ту сильную, смелую, гордую - красавицу-пионервожатую, которую помнил, а худенькую девочку, едва оправившуюся от болезни, которая даже не выглядела на свои семнадцать. Она рассказывала ему – девятилетнему Аркаше Черному, что он не должен никого бояться, тем более – ящика на колесах.
- Слышишь, как скрипят колесики? – со смехом говорила Маша. - Сегодня ночью очень жарко, многие ребята не спят, пугают друг друга страшными историями, так вот он и разъездился…
Аркаша прислушался к ночным звукам. Действительно, отчетливо было слышно, как НЕЧТО едет, поскрипывая четырьмя колесиками, одно из которых было явно… плохо прикручено. И как ни хотелось Аркадию Павловичу побыть подольше с Машей, он понял, что должен поступить по-другому.
Сначала он попросил девушку проводить его до спальной комнаты, затем… взяв из тумбочки фонарик, незаметно выскользнул из корпуса и побежал в сторону столовой.
Пробегая мимо домиков, где жил обслуживающий персонал и вожатые, Аркаша заметил на подоконнике открытого окна начатый блок сигарет.
«А вот не будешь больше, Данила Яковлевич, бросать сигареты там, где дети ходят», - подумал Аркаша Черный, засовывая блок себе под майку.
Добравшись до столовой и мысленно пожелав ответственной за кухню, Виталине Витальевне, никогда больше не оставлять открытыми окна, Аркаша залез внутрь и пошел, осторожно светя фонариком, к раздаточному столу, где после ужина остались стоять неубранными три подноса – с бутербродами, пирожными и стаканами, наполненными компотом из сухофруктов.
Хм… все это нужно было куда-то переложить.
Найдя на полках с кастрюлями хозяйственную сумку и небольшой молочный бидон с крышкой на защелке, Аркаша вернулся к столу и, сначала, как мог аккуратно, сложил в сумку бутерброды и пирожные, потом – быстро перелил компот из стаканов в бидон.
- Они просили напомнить, чтобы ты яблоки не забыл.
Оглянувшись, Аркаша увидел Марию Андреевну, протягивающую ему авоську с яблоками.
…Последнее, что помнила Маша с того злополучного похода в горы, это то, как смотрела в испуганные лица склонившихся над ней товарищей сквозь ресницы, слипшиеся ото льда и снега. Дальше было долгое падение в черный холодный колодец…
Она падала, падала, падала… и вот уже почти достигла черного дна… почти разбилась об него, но тут – послышался чей-то жалобный плач.
Падение прекратилось. Теперь Маша шла по лабиринту из сквозных черных комнат, похожих на больничные палаты, а плач, казалось, раздавался со всех сторон.
- Он здесь! Мы его нашли! – послышались голоса.
Девушка пошла в ту сторону, в которую звали голоса. Ей долго пришлось пробиваться сквозь кроватно-матрасный хаос, но, в конце концов, Мария дошла и увидела мальчика, который соорудил себе «домик» под одной из кроватей, закрылся матрасом, как дверью, и сидел там, и плакал.
- Эй! Ты кто? Чего ты плачешь? – спросила у него Маша.
- Я – Аркаша. Мне страшно, - ответил мальчик.
«Я должна ему помочь и забрать отсюда», - сказала сама себе девушка и попыталась подойти ближе. Это оказалось невозможным. Каждый шаг, который Маша делала к мальчику, казалось, отодвигал его все дальше и дальше от нее.
- Чтобы помочь ему… ты должна очнуться! – сказали Маше голоса. – Ты должна жить, чтобы следующим летом устроиться работать вожатой в пионерский лагерь «Заря» во вторую смену, найти Аркашу Черного и присматривать за ним. И напомнить ему, чтобы он… не забыл про яблоки!
Голоса стихли, растворились в темноте, а вместе с ними исчез и мальчик. Невидимые, но сильные и теплые руки подхватили Машу и… подбросили вверх.
Она взлетела и открыла глаза. Увидела больничную палату, кровати, матрасы… людей…
- Пришла в себя! Сердце выдержало! Просто чудо, а не девушка! – переговаривались между собой доктора и медсестры.
***
Выбравшись из столовой, Аркаша Черный и Маша Чернявская завернули за угол и… наткнулись на беседующих физкультурника и главного повара.
- Представляете, Виталина Витальевна, - жаловался физкультурник, - почти целый день не курил, чтобы дети не видели. Еле до вечера дотерпел, вытащил блок из рюкзака, полез искать зажигалку, обернулся – сигареты с подоконника кто-то свистнул!
- Вот, если хотите, возьмите мои, Данила Яковлевич, - сказала физкультурнику повариха.
- А как же вы?
- Бросать буду! Я ведь раньше не курила, просто с мужем год назад развелась – сильно переживала… Теперь решила взять себя в руки.
- А что это мы с вами все на вы… да на вы? – заметил Данила Яковлевич. - Столько лет уже вместе работаем…
- И не говорите! - заулыбалась Виталина Витальевна. – Можете меня просто Витой называть.
- А вы меня – Даней... а я вас, можно, буду не Витой называть, а Виталиной. Мне кажется, так красивей…
- Тогда я вас Данечкой буду звать…
«Поможешь их как-то отвлечь? – спросил Аркаша у Маши. – А то они собрались тут всю ночь ворковать».
- Спрячься! – сказала Маша и побежала к коллегам. - Виталина Витальевна, беда! Я слышала какой-то шум из столовой!
- Господи! – вспомнила Виталина Витальевна. – Я окна забыла прикрыть из-за жары! Неужели и ко мне забрались?
- Хулиганье! – закричал физкультурник. – Виталина, Маша – зовите завхоза, директора, сторожей… вызывайте милицию! Я иду в столовую!
- Данечка, я тебя одного никуда не пущу!
…Дождавшись, когда работники лагеря ушли, Аркаша пошел дальше, ориентируясь на скрип колесиков. Шум вывел его к спортплощадке. Там, при слабом свете одного единственного старого фонаря, можно было увидеть, как гроб на колесиках ездит по дорожке и тренирует повороты.
Почувствовав приближение человека, гроб насторожился, съехал с асфальта и, «прихрамывая» на левую сторону, поехал в сторону леса.
- Стой! – крикнул ему Аркаша.
Гроб ускорился.
- Крош и Лисицын сказали, что времени у меня до утра. Я не могу за тобой всю ночь гоняться! Мне нужно им продукты передать! Остановись!
Гроб замер метрах в трех от Аркаши, готовый в любую секунду сорваться с места.
- Не бойся меня! Не бойся! – повторил Аркаша гробу на колесиках, медленно подходя к нему, чтобы не спугнуть.
Гроб трясло, как бездомного пса в сырую погоду.
- Тут в бидоне компот из сушеных груш и чернослива, а в сумке - бутерброды с «докторской» колбасой, пирожные «Домино», сигареты болгарские… Яблоки, как просили… - объяснил Аркаша.
Изнутри гроба послышался щелчок, как будто… открывалась крышка.
Так и есть! Крышка приподнялась и… слегка сдвинулась… Вот он и наступил – момент разгадки одного из величайших вселенских секретов: «Что находится внутри гроба на колесиках?».
Приподнявшись на цыпочках, Аркаша осторожно заглянул внутрь и посветил фонариком…
Ничего… Внутри гроба было абсолютно пусто, не считая смятой обертки от конфеты «Каракум».
Как и говорила Маша – это был просто ящик на колесах. Пустой ящик… Вернее, был пустым – стал полным, после того как мальчик положил туда бидон, сумку и авоську с яблоками.
Загрузившись продуктами, гроб поехал дальше по лесной тропинке.
- Удачи! – крикнул ему вслед Аркадий Павлович Черный. - Передай привет своим от меня и Маши, и… прости за колесико. Приедешь еще – я тебе его починю!
***
А в это время в Черном Городе…
Майор Лисицын лежал на диване и разрезал кортиком склеенные страницы старой книги. Инспектор Крош сидел за столом и наводил порядок в документах. Внезапно в дверь постучали…
- Открыто! – сказал инспектор.
Никто не вошел.
Крош встал, сам вышел за дверь и вернулся в комнату уже с бидоном, сумкой и авоськой. Под мышкой у него был зажат блок сигарет.
- Смотри, что нам с той стороны передали! И про яблоки не забыли! Молодцы!
- А тебе не кажется, что в Черном Городе - посветлело, - задумчиво проговорил Лисицын, кивнув на окно, где в черном небе вдруг загорелись звезды. – Так, глядишь, и до рассвета когда-нибудь доживем…

[zubr]

Инспектор раскрыл ладонь… на ней стояло нэцкэ – Рисующий мальчик.
- Вы знаете, что это?
- Конечно. Лучшее нэцкэ из коллекции профессора Мавродаки. Принадлежало его сыну. «Мальчик отрывается от своего рисунка и пристально вглядывается вдаль. Что видят его глаза?..»

сначала думал - такой же бредовичок, как "манулито", и сначала оно так и было, но потом как-то всё посветлело(как и финале, в Чёрном городе). Оказалось, что в рассказе есть и глубина, и мораль и... всё, что нужно имеется. И юмор очень уместный. Понравилось.

[nogerd]

«стал пытаться, царапая колесиками ступени, добраться по лестнице хотя бы до второго этажа»

Да попытался, и всё, а не «стал пытаться». Если выронить «царапая колесиками ступени», то получится «стал пытаться добраться», бр-р-р)))))


«с грустными стариковскими глазами»

это чисто субъективное, ну не нравится мне прилагательное «стариковскими», да ещё и в нагрузке с «грустными».
«с грустными морщинистыми», в конце концов, просто со стариковскими. У меня как-то созрело предложение со «стариковскими», вертел его, крутил – ну режет глаза и слух это прилагательное, и всё. Переделал всё под «с глазами старика», и остался доволен)))


«стал рассказывать Крошу и Лисицыну Аркадий Павлович».
Много имён.
Стал рассказывать Аркадий Павлович присутствующим, или как-то так


«Он даже предположил, что умение гроба преследовать свои жертвы по лестницам, скорее всего – враки…»

Способность гроба, а не умение.


«заметил в этом месте рассказа Черного Лисицын»

«Черного» безболезненно удаляется, и так понятно, кто рассказывает.


«повалился на диван, вытянулся на нем во весь рост»

во всю длину, а не во весь рост



«…Последнее, что помнила Маша с того злополучного похода в горы»
Из того


«Там, при слабом свете одного единственного старого фонаря»

По-моему, перебор, целых 3 характеристики посвящены ущербности освещения:

1 при слабом свете
2 одного единственного фонаря
3 старого фонаря

и 3 определения того, что лампочка одна:
1 фонарь (единственное число)
2 одного фонаря
3 единственного фонаря

Итого, куча облегченных вариантов:
«Там, при слабом свете единственного фонаря»
«Там, при слабом свете старого фонаря»
«Там, при свете старого фонаря» и т.д.

Рассказ, в целом, понравился. С юмором, динамичный, включает воспоминания. Ностальжи. Только вот он определённо детский, а практически никто из современных деток большинства аллюзий не поймет.

[zubr]

Только вот он определённо детский, а практически никто из современных деток большинства аллюзий не поймет.

Вот, как раз, совсем не детский. Скорее для тех, чьё детство прошло тогда, в пинерлагерях. Для детей это совершенный неврубос.

[nogerd]

Вот, как раз, совсем не детский. Скорее для тех, чьё детство прошло тогда, в пинерлагерях. Для детей это совершенный неврубос.

Ну, детский, наверное не то слово - не вижу я этот рассказ в "Веселых картинках" или "Мурзилке", но и в "Технике молодежи" не вижу тоже, и уж тем более не в "Вокруг света" или "Науке и жизни"))) максимум - "Юный техник" или "Костер". Подростковый. Это касательно стиля, для которого и выбора-то другого не было, после назначения темы "о черном-черном городе". Не, наверное можно было наваять про детские страшилки что-то в стиле "секретных материалов", но там был бы уже неуместен юмор))) Итого: подростковый рассказ для читателей, которым уже ого-го... ибо для современных подростков это точно "неврубос"

[FamilyGhost]

«с грустными стариковскими глазами»

это чисто субъективное, ну не нравится мне прилагательное «стариковскими», да ещё и в нагрузке с «грустными».
«с грустными морщинистыми», в конце концов, просто со стариковскими.

С грустными морщинистыми глазами?

[nogerd]

С грустными морщинистыми глазами?

ото ж))) оттого и грустные ))) ну, это я, конечно, погорячился)))

[FamilyGhost]

ото ж))) оттого и грустные ))) ну, это я, конечно, погорячился)))

не, сморщенные глазные яблоки - это очень хороший образ для крипи. Не знаю, насколько в реальности возможный, но для крипи этого и не надо

[Korr]

Вот мимо шла, гробик на колесиках нашла.))
devastator squad, Вы ли это? Уж очень напоминает фазовый переход.
Интересная идея оживить город из детских страшилок. Вот это движущая сила!
Крош, для тех кто в теме и смотрел смешариков. Зачет!
Да и вообще рассказ легкий и непринужденный. Юмор в тему, герои нормальные, живые...
Правда, все-таки хотелось, чтобы в конце в гробе кто-то, да был. Кто-то из тех же страшилок. Например шторы, которые якобы душили детей.
И в начале непонятно зачем гроб удирал, если сам ехал на встречу. Если только по старой привычке, тянуться к людям, которые помнят его.

«Раньше на спор добирался до пятого этажа,

- понравилось)

[FamilyGhost]

Крош, для тех кто в теме и смотрел смешариков. Зачет!

вообще-то для тех, кто в теме и читал Рыбакова
эпизод с нэцке - цитата из "Каникул Кроша"

[zubr]

Крош, для тех кто в теме и смотрел смешариков. Зачет!

Крош из смешариков!!! Аа-а-а-а
Уф, а Вы, nogerd говорите... Нет, не для нонешних детей рассказ. Кстати, было такое же многосерийное продолжение, где повзрослевший, но не изменивший принципам, Крашенинников уже, ну не инспектор, но следователь прокуратуры, вроде.

[Томми]

А в чёр-ной чёрной комнате стоял чёрный чёрный гроб. Чёрная рука лезет с чердака!.....Наверное, мы были в одном пионерлагере, поэтому мне было неинтересно.

[Wadim]

Хороший рассказ, наполненный не только самим гробом, но и персонажами и предметами из кино 80-х годов. Года именно 80-е, потому что именно тогда были популярны болгарские сигареты "Родопи". В рассказе марка не указана, но я уверен, что физрук именно их курил. Кортик, Бронзовая птица и Крош присутствуют. Кто такой Лисицын - не помню, но тоже из той же компании. Спасибо, автор, было интересно.
Есть мелкие нестыковки (как например маленький мальчик дотащит столько бутербродов (там два подноса) + яблоки +сигареты + бидон с компотом.), но это ничегось...

[Алексей2014]

Много игры. Кроме уже отмеченных предыдущими читателями, заметил отсыл к Успенскому ( "Красная рука, черная простыня, зеленые пальцы. Страшная повесть для бесстрашных школьников") и несколько из Шекли, Бредбери и Гаррисона (с мирами литературных персонажей, сетующих на читателей). "Рисующий мальчик" - намёк на "Манекен пис"? Лисицын, по-видимому, из песни про лётчика на корейской войне. В анекдотах стал китайцем..."Красный треугольник" насколько помню - резиновые изделия. Смешно! Но и обидно за низложение галстука. Короче, забавно, спасибо!

"Наш взор являл туманное ненастье,
Что можно видеть, но понять нельзя,
И после смерти наши привиденья

Поднялись, как подводные каменья,
Как прежде черной гибелью грозя
Искателям неведомого счастья." (С) - Н, Гумилёв

[zubr]

Много игры. Кроме уже отмеченных предыдущими читателями, заметил отсыл к Успенскому ( "Красная рука, черная простыня, зеленые пальцы. Страшная повесть для бесстрашных школьников") и несколько из Шекли, Бредбери и Гаррисона (с мирами литературных персонажей, сетующих на читателей). "Рисующий мальчик" - намёк на "Манекен пис"? Лисицын, по-видимому, из песни про лётчика на корейской войне. В анекдотах стал китайцем..."Красный треугольник" насколько помню - резиновые изделия. Смешно! Но и обидно за низложение галстука. Короче, забавно, спасибо!

Лисицын - да, из анекдотов, один из знаменитыых "китайских" лётчиков - Ли-Си-Цын и Си-Ни-Цын. Рисующий мальчик - ни разу не намёк на писающего мальчика. Это нэцкэ(маленькая японская резная фигурка, аналог пуговицы) из фильма "Каникулы Кроша"(Кроша не из смешариков).

[kxmep]

Лисицын

А говорят, нерубос только для подростков. Там кроме этого еще море аллюзий.

Замечательный текст. В душе посветлело.

Интересная идея оживить город из детских страшилок.

Успенский и Пелевин тут давно отметились. Да и я, грешный, примкнул.

PS
Голосовать буду за этот рассказ - без колебаний.

[NatashaKasher]

Прекрасный, светлый, грусный, смешной, ностальгический рассказ.
Автору - моё глубокое почтение.

[Путешественник]

Ностальгия...

Понятно, что рассказ для совершенно определённой ЦА, но как она, эта ЦА, близка и широка. Ведт не меньше трети населения относятся к тем, кто в те времена побывал в пионерских лагерях и слушал эти ночные страшилки. Автор весьма эрудирован и вставил в рассказ столько аллюзий, что невольно начинаешь играть сам с собой, пытаясь узнать, разгадать, найти ещё.

По структуре замечаний нет, всё на месте. Или это я под влиянием эмоций не заметила.
Начало с первых же строк даёт понять, что будет юмор. Так и есть, мягкий, погружающий в воспоминания о детстве, юмор пронизывает весь текст. И ведь нигде не пережато, всё в меру, поэтому воспринимается до конца.

Сложно что-то обсуждать. Слишком много струн памяти задействовал автор.

Название заманивает и полностью соотвествует содержанию. Город есть, хотя на самом деле его и нет.

Жаль, что не моя группа. Точно взяла бы на одно из самых высоких мест.
Спасибо автору за возвращение в детство.

[Касторка]

Шикарно!
Сразу столько эмоций и желаний возникло...

[Мээсса]

Что-то, наверное, со мной не так. Ничего не поняла. Наверное, талантливо и замечательно. Наверное, у меня нет чувства юмора.