восемь
Базиль вдохнул, с трудом открыл глаза, но ещё какое-то время приходил в себя. Не пошевелиться. Всё тело болело, словно он весь день носился по городу. Что с ним произошло? В памяти сохранилась вечеринка. Не глобального масштаба, как хотелось бы, с парадом, духовым оркестром и шумными фейерверками, а лишь небольшие посиделки. Так сказать, в узком семейном кругу.
Базиль огладил себя и нащупал возле шеи что-то вязкое и липкое. Поднёс к глазам, лизнул – кровь. Ничего страшного, главное, кости, по ощущениям, целы. Остальное заживёт как на кошке. Он хохотнул и тут же подавил своё неуместное веселье.
Настороженно прислушался: тишина, причём такая, что стало жутко. Впрочем, он ошибался. Просто заложило уши, и теперь слух постепенно возвращался. Настойчиво пробивался звук – тики-так, тики-так, тики-так.
Базиль сфокусировал зрение на стене, где всегда висели часы. Обе стрелки указывали строго вниз. Такого не бывает, скорее всего, пострадал механизм. Базиль осмотрелся и ошарашенно привстал со своего места. Кругом перевёрнутая мебель, столы и стулья, на полу – разбитая посуда. Такое впечатление, будто по комнате стремительной кавалерийской атакой пронёсся тумен Батыя, штурмующий неприступную цитадель. Что это? Откуда? Почему? В уме пронеслась масса вопросов, на которые сложно сразу отыскать ответы.
И тут Базиль окончательно вспомнил. Под финал праздника, он, уединившись, пялился в телевизор, по которому транслировали футбольный матч. И тут – происшествие. То ли сказалось влияние космических возмущений чёрной материи. То ли случилось землетрясение. Непонятно. Хотя вполне вероятно, что просто просела почва. Лет пять назад городская управа собралась подарить горожанам метро, но, пробурив несколько километров, проходчики наткнулись на гранитную плиту, которую ничего не брало. Затея затихла, но последствия частенько давали о себе знать. Словом, тряхнуло изрядно. Тем не менее, дом, построенный полсотни лет назад, оказался крепким и выдержал натиск стихии. Пострадала только мебель. И если жив он, Базиль, то не стоит отчаиваться, а требуется срочно отправляться на поиски остальных. Мало ли какая помощь потребуется, вдруг землетрясение повторится. Новых толчков здание может и не перенести.
Базиль соскочил с дивана, головокружение ещё давало о себе знать, но тошноты не чувствовалось. Значит, сотрясения мозга нет, следовательно, нет причин мешкать.
И тут он для себя нашёл объяснение тиканья.
На полу стоял котейка и помахивал ручкой. Точнее, не живой кот, а статуэтка в виде фигурки кота – изображение японского божка Манеки-Неко. Статуэтка должна была приманивать удачу. Кто-то для этого использовал лягушек, кто-то слоников Ганеши, а Дэннис, глава семьи, увлекался японской экзотикой и потому принёс кота. И, видимо, божок сработал, как положено. Кругом последствия катастрофы, а Базиль остался целёхонек. Надо будет позже поблагодарить этого Манеки.
семь
Едва Базиль вышел из разгромленного зала, как прямо у порога наткнулся на собаку.
— Цезарь! — Базиль склонился над псом, дохнул и начал перебирать часто используемые команды, которые Цезарь более или менее воспринимал.
Пёс вскочил, увидел Базиля и бросился облизывать, выражая радость.
— Прекрати, Цезарь. Фу! Всего обслюнявил.
Пёс отскочил в сторону, склонил голову набок, приглашая поиграть. Базиль, конечно, любил повозиться и пошалить, но не в такой ситуации, когда каждая секунда на счету.
— Ищи хозяина! Кто тебе еду даёт?
При слове “хозяин” Цезарь радостно сорвался с места и умчался в другую комнату. Базиль поспешил за псом.
В кухне Цезарь в надежде, что накормят, замер возле холодильника.
Базиль несколько запамятовал, что основным инстинктом у королевского дога является чувство голода, и практически в любой ситуации пёс старался держаться ближе к своей кормушке, чтобы заглотить кусок-другой. Порой умудрялся оттяпать кошачью долю, поэтому все, иногда и сам Базиль, убирали блюдца подальше.
— Глупый пёс! — огорчился Базиль, хотя чего ожидать от животного. — Ищи!
До Цезаря наконец-то дошло, что от него требовали. Он сделал стойку и навострил уши.
Базиль вновь явственно расслышал тикитаканье.
Пёс подскочил к опрокинутому столу, и, схватив зубами, вытащил корзинку.
шесть
— Балюсик! — Базиль бросился собаке на выручку. — Вот ты где.
Частенько родители оставляли ребёнка спать на кухне, положив в люльку, переделанной из плетёной корзинки. Балюсик никогда не возражал, лишь временами настойчиво требовал, чтобы покормили. Вот и сейчас дитё лежало бочком, на первый, беглый взгляд цело и невредимо. Значит, далее всё образуется. По крайней мере, Базиль на это надеялся всей душой.
И он с благоговением дохнул.
Балюсик повернулся на спину, открыл глаза, увидел склонившегося Базиля, улыбнулся, с довольным видом угукнул, распинал распашонку и на радостях выдал фонтанчик.
Базиль ловко увернулся. Не любил он телячьи нежности. Всё-таки хлопотное это дело – собственный детёныш. Спору нет, ребёнок – большая радость, но ведь одновременно и огромная ответственность. А пока Базиль просто не готов, ему достаточно умиляться чужими детьми. Хотя кто знает, попадись на его жизненном пути достойная спутница, может и изменил бы свои взгляды, остепенился. Словом, “от семьи и от тюрьмы не зарекайся”.
Ха-ха.
— Ну, и чего мы тут? — засюсюкал Базиль с ребёнком. — Вижу, ждём старших. Но не дёргайся, благим матом не ори. Я быстренько сбегаю за твоими родителями. Найду – приведу. Авось, покормят. А Цезарь будет караулить. Правда, псина?
“Псина” в этот момент расположилась рядом, переминаясь с лапы на лапу, и силилась понять, что от неё хотят.
Базиль аккуратно пододвинул погремушку Балюсику, а сам тихо, по-кошачьи, чтобы не потревожить ребёнка, выскользнул из кухни. Главное, чтобы дог полностью осознал смысл поручения, не двинулся следом, а остался возле корзинки.
Лестница была слегка разрушена, но для такого ловкача и смельчака, как Базиль, взобраться по ней не составит особого труда. Зато Цезарь точно не осилил бы этот путь. Вот и ладно, пусть стережёт малыша, а Базиль как-нибудь самостоятельно справится.
пять
Вот и второй этаж. Судя по перекошенным стенам, балкам перекрытия от стихии досталось, но крыша не обрушилась. Уже хорошо, не заклинило двери, иначе их без посторонней помощи не открыть.
Буквально перед самым носом Базиля упал и рассыпался внушительного размера кусок штукатурки, оторвавшийся от потолка. Ещё бы несколько сантиметров, и прямо по макушке. Срочно нужно рвать когти. Неровён час, дом рухнет и накроет их тут всех в едином порыве. Но пока все не отыщутся, о собственном спасении лучше не думать.
Базиль заглянул в первую комнату: вопреки опасениям узкой щели хватало не только просунуть голову, но и при должной сноровке пробраться внутрь. А он достаточно проворен, чтобы выполнить задуманное.
Внутри разгромлено похлеще, чем в зале. Стеллажи завалились на бок, полки сорвались со стены, книги же валялись грудами то тут, то там. Впрочем, не до них. Старик Ник неподвижно лежал на кровати, которая, по счастью, не опрокинулась.
Базиль сбросил с груди старика кипу увесистых томиков, дохнул с облегчением, убедился, что Ник очнулся, и постарался того успокоить:
— Всё в порядке, главное, не шевелись. Помощь скоро будет.
В любом случае в одиночку Базиль ничего не сможет сделать. Насколько он помнил, дед давно прикован к постели: последствие аварии, после которой чудом выжил, но повредил позвоночник.
Базиль, молодой и полный сил, всегда сочувствовал несчастному паралитику, но лишний раз старался не показываться тому на глаза, испытывая при этом неловкость и даже некоторый стыд за свой здоровый вид.
Но дед никогда ни на кого не обижался. Вот и сейчас дал понять, что не стоит ради него надолго задерживаться.
— Ладно, Ник, побегу дальше. И не меня благодари, а Манеки-Неко.
И Базиль явственно представил, как японский божок-котик взмахнул лапкой и затикитакал своим механизмом.
четыре
Следующая дверь вела в каморку, в царство распашонок, пелёнок, подгузников, пинеток и прочих детских вещей. В этой святая святых царствовала Барбара и никого близко не подпускала. Впрочем, Базиль и сам особо не рвался. Однажды, слоняясь по дому, сунулся с дуру в детскую, да не тут-то было. Получил от кормившей малыша матери по полной. Мало того, что наорала словно боцман на проштрафившегося юнгу, так ещё при этом хлестнула свёрнутым в жгут полотенцем в аккурат по любопытному носу. Базиль от неожиданности не успел увернуться. Не столько было больно, сколько досадно. Преподанный урок запомнился, и Базиль старался без особой нужды сюда не соваться. Но сейчас не до воспоминаний обо всех ссорах и обидах.
Дверь стояла нараспашку. Базиль, затаив дыхание, зашёл и заметил лежавшую под грудой белья женщину. С ней нужно держать ухо востро. Медленно подкрался.
Видимо, Барбара гладила, когда землетрясение застало врасплох. Как она умудрилась выдернуть шнур утюга из электросети, только Манеки-Неко известно, иначе к разрушениям добавился ещё и пожар. Затем из распахнутого шкафа вывалилось бельё – и на перепуганную женщину. Цела, уже хорошо. Тут действительно недолго уверовать в волшебство.
— Ну, Манеки, выручай, — дохнул Базиль, надеясь на чудо.
То ли в углу заверещал сверчок, то ли швейная машинка закрутилась на холостом ходу, то ли вступило в действие японское божество, вмешавшись в судьбу смертных, но Барбара зашевелилась, разметала свалившиеся на неё свёртки, вскочила на ноги. Оглянулась по сторонам, постепенно приходя в себя.
— Боже ж ты мой! — забеспокоилась Барбара. — Там мой сыночек! Уже бегу, сию секунду!
И Базиль прижался к стенке, чтобы пропустить несущуюся со всех ног женщину.
три
По счастью, дом не велик, и в нём сложно заблудиться. Для очистки совести Базиль решил пробежаться по всему коридору и заглянуть в большую спальню. Ожидаемо там никого не нашёл, поскольку в семье так и не завелась привычка укладываться рано. Все – закоренелые совы.
Неисследованной оставалась последняя комната – игровая, вотчина Дэна, в которую, в отличие от детской, вполне допускались посторонние. Единственное условие: не мешать. Базиль и не мешал. Сидел тихо, наблюдая за тем, как Дэннис увлечённо крошил вампиров, зомби и прочую нечисть. Сам Базиль не любил компьютерные игры, считая бесполезным времяпровождением. Он предпочитал спортивные телетрансляции, поскольку сам вёл активный образ жизни. Но Дэна никогда не поучал и не попрекал. Дэн – человек взрослый, сам знает, что делает.
Удивительно, но компьютер не пострадал, на мониторе дёргалась картинка с монстром, пожирающим игрового персонажа.
Дэн притулился на стуле, уткнувшись лицом в клавиатуру.
Базиль успокаивающе дохнул и тут же затормошил Дэнниса, который испуганно выпрямился, огляделся, прикинул что-то в уме и, поняв в чём дело, поднялся на ноги. Потёр лоб, на котором вздулась огромная шишка, наверняка, крепко приложился об стол, замычал от боли и стал торопливо отключать компьютер.
Базиль тем временем начал торопливо докладывать обстановку, Дэннис же просто кивал и продолжал заниматься своим делом.
— Варя! — крикнул он. — С тобой всё в порядке?
— Нормально! — раздалось в ответ. — Вальку кормлю. И Цезаря заодно. Ты сам как?
— Да лбом шандарахнулся. Башка как с похмелья трещит. Дочка с тобой?
— Нет, посмотри наверху.
две
Осталось отыскать Крис. Куда запропастилась эта несносная девчонка? Вечно забьётся в какую-нибудь нору и сидит, слушая музыку. Хотя чего ещё ожидать от ученицы музыкальной школы по классу скрипки, однажды умудрившейся на одном из конкурсов занять третье место. Вот где, скажите, справедливость, если, к примеру, Базиль имеет слух, а вот на музыкальных инструментах играть не способен. Зато все лавры – Крис. Тем не менее, это не повод, чтобы бросить двенадцатилетнего подростка на произвол судьбы. Надобно проверить чердак.
Но к нему пути не было: сломанные ступени лестницы не позволяли подняться наверх. Как же быть, он же не умеет порхать подобно птицам.
Догадавшийся о возникших затруднениях, Дэннис подсадил Базиля, который, стиснув зубы, стал карабкаться вверх. Ухватившись за балку, он подтянулся, перекинул тело и через мгновенье очутился наверху. Вот что значит – ежедневные занятия спортом.
Базиль бросил взгляд назад: Дэннис пыхтел, корячился, но упорно лез, не отставая.
Базиль снова сосредоточился на чердаке, пытаясь в темноте отыскать девочку. Так и есть. Лежит себе в наушниках, в ус не дует. Хоть бы откликнулась на зов.
Базиль дополз до Крис.
Раздался звук. То ли барабанная дробь рок-исполнителя из наушников, то ли Манеки, щёлкая, замахал своей лапкой.
Базиль склонился над Крис. Дохнул.
Веки девочки встрепенулись – задышала. Жива, чертяка. Надо будет посоветовать Дэннису, пусть всыпет по первое число, чтобы впредь неповадно было по тайникам ныкаться. Мало ли какое несчастье случится.
— Кристина, ты тут? — голова Дэнниса появилась в проёме, ведущей на чердак.
— Что за глупые вопросы, — чуть не взвыл Базиль. — Конечно, жива. Лазил бы я тут, запутываясь в паутине.
Что такое? Базиль настороженно прислушался. Треск усиливался. До него внезапно дошло: балка, до этого державшаяся каким-то чудом, ломалась. И в аккурат в том месте, где сидела, приходившая в себя Крис.
Дэннис, безнадёжно застрявший в лазе, явно не успевал.
Нужно срочно что-то предпринимать, например, подложить какой-нибудь рычаг. Однако ничего подходящего поблизости не было.
Оставалось одно.
И Базиль метнул своё тщедушное мохнатое тельце, чтобы хоть на мгновение задержать рушащуюся балку.
последняя
— Васька! Ну и напугал же ты нас. Кристинка, беги сюда, Варя, неси Вальку. Полюбуйтесь на нашего спасителя! Если бы не он, не жить бы нам всем.
Базиль вдохнул полной грудью, разменивая очередную кошачью жизнь, открыл один глаз, присмотрелся и понял, что лежит на коленях у Дениса, хозяина дома, а кругом столпились члены семьи. Жена Варвара с сыном Валентином, дочка Кристина и дед Николай, сидевший в инвалидном кресле.
Рядом, радостно помахивая хвостом, крутился Цезарь.
Базиль потянулся, муркнул и встал на лапы. Все, кроме разве что пса, принялись гладить его по шёрстке. Как же обожал Базиль подобные ласки. Правда, не всегда принимал их, считая себя гордым и независимым котом. Но сейчас можно, он заслужил эти почести по праву. И пусть истратил на воскрешение людей все свои, уготованные судьбой жизни, оставив только последнюю, Базиль был неимоверно счастлив.
А у стенки стояла фигурка Манеки-Неко и по-прежнему невозмутимо помахивала лапкой.