Мы все, словно листья,
оторванные с одного дерева
и раскиданные ветром по миру
оторванные с одного дерева
и раскиданные ветром по миру
Сейчас
Проснувшись в поту, я сразу вспомнил. Мне вновь снилась она – дверь. Самая обычная, с глазком и чуть криво приклеенными двумя жёлтыми семёрками. Но почему именно она? Столько лет прошло, а этот сон всё равно преследует, иногда возвращается…. Словно сознание что-то пытается донести, просто вспомнить, но никак не может откопать в глубинах памяти нужную информацию.
Мне только исполнилось шесть: помню, как шёл домой, остановился у соседнего подъезда, отломил ветку с какого-то дерева, а потом темнота. Спустя несколько часов меня, лежавшего в кустах, заметил проходивший дворник. Врач сказал, что солнечный удар, но так ли это было на самом деле? И в ту ночь впервые приснился сон, который иногда приходил в течение многих лет: я стоял перед дверью и чувствовал, что должен её открыть. Ведь точно знал, что если нажать на эту блестящую ручку, то петли чуть скрипнут, и она распахнётся, впуская в полутёмный коридор, а там… Именно это «там» не давало её открыть. Ведь «там» предстояло сказать…. Но я не знал, что именно нужно произнести, кому и зачем. И каждый раз, понимая, что в моём сознании нет этих слов, сразу просыпался.
Правильно говорят, что понедельник день тяжёлый – всё-таки проспал! Наскоро перекусив, буквально через десять минут выскочил на улицу, и уже хотел побежать к метро, когда заметил её. Девушка, даже скорее девочка, стояла, задрав голову вверх, устремив взгляд куда-то в крону векового ясеня. Волосы, забранные в высокий хвост, открывали длинную шею. Руки, тонкие, словно тростинки, висели вдоль тела, чуть касаясь короткого белого платья.
- И что можно там так рассматривать? – сам не понимая почему, я остановился и посмотрел на дерево.
- Опоздаете на учёбу, - девочка даже не обернулась, - впрочем, это не важно.
- А что важно? – вот так одной фразой можно зацепить человека.
- Важно, что ты остановился, а учёба…, - девочка протянула руку и потрогала один из листков, - всё равно на другой курс перейдёшь.
- Ты меня знаешь?
- И нет и да. А разве это важно? Ты студент… Скорее всего, инженерный. Специальность выбрал связиста. Но не твоё это. В проектировщики перейдёшь.
Девочка не спрашивала. Она утверждала.
- Вот так возьму и перейду?
- Нет, не так… Предложат, и перейдёшь.
- Тебя звать-то как? – почему-то вдруг захотелось сменить тему.
- Лиля, но и это тоже не важно.
- Вот как? А что ещё важно?
- Дерево, это важно. То, что ты тут стоишь, тоже важно. А самое важное это…, - девочка что-то произнесла, тихо-тихо. Что именно я не расслышал, - но ты всё равно пока не поймёшь. Сорви, пожалуйста, веточку. Вот эту. Тут всего несколько листиков. Дереву не будет больно.
Я только пожал плечами и, потянув руку, отломил ветку. Легко, словно та была сухой. Девочка, наконец, повернулась. Прекрасное лицо... и пустые, как будто зеркальные, глаза. Сознание словно оттолкнуло тело – я невольно отступил назад. Одно дело слышать, что дети «привитых» могут родиться слепыми, другое дело, увидеть такую. А ведь тогда никто об этом даже и не подозревал. Вакцина, разработанная наспех, не сразу проявила своё коварство…
- Да, моих родителей привили. В далёком двадцать первом. О побочных явлениях узнали на следующий день…. Им стоило подождать всего один день! – Воскликнув, девочка сразу отвернулась, снова уставившись в крону дерева. Как будто могла что-то там разглядеть. – Уходи.
Точно повинуясь приказу, я пошёл, даже, скорее, побежал... И только на углу дома, осознав, что все ещё держу веточку ясеня, остановился. Чтобы взглянуть на слепую девочку – но её уже не оказалось под деревом.
Позже
Я поднял трубку стационарного телефона. Провод змейкой взвился к уху. Пережиток прошлого: сейчас редко встретишь вот такой аппарат, с беленькими выступающими кнопками на большом, изготовленном под дерево, корпусе.
- Иван Горыныч?
Странно слышать, когда к тебе обращаются так, немного фамильярно. Отец, с интересным именем Горы, наградил соответствующим отчеством…. Голос показался знакомым. - Да, кто спрашивает?
- Это Лиля, студентка с первого курса. Вы читали вчера лекцию по профориентации. Простите, понимаю, что должна задать вопрос своему преподавателю, а не студенту-выпускнику….
Трубка замолчала, только где-то там, очень-очень далеко стояла девушка, тихонько дыша. Ожидая…. А я был уверен, что она именно стоит, прижав к уху точно такую же трубку старинного аппарата.
- Да, Лиля, о чем вы хотели спросить? – поискав взглядом часы, вдруг осознал, что опаздываю, - может, встретимся в институте за обедом? Не подумайте, не в моих правилах вот так…
- Нет-нет, я не задержу вас надолго. Мы сегодня точно не встретимся. – Девушка, словно получив разрешение, начала говорить… говорить… говорить…. А я стоял и слушал. О том, что её отец первопроходец Луны. Мать врач, великолепный хирург. Слушал о том, что девочка Лиля никак не может определиться, куда ей пойти. Ведь её так влечёт космос. И что моя презентация о проектировании подземных городов её очень заинтересовала. Сейчас, когда при должной квалификации покинуть Землю может каждый…
- Иван Горыныч, вы меня слушаете?
- Конечно. Просто опаздываю. На последнем курсе, знаете, преподаватели тоже не любят, когда входишь после звонка.
- Ой… действительно, половина уже, - Лиля вздохнула, - счастливо, Горыныч…
Трубка легко надавила на рычаги, прерывая тонкую нить, соединяющую двух людей, а я чуть постоял, пытаясь понять, зачем же она мне позвонила… Ведь так ничего не спросив. И вот такое, вольное прощание. Почему-то приятное, словно со старым другом.
В институт попасть мне в тот день не удалось – в метрополитене обвалился туннель. Прямо на проходящий поезд… Несколько десятков погибших и сотни раненых. Возможно, выйди я из дома на пару минут раньше, этот поезд стал бы для меня последним.
Далеко позже
- Вам звонок. Вам звонок. Вам звонок…
Лёгкая вибрация кровати отогнала последний сон. Умный Дом, он же УД, был запрограммирован так, что будил мягко, но настойчиво. Нельзя подскакивать с кровати на Луне… Ой, нельзя. Больно стукнувшись о переборку, я тихо выругался и глянул на часы – половина второго ночи. Условное время для городка, находящегося под поверхностью спутника.
- Соедини. Без видео.
- Соединить без видео, - пауза. В электронных мозгах происходило смешение нейронов, - соединение не оцифровано. Подойдите к коммутатору.
Коммутатор – наподобие старенького телефона - висел около входного шлюза. Этими аппаратами, поставленными на случай аварии, практически никто не пользовался – релейная станция требовала знание номера, в то время как УД мог найти любого человека на Луне. Да и не только Луне, звонки на Землю тоже шли через него.
- Привет, Горыныч! – бодро произнёс далёкий девичий голос, - у меня подарок для тебя! Шевелись!
- Это кто?
- Это я!
- А я, это я. Ночь на Луне!
- Вань, если не проснулся, так и скажи! У меня для тебя подарок с Земли! Уровень 6Д, центральный парк, третья беседка! Знаешь, где это? У меня шаттл через час, поспеши!
Знал ли я, где это? Конечно, ведь парк создавался по моему проекту. Хорошее, кстати, получилось место, одно из любимейших многими лунтиками. Но всё ещё не понимая, кто мог звонить, я быстро оделся и выскочил из комнаты. Один уровень вниз, это не большое расстояние.
Тот, кто живёт на Луне, именно живёт, а не прилетел на экскурсию, точно знает звук тревоги при декомпрессии: раздаётся свист, словно вентилятор начал гнать воздух по тонким трубам, а вслед за ним металлический звон захлопывающихся шлюзов. И только после этого УД возвестит своим безжизненным голосом: «Внимание, внимание, в помещениях 3Б, 5А, произошла утечка. Все примыкающие объекты заблокированы. Просим соблюдать спокойствие. По возможности доберитесь до аварийного шкафа».
Но когда понимаешь, что произошла утечка из помещения, в котором ты находился буквально несколько минут назад, струйка пота начинает течь между лопаток.
Вбежав в беседку номер три, я никого не увидел. Только веточка ясеня лежала на самом видном месте. Я понимал, что она значит. Знал, кто её принёс. А потом… потом тревога.
Не просто тревога, а мерзкий шипящий звук. Воздух, который словно шептал: «Я ухожу, я ухожу, пойдём со мной». Сознание, словно повинуясь этому голосу, опрокидывает тело вниз, погружаясь во мрак.
До всего
Обычная дверь. Теперь я знал, зачем должен её открыть. Наверное, знал всегда, просто разум отказывался принять невозможное. Ручка плавно пошла вниз. Петли чуть скрипнули, впуская в полумрак. С кухни слышались тихие голоса.
- Здравствуйте.
- Ты кто, мальчик?
- Иван Горыныч. - Пришло понимание, что впервые назвался по имени отчеству, - но это не важно. Вы ведь Оксана. А вы Дмитрий. И вы ещё дома. Вот это важно.
- Ты нас знаешь? – удивление в голосах.
- Вы спешите. А это важно. Ваш дед Леонид, тот самый, что посадил во дворе ясень, совсем не любил спешить…
Изумление во взгляде Оксаны.
- А вы никогда не думали, что станете пробивать туннели не на земле. На Луне всё совсем другое, и притяжение, и грунт…
Изумление во взгляде Дмитрия.
Я знал, что поймал их. Знал, что они теперь будут слушать незнакомого мальчика. Иногда перебивая, но так и не получив ответа на свой вопрос, снова застынут, просто слушая о прошлом и будущем, не зная, можно ли верить... Мальчишке, который стоял и рассказывал, не сводя взгляда от висевших на стене часов. Не мигая. Не смотря по сторонам, словно ничего в этот миг не происходило важнее, чем движение минутной стрелки. А потом наступило нужное ВРЕМЯ. И как только пришло понимание, что вот оно, я просто повернулся и вышел. Закрыв за собой дверь. Зная, что родителт Лили сегодня не выйдут из дома. И наконец завершая... сон-ли?
Сейчас
Бывает, спотыкаешься на ровном месте. Смотришь под ноги, и ничего — ни одной ямки на шершавом асфальте. В этот раз словно кто-то толкнул в спину. С силой, что ноги буквально заплетались, опрокидывая тело. Через секунду я лежал, пытаясь осознать, где нахожусь, тупо разглядывая веточку ясеня. Пытаясь понять, как она оказалась в моих руках. Воспоминания словно выныривали из подсознания, смешивая реальность и сны. Много снов. Вдруг стёрлись границы между прошлым и будущим, мощным ударом нахлынувших видений. Я шёл из школы и сидел за компьютером, проектируя парк, ехал на машине в глухую деревню и летел на Луну... Я рождался и в тот же момент умирал... Мгновение – и вся жизнь, что было и будет, пронеслись перед мысленным взором и улеглись. Оставив только чувство забывчивости и сомнения в текущей реальности.
Воспоминания же заставили подняться на ноги и посмотреть в сторону подъезда. То, что там не будет девочки Лили, я уже знал. И знал, что есть только один способ проверить, понять, сошёл ли с ума…
Через пару минут, стоя в квартире и прижимая к уху трубку старого телефона, я набрал две семёрки: номер автоматического справочника.
- Кого вы хотите найти? - безжизненный голос. На что я надеюсь? Поговорить с плодом своего воображения?
- Это Иван Горыныч, соедините, пожалуйста, с Лилей... - я хотел рассказать, кто она. Где живёт или жили её родители. Зная, что для его электронной базы нет невозможного, и, если существует такая девочка хоть где-то в мире, он сможет отыскать... Точно сможет.
Щелчок. Потом еще... И раздался знакомый голос:
- Привет, Горыныч! Я надеюсь, что ты позвонишь и прослушаешь эту запись. Ведь если это случится, значит, ты не моё воображение. Мы с родителями сейчас на Луне. Но если ты существуешь, а я очень надеюсь, что это так, то мы должны встретиться... лет через пять, когда я постулю в лётное училище… Хотя, думаю, ты это тоже отлично знаешь... И ты знаешь, что самое важное это...
Смотря на крону ясеня за окном, на его многотысячные листья, которые словно живые, перешептывались, обмениваясь информацией, и отлетали, сохраняя память о древе, я понимал…. Точнее теперь точно знал, что для меня самое важное.