Здравствуйте! Меня зовут Дмитрий (можно по нику: ДимкаС). Решил поделиться с вами своим творческим гением)
Есть произведения разных жанров. Разбросаю по соответствующим разделам.

Приветствуется любая критика:
- "вкусовщина" ("понравилось, круто, молодец, это интересно", "не понравилось, дурак, не пиши никогда, я уснул"
- конкретный разбор (экспозиция, динамика, структура, персонажи, диалоги и т.д.)

Минуты ярости.
Фантастический боевик.
Время и место действия - наши.
История обычного человека, попавшего в необычные обстоятельства.

Глотая сухой октябрьский воздух, Иван шел спеша. Едва не перебиваясь на бег. Листва неделю как опала и, насколько хватало глаз, все вокруг было прозрачно и серо. Чтобы не торчать в пробке он вышел из автобуса и решил срезать гаражами. Обычно, он использовал этот путь, когда не торопился, а наоборот хотел потянуть время, пройтись и подумать о жизни.
Но сегодня был не тот день. Отец заехал пообедать и забрать бумаги всего лишь на полчаса, от которых осталось ровно половина. Нужно было снова взять денег в долг. Хотя «в долг» скорее образно, так как назад отец их никогда не принимал. Говорил с улыбкой: «оставь», и все.
В такие минуты Ивану делалось еще гаже от его несамостоятельности. Как же, в 20 с лишним он не мог оплатить съемную квартиру, которую занимал вместе с такими же оболтусами. Даже втроем им приходилось доставать заветную сумму в срок всеми правдами и неправдами.
Кинув раздраженный взгляд на мобильник, он прибавил ходу. Было глупо переезжать с родительского дома непонятно куда и зачем. «Я же не такой! Я не буду сидеть у стариков на шее, у меня все схвачено!» – подтрунивал сам себя, бурча под нос.
В этих размышлениях он преодолел большую часть пути – метрах в трехстах уже виднелись знакомые высотки родного массива. Хваченные ржавчиной коробки металлических гаражей уже остались позади. По левую руку тянулся, особенно мрачный в это время года, недостроенный многоуровневый гаражный комплекс. Крыша не была перекрыта и зияла ломаными зубами незаконченной кирпичной кладки. Черные остатки костерка у стены намекали на наличие ночных обитателей этого форта.
Было жутко тихо. Даже днем это место хотелось пройти быстрее.
Прислушавшись, Иван, различил еще гул ветра. Это был второй звук. Первый – хруст гравийки под подошвой ботинок.
Это был странный гул. Скорее даже вой. Он, то держался ровно, то сбивался на рваные истеричные звуки. Ваня улыбнулся про себя: «по ходу, с ума схожу». Почудится же такое.
Вой затянул громко и протяжно, в конце сбившись на хриплый крик.
По вспотевшей спине пробежали мурашки.
Иван встал как вкопанный. Он почувствовал, как его дыхание превратилось в морзянку, а все волосы на теле зашевелились. В голове крутились с бешеной скоростью несвязные мысли. Как у любого нормального человека, перво-наперво конечно, свалить куда подальше, пока цел, и маму не расстраивать.
Парень сорвался с места и ускорил шаг, спотыкаясь и распинывая щебень. Не сбавлял скорость. В объятой ужасом голове начал просыпаться гражданин: «Блин, а если там помощь нужна кому-то, вдруг ребенок упал или забулдыга какой».
Здравый смысл кричал, умолял: «Иди, двигай батонами, мой хороший. Столько дел сегодня!»
Дрожащие ноги стали чеканить медленнее. «Пожалуйста. Не останавливайся, прошу».
Еще медленнее. «Господи! Что должно случиться, чтобы ты просто отсюда ушел?!!»
Иван стоял, глядя в черную пасть проезда, на который еще не успели навесить ворота. Свет терялся в густом сумраке в пяти шагах от него. В нерешительности дергался на месте.
«Твою мать!!!» – прорычал он, нервно вцепившись в волосы.
Осторожно ступая по бетонному полу, шаг за шагом, словно по канату, Иван подсвечивал путь тусклым светом мобильника. Почти на цыпочках преодолев первые метров десять, пошел смелее.
Пахло сыростью и плесенью. Треск и звон – съежился и зажмурился. Присмотревшись, с облегчением выдохнул, – закопчённая жестянка «ягуара» и какие-то стекла.
Дальше и дальше.
«Э-э-э-А!!!» – вопль сорвался гулким эхом во мраке. Машинально попятившись, Иван грохнулся на пол. Звонко шлепнув о бетонный пол, в темноте исчез телефон.
Иван сидел, прижавшись спиной к шершавой стене, тщетно пытаясь успокоить бешеную дрожь дыхания. Неестественно крепко сжимал в кулаке трубку, чудом найденную во тьме.
«Боже, что я тут делаю? – почти вслух сказал он. – Полиция или скорая, полиция или скорая?!! Полиция! Полиция-полиция-полиция… Так…0…2… Нет!!! Нет-нет-нет… Спокойно. Вот… 0,0,2!» – «Неправильно набран номер, неправильно набран но…»
До хруста сжав челюсть, Иван нажал на сброс и поднялся по стене. Его захлестнула ненормальная волна спокойствия. Позади – короткая полоска света, выход в свой родной, реальный мир. Впереди – густой, ватный мрак и дрожь в коленках.
Опершись локтем на невидимую плиту перегородки, невозмутимо начал щелкать по кнопкам. Пальцы все еще не слушались, но сердце, стучащее даже в голове, сбавило темп. «0, 0, 3. А, Нет! 030! Блин, точно!» - нажал «вызов».
– Скорая. Что случилось у вас?
– Э… Здрастье…Тут человек… Человеку плохо… В гараже…В гаражах.
– Родственник ваш, мужчина или женщина, возраст можете определить?
– Ну… Лет 30… Мужик, мужчина, да… Не родственник, нет, не родственник…
– Что с ним? Кровотечение, открытые раны есть?
– Нет… Да… я не вижу его, он в яму упал, похоже.
– В яму?
– Да, упал, кричит оттуда…
– Яма глубокая?
– Нет, не знаю…
– Адрес говорите и номер ваш.
– Адрес!? Адрес… Ну гаражи за Северной, за этим… За овоще базой! Там направо потом и…
– Мужчина! Адрес назовите мне!
– Да не знаю я, Адрес ваш!!!
– Уточняйте адрес и звоните.
– Девушка, женщина!.. Стойте!
По этажам комплекса снова пронеслось злобное рычание. Только издал его не таинственный страдалец, а его незадачливый спасатель.
Щелкая пальцами по сенсорному экрану, Иван сосредоточено искал в приложениях карту – в ней должны быть адреса. Однако, чудо техники, подразнив его пару минут экраном загрузки, погасло совсем. «Хорошо, наверное, приложил», – констатировал Ваня. Убрав мобильник в карман куртки, он продолжил идти, только уже по стене.
Иван решил хотя бы примерно локализовать место, откуда кричали. Когда он вернется со спасателями, им не придется обшаривать все строение.
Резкий порыв сырого сквозняка заставил его остановиться – огромный провал, не перекрытый плитами по непонятной причине. Бархатную черноту внизу, казалось, можно потрогать руками, даже фонаря не нужно.
Он с облегчением выдохнул. Все, это конец. Он сделал все, что мог. Можно смело звать скорую, полицию, хоть самого черта. Совесть не будет донимать его пустыми угрызениями, и этот день закончится не так уж плохо.
Его снова обдал ледяной ветер катакомб, только почему-то теперь в затылок. От его прикосновения по спине побежали липкие неприятные мурашки.
Иван вскинул руку, желая нащупать стену, вдоль которой он пройдет свой путь обратно. Ладонь уперлась во что-то холодное и плотное.
В глаза ему из темноты смотрело пустое серое лицо.
– Заблудился? – с сожалением поинтересовался незнакомец.
Онемев от ужаса, Иван испуганной кошкой отпрыгнул назад. Пытался поймать на краешке плиты равновесие. Сухо хрустнув, щербатый кусок бетона исчез в темноте вместе с Иваном.
Блики света где-то вверху. Иван, ящерицей извиваясь на острых камнях, задыхаясь, шипел – никак не мог поймать сбитое от удара дыхание.
«Х-х-Э-х!!!» – вырвался сдавленный хрип. Перевернулся на четвереньки. Руки провалились во что-то зыбкое, мокрое. Бешено саднило колено, в глазах было красно. Такое могло быть только в кошмарном сне. Спертый воздух и запах тухлой воды сводили с ума.
Иван встал как вкопанный и часто дышал. Обостренные до предела животные инстинкты не давали сдвинуться с места.
– Больно? – поинтересовался все тот же грустный голос, возникнув ниоткуда.
Развернувшись на сто восемьдесят, Иван чуть присел. Непонятная сила сжала его кулаки. Челюсти, будто стали железными. Грозно смотрел исподлобья, был готов взорваться в любую секунду.
– Страшно? – живо поинтересовался серый человек.
– Н-назад! – Убью!!! – прорычал ошарашенный парень, не разжимая зубов.
– Это хорошо! – леденящий душу голос неожиданно заиграл веселыми нотками.
«У него в кармане нож. Или ствол! Иначе он не вел бы себя так просто. Только бежать!.. Валить!» – вертелось в голове.
Вверху, за спиной незнакомца, в глаза Ивану бросился едва заметный отблеск железной скобы на коньке плиты. Ему стало дурно, когда он прикинул, какую высоту пролетел.
Жажда жизни зарядила мозг на сто процентов. Теперь нужно спасать себя. Судорожно оглядевшись, справа от себя заметил длинный коридор, освещенный тусклым красным светом, который он принял за искры в глазах.
Секунда раздумий и он рванул в проем. Громко хлюпая ботинками по затхлой воде, Иван молнией летел по тоннелю. В такт шагов в глазах качался поросший паутиной провод и нанизанные на него, словно бусины багровые огни дежурных светильников. По развилке ушел направо, эта часть была освещена, но сразу же понял, что зря. «Если есть свет, значит здесь и обретаются эти маньяки», – сообразил он.
С этой мыслью он на полном ходу наскочил на запертую металлическую дверь.
От досады Иван вдарил кулаком по холодному железу, разнеся эхом гул по лабиринтам подземелья. Но пожалев о своем шумном поведении, затаился, встав спиной к стене – так он мог контролировать и коридор и дверь.
Иван еще раз проверил мобильник – белый экран загрузки завис издевательской картинкой. «Только бы выжить!» – оцепенев от страха, Иван судорожно ковырял ногтями стену.
– Открывай! – недовольно загремел знакомый голос, от которого Иван против воли подпрыгнул, стукнув крошащийся потолок затылком.
– Открывай! Раньше закрывать надо было! Гость пришел!
С резким скрипом дверь подалась вперед.
– Во, влип! – горько подметил про себя парень.
В проеме стремительно возник силуэт. Крепкие руки схватили его за одежду, и он оказался на полу, прежде чем успел что-то понять. Следом в помещение вошел его новый знакомый с верхнего этажа.
– Блин… Че делать-то с ним? – произнес здоровый будто бык, мужчина, который закинул его внутрь.
– Он теперь и палату видел. Почему в «КМРО» открыта дверь настежь!? Вопли по всему «центру»!!! А если бы этот мальчик фотографии сделал?!
– Да, Антон за «Тареном» выходил – «молодому» плохо. На минуту всего. Сквозняк тут! – оправдывался здоровяк.
– Ты еще и имена палишь! – злобно вмешался третий голос.
Иван, с трудом веря в реальность происходящего, сидел на полу и тупо смотрел перед собой. В голове смешались цвета, голоса и запахи. Сознание начало его оставлять.
Подняв глаза, заметил, перед ним стояла прикрученная к полу медицинская кушетка, на которой затянутый по рукам и ногам широкими ремнями в судороге бился дрожащий человек. В метре стоял медицинский столик с инструментами.
С уголка рта не переставая, бежала крупными пузырями слюна. Он тихо, отчаянно скулил, с каждым звуком выгибая спину и сжимая кулаки. Крупные капли пота струились по голому по пояс телу.
– Нельзя «Тареном»! Я же говорил! – нервный голос наполнился досадой. – Совсем уже, мать вашу, все попутали!
Теперь Иван хорошо его разглядел: сухой, худощавый, за пятьдесят. Круглые, большие очки, на вытянутом лице. Пепельная седина растрепанных волос играла серебром в слепящем свете фонаря.
Такие фонари Иван видел только в фильмах про маньяков. Треугольник белого света бил из металлического плафона строго в лицо прикованного бедолаги.
– Тебя как звать, молодой человек?
Иван почувствовал, как его окатило холодом серых глаз, сквозь блеск тусклых стекол. Как будто сама смерть запустила костлявую руку прямо в душу.
– Зачем? – слабеющим голосом отозвался Иван.
– Отвечай, когда спрашивают! – это явно тот амбал, который его затащил сюда. Грубоватые нотки его голоса Иван тоже запомнил.
– Имя есть у тебя?! – теряя терпение, шипел третий. Его Ваня разглядеть не мог – тот стоял в темноте у самой кромки света.
– Иван, – безразлично ответил Иван.
– Мы, Ваня, тут людей лечим, – проговорил дед в очках.
– Морально разгружаем и отдыхаем! – радостно подхватил амбал.
– Закрой рот, будь добр, – с отвращением осек его старший.
– Меня следующего лечить будете?
– Шутим, – снова шипел змей.
– Ладно, хватит, – подытожил очкарик. – Делаем все по плану «А». Колешь ты, – он кинул сердитый взгляд на громилу, – ты, ты. Твой косяк. Будь так добр, исправь.
Все трое, не сговариваясь, ринулись к Ивану, который совсем не хотел узнать, что такое план «А» и чем там его собираются заколоть. Как дикий зверь, ощерившись, забился в угол комнаты. Дурман как ветром сдуло. Он приготовился принять этот последний бой.
Услышав звуки возни и голоса, узник начал недовольно дергаться и стонать.
– Опять! Давай, быстрей! – захрипел старший.
С бешеным криком, Иван бросился навстречу убийцам. Кинул руку в лицо первому попавшемуся, но промазав, сам наскочил на удар в живот, который повалил его на пол.
Чьи-то крепкие руки взяли в замок его предплечья, затем самый здоровый зашел за спину и затянул шею.
Иван хрипел, брыкался. От медвежьей хватки в глазах становилось все темнее. Он вцепился пальцами в толстую как бревно руку, но не мог ничего сделать.
Прикованный к кушетке человек забился и заорал громче прежнего, жилы на его руках и шее стали толщиной с палец.
– Быстрей! Кончай его! – ревел дед в очках.
С никелированного медицинского столика он схватил маленький шприц, наполненный чем-то прозрачным, и стремительно направился к Ивану.
– Хочешь сделать хорошо – сделай сам! – трещал старческий голос.
Резкий пинок в грудь откинул старика метра на два. Иван, теряя сознание, закинул руки назад и, нащупав голову нападавшего, что было сил, надавил врагу на глаза. Сразу же получил от второго по почкам, но заметил, что задний, удивленный таким поворотом, чуть ослабил замок.
Пулей рванул прочь – впереди его уже встречал старик, широко расставив руки.
Не понимая своих действий, Иван кинулся к кушетке и из последних сил дернул скользкий от пота кожаный ремень. Рука пациента с невиданной мощью толкнула его так, что он шлепнулся о бетон.
– Твою мать! Держите его! – орал дед, поправляя на бегу очки. – Что же ты делаешь, сучонок!
Вся банда кинулась к кушетке. Амбал навалился всем весом на освобожденную руку, и тут же, нарушая законы физики, перелетел через узника, и глухо стукнув своей тушей о стену, сполз головою вниз.
Шипящий бандит зашел с головы. Все та же, свободная рука, настигла и его. Крепко прихватив за шиворот, резким движением больной швырнул нападавшего. С воплем и матами тот приземлился точно спиною в медицинский столик, раскидав инструменты и расколотив какие-то колбы. Бросок был такой силы, что сам узник, перевернул кушетку на бок, с треском вывернув массивные анкеры, на которые та крепилась к полу.
Иван обескуражено наблюдал за этой феерией насилия и света. Кто-то в этой суматохе качнул фонарь, и, теперь он словно бешеный метался из стороны в сторону, не давая разглядеть ничего толком.
Шипящий, охая, держась за спину, подошел осторожно к ревущему пациенту, и, улучшив момент, вытянул из петли расстегнутый Иваном ремень.
В сумасшедшей игре света Иван разглядел, как старик, контролируя процесс своим ледяным взором, согнал воздух со шприца звонким щелчком ногтей:
– Так. Должно хватить!
Услышав этот звук, прикованный, зашелся таким протяжным звериным стоном, что Ивана очередной раз окатила холодная дрожь. Это был рев смертника, ведомого на казнь. Горький крик сожаления и осознания своей участи.
Оба бандита как будто и не слышали стенаний и действовали хладнокровно и решительно, словно проделывали этот фокус каждый день.
Это шанс. Ваня заметил приоткрытую дверь в рваном свете фонаря. Это был вход. Это его выход. Аккуратно. По стене. Он крался к своему выходу.
Сиплый, осторожнее, чем в первый раз, подкрался к пациенту, и, укрывшись под его левым, прикованным плечом, накинул ремень ему на подбородок, оттянув голову со всей силой.
Тот хрипел, скрежетал зубами, но достать свободной рукой противника не мог.
Дед почти с разбегу вонзил шприц в шею больному, за раз загнав под кожу половину содержимого. Тело его в ответ сыграло крутой волной. Тыльной стороной ладони он нанес хлесткую пощечину своему доктору.
Старик беззвучно плюхнулся в крадущегося Ивана.
– А!
Резкий разряд боли над ключицей.
Тишина.
Иван стоял в шоке и смотрел на ошарашенное лицо своего врага.
Шаг назад.
Взгляд вниз.
Он с отвращением выдернул из шеи пустой шприц. Зажал рану рукой.
В страхе смотрел на старика, чувствуя, как место прокола разгорается огнем, который разносится все дальше по телу. Его подбородок дрожал.
В полной тишине голос шипящего бандита звучал четко и сухо:
– Что теперь делать? Это не его инъекция… Господи…
– Ничего не делать. Он теперь наш. Он вернется. Вернется к отцу.
– Нельзя вот так просто взять и отпустить его.
– Можно. Пусть идет. Иди, – старик кивнул Ивану, – иди малыш, иди.
«Нужно бежать. Бежать. И тогда я обязательно проснусь».
Иван рванул к дверям, споткнувшись о неподвижные тела заключенного и амбала.
Две секунды и багровый коридор позади. В лицо дохнул свежий воздух, но света дальше не было. Еще две секунды – в полной темноте, на запах ветра бегом.
«Скоро проснусь!» – Иван радовался как ребенок. Запнулся, полетел вперед, но руки уперлись в холодный бетон, где-то на уровне груди. «Теплый бетон? Ступени!»
Проскочив лестничный пролет, Иван осознал, что стало светлее. И дышать легче.
Еще пролет.
Длинный павильон, вроде того, в который он попал, идя на стон заключенного. Только нет тех огромных ворот. Обернулся. В другом конце коридора, сквозь щели нетёсаных досок бил белый дневной свет.
Теперь его ничто не остановит. Звуки почти пропали. Сил много. Иван подбежал, и ударив ногой, покосил и без того криво сбитый каркас. Света стало больше. Снова удар.
Белый, молочный поток света залил его с ног до головы. Смахивая его вязкие остатки с одежды, Иван, улыбаясь, подошел к окну. Это второй этаж комплекса. Под окном грудились холмы не раскатанного грунта.
– Куда ты бежишь? – спокойным, но настойчивым голосом твердил старик. – Не нужно бежать, не нужно спешить. Ты все равно вернешься, ведь теперь ты часть целого.
Он стоял слева от Ивана. Парень почувствовал необъяснимую тоску и тревогу. «Бежать».
Одним прыжком Иван вскочил на подоконник. Прыжок. Невесомость. Совсем не больной удар. Ноги по колено увязли в сухой, но рыхлой земле. Выбравшись, наскоро огляделся, и понесся широкими шагами мимо угрюмых стен комплекса.
Перед глазами замаячили родные девятиэтажки. Никогда ему еще так не было легко бежать. Так бывает только во сне. Широкие, широкие шаги. Канава, сгоревшая покрышка – все препятствия «в два счета».
– Мы будем ждать. Я буду ждать, – старик в сером плаще возник ниоткуда, в десяти метрах позади Ивана. Лишь на мгновенье обернулся и снова полетел. «Вот бы мне в его годы так бегать!» – подумал он с улыбкой.
Редкие кусты репейника остались позади. Разбитая колея автомобильной грунтовки тоже. Суровый осенний день рисовал мертвые пейзажи, которые нагло воровали и без того зыбкое чувство реальности.
Многоподъездный жилой дом стоял на краю массива, будто стеной огораживая большую часть домов от гаражей и построек промсектора.
Не глядя по сторонам, Иван пересек широкую трассу, бегущую по границе массива и, нырнув в кирпичную арку, исчез для любых глаз, следящих снаружи. Родной район был такой же серый и пустой, как и все вокруг. Ни души. Только застывшее неподвижным куском мрамора небо над головой и припаркованные как попало во дворах автомобили, в сумасшедшем количестве.
«Мчать к Женьку». Ватный мозг сходу выдал Ивану это странное предложение. За неимением других вариантов он выбрал этот. Старый школьный товарищ жил в соседнем от родителей Ивана доме. Вместе-то они разберутся, что почем.
Не усталости, не одышки, та же спринтерская скорость и плоское эхо шагов, гуляющее между бесцветных панельных стен. Вот, наконец, показались и люди. Человек преклонных лет, в сером плаще неожиданно, не понять, откуда взялся, так что Ивану пришлось резким маневром оббежать его справа, чтобы не снести.
– Это только начало! Ты сможешь больше. Сможешь то, чего раньше не мог даже представить.
Иван едва не околел на месте. Все тот же старик с гаражей.
– Оставь меня! Пойди прочь! – захлебывался он на бегу.
– Тебе такое и не снилось даже, – твердил спокойный голос.
– Да что же это творится! – негодовал Иван.
Ноги понесли его еще быстрее, оставляя за спиной дневной кошмар. Метров через пятьдесят, вдоль по проезду, был тот самый дом.
Ничего не видя и не слыша, рванул к подъездной двери. Судорожно застучал пальцами по металлическим клавишам домофона. Не мог набрать нужный номер – пальцы не слушались и предательски ошибались, попадая не в те цифры, либо дважды в одно место.
– Помочь?
Иван осознал, что запомнит этот голос навсегда. Уперев ногу в стену, что было сил, рванул уголок наваренной ручки. Дверь поддалась.
«О боги!» – он с силой потянул дверь, и едва сработал магнит замка, сорвался бегом по этажам. В истерике он хватался руками за плавленые зажигалками перила, отталкивался от беленых стен. Вмиг пролетел семь этажей. С ходу до упора вдавил круглую кнопку звонка. Сигнал настойчиво жужжал сквозь дверь тамбура. Пять-десять секунд. Вечность.
«Ну! Ну, давай же!» – на металлическую дверь посыпались отчаянные удары рук и ног. Безрезультатно. Никого.
В бессилье положил голову на холодный металл двери. Справа внизу на лестничной клетке, молча, стоял его преследователь. Два опустевших взгляда пересеклись на мгновенье.
Он бежал на крышу, на чердак. Там единственное спасенье. «Попробуй, поймай, сволочь!» – внутри разгорался нездоровый панический азарт.
Через пару этажей сумасшедшей гонки Иван едва не сбил на лестничной клетке пожилого человека в сером плаще, в круглых больших очках.
Начал пятиться, озлобленно пялиться. Дыхание стало чаще и заметно глубже. Звуки ушли под воду. Ярость дала сил. Иван будто стал выше и шире.
Сжав до хруста каменные кулаки и челюсти, кошачьим прыжком кинулся на врага, желая ему только смерти. Аккуратным движением, отойдя в сторону, старик предоставил Ивану возможность с разбега воткнуться в стену. Резко затормозив, Иван по инерции полетел вперед головой, тупо растянувшись на площадке.
Прислоненная к стене оконная коробка с торчащими гвоздями и кусками пакли, чуть не стала роковым препятствием для него. К ее подножию он плюхнулся самым носом, ладони уперлись в покрытое колотой краской дерево.
Подняв глаза, Иван вдруг увидел странную вещь – за мутным стеклом рамы на полу лежал непонятный шлем, вроде мотоциклистского, и в тоже время отдаленно напоминавший навороченный противогаз из компьютерных игр.
Этот бред, его даже не удивил. Была одна мысль – встать и уничтожить этого человека, кем бы он ни был. Резко уперев руки, он попытался вскочить, шлем начал движение в такт с Иваном.
В полсекунды он отскочил вспять, впившись глазами в зеркало стекол.
В слабом отражении виднелась огромная, двухметровая фигура, одетая в какой-то скафандр или защитный костюм. Из-за спины тянулась под шлем поблескивающая гофрированная трубка. Черты «лица» показались Ивану ассиметричными.
В голове мелькнуло единственное объяснение: дед мутировал.
Резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, парень сгруппировался, готовясь принять атаку монстра. Но за спиной никого не было. Только пестрый железобетонный пол. Больше ничего.
На ведущей к следующему этажу лестнице стоял сосредоточенный старик и молча наблюдал за метаниями Ивана.
– Что?!! Кто это?!! – злобно рявкнул Иван, сверля глазами старика.
– Где?
– Здесь был! Кто это?!! – Иван тронул рукой место укола не шее, но боли уже не чувствовал. Голову заволокло густым туманом безумия.
– Это ты.
– Отстань от меня, убери его!
– Посмотри еще разок, – издевательски предложил старик.
Он задержался на месте. Толкнул рукой стекла. «Отражение? Мое отражение?»
Вскрикнув, он вскочил, но голоса не было, он исчез сразу же, как только вырвался из глотки.
Иван попытался закрыть лицо. Удар шока накрыл его. Ладони! Вместо них хромированные краги. На вид металл.
В панике он искал, то место где эти перчатки крепились к рукам; пытался безуспешно снять костюм. «Блин, не выходит!» – его затрясло.
Иван со странной легкостью перепрыгнул лестничный пролет – оказался на половину этажа ниже.
Он с ужасом смотрел на свои руки и на закованные металлом ноги. Грудь и стиральная доска пресса быстро ходили в такт дыханию, слабо отражая свет матовой поверхностью.
Иван орал как умалишенный, но звука не было.
Густая тень заслонила свет, падающий от окна. Иван поднял глаза. Фигура старика в сером плаще зловеще нависла в проходе.
– Десять… – произнес старик и сделал не спеша шаг вниз.
Иван попятился.
– Девять…
Иван уперся в стену. Старик продолжал:
– Восемь… – Семь… – с каждым словом он спускался ниже. – Шесть…
Иван молчал.
– Пять…
– Хорошо, ты победил. – Иван говорил, не слыша своего голоса.
– Четыре…
– Послушай только.
– Три…
– Послушай! Есть девушка. Света. Так вот, – Иван бормотал, глядя в пустые глаза, которые с каждым шагом становились все ближе и ближе, занимая все пространство вокруг него. – Делай со мной что хочешь, только не трогай её.
– Два…
– Пожалуйста.


– Один.
– Ну, Свет, ну хватит.
– Ты был один. Напился и упал. Головой об бетон. А если бы Жени дома не было? Ты вообще соображаешь?!
– Да, да… – Иван, растерянно поправил марлевую шапочку, аккуратно и туго наложенную на голову.
– Не надо ничего трогать! Ну, ты совсем что ли? – проговорила дрожащим, но настойчивым голосом девушка, сидящая в другом конце комнаты. Её большие карие глаза блестели, а хорошенькое лицо вдруг заалело.
– Свет. Нормально все. Ну? – пробубнил Иван.
– Вот! Тебе налить, Свет? ¬– поинтересовался Женя, бодро войдя в комнату. В руках его дымила кипятком пара чашек чая.
– Спасибо, нет, – Света отрицательно качнула головой.
Она хотела что-то добавить, но её прервала пронзительная трель домофона. Тотчас вскочила и пошла к трубке.
Проводив её взглядом, Иван недовольно покосился на друга:
– Ты ей, зачем позвонил? Она меня сейчас по «скорым» затаскает.
– Ну, ты так-то сам просил, – усмехнулся Женя, швыркнув горячим чаем, – я курить вышел, а ты под дверью валяешься: «Света, Света…»
– Серьезно?
– Нет, сейчас придумал. Ты, кстати это… Так не делай. Я думал, сосед опять надрался. Даже за молотком сходил.
Иван молчал и медленно перемешивал сахар. Женя, сделав глоток, подвинулся ближе и почти шепотом спросил:
– Ты как так-то? Что за повод-то?
– Какой? Да нет. Никакой не повод… Да я вообще не пил.
– Ага?
– Так веришь? – Иван выдохнул в лицо другу. – Это… Слушай, а когда… Ну, когда ты меня нашел, никого в подъезде больше не видел?
– Да нет. А что?
– Даже не знаю, как сказать. Тут такое…
– Приехали, – сказала Света.
– Ладно, потом давай. Наберу.

Все, дальше можно не читать.
Великая и могучая русская языка...

Жуть, конечно, но кто без греха -может и наладится аф переводить бумагу с толком...

Первая часть, я так понимаю, видение героем кошмара. Читалось с большим трудом. Если бы перед этим не прочёл две другие работы - бросил бы. Надеюсь, дальше будет какой-то смысл.
Текст надо хорошенько чистить от таких и подобных им сорняков:

Ли Вонг Ян. Сначала начал писать, потом читать.

есть только "не спеша"


кого "его" - отца?)))
от собственной несамостоятельности


ИЗ


сам над собой
и т.д.

Простите, ДимкаС, трудно читать. Ошибки стилистические, грамматические... Я уж молчу про запятые - редко какая на месте...

Да не, нормально, читабельно. Бета-ридеры ашыпки поправят. Главное, чтобы рубилово было.

AlexCh, вот вы где, ксенофоб рафинированый.

Есть экспрессия.

Согласна

Спасибо за комментарии. За положительные и критические!

Смысл будет обязательно, вернее даже сказать он есть. Это начало. Интрига, все дела) Объем планирую солидный.


Спасибо. Рубилова будет вагон.


Спасибо!

Вопрос к более опытным товарищам. Как сделать описание "кошмара", саспенса более читабельным? Можно примеры из мастеров? Сам такое не читаю.

Если этот кошмар будет в самом начале, то это ваша ошибка. Представьте ситуацию: текст издан, приходит человек в магазин, он ничего о вас, как об авторе, не знает, берёт книгу, открывает первую главу и читает эту белиберду. Как думаете, какова будет его реакция?

Да-да, если первые пять страниц не цепляют, читатель скажет -фи- и возьмет другую книгу.
Пусть например сначала на героя напрыгнут какие-нибудь рептилоиды и он их героически зарубит лазерной саблей. Ну а потом вдумчиво и обстоятельно оприходует лут и сдерет шкуры с нечеловеков во имя Добра. На 10 страниц спокойно можно растянуть

Айда на кровавую дуэль, тема пальчики оближешь, прям под вас.

Мастер сапсенса - это к Кингу. Если не хотите знакомиться именно по творчеству - почитайте описания в Википедии. Или посмотрите экранизации. У Стэнли Кубрика они неплохи.

Сухой октябрьский воздух - это как?
Место действия - средяя полоса России?
К октябрю уже столько дождей должно было быть, что ничего сухого не осталось

Блистательно написанное убожество с полным отсутствием здравого смысла. Русский язык в тексте тоже отсутствует

Чукча не читатель. Чукча писатель

Беспощадность, как она есть.