Вечер. Шёл дождь. Молодой человек подошёл к входу в мастерскую художницы-синергетика Лукреции Киселёвой. Было закрыто, но для молодого человека это не помеха. Его просканировали датчики.

- Личность подтверждена. Добро пожаловать, Жан-Батист! – сказал автомат с белорусским акцентом, и дверь распахнулась.
Жан вошёл внутрь. Тяжело вздыхая, он медленно потёр макушку. Под шевелюрой красовались тысячи микроскопических ожогов кожи - последствия процедуры. На самом деле так не должно было быть: всего-то закоротил один контакт. Благо Йёзеф вовремя спохватился, ещё чуть-чуть, и от Жана осталось бы одно жаркое. Старик не стал говорить об этом, он сказал, что всё прошло успешно, да отпустил юношу на все четыре стороны. Сейчас, наверное, отмечает свой успех в нежных объятиях дорогенного зеленого змия...

Первый этаж мастерской был отдан под галерею художницы. Несколько десятков картин украшали помещение. Некоторые из них достигали огромных размеров, чуть ли не в треть стены. Они люминесцировали под светом ультрафиолетовых ламп, встроенных в рамку - это стандартная процедура «перезарядки» картин на ночь. Абсолютно все произведения были оригиналами, Лукреция никогда не продавала свои исходники. Однако, благодаря Месье Осьминогу (так Лукреция ласково называет своего робота-художника) любой желающий мог заказать абсолютную копию картин. Сия машина воспроизводит каждый мазок с погрешностью в десятки нанометров, соблюдая при этом полное химическое соответствие красок. Разницу между оригиналом и копией можно установить лишь при помощи изотопического анализа, да и то по холсту. Удивительно, но покупателям даже такой точности мало! Ох, сколько дорогих предложений делали Лукреции за оригиналы! А она всё непреклонна! Ведь эти картины - часть её самой: отражение видения мира и проявление души. Да к тому же сама Лукреция безумно любит свои работы, и никогда никому не отдаст! Даже за сто миллионов тонн ирисок, безумно обожаемых ею!

Жан никогда особо не интересовался работами Лукреции, его больше волновала сама Лукреция. Но сегодня всё было по-другому: он медленно шагал через галерею, рассматривая каждый холст, замечая новые детали, которые раньше он просто игнорировал. Жан впервые заметил всю красоту, полноту мыслей и чувств, вложенные в эти произведения.
Юноша задержался около пейзажа «Островок стабильности», на Жана нахлынули воспоминания.

*****

«Островок стабильности» был одной из ранних работ Лукреции, написанной ещё в старших классах. Жан впервые посетил мастерскую как раз тогда, когда Лукреция приступила к её созданию.

В тот день Жан сидел на подоконнике, с изумлением наблюдая, как Лукреция «варит» краски. Она воспринимала это как своеобразную магию, представляя себя ведьмочкой, готовящей магическое зелье. Для пущего антуража Лукреция всегда надевала ведьминскую шляпу! Да что уж там!? И сейчас надевает…

Ведьмочка сливала разноцветные жидкости в небольшой керамический чан, помешивала стеклянной палочкой, приговаривая стишок:
- Нужно больше метанола, пропанола, бутанола, чтоб пропила радикал метилгексан образовал! - и с последними словами насыпала никелевую стружку в раствор.
Пошла химическая реакция...
- Жан, иди смотреть! – позвала ведьмочка.
Юноша подбежал к чану, в котором происходило удивительное: раствор начал изменять цвета: то он был жёлтым, то белым, затем синим, вновь жёлтым, а затем всё повторилось по кругу.

- Здорово! Слов нет! - искренне изумился Жан.
- А то! – с задором ответила Лукреция.
Смена цветов немного ускорилась.
- Да как так? - недоумевал Жан.
- Это химия, детка! – с усмешкой и гордостью ответила ведьмочка, сохраняя интригу, а потом не выдержала и все-таки рассказала в чём фишка:
- Это обычная автоколебательная реакция. В ней происходят колебания концентраций промежуточных веществ и продуктов реакций. У каждого из них свой цвет. Постепенно реакция будет идти всё медленнее и медленнее, пока не затухнет и раствор не окрасится в жёлтый.

- Вот и вся магия пропала… - немного расстроился юноша, почесал голову и спросил:
- Слушай, а как ты вообще эту химию так хорошо понимаешь?
- А что её понимать? Берешь да сливаешь реагенты в стехиометрическом соотношении… - девушка подняла голову, и ехидно продолжила: - Ничего сложного!
- Ну не знаю, физика то ещё более-менее понятная. Но вот химия - мрак!
- Эх, ты! – уничижительно произнесла девушка, отбирая раствор с помощью пипетки.
- Да ладно. Зато всем известно, что химия – раздел физики! – немного обиженно ответил Жан.
- Ха! Смешно! Это физика – раздел химии! – рассмеялась ведьмочка. Она прилила пробу к маслянистой субстанции, размешала стеклянной полочкой, и вот краска была приготовлена!
- Ну ты даёшь! – рассмеялся юноша. А Лукреция вполне себе серьёзно:
- А что? Физические свойства невозможны без вещества. А вещества существуют благодаря химии! – ведьмочка налила краску в палитру, промокнула кисточку и начала рисовать.
- Так не все же вещества – химические! – заметил Жан.
- Подумаешь, самые главные – химические! – девушка показала язык, и сделала пару мазков.

Жан продолжал смеяться, а девушка решила не обращать внимания. Некоторое время спустя юноша спросил:
- Что рисуешь?
- Островок стабильности, фрактальной графикой.
- Понятно.
- Да ничего тебе не понятно! – улыбнулась Лукреция.
- В смысле? – не понял Жан.
- Бьюсь об заклад, ты не знаешь, что это такое? – хитро посмотрела на него девушка.
- С фракталами - то понятно, самоподобные фигурки... А про остров… Наверное, это просто остров? – предположил юноша.
- Ну, почти… Ладно, расскажу тебе замысел, ты ж, невежда, никогда не догадаешься!
- Бе-бе-бе! – проворчал Жан.
- Видишь, вон там график повешен? Это карта изотопов. На ней есть островочек, отдельный от других. Там располагаются стабильные сверхтяжёлые химические элементы, как, например, Ломоносовий и Теслий. А перед ним – море Нестабильности. Вот я и хочу нарисовать его.
- Ломоносовия? – съёрничал невежда.
- Островок! – воскликнула ведьмочка, продолжая рисовать.

На холсте мазки краски всё так же изменяли цвет, с их помощью Лукреция анимировала картины. Например, краску, которую она готовила с Жаном, использовала, чтобы показать морской прибой. Другими красками создавались дождевые облака, разряды молний, бушующий шторм моря Нестабильности. Лишь островок не имел анимации, в этом и был замысел – показать его неизменность, стабильность перед всерасподающей бурей.
- Здорово, ты прямо волшебница! – восхищался Жан, увидев завершённую картину. Лукреции потребовалось всего пару часов, чтобы её нарисовать.
- Это я ещё только учусь! – поскромничала Лукреция.
- А откуда взялись эти краски? Кто их придумал?
- Мой прадедедушка Саша. Он был химиком и художником.
- Саша? Какое необычное имя…
- Да обычное, просто, когда он родился, этой глупой моды на иностранные имена не было…
- Да уж, нам еще повезло... Вот родились сейчас, были бы имена как у бушменов.
- И не говори! Попробуй это щёлканье с цоканьем выговори – язык сломаешь!
- Смотри! У картины перестали изменяться цвета! – обратил внимание Жан.
- Ну, я же тебе говорила, что так и будет. Ничего страшного. Сейчас включим ультрафиолет, он как бы «перезарядит» краску, вернёт её в начальное состояние, - Лукреция включила подсветку, картина засветилась.
- Ого! Рисунок стал непонятной абстракцией, - весело заметил Жан.
- Он не предназначен для просмотра во время «зарядки». Это свечение - побочное явление. Ладно, пойдем ириски есть! Я так проголодалась!
- Пойдём, - с улыбкой ответил Жан.
В тот день Жан влюбился в Лукрецию.

Я решил выложить отдельно одну из глав своего рассказа "Симфония души моей", поскольку сама эта часть воспринимается независимо как отдельная миниатюрка. Хотя в рассказе она находится на своем месте. Прчина моего аткого поступка заключается в том, что мне очень нравится то как построен этот кусочек, мысли и идеи в нём заложенные. К сожалению рассказ "Симфония души моей" - это очень большой и длинный рассказ (56к знаков), и дойти до этого отрывочка не каждый сможет. Тем более, как оказалось, у того рассказа неудачное не цепляющее начало. Поэтому я запостил отдельно эту часть.
Приятного чтения!

Вах.

Начало и здесь неудачное. Но в целом неплохо.

Начинать видать не мое

Вы говорите это не самые первые строчки!.. С этим всё ясно. Впереди рассказа первые строчки этого изложения дают понятие о занятии персонажей. Но если взять этот кусок то... в нём всё на месте. И не надо печалиться по поводу непонятки читателей. Эти читатели рассчитывали на крутую магию, так чтобы искры из глаз, инопланетян с их захватом земли. А в итоге вполне научно обоснованное произведение. Но если честно я бы впечатал сюда переселение духов и получил бы живую, говорящую картину. Но это моё мнение. А рассказ получился вполне читаем.

Нет, я точно скоро устрою геноцид эльфов...

Серый Манул,
привет, коллега. Химик - он и в Африке химик. Некая благородная сумбурность изложения, безусловно, присутствует - но она присуща органически всей нашей братии. Упоминание этанола меня умилило: вот оно, действующее начало безудержной фантазии, заставившее дедушку Кеккуле увидеть во сне змея, подавившегося собственным хвостом, а Дмитрия Иваныча - тасовать бесконечно пасьянс с карточками элементов до той поры, пока он не сложился.
Я давно к вам не заглядывал, а потому с удовольствием замечу: на мой вкус, вы здорово растете. Вот оно, химическое образование!

Спасибо, коллега

Полный рассказ тут если кого заинтересует http://fantasts.ru/forum/index.php?showtop...t=0&start=0

С середины текста пошло очень даже живенько и симпатично. Когда варили краски просто замечательно. Но начало неудачное. Что-то типа: шел дождь и два студента. Датчики и все остальное - образно, но непонятно зачем для сюжета.

ЗЫ Имена очень режут глаз. Я понимаю, что Васей и Машей назвать было бы по-идиотски. Но найти какие-то уникальные имена, вместе банального Жан-Батист. Что-то типа Миральд и Изанмира.

В симфонии души моей (полная верссия) обьясняется, почему имена такие вырвиглазные. Обьясняется и высмеивается. Сам большой нелюбитель неоправданных имен.

Начало такое из-за интриги в фулл верссии. Предыдущая глава заканчивается печально. Ах, да, чтобы текст был независимым, надо было убрать про ожоги. Я забыл про них